Обед в трактире бунин сочинение
Обновлено: 05.07.2024
Рассказ И. А. Бунина “Чистый понедельник” входит в знаменитый цикл “Темные аллеи”, посвященный теме любви. Рассказ повествует о роковой любви и расставании двух людей в первый день Великого поста – Чистый понедельник.
Последний эпизод рассказа можно назвать своеобразным эпилогом. Он повествует о событиях, произошедших спустя два года после расставания героев.
Шел 1914 год. Был почти канун Нового года. Рассказчик только пришел в себя после потери своей возлюбленной. Все это время он “пропадал по самым грязным кабакам, спивался,
Потом стал понемногу оправляться – равнодушно, безнадежно…”.
В такой же теплый солнечный вечер, какой был два года назад, герой вышел из дому и поехал в Кремль. Там, в Архангельском соборе, он долго стоял, прислушиваясь в святой тишине, замирая и благоговея перед святостью этого места, очищаясь, находя умиротворение и покой.
Затем, выйдя из собора, герой велел извозчику ехать на Ордынку. Это место было прочно связано с той роковой женщиной, любовь к которой оставила такой след в его душе. Там, вспоминая все моменты прошедшей любви, герой плакал, плакал
и очищался, избавляясь от боли и тоски.
На Ордынке извозчик остановился у Марфо-Мариинской обители, где в это время пребывали великий князь и княгиня. Герой, дав дворнику рубль, прошел внутрь. За великой четой шли монахини. Одна из них взглянула на рассказчика своими темными глазами, как будто почувствовала что-то.
Хотя писатель и не говорит открыто, что это была именно та женщина, мы понимаем, что это именно возлюбленная героя.
Рассказчик задает себе и нам риторический вопрос: “Что она могла видеть в темноте, как могла она почувствовать мое присутствие?” Мы видим, что мистическая связь, установившееся между этими двумя людьми, не разрушилась до сих пор. Они чувствуют друг друга, потому что их чувство было истинным. Оно было таким, каким видит Бунин настоящую любовь, – роковым, инстинктивным, сильным, созидающим и разрушающим одновременно.
После этой финальной встречи в любовной истории героев была поставлена точка: “Я повернулся и тихо вышел из ворот”. Все было кончено. Рассказчик убедился, что любовь больше невозможна – его возлюбленная отдана другому, высшему существу, она – вне досягаемости. История любви и страсти была закончена.
Как, впрочем, и все истории любви у Бунина. Ведь, следуя мысли этого писателя, природа любовного чувства такова, что оно несет и разрушение, и созидание. Любовь – это краткая вспышка, сильнейшая, сжигающая, много дающая, но и много забирающая.
Любовь не может длиться долго. Она исчезает, оставляя боль утраты, но и память, чувство, что прожил жизнь не зря. Любовь – это смысл жизни.
По Бунину, только это чувство делает человеческую жизнь наполненной.
В финальном эпизоде, как и во всем рассказе, много упоминаний реальных исторических мест Москвы. Тем самым подчеркивается связь со временем и местом. Писатель не зря выбирает для изображения тревожные времена перед началом первой мировой войны.
Тревога, хаос, разрушение витали в воздухе. Люди чувствовали свое шаткое положение, испытывали тревогу и неуверенность.
Эту атмосферу Бунин мастерски передал в своем рассказе. Его героиня живет странной жизнью, бесцельной, пустой, лишенной смысла. Единственный смысл она находит в том, чтобы уйти в монастырь. Для чего?
Может, эта женщина боится себя и стремится таким образом обуздать свое сильную натуру? А может, она просто хочет, чтобы за нее решали другие, чтобы она не несла ответственность за свою жизнь?
В этом – черта человека переломной эпохи, эпохи границы двух веков.
Язык эпизода настраивает нас на развязку, описанную в конце. Кроме того, он передает состояние тревоги, атмосферу хаоса и волнения в душах людей. Лексика этого фрагмента насыщена глаголами, передающими смятение и неуспокоенность героя в начале эпизода. Он мечется в надежде забыть свою душевную боль.
В конце рассказа ему удается понять и смириться.
Любопытно, что в соборе герой встретил именно чету князя и княгини. Даже люди, принадлежащие к царской семье, чувствуют себя тревожно и неуверенно. И они впитывают настроения, веяния времени, и они стремятся найти высшую защиту – защиту Бога.
Интересно описание великой княгини: “вся в белом, длинном, тонколикая, в белом обрусе с нашитым на него золотым крестом на лбу, высокая, медленно, истово идущая с опущенными глазами, с большой свечой в руке, великая княгиня”. Ее описание похоже на описание призрака. Очень значимо здесь слово “истово”. Оно подчеркивает стремление этой женщины к успокоению и ощущению защищенности.
Эта женщина – символ времени, как символ времени и возлюбленная героя, мятущаяся, дисгармоничная и прекрасная.
Финальный эпизод рассказа “Чистый понедельник” помогает нам понять философию любви Бунина, помогает писателю передать атмосферу предреволюционной Москвы и России в целом, помогает понять людей того времени, их страхи, надежды, поиски.
В нижнем этаже в трактире Егорова в Охотном ряду было полно лохматыми, толсто одетыми извозчиками, резавшими стопки блинов, залитых сверх меры маслом и сметаной, было парно, как в бане. В верхних комнатах, тоже очень теплых, с низкими потолками, старозаветные купцы запивали огненные блины с зернистой икрой замороженным шампанским. Мы прошли во вторую комнату, где в углу, перед черной доской иконы Богородицы троеручицы, горела лампадка, сели за длинный стол на черный кожаный диван. Пушок на ее верхней губе был в инее, янтарь щек слегка розовел, чернота райка совсем слилась с зрачком, – я не мог отвести восторженных глаз от ее лица. А она говорила, вынимая платочек из душистой муфты:
– Хорошо! Внизу дикие мужики, а тут блины с шампанским и богородица троеручица. Три руки! Ведь это Индия! Вы – барин, вы не можете понимать так, как я, всю эту Москву.
– Да, князь Юрий Долгорукий. "Рече Гюрги ко Святославу, князю Северскому: "Приди ко мне, брате, в Москову" и повеле устроить обед силен".
– Как хорошо. И вот только в каких-нибудь северных монастырях осталась теперь эта Русь. Да еще в церковных песнопениях. Недавно я ходила в Зачатьевский монастырь – вы представить себе не можете, до чего дивно поют там стихиры! А в Чудовом еще лучше. Я прошлый год все ходила туда на Страстной. Ах, как было хорошо! Везде лужи, воздух уж мягкий, на душе как-то нежно, грустно и все время это чувство родины, ее старины. Все двери в соборе открыты, весь день входит и выходит простой народ, весь день службы. Ох, уйду я куда-нибудь в монастырь, в какой-нибудь самый глухой, вологодский, вятский!
– Я русское летописное, русские сказания так люблю, что до тех пор перечитываю то, что особенно нравится, пока наизусть не заучу. "Был в русской земле город, названием Муром, в нем же самодержствовал благоверный князь, именем Павел. И вселил к жене его диавол летучего змея на блуд. И сей змей являлся ей в естестве человеческом, зело прекрасном. "
– Так испытывал ее Бог. "Когда же пришло время ее благостной кончины, умолили Бога сей князь и княгиня преставиться им в един день. И сговорились быть погребенными в едином гробу. И велели вытесать в едином камне два гробных ложа. И облеклись, такожде единовременно, в монашеское одеяние. "
В нижнем этаже в трактире Егорова в Охотном ряду было полно лохматыми, толсто одетыми извозчиками, резавшими стопки блинов, залитых сверх меры маслом и сметаной, было парно, как в бане. В верхних комнатах, тоже очень теплых, с низкими потолками, старозаветные купцы запивали огненные блины с зернистой икрой замороженным шампанским.
Мы прошли во вторую комнату, где в углу, перед черной доской иконы богородицы троеручицы, горела лампадка, сели за длинный стол на черный кожаный диван…
Пушок на ее верхней губе был в инее, янтарь щек слегка розовел, чернота райка совсем слилась с зрачком, — я не мог отвести восторженных глаз от ее лица. А она говорила, вынимая платочек из душистой муфты:
— Хорошо! Внизу дикие мужики, а тут блины с шампанским и богородица троеручица. Три руки! Ведь это Индия! Вы — барин, вы не можете понимать так, как я, всю эту Москву.
— Могу, могу! — отвечал я. — И давайте закажем обед си́лен!
— Как хорошо! Гюрги!
— Как хорошо. И вот только в каких-нибудь северных монастырях осталась теперь эта Русь. Да еще в церковных песнопениях. Недавно я ходила в Зачатьевский монастырь — вы представить себе не можете, до чего дивно поют там стихиры! А в Чудовом еще лучше. Я прошлый год все ходила туда на Страстной. Ах, как было хорошо! Везде лужи, воздух уж мягкий, на душе как-то нежно, грустно и все время это чувство родины, ее старины… Все двери в соборе открыты, весь день входит и выходит простой народ, весь день службы… Ох, уйду я куда-нибудь в монастырь, в какой-нибудь самый глухой, вологодский, вятский!
Я хотел сказать, что тогда и я уйду или зарежу кого-нибудь, чтобы меня загнали на Сахалин, закурил, забывшись от волнения, но подошел половой в белых штанах и белой рубахе, подпоясанный малиновым жгутом, почтительно напомнил:
— Извините, господин, курить у нас нельзя… И тотчас, с особой угодливостью, начал скороговоркой:
— К блинам что прикажете? Домашнего травничку? Икорки, семушки? К ушице у нас херес на редкость хорош есть, а к наважке…
— И к наважке хересу, — прибавила она, радуя меня доброй разговорчивостью, которая не покидала ее весь вечер.
Рецепты некоторых вышеперечисленных блюд, опубликованные на сайте "Деревенское хозяйство". Чтобы прочитать текст – кликните по ссылке:
Парадные заговины. Шмелев Иван Сергеевич “Лето Господне”
Как и что пили русские писатели: рассказы трактирщиков
Деревенский завтрак. Липатов Виль Владимирович “Еще до войны”
Ох, и любил же покушать исправник Трехвостов! Иван Иванович Лажечников “Беленькие, чёрненькие и серенькие” 1856 г.
Кухня русская против французской. Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин “Благонамеренные речи” 1876
Княжеское угощение крепостным : водка, пиво и пироги. “Тысяча душ” Писемский Алексей Феофилактович
Вот как жрут и пьют “благородные” люди! Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин “Губернские очерки” 1857
Николай Александрович Лейкин “Водочная азбука”
Почтеннейшая! Пожалуйте нам водки! Алексей Феофилактович Писемский “Сергей Петрович Хозаров и Мария Ступицына” 1851г.
Чичиков в трактире. “Мёртвые души” Николай Васильевич Гоголь 1835г.
Эх, пропал трактир Егорова! “Москва и москвичи” Владимир Алексеевич Гиляровский
Обед парадный и барский. Николай Гаврилович Чернышевский “Что делать?” 1863г.
Самая вкусная рыба та, которую… “Повседневная жизнь дворянства пушкинской поры” Лаврентьева Елена Владимировна
Обед у полковника: рыбу – ножом? “Поединок” Александр Куприн
Как в деревне водку пьют. Александр Энгельгардт “12 писем из деревни” 19 век
Поминальный ужин. Виктор Петрович Астафьев “Царь-рыба”
Любили молочное во всех его видах. “Повседневная жизнь дворянства пушкинской поры” Лаврентьева Елена Владимировна
Чрезвычайно весёлый ужин у Троекурова. Александр Сергеевич Пушкин “Дубровский”
Водку пили вёдрами. Алексей Николаевич Крылов “Мои воспоминания”
Пировать по-царски. Аркадий Аверченко “Язык богов”
Антон Павлович Чехов “Невидимые миру слёзы”
Пища господская и мужицкая. Александр Энгельгардт “Письма из деревни”
63 блюда для императора. Марк Алданов “Чертов мост”
Трактирные разносолы. Владимир Гиляровский “Москва и москвичи”
Поесть по-русски на чужбине. Иван Бунин “В Париже”
День насыщения доброго дедушки. Салтыков-Щедрин Михаил Евграфович “Пошехонская старина”
Обед по-праздничному Салтыков-Щедрин Михаил Евграфович “Пошехонская старина”
Под русский вкус. Мамин-Сибиряк Дмитрий Наркисович “Приваловские миллионы”
Если материал и наш сайт сочинений Вам понравились - поделитесь им с друзьями с помощью социальных кнопок!
Последний эпизод рассказа можно назвать своеобразным эпилогом. Он повествует о событиях, произошедших спустя два года после расставания героев.
В такой же теплый солнечный вечер, какой был два года назад, герой вышел из дому и поехал в Кремль. Там, в Архангельском соборе, он долго стоял, прислушиваясь в святой тишине, замирая и благоговея перед святостью этого места, очищаясь, находя умиротворение и покой.
Затем, выйдя из собора, герой велел извозчику ехать на Ордынку. Это место было прочно связано с той роковой женщиной, любовь к которой оставила такой след в его душе. Там, вспоминая все моменты прошедшей любви, герой плакал, плакал и очищался, избавляясь от боли и тоски.
На Ордынке извозчик остановился у Марфо-Мариинской обители, где в это время пребывали великий князь и княгиня. Герой, дав дворнику рубль, прошел внутрь. За великой четой шли монахини. Одна из них взглянула на рассказчика своими темными глазами, как будто почувствовала что-то. Хотя писатель и не говорит открыто, что это была именно та женщина, мы понимаем, что это именно возлюбленная героя.
Любовь не может длиться долго. Она исчезает, оставляя боль утраты, но и память, чувство, что прожил жизнь не зря. Любовь – это смысл жизни. По Бунину, только это чувство делает человеческую жизнь наполненной.
В финальном эпизоде, как и во всем рассказе, много упоминаний реальных исторических мест Москвы. Тем самым подчеркивается связь со временем и местом. Писатель не зря выбирает для изображения тревожные времена перед началом первой мировой войны. Тревога, хаос, разрушение витали в воздухе. Люди чувствовали свое шаткое положение, испытывали тревогу и неуверенность.
Эту атмосферу Бунин мастерски передал в своем рассказе. Его героиня живет странной жизнью, бесцельной, пустой, лишенной смысла. Единственный смысл она находит в том, чтобы уйти в монастырь. Для чего? Может, эта женщина боится себя и стремится таким образом обуздать свое сильную натуру? А может, она просто хочет, чтобы за нее решали другие, чтобы она не несла ответственность за свою жизнь?
В этом - черта человека переломной эпохи, эпохи границы двух веков.
Язык эпизода настраивает нас на развязку, описанную в конце. Кроме того, он передает состояние тревоги, атмосферу хаоса и волнения в душах людей. Лексика этого фрагмента насыщена глаголами, передающими смятение и неуспокоенность героя в начале эпизода. Он мечется в надежде забыть свою душевную боль. В конце рассказа ему удается понять и смириться.
Любопытно, что в соборе герой встретил именно чету князя и княгини. Даже люди, принадлежащие к царской семье, чувствуют себя тревожно и неуверенно. И они впитывают настроения, веяния времени, и они стремятся найти высшую защиту – защиту Бога.
Читайте также: