Клипер жемчуг било жестко о камни сочинение
Обновлено: 05.07.2024
по Б.Л. Васильеву (1)Я уже смутно помню этого сутулого худощавого человека, всю жизнь представлявшегося мне стариком. (2)Опираясь о большой зонт, он неутомимо от зари до зари шагал по обширнейшему участку, куда входила и неряшливо застроенная Покровская гора. (3) Это был район бедноты, сюда не ездили извозчики, да у доктора Янсена на них и денег-то не было. (4) А были неутомимые ноги, великое терпение и долг. (5) Неоплатный долг интеллигента перед своим народом. (6) И доктор бродил по доброй четверти губернского города Смоленска без выходных и без праздников, потому что болезни тоже не знали ни праздников, ни выходных, а доктор Янсен сражался за людские жизни. (7) Зимой и летом, в слякоть и вьюгу, днём и ночью. (8)Доктор Янсен смотрел на часы, только когда считал пульс, торопился к больному и никогда не спешил от него, не отказываясь от морковного чая или чашки цикория, неторопливо и обстоятельно объяснял, как следует ухаживать за больным, и при этом никогда не опаздывал. (9) У входа в дом он долго отряхивал с себя пыль, снег или капли дождя – смотря по сезону, – а войдя, направлялся к печке. (10) Старательно грея гибкие длинные ласковые пальцы, тихо расспрашивал, как началась болезнь, на что жалуется больной и какие меры принимали домашние. (11)И шёл к больному, только хорошо прогрев руки. (12)Его прикосновения всегда были приятны, и я до сих пор помню их всей своей кожей. (13)Врачебный и человеческий авторитет доктора Янсена был выше, чем можно себе вообразить в наше время. (14)Уже прожив жизнь, я смею утверждать, что подобные авторитеты возникают стихийно, сами собой кристаллизуясь в насыщенном растворе людской благодарности. (15)Они достаются людям, которые обладают редчайшим даром жить не для себя, думать не о себе, заботиться не о себе, никогда никого не обманывать и всегда говорить правду, как бы горька она ни была. (16)Такие люди перестают быть только специалистами: людская благодарная молва приписывает им мудрость, граничащую со святостью. (17)И доктор Янсен не избежал этого: у него спрашивали, выдавать ли дочь замуж, покупать ли дом, продавать ли дрова, резать ли козу, мириться ли с женой… (18)О чём его только не спрашивали! (19)Я не знаю, какой совет давал доктор в каждом отдельном случае, но всех известных ему детей кормили по утрам одинаково: кашами, молоком и чёрным хлебом. (20)Правда, молоко было иным. (21)Равно как хлеб, вода и детство. (22)Доктор Янсен задохнулся в канализационном колодце, спасая детей. (23)Он знал, что у него мало шансов выбраться оттуда, но не терял времени на подсчёт. (24)Внизу были дети, и этим было подсчитано всё. (25)В те времена центр города уже имел канализацию, которая постоянно рвалась, и тогда рылись глубокие колодцы. (26)Над колодцами устанавливался ворот с бадьёй, которой откачивали просочившиеся сточные воды. (27)Процедура была длительной, рабочие в одну смену не управлялись, всё замирало до утра, и тогда бадьёй и воротом завладевали мы, мальчишки, и катались. (28)Обычно на бадью становился один из нас, а двое вертели ворот. (29)Но однажды решили прокатиться вдвоём, и веревка оборвалась. (30)Внизу нельзя было дышать, ведь воздух перенасыщен метаном. (31)Доктор Янсен появился, когда возле колодца метались двое ребят. (32)Отправив их за помощью, доктор тут же спустился в колодец, нашёл уже потерявших сознание мальчишек, сумел вытащить одного и, не отдохнув, полез за вторым. (33)Спустился, понял, что ещё раз ему уже не подняться, привязал мальчика к обрывку веревки и потерял сознание. (34)Мальчики пришли в себя быстро, но доктора Янсена спасти не удалось. (35)Так погиб тихий, аккуратный, очень скромный и немолодой человек с самой человечной и мирной из всех профессий, ценою своей жизни оплатив жизнь двух мальчиков.
Вступление
Самопожертвование свойственно далеко не каждому. Только сильные духом люди способны ставить на первое место благополучие других людей, жертвуя собственным комфортом, здоровьем, жизнью.
Самопожертвование – умение не смотря ни на что, вопреки всем преградам и обстоятельствам помогать тем, кто нуждается в помощи, поддержке, сочувствии, любви.
Проблема
Б.Л. Васильев поднимает проблему самопожертвования, рассказывая историю доктора Янсена, который всю жизнь заботился об окружающих, завоевывал уважение и авторитет среди населения, жил ради людей.
Благодаря своей духовности доктор смог настолько добиться расположения своих пациентов, что они причислили его чуть ли не к рангу святых.
Комментарий
Автор вспоминает героя своего рассказа, сутулого, худощавого человека, который всегда казался ему, юному мальчишке, стариком. Он каждый вечер обходил предоставленный ему участок Покровскую горку, опираясь на зонт-трость.
Район, предоставленный его власти, был районом бедности. Денег не было ни у кого, в том числе и у доктора Янсена. Чувство долга, огромное терпение и любовь к своему делу помогали ему в любую погоду, в любой день недели ходить по домам пациентов и тщательно исследовать их истории болезней.
Человечность была одной из важнейших качеств его личности. Он никогда не был груб с людьми, не спешил уходить, не отказывался от беседы и морковного чая. Неторопливо и подробно объяснял, как нужно ухаживать за больным, какие лекарства пить.
Он никогда не спешил и никогда не опаздывал. Если на улице было холодно, прежде чем начать осмотр, Янсен долгое время грел руки, чтобы не причинить дискомфорта больному. Его прикосновения всегда были приятны.
Благодаря ответственно выполненной работе, авторитет доктора достиг необычайных высот. Автор утверждает, что подобный авторитет возникает стихийно, на фоне простой человеческой благодарности. И доступно это не каждому, только тем, кто обладает удивительным даром жить для других, думать о других, заботиться о других, забывая о себе.
Такие люди завоевывают доверие, причисляются к лику святых, с ними советуются по любому жизненному вопросу, будь то вопрос о замужестве дочери или о продаже дома.
Жизнь доктора прекратилась так, как и должна была – он умер, спасая детей из канализационной трубы. Рискуя жизнью, не думая о последствиях, он бросился вытаскивать двух мальчишек, упавших в канализационную яму, в результате задохнулся сам, а их спас.
Авторская позиция
Автор восхищается доктором Янсеном, его образом жизни, его умением жить не ради себя, а ради других. Он убежден, что таких людей очень мало осталось в мире, и посчастливится тому, кто повстречает их на своем жизненном пути.
Своя позиция
Позиция автора мне ясна и понятна. Действительно, редко встретишь человека, который живет ради чужого благополучия. Не ради родных или близких, а ради совершенно чужих ему людей. При этом он не требует благодарности или чего-то другого взамен. Такое самопожертвование достойно уважения и восхищения.
Аргумент 1
Не всякий смог бы вынести подобные унижения и остаться при этом человеком, не попрекать, не обвинять окружающих. Думаю, у таких людей просто нет выбора – поступить по-другому, против своей совести они не смогут никогда.
Аргумент 2
Заключение
Жертвовать собой ради других – удел немногих. Сложно сказать, правы они или нет, но без таких людей жизнь была бы гораздо более жестокой и опасной, чем она есть сейчас.
Двое суток он выдерживал жестокий ураган в Индийском океане, вблизи западного берега Северной Африки, встретив врага со спущенными стеньгами [1] , под несколькими штормовыми парусами [2] , с наглухо задраенными люками и с протянутыми на верхней палубе леерами [3] .
Положение было серьезное.
В те ужасные долгие часы, когда ураган напрягал все свои силы, с диким воем потрясая мачты и завывая в трепыхавшихся снастях, и когда громадные, высокие и пенящиеся волны с бешенством нападали на маленький клипер со всех сторон, вкатываясь верхушками на палубу, и кидали его, словно щепку, готовые его поглотить, — в такие часы, казавшиеся вечностью, смерть витала перед глазами моряков. Эти водяные горы казались неминуемой общей братской могилой. И сердца даже бывалых и мужественных людей замирали в предсмертной тоске, хотя лица их и были сурово-спокойны и напряженно-серьезны.
К вечеру вторых суток буря несколько затихла, и все на клипере радостно и благодарно вздохнули, понимая, казалось, с большою ясностью, от какой избавились опасности и как были близки к смерти.
Клипер, хорошо построенный, не особенно пострадал во время трепки. Течи в трюме [4] прибавилось, но немного. В нескольких местах волны проломали борт; офицерский катер и капитанский вельбот были сорваны с боканцев [5] в океан — вот и всего.
Казалось, теперь можно было бы поставить достаточно парусов и нестись со свежим попутным ветром к югу, но капитан — небольшой сухощавый человек лет под сорок, довольно сурового вида — вместо того приказал на ночь поставить только зарифленные марселя [6] , бизань [7] и фор-стеньги-стаксель [8] и держаться в крутой бейдевинд [9] , чтобы клипер, так сказать, топтался на месте.
И теперь ночь была темна. На подернутом облаками небе ни одной звездочки.
Нередко тоже раздавался его молодой звонкий голос:
— На марса-фалах [10] стоять!
На эти предупреждающие окрики и часовые на баке, и вахтенные матросы, стоящие у марса-фалов, тотчас же отвечали:
— Есть, смотрим! Есть, стоим!
— Все равно ничего не увидать в этой проклятой тьме! — сердито проворчал капитан себе под нос, ни к кому не обращаясь.
И минуту спустя приказал вахтенному офицеру:
— Велите разводить пары!
Мичман послал рассыльного за старшим механиком и вслед за тем дернул ручку машинного телеграфа.
Капитан почти не спал двое суток, позволяя себе вздремнуть в своей каюте час-другой, во время которых на мостике капитана заменял старший офицер.
И теперь его жестоко клонило ко сну.
Но он простоял еще два часа, пока не были готовы пары, и только тогда решил сойти отдохнуть.
Перед уходом он тихо заметил старшему штурману, стоявшему у компаса:
— Береженого и бог бережет, Степан Степаныч!
— Совершенно верно-с, Иван Семеныч! — подтвердил старший штурман.
— И если, не дай бог, нанесет нас на мель…
Старший штурман угрюмо сплюнул и сурово сказал:
— Так все же машина поможет. Не так ли, Степан Степаныч?
Судя по тону голоса капитана, ему очень хотелось слышать от старого, опытного, много плававшего штурмана подтверждение своих слов, которым он и сам едва ли очень верил.
Что, в самом деле, могла сделать машина, да еще не особенно сильная, при таком свежем ветре и громадном волнении!
— Конечно-с! — лаконически ответил старший штурман.
Но его лицо, слабо освещенное светом, падавшим от компаса, старое, угрюмо-спокойное лицо, густо поросшее седыми баками, по-видимому, нисколько не разделяло надежд капитана на действительность помощи машины.
И, словно бы желая в свою очередь успокоить свою тайную тревогу и тревогу капитана, он прибавил:
— Положим, ураган жарил по направлению к берегу, но все же в начале урагана мы были в пятидесяти милях от берега и держались в бейдевинд… Вот, бог даст, завтра определимся… А теперь вам выспаться следует, Иван Семеныч!
— То-то очень спать хочется… Пойду вздремнуть.
И, обращаясь к вахтенному офицеру, громко и властно сказал:
— Хорошенько вперед смотреть. Как бы берега близко не было… Чуть что заметите, дайте знать!
— Есть! — ответил мичман.
Капитан ушел и, не раздеваясь, бросился, как был в кожане поверх сюртука и в фуражке, на диван и мгновенно уснул.
Притулившись на баке у наветренного борта, кучка вахтенных матросов, одетых в кожаны, с зюйдвестками [11] на головах, тихо лясничала.
Чей-то громкий и насмешливый голос говорил:
— Ну разве не дурак ты, Матросик?! Как есть дурак!
Тот, кого звали Матросиком, тихо засмеялся и простодушно ответил:
— Дурак, значит, и есть.
— Да как же не дурак! Сидел бы теперь у себя дома, в деревне, а заместо того взял да и за другого на службу пошел… И хоть бы за деньги, а то дарма! Небось, ничего не дали?
— Такая причина была, — оправдывался Матросик.
— Нечего сказать, причина! Вовсе прост ты, вот и причина!
Тот, кого называли Матросиком, словно бы оправдываясь, проговорил:
Он проговорил эти слова необыкновенно просто, словно бы и поступок его был самый простой и он не сознавал, сколько в нем было доброты и самоотвержения.
Так с тех пор на клипере его все прозвали Матросиком.
И в самом деле, прозвище это подходило к Кушкину.
Это был маленького роста, худощавый, почти смуглый молодой паренек лет двадцати двух-трех, с пригожим, жизнерадостным, добрым лицом, главным украшением которого были большие темные глаза, полные какой-то чарующей ласки и привета. Когда Матросик улыбался, широко раскрывая свой рот с красными сочными губами и показывая ослепительно белые зубы, то невольно улыбались и те, на кого он смотрел.
Вся его маленькая фигурка была ладная и необыкновенно располагающая. Ходил он всегда веселой и легкой походкой и любил одеваться аккуратно и опрятно. Даже его желтоватого цвета руки с тонкими, слегка искривленными пальцами не были пропитаны смолой и грязны, как у других матросов. Матросик, видимо, щеголял опрятностью.
Когда Матросик окончил свой рассказ, кто-то из кучки спросил:
— Так тебе, Матросик, ничего и не дали за твою простоту?
— Предлагали, братцы. Пятичницу давали.
Эти частые и громкие окрики среди ночной тишины несколько раздражали матросов.
— И чего это мичман зря суетится да глотку дерет! — заметил кто-то.
— А может, не зря, — промолвил Матросик.
— Коли встречных судов боится, все равно не увидишь скоро. Слава богу, хоть штурма прикончилась, а все-таки нехорошая ночь! — раздался чей-то голос.
— То-то вахтенный и опасается, что ночь. И пары по той же причине… И ходу нам нет! — сказал Матросик.
— По какой причине?
— А по той самой, братцы, что неизвестно, в какие места нас буря занесла. Вот он и опаску имеет. В море, братцы, завсегда надо опаску иметь. Я хоть и по озеру ходил, а бога приходилось-таки часто вспоминать! — проговорил Матросик.
С этими словами он повернул голову к океану и стал зорко всматриваться вперед, в кромешную тьму, окружавшую со всех сторон покачивавшийся на волнах клипер.
Смотрел Матросик минут пять — десять и вдруг крикнул неестественно громким голосом.
— Бурун [12] под носом!
— Марса-фалы отдать. — тревожно скомандовал вахтенный мичман.
Капитан мгновенно проснулся и через минуту был на мостике. Старший офицер и старший штурман были там же. Все офицеры и все матросы, наскоро одевшись, выскочили наверх.
Все были в подавленном состоянии.
Ветер дул свежий, и волны кружились вокруг клипера. Кругом кромешная тьма.
Прошло бесконечных десять минут, и снизу дали знать, что течь увеличивается. Пущены были в ход все помпы, но вода тем не менее все прибывала. Положение было критическое, и не было никакой возможности высвободиться из него. И помощи ожидать было не от кого.
Однако на всякий случай зарядили орудия, и через каждые пять минут раздавались выстрелы, разносившие по океану весть о бедствии.
Но никто этих выстрелов, казалось, не слыхал.
Верхняя и нижняя палубы осветились фонарями. Молчаливые и сосредоточенно-серьезные матросы торопливо вытаскивали снизу на палубу провизию, паруса, запасный рангоут, разные вещи. У денежного сундука, вынесенного из капитанской каюты, стоял часовой.
Несмотря на работу всех помп, клипер постепенно наполнялся водой через полученные пробоины от ударов о камни гряды, в которой он засел. О спасении клипера нечего было и думать, и потому по приказанию капитана принимались меры для спасения людей и для обеспечения их провизией.
Но ночью, при громадном волнении, спустить шлюпки и посадить на них людей было бы безумием. Приходилось ждать рассвета.
И в голове каждого моряка, несмотря на спокойные, по-видимому, голоса капитана и старшего офицера, отдававших приказания, проносилась ужасная мысль:
И многие тихо молились.
И близкий берег казался недостижимым, а смерть — неминуемою.
Выстрелы о помощи раздавались по-прежнему, но не вселяли надежды, хотя и привлекли на берег кучку арабов, которых можно было рассмотреть в бинокли.
Но что они могли сделать? Как помочь?
Утро было серое и печальное. Низкие темные тучи заволакивали небо. Ветер не стихал. Волны по-прежнему были громадны.
Утренняя молитва, пропетая по обыкновению всей командой, звучала покорным отчаянием.
Бледный, казавшийся стариком капитан, не сомневавшийся почти, что жена и трое его детей, оставшихся в Кронштадте, сегодня сделаются сиротами, все-таки не показывал ни перед кем своего отчаяния и распоряжался, словно бы надеялся на спасение.
И он обошел палубу и говорил, ободряя матросов:
— Скоро ветер стихнет, и мы на шлюпках доберемся до берега. Не робей, молодцы ребята!
— Рады стараться, вашескобродие!
Вернувшись на мостик, капитан сказал старшему офицеру:
— Если бы конец [13] подать на берег и на этом конце укрепить канат. Это единственная возможность спасти людей. Но как подать? Шлюпку немедленно зальет. Ветер не стихает. Барометр падает.
— Разве вплавь, Иван Семеныч?
— Вплавь? Но кто решится? Это верная гибель. Если чудом и доплывет, то разобьется о камни… Весь берег ими усеян… Но, во всяком случае, надо попробовать… Арабы могут перехватить конец, и тогда мы спасены. Прикажите поставить людей во фронт. Я вызову охотников.
Когда люди выстроились, капитан подошел к фронту и, объяснив, в чем дело, крикнул:
— Есть ли охотники выручить всех нас, ребята? Если есть, выходи.
Никто не шелохнулся. Всякий с ужасом взглядывал на пенистые волны, гребешки которых вкатывались на палубу.
Только маленький чернявый Матросик вышел из фронта, решительно подошел к капитану и, застенчиво краснея, проговорил:
— Я желаю, вашескобродие!
— Ты, Матросик? — удивленно воскликнул капитан, невольно оглядывая маленькую, тщедушную на вид фигурку Матросика.
— Точно так, вашескобродие.
— Куда тебе. Ты сейчас же утонешь!
— Не извольте беспокоиться, вашескобродие… Я к воде способен. Плаваю, вашескобродие!
— Порядочно, вашескобродие! — скромно ответил Матросик, бывший превосходным пловцом.
— Но ты знаешь, чем рискуешь?
— Точно так, вашескобродие!
— И все-таки желаешь?
— Буду стараться, вашескобродие! Как для людей не постараться! — просто прибавил он.
— Ты будешь нашим спасителем, если подашь конец… С богом! От имени всех спасибо тебе, Матросик! — проговорил взволнованно капитан.
Матросик разделся догола, одел пробковый пояс и обвязался концом.
Когда все было готово, он низко поклонился всем и дрогнувшим голосом произнес:
Все смотрели на него как на обреченного.
Он бросился в волны.
Все бинокли и подзорные трубы были устремлены на бесстрашного пловца. Голова его в виде черной точки то показывалась на гребнях, то исчезала между волнами.
Но вдруг набежавшая волна с силой бросает Матросика, и он всею грудью ударяется о прибрежный острый камень.
Ужасная боль и слабость мгновенно охватывают его. К нему подбегают арабы, и он им указывает на конец уже потускневшими глазами.
Смерть Матросика была почти моментальная.
Арабы вытащили труп Матросика на песок и стали вытягивать конец.
Когда все переправились на пустынный берег, капитан, указывая на труп маленького чернявого Матросика, сказал:
— Вот кто пожертвовал собою, чтобы спасти нас, братцы!
И, обнажив голову, приложился к покойнику.
Все крестились и отдавали последнее целование Матросику.
- ↑ Стеньга — дерево, служащее продолжением мачты; смотря по мачте, называется фок-стеньга, грот-стеньга и т. д. (Примеч. автора.)
- ↑ Паруса очень незначительной площади парусности, которые ставят во время шторма. (Примеч. автора.)
- ↑ Леера — веревки, протянутые на палубе во время сильной качки для того, чтобы матросы могли за них держаться и не быть смытыми волной. (Примеч. автора.)
- ↑ Трюм — самая нижняя часть судна. (Примеч. автора.)
- ↑ Боканцы — деревянные и железные брусья, на которых висят шлюпки. (Примеч. автора.)
- ↑ Марсель — парус, который ставится между марса-реем и нижним реем. (Примеч. автора.)
- ↑ Бизань — парус на задней бизань-мачте (Примеч. автора.)
- ↑ Стаксель — косой парус. (Примеч. автора.)
- ↑ Бейдевинд — курс, самый близкий к линии ветра. (Примеч. автора.)
- ↑ Марса-фал — снасть, которою поднимается и опускается марсель. (Примеч. автора.)
- ↑ Непромокаемые матросские штаны. (Примеч. автора.)
- ↑ Бурун — отбой и прибой волны между камнями или к берегу и от берега. (Примеч. автора.)
- ↑ Всякая снасть или веревка небольшой длины. (Примеч. автора.)
Если произведение является переводом, или иным производным произведением, или создано в соавторстве, то срок действия исключительного авторского права истёк для всех авторов оригинала и перевода.
Одной из популярных и интересных тем для написания ЕГЭ считается тема самопожертвования. Аргументы в литературе для итогового сочинения можно использовать по нескольким направлениям: материнское самопожертвование, на войне, в любви, ради людей. Проблема эта сложная и актуальная во все времена, поэтому примеров для написания работы достаточно.
Определение понятия
Самопожертвование — это полная готовность жертвовать своими личными интересами и чувствами во благо других людей, при этом ничего не ждать взамен. Добровольно отказаться от собственных удовольствий и личных целей может только сильный человек, который в данном случае называется жертвой. Примеров самопожертвования в литературе огромное количество. Именно это значительно облегчает задачу написания итогового сочинения. Самопожертвование может быть осознанным и неосознанным.
Героизм и жертвенность можно отнести ко множеству сфер деятельности человека, его поведению. Но следует чётко понять, что же такое истинное самопожертвование. Ведь вряд ли можно назвать героизмом только то, что солдат отправился воевать за свою Родину. Во-первых, он солдат, и его долг — защищать своё Отечество. Во-вторых, необязательно он будет героем этой войны. Он может оказаться слабым человеком и ничем не отличиться в боевых действиях.
Например, нельзя назвать самопожертвованием и девушку, которая выходит замуж за богача преклонных лет. По сути, это просто сделка. Она меняет своё прекрасное молодое тело на материальное благополучие. Ещё пример: молодой человек, который безотрывно зубрит уроки, меняя сложную учёбу на прелести беззаботных дней. Он тоже не занимается самопожертвованием, а заранее планирует своё блестящее будущее в перспективной профессии. К этим примерам нельзя отнести ни одно из синонимов самопожертвования.
К синонимам слова самопожертвование можно отнести:
- героизм;
- жертвенность;
- мужество;
- самозабвение;
- самоотречение.
Самопожертвование может быть благородным, героическим, добровольным, великим, подобным.
Примеры героических поступков
Проявление жертвенности на войне вполне осознанно человеком. В часы военных действий герои часто идут на смерть ради того, чтобы спасти другого. Именно в такие моменты человек чувствует прилив сил, мужества и отваги. Многие произведения подтверждают это.
Примеры героических поступков в литературе:
Героизм можно встретить не только на поле боя. Часто люди жертвуют своими личными интересами ради светлых чувств.
Самопожертвование ради любви
Безумные и необъяснимые поступки может совершить человек ради любви. Жертвенность своими чувствами ради идеала — сложная и противоречивая тема. Порой любовь может довести не только до отчаяния, но даже до смерти. На эту тему можно привести массу примеров.
Поступки ради любви:
Материнские чувства к детям
Жертвенность часто показана на примерах отношений матери и отца к своему ребёнку, которые готовы на всё ради него. В родителях изначально заложено качество опекать своё чадо с детских лет. Они защищают его от конфликтов, решают проблемы детей, охраняют от неурядиц. Поэтому сами вынуждены терпеть любые неудобства и некоторые лишения. На самопожертвование ради детей готовы не только родители, но и обычные люди.
Примеры такого жертвования в литературе:
Самопожертвование ради высоких целей по праву можно назвать героизмом, особенно если ребёнок действительно нуждается в помощи в данный момент.
По примерам самопожертвования в литературе можно сделать небольшой вывод: это качество противоречиво. Одни считают его высшим проявлением героизма, другие — наоборот, бессмысленным и глупым стилем жизни. Жертвование может наблюдаться в различных сферах жизни человека, проявляется и в разнице поведения. Чтобы понять, что же такое самопожертвование, необходимо научиться его отличать от таких понятий, как сделка и долг.
Начало текста
Теперь я начал играть на пустыре с мальчишками. Игра шла на деньги. Я не позволял себе чересчур увлекаться игрой, мне нужен был только рубль.
Лингвист Л.А. Введенская говорит о том, что выразительность в художественном тексте создаётся средствами языка. Действительно, чтобы сделать повествование более насыщенным и ярким, автор использует различные приёмы.
Таким образом, в литературных произведениях писатели используют средства языка всех его уровней. Это необходимо, чтобы повествование было более эмоциональным и интересным.
Смысл финала текста я понимаю так: герой В.Г. Распутина чувствует себя самым несчастным человеком на земле, потому что он был унижен жестоким отношением сверстников.
Вадик решает обмануть мальчика, но тот не может смириться с подобной несправедливостью (предложения 20-22). Рассказчик хотел, чтобы ребята играли по правилам, сам он всегда оставался честным, не позволял себе получать деньги обманом. Но попытка воззвать к справедливости закончилась жестоким избиением героя.
Таким образом, мальчик чувствует себя обиженным до глубины души. Обман и ложь были ему неприятны, за что рассказика наказали сверстники.
9.3 Как Вы понимаете значения слова ЖЕСТОКОСТЬ?
Жестокость – это безнравственное отношение к людям, которое проявляется в агрессии, стремлении причинить боль. Это качество опасно как для самого человека, так и для окружающих.
Рассказчик становится жертвой жестокого поведения сверстников. Им не понравилось, что мальчик постоянно выигрывает и сразу уходит, и они решили его обмануть. Герой пытается бороться за справедливость, потому что привык быть честным по отношению к другим, однако Вадик и Птаха – его противоположности. Они избили
Таким образом, жестокость опасна, потому что её последствия необратимы. Человек, который её проявляет, постепенно утрачивает лучшие качества и калечит собственную душу.
Читайте также: