Границы моего языка означают границы моего мира сочинение
Обновлено: 04.07.2024
Это несомненно один из самых знаменитых афоризмом "Трактата". Обычно его переводят так: "Границы моего языка означают границы моего мира" [Витгенштейн 1958; Витгенштейн 1994].Мотивировку перевода Sprache как "речь" дана нами в комментарии к 4. Уже М. Блэк писал, что переводить слово bedeuten как mean (значить, означать) вряд ли имеет смысл, поскольку не вполне понятно, что это означает, что "границы языка означают границы мира". Он предложил перевод: "Границы моего языка являются границами моего мира". Но термин bedeuten означает "референцию", а не простое отождествление; это указание на денотат. Границы мира являются денотатом границ речи. Поэтому правильнее сказать, что "границы речи указывают на границы мира".
В этом афоризме содержится некая квинтэссенция витгенштейновского философствования - недаром его смысл пересекается с программным заявлением предисловия к "Трактату", где Витгенштейн говорит, что хочет обозначить границы выражения мысли. Что же это за философия? По-видимому, можно сказать, что это своеобразный лингвистический идеализм. Усугубление концепций Декарта, Юма, Канта и Шопенгаруэра. Я могу знать мир настолько, насколько это позволяет мне мой язык. Мой мир - это мир, данный мне в языке и посредством языка. Нет мира вне языка. То, что не названо, не существует для меня. Но что же все-таки существует: мир с его Положениями Вещей и Фактами или язык с Элементарными Пропозициями и комплексными пропозициональными знаками? Этого я знать не могу, потому что я нахожусь внутри границ языка.
Этот афоризм является в какой-то мере обобщением всего того, что сказано в разделе 5 с его учением об общей пропозициональной форме, о формальности логического вывода, теории вероятности, Операции, универсальности, тождестве, пропозициональных установках. Таков неполный перечень вопросов, которые, по Витгенштейну, можно разрешить, потому что они находятся внутри языка. Но помимо этого 5.5 вводит еще новую, заключительную тему раздела 5 - тему солипсизма.
6 Общая форма истинностной Функции такова: [ р, С,, Щ Q].
Платон Акимович Лукашевич (1809 — 1887) — русский этнограф и лингвист, владевший более чем восьмьюдесятью языками, определил, что в иврите на тот момент было всего 2360 слов.
ВСЕГО ДВЕ ТЫСЯЧИ ТРИСТА ШЕСТЬДЕСЯТ СЛОВ!
Вообще, интеллектуальные способности человека зависят от нескольких причин, в первую очередь от размера головного мозга человека, но в том числе и от того языка, на котором человек мыслит (мы рассматривать будем только влияние языка на интеллект человека).
Если язык развит и имеет большой словарный запас для выражения любых понятий, образов и абстрактно-логических построений, то человеку, говорящему на таком языке мыслить легко, потому что язык не сковывает полёт его мысли, а наоборот помогает раскрыться всем интеллектуальным возможностям человека.
Тридцать лет назад лингвист, антрополог и проповедник Слова Божьего Дэниэл Эверетт отправился в долину реки Маиси в Бразилии, чтобы нести христианскую веру местному племени под названием пираха.
Пираха – язык, на котором говорят 200-300 человек в Южной Америке, в Бразилии, у одного из притоков Амазонки. Язык племени пираха, единственный живой из семьи муранских языков, считается поистине удивительным языком, так как опровергает многие теории современной лингвистики.
Пираха не имеют многих, как кажется европейцам, основополагающих понятий — ни в языке, ни в культуре.
Они не имеют слов для счета, числительные в их языке отсутствуют.
Отчасти это объясняется тем, что члены племени не делают запасов пищи. Охотой и собирательством они занимаются ровно настолько, чтобы обеспечить пропитание на сегодняшний день. Добытое делится на всех — понятие частной собственности здесь отсутствует, ведь это просто неудобно.
Однако жителям племени пираха сама концепция счета оказалась чужда. В их языке нет даже четкого различия между единственным и множественным числом.
Пираха употребляют всего два слова, одно из которых можно приблизительно перевести как "несколько", то есть количество предметов от одного до четырех и "много", то есть более пяти предметов.
Более того, научить местных молодых людей счету оказалось невозможно. В течение восьми месяцев племя исправно присылало к Д. Эверетту своих детей, однако результаты оказались неутешительны. К концу обучения никто из индейцев не мог сосчитать до десяти, не говоря уже о такой мудреной операции, как сложение.
Обучающиеся даже не видели разницы между кучками, в которых было соответственно четыре и пять предметов — для них они выглядели одинаковыми.
Различия между целостностью и частностью тоже отсутствуют. В языке пираха нет слов "весь", "все", "часть", "некоторые".
Если все члены племени побежали на речку купаться, то рассказ пираха будет звучать так: "А. пошел купаться, Б. пошел, В. пошел, большой (много) пираха пошел (пошли) купаться".
Нет в языке и слов для обозначения оттенков цвета.
Строго говоря, есть только два слова: "светлый" и "темный". Другие цвета они практически не различают.
Аналогичную ситуацию заметили учёные изучающие примитивные племена в Африке. В одном племени, обитавшем в Конго, отсутствовало слово, определяющее фиолетовый цвет и они его не видели. От слова ВООБЩЕ!
Но зато, обитая под покровом тени джунглей, у них существовало в языке до десятков определения градации серого цвета и они, на самом деле, изумительно могли различать малейшие оттенки серого цвета.
Главный вывод, который можно сделать из этого:
Если в языке людей нет какого-то понятия, слова для обозначения, например числительных, то человек, как бы он не был умен, не способен будет совершать даже простейшие арифметические действия. Примитивный язык будет этому мешать.
Т.е. во многом интеллект человека зависит от развитости языка, на котором мыслит данный человек.
Теперь вернёмся к ивриту.
Изначально иврит был языком, умершим много веков назад. Наличие в нём первоначально всего лишь 2360 слов подтверждает его древность.
В последние века на иврите не говорил ни один народ, им никто не пользовался, не развивал его. За последние века человечество сделало гигантские шаги в технологическом и культурном развитии, но в иврите этого всего не отражено.
Идея возрождения умершего языка иврита, как языка еврейского народа - это, по сути, осуществление интеллектуального геноцида молодых израильтян, сопоставимый по степени с интеллектуальным геноцидом, который осуществляется сейчас на Украине, через насильственный перевод украинцев на галицийский неразвитый суржик.
И иврит и галицийский суржик не имеют в себе десятки тысячи слов и понятий, которые необходимы для современного человека, чтобы он был способен мыслить на всю мощь своего интеллекта.
Один язык был мертв многие века, а второй - частично искусственно придуманный - и сейчас является умирающим, как бы его не пытались реанимировать бандеровские власти в Киеве.
Ни тот не другой язык не способен полностью отвечать требованиям современного времени.
В разговоре с израильтянами на эту тему, мне не раз возражали, что иврит был дополнен современными понятиями и это типа, сейчас не проблема. Но они ошибаются! Это проблема, которая была, есть и будет.
Попытаюсь объяснить почему.
Когда язык развивается вместе со временем, в нём всё время появляются новые слова, необходимые для данного времени. Те возникшие слова, которые нужны народу приживаются, а ненужные слова просто постепенно потом отмирают. Так происходит эволюция человеческого языка, вместе с эволюцией человека.
Но когда происходит искусственное и одномоментное по времени наполнение языка новыми словами и понятиями, то эволюционного отбора слов не происходит.
И это приводит к захламлению языка ненужными терминами и словами, происходит засорение языка словесным мусором, спамом.
Почему это происходит?
Потому что человек сам не в состоянии точно определить, что требуется для современного времени, а что является мусором. Эволюционное развитие языка во времени это делает на несколько порядков лучше, чем это способен сделать искусственно человек.
Таким образом, умерший язык, на котором стали разговаривать граждане Израиля, ограничил способность мыслить свободно молодое поколение израильтян, для которых Иврит уже стал родным языком.
Не для кого ни секрет, что в своё время в Израиль переехала на ПМЖ большая часть советской шахматной школы. Но в самом Израиле при наличии такого количества великолепных шахматных гроссмейстеров подобную шахматную школу создать, почему-то так и не получилось. А ведь старались.
Сейчас в Израиле практически нет молодых талантливых гроссмейстеров такого уровня.
Ответ на самом деле прост!
Представители еврейского народа, увлекающиеся шахматами в СССР, мыслили не на иврите, а на русском языке, и это давало возможность нормально работать интеллекту шахматистов, как следствие, были впечатляющие результаты.
В Советском Союзе выросла целая плеяда замечательных шахматных гроссмейстеров, евреев по национальности.
А вот в самом Израиле при наличии большого выбора шахматных преподавателей таких новых шахматных талантов вырастить не удалось.
Задумываемся ли мы, современные люди, какое сокровище нам досталось от наших предков? Нет, речь пойдёт не о материальных объектах. Каждой нации досталось нечто более ценное. Это язык, на котором мы говорим. Что скрывают те родные слова, к которым мы привыкли с детских лет? Что заложено в языковых кодах? Какие силы и возможности таятся в кладовых словарного запаса?
Язык в большой мере определяет то, как мы смотрим на мир и как его воспринимаем. И для лучшего понимания картины мира поначалу надо изучать и хорошо знать свой родной язык, который, безусловно, является достоянием любой нации. Незнание родного языка ограничивает познания человека: общественные, научные и все остальные. Язык умеет быть красивым и учит людей понимать прекрасное.
Напишите -рассуждение, раскрывая смысл высказывания Д.С.Лихачева: .
. было холодно на улице. (5)Первичная потребность у человека – пища. (6)Воспитанники нашей колонии всегда были голодны, и это значительно усложняло задачу их морального перевоспитания. (7)Одним из основных . это золотое правило. (13)Это был Таранец. (14)Ему было шестнадцать лет, он был из старой воровской семьи, был строен, ряб, весел, остроумен, прекрасный организатор и предприимчивый человек. .
Но если человек свято чтит свой язык, он никогда не отречется от знания других, дополнительных языков. Свободно владея несколькими языками, мы расширяем свое мировоззрение, мы можем смотреть на мир под разными углами. Например, можно слушать музыку только с помощью одного динамика, а можно с помощью двух – и это будут совершенно разные ощущения. Точно так же и со знанием второго языка. Поэтому когда человек знает больше, чем один язык, у него есть несколько картин мира. А это более богатая жизнь, потому что, проникая в другой язык, вы проникаете в другие миры, расширяете границы своей Вселенной. Не случайно считается, что до конца понять менталитет чужой нации можно только изучив ее язык. Следовательно, язык – источник души народа, его духа и сути.
О значении языка, о его функциях и возможностях написано и сказано немало. С помощью языка можно совершенствоваться самому, можно развивать науку и технику, можно расширять границы своего мира. Можно даже выйти за рамки Вселенной и установить контакт с иными мирами. Но самое главное – с помощью языка просто необходимо находить взаимопонимание между людьми и народами, иначе все остальные наши возможности и достижения могут просто исчезнуть. Вот такой он, великий и могучий…любой язык!
Ксения Сергеева
Примеры похожих учебных работ
. и что сочинение написано на языке, который не является основным языком обучения в . сохраняют права на свои сочинения, принимая участие в конкурсе, они тем самым предоставляют . и взаимопонимания во всем мире. Участники также дают разрешение Организации .
Сколько языков ты знаешь сколько раз ты человек
. по написанию сочинения – рассуждения А) Работа над вступлением. Тезис – проблема, заявленная в названии темы и объединяющая . представляет собой: комментарий сформулированной проблемы с опорой на предложенные тексты или имеющийся жизненный опыт, .
Человек не мыслим без общества (Обломов)
Человек — венец творения или ошибка природы
. них возникает трогательное единодушие в агрессивном неприятии моей мысли о человеке как венце творения и ошибке природы одновременно. " Как? - в исступлении вопиют профессиональные " любители мудрости ". Разве .
Свою философскую деятельность Людвиг Витгенштейн начал с того, чем кончил Аристотель, — с веры в то, что знание можно извлекать из языка, придав словам большую точность путем использования определений.
. Если мы не знаем точных значений используемых нами слов, мы не можем ожидать какой-либо пользы от наших дискуссий. Большинство пустых споров, на которые все мы тратим время, в основном возникают из-за того, что каждый из нас имеет в виду свои собственные смутные значения используемых слов и предполагает, что наши оппоненты используют их в том же самом смысле. Если бы мы с самого начала определили наши термины, то наши дискуссии могли бы стать намного более полезными.
Джордж Мур был убежден, что, высказывая очевидно истинные, на его взгляд, положения такого рода, человек вправе заявлять, что он это знает, и спорить тут не о чем, хотя речь идет о положениях, отнюдь не являющихся необходимыми истинами. Более того, именно такое знание, по мысли Дж. Э. Мура, подтверждает положения о существовании внешнего мира независимо от нашего сознания, о реальности материальных вещей, пространства, времени и др. Такие положения расцениваются как обобщения обыденного опыта. Заметим, что точка зрения Витгенштейна по данному вопросу существенно отличается от муровской.
Вот что по сему поводу писал сам Витгенштейн:
Л. Витгенштейн:
Свою картину мира я обрел не путем подтверждений ее правильности и придерживаюсь этой картины я тоже не потому, что убедился в ее корректности. Вовсе нет: это унаследованный опыт, отталкиваясь от которого я различаю истинное и ложное.
Предложения, описывающие эту картину мира, могли бы составить своего рода мифологию. А их роль подобна роли правил игры; игру же можно освоить чисто практически, не зазубривая никаких эксплицитных правил.
Будучи учеником Б. Рассела, Витгенштейн не получил поддержки в публикации Л о г и к о - ф и л о с о ф с к о г о т р а к т а т а. Рассел работу не понял и отказался написать к ней предисловие, тем самым закрыв путь публикации молодого автора. Когда издатели отказали обнародовать написанную в нетрадиционной форме книгу молодого логика, тот испытал чувства, весьма напоминающие те, которые пережил Больяи в отношении Гаусса. Неудача подкосила его и на долгие десять лет он вынужден был покинуть философию, зарабатывая хлеб учительством.
Мне представляется, что на самом деле Людвиг Витгенштейн — даже ранний — шире позитивистской попытки элиминации философии, ни в коей мере не ставивший подобную задачу, а с присущей ему дотошностью исследующий сущность и возможности языка.
Тут имеет место своего рода принцип дополнительности: чем глубже мы проникаем в сущность предмета, тем более неопределенными, размытыми оказываются используемые при этом понятия. И это опять-таки путь, проделанный Витгенштейном. Переход от исследования языка науки к анализу естественного языка — это переход от точного метода к ценностному, проделанный со свойственным Витгенштейну максимализмом.
Не случайно витгенштейновское понятие истины связано с любым пропозициональным значением предложения, поскольку оно говорит то, что оно говорит, то есть сообщает, каким был бы мир, будь сказанное истинным.
Л. Витгенштейн возрождает сократовский тип философствования; главный пафос философии направлен на практическое философствование, философская теория уступает место философской практике. Именно поэтому Витгенштейн так настойчиво подчеркивает, что он не собирается теоретизировать по поводу обыденного языка, что философия — не доктрина, а деятельность.
З. А. Сокулер убедительно обосновал, что понимание философии Витгенштейном принципиально отличается от позитивистского: философия рождает псевдопроблемы, философы делают бессмысленные высказывания, а логики и математики разоблачают философскую мнимость.
Г. Х. фон Вригт не без оснований констатировал, что поздний Витгенштейн гораздо ближе к герменевтикам, чем к позитивистским аналитикам, что эквивалентно приоритету понимания над значением. Одна из основополагающих идей Ф и л о с о ф с к и х и с с л е д о в а н и й — необходимость рассматривать язык во взаимодействии с реакциями на высказывания, с поведением говорящих людей. Ч. Моррис разовьет эту мысль в идею единства синтаксиса, семантики и прагматики, а оксфордские философы — в необходимость синтеза [взаимодействия] употребления выражений и изучения действий, связанных с языком.
Философия никоим образом не должна нарушать повседневное использование языка; она может, в итоге, его только описывать. Также она не может обосновывать язык. Она оставляет все, как есть. И математику она оставляет, как она есть, и никакое математическое открытие не может продвинуть ее дальше.
Роль философа как языкового терапевта — нетравмирующее вмешательство, при котором разум попадает в конкретную ловушку. Философ, как психоаналитик, ограничивается функцией демонстратора или констататора; его задача — показ будничной работы языка в данном конкретном случае.
Из рассуждений Витгенштейна ясно, что для излечения философских болезней требуется волевое усилие. Философская деятельность витгенштейнианского толка требует прежде всего воспитания воли, чтобы противостоять естественной склонности к фетишизации знаковых систем.
Глава из 3-го тома 10-томника И.И.Гарина "Мудрость веков".
Цитирования и ссылки даны в тексте книги.
Читайте также: