Фридл диккер брандейсова сочинение

Обновлено: 18.05.2024

Посвящается малолетним узникам концлагеря Терезин, учителю изобразительного искусства Фридл Диккер-Брандейсова.

Вложение	Размер
risovat_chtoby_vyzhit.doc	70.5 КБ

Предварительный просмотр:

Крейс О.В., учитель

Глава I. Гетто Терезин 5

Глава II. Учитель рисования Фридл Диккер-Брандейсова.

Список литературы 11

Наша работа посвящается:

малолетним узникам концлагеря Терезин

учителю изобразительного искусства Фридл Диккер-Брандейсова

Актуальность темы: Память о тяжёлом времени войны. Толерантное отношение к людям разных национальностей.

Цель работы: Сохранение исторической памяти о трагических событиях 1941-1945 годов. Познакомить окружающих нас людей с рисунками детей-узников концлагеря Терезин.

Задачи: Научиться сопереживать детям войны, понимать боль чужих, далёких сверстников.

Проблема толерантности в России очень актуальна. Политика толерантности – это политика взаимоуважительного, благожелательного, терпимого отношения людей друг к другу. Только через воздействие искусства возможно формирование духовно богатой личности.

Искусство очень сильно воздействует на ум, душу, волю, обогащает духовный мир человека. Оно является могучим средством взаимопонимания, поднимает человека на новый уровень развития, формирует у людей чувство прекрасного, моральный и нравственный облик, обогащает душевные переживания и восприятие окружающей жизни, развивает творческие способности.

…Воздействие искусства на человека неизмеримо. В военное время мастера искусства (музыканты, художники, архитекторы, скульпторы) стремились внести свой вклад в общенародную победу.

Поиск материала о гетто Терезин, изучение архивных материалов.
Проведение анкетирования.
Систематизировать и обобщить полученные результаты.
Рассказать другим о том, что узнали. (Выступление на классных часах, конференциях).

Осуществляли поиски литературы по данной теме, Елены Макаровой,

Поддерживали связь с Еврейским центром г. Саратова они нам подарили

Мы провели анкетирование в лицее, в тех классах, где были проведены нами классные часы на эту тему и в тех, в которых мы ещё не были.

В анкетах классов, где мы провели классные часы на эту тему, многие просили рассказать о детях Терезина более подробно, интересовались об учителе рисования Фридл. В классах, где мы не были, предложенная тема заинтересовала ребят и они просили нас рассказать о детях войны. До проведения классных часов и анкетирования многие не слышали о том, что дети в годы войны рисовали в концлагерях, переводили стихи А.С. Пушкина.

По результатам анкетирования мы сделали вывод, что изучать тему военного времени – очень необходимо новому поколению, чтобы не повторился ужас того времени, чтобы не взрывались бомбы, чтобы у детей было детство. Да и просто для того, чтобы быть терпимыми в отношениях друг к другу.

ГЛАВА I. . Гетто Терезин

Глава II. Учитель рисования Фридл Диккер-Брандейсова.

Всех поразила судьба Фридл. Кто такая Фридл? Трудно сказать о ней в нескольких словах.

И пока оставались клочки каких-то ведомостей и кусочки картона,

огрызки карандашей и засохшие краски, обрывки ниток и выцветшие тряпки – дети рисовали, клеили, раскрашивали.

Вглядитесь в эти рисунки - их выполнили малолетние узники

концлагеря Терезин - ваши сверстники.

Хана Бекова 28.4.30 - 15.5.44

Эдита Биккова 9.5.33 - 23.10.44

Роберт Бонди 1.5.32 - 6.10.44

Павел Нейман 25.6.34 - 15.12.43

Густав Цвейг 31.7.30 - 4.10.44

Руфь Чехова 14.4.31 - 19.10.44

Две даты, даты рождения и смерти.

Творчество замученных детей не подлежит художественному анализу .

Среди тех, кого депортировали в Освенцим, было 15 000 детей.

В живых осталось меньше ста.

Из детей младше 14 лет из Освенцима не вернулся ни один.

Они были разные… Но у всех на одежде светились желтые звезды.

И всех ждала дорога в Н И К У Д А.

У детей Терезина не оставалось времени, чтобы научиться не бояться смерти. Их заставляли сразу стать взрослыми.

А потом сразу умереть.

Как же жутко должно было быть им?

Они творили. И тогда отступал Гитлер и его миллионные армии. Отступали жаркое дыхание тифа и неумолимый лай овчарок. Отступал ужас смерти. Фридл за колючей проволокой дарила детям то, что обещала. Она дарила им свободу.

Стать учителем в мире, обречённом на гибель, - страшная участь.

В лагерях истребления дети рисовали – они обращались к карандашу и бумаге как к своим спасителям. Цветы, стол с едой, гора, по которой когда-то съезжали на санках, калитка в сад – дети не рисовали почти ничего сказочного потому, что мир, откуда их изгнали, стал для них сказкой. Рисовать, чтобы была надежда на спасение, рисовать,чтобы жить!

К первому уроку Фридл и подготовиться не успела. Вальтер Фройд,

молодой человек в круглых очках с толстыми стёклами, поднёс к глазам

разграфлённый лист и велел начать с комнаты № 28. Фридл достала из

рюкзака бумагу и клей, подумав, взяла и краски и поднялась на третий этаж.

С этого момента началась эпидемия рисования.

Оставшиеся в живых дети вспоминают:

Фридл была с детьми, не покинула их до последнего мгновения. С уцелевшими в Терезине детьми в сорок четвёртом году Фридл была депортирована в Освенцим. То, что она вложила в детей, погибло вместе с ними в душегубке.

Стоит вглядеться в детские рисунки, и сразу становится ясно – в них отражается отношение к жизни, гражданская позиция, внутренние идеалы.

Изобразительное искусство помогало на время забыть страшную действительность, которая окружала узников Терезина. Искусство давало хотя бы маленькую надежду на будущее.

Дети в Терезине рисовали обычную жизнь – дома, цветы, бабочек? Они не изображали страшную действительность которая была вокруг них – лай собак, холод, голод. Хотя появлялись рисунки с изображением убитых, вокруг них сочувствующие и сопереживающие люди. Картины из жизни гетто рисовались меньшими размерами, чаще всего карандашом. А рисунки позитивные на большем формате, яркие коллажи. Дети рисовали, то чего им не хватало – родительской заботы, материнского тепла. Дети в лагерях истребления рисовали то, чего были лишены не по своей воле.

Фридл помогала детям вернуться в их прошлое, там где была у них обычная жизнь. Этот метод применялся к пожилым людям. Но у детей в гетто прошлое и настоящее было разорвано. И Фридл напоминала детям – что деревья, дома - они есть, они никуда не делись, надо их вспомнить и нарисовать. С помощью рисунка Фридл помогала соединить прошлое с настоящим и тогда появлялась надежда…

Как бы ни было велико значение искусства в создании окружающей среды, главная его цель всё же – воспитание души, чувств, высоких духовных помыслов.

Позже искусствоведы отметят, что по некоторым признакам можно догадаться, будто дети, создавшие эти рисунки, находились в неволе.

Возможно. Искусствоведам виднее. Но в детских рисунках можно увидеть и другое. Фридл за колючей проволокой дарила детям то, что обещала. Она дарила им свободу.

Пусть нигде и никогда не повторится этот ужас.

1. Е. Макарова. РИСУНКИ ДЕТЕЙ КОНЦЛАГЕРЯ ТЕРЕЗИН. Каталог выставки. Сов. Комитет Защиты мира, М., 1989 36с.

“Есть вещи хуже войны. Трусость хуже. Эгоизм хуже”, – говорил Э. Хемингуэй. В предложенном отрывке из произведения Е. Макаровой мы узнаем о Фридл Диккер-Брандейсовой, о ее героическом поступке и его влиянии на окружающих.

В тексте затронута важная проблема, проблема нравственного подвига человека. та проблема является острой и актуальной и в любое время. Е. Макарова рассуждает о том, как важно оставаться человеком в трудных ситуациях. Из предложенного отрывка мы узнаем, как во время войны мужественная женщина обучала детей рисованию.

она это делала?! В тяжелые годы войны, когда голод, холод и жестокость коснулись каждого, именно такие люди как Фридл помогали остальным не терять надежду и сохранять веру в светлое будущее.
Авторская позиция заключается в мысли о том, что Фридл Диккер-Брандейсова была великой, мужественной и отважной женщиной. По мнению Е. Макаровой, благодаря этой женщине-герою, о судьбах детей, погибших во время войны, узнали все. Именно благодаря ей, дети с помощью творчества отвлекались от бед и жестокости вокруг.
Я разделяю позицию автора о том, что поступок Фридл, несомненно, важный и героический, не просто

отвлек детей от повсеместного горя, но и вселил в них надежду. Этот поступок позволил им не просто в отчаянии ждать своей участи или погибать от голода, с его помощью дети творили, верили в чудо, спасение, и в конце концов, радовались.
Проблема героического подвига хорошо освещена в литературе. Например, в повести Бориса Васильева “А зори здесь тихие” мы видим, как храбрые, молодые девушки, подставляя свою грудь под пули, защищают свое Отечество. Этот поступок достоин уважения, ведь благодаря таким людям героям остаются в живых остальные.
Так же проблема героического подвига затронута в кинофильме “И жизнь, и слезы, и любовь”. Здесь новый главврач – Варвара Дмитриевна, всеми силами старается улучшить жизнь пожилых людей в доме престарелых. Как и в любом казенном заведении, никому неважно душевное состояние обитателей, главное – чтобы никто не умирал. Варвара Дмитриевна всячески улучшала жизнь обитателей дома.

И благодаря ей, они поняли, что все еще способны любить, мечтать, жить и творить.
Как важно в жизни оставаться людьми, не бояться жертвовать собой, если от тебя зависят жизни многих людей. Проблема героического подвига важная и актуальная в любое время. Ведь благодаря таким подвигам меняются судьбы и жизни людей.

Есть черта, которую не переступить воображению. Мы не можем воссоздать реальную картину: маленькая, коротко остриженная Фридл со своими ученицами, теперь тоже остриженными, голыми, идет в газовую камеру. У душегубки мы застываем. Свидетелей нет. Повествовать о том, как Фридл корчилась в агонии рядом с Соней Шпицевой, невозможно. Это — запредельное, хотя случилось в пределах исторического времени с миллионами.

…На желтых бланках концлагеря, где расписание работы терезинской бани соседствует с указами по режиму, растут цветы, порхают бабочки, улыбается мама, но и лежат убитые, смотрят голодные глаза в пустые миски — судьбы тысяч детей. Благодаря Фридл они стали и нашими судьбами.

“Как-то утром маленькая женщина с очень короткой стрижкой и большими карими глазами вдруг появилась в нашей комнате, – стремительность ее походки, ее энергия захватили нас, ввели в совершенно иной ритм… Мы сразу приняли ее и отдались на волю новой стихии”.

К первому уроку Фридл и подготовиться не успела. Вальтер Фройд, молодой человек в круглых очках с толстыми стеклами, поднес к глазам разграфленный лист и велел начать с комнаты № 28. Фридл достала из рюкзака бумагу и клей, подумав, взяла и краски и поднялась на третий этаж. С этого дня в доме началась эпидемия рисования.

“…Фридл влетала в комнату, распределяя материал, она, разумеется, говорила с нами, она все время была с нами, пока мы работали. Уроки были короткими. Мы работали интенсивно и, как помнится, в тишине. Она давала нам тему для воображения. Например, поле, по нему бредет лошадь… может быть, она нам показывала какой-то образец или картину… Про коллаж с лошадью я точно помню. Фридл приносила нам вороха обрезков и показывала, как делать коллаж. Я не думаю, что она учила нас, как именно рисовать пейзаж или выклеивать его… не помню…

Она говорила, как приступать к рисованию, как смотреть на вещи, как мыслить пространственно. Как мечтать о чем-то, как воображать что-то, как желать делать что-то, как претворять фантазии. Не помню, чтобы она общалась с нами по отдельности, скорее это был контакт со всей группой… Каждый урок она меняла технику – то коллаж, то акварель, то еще что-то. У нас не было никаких материалов, все приносила она. После уроков она собирала рисунки и уходила. Урок кончался так же стремительно, как и начинался. Я панически боялась конца. Я готова была продолжать до ночи…

Мы жили на верхнем этаже детского дома. И рисовали из окна небо, горы, природу… Наверное, это особенно важно для заключенных – видеть мир по другую сторону, знать, что он есть. Наверное, это относится и к Фридл. Мне было важно знать, что она существует, что она есть. Стихия свободы… при ней все получалось как бы само собой…”

Фридл окружена детьми, и они становятся источником ее божественной силы. Ее определение Бога как 1) некоей шкалы, 2) направления движения, 3) жажды милосердия обретает в Терезине буквальное значение. Здесь уже не остается времени для размышлений на тему, кто она – художник или педагог, все периферийные идеи ушли, осталось одно – работать с детьми и тем вернуть милосердие в этот страшный мир. Слова Фридл о том, что “эстетика оказалась… не самой надежной защитой от хаоса”, сбылись. Но Фридл упряма, и она жизнью своей докажет другую истину: любовь – вот единственная сила, способная одолеть хаос.

…Чего следует ожидать от творческого рисования? Прежде всего выражения всемогущей свободы…

Занятия рисованием не призваны сделать всех детей художниками, их задача – освободить и расширить такие источники энергии, как творчество и самостоятельность, пробудить фантазию, усилить способности детей к наблюдению и оценке действительности…

…Скудость материалов и технических средств здесь компенсируется талантом педагога… Бедность ребенка в средствах самовыражения – более существенная проблема.

…Уже красота материала для рисования, красота чистого листа вызывает жажду творчества. А клякса или запачканное место еще усиливает ее.

…При самостоятельном выборе, нахождении и обработке формы ребенок становится мужественным, искренним, развивает фантазию, интеллект, наблюдательность, терпение и позднее, намного позднее, вкус. Тем и будет обеспечен подход к красоте.

…Я верю в то, что руководить можно лишь процессом, и правильный, свободный процесс приведет к верному результату… Почти все мы знаем по школьному опыту: то, что было закрыто на засов на уроках рисования, не отомкнуть или с огромным трудом отомкнуть, и значительно позже.

Эва Адориан: “У меня не было никакого таланта, но уроки рисования меня захватили. Мы были вполне взрослые девушки, 14–15 лет. Фридл рассказывала нам про Баухауз. Например, она дала нам упражнение из Баухауза – сделать объемную вещь из белого листа бумаги. У нас были ножницы и клей. Мы так старались, но выиграла та работа, которая была сделана без ножниц и клея, руками. Оказывается, самым главным была простота решения. Она пользовалась техникой упражнений. Ритм, линии, которые сделают дом домом, щетку щеткой. Суть вещи – вот что осталось в памяти.

Она говорила тихо: “Рисуйте сильное – слабое, приятное – неприятное…” Или тема: женщина в шляпе, одинокая идет по улице, никого вокруг; куда она идет, кто она, что с ней? И нужно было думать, фантазировать. Ни одного законченного сюжета, только намеки. Вопрос о характере женщины, счастливая она или печальная, каждый решал для себя. Это были ненормальные уроки – уроки свободных раздумий. Живое, живое, все должно быть живым! Линии, цвет, ритм…”

Эдна Амит: “Все вводили нас в рамки, она нас из них выводила… Фридл говорила мало, но то, что она говорила, я помню: “У каждого – свой мир, у всего, у всякой вещи на свете – свой мир. Каждая вещь – отдельная система. Неодолимое желание проникнуть в суть вещи может свести с ума. Красота таинственна. Красивая вещь – тайна. Красота – не слепок, не портрет природы, она в вариациях, в разнообразии. Нет вещей абсолютных, общепринятых. Самые известные явления, самые затверженные слова могут открыться с неожиданной стороны. Нет красоты остановившейся. Дыхание рисунка – в пропусках, в отказе от лишнего…” И сейчас я это вижу в своих работах. Она говорила, что в рваной бумаге куда больше жизни, чем в нарезанной. Ножницы режут механически. И по сей день я рву бумагу для коллажей. Когда я задавала Фридл слишком много вопросов, она замыкалась, уходила в себя. В этом смысле она была трудной. Очень странной, что ли, я не понимала ее до конца. Было что-то, чего я и по сей день не понимаю в ней. И, может, поэтому все, что она говорила тогда, возвращается ко мне теперь. Например, она сказала, что в черном и белом много цветов. Я тогда не поняла: как это? Переспросила, но она не ответила. Теперь понимаю. Человека можно определить через его влияние на других. Иногда у меня было ощущение от нее, как от врача. Что она сама – лечение, сама по себе. И по сей день непостижима тайна ее свободы. Она шла от нее к нам, как ток. При этом Фридл не навязывала своего мнения. Граница, суверенитет, здесь я – здесь ты”.

Учитель, воспитатель должен быть предельно сдержан в оказании влияния на ученика… Ребенку можно многократно показывать произведения настоящего искусства, любых видов и форм, реальных и абстрактных. Это его только обогатит. Он сам выберет, что ему нужно. Только не навязывать ему своего мнения! Он податлив и доверчив, он реагирует на любое указание, ведь так ему проще достичь результата. Он верит, что “взрослыми средствами” он выиграет соревнование, которое ему навязано. Но тогда он отойдет от себя, от своих потребностей и больше не сможет непосредственно выражать то, что переживает, а в конечном итоге забудет и само это переживание…

Лагерные переживания лучше забыть – сублимировать их в рисунках, вытеснить воспоминаниями о своем доме, парке с каруселями или свести эту страшную непостижимую реальность до уровня почтовой марки, а мечту о свободе превратить в настенную фреску.

Эрика любит Фридл, Фридл любит цветы. Так, на ее рисунке цветы выходят на первый план, вытесняют трехэтажные нары. Яркие, красочные пейзажи Роберта Бонди в разных вариантах повторяют один и тот же сюжет – горы вдалеке, на первом плане одинокое дерево, оно то стоит спокойно, то клонится ветром… Пейзажи огромны, хотя нарисованы на стандартном листе бумаги, а вот лагерная жизнь размером в почтовую марку – мальчик идет в школу, которой нет, на пути стоит большой грозный геттовахе.

“Ее тихий голос вводил в какое-то особое состояние. Так хотелось приблизиться к ней, разгадать ее. И сейчас, когда мы ее вспоминаем, каждый помнит что-то свое – разные уроки, разные слова, словно мы не можем собрать ее в одно лицо, я не имею в виду глаза и голос. О себе Фридл не рассказывала ничего. Она была с другой планеты”.

В 1919-ом году Иттен перевёл свою студию из Вены в Веймар. Здесь Фридл продолжала заниматься прикладным искусством, её работы получали первые премии на многочисленных выставках. Иттен доверил ей обучать начинающих студентов. Фридл также вела первый курс прикладного искусства для учительниц начальных классов в Европе.

14 декабря 1942-ого года нацистские власти депортировали Павла и Фридл в Терезин. Изначально Терезин был задуман как образцово-показательное гетто, которое можно было показывать иностранным комиссиям. Евреям предоставлялась некоторая автономия и свобода культурной жизни. Но всё это было только фасадом. Из 150,000 евреев, прошедших Терезин 88,000 были отправлены в лагеря смерти, а ещё 33,000 умерли от голода и эпидемий.

Фридл начала преподавать детям изобразительное и прикладное искусство. Если судить по рисункам, то в её студии дети забывали о голоде и колючей проволке и снова становились детьми. Фридл устроила выставку детских рисунков в подвале дома номер L140. Вмести с детьми она ставила спектакли, учила их шить костюмы и строить декорации.

28 сентября 1944-ого года Павел Брандейс был депортирован в Освенцим. Фридл добровольно села на следующий эшелон неделю спустя. Павел дожил до освобождения, а Фридл погибла в Биркенау 9 октября 1944-ого года.

Рисунки детей можно увидеть в мемориальном музее расположенном на территории бывшего гетто Терезин.

Другие статьи в литературном дневнике:

Портал Проза.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.

Я пишу в уме этот текст с марта, когда мы с Леной Макаровой встретились в первый раз, и понимаю, что его, как ремонт, можно только остановить — выплеснуть, потому что закончить его, дописать невозможно.

Лена ведь тоже не заканчивает эту историю, историю Фридл, — и не закончит никогда. Она просто живет в метатексте своего письма о ее жизни, смерти, посмертьи. Просто живет.

Я заворожена этой спиралью закручивающихся времени и смысла, и я никогда не смогу закончить этот текст. Дай мне бог его хотя бы начать.

Рисунки из Терезина

Фридл Дикер-Брандейс в 1916 году Фото: UtCon Collection/Alamy/ТАСС

Нет, она не Корчак. Фридл погибла одна. Все ее служение, поступок, дух были до. Это шесть сотен детей стали первыми, кто пройдет на своем опыте то, что потом ученица Фридл, Эдит Крамер, положит в основу метода арт-терапии: вырисовать, выплеснуть, выговорить, вычертить, пережить, выжить, жить.

Рисунки из двух чемоданов: дети, играющие в шарики. Много карандашных рисунков, где дети играют в шарики (потом выжившие дети расскажут Лене, что эти шарики — пуговицы, срезанные с пальто мертвых). Оборванные дороги. Трехъярусные нары. Дерево под окном. Сюжеты… Материалы — кисточки, карандаши, краски, бумага, ножницы — все наперечет, в ограниченном количестве. Бумагу Фридл сразу упаковала с собой, собираясь в Терезин, когда получила повестку на депортацию. С мужем Павлом они красили простыни: будем там, в гетто, ставить с детьми спектакли, нам понадобятся занавес, костюмы… Там же можно спектакли? Там же будут дети? Возьмем, Павел, на всякий случай.

Ситечко для воды

Фридл отправилась из Терезина в Освенцим добровольно — выбила повестку на транспорт после двух лет в гетто, чтобы последовать за мужем, отправленным в лагерь уничтожения накануне, — найти, нагнать, разделить участь, может, спасти, может, быть вместе до гроба. Уже мелкая, предсмертная суета, не имеющая отношения к вечности. Вечность была — в жизни. Куда нас везут, как вы думаете? В другой рабочий лагерь, должно быть! Не похоже. Говорят, в Польшу. В Польшу?! Я видела в тамбуре нацарапаным это слово: Освенцим. Что это значит? Не знаю. Может, местечко…

Я не успею написать этот текст ни к дню конца войны (май), ни к ее началу (июнь), ни к дню рождения Фридл (июль). Я стараюсь успеть к октябрю, возьмем эту дату за инфоповод, отправную точку, — день, когда транспорт с 1550 узниками вышел из Терезина, и когда вы будете читать этот текст — после 9 октября — Фридл уже не будет: не прошла сортировку.

Отправилась в газ прямо с перрона.

С собой у нее не было кисточек, красок, рисунков — ни своих, ни детей.

В кармане у нее было только ситечко для воды.

Петр Гинц (подросток из детского дома для мальчиков, кричал по ночам так, что его приходилось обливать водой из ведра; буддист, пришедший к вере уже в Терезине и так и не смогший обратить в нее любимую учительницу рисования и раскаявшуюся коммунистку) подарил на прощание это ситечко Фридл: чтобы, когда пьешь воду, не погубить живую тварь.

Фридл не прошла сортировку.

46-летняя, подслеповатая, хорошо умевшая держать в руке кисть, карандаш, ножницы, ткань, бумагу, делать коллажи, проектировать мебель, творить руками красоту, Фридл, еще очень живая, но уже очень уставшая. Не годная на работы и эксперименты. Фридл провалилась в широкое сито доктора Менгеле.

Но все остальное осталось.

Лена все оставила здесь.

Елена Макарова и Инна Лиснянская Фото: личный архив Елены Макаровой

Я пишу для того, чтобы невидимое ситечко Фридл Дикер-Брандейс навсегда поселилось в кармане у вас.

Фридл догонит мужа на следующем транспорте (Павел пройдет селекцию в Освенциме, после войны женится на вдове терезинского композитора — или нужно говорить на терезинской вдове композитора? — и родит троих детей).

Лена будет гнаться за Фридл всю оставшуюся жизнь.

Фридл Дикер-Брандейс. Сидящая с крыльями, 1920 год Фото: The Picture Art Collection/Alamy/ТАСС

В 1999 в Вене, в которой Фридл не удалось собрать все заслуженные еще при жизни овации, она соберет их посмертно — на своей первой персональной выставке во дворце Харрах (Лена словно достанет Фридл из нафталина, сна, Леты, забвенья, стряхнет пыль, поцелует в уста — и посадит во главе стола. Как в сказках Гофмана и братьев Гримм). На площади перед музеем Лена установит электронное табло. Какие бывают на вокзалах — перрон и поезда, мы все куда-нибудь прибываем, где-то одновременно убывая… На этом табло будет гореть всего несколько цифр. Вех. И две, начальная и финальная, — 1898 и 1944. Главные ли?

Хильда Ангелини Фото: личный архив Елены Макаровой

То ли просто — вела за собой.

Терезин. Городок. Военный гарнизон. Тюрьма. Гетто Терезиенштадт.

Морг, эшафот, крематорий, корыто для смыва крови, бассейн, библиотека, кинотеатр, катакомбы, одиночные камеры, детский дом для девочек, детский дом для мальчиков.

Все, что может понадобиться для жизни и смерти. Тщательно продуманный быт человеческого существа в периметре нескольких последних улиц гитлеровского протектората.

Парк, высокие деревья в темном небе, на тропинках — брошенные детские коляски, много их, как облаков.

Голод, холод… Объявляют сбор всех евреев Краловоградской области. Откладывают. Велят пока сдать домашних животных. С животными тоже решают не спешить — заменяют на электроприборы. Начнем с электроприборов… И теплых пальто — на нужды немецкой армии.

Фридл Дикер-Брандейс. Слева: Франтишкови Лазне, вид из окна. 1936 год. Справа: Женщина за столом. Дата неизвестна Фото: The Picture Art Collection/Alamy/ТАСС(2)

Фридл уже знает, что в гетто нельзя курить, — и все чаще дымит трубкой Павла. Как будто можно накуриться вперед.

Вокзал. Перрон. Номера на груди. Они с Павлом теперь номера. Ch-549. Ch-438.

Фридл Дикер-Брандейс Фото: Wikimedia Commons

Позади детского дома для девочек проходит одноколейка.

Лена Макарова потом перерисует 200 рисунков из Терезина — чтобы прожить то, что прожили их авторы. Сравнивает цветы девочек из комнаты 24 — с цветами из комнаты 28. Следит за тем, как меняются рисунки каждой девочки с течением времени — и чем все заканчивается для каждой (часто — одноколейкой). Восстанавливает обстановку детского дома — по рисункам: трехъярусные нары, слева — стул, у стены — стол, на столе — ваза, рядом — дверь; открывает эту дверь и входит внутрь.

Фридл склонилась над чьей-то работой в углу, пальцы перепачканы углем…

Милан Марван (Айслер), воспитанник Фридл, Терезин, 1943 Фото: личный архив Елены Макаровой

И Фридл помогала им выговаривать себя на бумаге — и жить.

Эдит Крамер и Елена Макарова, 1997 год Фото: личный архив Елены Макаровой

Параллельный источник жизни

Лена пишет роман о Фридл. Американский издатель говорит, нужно не это — а просто каталог работ. Визуалка, краткая аннотация, емкий месседж. Двадцать первый век!

Фридл Дикер-Брандейс. Женщина в автомобиле (воображаемый автопортрет), около 1940 года Фото: The Picture Art Collection/Alamy/ТАСС

Лена пишет новый роман.

«Новый, 2000 год. Иерусалим.

Мы привыкаем к войне. Осенью я рассказывала тебе о ней чуть ли не в каждом параграфе. Теперь она стала общим множителем в уравнении повседневности.

Когда мы сюда приехали, в 1990 году, под нашими окнами арабы пасли овец, арабки торговали виноградом и инжиром, а по субботам бедуины приводили сюда верблюдов и за пару шекелей катали местную детвору. Однажды на Рождество мы въехали в Бейт-Лехем на машине. Ты, способная оседлать дюреровских коней и мчаться на них вдоль обрыва, можешь себе представить, что испытала я, попав в картину вселенской ночи и вифлеемской звезды.

Лена пишет письма Фридл. Отсюда — туда. Так же как письма Фридл с той стороны времяисчисления доходят до Лены от Хильды…

Фридл Дикер-Брандейс. Допрос. 1934 год Фото: The Picture Art Collection/Alamy/ТАСС

Ждарки смотрят на Джаллу.

Помилуйте, да ничего и не поменялось под Луной. Разве что благоустройство жизни и смерти.

Фридл — Анни Вотиц, подруге из Баухауза:

«2 марта 1939 года, Гронов.

Фридл — Хильде Ангелини-Котны:

Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в нашей стране. Мы уверены, что их можно преодолеть, только рассказывая о том, что происходит на самом деле. Поэтому мы посылаем корреспондентов в командировки, публикуем репортажи и интервью, фотоистории и экспертные мнения. Мы собираем деньги для множества фондов — и не берем из них никакого процента на свою работу.

Пожалуйста, подпишитесь на любое пожертвование в нашу пользу. Спасибо.

Фридл Дикер-Брандейс в 1916 году

Пейзаж (1936). Портрет ребенка (Терезин, 1944)

Елена Макарова и Инна Лиснянская

Фридл Дикер-Брандейс. Сидящая с крыльями, 1920 год

Бедржих Фритта. Транспорт покидает гетто. Терезин, 1942–1943 годы

Фридл Дикер-Брандейс. Слева: Франтишкови Лазне, вид из окна. 1936 год. Справа: Женщина за столом. Дата неизвестна

Милан Марван (Айслер), воспитанник Фридл, Терезин, 1943

Эдит Крамер и Елена Макарова, 1997 год

Фридл Дикер-Брандейс. Женщина в автомобиле (воображаемый автопортрет), около 1940 года

Фридл Дикер-Брандейс. Допрос. 1934 год

Фридл Дикер-Брандейс, Вена, 1928 год

Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в стране. Мы уверены, что их можно преодолеть, только рассказывая о том, что происходит на самом деле. Поэтому мы посылаем корреспондентов в командировки, публикуем репортажи и фотоистории. Мы собираем деньги для множества фондов — и не берем никакого процента на свою работу.

Пожалуйста, подпишитесь на любое пожертвование в нашу пользу. Спасибо.

Исключительные права на фото- и иные материалы принадлежат авторам. Любое размещение материалов на сторонних ресурсах необходимо согласовывать с правообладателями.

Нашли опечатку? Выделите слово и нажмите Ctrl+Enter

Благотворительный фонд помощи социально-незащищенным гражданам "Нужна помощь"

Адрес: 119270, г. Москва, Лужнецкая набережная, д. 2/4, стр. 16, помещение 405
ИНН: 9710001171
КПП: 770401001
ОГРН: 1157700014053
р/с 40703810701270000111
в ТОЧКА ПАО БАНКА "ФК ОТКРЫТИЕ"
к/с 30101810845250000999
БИК 044525999

Читайте также: