Кровная месть у адыгов реферат
Обновлено: 05.07.2024
"Месть, - писал в XIX веке Ф.И. Леонтович в комментариях к "Адатам кавказских горцев", - принадлежит к коренным институтам уголовного права горцев".
Характеристика Российской Федерации как крупнейшего социально-территориального образования полиэтнического типа, позволяет говорить о специфике форм, средств и методов правового регулирования в отдельных регионах страны. При этом Северо-Кавказский регион привлекал и привлекает к себе пристальное внимание исследователей, обусловленное, с одной стороны поистине уникальной социальной структурой и богатейшими историческими традициями населения, а с другой - непрекращающимися в течение длительного времени межнациональными конфликтами и перманентно сложной криминогенной обстановкой, оказывающими негативное воздействие как на социально-политическую обстановку внутри данного региона, так и стабильность государственно-правовой системы России в целом.
Формирование действенного механизма противодействия конфликтной и криминогенной ситуации возможно только в том случае, если будет исследован и воспринят опыт, накопленный в течение многовековой истории населяющих Северный Кавказ национально-этнических общностей. Одной из важнейших составляющих такого опыта является систематизированная информация об источниках правового регулирования, посредством которых закреплялись наиболее значимые отношения, разрешались спорные и конфликтные ситуации, осуществлялись меры ответственности в отношении нарушителей.
Особое значение данный тезис приобретает в свете того, что в регионе происходит реанимирование отдельных обычаев, которые, казалось бы, давно уже изжиты, и, которые, являясь пережитками прошлого, сложносовместимы с современным уровнем развития цивилизованного общества. Например, последние годы на территории региона увеличилось количество преступлений, совершенных по мотиву кровной мести.
В связи с вышесказанным изучение правового прошлого народов Российской Федерации приобрело практическое значение, так как для того, чтобы действенно противостоять указанному явлению, необходимо его очень подробно изучить, в том числе в историко-правовом аспекте.
Рассмотрим кровную месть по обычному праву адыгов, которые, являясь до середины XIX века крупнейшим на Северном Кавказе этносом, оказывали влияние на соседние народы во всех сферах жизнедеятельности общества, в том числе правовой.
Основой обычно-правовой уголовной системы являлась система мщения, которая базировалась на принципе обмена и взаимности. То есть, если одна группа причинила другой вред, то должна, как бы в обмен на это, претерпеть равноценный, либо больший вред, либо, по мере возможности, возместить потерпевшей стороне понесенный ею ущерб.
Обычное право адыгов (черкесов) строго охраняло жизнь и здоровье членов общества, давая потерпевшему и его родственникам право мстить за пролитую кровь, за оскорбленное достоинство. Но кровная месть была не только правом потерпевшей стороны: убийство или нанесение раны члену рода, посягательство на половую неприкосновенность женщин, оскорбления и многие другие деяния, порождали обязанность всех родственников мстить не только самому преступнику, но и, если он скрывается, членам его рода. "У горцев кровомщение не есть необузданное неудержимое чувство, вроде вендетты корсиканцев, это скорее обязанность, налагаемая честью, общественным мнением, требованием крови за кровь" , - пишет Л.Я. Люлье. Он же отмечает, что в рассматриваемое время убийства из кровной мести стали ". весьма редки и считаются необыкновенным происшествием в крае. >> . Это кажется ему тем более примечательным, что ". у горцев можно было бы ожидать весьма частых убийств, естественного и неизбежного последствия права каждому самому преследовать оскорбителя и мстить врагу лично".
В обществе, где не существовало государственного принуждения, месть была необходимостью. Она выступала в качестве реакции потерпевшей стороны на совершенное против неё зло, и, в то же время, являлась последствием, лишением, которое неминуемо должна была претерпеть виновная сторона. Мстить обязаны были, помимо потерпевшего и его близких родственников, все остальные члены рода. При убийстве отца, например, обязан был мстить и его сын, даже если на момент преступления он находился в утробе матери. "Сие исполняют наследники убитого и родственники даже до третьего колена. >>. Часто в мщении принимали участие и родственники по материнской линии, члены родов, с которыми род пострадавшего был в союзнических отношениях. Тот, кто не мстил за кровь родственника или прямо отказывался от мести, покрывал свое имя позором и мог быть изгнан.
Отношения мести возникали не только между родственными группами, к которым принадлежали стороны исходного конфликта, но и территориальными - "мстил род - роду, аул - аулу". Л.Я. Люлье указывает; "Черкес. обязан заступаться и принимать участие в делах не только ближайших родственников своих, но даже целого племени (clan), к которому он принадлежит". Известны случаи, когда кровная вражда возникала между субэтническими группами, что, обычно, имело место, когда в состоянии вражды находились главные княжеские фамилии этих народов.
Объектом мести выступало лицо, совершившее преступление, но если оно скрывалось, мстили родственникам. Женщины и дети, в любом случае, объектами мести быть не могли. Вообще, с течением времени, в обычном праве адыгов круг лиц, попадавших под обычай кровной мести, постепенно сокращался. Это было вызвано тем, что народ нес большие потери, как за счет убитых, так и тех, кто, избегая мести, уезжал с семействами в другие регионы. Общество, как могло, старалось уменьшить число жертв кровомщения. Если вражда продолжалась в течение длительного периода и уносила большое количество жизней, народ, в лице старейшин, призывал стороны к примирению.
Существовал своеобразный этикет кровников, правила которого обязаны, были неукоснительно соблюдать враждующие стороны. Основными его положениями являлись: запрет на приветствие друг друга при встрече, запрет на совместную трапезу, обязанность виновного уступить дорогу, запрет на появление виновного в местах, где он мог встретиться с кровником, избегание встреч с ним. Эти правила были направлены на недопущение обострения конфликта.
Сроков давности у кровной мести не было. Считалось, что неотомщенная душа убитого не сможет попасть на тот свет, и будет находиться между миром живых и миром мертвых. Только после смерти убийцы, считали адыги, душа убитого успокоится на том свете, а до тех пор, она с укором наблюдает за родственниками. Месть переходила от старшего поколения к младшему. "Отец семейства рассказывает уже своим детям-отрокам о мщении, как о высшей добродетели, которую он внушает им выполнять непременно, а сии впоследствии внушают оное мщение своим детям, и таким образом переходит оное мщение из рода в род. >>; "едва ли младенец начинает понимать, как мать, отец, аталык и все родные твердят ему одно и то же, что он должен ненавидеть своего врага и мстить кровью за кровь. >>. Поэтому преследование могло продолжаться годами, десятилетиями, веками, то, затухая, то, разгораясь с прежней силой, унося десятки жизней, завершаясь, в конце концов, либо полным истреблением одного из враждующих родов, переселением его в недосягаемые для мстителей регионы, либо примирением.
Кровная месть у адыгов в рассматриваемый период носила ярко выраженный сословный характер. Обычным правом санкционировалась только месть, направленная на нижестоящие, либо равные в сословно-иерархическом отношении группы, то есть, по горизонтали и вниз по вертикали. Так, например, князья могли мстить всем, независимо от сословной принадлежности; тлекотлеши - всем, кроме князей; беслен-уорки - всем, кроме князей, тлекотлешей и деженуго. Месть, направленная на вышестоящие сословия, категорически запрещалась, с ними необходимо было примиряться. Крестьянин обязан был удовлетвориться материальным возмещением причиненного ему вреда. В то же время, представители княжеских или дворянских родов, никогда не соглашались на мирное урегулирование конфликтов, возникавших между ними и простыми адыгами. Таким образом, право кровной мести во многом зависело от социального статуса сторон конфликта.
Обычное право устанавливало принцип равного возмездия за совершенное преступление, то есть роду виновного наносился точно такой же вред, какой был нанесен им: если убит один человек, то убивают одного человека, убито два человека - убивают двоих. Случалось, правда, что ответным равноценным деянием месть не прекращалась, а, наоборот, ввиду особой мстительности родственников, разгоралась с новой силой. Когда дело касалось высших сословий, этот древний принцип переставал действовать. Так, например, при убийстве князя беслен-уорком или уорк-шаотлигусом (дворяне второй и третьей степеней), "убийца и ближайшие взрослые его родственники мужского пола лишались жизни, а остальное семейство отдавалось в рабство наследникам убитого пши, дом же и имущество убийцы подвергались разграблению".
К примирению обычно стремилась сторона, чувствовавшая свою слабость, либо обе, если враждующие были измотаны местью, либо потерпевшая сторона предпочитала мести материальное возмещение. Сборники черкесских адатов описывают несколько способов прекращения кровной вражды:
1. "Убийца . всячески старается захватить хищнически у самого ближайшего родственника убитого малолетнего сына от 4 до 9 лет, которого тщательно храня у себя, воспитывает, как свое собственное дитя, до совершеннолетия, а потом, снабдив его богатым одеянием, хорошим полным вооружением, лучшей верховой лошадью с принадлежностью к ней, отправляет к отцу его вместе с подарком ему, который заключается в нескольких штуках рогатого скота или хорошей лошади. Сей, принимая своего сына, не может не принять и присланных с ним подарков как знаков совершенной покорности убийцы, испрашивающего у него прощение, и изъявления к нему дружбы и уважения покровительствующего убийце и воспитавшего его сына; он прощает убийцу. Посылает взаимно достойный подарок покровителю его и воспитателю своего сына и делается с сим тесным другом, считаясь с сего времени как бы единокровными родственниками" . Данная норма регулировала отношения только между представителями высших сословий. Если же преступник был ниже потерпевшего по происхождению, то его ждала неминуемая смерть.
2. "Для исполнения обряда примирения лицо, против которого имеется канлы (кровная месть - А.Г.), в знак раскаяния в своем поступке, молится и постится в течение всего времени, пока не отрастит себе длинных волос. Тогда кающийся через своих родственников, но скорее чрез знакомых, просит у своего противника о прощении. Если последний согласится на примирение, то ищущего примирения привозят в дом к обиженному, который и должен, в знак примирения, обрить голову обидевшему его. Канлы прекращается после совершения этого обряда и примирившиеся, называясь кровными братьями, клянутся быть вечно верными друг другу" . Несмотря на примирение, часто случалось, что месть, прекращенная подобным образом, все же свершалась.
3. "Убийца, не имея возможности укрыться в аулах одного с ним племени, уходит в аулы другого племени и там отыскивает себе убежище; в сем разе принимает на себя ходатайство примирить его с родными убитого принявший его под свое покровительство через посредство лиц одного племени с убийцей, заслуживающих уважение и доверие".
В литературе встречаются и иные способы прекращения кровной вражды. Так, если случалось, что одна сторона ищет примирения, а вторая ей в этом категорически отказывает, женщина из семьи, предложившей примирение, правдами и неправдами приближалась к ребенку другой семьи, и прикладывала его к своей груди, пусть даже символически. Этот был ритуал усыновления. После этого всякая вражда прекращалась, так как ребенок становился родным для обеих сторон, а месть внутри группы запрещалась. Возможен был и иной вариант: виновный скрытно проникал в дом враждующего рода и касался губами груди жены или матери своего кровника. Несмотря на то, что в обоих описанных случаях усыновление было насильственным, оно, тем не менее, считалось законным и признавалось всеми.
Вопросы примирения кровников всегда волновали общество, подобные дела очень часто рассматривались в судах, причем для них был предусмотрен особый порядок судопроизводства.
В заключение следует отметить, что ввиду усиления имущественной и социальной дифференциации, к рассматриваемому периоду в обычном уголовном праве черкесов, занимает устойчивые позиции такое понятие, как "цена крови" ("лъыуасэ") - стоимость жизни ("вергельд" в Варварских правдах, "головщина" в Литовском статуте, "вира" в Русской правде). Её размер зависел от причиненного вреда и сословной принадлежности жертвы и устанавливался обычным правом, в структуру которого входила, так называемая, система или шкала композиций - "обычай (адат) определяет в точности цену крови князя, дворянина и простолюдина". Система композиций, также как кровная месть, относится к основополагающим институтам обычного права адыгов (черкесов) и требует самостоятельного рассмотрения.
При расследовании преступлений, совершенных предположительно по мотиву кровной мести, необходимо привлекать специалиста-этнолога, который должен ответить на вопросы: во-первых, является ли подозреваемый (обвиняемый) представителем этноса, у которого сохранилась кровная месть, и, во-вторых, относится ли он к кругу лиц, имеющих право и обязанность мстить согласно норм обычного права именно этого народа.
В кавказской среде обычное право сохраняет позиции одного из важнейших регуляторов общественной жизни, т.е. является правовой действительностью. Исследование обычного права позволяет не только лучше понять прошлое и настоящее народов Северного Кавказа, но способствует выработке более взвешенного подхода в деятельности, направленной на стабилизацию общественно-политической ситуации в регионе.
Юридическая система Западной Черкесии в домусульманскую эпоху основывалась на обычном праве — адате (адыгэ хэку хабзэ) и была практически идентичной у всех групп адыгов.
Наиболее опасными в адыгском обществе считались преступления против личности — убийство, тяжелое ранение, надругательство над женщиной, оскорбление (особенно — родителей), похищение засватанной невесты, немотивированный развод с женой, бросавший тень на ее честь, а также оскорбление семейной святыни (например, очага или надочажной цепи).
Согласно общественному мнению адыгов, за подобные действия преступник должен был расплачиваться собственной жизнью. Такая система внесудебной расправы с виновным получила название кровной мести.
Кровная месть являлась весьма архаичным общественным институтом, восходящим к эпохе едва ли не первобытной древности. Мотив кровомщения упоминается в древнейших пластах адыгского фольклора, в частности, как важнейшая сюжетная основа нартских преданий о Пэтэрэзе и Ашамезе.
Будучи своеобразной формой коллективной самозащиты, кровная месть первоначально была неограниченной — весь род потерпевшего мстил всему роду обидчика. Однако по мере разложения родового строя, кровная месть становилась все более “отмеренной”. Уже в исторически обозримое время круг мстителей у адыгов был ограничен ближайшими кровными родственниками мужского пола и только при отсутствии таковых преступника наказывали двоюродные или троюродные братья либо родственники по линии матери (например, дядя убитого).
Кровная месть считалась священным долгом и обязанностью каждого адыга. Добровольный отказ от мщения был невозможен без подрыва репутации кровника и его рода. Кровная месть не имела срока давности, в силу чего долг мести мог передаваться по наследству и виновный наказывался спустя годы после совершения им преступления. В случае бегства преступника месть могла обращаться против его ближайших родственников. Женщины из сферы кровомщения были изъяты.
Как правило, совершивший тяжкое преступление немедленно укрывался в доме какого-либо влиятельного члена общины, при посредничестве которого пытался урегулировать конфликт. В случае положительного исхода переговоров дело передавалось в суд местной общины (тхьарыIо хасэ).
Адыгская система правосудия не знала таких форм общественного наказания преступников, как тюремное заключение, телесные наказания или смертная казнь. В силу этого, основным способом примирения враждующих сторон являлась система выкупных платежей, определявшаяся степенью нанесенного ущерба. Каждый вид преступлений имел свою фиксированную сумму выкупа, причем максимальная “цена крови” (лъэуас) была установлена за убийство.
Размеры компенсации зависели и от социального статуса сторон и прежде всего — от места жертвы на феодальной лестнице. Как отмечал Ф. Торнау, “адат признает постепенное значение различных сословий; и жизнь князя стоит дороже жизни дворянина, имеющего, в свою очередь, преимущество над простым вольным человеком”. Данные суммы пересчи-тывались на головы крупного рогатого скота, но могли выплачиваться и лошадьми, оружием, крепостными крестьянами (особенно — при расчетах между дворянами). Например, компенсация за убийство свободного крестьянина составляла 160 быков. В то же время, “плата за кровь” адыгского князя оценивалась в колоссальную сумму 6-8 тыс. быков, причем она взималась только при убийстве одного князя другим — лицо более низкого сословного статуса, покусившееся на жизнь священной княжеской персоны, истреблялось вместе с его семейством.
Зависимость от ранга ответчика и жертвы проявлялась и в самой возможности замены кровной мести материальной компенсацией. Так, адыгские дворяне всегда мстили своим обидчикам более низкого сословного статуса, допуская уплату “цены крови” только лицами, равными себе или более знатными.
Высокая стоимость “цены крови” делала невозможной ее выплату только за счет семьи виновного, в силу чего эта сумма распределялась между всеми членами его рода. Преступник, несколько раз ввергавший сородичей в расходы по сбору “цены крови”, мог быть признан неисправимым и публично объявлялся изгоем, лишенным защиты рода.
На рубеже XVIII — XIX вв., в результате социальных преобразований у горных адыгов, система композиций была пересмотрена в сторону сближения выкупных платежей, ранее весьма сильно различавшихся у крестьян и дворянств . С середины 1820-х гг. система права западных адыгов начинает испытывать все возрастающее воздействие мусульманского права. В результате, в соответствии с шариатом, у “демократических” адыгов произошло окончательное уравнение платы за кровь дворян и тфокотлей — по 200 голов крупного рогатого скота . В то же время, наибом Шамиля Магомет-Амином предпринимались неоднократные и безуспешные попытки полностью заменить кровную месть системой материаль-ной компенсации.
Кровная месть стала постепенно изживаться только по окончании Кавказской войны, когда наиболее опасные правонарушения оказались вне компетенции горских словесных судов и стали разбираться по законам Российской империи, при этом суровому наказанию подвергались как сами преступники, так и кровоместники.
Данный материал опубликован на сайте BezFormata 11 января 2019 года,
ниже указана дата, когда материал был опубликован на сайте первоисточника!
Древний обычай кровной мести, вопреки общепринятым представлениям, вовсе не являлся чередой бессмысленных убийств. Неминуемое возмездие надежно удерживало многих людей от совершения тяжких преступлений. К тому же, обычай кровной мести требовал от жителей Кавказа соблюдения жестких правил. И далеко не всегда пострадавшая сторона стремилась непременно убить преступника или кого-то из его родственников, чаще конфликты разрешались мирным путем.
Изгнание из родных мест
Как только жителям того ли иного населенного пункта становилось известно о преступлении, родственники подозреваемого собирались и в спешке уезжали из родных мест. Они опасались, что в порыве гнева кто-то из пострадавших может не сдержаться и отомстить без всяких разбирательств.
Некоторые люди предпочитали не совершать кровной мести, а лишь постоянно угрожать семье виновного, заставляя людей десятилетиями жить на чужбине в постоянном страхе. Это был своеобразный вид домашнего ареста, когда родственники убийцы не могли появляться в общественных местах, на общих праздниках, посещать различные мероприятия.
Кого нельзя убивать
Далеко не каждого человека могла коснуться кровная месть. Например, от нее освобождались все женщины и дети. Ни при каких условиях горцы не допускали убийство представительницы прекрасного пола или ребенка. Психически или умственно неполноценные мужчины, совершившие убийство по причине помутнения рассудка, тоже не могли стать жертвами расправы.
Так что мужчина имел право покарать только равного ему противника, способного дать отпор, где-нибудь в безлюдном горном ущелье.
Когда месть обязательна
Если убийство было совершенно непреднамеренно, по неосторожности, то родственники покойного могли простить виновного, проявившего искреннее раскаяние. Совсем другое дело – умышленное преступление, например, совершенное из корыстных побуждений. В таких случаях месть вменялась в обязанность родственникам убитого, поскольку считалось, что душа жертвы не сможет упокоиться с миром, пока не будет пролита кровь. Нельзя прощать, по мнению горцев, и нанесенное всему роду оскорбление. Так, позор, причиненный в результате изнасилования, они считали возможным смыть только кровью.
Часто смертным врагом всех местных жителей становился человек, уличенный в воровстве из мечети или умышленно разрушивший единственный мостик, соединявший горное селение с внешним миром. А такие деяния, как убийство родного отца или матери, осквернение или разграбление могил, кровосмешение или гомосексуальный половой акт, считались бесчестьем для всего рода. Покарать человека, уличенного в подобных действиях, были обязаны даже его ближайшие родственники.
Иногда братья мужчины не могли простить его жену, сбежавшую от супруга, ведь брошенный горец неизбежно терял авторитет в глазах общества. Разумеется, женщину не убивали, но ее родительская семья могла подвергаться серьезным нападкам и притеснениям.
А убийство представительницы прекрасного пола считалось отмщенным лишь после смерти двоих мужчин из числа родственников преступника.
Клятва на Коране
Только кровный родственник
Месть потому и называется кровной, что исполнить ее могли лишь люди, связанные родственными узами с пострадавшим. Ни друзья, ни коллеги, ни соседи просто не имели права покарать виновного.
В своей статье А.Х. Саракаева привела в качестве примера историю, произошедшую в 90-х годах ХХ века. Некий мужчина убил таксиста, позарившись на его дневную выручку. И так получилось, что у покойного не было взрослых родственников-мужчин, способных отомстить. Тогда друзья таксиста, поймавшие преступника, вложили пистолет в руку его 12-летнего сына. Мальчик нажал на курок, и месть свершилась.
Если бы это сделал кто-то из друзей покойного, то родственники убийцы также могли начать кровную месть, и тогда произошла бы целая череда преступлений.
Очень часто охваченные жаждой возмездия люди карали не только непосредственного виновника преступления, но и его соучастников или, вообще, третьих лиц, просто присутствовавших при совершении убийства. В результате, у пострадавших появлялось много новых врагов, гибли десятки или даже сотни людей, а противостояние между родами продолжалось веками.
Материальная компенсация
Жители Дагестана, Абхазии, Осетии, Кабардино-Балкарии и представители других народов Кавказа могли простить убийство своего родственника, совершенное без отягчающих обстоятельств или непреднамеренно. Порой убитый был сам виноват в разжигании конфликта, в результате которого и отправился на тот свет. Различные обстоятельства учитывались обеими сторонами.
Как утверждают в своей книге Ш.М. Казиев и И.В. Карпеев, старейшины селений всегда стремились уладить дело примирением сторон. Для этого организовывались третейские суды, рассматривавшие конфликты с использованием норм как обычного (адат), так и религиозного (шариат) права.
Основываясь на степени виновности каждой из сторон, судьи решали, какую материальную компенсацию должна заплатить семья преступника. При этом, например, у осетин наибольший выкуп за преднамеренное убийство равнялся 324 коровам. Столько крупного рогатого скота не было ни у одной семьи, поэтому расплачиваться за умышленные преступления приходилось кровью. Но если виновником был, к примеру, сумасшедший, то материальная компенсация, установленная судом старейшин, обычно оказывалась по силам его семье.
Обряд примирения
У каждого народа существовали особые традиции, но суть обряда примирения между враждовавшими семьями была общей для всех. Обычно это пир на все селение, во время которого глава пострадавшего рода публично прощает кающегося убийцу.
Обычай кровной мести является элементом правовых систем обществ, в которых государство либо не существует, либо не в состоянии обеспечить правопорядок (отсутствие монопольного права на насилие у государства). В такой ситуации за убийство семья жертвы наказывает семью преступника, чтобы восстановить семейную честь. В качестве семьи могут выступать, в зависимости от обычаев, не только биологические родственники, но и весь клан или группировка. Кровная месть появилась в первобытном обществе, где отсутствовали иные средства правового регулирования.
В средневековой Европе обычай все еще имел широкое распространение.
Кровная месть была хорошо известна в Древней Руси: упоминание о ней присутствует в Русской Правде (XI—XII века), где, в частности, оговаривалось, кто имел право мстить за убийство родственника. За убийство мстили брат за брата, сын — за отца, отец — за сына, племянник — за дядю. В остальных случаях, а также в случае, если мстителя не находилось, убийца обязан был уплатить виру — штраф в пользу князя. В третьей четверти XI века кровная месть была законодательно запрещена сыновьями Ярослава Мудрого.
Сегодня принцип кровной мести практикуется в странах Ближнего Востока, у некоторых кавказских народов, в Албании, а также в Южной Италии.
Кавказ принадлежит к числу достаточно редких в мире регионов, где кровная месть, возникнув в глубокой древности, никогда не прерывала свою историю, существует в некоторых местностях и поныне. Этот обычай Кавказа противоречит не только светским законам государства и моральным устоям, но и всем религиозным канонам. Тем не менее, на протяжении веков обычай кровной мести позволял сохранять стабильность и мир в регионе. Каждый горец знал, что за свое деяние придется отвечать и платить точно такую же цену. Кровная месть очень часто воспринималась не отмщением за убийство, а как восстановление чести и справедливости. И такое положение дел устраивало многих.
Поначалу мстили только самому виновнику преступления. Простить своего кровника в те далекие времена считалось не менее уважительным, чем отомстить. История знает один прецедент прекращения кровной мести "волевым решением" - такой вердикт вынесли старейшины чеченских тейпов после депортации 1944 года, когда, по мнению многих, под угрозой оказалось само существование вайнахского народа.
В XIX веке, при имаме Шамиле закон кровной мести был скорректирован. С тех пор потерпевшая сторона могла сама выбирать, кого ей убить "в ответ". В этот список, как правило, входили ближайшие родственники убийцы и только по отцовской линии. Практиковались даже такие схемы, как убийство брата. Например, если убийство совершал человек, не очень уважаемый в селе, то убить могли его брата, которого все знали и уважали. Таким образом, родственникам убийцы пострадавшие наносили как можно более глубокую рану. Месть по крови была долгом и делом чести всех членов рода пострадавшего. Бывали случаи, когда она прекращалась - в случае непримирения - лишь после полного уничтожения одного из враждующих родов.
Кровная месть не имела срока давности. Бывали случаи, когда месть была осуществлена через 50 или 100 лет, даже если виновник смерти и его близкие родственники умерли. Поэтому у кавказских народов до сих пор считается, что лучше решить все вопросы, связанные с кровной местью, как можно быстрее, чтобы потомкам жилось спокойно. Когда кровник умирает естественной смертью, не дождавшись ни мести, ни прощения, под удар попадают его ближайшие родственники – брат, сын, внук, а если таковых нет, то другие родственники-мужчины. С течением времени, особенно с изменением социально-экономических условий на Северном Кавказе в конце XIX – начале ХХ в., возникло понимание, что кровная месть как способ решения конфликта приводит лишь к бесконечной череде взаимных убийств и подрывает общество изнутри. Поэтому в целях самосохранения был выработан ряд способов предотвращения убийств и замена их штрафом.
После Гражданской войны в России в некоторых местностях кровная месть была очень распространена: в 1924 году, по данным прокуратуры, 80 % тяжких преступлений в Дагестане совершались по мотивам мести. В 1931 году была введена поправка к Уголовному кодексу РСФСР, предусматривающая наказание вплоть до расстрела за убийство на почве кровной мести. Бывший заместитель председателя Совмина Чечено-Ингушской АССР Лема Касаев говорил, что в советские времена на Северном Кавказе проводилась эффективная борьба с кровной местью:
"В советское время в республиках Кавказа убийств было гораздо меньше, чем на всей территории СССР. Горцы всегда аккуратно относились к своим поступкам и даже словам, зная, что за них придется отвечать. В советское время научились эффективно бороться с кровной местью, гибко применяя и Уголовный кодекс, и воспитательные меры. В УК была 231-я статья, карающая за уклонение от примирения (до двух лет лишения свободы). Это был сильный рычаг давления на тех, кто не хотел примиряться. В каждом районе Дагестана и Чечни были комиссии по примирению кровников, в которые входили старейшины, партийные и советские функционеры, душившие в зачатке любые конфликты между семьями и родами".
Сегодня обычай кровной мести отчасти сохраняется во всех республиках Северного Кавказа. Так в середине 2000-х годов около 15% всех убийств и покушений в республике были так или иначе связаны с кровной местью. При этом, как подчеркивают представители правоохранительных органов Дагестана, именно институт кровной мести блокирует разгул преступности в горных районах, где этот обычай распространен больше всего.
Читайте также: