Этика эриха фромма реферат

Обновлено: 04.07.2024

Отец Эриха, Нафтали Фромм, также был сыном и внуком раввинов и хотя посвятил себя торговле (ею он занимался без особого энтузиазма), сохранял и поддерживал в семье ортодоксальные религиозные традиции. Целыми днями он просиживал в своей скромной лавочке над священными книгами, всякий раз сетуя, что покупатели отвлекают его от столь благочестивого занятия. Нетрудно догадаться, что при таком подходе к коммерции финансовые дела семьи шли из рук вон плохо.

Содержание

Введение 3
§1.Э.Фромм. Жизнь. Эпоха. Биография 4
§2.Э.Фромм о мире и человеке 11
§3.Э.Фромм о языке 23
Заключение 26
Библиографический список 29

Работа состоит из 1 файл

Философия Эриха Фромма2.doc

ЕЛАБУЖСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ

КАФЕДРА ФИЛОСОФИИ И СОЦИОЛОГИИ

Реферат на тему:

студентка II курса

факультета иностранных языков

Помогаева Настя

профессор Сабиров А.Г.

§1.Э.Фромм. Жизнь. Эпоха. Биография 4

§2.Э.Фромм о мире и человеке 11

§3.Э.Фромм о языке 23

Библиографический список 29

§1.Э.Фромм.Жизнь.Эпоха. Биография.

Его мать, Роза Фромм, в девичестве Краузе, была дочерью раввина, эмигрировавшего из России, а ее дядя, Даян Людвиг Краузе, слыл одним из самых авторитетных талмудистов в Познани. Под влиянием этого двоюродного деда, который регулярно присылал мальчику указания по чтению Талмуда, юный Эрих намеревался посвятить свою жизнь изучению и проповеди иудаизма. Этому способствовал весь уклад семейной жизни.

Еврейская среда, из которой вышел Фромм и связь с которой он сохранял до конца своих дней, не имела ничего общего с миром прагматичных и корыстных дельцов. Сам Фромм называл свой мир докапиталистическим, а иногда и просто средневековым, подчеркивая, что атмосфере, в которой он воспитывался, был абсолютно чужд буржуазный дух рубежа ХIХ–ХХ веков.

Характерно, что в Священном писании Фромма привлекали и воодушевляли весьма специфические моменты — история грехопадения Адама и Евы, заступничество Авраама за жителей Содома и Гоморры, судьба пророка Ионы.

Престиж социологии в Гейдельбергском университете был утвержден Максом Вебером, с которым Фромм, однако, познакомиться не успел. Он изучал социологию у его брата Альфреда Вебера и под его руководством защитил в 1922 году докторскую диссертацию.

Знакомство состоялось через третье лицо и поначалу носило чисто приятельский характер. Однако довольно скоро Фрида Райхман сумела заинтересовать Фромма психоанализом и предложила выступить для него аналитиком. И, подобно историям Шандора Радо и Вильгельма Райха, женившихся на своих пациентках, терапевтическая связь между Фридой Райхман и Эрихом Фроммом привела к женитьбе (вот и попробуй после этого не спутать любовь с трансфером!). Многие недоумевали, почему ни аналитические откровения, ни солидная разница в возрасте (Фрида была на 10 лет старше) не воспрепятствовали браку. Впрочем, сомнения оказались небезосновательными. Прожив вместе всего четыре года, супруги расстались (развод был оформлен лишь в 1940 году в США, где их пути снова случайно сошлись). Впрочем, добрые отношения им удалось сохранить, и все последующие годы Фрида жила под двойной фамилией — Фромм-Райхман, под которой и получила немалую известность.

Психоаналитическую подготовку Фромм завершил в берлинском институте, который с конца 20-х годов все более становился центром притяжения аналитиков и их клиентов и оспаривал первенство у венского. В разные годы здесь практиковали и преподавали Шандор Радо, Франц Александер, Макс Эйтингон, Ганс Сакс, Вильгельм Райх, Рене Спиц и другие видные аналитики. Здесь Фромм близко познакомился с Карен Хорни, чья протекция впоследствии обеспечила ему должность профессора в Чикаго.

В 1925 году Фромм, завершив обязательную психоаналитическую подготовку (серьезным изъяном которой, впрочем, считалось отсутствие у него медицинского образования), открыл собственную частную практику. Среди его пациентов оказалось немало американцев. Практикуясь с ними в разговорном английском, Фромм делал большие успехи, что впоследствии позволило ему легко ассимилироваться за океаном.

Приход Гитлера к власти вопринимался в Германии как наведение порядка и поэтому приветствовался населением. Фромм сделал вывод о том, что ответственность за свою судьбу, связанная с личной свободой, — невыносимая ноша для большинства, поэтому народ готов расстаться со свободой

Обширная практика, общение с пациентами дали Фромму богатый материал для переосмысления соотношения биологического и социального в формировании человеческой психики. Анализ эмпирического материала был осуществлен им в период работы в Институте социальных исследований во Франкфуркте-на-Майне (1929–1932).

В 1968 году произошел первый инфаркт сердца. И после длительной реабилитации Фромм переезжает в Шверцарию,в которой будет жить до самой смерти.

Не ощущая старости, Фромм сохраняет явность ума и живость восприятия, что является явным признаком полноценной творческой жизни.К сожалению в 1977 году случился второй инфаркт, а затем в 1978 и третий.

В ночь на 18 марта 1980, за 5 дней до своего 80-летия,Эрих Фромм умирает.

§2.Э.Фромм о мире и человеке.

Эрих Фромм является крупнейшим представителем неофрейдизма XX века. Однако, он считает, что Фрейд не смог разобраться в природе, присущей нормальному человеку, а также в иррациональных явлениях в жизни общества.

По Фрейду, человек является изначально антисоциальным существом. Общество должно приручать человека, ограничивать его низменные импульсы. Эти подавленные инстинкты таинственным образом трансформируются в устремления, имеющие культурную ценность. При высокой степени подавления индивидуум становится невротиком, и давление должно быть ослаблено. Если общество полностью устраняет давление на индивидуума, то оно жертвует культурой. Чем больше давление и подавление, тем больше достижений культуры и, соответственно, невротических расстройств. Индивидуум изначально имеет установку на одиночество и работает для себя, однако он вынужден взаимодействовать с другими людьми для удовлетворения своих потребностей. Фрейд все сводит к удовлетворению инстинктов человека, а роль общества по Фрейду — это удовлетворение либо подавление потребностей индивидуума. Основная заслуга Фрейда состоит в том, что он заложил основы психологии, признающей динамичность человеческой природы.

Гуманистическая этика для Фромма — это прикладная наука искусства жить. Жизнь есть искусство, и, как всякое искусство, она подчинена системе норм, которые могут быть обоснованы теоретически. Жизнь — искусство, где человек — и художник и модель, и скульптор и мрамор, и врач и пациент. Быть живым — не статическое, а динамическое состояние, существовать — значит раскрывать все силы и возможности своей природы. Тяга к жизни присуща всем живым существам (независимо от того, что они об этом думают!) и одновременна это тяга стать самим собой. Здесь человек сам должен устанавливать законы и нормы своего поведения. Поэтому в гуманистической этике добро — раскрытие человеческих сущностных сил, а добродетель — ответственность по отношению к собственному существованию. Злом же является всякая помеха развитию человеческих способностей, а пороком — безответственность по отношению к себе.

Эту свою позицию Фромм противопоставляет точке зрения авторитарной этики, для которой законы и нормы поведения устанавливает не сам человек, а власть. Власть обладает по отношению к людям иррациональным авторитетом. Она располагает силой и способна не допустить никакой критики в свой адрес, запретить всякое сравнение. Она не признает за человеком способности различать добро и зло, поскольку решает за него сама. Но исходя из чьих интересов она выносит свои решения? Не из интересов людей, полагает Фромм, а исключительно из своей собственной заинтересованности в господстве. Для власти и ее представительницы, авторитарной этики, главная человеческая добродетель — послушание, а непослушание — главный грех.

По-разному представлен в двух противоположных этиках феномен совести. Для авторитарной этики совесть — это интернализованный, глубоко усвоенный личностью внешний авторитет. Если человек обладает авторитарной совестью, он опирается не на собственные суждения, а на требования и запреты, санкционированные авторитетом — политическим или религиозным. Он может вовсе не разделять представления о том, что некие нормы хороши, но он станет выполнять их из страха. Как только внешний авторитет и страх перед ним исчезают, авторитарная совесть ослабевает. В этой системе представлений чистая совесть есть угождение авторитету, а нечистая возникает при ослушании. Самым большим грехом является бунт. Кроме всего прочего, авторитету ни в коем случае нельзя уподобляться, это расценивается как посягательство на него.

Фромм остро критикует религию как систему авторитарной этики. Христианство, в частности протестантизм, считает главным грехом человека его стремление быть творцом, уподобляться Богу, зная добро и зло. Это осуждается как гордыня. Следуя подобной логике, мы приходим к тому, что чем более творческим, продуктивным выступает человек, тем больше его вина — он посмел уподобиться высшему божественному авторитету! Чтобы иметь чистую совесть, надо быть убогим, покорным, зависимым. Фромм квалифицирует авторитарную совесть как жестокую и деструктивную, унижающую человека.

Этически одобряемая Фроммом продуктивная ориентация не связывается им ни с художественным творчеством, ни с внешней активностью (активность может быть непродуктивной, если, к примеру, человек гоним иррациональными страстями). Продуктивность — реализация способностей человека, его сил. Силой разума человек проникает в глубь явлений, понимает их сущность. Силой любви преодолевает преграды, разделяющие людей. Силой воображения планирует задуманное. Продуктивное отношение не репродуцирует, а генерирует, то есть оживляет и преобразует мир. Оно — выражение спонтанной активности умственных и эмоциональных сил человека.

Теория благоговения перед жизнью требует от всех, чтобы они часть своей жизни отдавали людям. Как это сделать, каждый человек должен решить в соответствии со своим пониманием и обстоятельствами жизни.

Вместо моральных правил, норм концепция Швейцера предлагает единственное правило – благоговейное отношение к жизни везде и всегда, где и когда встречался бы индивид с другими проявлениями воли к жизни. Это означает, что ломая дерево, обижая кого-то, человек насаждает зло, а выращивая сад, заботясь о человеке или животном, делает добро.

Этика благоговения перед жизнью по Швейцеру является этикой личности. Эта этика – не то, что он написал, но как жил сам. А в жизни он утверждал себя, как волю у жизни. Обоснованная им теоретическая концепция помогла ему окультурить, гумманизовать свою волю к жизни, приучить ее считаться с другими волями к жизни, руководиться принципом благоговения перед жизнью. [3, с.350]

Следовательно, ретроспективный взгляд в прошлое мировой культуры выявляет важную особенность ее развития. Она заключается в том, что проблемы морального бытия человека всегда вызывали бдительный интерес со стороны выдающихся мыслителей. Развивалась культура и одновременно развивалось ее этическое самосознание. Ни один большой философ прошлого не обошел вниманием вопроса нравственности, анализируя не только действительное, но и рассуждая о должном. Это свидетельствует об их чрезвычайной важности для судьбы современных и будущих поколений.

2. Камю А. Избранное. М., 1988, с.418.

4. Кондрашев В.А., Чичина Е.А. Этика: История и теория. Эстетика: осоьенности художественных эпох и направлений. Р н/Д: Феникс, 2004. – 544с.

Целью данного исследования является изучение вклада Эриха Фромма в учения о гуманистическом психоанализе, анализ его концепции, построенной на учениях Фрейда. Для достижения данной цели поставлены следующие задачи:
-изучить проблемы гуманизма по Фромму
-проанализировать его главную концепцию
-прийти к соглашению или оспорить его учение

Содержание

ВВЕДЕНИЕ……………………………………………………………………..2
1. Биография Эриха Фромма…………………………………………………. 3
2.Главный вклад Эриха Фромма в гуманистическую этику и психоанализ. 4
ЗАКЛЮЧЕНИЕ…………………………………………………………………..6
СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМЫХ ИСТОЧНИКОВ………………………………. 7

Прикрепленные файлы: 1 файл

Эрих Фромм доклад.docx

1. Биография Эриха Фромма…………………………………………………. 3

2.Главный вклад Эриха Фромма в гуманистическую этику и психоанализ. 4

СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМЫХ ИСТОЧНИКОВ………………………………. 7

Наша цивилизация насчитывает не одно тысячелетие. И всегда люди стремились к счастью и задумывались над путями его достижения. Мыслители разных времен разрабатывали концепции, как стать счастливым, то предлагая усердно молиться, благодаря чему можно обрести счастье после смерти, то рисуя образ утопического (коммунистического) общества в котором счастье воспринималось только как понятие коллективное. Однако, мало кто задумывался над психофизическими особенностями человека как индивида. Влияние его инстинктов на его поведение. Лишь во второй половине XIX века некоторые ученые и мыслители стали подробно изучать этот вопрос с учетом знания психологии и физиологии человека. Одним из первых ученых, работавших над этой проблемой, был Зигмунд Фрейд, занимавшийся вопросами психоанализа и поведением человека. Его активным оппонентом выступал Эрих Фромм, разработавший свою концепцию гуманистической этики.

Эта тема актуальна в наши дни. Зная особенности гуманистических учений, мы сможем не допустить деструктивных действий со стороны людей и их последствий в отношении человека и природы.

Объектом данного исследования является социокультурные аспекты экологических проблем, а её предметом гуманистический психоанализ.

-изучить проблемы гуманизма по Фромму

-проанализировать его главную концепцию

-прийти к соглашению или оспорить его учение

Структура реферата определена целью и задачами, состоит из введения, двух пунктов, заключения и списка используемых источников.

1.Биография Эриха Фромма

Эрих Фромм родился в семье ортодоксальных иудеев. Его мать Роза Фромм, в девичестве Крузе, была дочерью раввина, эмигрировавшего из России. Отец Эриха, Нафтали Фромм, также был сыном и внуком раввинов, и хотя занимался торговлей, сохранял и поддерживал в семье ортодоксальные религиозные традиции. Во Франкфурте Фромм посещал национальную школу, в которой наряду с основами вероучения и религиозными традициями преподавались и все предметы общеобразовательного цикла. Окончив её в 1918 году, он поступил в Гейдельбергский университет, где изучал философию, социологию и психологию. В 1922 году под руководством Альфреда Вебера он защитил докторскую диссертацию. Психоаналитическую подготовку Фромм завершил в Берлинском психоаналитическом институте. В разные годы здесь практиковали и преподавали Шандор Радо, Макс Эйтингон, Вильгельм Райх и другие видные аналитики. Здесь Фромм близко познакомился с Карен Хорни, чья протекция впоследствии помогла ему получить должность профессора в Чикаго.

В 1925 году Фромм завершил обязательную психоаналитическую подготовку и открыл собственную частную практику. В целом Фромм был активным практикующим психоаналитиком на протяжении 35 лет. Обширная практика, общение с пациентами дали Фромму богатый материал для переосмысления соотношения биологического и социального в формировании человеческой психики. Анализ эмпирического материала был осуществлен им в период работы в Институте социальных исследований во Франкфурте-на-Майне (1929—1932).

После прихода Гитлера к власти в 1933 году Фромм переехал сначала в Женеву, а затем в 1934 году в Нью-Йорк, США. Там он преподавал в Колумбийском университете.

В 1943 году Фромм помог сформировать Нью-йоркское отделение Вашингтонской школы психиатрии, а в 1946 году выступил в качестве сооснователя Института психиатрии Уильяма Алансона Уайта.

В 1950 году Фромм переехал в Мехико, где преподавал в Национальном автономном университете Мексики до 1965 года.

2. Главный вклад Эриха Фромма в гуманистическую этику и психоанализ.

Основная моральная проблема современности, как она представлялась Фромму, — это безразличие человека к самому себе. Задача гуманистического психоанализа заключается в раскрытии человеком правды о самом себе, в выявлении тех психологических ориентаций в мире, благодаря которым формируется его социальный характер (промежуточное звено между социально-экономической структурой и господствующими в обществе идеями, идеалами), в осмыслении нравственных проблем, способствующих пониманию того, что человек является единственным существом, наделенным совестью. И что любовь есть творческая деятельность, а не слепая страсть, ведущая к безумным поступкам.

Обсуждая нравственные проблемы, Фромм проводит различие между авторитарной совестью (голосом внешнего авторитета родителей, государства, являющимся аналогом фрейдовского Сверх Я) и гуманистической совестью (не интериоризированным голосом авторитета, а собственным голосом человека, независимым от внешних санкций и поощрений, выражающим его личный интерес и целостность, требующим стать тем, кем он потенциально является Эрих Фромм показывает необходимость в изменении образа жизни, основанном на готовности человека отказаться от различных форм обладания (имения) ради того, чтобы, в первую очередь быть самим собой.

Эрих Фромм никогда не был ординарным профессором какой-либо кафедры, он читал свой курс на "междисциплинарном" уровне, всегда умел не только связать воедино данные антропологии, политологии и социальной психологии, но и проиллюстрировать их фактами из своей клинической практики, он был воистину блестящим лектором и любимцем молодежи. Но не в этом его главная заслуга, а в том, что он был большим мыслителем и великим гуманистом, предметом его пожизненного научного интереса был человек.

Эрих Фромм стал известным как представитель неофрейдизма, пытавшегося связать идеи Фрейда с марксизмом. Признавая основные концепции психоанализа, Фромм делает основной упор на социальные факторы. Он полагает, что именно они определяют содержание человеческой жизни. Фромм считает, что как капитализм, так и коммунизм превращают человека в робота. Общество, основывающееся на накоплении богатства, как и общество, характеризующееся тоталитаризмом, не могут быть удовлетворительной моделью социального развития. По его мнению, изначальные гуманистические взгляды Маркса были полностью искажены современным реальным социализмом и превращены в "вульгарную подделку". Фромм нашел "примечательное родство в идеях Будды, Экхарта, Маркса и Швейцера".

Фромм приходит к созданию своей собственной концепции "нового человека и нового общества". Несмотря на все различия во взглядах радикальных гуманистов, их принципиальные позиции совпадают по следующим пунктам:

• производство должно служить человеку, а не экономике;

• отношения между человеком и природой должны строиться не на эксплуатации, а на кооперации;

• высшей целью всех социальных мероприятий должны быть человеческое благо и предотвращение человеческих страданий;

• не максимальное потребление, а лишь разумное потребление служит здоровью и благосостоянию человека.

Невозможно перечислить всех радикальных гуманистов, говорит Фромм, но если попытаться назвать самых главных, то это будут Г.Д. Торо, Р. У. Эмерсон, А. Швейцер, Э. Блох, И. Иллич, югославские философы из группы Праксис, политический деятель Э. Эпплер, а также многочисленные представители религиозных и других радикально-гуманистических союзов в Европе и Америке.

В начале 1960-годов, то есть задолго до того, как кто-либо из политиков заговорил о возможности разрядки в международных отношениях, в частности между двумя сверхдержавами - СССР и США, Фромм писал о необходимости "здорового рационального мышления ради безопасности во всем мире". Осенью 1962 года Фромм приезжал в Москву, принимая участие в качестве наблюдателя в конференции по разоружению.

Мыслитель организовал конференцию по проблемам гуманизма, где гуманисты разных стран и народов получили возможность сформулировать главную цель гуманистического социализма: создание условий для самореализации свободного, разумного и любящего человека. Эрих Фромм считал, что гуманистический социализм несовместим с бюрократической системой, с потребительством, вещизмом и бездуховностью. С этой платформы вместе с Э. Фроммом выступили философы Э. Блох и Б. Рассел, Г. Маркузе и И. Фетчер и многие другие.

По мнению Фромма, общество должно быть таким, чтобы человек в нем был связан с человеком любовью, узами братства и солидарности, а не кровью и грязью, таким, "которое дает ему возможность преодолеть свою природу посредством творчества, а не посредством разрушения, в котором каждый ощущает собственное "я", воспринимая себя субъектом собственных сил, а не подчинения, в котором система ориентации и приверженности существует без принуждения человека к разрушению реальности и поклонению идолам".

· С точки зрения Фромма, перед сегодняшними мужчинами и женщинами стоит болезненная дилемма. Невиданная свобода от жестких социальных, политических, экономических и религиозных ограничений (как это имеет место сегодня в американской культуре) потребовала компенсации в виде чувства безопасности и чувства принадлежности к социуму. Фромм полагал, что эта пропасть между свободой и безопасностью стала причиной беспримерных трудностей в человеческом существовании. Люди борются за свободу и автономию, но сама эта борьба вызывает чувство отчуждения от природы и общества. Люди нуждаются в том, чтобы обладать властью над своей жизнью и иметь право выбора, но им также необходимо чувствовать себя объединенными и связанными с другими людьми. Согласно Фромму интенсивность этого конфликта и способы его разрешения зависят от экономических и политических систем общества.

· Как люди преодолевают чувства одиночества, собственной незначимости и отчуждённости, сопутствующие свободе? Один путь - отказаться от свободы и подавить свою индивидуальность. Фромм описал несколько способов бегства от свободы.

2). Второй механизм бегства от свободы - деструктивность. Следуя этой тенденции, человек пытается преодолевать чувство неполноценности, уничтожая или покоряя других. По Фромму долг, патриотизм и любовь - общераспространённые примеры рационализации деструктивных действий.

3). Наконец, люди могут избавиться от одиночества путём абсолютного подчинения социальным нормам, регулирующим поведение. Термин конформность автомата Фромм применял к человеку, который использует данную стратегию, благодаря чему он становится абсолютно таким, как все другие и ведёт себя так, как общепринято.

· Помимо этого, по его убеждению, в природе человека заложены уникальные экзистенциальные потребности. Они не имеют ничего общего с социальными и агрессивными инстинктами. Фромм утверждал, что конфликт между стремлением к свободе и стремлением к безопасности представляет собой наиболее мощную мотивационную силу в жизни людей. Дихотомия свобода-безопасность - этот универсальный и неизбежный факт природы человека - обусловлена экзистенциальными потребностями. Фромм выделил пять основных экзистенциальных потребностей человека.

2. Потребность в преодолении. Все люди нуждаются в преодолении своей пассивной животной природы, чтобы стать активными и творческими созидателями своей жизни. Оптимальное разрешение этой потребности заключается в созидании. Дело созидания (идеи, искусство, материальные ценности или воспитание детей) позволяет людям подняться над случайностью и пассивностью их существования и тем самым достичь чувства свободы и собственной значимости. Невозможность удовлетворения этой жизненно важной потребности является причиной деструктивности.

3. Потребность в корнях. Люди нуждаются в том, чтобы ощущать себя неотъемлемой частью мира. Согласно Фромму эта потребность возникает с самого появления на свет, когда разрываются биологические связи с матерью. К концу детства каждый человек отказывается от безопасности, которую обеспечивает родительская опека. В поздней зрелости каждый человек сталкивается с реальностью отрыва от самой жизни, когда приближается смерть. Поэтому на протяжении всей своей жизни люди испытывают потребность в корнях, основах, в чувстве стабильности и прочности, сходном с ощущением безопасности, которое в детстве давала связь с матерью. Наоборот, те, кто сохраняют симбиотические связи со своими родителями, домом или сообществом как способ удовлетворения своей потребности в корнях, не способны, ощущать свою личностную целостность и свободу.

4. Потребность в идентичности. Фромм считал, что все люди испытывают внутреннюю потребность тождества с самими собой; идентичности, благодаря которой они чувствуют свою непохожесть на других и осознают, кто и что они на самом деле. Короче говоря, каждый человек должен быть способным сказать: это я. Индивидуумы с ясным и отчетливым осознанием своей индивидуальности воспринимают себя как хозяев своей жизни, а не как людей, постоянно следующих чьим-то указаниям. Копирование чьего-либо поведения, доходящее даже до степени слепой конформности, не дает возможности человеку достичь подлинного чувства идентичности.

5. Потребность в системе взглядов и преданности. Наконец, согласно Фромму людям необходима стабильная и постоянная опора для объяснения сложности мира. Эта система ориентации представляет собой совокупность убеждений, позволяющих людям воспринимать и постигать реальность, без чего они постоянно оказывались бы в тупике и были неспособны действовать целеустремленно. Фромм особо подчеркивал значение формирования объективного и рационального взгляда на природу и общество. Он утверждал, что рациональный подход абсолютно необходим для сохранения здоровья, в том числе и психического.

Люди нуждаются также и в объекте преданности, в посвящении себя чему-то или кому-то (высшей цели или Богу), в чем заключался бы для них смысл жизни. Такое посвящение даёт возможность для преодоления изолированного существования и наделяет жизнь смыслом.

Этическое учение Гегеля.

Нужно заметить, что этика Гегеля явилась результатом сложной творческой эволюции, в процессе которой постепенно преодолевался пафос ранних работ, связанный с идеями моральной суверенности личности. В итоге личность как бы приносится в жертву философии абсолютного идеализма, настроенной на созидание социальной гармонии.

Если мы не отказываемся, как делает этический релятивизм, от поиска объективно правильных норм поведения, какие критерии для таких норм можем мы найти? Тип критерия зависит от типа этической системы, нормы которой мы изучаем. Критерии авторитарной этики неизбежно фундаментально отличаются от таковых этики гуманистической.

В авторитарной этике авторитет диктует, что для человека хорошо, и задает нормы и законы поведения; в гуманистической этике сам человек является и создателем, и исполнителем норм, их формальным источником, регулирующей силой и объектом управления.

Авторитарную и гуманистическую этику можно различить по двум критериям — одному формальному, другому материальному. Формально авторитарная этика отрицает способность человека знать, что хорошо и что плохо; норму определяет всегда авторитет, стоящий выше индивида. Такая система основывается не на разуме и знаниях, а на преклонении перед авторитетом и на чувстве слабости и зависимости; отказ от принятия решений и передача этого права авторитету проистекают из его магической власти; его решения не могут и не должны подвергаться сомнению. В материальном смысле, в соответствии с содержанием, авторитарная этика отвечает на вопрос о том, что хорошо и что плохо, в первую очередь в интересах авторитета, а не в интересах индивида; она имеет эксплуататорский характер, хотя индивид может извлекать из нее существенные блага, как психологические, так и материальные.

Этот довод, обычно выдвигаемый для опровержения способности — и права — человека устанавливать нормы, важные для его жизни, и судить о них, основан на заблуждении: принцип, согласно которому хорошо то, что хорошо для человека, не означает, будто человеческая природа такова, что эгоизм или изоляция хороши для человека. Это не значит, что цель жизни человека может быть достигнута в состоянии оторванности от окружающего мира. Как отмечали многие сторонники гуманистической этики, одной из особенностей человеческой природы является то, что человек находит себя и свое счастье лишь в общении и солидарности с другими людьми. Однако любовь к ближнему — это не феномен, выходящий за рамки человечности; она является врожденной и излучается человеком. Любовь — это не высшая сила, которая снисходит на человека, и не долг, налагаемый на него; она — его собственная сила, с помощью которой он приобщается к миру и делает его по-настоящему своим.

2. Этика: субъективная в противовес объективной

Если мы примем принцип гуманистической этики, что́ нам ответить тем, кто отрицает способность человека выработать нормы, которые были бы объективно верными?

Этический гедонизм есть первая уступка принципу объективности: исходя из того, что удовольствие представляет собой благо для человека, а боль — зло, он обосновывает принцип, согласно которому желания имеют градацию: ценными объявляются только те из них, выполнение которых доставляет удовольствие, а остальные — нет. Впрочем, несмотря на утверждение Г. Спенсера, что удовольствие обладает объективной функцией в процессе биологической эволюции, оно не может быть критерием ценности: существуют люди, получающие удовольствие от подчинения, а не от свободы, которые наслаждаются ненавистью, а не любовью, эксплуатацией, а не продуктивной работой. Феномен удовольствия, извлекаемого из того, что объективно вредно, типичен для невротического характера и подробно изучен психоанализом. Мы еще вернемся к этой проблеме при обсуждении структуры характера и в главе, посвященной счастью и удовольствию.

Однако, несмотря на свои достоинства, гедонизм не смог создать основу для объективно правильных этических суждений. Так должны ли мы отказаться от объективности, если выбираем гуманизм? Или все-таки возможно установить нормы поведения и выработать ценностные суждения, которые были бы объективно правильны для всех людей и при этом созданы самим человеком, а не превосходящим его авторитетом? Я, безусловно, считаю это возможным и теперь постараюсь продемонстрировать такую возможность.

Однако искусством являются не только медицина, инженерное дело и живопись; жизнь сама по себе — искусство [7] , одновременно и самое важное, и самое трудное и сложное из всех, практикуемых человеком. Его объект — не то или иное специализированное занятие, а жизнедеятельность в целом, процесс развития человека в того, кем он является потенциально. В искусстве жить человек является одновременно и творцом, и объектом искусства, скульптором и глыбой мрамора, врачом и пациентом.

Подводя итог, можно сказать, что добро в понимании гуманистической этики — это утверждение жизни, развертывание сил человека. Добродетель — это ответственность за собственное существование. Зло означает ослабление сил человека; грех — это безответственность перед самим собой.

3. Наука о человеке [9]

Концепция науки о человеке основывается на предпосылке, согласно которой ее объект, человек, существует, и существует человеческая природа, характерная для данного вида живых существ. В этом спорном вопросе история человеческой мысли демонстрирует специфическую иронию и противоречия.

Как бы важны ни были политические и моральные отзвуки теории податливости, существуют еще и ее теоретические следствия. Если предположить, что человеческой природы не существует (за исключением определяемой основными физиологическими потребностями), единственно возможным психологическим учением станет радикальный бихевиоризм, довольствующийся описанием бесконечного множества поведенческих паттернов или измеряющий количественные показатели человеческого поведения. Психология и антропология не могли бы делать ничего иного, как только описывать различные пути, которыми социальные институты и культурные системы формируют человека и, поскольку специфические проявления человеческой природы превратятся всего лишь в штамп, поставленный на человеке социальным порядком, возможной станет только одна наука о человеке — сравнительная социология. Если же, впрочем, ожидать от психологии и антропологии правильных соображений о законах, управляющих человеческим поведением, они должны начать с предположения, что нечто реагирует на влияние окружающей среды доступными выяснению способами, соответствующими его свойствам. Человеческая природа не неизменна, и культуру, таким образом, нельзя объяснить как результат проявления неизменных инстинктов человека; не является культура и фиксированным фактором, к которому природа человека приспосабливается пассивно и полностью. Безусловно, человек может адаптироваться даже к неудовлетворительным условиям, однако в процессе приспособления у него развиваются определенные психические и эмоциональные реакции, определяемые специфическими свойствами его собственной природы.

Человек может адаптироваться к рабству, однако реагирует на это снижением своих интеллектуальных и моральных качеств; он может приспособиться к культуре, проникнутой взаимным недоверием и враждебностью, но реагирует на нее слабостью и бесплодием. Человек может приспособиться к культурным условиям, требующим подавления сексуальных стремлений, но из-за такой адаптации, как показал Фрейд, у него развиваются симптомы невроза. Он может приспособиться почти к любому культурному паттерну, однако если он противоречит его природе, то у индивида возникают психические и эмоциональные нарушения, которые со временем заставляют его менять эти условия, поскольку изменить свою природу человек не может.

Человек — это не чистый лист бумаги, на котором культура может писать свой текст, он — существо, заряженное энергией и обладающее специфической структурой, которое, хотя и адаптируется, реагирует на внешние условия особым образом, поддающимся обнаружению. Если бы человек приспосабливался к внешним условиям аутопластически, изменяя собственную природу, подобно животному, и был способен жить только при одном наборе условий, к которому у него развилась специфическая адаптация, он попал бы в тупик специализации, как представитель любого вида животных, тем самым воспрепятствовав ходу истории. Если бы, с другой стороны, человек мог приспособиться к любым условиям, не сопротивляясь тем, которые противны его природе, у него также не было бы истории. Эволюция человека коренится в его приспособляемости и в некоторых неуничтожимых качествах его природы, заставляющих его никогда не прекращать поиск условий, более подходящих для удовлетворения его врожденных потребностей.

Я жид! Да разве у жида нет глаз? Разве у жида нет рук, органов, членов, чувств, привязанностей, страстей? Разве он не ест ту же пищу, что и христианин? Разве он ранит себя не тем же оружием и подвержен не тем же болезням? Лечится не теми же средствами? Согревается и мерзнет не тем же летом и не тою же зимою? Когда вы нас колете, разве из нас не идет кровь? Когда вы нас щекочете, разве мы не смеемся? Когда вы нас отравляете, разве мы не умираем, а когда вы нас оскорбляете, почему бы нам не хотеть ответить вам? Если мы похожи на вас во всем остальном, то хотим быть похожи и в этом [10] .

4. Традиция гуманистической этики

В традиции гуманистической этики преобладает взгляд, согласно которому знания о человеке являются основой для определения норм и ценностей. Труды по этике Аристотеля, Спинозы, Дьюи — мыслителей, чьи воззрения мы рассмотрим в этой главе — тем самым являются и трудами по психологии. В мои намерения не входит давать обзор истории гуманистической этики; я только приведу иллюстрацию принципов, высказанных ее величайшими представителями.

Если разум указывает человеку, что он должен делать, чтобы стать истинно самим собой, и тем самым учит пониманию того, что́ есть благо, то достичь добродетели человек может через активное использование своих сил. Таким образом, действенность — то же, что добродетель; бездеятельность — то же, что порок. Счастье не является само по себе целью; оно сопутствует использованию возрастающей действенности, в то время как бездеятельность сопровождается депрессией; действенность и бездеятельность касаются всех сил, свойственных человеку. Ценностные суждения приложимы только к человеку и его интересам. Такие ценностные суждения, впрочем, не являются просто выражением симпатий или антипатий индивида, поскольку свойства человека являются врожденными для всех представителей вида и тем самым общими для всех людей. Объективный характер этики Спинозы основан на объективном характере модели человеческой природы, которая, хотя и допускает многообразные индивидуальные вариации, в основе одна и та же для всех людей. Спиноза был категорическим противником авторитарной этики. Для него человек — самоцель, а не средство, используемое превосходящим его авторитетом. Ценность может определяться только его истинными интересами, которыми являются свобода и продуктивное использование человеком своих сил [18] .

5. Этика и психоанализ

Лишь немногие попытки были сделаны со стороны философии и психологии применить открытия психоанализа к развитию этической теории [27] — факт тем более удивительный, что взнос психоаналитической теории особенно важен для теории этики.

В начале своих исследований Фрейд интересовался главным образом невротическими симптомами. Однако чем больше развивался психоанализ, тем очевиднее становилось, что невротический симптом может быть понят лишь благодаря пониманию структуры характера, в которую он включен. Основным предметом психоаналитической теории и терапии стал невротический характер, а не симптом. Стремясь изучить невротический характер, Фрейд заложил основы науки о характере (характерологии), которой в предшествующие столетия психология пренебрегала, оставляя ее романистам и драматургам.

Психоаналитическая характерология, хоть и находится все еще в пеленках, необходима для развития этической теории. Все добродетели и пороки, которые рассматривает традиционная этика, неизбежно остаются неоднозначными, поскольку часто одним и тем же словом обозначает различные и отчасти противоречащие друг другу человеческие установки; они теряют свою неоднозначность, только если понимаются в связи со структурой характера личности, чьи добродетели или пороки рассматриваются. Добродетель, вырванная из контекста характера, может не обладать никакой ценностью (например, смирение вследствие страха или как компенсация подавленного высокомерия), а порок предстает в ином свете, если рассматривается в контексте характера в целом (например, высокомерие оказывается выражением неуверенности в себе и самоуничижения). Подобные соображения чрезвычайно важны для этики; недостаточно и ошибочно рассматривать изолированные добродетели и пороки как независимые черты. Предметом изучения этики является характер, и только с учетом структуры характера как целого можно выносить ценностные суждения касательно отдельных качеств или действий. Истинным объектом этического исследования является добродетельный или порочный характер, а не единичные добродетели или пороки человека.

Несмотря на те огромные возможности, которые психоанализ открывает перед научным изучением ценностей, Фрейд и его школа не совершили наиболее продуктивного приложения своего метода к изучению этических проблем; на самом деле они многое сделали для того, чтобы запутать этические вопросы. Это произошло вследствие релятивистской позиции Фрейда, согласно которой психология может помочь понять мотивацию ценностных суждений, но бессильна установить обоснованность ценностных суждений как таковых.

В своей характерологии Фрейд также обнаруживал не-релятивистскую позицию, хотя всего лишь косвенно. Он полагал, что развитие либидо проходит ряд стадий — от оральной к анальной и наконец к генитальной, которая у здорового человека становится преобладающей. Хотя Фрейд напрямую не обсуждал этические ценности, прослеживается скрытая связь: прегенитальные ориентации, связанные с установками на зависимость, жадность, скаредность, этически ниже генитальных, т. е. продуктивного зрелого характера. Таким образом, фрейдовская характерология подразумевает, что добродетель — естественная цель развития человека. Это развитие может быть заблокировано специфическими, по большей части внешними обстоятельствами, что приводит к формированию невротического характера. Нормальный рост, впрочем, сформирует зрелый, независимый, продуктивный характер, способный к любви и к труду; в конечном счете для Фрейда здоровье и добродетель были одним и тем же.

Однако такая связь между характером и этикой не была сделана явной. Она оставалась путаной, отчасти из-за противоречий между релятивизмом Фрейда и имплицитным признанием гуманистических этических ценностей, отчасти потому, что, занимаясь в основном невротическим характером, Фрейд мало внимания уделял анализу и описанию генитального зрелого характера.

Читайте также:

Этика эриха фромма реферат

Содержание

Работа состоит из 1 файл

Философия Эриха Фромма2.doc

Содержание

Прикрепленные файлы: 1 файл

Эрих Фромм доклад.docx

Оглавление