Диссоциативное расстройство идентичности реферат

Обновлено: 02.07.2024

Страшно подумать, что однажды можешь потерять контроль над собственными мыслями, действиями, сделать что-либо, неподконтрольное сознанию. Диссоциативное расстройство идентичности вызывает обратную реакцию: больной совершает поступки, порой незаконные, проживает одновременно несколько жизней, однако его основная личность не подозревает о данных метаморфозах.

Болезнь проявляет уникальные способности, одновременно является способом защиты личности от сверхэмоционального напряжения, и психической болезнью, вызывающей полную дезорганизацию, расщепление сознания больного, утрату идентичности. Особо опасным является наступление полнейшей анархии в поведении индивида, отсутствие возможности контролировать себя.

Что известно о заболевании

Некоторым изначально покажется данная болезнь неизвестной. Однако упомянув, что расстройство более известно как раздвоение личности или множественная личность, ситуация немного прояснится.

Действительно, ДРИ проявляется разделением сознания больного. Проще говоря, в нем как будто уживается сразу несколько человек.

Интересно, что некоторые люди не считают раздвоение сознания патологией. Например, писательница Трудди Чейз, страдающая данным заболеванием, признает наличие нескольких собственных личностей, родившихся после перенесенного насилия. Женщина утверждает, что все идентичности взаимодействуют достаточно слаженно. Трудди отвергает патологический характер своего поведения, считая естественным состоянием сознания.

Не только обыватели не согласны с официальностью расстройства. Даже некоторые психиатры придерживаются мнения ложности существующего диагноза.

Причины ДРИ

Патогенез болезни запускается диссоциацией сознания – защитным механизмом психики, проявляется ощущением отстраненности от происходящего. Обычно люди говорят: все происходило как будто не со мной. Зарождается чувство, что смотришь на собственную жизнь как посторонний наблюдатель. Порой процесс настолько силен, что возникает ощущение выхода из собственного тела.

В норме диссоциация помогает людям оценить происходящие события трезвым взглядом. Является защитной реакцией психики на травмирующие обстоятельства. Помогает индивиду преодолеть избыточные, непереносимые эмоции. Подобный механизм особо присущ эмоционально холодным, хладнокровным индивидам и проявляется в ситуациях, требующих эмоциональной вовлеченности.

Предрасполагающие факторы

Поскольку патологическая диссоциация затрагивает основы идентичности индивида, истоки следует искать в раннем детстве. Обычно патология зарождается в возрасте до 9 лет.

Личность маленького ребенка не является интегрированной, целостной. Она совершенствуется в процессе воспитания, личного опыта, иных внешних факторов. Когда дети подвергаются воздействию негативных, стрессорных обстоятельств на ранних этапах развития, их идентичность не достигает целостности, самостоятельности. Отсутствует взаимосвязь жизненного опыта с воспоминаниями, эмоциями, переживаниями.

Обычно факторами, провоцирующими патологическую диссоциацию, становятся:

насилие, особенно повторяющееся многократно – сексуальное, эмоциональное, физическое. Отдельная роль отводится инцесту – домогательствам со стороны родственников, поскольку данное событие сопровождается стыдом, виной, отрицательные эмоции вытесняются из памяти при помощи расстройства. Женщины подвергаются насилию намного чаще мужчин, поэтому болезнь более распространена среди женского населения.
недостаток заботы. Отмечается особая роль отсутствия матери у 2-х летних детей, провоцирующее образование нарушенной привязанности;
сильнейшее душевное потрясение – потеря близких, аварии, тяжелое заболевание, катастрофы, природные катаклизмы. Войны также являются мощным провокатором расстройства. Но существует интересный факт: исследования зафиксировали всего 76 случаев заболевания в 1944 году, тогда как в 90-е количество возросло до 40 000.

Повторный психотравмирующий эпизод способен спровоцировать появление новой личности.

Проявления расстройства

Симптомы болезни проявляются разделением Эго субъекта на несколько абсолютно разных идентичностей. Подобные субличности отличаются половыми, возрастными, национальными характеристиками, обладают различным темпераментом, умственными способностями, жизненными взглядами.

Новообразованные идентичности проявляют собственные характеры, отличаются именами, жестами, походкой, мимикой. Происходят кардинальные перевоплощения, изменяющие даже почерк – у каждого вновь образованного объекта он собственный, неповторимый.

Индивидуальности полностью независимы, даже различаются заболеваниями. Например, одна страдает дальнозоркостью, вторая – обладает отличным зрением, однако проявляет признаки психопатии.

Активизированная субличность обычно не способна вспомнить происходящее до ее очередного появления, не подозревает о существовании остальных идентичностей. Но, при наличии множественных личностей, достигающих десятков, отдельная способна знать о присутствии остальных. Но данная идентичность не является базовой, носящей изначальное имя человека. Базовая тождественность сохраняется, однако уже не является ведущей. Отдельные индивидуальности конфликтуют между собой.

Новые индивидуальности принимают детское и взрослое обличье. Поведение их способно воплощать скрытые желания базовой личности, совершать аморальные поступки, характеризоваться гневливостью, радостью, принимать различные ипостаси.

Первое официальное описание расстройства, совершенное врачом Антуаном Деспином, рассказывает историю болезни маленькой девочки одиннадцати лет. Малышка была частично парализована, мучилась сильными болями, судорогами. Врач описывал якобы трансовое состояние девочки, когда маленькая мученица становилась ангелом. Ангел беспрепятственно прыгал, бегал, плавал, любил пищу, отвергаемую девочкой, просил взрослых исполнять желания малышки.

Пациенты способны слышать разные голоса в голове, переговаривающиеся, спорящие между собой. Субъект воспринимает их как беседу с самим собой, не подозревая, что улавливает переговоры нескольких субличностей.

В основе картины лежат реальные события, демонстрирующие жизнь Крис Костнер Сайзмор. Женщина действительно страдала диссоциативным расстройством. Собственному заболеванию Крис посвятила 2 книги.

Интересный факт: контракт для съемок фильма продюсер подписывал со всеми тремя лицами Крис.Три подписи были разными.

наличие не менее двух независимых Эго-состояний, различающихся коренным образом манерой поведения, восприятием окружающего и отношением к нему;
попеременное главенствование идентичностей над личностью индивида;
провалы памяти;
состояние не вызвано действием внешних факторов – алкоголем, курением, наркотиками, токсическими веществами, иными психическими расстройствами.

Виды ДРИ

Различают две формы заболевания: неодержимая и одержимая.

Неодержимая форма проявляется незначительными внешними изменениями пациента, порой незаметным окружающим. Сами пациенты характеризуют собственное состояние следующими ощущениями:

созерцают собственную жизнь в качестве посторонних наблюдателей, не в силах вмешаться в ход событий;
ощущают отстраненность от собственного физического, психического состояния;
чувствуют телесные изменения – считают себя постаревшими, слишком молодыми, лицом противоположного пола;
говорят о нереальности происходящего;
отмечают наплыв нескончаемого потока мыслей, замечают чуждые ранее эмоции.

Намеки на наличие расстройства способны проявляться отдельными деталями. Например, человек внезапно сменил имидж, интересуется вещами, ранее незначимыми для него. Изменяются пищевые привычки, эмоциональные особенности. Например, ранее уравновешенный, теперь индивид отличается вспыльчивостью, нервозностью, гневливостью.

Пожалуй, наиболее известной многоликой личностью считается Билли Миллиган. В нем уживалось одновременно 24 автономных Эго-состояний, 10 из которых были основными. Главной считался Билли. Интересны также Артур и Рейджен Вадасковинич.

Артур – англичанин 22-х лет, высокоинтеллектуальный, образованный, манерный. В научной и медицинской сфере – высокий спец. Отвергает существование Бога, носит очки, курит. Именно он, руководствуясь дедуктивным методом, обнаружил присутствие остальных субличностей, выработал общие правила поведения.

Еще был брат Кристин – Кристофер, лесбиянка Адалана, принимающий боль маленький Дэвид, хранитель спасения Томми, помогающий выбираться из ограничивающих обстоятельств. Например, умеет снимать наручники.

Причиной расстройства Билли Миллигана считают трудное детство. Отец парня страдал алкоголизмом, депрессией, покончил жизнь самоубийством, когда мальчику исполнилось 6 лет. Отчим восьмилетнего Билли связал и изнасиловал мальчика в сарае. Моментом возникновения первой новой идентичности парня считается период 3-4 лет.

Сопутствующие состояния

Помимо расщепления сознания, больного сопровождают другие симптомы:

быстрая смена настроения;
депрессии;
повышенная тревожность;
нарушения сна;
проблемы употребления пищи;
смена вкусов, интересов;
разговоры с самим собой, на разный манер;
галлюцинации – тактильные, вкусовые, зрительные.

70% больных ДРИ заканчивают жизнь самоубийством. Однако показательным диагностическим критерием является диссоциативная амнезия.

Субъект забывает события личной биографии, затрудняется полноценно рассказать историю собственной жизни. Его школьная деятельность отмечается резкими спадами и ростом успеваемости. Наблюдается амнезия на текущие события. Например, пациент стойко уверен, что сегодня вторник, живет вторником, хотя по факту сегодня четверг. Событий двух дней не помнит. Отсутствует также возможность вспомнить некоторые поступки, сказанные слова.

Пациенты обнаруживают вещи, происхождение которых затрудняются объяснить, непонятные записи. Знакомые просят что-то сделать (сыграть на гитаре), но человек понимает, что не умеет этого делать. Когда прохожий приветливо кивает ему, знаменуя приветствие, больному сложно вспомнить, кто это.

Деперсонализация и дереализация проявляются ощущением отстраненности. У пациента создается впечатление, как будто он наблюдает за собственной жизнью со стороны. Он не способен контролировать собственные мысли, действия. У него возникает ощущение нереальности происходящего, отдельные вещи кажутся измененными, меняют очертания, свойства. Подобное состояние настигает базовую личность.

Диагностика

Выставить диагноз диссоциативного расстройства идентичности достаточно сложно. Процесс требует больших знаний данной области, тщательного сбора информации, вдумчивой проверки.

Диагноз подтверждается на основании основных критериев ДРИ, а также данных, полученных в результате опроса. Сбор сведений психиатр часто проводит, подвергая пациента гипнозу. Подобный метод позволяет вернуть детские воспоминания пациента, нередко содержащие подлинную причину патологической диссоциации.

Когда базовая личность не желает появления субличности, она препятствует проявлению последней. Тогда терапевт должен попробовать связаться с Эго-состоянием пациента опосредованно, например, предложить больному вести дневник.

Выставляя диагноз ДРИ, необходимо исключить некоторые аспекты:

воздействие наркотических, медикаментозных препаратов;
наличие сопутствующих заболеваний – черепно-мозговой травмы, сосудистых поражений, посттравматическое стрессовое расстройство, иные психические заболевания;
у детей – высокая степень фантазирования, наличие вымышленных друзей;
вероятность симуляции. Симулянты склонны гипертрофировать, выделять стандартные признаки заболевания, забывая включить второстепенные. Образуют похожие, повторяющиеся субличности. Обычно люди, страдающие ДРИ, стараются скрыть заболевание. Симулянт же, наоборот, выставляет болезнь напоказ.

Существует множество методик, опросников, помогающих врачам поставить правильный диагноз.

Довольно распространенным считается тест на раздвоение личности. Представлен он перечнем вопросов, ответив на которые, отвечающий получает интерпретацию собственного состояния. Тест небольшой по объему, доступен пользованию специалистами и обычными людьми, подозревающим наличие данного заболевания, пройти его довольно просто даже онлайн по ссылке.

Однако прохождение теста обывателями грозит последним неверным толкованием результата. Нельзя воспринимать полученный ответ как непреложную истину. Он лишь способен показать возможность присутствия расстройства. Выставлять диагноз, базируясь на полученных результатах тестирования, недопустимо.

Лечение ДРИ

Терапия заболевания требует применения психотерапии. Это главный инструмент в борьбе с расстройством. Медикаментозная терапия выступает второстепенным средством лечения, устраняя лишь симптомы болезни: депрессию, тревогу, бессонницу.

Главная цель психотерапии – объединить существующие субличности в единую, целостную базовую личность. Для этого применяют различные методы психотерапевтического лечения.

Часто используют гипнотерапию. Однако ее следует проводить осторожно, поскольку гипноз способен спровоцировать появление новых Эго-состояний.

Гипнотерапия позволяет:

выявить основную причину ДРИ;
установить наличие идентичностей, установить контакт с ними. Добиться объединения Эго-состояний.

Инсайт-ориентированная терапия помогает преодолеть детскую психическую травму. Рациональная и когнитивная терапия способствуют изменению способа мышления больного, заменяют неадекватные мысли, убеждения более разумными, воспитывают критическое отношение индивида к собственному недугу.

Метод изменчивой экспозиции учит пациента адаптироваться к неприятным воспоминаниям, воспринимая травматические события менее эмоционально.

Обязательно подключают семейную терапию. Это помогает членам семьи принять болезнь близкого, проявляя адекватную реакцию. Носитель раздвоенного сознания учится снижать собственное разрушающее влияние на членов семьи.

Диссоциативное расстройство идентичности – сложное, тяжелое заболевание, требующее длительного лечения. Порой на это уходит около 10 лет. Однако адекватная терапия позволяет достичь целостности сознания человека и вновь функционировать как полноценная, интегрированной личности.

Расстройство расщепления личности – психическое расстройство, при котором в одном человеке существует две или более личности со своим характером, воспоминаниями, темпераментом, особенностями взаимодействия с внешним миром. Возраст, национальность и пол субличностей могут различаться. Предполагается, что причиной развития расстройства расщепления личности являются тяжелые психологические травмы в детском возрасте. Диагноз устанавливается на основании анамнеза, бесед и наблюдений за пациентом. Лечение – психотерапия, помощь в налаживании сотрудничества между субличностями, фармакотерапия сопутствующих расстройств (тревоги, депрессии).

Общие сведения

Предполагается, что расстройство расщепления личности больше распространено в англоязычных странах, но причины этого явления пока не выяснены. С 1980 года (с момента внесения патологии в справочник психических расстройств) до конца ХХ века по различным данным этот диагноз был выставлен 20-40 тысячам человек. Некоторые психиатры до сих пор считают расстройство расщепления личности чрезвычайно редким заболеванием и рассматривают множественные случаи постановки этого диагноза, как гипердиагностику или результат ятрогении (неосторожного воздействия слов или действий врача на психику больного). Лечение расстройства расщепления личности осуществляют специалисты в области психиатрии.

Причины расстройства расщепления личности

Психиатры рассматривают расстройство расщепления личности, как своеобразный защитный механизм, позволяющий полностью отделиться от травмирующих событий, расщепляя воспоминания, а затем вытесняя их в альтернативную личность или личности. Критичным периодом считается возраст развития чувств (до 9 лет). При возникновении тяжелых психологических потрясений в старшем возрасте расстройство расщепления личности развивается очень редко.

Некоторые специалисты утверждают, что расстройством расщепления личности страдает около 3% больных, находящихся на стационарном лечении в отделениях психиатрии, но эта информация пока официально не подтверждена. По еще одному неподтвержденному мнению некоторых психологов и психиатров, у женщин расстройство расщепления личности встречается в 9 раз чаще, чем у мужчин. Вместе с тем, специалисты не исключают, что такое соотношение больных мужчин и женщин может быть обусловлено трудностями диагностики расстройства у представителей сильного пола.

Проявления расстройства расщепления личности

Основным проявлением расстройства расщепления личности является наличие нескольких альтер эго. Обычно на начальных этапах лечения психиатру удается выявить у пациента 2-4 субличности. В последующем число обнаруженных альтер эго может увеличиваться до 10-15 и более. Зафиксированы случаи расстройства расщепления личности, при которых один больной имел более 100 альтер эго. Каждая личность обладает своим характером, взглядами, установками, способностями, знаниями (например, одна личность может говорить на языке, неизвестном другим альтер эго), воспоминаниями и жизненной историей.

Пол, возраст, национальность и происхождение альтер эго при расстройстве расщепления личности могут различаться. В одном пациенте могут сосуществовать маленькая белая девочка из Огайо, молодой техасец и чернокожий выходец из Латинской Америки средних лет. У каждой личности – своя жестикуляция, своя манера речи, свой способ ведения диалога и свои способы проявления эмоциональных реакций. Более того, некоторые исследователи утверждают, что при переходе от одной личности к другой меняются даже некоторые физиологические показатели (пульс и артериальное давление).

Из-за этого пациент, страдающий расстройством расщепления личности, не может вспомнить некоторые события, в том числе – значимые (например, не знает о факте продажи квартиры или машины). Больной с расстройством расщепления личности оказывается в каких-то местах, не понимая, как туда попал, обнаруживает у себя чужие вещи, находит документы и заметки, написанные чужим почерком, общается с незнакомыми людьми, которые ведут себя как знакомые и т. п. Иногда личности осведомлены о существовании друг друга и находятся в состоянии конфликта.

При расстройстве расщепления личности часто наблюдаются головные боли, перепады настроения и нарушения сна. Пациенты могут страдать от ночных кошмаров или бессонницы, у некоторых развивается сомнамбулизм. У больных с расстройством расщепления личности отмечается повышенная тревожность, возможны приступы паники при погружении в травмирующие воспоминания или попадании в схожие ситуации. Нередко выявляются признаки невроза навязчивых состояний (обсессии, компульсии, ритуальное поведение).

Диагностика расстройства расщепления личности

В качестве диагностических критериев расстройства расщепления личности в справочнике психических расстройств DSM-4 указывают:

Лечение и прогноз при расстройстве расщепления личности

Наилучшим результатом лечения расстройства расщепления личности является преодоление детской травмы, устранение внутренних конфликтов, обуславливающих защитное расщепление личности, и образование единой цельной идентичности. Однако даже при продолжительной работе психиатру не всегда удается добиться воссоединения различных личностей. В таких случаях в качестве удовлетворительного результата рассматривается устранение конфликтов и налаживание продуктивного сотрудничества между различными альтер эго. Лечение длительное, средняя продолжительность регулярной непрерывной терапии при расстройстве расщепления личности составляет 6-8 и более лет.

Сама пациентка рассказывает, что какая-то часть дня выпала из ее памяти без всякой внешней причины, и на следующее утро она обнаружила себя в постели с незнакомым мужчиной в дешевом отеле в другом городе. В больницу ее доставили полицейские, которых вызвал администратор отеля, потому что лежащего рядом мужчину перепуганная женщина ударила, он спросонья ответил тем же, завязалась драка.

При этом женщина - у которой действительно не было ни следов травмы, ни признаков опьянения - плакала и клялась, что не помнит, как оказалась здесь с этим мужчиной и с ее ведома это произойти ни в коем случае не могло; мужчина говорит, что она сделала это совершенно добровольно и за достаточную плату. Несчастная библиотекарша совсем не похожа на многогранного Билли Миллигана, но именно так выглядит в реальной клинической практике диссоциативное расстройство идентичности.

Классики психиатрии, мастера клинических описаний приучили нас видеть даже в типичных случаях, какой истерия бывает изобретательной и талантливой. Но случаи, когда “вторая личность” вдруг начинает говорить на языке, которого пациент никогда не знал, или умеет что-то, чего пациент никогда не умел - казуистичны, и не всегда им стоит верить; а “вторая личность” асоциальная, ведущая себя неадекватно ситуации, дезадаптирующая или даже прямо угрожающая жизни пациента неминуемо приведет его к психиатру.

Приведем симптомы этого расстройства так, как они описаны в критериях DSM-5, служащих основанием для постановки диагноза.

Нарушение собственной идентичности, которое характеризуется наличием у одного человека двух или более отличных личностных состояний - в некоторых культурах эти состояния могут трактовать как эпизоды одержимости. Ощущение себя самих как целостной личности, самостоятельно контролирующей свои действия, у таких пациентов прерывисто, разорвано, и этот разрыв проявляется в смене состояний всех сфер психики: аффекта, мышления, памяти, восприятия и может затрагивать соматическое состояние, чувствительную и двигательную сферу.
Повторяющееся выпадение из памяти (с последующим восстановлением) сведений о своей повседневной жизни, базовой персональной информации, эмоционально значимых, как правило, травматичных событий, которое невозможно трактовать как обычное забывание.
Симптомы значительно нарушают социальное и профессиональное функционирование пациента.
Расстройство нельзя связать с принятой в данной культуре религиозной практикой (например, если речь идет не о каком-нибудь шамане, для которого состояния “одержимости духами” - норма, а о “рядовом” носителе такой культуры, которого они будут серьезно беспокоить), а у детей - с игрой.
Симптомы не могут быть следствием приема психоактивных веществ или соматического/неврологического заболевания.

Представьте себе степенную замужнюю женщину, которая работает в библиотеке и воспитывает пятилетнюю дочку. Она как всегда уходит на работу с утра, но вечером не возвращается; все родственники ее ищут, и через несколько дней находят - в психиатрической клинике. Сама пациентка рассказывает, что какая-то часть дня выпала из ее памяти без всякой внешней причины, и на следующее утро она обнаружила себя в постели с незнакомым мужчиной в дешевом отеле в другом городе. В больницу ее доставили полицейские, которых вызвал администратор отеля, потому что лежащего рядом мужчину перепуганная женщина ударила, он спросонья ответил тем же, завязалась драка. При этом женщина - у которой действительно не было ни следов травмы, ни признаков опьянения - плакала и клялась, что не помнит, как оказалась здесь с этим мужчиной и с ее ведома это произойти ни в коем случае не могло; мужчина говорит, что она сделала это совершенно добровольно и за достаточную плату. Несчастная библиотекарша совсем не похожа на многогранного Билли Миллигана, но именно так выглядит в реальной клинической практике диссоциативное расстройство идентичности.

По сравнению с другими терминами (например, расстройство множественной личности, как в МКБ-10) этот хорош тем, что включает определение “диссоциативное” и сразу отсылает нас к категории диссоциативных расстройств. По сути, эпизоды, когда пациент чувствует себя “другой личностью” - это истерические припадки. Классики психиатрии, мастера клинических описаний приучили нас видеть даже в типичных случаях, какой истерия бывает изобретательной и талантливой. Но случаи, когда “вторая личность” вдруг начинает говорить на языке, которого пациент никогда не знал, или умеет что-то, чего пациент никогда не умел - казуистичны, и не всегда им стоит верить; а “вторая личность” асоциальная, ведущая себя неадекватно ситуации, дезадаптирующая или даже прямо угрожающая жизни пациента неминуемо приведет его к психиатру.

Нарушение собственной идентичности, которое характеризуется наличием у одного человека двух или более отличных личностных состояний - в некоторых культурах эти состояния могут трактовать как эпизоды одержимости. Ощущение себя самих как целостной личности, самостоятельно контролирующей свои действия, у таких пациентов прерывисто, разорвано, и этот разрыв проявляется в смене состояний всех сфер психики: аффекта, мышления, памяти, восприятия и может затрагивать соматическое состояние, чувствительную и двигательную сферу.

Повторяющееся выпадение из памяти (с последующим восстановлением) сведений о своей повседневной жизни, базовой персональной информации, эмоционально значимых, как правило, травматичных событий, которое невозможно трактовать как обычное забывание.

Симптомы значительно нарушают социальное и профессиональное функционирование пациента.

Расстройство нельзя связать с принятой в данной культуре религиозной практикой (например, если речь идет не о каком-нибудь шамане, для которого состояния “одержимости духами” - норма, а о “рядовом” носителе такой культуры, которого они будут серьезно беспокоить), а у детей - с игрой.

Симптомы не могут быть следствием приема психоактивных веществ или соматического/неврологического заболевания.

В сущности, в рамках диссоциативного расстройства идентичности могут проявляться любые диссоциативные симптомы: это и диссоциативная амнезия с затрудненным воспоминанием эпизодов из прошлого; и диссоциативная фуга, когда пациент внешне ведет себя упорядоченно, но на самом деле абсолютно бессознательно убегает или уезжает в другой город; и нарушения чувствительности или двигательной функции диссоциативной природы, когда, например, только одна из “личностей” хромает или страдает слепотой. Определение принадлежности расстройства к диссоциативным на основании всех этих симптомов очень помогает врачу в диагностике, с этой целью создано множество опросников и структурированных интервью, направленных именно на выявление диссоциативных симптомов (адаптированы, например, Шкала Соматоформной Диссоциации SDQ-20, Шкала Диссоциации DES, Кембриджская Деперсонализационная шкала CDS). Однако особенностью именно диссоциативного расстройства идентичности является то, что побуждает нас называть разные состояния пациента разными “личностями”: хотя и в рамках диссоциативных эпизодов, они обладают собственным характером, мышлением, памятью, которые так же стабильно сохраняются и передаются от эпизода к эпизоду, как и характеристики “основной” личности в “светлые промежутки”. В этом ключевое отличие диссоциативного расстройства идентичности от шизофрении. Хотя пациент с шизофренией тоже может называть себя разными именами, представлять себя разными персонажами, вдруг начать вести себя нехарактерно, а потом вернуться к прежнему поведению, в его случае ни о каких избыточных личностях речь не идет; за какие бы имена и фигуры он ни цеплялся, больной стремительно теряет ту единственную личность, которая у него была.

Тем не менее, вопрос дифференциальной диагностики диссоциативного расстройства с шизофренией неизменно возникает, поскольку кроме диссоциативных пациенты могут рассказывать и о типичных психотических симптомах:

нарушения восприятия: слуховые псевдогаллюцинации в форме голосов, которые комментируют их действия, или негативные галлюцинации, в том числе интересный феномен произвольной аналгезии, когда пациент может самостоятельно “снизить” болевую чувствительность

автоматизмы: ощущение, что кто-то вмешивается в ход мыслей пациента или управляет его действиями помимо его воли;

Различают две формы диссоциативного расстройства идентичности:

так называемая “одержимость”, когда другое состояние личности обусловлено, по мнению самого пациента, вмешательством духов или демонов; возникает на определенной культурной и религиозной почве

не связанная с ощущением одержимости, когда разные “личности” - это, как правило, люди разного пола, возраста, мировоззрения.

В зависимости от формы расстройства “голоса” или ощущения управления своими мыслями и действиями пациент будет относить на счет “духов” или внезапного вмешательства другой личности.

Но с другой стороны, в принципе валидность такого диагноза вызывает много вопросов. Как мы можем с уверенностью утверждать, что пациент нас не обманывает? Если вернуться к случаю с работницей библиотеки, полицейские не обнаружили никаких признаков насилия, а саму пациентку застали в таком виде, что больше склонялись поверить мужчине; в психиатрическую больницу ее доставили скорее из-за бурного выражения эмоций, а что-то более серьезное, чем реактивное расстройство, врачи заподозрили, только разобравшись, какую жизнь она обычно ведет. Диссоциативное расстройство идентичности, как и другие диссоциативные расстройства, часто симулируют - настолько, что симулянты становятся контрольной группой в исследованиях по выявлению нейрофизиологических коррелят.

Тем не менее, есть признаки, которые помогают врачу определить истинное расстройство и пациента, которому действительно можно помочь. В подавляющем большинстве случаев диссоциация становится реакцией на психологическую травму, поэтому в анамнезе пациента нужно искать обстоятельства, которые еще в детском возрасте могли бы расположить его так реагировать в дальнейшем (физическое и сексуальное насилие, отчуждение со стороны родителей и конфликты между ними) и, если расстройство проявилось уже во взрослом возрасте, - событие, которое могло его спровоцировать. В нашем клиническом случае таким провоцирующим событием стала смерть отца, хотя пациентка практически с ним не общалась, и он же был источником детской травмы: страдал алкоголизмом, бил жену и детей, потом и совсем ушел из семьи, не работал и жил на улице.

Другая особенность - множество сопутствующих психических расстройств, поскольку психологическая травма их провоцирует или облегчает их развитие. Это могут быть расстройства личности (не путать с расстройством идентичности - непрерывного ощущения себя как единой личности; здесь речь идет о патологии характера, неадаптивных стратегиях поведения у “основной” личности), депрессии, тревожные расстройства, обсессивно-компульсивное расстройство. Наша работница библиотеки до нынешней госпитализации безуспешно лечилась у психиатра по поводу тревожной депрессии.

Существует множество психологических концепций, которые объясняют, как травма приводит к диссоциативным симптомам, и каждая оправдывает определенный подход к психотерапии; в этом материале остановимся на биологической концепции.

Мы знаем, что ситуация угрозы вызывает у животного реакцию “борьбы или бегства”, когда все физиологические процессы направлены на повышение чувствительности к важным сигналам, реактивности, тонуса мышц. Но есть и еще один вид реакции, который срабатывает, когда ни то, ни другое невозможно - так называемая “притворная смерть”. Он менее адаптивен, чем “борьба или бегство”, но тоже в некоторой степени может минимизировать ущерб. При этом тонус мышц наоборот снижается, чувствительность к стимулам и реактивность падают. Именно в такой ситуации оказывается ребенок, когда угроза исходит со стороны взрослого. Предполагают, что в состоянии “мнимой смерти” происходит функциональная деафферентация, отрешение от всех внешних стимулов, как во сне - с которым часто сравнивают свое состояние пациенты с диссоциативным расстройством. Нормальное состояние связей между подкорковыми сенсорными центрами, непосредственно с ними связанными структурами, отвечающими за аффективный ответ, и собственно корой обеспечивает то самое непрерывное ощущение единичности и целостности собственной личности. Если эпизоды функциональной деафферентации часты в детстве, когда формируется основная масса таких связей, они могут впоследствии нестабильно работать во взрослом возрасте, особенно в ситуации угрозы. Нейровизуализация может зафиксировать результаты такого патологического развития: у пациентов с диссоциативным расстройством наблюдается, например, перестройка гиппокампа, уменьшение его объема регистрируется МРТ, и оно коррелирует с тяжестью психологической травмы детского возраста.

Еще одна особенность - чередование состояний гиповозбуждения (подобных “мнимой смерти”) и гипервозбуждения (подобных реакции “борьбы или бегства”). Ее ранее описывали при посттравматическом стрессовом расстройстве, которое по данным современных исследований сближается с диссоциативными расстройствами. Состояние гиповозбуждения соответствовало реальному переживанию травматической ситуации, а гипервозбуждения - так называемым “флешбэкам”, гиперреалистичным воспоминаниям о уже пережитых событиях. Такая же смена состояний, и те же нейрональные корреляты этих состояний (при гиповозбуждении - преимущественная активация префронтальной коры, поясной и парогиппокампальных извилин; при гипервозбуждении - миндалины, островка, дорсального стриатума) показаны при диссоциативном расстройстве идентичности - и они соответствуют разным “личностям”. То есть для той психологической ситуации, в которой существует пациент, разные личности по-своему функциональны, и если мы хотим его вылечить, нужно научить его другим способам адаптации.

Никаких способов напрямую управлять механизмами адаптивного поведения у нас пока нет, поэтому основным подходом в лечении диссоциативного расстройства идентичности остается психотерапия. Предпочтительны индивидуальные занятия с терапевтом и психодинамический подход (например, когнитивно-поведенческая терапия).

По общепризнанным рекомендациям ISSDT (Международное общество по изучению травмы и диссоциации), терапия проходит в три этапа: на первом терапевт пытается сформировать у пациента правильное понимание болезни, первично стабилизировать состояние и уменьшить выраженность сопутствующих депрессивных и тревожных симптомов; на втором необходимо подробно разобрать все травмы, которые привели к формированию защиты по механизму диссоциации, и цель третьего этапа - перейти от диссоциации к более организованным и адаптивным защитам.

Основная цель психофармакотерапии - борьба с коморбидными психическими расстройствами, которая облегчает психотерапевту подход к диссоциативному расстройству. Интересный аспект фармакотерапии - различный ответ на лекарственные препараты, который пациент может давать в разных личностных состояниях.

Источники

Sadock B. J., Kaplan H. I. Comprehensive Textbook of Psychiatry: X. – Wolters Kluwer, 2017.

Dissociation and the Dissociative Disorders: DSM-V and Beyond, edited by P. F. Dell and J. A. O'Neil. (2009). New York, NY: Routledge, 898 pp.

Dorahy M. J. et al. Dissociative identity disorder: an empirical overview //Australian & New Zealand Journal of Psychiatry. – 2014. – Т. 48. – №. 5. – С. 402-417.

Reinders A. A. T. S. et al. Opposite brain emotion-regulation patterns in identity states of dissociative identity disorder: A PET study and neurobiological model //Psychiatry Research: Neuroimaging. – 2014. – Т. 223. – №. 3. – С. 236-243.

Читайте также: