Армейская оборонительная операция реферат

Обновлено: 02.07.2024

За первые 30 месяцев войны размах и масштаб стратегических оборонительных операций Красной Армии значительно возросли. Осуществляемые Ставкой планирование, координация и управление этими операциями стали более эффективными, конкретные оборонительные приемы, используемые действующими фронтами, также значительно улучшились. Наиболее очевидно эти улучшения проявились в прочности стратегических оборонительных рубежей Красной Армии и в наступательном характере действий фронтов или групп фронтов при проведении своих оборонительных операций.

Прочность создаваемой Ставкой стратегической обороны зависела в первую очередь от эффективности оперативных соединений действующих фронтов и от того, насколько хорошо они организовались для боя. Кроме того, важную роль играла прочность оборонительных рубежей и позиций, а также надежность позиционной обороны, осуществляемой действующими фронтами. Учитывая возможности танковых войск вермахта, прочность обороны в немалой степени зависела от способности обороняющихся войск могли противостоять смертельной угрозе немецких танков.

Оборонительные оперативные соединения. Нехватка как войск, так и вооружения в первые шесть месяцев войны вынуждала действующие фронты Красной Армии выстраивать оперативные соединения в обороне, в один эшелон при совершенно незначительных резервах. Однако в конце 1941 года НКО сформировал и выставил на поле свежие войсковые соединения и объединения, после чего советские фронты получили возможность создавать вторые эшелоны уровня целых армий — хотя обычно они использовали эти армии только в наступательных целях.

Летом 1942 года действующие фронты вновь оборонялись армиями в один эшелон — на этот раз потому, что Ставка потратила имевшиеся у нее резервы на проведение в мае неудачных наступательных операций. Кроме того, стремительное наступление вермахта в конце июня и в июле лишило Ставку времени на придание передовым действующим фронтам любой из своих десяти резервных армий для использования их в обороне в качестве вторых эшелонов.

Это положение резко изменилось летом 1943 года, когда в распоряжении советского командования появились более крупные резервы. Поэтому в ходе стратегической обороны в июле 1943 года под Курском и на других участках фронта действующие фронты Красной Армии могли располагать свои армии в обороне, в зависимости от обстоятельств, в одном или в двух эшелонах. Кроме того, фронты получили возможность выставить на поле более многочисленные и мощные танковые и противотанковые резервы, а также сосредотачивать для поддержки своей обороны более мощные артиллерийские группировки. После Курской битвы вермахт крайне редко вынуждал Красную Армию прибегать к подготовленной обороне, но когда такое все же случалось, советские фронты, как правило, готовили для обороны сложные и сильно эшелонированные структуры, опиравшиеся на хорошо подготовленные оборонительные позиции с сильными фронтовыми резервами позади.[119]

Стратегические оборонительные рубежи и позиционная оборона. Прочность стратегической обороны Красной Армии в первые 30 месяцев войны также напрямую зависела от качества возведенных Ставкой или ее действующими фронтами стратегических оборонительных рубежей, а также от эффективности позиционной обороны, проводимой ее действующими фронтами. В целом за 1941 год и начало 1942 года качество оборонительных сооружений заметно улучшились — в основном благодаря тому, что НКО увеличил численность вспомогательных инженерно-саперных войск, придаваемых действующим фронтам и армиям. Кроме того, были сформированы целые саперные армии для возведения в тылу оборонительных рубежей, которые занимались оперативными и стратегическими резервами до и во время каждой оборонительной операции.

Уже в первые несколько недель войны темп наступления вермахта заметно замедлился, когда он столкнулся с укрепрайонами Юго-Западного фронта у Равы-Русской, Перемышля, Новгород-Волынского и Коростеня. Поэтому в последующие четыре месяца Ставка приказала построить пять крупных и несколько меньших оборонительных рубежей, защищающих подступы к Ленинграду, Москве, Сталинграду и Ростову (см. таблицу 3.5).[120]

После того, как войска вермахта в конце июня разгромили передовую оборону Красной Армии, Ставка приказала возвести в 200 километрах восточнее старых границ новый стратегический оборонительный рубеж с целью преградить путь немецкому наступлению на северо-западном и западном направлениях. Были созданы и другие оборонительные рубежи на юго-западном направлении для защиты Киева и Одессы, на подступах к Крыму и Донбассу, на пути к Сталинграду и, позднее, на подступах к Кавказу (см. главу 9).[121] В конечном итоге, мобилизовав гражданское население, Ставка к концу 1941 года создала сложные тыловые оборонительные рубежи и полевые укрепления, во многих местах простирающиеся на глубину 200-400 километров.

Несмотря на победу Красной Армии под Москвой в конце 1941 — начале 1942 года, Ставка продолжала строить новые оборонительные рубежи. Новая оборонительная система, построенная в начале 1942 года саперными армиями и гражданскими рабочими, укрепила оборону Москвы, прикрыла подступы к реке Дон, Сталинграду и Кавказу.[122] В целом Ставка возвела в 1942 году оборонительные рубежи и укрепления на глубине до 600 километров от западных границ Советского Союза.

Несмотря на все успехи, эти громадные усилия в области строительства тоже сталкивались с массой трудностей: во-первых, с острой нехваткой опытных инженерных кадров, техники и материалов для своевременного возведения укреплений; во-вторых, с отсутствием войск для занятия их. В результате немецкие войска очень часто преодолевали эти укрепления до полного завершения их строительства. Например,

В дополнение к сооружению и использованию в стратегических оборонительных операциях укрепленных рубежей и позиций

Противотанковая оборона. Громадный ущерб, нанесенный летом и осенью 1941 года танковыми дивизиями, танковыми (моторизованными) корпусами и танковыми группами (армиями) вермахта стратегической обороне Красной Армии, лишний раз подчеркнул жизненную необходимость противотанковой обороны для прочности стратегической обороны, возводимой Ставкой и ее действующими фронтами в последующие летние периоды 1942 и 1943 годов. НКО признал важность стратегической противотанковой обороны еще до войны, тогда же были сформированы первые большие противотанковые бригады, которые должны были взаимодействовать с механизированными корпусами как при оборонительных, так и при наступательных действиях.

После того, как вермахт в первые же несколько недель войны уничтожил эти противотанковые бригады, Ставка и командующие фронтами лихорадочно трудились над улучшением противотанковой обороны. Однако нехватка противотанкового вооружения, склонность полевых командиров применять их не концентрированно, а вразброс, а также неэффективность крупнокалиберной артиллерии и авиации против немецких танков вынуждали действующие фронты все больше полагаться в борьбе против немецких танков на собственные танковые силы. Даже в 1942 — начале 1943 года, несмотря на многочисленные инструкции НКО о том, что танки должны использоваться в первую очередь против вражеской пехоты, командующие фронтами стремились полагаться в противотанковой обороне в первую очередь именно на них.

Однако в то же время, сначала на тактическом, а затем и на оперативном уровне, действующие фронты Красной Армии начали мало-помалу применять как противотанковую, так и иную артиллерию в качестве самостоятельного противотанкового оружия и организовывать взаимодействие этих видов оружия с пехотой для создания все более сложной и действенной противотанковой обороны. Если в первые шесть месяцев войны количество противотанковых пушек, имеющихся у командующих фронтами, в среднем составляло менее пяти стволов на километр фронта — слишком мало, чтобы сводить их в отдельные структуры армейского, а тем более фронтового уровня,-то в 1942 году положение изменилось к лучшему.

К лету 1942 года резкое увеличение количества доступного противотанкового вооружения наконец позволило командующим армиями начать создавать противотанковые опорные пункты и противотанковые районы, глубоко эшелонированные по осям возможного наступления танковых соединений вермахта. Дальнейшее увеличение во второй половине 1942 года количества выставленных на поле противотанковых пушек дало командующим армиями возможность формировать и применять в подчиненных им стрелковых корпусах и дивизиях противотанковые резервы, повышая таким образом плотность, мобильность и эффективность своей противотанковой обороны.

Основываясь на опыте 1941-1942 годов, действующие фронты Красной Армии летом 1943 года смогли наконец возвести внушительную противотанковую оборону, простирающуюся на всю глубину первого оборонительного пояса. Состоящая из густой сети прикрывающих друг друга ротных противотанковых опорных пунктов и батальонных противотанковых районов, защищаемых пехотой и плотной завесой массированного огня артиллерии, эта противотанковая оборона стала в 1943 году надежным оперативным и стратегическим средством в арсенале прочих оборонительных приемов Красной Армии и оставалась им до конца войны.

В число наиболее важных активных действий на Сталинградском направлении входили крупные танковые контрудары в июле у Воронежа и на реке Дон, один из которых по масштабам и намеченным целям приближался к полнокровному контрнаступлению, в августе-сентябре — под Воронежем, в июле-августе — на Дону у Серафимовича и Клетской, и в августе-сентябре-октябре — непосредственно под Сталинградом (см. главу 2).[128]

Кроме того, во время оборонительного этапа Курской операции Ставка приказала действующим фронтам маневрировать своими тактическими и оперативными резервами, проводить контратаки и наносить контрудары так, чтобы сделать оборону более динамичной — тогда как сама Ставка в то же время маневрировала своими стратегическими резервами для повышения эффективности обороны. В число наиболее важных из этих действий входили тактические контратаки по всему оборонительному фронту Красной Армии во время первоначального броска вермахта, скоординированные контрудары по острию или по флангам немецкого наступления в фазе его развития и крупный контрудар резервов Ставки под Прохоровкой в кульминационной фазе обороны. Наконец во время этого же кульминационного боя под Прохоровкой, Ставка начала общее контрнаступление двух фронтов против войск вермахта, обороняющих Орловский выступ.[129]

Словом, после двух лет жестокого и зачастую дорого обходившегося опыта организации и ведения стратегической обороны и стратегических оборонительных операций, Ставка и ее действующие фронты постепенно развили методы активной обороны, которые будут успешно применяться советским командованием вплоть до конца войны.

Сталинградская битва — одна из крупнейших битв Второй мировой войны. Она продолжалась 200 суток. Фашистский блок потерял в ходе ее в общей сложности около 1,5 млн солдат и офицеров, т.е. 25% всех своих сил, действовавших на советско-германском фронте, до 2 тыс. танков и штурмовых орудий, более 10 тыс. орудий и минометов, около 3 тыс. боевых и транспортных самолетов, свыше 70 тыс. автомашин и огромное количество другой боевой техники и вооружения. Вермахт и его союзники полностью лишились 32 дивизий и 3 бригад, а еще 16 дивизий были разгромлены, потеряв более 50% своего состава.

Победоносный исход Сталинградской битвы имел огромное военно-политическое значение. Она внесла решающий вклад в достижение коренного перелома не только в Великой Отечественной войне, но и во всей Второй мировой войне, явилась важнейшим этапом на пути к победе над фашистским блоком. В результате Сталинградской битвы советские Вооруженные Силы вырвали у противника стратегическую инициативу и удерживали ее до конца войны.

Оборонительные операции под Сталинградом

Оборонительные действия советских войск на Сталинградском направлении велись в течение 125 дней. В этот период ими были проведены последовательно две оборонительные операции. Первая из них была осуществлена на подступах к Сталинграду в период с 17 июля по 12 сентября, вторая — в Сталинграде и южнее его с 13 сентября по 18 ноября 1942 года.

В общей сложности противник сосредоточил в полосе от Курска до Таганрога около 900 тысяч солдат и офицеров, 1260 танков, свыше 17 тысяч орудий и минометов, 1640 боевых самолетов.

С нашей стороны этой ударной группировке противостояли войска Брянского, Юго-Западного и Южного фронтов. Общая численность наших войск этих трех фронтов составляла 655 тысяч человек. Мы имели 740 танков, 14200 орудий и минометов, свыше 1 тысячи боевых самолетов.

Утром 28 июня 2-я полевая и 4-я танковая немецкие армии и 2-я венгерская перешли в наступление против левого крыла Брянского фронта.

30 июня нанесла удар 6-я армия.

Сталинград был еще далеко, немцы устремились к Воронежу, но сражение сорок второго года началось, втягивая постепенно все большие и большие силы в кровавую мельницу.

которому, чтобы сломить их сопротивление, пришлось развернуть 5 дивизий из 13 и затратить 5 суток на борьбу с ними. В конце концов враг сбил передовые отряды с занимаемых позиций и подошел к главной полосе обороны войск Сталинградского фронта.

Советскому командованию удалось вскрыть группировку врага, определить направление его главного удара, а также провести ряд мероприятий по совершенствованию обороны, в том числе по перегруппировке части сил и средств 62-й армии на ее правый фланг. Сопротивление советских войск заставило немецко-фашистское командование усилить 6-ю армию. К 22 июля в ней было уже 18 дивизий, насчитывавших 250 тыс. человек боевого состава, около 740 танков, 7,5 тыс. орудий и минометов. Войска 6-й армии поддерживали до 1200 самолетов.

Ставка советского Верховного Главнокомандования, разгадав замысел немецкого командования, приняла меры к отводу войск из-под угрозы окружения. Войска Юго-Западного фронта, охваченные противником с северо-востока и востока, с тяжелыми

боями отступали за Дон к Сталинграду. Войска Южного фронта отходили из Донбасса к нижнему течению Дона, чтобы занять оборону по его левому берегу от Верхне-Курмоярской до Ростова. «Перед лицом превосходящего противника требовалось

На рассвете 23 июля в наступление перешла северная, а 25 июля и южная ударные группировки. Используя превосходство в силах и господство авиации в воздухе, враг прорвал оборону на правом фланге 62-й армии и к исходу дня 24 июля вышел к Дону в районе Голубинского. В результате до трех советских дивизий попали в окружение. Противнику также удалось потеснить войска правого фланга 64-й армии. Для войск Сталинградского фронта сложилась критическая обстановка. Оба фланга 62-й армии оказались глубоко охваченными врагом, а выход его к Дону создал реальную угрозу прорыва немецко-фашистских войск к Сталинграду.

В целях восстановления положения командующий фронтом с разрешения Ставки ВГК ввел в сражение еще не закончившие формирование 1-ю (генерал-майор

К. С. Москаленко) и 4-ю (генерал-майор В. Д. Крюченкин) танковые армии, которые совместно с 13-м танковым корпусом (генерал-майор Т. И. Танасчишин), приданным 62-й армии, получили задачу разгромить прорвавшуюся группировку врага. Однако контрудар танковых армий был организован поспешно и наносился разновременно, при слабой артиллерийской и авиационной поддержке и отсутствии прикрытия с воздуха. 1-я танковая армия перешла в наступление 27 июля, а 4-я танковая армия — на два дня позже. В ходе ожесточенных трехдневных боев они нанесли противнику большой урон и задержали его наступление. 13-й танковый корпус прорвался к окруженным войскам и при содействии 1-й танковой армии обеспечил их выход к основным силам 62-й армии. 30 июля противник был остановлен и на правом фланге 64-й армии, где контрудар нанесли 23-й танковый корпус (генерал-майор А. М. Хасин) и две стрелковые дивизии. Однако обстановка вновь осложнилась в связи с тем, что в это время немецко-фашистские войска прорвали оборону Южного фронта и устремились на Северный Кавказ.

Упорное сопротивление советских войск вынудило немецко-фашистское командование 31 июля повернуть с Кавказского направления на Сталинград 4-ю танковую армию (генерал-полковник Г. Гот). 2 августа ее передовые части подошли к Котельниковскому. В этой связи создалась прямая угроза прорыва противника к городу с юго-запада. Развернулись бои на юго-западных подступах к нему. Для укрепления обороны Сталинграда по решению командующего фронтом на южном фасе внешнего оборонительного обвода была развернута 57-я армия. В состав Сталинградского фронта передавалась 51-я армия (генерал-майор Т. К. Коломиец, с 7 октября — генерал-майор Н. И. Труфанов).

Период с 5 по 10 августа был, пожалуй, одним из самых напряженных в ходе оборонительного сражения. Немецко-фашистским войскам удалось выйти к внешнему

оборонительному обводу и ликвидировать плацдарм советских войск на правом берегу Дона в районе Калача. У Абганерово 6 августа враг прорвал внешний обвод и

продвинулся на глубину 12—15 км. 9—10 августа силами трех стрелковых дивизий и танкового корпуса 64-й армии по нему был нанесен контрудар. Особенность этого контрудара состояла в том, что он наносился компактной группировкой во фланг противнику на 9-км фронте. Это позволило достигнуть над ним трехкратного превосходства в силах. Контрудару предшествовала 30-минутная артиллерийская и короткая авиационная подготовка. В результате проведенного контрудара вклинившийся в нашу оборону противник был разгромлен, а утраченное положение восстановлено. Немецко-фашистские войска на этом участке фронта перешли к обороне и в дальнейшем в течение целой недели не предпринимали здесь активных действий.

В итоге напряженных боев на дальних подступах к Сталинграду с 17 июля по 17 августа 6-я немецкая армия оттеснила советские войска на левый берег Дона, сначала на участке от Вертячего до Ляпичева, а затем в районе Трехостровская. Отойдя на восточный

берег к внешнему оборонительному обводу, советские части и соединения продолжали оказывать упорное сопротивление, не позволяя противнику форсировать Дон.

19 августа немецко-фашистские войска возобновили наступление, нанеся удары в общем направлении на Сталинград. 22 августа 6-я немецкая армия форсировала Дон и

захватила на его восточном берегу, в районе Песковатки, плацдарм шириной 45 км, на котором сосредоточилось шесть дивизий. 23 августа 14-й танковый корпус

противника прорвался к Волге севернее Сталинграда, в районе поселка Рынок, и отрезал 62-ю армию от остальных сил Сталинградского фронта.

Накануне вражеская авиация нанесла массированный удар по Сталинграду с воздуха, совершив около 2 тыс. самолетовылетов. В воздушных боях над городом 29 августа советские летчики и зенитная артиллерия сбили 120 немецких самолетов. Однако защитить Сталинград от воздушных атак врага им не удалось. В результате город подвергся страшным разрушениям — целые кварталы были превращены в руины или же попросту стерты с лица земли.

20—28 августа войска 63, 21, 1-й гвардейской и 4-й танковой армий нанесли контрудары с севера во фланг 6-й немецкой армии, захватили и расширили ряд плацдармов на правом берегу Дона. И хотя ликвидировать прорыв врага к Волге им не удалось, положение защитников Сталинграда несколько облегчилось. Противнику пришлось перенацелить крупные силы для отражения ударов главных сил Сталинградского фронта с севера. Поэтому свое наступление на Сталинград он вынужден был приостановить, ограничившись выходом на северо-западную окраину города.

В ходе первого этапа оборонительного периода битвы под Сталинградом войска Сталинградского и Юго-Восточного фронтов не только на значительное время задержали 6 и 4-ю танковую армии противника, но и нанесли им существенный урон в живой силе и технике.

Большую роль в срыве планов германского командования сыграло тесное взаимодействие родов войск. Так, советская авиация, несмотря на численное превосходство противника в воздухе, прикрывала наземные войска от ударов его авиации, бомбила переправы там, где фашисты пытались форсировать Дон, изматывала силы неприятеля и снижала темпы продвижения его группировки. «В ходе борьбы на дальних подступах к Сталинграду советские летчики произвели 16 тыс. боевых вылетов и

уничтожили не менее 20% самолетов 4-го воздушного флота Рихтгофена, действовавшего

Советская авиаразведка заранее установила сосредоточение к югу от Сталинграда танковой группировки противника, что значительно помогли войскам 64-й армии в срыве

Бомбардировщики обрушили бомбовый удар на колонны гитлеровских машин. В то же время открыли массированный огонь стоявшие в укрытиях артиллерия и танки. Только за три дня в район танковой группы было совершено более 5 тыс. самолетовылетов. Атаки противника были сорваны. К месту боев подошли новые советские соединения. Выход 6-й и 4-й танковой армий противника к внешнему обводу на подступах к Сталинграду и переход здесь советских армий к жесткой обороне знаменовали окончание оборонительного сражения Красной Армии в большой излучине Дона. Его главным итогом был срыв замысла врага с ходу овладеть Сталинградом. В итоге этого сражения гитлеровское командование вынуждено было пересмотреть свои первоначальные представления о Сталинграде как объекте вспомогательного удара и перебросить на сталинградское направление значительные силы, предназначавшиеся вначале для овладения Кавказом.

Ведя упорную борьбу в донских степях, на дальних подступах к Сталинграду, советские воины в сложной обстановке проявили мужество и самопожертвование.

Алексеев М.Н. Мой Сталинград / М. Н. Алексеев. - М., 1995. - 478с.

Самсонов А. М. Сталинградская битва / А. М. Самсонов. - М. : Прогресс, 1989. – 498 с.

Павлов, В. В. Сталинград / В. В. Павлов. - СПб.: СПбГТУ, 2002. - 369 с.

Сталинградская битва в истории России: четвертые юнош. чтения. Волгоград, 20 апреля 1999 г. – Волгоград, 1999. - 142 с.

Похожие страницы:

Сталинградская битва (18)

. войны и в работах современных историков. 1 Оборонительные операции советских войск под Сталинградом Оборонительные действия советских войск на Сталинградском направлении велись в течение .

Коренной перелом в Великой Отечественной войне. Сталинградская и Курская операции

Государственное преступление или вопрос строительства оборонительных рубежей под Казанью

Ленинградская оборонительная операция советских войск проводилась 10 июля — 28 . Сталинграда также активно участвовали в строительстве рубежей. Вся работа, зачастую под . данные о потерях советских войск во Второй мировой войне хранились под грифом "секретно" .

Великая Отечественная война советского народа

. период стратегического обороны Советских Вооруженных Сил, закончившийся переходом в наступление Советских войск под Сталинградом. Основные сражения . битва, Сталинградская битва, Берлинская операция 1945. Московская битва. Оборонительный (30 сентября – 5 .

Великая отечественная война советского народа 1941-1945гг.

. ходе операции, а советские войска такой . советских войск под Сталинградом началось 19 ноября 1942 г. Войска . оборонительной, справедливой. Это способствовало подъему традиционного русского и советского патриотизма. [5, С.120] Звание Героя Советского .

В годы Великой Отечественной войны Советские Вооруженные силы провели бо­лее 50 стратегических, около 250 фронтовых и свыше 1000 армейских операций. Часть фронтовых и армейских операций осуществлялась в рамках стратегических, а неко­торые — самостоятельно.

В летнее-осенней кампании были проведены 9 стратегических операций из которых Прибалтийская. Белорусская и Львовско-Черновицкая относятся к приграничным сражениям.

Главная цель этих и последующих оборонительных операций определилась с первых дней войны, когда стало ясно, что о победоносной войне малой кровью и на чужой территории речь уже идти не может.

Поэтому главная задача состояла в том, чтобы отразить страшный первоначальный удар фашистской Германии, не допустить их стремительного продвижения на московском, киевском и ленинградском направлениях и обеспечить стратегическое развертывание войск и перевод экономики страны на военное время.

С величайшим сожалением сейчас мы можем утверждать , что Военная доктрина Советского Союза на проведение оборонительных операций не была ориентирована.

В составе войск фронта 20 дивизий, около 440 тыс. чел, около 5 тыс. орудий и минометов, 1274 танка и 1078 самолетов.

Наши потери в операции составили 87 208 чел., в том числе – безвозвратные потери – 73 924; санитарные – 13 284 чел. Балтийский флот потерял 1278 чел.

В Белорусской стратегической оборонительной операции ставилась цель нанести поражение противнику в приграничном сражении и не допустить его прорыва в направлении Смоленск, Москва.

Западный фронт, преобразованный из Западного Особого военного округа, под командованием генерала армии Д.Г. Павлова имел 44 дивизии, 3 бригады, 8 УР-ов и насчитывал 625 тыс. чело­век, 10 296 орудий и минометов, 2 189 танков и 1539 самолетов.

Ход операции

Противник, непосредственно перед вторжением, выбросил в тыл советских войск группы диверсантов, которые стали разрушать линии связи, перехватывать и убивать посыльных и офицеров связи. Штаб фронта, таким образом, лишился устойчивой связи с армиями.

Первыми врага встретили советские пограничники. Они сражались с невероят­ным мужеством, сдерживая врага часами, днями, а легендарная Брестская крепость держалась почти месяц.

В течение дня фронт потерял 738 самоле­тов, и враг получил полное господство в небе.

К вечеру 22 июня под ударами превосходящих сил противника советские войска отступили на 20-30 км

Тем временем 3-я танковая группа генерала Г. Гота 26 июня она вышла к минскому укрепленному району и 8 июля ворвалась в столицу Белоруссии. На следующий день в город вошли танки Гудериана, замкнув кольцо вокруг 3-й и 10-й армий Западного фронта.

Результаты операции

Несмотря на огромные жертвы, понесенные Красной Армией в этой операции, сдержать натиск врага не удалось. Тем не менее, упорным сопротивлением в приграничных районах в сочетании с контрударами они нанесли ощутимый урон главной группировке вермахта и замедлили темпы её наступления на Смоленск и Москву. Это дало возможность со­ветскому Главнокомандованию развернуть войска второго стратегического эшелона на рубеже рек Западная Двина, Днепр.

Потери Западного фронта составили 417 729 чел. в т. ч. безвозвратные - 341 012чел., санитарные – 76 717 чел. Пинская военная флотилия потеряла 61 человека.

ВЛьвовско-Черновицкой стратегической оборонительной операции ставилась задача не допустить прорыва противника на киевском направлении.

На южном фланге группы армий располагались также венгерские войска, имев­шие 44,5 тыс. чел., 200 орудий и минометов, 160 танков и 100 самолетов, а также 3-я и 4-я румынские армии.

Наш Юго-Западный фронт в своем составе имел 58 дивизий, а также один кавалерийский, пять стрелковых, четыре механизированных и один воздушно-десантный корпус.

Общая численность войск фронта составляла 975 тыс. чел., 12 064 орудия и миномета, 4783 танка и 1759 самолетов.

Результаты операции

В течении 15 суток в ходе активных боевых действий в приграничных районах и на промежуточных оборонительных рубежах войска Юго-Западного фронта нанесли противнику большие потери и замедлили продвижение его группировки на киевском направлении, что позволило отвести основные силы фронта и занять оборону в укре­пленных районах на ряде участков старой государственной границы.

Безвозвратные потери войск фронта составили 172 323 чел. (20%), санитарные – 69 271 человек

В общей сложности в приграничных сражениях приняли участие 170 советских дивизий, из которых 28 были полностью уничтожены. Потери трех фронтов (Западно­го, Северо-Западного и Юго-Западного) составили около 600 тыс. убитых и раненых, свыше 11,7 тыс. танков, около 4 тыс. самолетов и 18,8 тыс. орудий и минометов.

Были потеряны Литва, Латвия, почти вся Белоруссия, значительная часть Молда­вии, Украины и Эстонии. Около 23 млн. советских граждан остались на оккупирован­ной территории.

Противник к 10 июля потерял 79 058 чел. убитыми и ранеными, 1060 орудий и ми­нометов, 826 самолетов и 350 танков.

Киевская стратегическая оборонительная операция 7 июля — 26 сентября 1941 г.

Проводилась войсками Юго-Западного фронта (командующий генерал-полковник М.П. Кирпонос).

С нашей стороны оборонялись войска Юго-Западного фронта в составе: 44 сильно ослабленных в боях дивизии.

По своему составу противник превосходил советские войска в пехоте, артиллерии более чем в два раза, в самолетах — в 1,5 раза.

Результаты операции

Потери наших войск составили: убитых – 616 304 чел., раненых – 84 240 чел.

Ленинградская стратегическая оборонительная операция

Проводилась с целью обороны Ленинграда войсками Северного, Северо-Западного фронтов при содействии сил Балтийского фло­та и 52-й отд. армией: дивизий – 41, бригад – 7, УР- ов – 8

Потери наших войск: всего – 344 926 чел. в т.ч. убитыми – 214 078 чел, ранеными – 130 848 человек.

Московская стратегическая оборонительная операция 30 сентября — 5 декабря 1941 г.

Проводилась с целью обороны Москвы и разгрома наступавших на неё немецких ударных группировок войсками Западного, Резервного, Брянского и Калининского фронтов

Немецкое командование, учитывая огромное политическое и военно-страте­гическое значение Москвы, с её взятием связывало успех всей Восточной кампании вермахта.

Противнику в 350—550 км от Москвы в полосе 730 км противостояли Западный фронт (командующий генерал-полковник И.С. Конев), Резервный фронт (командующий Маршал Советского Союза СМ. Бу­денный) и Брянский фронт (командующий генерал-полковник А.И. Ерёменко).

Всего в составе этих фронтов насчитывалось 1 млн. 250 тыс. человек, 95 неполного состава дивизий и 13 танковых бригад, 7600 орудий и мино­метов, 900 танков и 667 самолетов.

Операция началась 30 сентября наступлением 2-й немецкой танковой группы против войск Брянского фронта.

2 октября в наступление перешли 3-я и 4-я немецкие танковые группы. 7 октября они окружили западнее Вязьмы основные силы Западного и Резервного фронтов, которые в течение 12—13 октября сковывали в боях до 28 дивизий противника.

9 октября неприятель расчленил и отрезал пути к отходу трем армиям Брянского фронта. 14 октября немцы захватили Ржев и Калинин, на юге возникла угроза Туле.

К середине октября в обороне Красной Армии образовалась огромная брешь ши­риной до 500 км/

10 октября был развернут Резервный фронт. Командовать войсками фронта было поручено генералу армии Г.К. Жукову, срочно вызванному из Ленинграда. Его решительные действия по упорядочению управления войсками дали положительный результат. Наступление противника на западном направлении начало замедляться

Противник, намереваясь продолжить наступление, подтянул резервы и нацелил на Москву 51 дивизию, в том числе 13 танковых и 7 моторизованных. Перевес в силах противника составлял: в людях — в 2 раза, в артиллерии и минометах — в 2,5 раза, в танках — в 1,5 раза. На волоколамском и тульском направлениях превосходство противника было еще значительнее.

Противник к началу декабря захватил Клин, Солнечногорск, Истру и вышел к каналу им. Москвы, форсировал севернее и южнее Наро-Фоминска реку Нара, подошел с юга к Ка­шире.

Но дальше враг не прошел. 27 ноября в районе Каширы и 29 ноября севернее Москвы советские войска нанесли сильные контрудары по его южным и северным группировкам.

Дивизии 4-й немецкой танковой группы были окончательно остановлены в 15—23 км от главного рубежа Московской зоны обороны, проходившей тогда в районе современной Московской кольцевой автомобильной дороги.

Противник был обескровлен, потеряв 155 тыс. человек убитыми и ранеными, 300 орудий, около 800 танков и до 1500 самолетов. Моральный дух войск был подорван.

Потери фронтов 658 279 человек, в т.ч. убитыми и пропавшими без вести – 514 338 человек (41,1%). Санитарные потери составили – 143 941 человек.

Всего же в оборонительных операциях начального периода войны Красная армия потеряла 3 млн. 347 тыс. 310 человек. Из них: убитыми и пропавшими без вести 2 млн. 65 тыс. 348 человек; санитарные потери составили 798 тыс. 252 человека.

Мельников Юрий Алексеевич, генерал-майор в отставке, консультант командующего войсками Восточного военного округа (по работе с ветеранами), помощник депутата Государственной Думы ФС РФ Моисеева М.А.

Войти

Авторизуясь в LiveJournal с помощью стороннего сервиса вы принимаете условия Пользовательского соглашения LiveJournal

ОПЕРАЦИИ СОВЕТСКИХ ВООРУЖЕННЫХ СИЛ В ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЕ. Т 1, Разд. 1, Гл. 2, Часть 5

Т 1, Разд. 1, Гл. 2,
(Часть 5)


Оперативное искусство Советской Армии составляло осо­бый раздел советского военного искусства, в котором рассмат­ривались вопросы, относящиеся к теории и практике организа­ции и ведения фронтовых и армейских операций всех видов.
Крупным достижением советского оперативного искусства явилась разработка и обоснование научной теории глубокой наступательной и оборонительной операции фронта и армии.
Теория глубокой наступательной операции предусматри­вала необходимость нанесения противнику глубоких сокруши­тельных ударов силами авиации, артиллерии, танков и пехоты одновременно по всем элементам оперативного построения его войск в обороне. Эти взаимоувязанные по времени и месту удары должны были создавать условия для стремительного развития наступления на большую глубину, превращения так­тического успеха в оперативный и разгрома всей группировки противника, действующей на данном направлении.
Наиболее полно идея глубокой операции воплощалась в масштабе фронтовой операции, которая, как мы видели выше, в определенных условиях могла приобрести стратегический размах, т. е. выходила за рамки собственно оперативного искусства, сливаясь с областью стратегии.
Так, например, считалось, что в условиях западного театра военных действий крупная наступательная операция со стра­тегической целью с привлечением сил двух и даже трех фронтов могла бы развернуться на фронте 400—450 км с общей шириной участков прорыва не менее 100—150 км и на глубину 200—300 км, а в отдельных случаях значительно больше.
Для такой операции намечалось выделить крупные силы порядка 85—100 стрелковых дивизий, 4—5 механизированных корпусов, 2—3 кавалерийских корпусов и 30—35 авиационных дивизий. Эти силы должны были быть всесторонне оснащены и усилены артиллерией, танками сопровождения пехоты, инже­нерно-техническими войсками и соответствующими средствами управления.
Армейская операция мыслилась как часть фронтовой опе­рации, призванная решать частную оперативную задачу в соответствии с общим замыслом и планом фронтовой операции.
В операциях, организуемых и проводимых фронтами, на на­правлениях главных ударов должны были применяться наибо­лее сильные и технически оснащенные армии, так называемые ударные армии, а на вспомогательных направлениях — армии обычного состава.
Ударную армию предполагалось иметь в составе 14—18 стрелковых дивизий, 6—8 танковых бригад, 10—12 артил­лерийских полков, до 6 минометных батальонов, 7—8 зенитно­-артиллерийских дивизионов и 2—3 авиационных дивизий.
В качестве армейской подвижной группы должен был дей­ствовать усиленный кавалерийский или механизированный корпус.
Размах фронтовых и армейских наступательных операций характеризовался следующими данными. Ширина полосы на­ступления должна была составлять: для фронта—150—300 км, для армии — 50—80 км при нанесении главного удара фронтом в полосе 60—80 км, армией — 20—30 км. Глубина обычной фронтовой наступательной операции равнялась 150—200 км, армейской — 75—100 км. Темп наступления составлял для общевойсковых соединений 10—15 км, а для подвижных войск — до 40—50 км в сутки.
На направлениях главных ударов предполагалось иметь следующие оперативные плотности: одна стрелковая дивизия на 2—2,5 км фронта, 50—100 орудий и 50—100 танков на один км фронта.
Для проведения глубокой операции предусматривалось оперативное построение из нескольких эшелонов и крупных оперативных резервов (схема 3).
Наиболее вероятными считались операции с прорывом укрепленного фронта противника, но не исключалась возмож­ность ведения операции в условиях встречного столкновения сторон.
Для фронта предусматривались три формы оперативного прорыва (схема 4).
Удар сосредоточенными силами нескольких армий на одном участке фронта с задачей создания бреши в обороне противника и последующего расширения ее в стороны флан­гов, а также развития в глубину подвижными группами.
Наступление нескольких ударных армий на широком фронте (200—250 км) с целью полного разгрома противостоя­щего противника.
Удар нескольких армий на разных участках с тем, чтобы создать несколько прорывов, раздробить весь вражеский фронт, а в последующем развить удары по сходящимся на­правлениям с целью окружения главной группировки против­ника.
Для армии предусматривалось четыре различных варианта наступления на обороняющегося противника (схема 5): удар центром, удар одним из флангов, удар на узком фронте всеми силами и средствами армии и удары на обоих флангах по сходящимся направлениям (как особый случай).
Оперативное построение войск армии в наступательной операции и методы прорыва могли быть следующими.
В условиях сильно развитой обороны противника или в слу­чае, когда оборонительный рубеж врага проходит по танко­недоступной местности, в первом эшелоне наступают стрелко­вые войска, во втором — подвижные группы (схема 6). Стрел­ковые войска при поддержке танков, артиллерии и авиации осуществляют прорыв, подвижные группы развивают его в оперативной глубине.
В случае неподготовленной и слабо развитой обороны про­тивника (более редкий случай) в первом эшелоне находятся танковые и механизированные соединения, во втором — стрел­ковые войска. При таком построении танковые войска, под­держиваемые мощным огнем артиллерии и авиации, осущест­вляют и развивают прорыв; общевойсковые соединения насту­пают вслед за подвижными войсками и совместно с ними окружают основную группировку сил противника.
Наряду с разработкой теории наступательной операции большое внимание уделялось также и оборонительным опера­циям, которые рассматривались как возможный вид боевых действий на второстепенных направлениях с целью высвобож­дения сил для наступательных действий на главных направ­лениях. Одновременно не исключалась возможность обороны и на главных направлениях в целях выигрыша времени, истоще­ния противника и создания условий для перехода войск в ре­шительное наступление.
Оперативное построение войск в обороне должно было со­стоять из нескольких эшелонов, общевойсковых резервов и резервов специальных войск. Особое внимание уделялось созданию противотанковой обороны, опирающейся на подго­товленные в тылу противотанковые районы и рубежи.
Общая глубина обороны армии (без передовой зоны за­граждений) составляла 40—60 км (схема 7).
Армия в обороне должна была усиливаться противотанко­выми средствами РГК, артиллерией (до двух гаубичных пол­ков), танками (одной—двумя танковыми бригадами), авиа­цией (до одной дивизии) и химическими частями (одной — двумя химическими бригадами).
Важное место в советской теории оперативного искусства отводилось вопросам организации управления.
Под искусством управления в современной операции по­нимались способность высшего командного состава и штабов предвидеть ход развивающихся событий, избирать наиболее соответствующие обстановке способы ведения операции, уме­ние создавать на направлении главного удара в любых усло­виях обстановки подавляющее превосходство сил и средств и правильно организовать их взаимодействие. Особое внима­ние обращалось на организацию взаимодействия между обще­войсковыми объединениями (соединениями), подвижными группами и военно-воздушными силами.
Советская теория оперативного искусства придавала важ­ное значение вопросам организации оперативного тыла, кото­рый должен был непрерывно питать войска в современной опе­рации и бою всеми видами материально-технического и про­довольственного снабжения. Успех операции и боя ставился в зависимость от четко организованной работы тыла.

Наши предвоенные тактические взгляды были с достаточ­ной полнотой изложены в различных уставах и наставлениях для всех видов вооруженных сил и родов войск. В этих уста­вах бой рассматривался как общевойсковой бой, который ведется с участием всех родов войск. Основными видами боя считались наступление и оборона. При этом подчеркивалось, что только решительное наступление, завершаемое окружением, приводит к полному уничтожению сил врага. Цель обо­ронительного боя обессилить противника и подготовить усло­вия для перехода своих войск в наступление. Кроме этих основных видов боя, наши уставы значительное место уделяли также встречному бою.
В соответствии с требованиями глубокой операции наши предвоенные уставы отражали принципы тактики глубокого боя. Считалось, что наступление должно вестись решительным движением вперед всего боевого порядка с целью поражения противника на всю тактическую глубину обороны. Уставы предусматривали необходимость сосредоточения сил и средств на решающих направлениях и применения маневра на поле боя.
Боевой порядок войск в наступлении состоял из ударной и сковывающей групп и резерва. В состав ударной группы выделялось до 2/3 всех сил.
Ширина полосы наступления для стрелковой дивизии опре­делялась 3—4,5 км, для стрелкового корпуса — от 8 до 12 км.
Боевой порядок войск в обороне также состоял из сковы­вающей и ударной групп. Первая включала в свой состав до 2/3 всех сил.
Глубокое построение обороны рассматривалось как основ­ное условие достижения успеха. Тактическая зона обороны глубиной 25—30 км считалась главной зоной сопротивления, где должны быть сосредоточены основные усилия наших войск и сломлено наступление противника.
Важное место в советской тактике отводилось вопросам боевого обеспечения действий войск: разведке, охранению, противовоздушной обороне (ПВО), противохимической защи­те (ПХЗ) и противотанковой обороне (ПТО).
Наши предвоенные уставы считали главным родом войск пехоту, так как она несет на себе основную тяжесть боя и только она может обеспечить захват и длительное удержание местности. Однако считалось, что и пехота самостоятельно, без поддержки других родов войск, не в состоянии успешно вести современный бой. Действия пехоты должны быть поддержаны всей мощью огневых средств как собственных, так и других родов войск, в том числе и авиации.
При определении места и роли танков в боевых действиях учитывалось, что танки могут решать задачи только во взаи­модействии с другими родами войск. В танковые соединения, как правило, включались артиллерия на механизированной тяге, моторизованная пехота и другие рода войск.
В наступлении танки должны действовать вместе с пехо­той в качестве танков непосредственной поддержки пехоты (НПП) и в составе подвижной группы армии (фронта) для развития тактического успеха в оперативный путем ввода этой группы в прорыв, осуществленный общевойсковыми соеди­нениями.
В обороне танки предполагалось использовать как средство проведения контратак и контрударов.
Исключительно важная роль отводилась артиллерии, счи­талось, что только артиллерия, обладая наибольшей мощью и дальностью огня, способна расчистить путь своим войскам в наступлении и преградить дорогу врагу в обороне.
Большое внимание при осуществлении прорыва вражеской обороны уделялось артиллерийской подготовке, в ходе которой еще до начала атаки должна быть нарушена система огня обороны и проделаны проходы в системе препятствий против­ника. Не менее важной считалась также артиллерийская под­держка атаки, имевшая целью обеспечить бросок в атаку пе­хоты и танков и их наступление в глубине обороны про­тивника.
В зависимости от характера обороны противника артилле­рийская поддержка могла проводиться методом огневого вала на глубину 1,5—2 км или последовательного сосредоточения огня по важнейшим оборонительным объектам, или сочетанием этих методов.
Однако в разработке вопросов использования артиллерии наряду с большими достижениями имелись также и существенные недостатки. В частности, не было уделено должного внимания такой проблеме, как необходимость непрерывной поддержки пехоты и танков массированным артиллерийским огнем на всю глубину боя; не до конца были разработаны вопросы взаимодействия крупных артиллерийских масс с пе­хотой, танками и авиацией при совместном выполнении задач.
Согласно нашим довоенным уставам управление войсками в бою заключалось: в поддержании высокого политико-­морального состояния войск и их постоянной боевой готовно­сти, в постоянном боевом обеспечении войск, в определении цели, задачи действий и доведении их до войск, в организации взаимодействия родов войск, в руководстве ходом боевых дей­ствий, в постоянном контроле за выполнением приказов и рас­поряжений, в постоянной информации снизу вверх и сверху вниз, в материально-техническом обеспечении боевых действий войск и организации службы тыла.
Таковы основные положения нашей предвоенной теории в области стратегии, оперативного искусства и тактики.
Опыт Великой Отечественной войны показал, что изложен­ные выше стратегические, оперативные и тактические взгляды, существовавшие в нашей Армии, были в целом правильными. Они вытекали из природы и характера современной войны и соответствовали достигнутому уровню развития производи­тельных сил и возможностям нашей страны.
Это не означает, конечно, что все вопросы военного искус­ства были решены с исчерпывающей полнотой и не вызывали в ходе войны необходимости их дальнейшей разработки, уточ­нения или изменения.
Опыт войны показал, что теоретически слабо были разра­ботаны вопросы стратегической обороны, недостаточно уделя­лось внимания вопросам организации контрнаступления и стратегического отступления. Как в теории, так и в практиче­ской подготовке не были с достаточной полнотой разработаны вопросы управления войсками, организации взаимодействия видов вооружённых сил и родов войск, особенно в сложных условиях обстановки.
Очень слабо велась теоретическая разработка вопросов организации вооруженных сил, в силу чего в практике строи­тельства армии допускались серьезные ошибки. Существовало необоснованное увлечение созданием громоздких, не соответст­вующих маневренному характеру войны соединений и объеди­нений. Некоторые из них, как, например, ударные армии в составе 14—48 дивизий, не получили своего применения на протяжении всей войны.
Была допущена грубая ошибка и в организации бронетан­ковых войск. Недостаточно подготовленным в оперативном отношении людям, вроде Кулика и Павлова, опиравшимся на свой ограниченный опыт войны в Испании, удалось доказать нецелесообразность иметь механизированные корпуса, которые представляли в то время вполне современную организацию бронетанковых войск. Имевшиеся сильные и хорошо сколочен­ные механизированные корпуса были расформированы и вме­сто них были созданы отдельные танковые бригады. Эта вред­ная теория и практика была отвергнута только накануне войны, когда в спешном порядке вновь стали создаваться механизированные корпуса. При этом была допущена новая ошибка. Вновь организованные корпуса с количеством танков свыше 1000 в каждом оказались слишком громоздкими и непо­воротливыми. Даже в последние годы войны наши танковые армии, обладавшие более мощным аппаратом управления, чем предвоенные механизированные корпуса, фактически имели в своем составе не более 600—700 танков.
Не отвечавшими требованиям войны оказались и наши взгляды на методы оперативного использования авиации Подчинение авиационных соединений общевойсковым армиям приводило к распылению усилий военно-воздушных сил и не­возможности их массирования на решающих участках воору­женной борьбы.
В области тактики наша предвоенная теория не нашла правильных методов организации боевого применения авиации и артиллерии на различных этапах наступления, недооценила роли танков при организации и ведении пехотой ближнего боя, не сумела правильно оценить опыт траншейной системы обороны, полученный в первой мировой войне, не нашла пра­вильных форм боевых порядков пехоты в наступлении и обо­роне в условиях возраставшего воздействия на боевые порядки в бою авиации и артиллерии.
Несмотря на отмеченные недочеты в теоретической разра­ботке некоторых вопросов военного искусства, Советская Армия располагала в целом вполне современной теорией орга­низации и ведения боя и операции.
Но одного наличия правильной военной теории было недо­статочно для ведения борьбы с сильным и опытным врагом. Нужно было, чтобы этой теорией овладел весь командный со­став Вооруженных Сил и научился искусно, творчески, с долж­ной инициативой проводить ее в жизнь в условиях боевой деятельности. Но именно в этой области у нас в Армии име­лись серьезные недочеты.
Опыт войны с Финляндией показал, что как теоретическая, так и практическая подготовка командного состава всех степе­ней не соответствовала в полной мере требованиям современ­ной большой войны.
Это объяснялось прежде всего тем, что в последние годы перед войной заклятые враги партии и народа — Ягода, Ежов и Берия, втершиеся в доверие к И. В. Сталину, истребили, значительную часть опытного руководящего состава вооруженных сил.
В значительной мере это было связано также с тем, что пропаганда военно-теоретических знаний и опыта последних войн среди командного состава в конце 30-х годов не была на должной высоте.
В эти годы в периодической печати, и даже в закрытых изданиях, важнейшие проблемы войны, стратегии, оператив­ного искусства в свете опыта последних войн почти не стави­лись. Мало создавалось отдельных монографий военно-теоре­тического и военно-исторического характера. Опыт советско-финляндской войны и ее уроки до широкого круга командного состава Советских Вооруженных Сил доведены не были.
Значительный ущерб военно-теоретической подготовке высшего командного состава наносился тем, что курс страте­гии в высших военно-учебных заведениях Советской Армии и Военно-Морского Флота в последние годы перед войной не разрабатывался и не читался.
Таковы важнейшие причины крупных недочетов в подго­товке Вооруженных Сил, которые были вскрыты Центральным Комитетом Коммунистической партии в 1940 г. при анализе и оценке уроков советско-финляндской войны 1939/40 г. и ко­торые оказали отрицательное влияние на подготовку Совет­ской Армии к отражению фашистской агрессии.

Читайте также: