Война 1812 года новые подходы в изучении кратко

Обновлено: 05.07.2024

Основные точки зрения историков на Отечественную войну 1812 года. Какие проблемы названной темы оказались наиболее дискуссионными и почему?

Отечественная война 1812 года изучается в исторической науке очень давно. На эту тему выпущено более 10 тыс. книг и статей. История Отечественной войны 1812 г. по-прежнему привлекает интерес исследователей.

Существует огромное количество точек зрения историков на Отечественную войну 1812 года , рассмотрим некоторые из них:

- Революционеры-демократы указывали на народный характер войны, а также на ее влияние, на развитие либерализма в России.

- В. Г. Белинский оценивал ее как войну отечественную, освободительную. Именно поэтому война породила столь мощный патриотический подъем, явившийся источником победы, и имела важные исторические последствия (зарождение корней декабризма).

- А. И. Герцен видит причину войны в завоевательной политике Наполеона, стремившегося к мировому господству. Герцен считает войну 1812 г. для русского народа справедливой войной за сохранение национальной независимости, в которой ярко проявилась активная, творческая роль народных масс в истории, их героизм.

- Отечественные буржуазно-либеральные исследователи (А. Н. Попов, Военский, В. И. Харкевич, А. А. Корнилов) делали упор на экономический фактор, сопоставление экономик двух противников.

- М. Н. Покровский после 1917 г. и его последователи начали в самых решительных выражениях отрицать народный характер войны с Наполеоном, утверждая, что эта война велась Россией исключительно в интересах дворянской верхушки. М. Н. Покровский всю ответственность за начало войны возлагал на Россию, а для Наполеона война была лишь необходимой обороной. Одновременно было официально отвергнуто определение войны 1812 г.

- Первые шаги к разрушению многочисленных стереотипов были предприняты лишь в годы перестройки — публикациями тех лет, в первую очередь книгами и рецензиями профессора Н. А. Троицкого. Война 1812 г., как подчеркивает историк, явилась продуктом противоречий между буржуазной Францией и феодальной Россией. Н. Троицкий предлагает расстаться и с еще одним мифом — о Кутузове. Исследователь указывает на роль Барклая-де-Толли, который умелым отступлением спас русскую армию от неминуемого разгрома в первые месяцы войны и уже тогда начал планировать и готовить контрнаступление, впоследствии осуществленное Кутузовым.

Наиболее дискуссионные проблемы Отечественной войны 1812 года:

- Историки всё чаще стали заострять внимание на ошибках, допущенных русским командованием (в частности и М.И. Кутузовым), стали признавать высокую боевую эффективность, продемонстрированную армией Наполеона и т. д.

- Особое внимание постсоветских историков привлекает история Бородина. Относительно итогов битвы историки по-прежнему ведут активные споры, вызванные часто личными пристрастиями авторов.

- Одной из дискуссионных тем среди историков является тема народной войны и партизанского движения 1812 г.

- Наиболее дискуссионной темой в историографии войны 1812 г. Является оценка военных потерь. Численность потерь русской армии неоднократно пересматривалась историками. Разные источники дают разные числа.

- Одним из спорных вопросов истории войны 1812 года является ее периодизация. Л.Г. Бескровный делит войну на два этапа, считая рубежом Бородинскую битву. И.И. Ростунов предложил трехэтапную периодизацию: начало войны до Тарутина, пребывание в Тарутине и переход к преследованию противника до окончательного разгрома наполеоновской армии.

Из всего перечисленного мы можем сделать вывод, что тема Отечественной войны 1812 года на протяжении длительного времени являлась предметом дискуссий и споров.

В Европе интерес к наполеоновской эпохе сегодня не пропал и даже активизировался в связи с 200-летним юбилеем, но изменился характер этой заинтересованности. Обобщающих исследований почти нет, все внимание обращено на детали и частности.

— с 2000 г. целая группа исследователей активно занимается почти неизученной проблемой военнопленных Великой армии в России 1812-1814 гг.

— судьба российских военнопленных в 1812 г., каковая оказалась весьма трагичной. Ныне эту тему подхватила и расширила по части хронологии до 1814 г. Е.А. Назарян (часть пленников довели до Франции);

— медицинская служба российской и французской армий;

— события второго этапа войны: второе сражение при Красном, освобождение Витебска, Березинская операция, оборона Риги;

1866 — 5 марта (по новому стилю 17) родился Алихан Букейха.

1891 — 5 марта (по новому стилю 17) родился Манизер Матвей .

1892 — В Самарском окружном суде в качестве помощника п.

1901 — Утверждён проект здания римско-католической цер.

Ещё события 5 Марта

Об итогах и перспективах изучения войны 1812 года

Автор — А.И. Попов, доктор исторических наук, профессор Поволжской государственной социально-гуманитарной академии

Этапы изучения войны 1812 года

К 100-летнему юбилею войны в самом начале XX в была осуществлена массовая публикация документальных источников и мемуаров.

Для того чтобы лучше понять значение работы, проделанной учеными за это двадцатилетие, придется вернуться на сто лет назад. По нашему убеждению, вся историография войны 1812 г. может быть разделена на две большие эпохи, водоразделом между которыми явилась массовая публикация документальных источников и мемуаров, осуществленная еще к юбилею войны в самом начале XX в. Во Франции это публикации П. Маргерона (4 тома), Ж. Фабри (8), А. Шюке (5) и Ф. Ребуля, в России — издание материалов ВУА и публикации Д.П. Ахлестышева, К.А. Военского, С. Горяйнова, Н.П. Поликарпова, В.И. Харкевича, П.И. Щукина и др. В Германии большую публикаторскую работу проделал П. Хольцхаузен. Столь массовое введение в научный оборот огромного количества документальных материалов и воспоминаний (всего около 50 томов) неизбежно должно было привести к глобальным последствиям! С одной стороны, значительно обесценились многие выводы, сделанные историками XIX в. на основе более узкой источниковой базы. С другой стороны, перед историками открылись широчайшие перспективы для формулировок и обоснования новых выводов. Но, как это ни поразительно, всплеска научных исследований не последовало ни в Европе, ни в России!

На Западе единственным автором, кто воспользовался столь благоприятной ситуацией, был польский историк М. Кукель, который использовал все указанные публикации. В России некоторые из этих публикаций использовал только Харкевич, который успел довести анализ кампании лишь до Смоленска. У остальных историков интерес к русскому походу начал угасать. Причину столь парадоксальной ситуации мы видим в следующем. Буквально сразу после публикации этих документов том материалов ВУА увидел свет в 1914 г.) разразилась Первая мировая война, по окончании которой начался глобальный кризис. А спустя 20 лет на мир обрушилась Вторая мировая война, за которой последовал крах Колониальной системы, и в Европе стало не модным вспоминать об имперских амбициях прежних политиков.

Современные исследования вопроса

За эти 20 лет исследованию подверглись самые разные аспекты той знаменитой войны:

— в первую очередь детальнейшему анализу подверглись самые разные аспекты Бородинского сражения, прежде всего за счет привлечения иностранных источников;

— целый сборник 1995 г. был посвящен М.И. Голенищева-Кутузова, причем установили якобы новую дату его рождения. В последние годы обострилась дискуссия о полководческих талантах этого знаменитого генерала;

— с 2000 г. целая группа исследователей активно занимается почти неизученной проблемой военнопленных Великой армии в России Первой ласточкой стало капитальное исследование В.А. Бессонова о пленных в Калужской губернии, второй — работа С.Н. Хомченко о пленных в Среднем и Южном Поволжье. Оба автора успешно защитили кандидатские диссертации в нашем педагогическом университете. Пытался заниматься этой темой и один из наших студентов К. Иванов;

— А.И. Поповым начала изучаться судьба российских военнопленных в 1812 г., каковая оказалась весьма трагичной. Ныне эту тему подхватила и расширила по части хронологии до 1814 г. Е.А. Назарян (часть пленников довели до Франции);

— исследовалась медицинская служба российской и французской армий;

— пока лишь эпизодически затрагивались события второго этапа войны: второе сражение при Красном, освобождение Витебска, Березинская операция, оборона Риги;

— очень большое количество статей было посвящено персоналиям участников войны, как известных, так и забытых, которые пользуются особым вниманием у читателей;

— историки из различных регионов занимались вопросами народного ополчения в году. В частности, наш бывший студент М. Иванов удачно защитил диссертацию о Симбирском ополчении, куда входили и выходцы из нашего Самарского уезда.

Интерес к вопросу в России и Европе

Конечно, в Европе интерес к наполеоновской эпохе не пропал и даже активизировался в связи с юбилеем, но изменился характер этой заинтересованности. Обобщающих исследований почти нет, все внимание обращено на детали и частности, а также на составление справочных изданий с минимумом необходимой читателю информации. Такое ощущение, что ученые приспосабливаются — в полном соответствии с характером рыночной экономики — к потребительскому спросу читателя, то есть к легкому популярному чтиву.

Во Франции весьма активно переиздаются мемуары военнослужащих Великой армии, причем не только французов, но и немцев и даже поляков, если только до этого они были переведены на французский язык. Кроме того, издавались новые мемуары на польском, а также английском языках. К сожалению, почти все мемуары переиздаются без современных комментариев, как будто наука за 100 лет нисколько не продвинулась вперед. Но в любом случае переиздание мемуаров — дело богоугодное. Были переизданы альбомы гравированных рисунков (каждый по 100 штук), сделанных участниками похода баварцем А. Адамом и вюртембержцем К.В. Фабер дю Фором. Кстати, этим летом должно выйти русское издание альбома Фабер дю Фора с нашими комментариями.

Во Франции были переизданы и некоторые старые исследования, например, работа Э. Марко де Сент-Илера. Издаются и новые исследования, например, о военнопленных времен Первой империи, о Березине, биографии некоторых генералов. Но, как и у нас в последние годы, за написание таких работ берутся вовсе не историки, а отставные дипломаты, инженеры, военные и т.п. Растиражированные работы А. Кастело носят откровенно популярный характер и относятся к области литературы. На этом фоне следует выделить некоторые полковые истории, а также книгу Ф. Уртуля о Бородинском сражении, так как автор ввел в научный оборот новые архивные данные (кстати, летом эту книгу должны опубликовать на русском языке). Особенно ценным является исследование Р. Паули, основанное на записках братьев Стюерс из гвардейского (голландского) шволежерского полка.

Кое-какие исследования были за это время опубликованы и в Польше. В Великобритании вышла трилогия писателя П.Б. Остина, который использовал более 100 мемуаров, но научного анализа войны у него нет. Недавно переиздана книга К. Даффи о Бородинском сражении, так как после нее не было написано ничего лучшего. Весьма известные книги О. Пивки (в миру Дигби Смита) имеют скорее популярный характер. Книга известного американского военного историка Дж. Нафзигера о вторжении Наполеона в Россию не содержит глубокого и всестороннего анализа русской кампании и по своему уровню значительно уступает его фундаментальным исследованиями кампании 1813 г. Мы всегда считали с полным на то основанием англоязычную историографию войны 1812 г. вторичной.

Перспективы изучения темы

3. Как приличным полководцам, нам необходимо подумать и о флангах, то есть о боевых действиях в Прибалтике и на Украине. В наших ближайших планах предусмотрено исследование боевых действий на южном театре войны.

4. Необходимо изучить процесс формирования в России резервных войск в Здесь нужно привлекать архивные источники.

5. Агитация и пропаганда, куда же без этого на войне? Как бы нас ни убеждали в том, что церковная проповедь не являлась пропагандой, но наука у нас пока, слава Богу, остается светской отраслью знаний, и мы обязаны называть вещи своими именами. Особое внимание следует уделить именно локальному уровню пропаганды. Воззвания Синода хорошо известны, а вот как они ретранслировались в российской глубинке и как на них реагировало провинциальное население — этот вопрос еще ждет своего ответа. Статья С.В. Белоусова является лишь первой ласточкой в этом направлении.

6. Проблема военнопленных Великой армии весьма активно изучалась в последнее десятилетие, и теперь настало время завершить эту работу неким обобщающим трудом, который должен включить публикацию важнейших нормативных документов, документов из провинциальных архивов, а также наиболее интересных отрывков из мемуаров.

8. Такое непомерно доверчивое отношение историков к сугубо литературному произведению напоминает ситуацию, которая сложилась с не менее знаменитой панорамой Ф. Рубо, когда скрупулезный анализ источников незатейливо и незаметно подменялся описанием того, что изображено на этом знаменитом художественном полотне, а ведь там далеко не все соответствует истине.

9. Необходимо также пересмотреть в сторону объективности оценку творчества известного художника-баталиста В.В. Верещагина, репродукциями картин которого заполнены буквально все отечественные книги о войне 1812 г. Между тем его полотна о народной войне, ставшие своего рода иконой, являются откровенно фантастическими.

Эпоха Александра I - заключительный этап исторического периода, который начался европеизацией России при Петре и кончился после смерти Александра I заговором декабристов - целью которого было уничтожение монархической власти в России.

В лице Александра I монархическая власть в России еще дальше уходит от понимания политических принципов самодержавия. Большую часть своего царствования Александр I стремился к созданию конституционной монархии европейского типа. Когда же, в конце царствования он понял, что введение в России конституционной монархии грозит политической катастрофой, то было уже поздно.

Государственные реформы, проведенные в царствование Александра I масоном Сперанским, самым отрицательным образом отразились на дальнейшем развитии русского государства: сильный рост бюрократизма воздвиг стену между Царской властью и народом. Вместо Царя Россией фактически стали управлять чиновники, которых Царь почти не имел возможности контролировать.

Патриаршество не было восстановлено. Управляемая Синодом, во главе которого долгое время стоял атеист, ставший позже мистиком масонского толка, князь Голицын, Церковь подверглась дальнейшему разгрому. Крепостное право Александру I не удалось уничтожить, несмотря на его горячие желание освободить крестьян.

Не отвечала национальным интересам России и внешняя политика Александра I. В итоге реализации утопических идей Священного Союза, внешняя политика России оказалась в полном подчинении у национальных интересов иностранных государств, всегда враждебных России. Россия не использовала всех выгод положения, в котором она оказалась после победы над Наполеоном, для дальнейшего укрепления своего международного положения.

Царствование Александра I - это трагическая эпоха в истории русской монархии, когда монархическое сознание гаснет не только у широкого слоя дворянства, но и у самого носителя монархической власти.

Логическим концом этого процесса был созревший в царствование Александра I заговор декабристов.

Расцветшие в царствование Александра I масонство и мистицизм и находящиеся под их идейным влиянием тайные политические общества, вовсе не были намерены отказаться от реализации тех политических замыслов, от которых решил отказаться Александр I. Часть заговорщиков стремилась осуществить мечты Александра I о введении в России конституционной монархии европейского типа. Левое течение заговорщиков стремилось реализовать юношеские мечты Александра I, произвести переворот и создать в России республику.

Таков был печальный итог царствования Царя-"республиканца". "Как бы то ни было, - заключает историк Александровской эпохи Вел. Кн. Николай Михайлович, - царствование его нельзя причислить к числу счастливых для русского народа, хотя оно имело большие последствия для крестьянства.

19.Отечественная война 1812 года: новые подходы в изучении.

Наполеоновская армия весной 1812 года выступила в поход против России. От исхода этой войны зависела участь не только России, но и многочисленных европейских государств.

Казалось, что ничто не может остановить армию Наполеона. Однако поход в Россию, начатый непобедимым полководцем, закончился, как известно, невиданным в истории разгромом.

Война 1812 года, закончившаяся крушением наполеоновской империи и радикальным изменением всей политической обстановки в Европе, оставила неизгладимый след в мировой истории.. Ныне история наполеоновского нашествия на Россию насчитывает тысячи работ советских и российских историков.

ВОВ историография была направлена на пропаганду опыта прошлой борьбы. В этот период Война 1812 года воспринимается как героическая борьба народов России против наполеоновского нашествия, также большое внимание уделяется роли полководцев, в том числе М.И. Кутузову. Большое внимание советские историки уделяли освещению Бородинского сражения. До конца сов. периода. господствовала концепция, согласно которой внешняя политика России носила миролюбивый характер и была направлена против устремлений французского императора к мировому господству.

С 1962 года начинается разработка роли экономического фактора в войне 1812 года Л.Г. Бескровный смог всесторонне показать военные и экономические возможности России, опровергнув миф о плохой оснащённости русской армии. С ним согласен и Л.П. Богданов. Стратегический план вторжения Наполеона в Россию специально не изучался. Тем не менее, в литературе прочно утвердилось мнение о том, что задолго до вторжения французский полководец принял решение овладеть Москвой, с этим не согласен А.З.Манфред. По численности войск до сих пор приводятся противоречивые данные.

В 60 - 80-е годы пробел в разработке первого этапа войны в основном был восполнен. Наиболее обстоятельно он освещен в монографиях Л.Г. Бескровного, П.А. Жилина, И.А. Троицкого.

Одним из спорных вопросов истории войны 1812 года является ее периодизация. Л.Г. Бескровный делит войну на два этапа, считая рубежом Бородинскую битву. И.И. Ростунов предложил трехэтапную периодизацию: начало войны до Тарутина, пребывание в Тарутине и переход к преследованию противника до окончательного разгрома наполеоновской армии.

1. торгово-экономические. Россия отказалась участвовать в континентальной блокаде Англии, чтоб не наносить собственной торговле.

2. польский вопрос. Наполеон поддерживал стремление Поляков к независимости, что не устраивало Россию.

После заключения мира с Наполеоном Александр вступил в войну со Швецией (1808—1809 гг.). В результате к России отошла Финляндия, которая вошла в состав России на правах автономного княжества. 12 июня 1812 г. Наполеон во главе своей армии вторгся на территорию России. Он рассчитывал разгромить русские армии и навязать России мир на своих условиях. Русскую армию возглавили: М. Б. Барклай де Толли, П. И. Багратион, А. П. Тормасов.

Ход войны. Первый этап. (От начала вторжения 12 июня до 26 августа Бородинского сражения). Второй этап. (от Бородино до битвы за Малоярославец 12 октября) Третий этап: (от Малоярославца до разгрома "Великой армии" и освобождения территории России 25 декабря).

Следуя плану М. Б. Барклая де Толли, русская армия сразу начала отступать. План Наполеона был сорван, он продолжил наступление на Москву в надежде на генеральное сражение. Русское общество было недовольно. Это заставило императора назначить главнокомандующим М. И. Кутузова. 26 августа недалеко от Москвы у села Бородино состоялось сражение. 1 сентября состоялся военный совет в деревне Фили, где было решено оставить Москву Наполеону, тем самым сохранив русскую армию. 2 сентября Наполеон вошел в Москву. Изза отсутствия продовольствия он решил оставить русскую столицу. Кутузов готовился к контрнаступлению, которое начал 6 октября. Начавшиеся сильные морозы и голод превратили отступление французов в бегство. 25 декабря 1812 г. манифест Александра I известил о победном завершении Отечественной войны.

1 января 1813 г. русская армия перешла Неман. 4—6 октября 1813 г. состоялось сражение под Лейпцигом, так называемая Битва народов. Вскоре союзные войска вступили в Париж. Наполеон отрекся от престола и был сослан на остров Эльба. 28 мая 1815 г. в ходе Венского конгресса был подписан Заключительный акт, по которому Россия получила Бессарабию, Финляндию и территорию бывшего герцогства Варшавского. 6 июня 1815 г. состоялась битва под Ватерлоо. Наполеон в очередной раз был разбит и отправлен на остров Святой Елены.

1) Национально-освободительный, народный характер войны,

2) Высокий уровень военного искусства русских военачальников.

3) Значительный экономический потенциал России, позволивший создать большую и хорошо вооруженную армию.

4) Потеря французской армией своих лучших боевых качеств, нежелание, да и неспособность Наполеона найти поддержку в крестьянской массе за счет ее освобождения от крепостничества.

5) Большой вклад в победу России внесли Англия и Испания, отвлекавшие значительные силы Наполеона для войны в Испании и на море.

1. Большой хоз. и национальный ущерб. Впоследствии Московская губерния быстро оправилась от опустошения, а в Смоленской и Псковской численность населения была меньше, чем в 1811 году вплоть до середины века.

2. Консолидация русской нации.

3.Укрепление Москвы как духовного центра

4. Взлёт национальной культуры

5.Война повлекла за собой ряд дипломатических соглашений между странами, выступавшими против наполеоновской Франции. В 1815 году, когда конгресс в Вене закончился, русский, прусский и австрийский монархи подписали договор о священном союзе. Они взяли на себя обязательства обеспечить незыблемость решений венского конгресса. В дальнейшем к союзу присоединилось большинство европейских монархов.

За время своей творческой деятельности он подготовил более 400 научных и методических трудов, включая 28 книг, которые развивают несколько научных направлений.

Участие России в коалиционных войнах против Наполеона и в первую очередь Отечественная война 1812 г. — лишь одно из этих направлений, которое отражено более чем в 50 статьях и в трех монографиях.

Под влиянием этих причин ведущее положение в официальных воззрениях занимал тезис о стремлении Наполеона к мировому господству, захвату новых территорий, угнетению европейских народов. Не менее важное место в официальной концепции войны отводилось утверждению идеи о миролюбивом характере внешней политики царской России в начале XIX в., которая представлялась защитницей западноевропейских государств от посягательств агрессора на их суверенитет. При такой характеристике международной обстановки, сложившейся накануне войны 1812 г., французский Император однозначно оценивался как захватчик, вынашивавший цели порабощения народов России и превращения её в колонию Франции. В официальной советской историографии на него возлагалась вся ответственность за вооруженный конфликт между двумя державами.

Несмотря на общую тенденцию к сохранению основных концептуальных положений, разработанных в послевоенное время, борьба с преодолением последствий культа личности И.В. Сталина в исторической науке вызвала к жизни стремление отдельных историков к более объективным и взвешенным оценкам Отечественной войны 1812 года.

Под таким углом зрения А.Н. Кочетков критически проанализировал замысел М.И. Кутузова на сражение. В публикации справедливо отмечалось трудное положение русской армии, в котором она оказалась из-за ошибок в её боевом построении. А.Н. Кочетков выступил против очевидных нелепостей, распространяемых в советской литературе об итогах Бородинской битвы. Он подверг критике точку зрения Н.Ф. Гарнича, согласно которой русская армия на последнем этапе сражения перешла в общее контрнаступление, вынудив французов к обороне, а затем и к отступлению. Правда, в своем аналитическом разборе историк не сделал вывода о победителе в сражении, сославшись на необходимость дальнейшего изучения этого вопроса.

Однако обмен мнениями в открытой печати допускался лишь по вопросам, не затрагивавшим утвердившихся в исторической науке социально-политических характеристик Отечественной войны 1812 г. Отдельные попытки кардинальным образом изменить сложившиеся в годы правления И.В. Сталина методологические подходы к освещению темы тогда оказывались безуспешными.

Сравнительный анализ публикации А.Н. Кочеткова и официального отзыва на статью Н.А. Троицкого указывает на совпадение точек зрения указанных ученых по ряду вопросов истории Отечественной войны 1812 г. В отличие от Н.А. Троицкого А.Н. Кочетков критически оценивал только военное искусство. Он не касался социально-политической стороны проблемы и поэтому получил возможность излагать свои взгляды в научной печати.

Критику традиционных подходов к освещению темы Н.А. Троицкий осуществлял через публикацию острых, полемических отзывов на новые официозные научные труды.

Историк решительно выступил против односторонних подходов к объяснению причин военного конфликта между Россией и Францией. На основе архивных документов он критиковал распространенные в литературе субъективистские суждения о силах и средствах, потерях противоборствующих сторон, итогах сражений и по другим вопросам.

Свои замечания Н.А. Троицкий тщательно аргументировал, поэтому его нелицеприятные для авторов перечисленных книг выводы были в достаточной мере обоснованными.

Вступая в полемику со своими научными противниками, Н.А. Троицкий с целью большей доказательности собственных положений проводил серьезную источниковедческую работу. Например, дополнительный анализ архивных материалов позволил историку уточнить численность группировки русских войск, сосредоточенных вдоль западной границы империи. Полученные показатели дали основание Н.А. Троицкому опровергнуть утверждение П.А. Жилина о трехкратном превосходстве противника в полосе вторжения[12].

Ученый провел сопоставительный анализ зарубежных исследований с отечественными документами, опубликованными в дореволюционной и советской историографии, по вопросу о внезапности нападения Наполеона на Россию. В итоге был документально подтвержден факт объявления Францией войны России в 1812 г.[14] Историком уточнились и некоторые другие аспекты проблемы, перечень которых можно было бы продолжить.

Такое авторское заявление нельзя считать случайным, поскольку среди советских историков 1812 г. взгляды К. Маркса, Ф. Энгельса и В.И. Ленина по истории наполеоновских войн имели значение важнейших методологических ориентиров, которые определяли основные направления научного поиска.

Вследствие данного обстоятельства работы классиков марксизма-ленинизма тщательно изучались и анализировались. Вместе с тем важно отметить, что взгляды основоположников диалектического материализма на изучаемую проблему советские историки оценивали субъективно, в контексте заданных идеологических установок.

Можно предположить, что критический подход к суждениям наиболее авторитетного в вопросах военной истории основоположника марксизма, вообще не свойственный советским историкам, отвечал официальной линии на утверждение в историографии темы выдающихся заслуг М.И. Кутузова в спасении Отечества от иноземных захватчиков.

Экспансионизм внешнеполитического курса российского самодержавия в отечественной литературе признавался и ранее в 20-х — начале 30-х гг. После критики взглядов М.Н. Покровского об этом говорилось в самых общих чертах, полунамеками, без должной аргументации. Н.А. Троицкий, перестав изображать Россию в качестве невинной жертвы наполеоновской агрессии, первым из советских историков убедительно доказал, что такая трактовка не противоречит положениям марксизма-ленинизма. Реально ученый сделал решительный поворот к возрождению идей, получивших широкое распространение в дореволюционной историографии накануне столетнего юбилея Отечественной войны.

Анализ работы Н.А. Троицкого позволяет судить еще об одной особенности в его методологии, которая состояла в критических подходах к утвердившимся в советской историографии стереотипным суждениям. Эта характерная черта, отчетливо проявившаяся в рецензионной практике ученого, получила широкое распространение при написании им обобщающей монографии. Полемичный характер изложения материала, смелое развитие дискуссии, развенчание ложных авторитетов прослеживаются на протяжении всего авторского повествования.

Н.А. Троицкий подверг критическому анализу все концептуальные вопросы 1812 года. Собственное отношение к большинству из них историк уже высказывал в своих рецензиях и журнальных статьях. Как указывалось, по-новому оценивались причины, цели и социально-политический характер войны. С учетом накопленных дореволюционными и советскими историками фактов он заново проанализировал ход военных действий, исправив ряд неточностей и неверных суждений при их описании. Это касалось не только Бородинской битвы, но и сражений под Смоленском, Малоярославцем, Вязьмой, Красным, Березиной и других.

Критический анализ господствовавшей концепции сопровождался утверждением альтернативной точки зрения, отражавшей общую тенденцию к пересмотру основных положений войны 1812 г.

Обращение Б.С. Абалихина и В.А. Дунаевского с апелляцией в Академию наук, скорее всего, объясняется желанием авторов рецензируемого научного труда привлечь внимание научного руководства к положению дел в историографии Отечественной войны и позиции Н.А. Троицкого в частности. Высказанные при этом опасения, что ответ авторов письма будет проигнорирован редколлегией периодического издания, возможно, служили формальным предлогом для такого обращения в руководящую инстанцию.

Рецензент констатировал способность автора монографии успешно решать поставленные перед ним научные задачи, приветствовал стремление Н.А. Троицкого развеять сложившиеся в отечественной историографии субъективистские суждения и утверждать собственную точку зрения на спорные вопросы.

Но узкие рамки используемой Н.А. Троицким методологии, как это отмечалось в статье, все же ограничили новаторское рассмотрение поднятых аспектов. Подчеркивалось, что автор рецензируемого труда сам до конца не освободился от стереотипного мышления. Под таким углом зрения оппонент подверг сомнению правомерность выводов, представляющих классиков марксизма-ленинизма как крупных специалистов в военно-исторической науке. Определенные нарекания были высказаны по поводу приверженности Н.А. Троицкого к общепринятой классификации отечественной историографии по социально-классовому признаку господствовавших концепций.

Обилие противоречивых суждений в советской беллетристике о войне 1812 г. подтолкнуло Н.А. Троицкого к критическому обзору литературных сочинений В.С. Пикуля, О.Н. Михайлова, Н.А. Задонского, С.П. Алексеева. В новой статье, исправляя фактические ошибки литераторов, историк в очередной раз разоблачал субъективизм исторического мышления, сформированного на базе научных догм[30].

Общность своих героев историк выводил из их деспотической сущности. Ученый подчеркивал наличие в военно-политической деятельности Наполеона деструктивных элементов деспотизма и агрессивности, дискредитирующих его прогрессивные начинания внутри Франции и в ее внешней политике.

Касаясь причин и хода войны 1812 г., Н.А. Троицкий кратко повторил основные положения своей обобщающей монографии, не добавив по существу этой работы ничего нового.

Критика в целом приветствовала выход в свет новой книги популярного историка. В печати отмечалась оригинальность, без подражательности, авторского замысла, изобилие малоизвестных российскому читателю фактов, живость и увлекательность изложения. Вместе с тем указывалось на некоторые фактические неточности и чрезмерную доверчивость автора новой книги к тем легендам, которые подвергались критике даже во французской историографии[33].

Применительно к этой острой дискуссии можно отметить более убедительную аргументацию Троицкого, что делает его позицию гораздо обоснованней, чем у Ю.Н. Гуляева. Как представляется, конечный вывод о полководческой роли М.И. Кутузова в войне с Наполеоном следует делать с уточнениями и оговорками, не допускающими его противопоставления М.Б. Барклаю де Толли в решении их общей задачи.

В начале XXI столетия в условиях динамичного и противоречивого развития российской исторической науки творческая деятельность Н.А. Троицкого продолжала оставаться активной. Его острые, полемичные работы и выступления (и не только по проблеме Отечественной войны 1812 г.) привлекали внимание научной общественности к дискуссионным аспектам нашей истории. Иногда позиция ученого вызывала неудовольствие не только среди научных оппонентов, но и в кругах власть предержащих, и тогда события приобретали неожиданный оборот, выходя за область научных споров.

Такие целевые установки, фактически дословно взятые из первого издания книги, актуализировались результатом авторского анализа современной отечественной и зарубежной историографии проблемы, а также характеристикой ее источниковой базы.

Вместе с тем, как это подчеркивалось в историографическом введении, в постсоветской России до 2005 г. г. не было подготовлено обобщающей монографии об Отечественной войне 1812 г. Историки сосредоточивались преимущественно на частных аспектах проблемы. Основные направления исследований определялись изучением биографий и полководческого искусства М.И. Кутузова и М.Б. Барклая де Толли, хронологии и военного искусства противоборствующих сторон в Бородинском и Малоярославецком сражениях, наполеоновской тематики, состояния разведки России и Франции в 1812 г., комплектования и численного состава русских войск и другой научной проблематикой.

Н.А. Троицкий принципиально не изменил своего отношения к зарубежной историографии, подчеркивая наличие в ней субъективистских подходов при объяснении освободительного характера войны, значимости русской победы и анализе причин поражения Великой армии. Как и в первом издании, ученый выделил наиболее объективные труды широко известных зарубежных историков — А. Жомини, Ж. Шамбре, Ж. Тири, Д. Чандлера и Р. Делдерфилда, К. Клаузевица, а также указал на обстоятельность, хотя и не бесспорность, новых исследований, подготовленных Р. Рьеном (США) и П. Остиным (Англия).

Практически не изменилась источниковая база работы. Как и в прежнем издании, её основу составили опубликованные официальные документы русских государственных, военных, дипломатических, карательных, финансовых учреждений и должностных лиц. С точки зрения историка, за двадцатилетний период, прошедший со времени первого издания книги, некоторые из перечисленных документов так и не нашли должного использования в научных трудах. При этом особо подчеркивалось, что значительная часть документальных источников, хранящихся в фондах пяти ведущих архивохранилищ Москвы и Санкт-Петербурга, ранее неизвестных исследователям, была впервые введена в научный оборот.

На слабое привлечение в советских исследованиях документов французского происхождения указывали не только Б.С. Абалихин, В.А. Дунаевский и Н.А. Троицкий, но В.М. Безотосный, который связывал такой недостаток с трудностями в преодолении языкового барьера[40]. Поэтому он признал в качестве первоочередной задачи необходимость активного выявления и вовлечения в научный оборот многочисленной трофейной документации, сосредоточенной в отечественных архивах, а также документального массива, опубликованного во Франции.

Завершая анализ источниковой базы второго издания монографии Н.А. Троицкого, отметим, что использование разнообразных и разнохарактерных по своему содержанию источников, в том числе и иностранного происхождения, обеспечило её автору высокую степень доказательности и, как следствие, основательность и убедительность его во многом оригинальных мнений, идей и утверждений.

Вместе с тем историк продолжал считаться с научным авторитетом основоположников, либо непосредственно ссылаясь на их суждения, либо давая их идеи в собственной интерпретации (ср.: первое издание, с. 20, 21, 27 и др.; второе издание, с. 103, 105, 112 и др.).

Соглашаясь с утверждениями о несостоятельности марксизма как универсальной теории исторического познания, все же нельзя отрицать в нем и рациональное начало, во многом также применимое к рассматриваемой теме. В этом отношении методологический подход Н.А. Троицкого вполне приемлем и правомерен, поскольку позволяет давать объективные оценки исторической реальности, и аргументирован всесторонним анализом самых разнообразных источников.

Вместе с тем в общей оценке действий Багратиона в ходе его самостоятельного отступления от границы следует признать правильность принимаемых им в критических ситуациях решений (отказ вопреки приказу царя от прорыва на Минск, действия под Салтановкой), которые обеспечили выполнение общей стратегической задачи соединения русских армий в Смоленске.

Наиболее существенные дополнения и изменения Н.А. Троицкий внес в содержание глав, относящихся к рассмотрению Бородинского сражения, пребывания русской армии в Тарутинском лагере и отступлению французской армии из России.

Оценивая соотношение сил и средств противоборствующих сторон накануне генерального сражения, замыслы полководцев, ход сражения, руководство действиями войск, потери русской и французской армий, а также итоги сражения, ученый учитывал новые факты и суждения, получившие распространение в современной историографии.

В отечественной историографии по-разному оцениваются место и роль редута в общем замысле русского командования на Бородинское сражение. Очень часто он представляется заранее подготовленной (но недостроенной) передовой позицией русских войск, что не совсем соответствует действительному положению дел. Более того, как показывает сравнительный анализ боевых донесений и мемуаров участников событий, место и роль Шевардинского редута в общем замысле сражения стали изначально фальсифицироваться непосредственно в штабе Кутузова.

В соответствии с первым изданием в новой книге дается анализ замыслов полководцев на сражение. Как и раньше, Н.А. Троицкий с пониманием отнесся к той особой заботе, которую М.И. Кутузов проявлял к своему правому флангу Теперь историк отказался от дискуссионности вопроса о том, чей вариант боевого порядка (Кутузова или Барклая) был рациональнее и прямо указал на просчет в действиях русского полководца, не принявшего предложение о перегруппировке части сил с правого на левый фланг, (ср. первое издание, с. 143–144, второе издание, с. 260).

В дальнейшем изложении войны 1812 г. историк сделал некоторые фактические дополнения о происходивших событиях. Так, в частности, с новыми деталями освещен ход совещания, проводимого Кутузовым по вопросу сдачи Москвы (с. 314–317). Более подробно проанализированы отношения среди русского генералитета в Тарутинском лагере (с. 329–336). Обстоятельнее, чем прежде, описано пребывание Александра I в армии в декабре 1812 — январе 1813 г. (с. 368–372).

В новом издании уточнены потери реликвий Кремля, боеприпасов, оружия и материальных средств, оставленных в Москве при отступлении русской армии (с. 324). Н.А. Троицкий привел, правда, без ссылок на источники, новые сведения о численности регулярных русских войск (130 тыс. вместо 120 тыс. человек) в Тарутинском лагере (ср. первое издание, с. 242; второе издание, с. 384). Уточнены силы и потери противоборствующих сторон в Малоярославецком сражении (с. 400), а также некоторые другие данные.

Читайте также: