Владислав отрошенко биография очень кратко
Обновлено: 30.06.2024
Дитя южнороссийского солнца и простора, он высок и добродушен. Неожиданны и парадоксальны его писательские интересы. Давно известные факты русской и мировой истории по какой-то догадке он рассматривает в ином ракурсе, и фантастически преображаются обветшалые сюжеты. Его полюбили в Италии, где он жил, изучал язык, написал и опубликовал новые вещи, за что был удостоен престижной премии Гринзане Кавур.
— Скажите, лауреат, на что вы тратите свои премиальные?
— Обычно стараюсь потратить на свою семью, на детей и на жену. Знаете почему? Моя жена совершает большой подвиг, живя с писателем. (Смеется.)
— Прижилась в России шутка — писательская жена должна ублажать любимого, даже содержать его.
— Вполне объяснимая ситуация. Писатель не имеет регулярных доходов, а к тому же он существо достаточно капризное, даже в частной жизни. И я неожиданной премией или случившимся большим гонораром стараюсь возместить тот ущерб, который постоянно наношу семье своей профессией.
— Владислав, когда звоню вам, мне отвечает ваш сын. У вас он один?
— У меня два сына — Максим и Матвей. Старшему — 23. Я очень рано завел Максима. Мне было двадцать. А через три года появился Матвей. Оба учатся на факультете журналистики. Старший — на заочном, младший — на вечернем. Уже зарабатывают.
— Где вас покорила Ирина настолько сильно, что вы сразу повели ее в загс?
— Познакомились мы с ней в Новочеркасске, в том городе, который стал главным персонажем моих повестей. 79-й год. Ирина приехала на каникулы к своей подружке. И так судьбе было угодно, что ее подружка, по счастью, была моей одноклассницей. На встречу с одноклассницей я явился в обществе моей тогдашней подружки: я же не знал, что увижу свою будущую жену! Увидел Ирину и влюбился с первого взгляда. Что-то со мной произошло, и я через 15 минут куда-то свою спутницу отослал. Запомнились нам навсегда эти каникулы на Дону. Мы их провели вместе с Ириной.
— В шалаше, что ли?
— Нет, мы там сняли домик. В 19 лет чувствовал себя независимым от родителей. Выглядел тогда значительно старше своих лет. Ирина — москвичка, я часто приезжал к ней из своего Новочеркасска. Жить в Москве мне вовсе не хотелось. Когда дело у нас дошло до свадьбы, уговаривал ее переехать к нам. Учился я тогда в Ростовском университете, жил у бабушки. В Ростове у меня родни очень много — большая южная семья. В ту пору Ирина училась в Институте легкой промышленности на модельера обуви и стала прекрасным модельером.
— Ваши ботинки ее сочинения?
— Нет. Она мне советует, какие покупать. Но, между прочим, Ира работала в Италии, делала коллекцию для знаменитой фирмы “Трусарди”. Это не я, а она первой начала ездить в Италию, потому что в Москве работала на совместной русско-итальянской фирме. Покидала нас с сыновьями то на месяц, то на два. Очень я ее ревновал к Италии! Прошла она хорошую итальянскую школу моделирования. В 2002 году мы жили с ней целый год на севере Италии, где Ирина выполняла ответственный заказ.
— Для каких-то русских знаменитостей она делала обувь?
— Для некоторых популярных певиц, не стану их называть. В конце 80-х делала сапоги для Аллы Пугачевой — белые, концертные. Искусство! Сейчас она сочиняет модельную обувь на итальянских колодках самых новейших линий.
— Где Ирина училась итальянскому?
—Сначала овладела профессиональной лексикой, потом усвоила бытовой язык. Я-то учил язык более вальяжно. В 97-м году у меня там вышла книга, и я готовился к ее презентации. Учился по неаполитанским песням. У меня дома масса дисков великих итальянцев. Они мне помогли войти в стихию классического языка. Итальянцы говорят очень быстро. Но, обнаружив, что ты не понимаешь, начнут учить тебя, прибегая к выразительным жестам.
Они во многом похожи на нас. В них в такой же пропорции сочетаются порядок с беспорядком, все открыто для публики. Итальянцы — общинный народ. Не зря у них административные единицы называются коммунами. Мы поселились в трехэтажном доме и через три дня перезнакомились со всеми.
— Вы и сыновей брали с собой?
— Мы ездили вдвоем, а ребят оставили одних. Они были немножечко инфантильны, слишком привязаны к родителям. Папа всегда дома, готовит обеды, ужины. Мама стирает, гладит. Мы оставили им определенную сумму и сказали: потратите деньги в начале месяца, останетесь ни с чем. В Италию не звоните. Ребята обрадовались своей независимости. Разделили деньги пополам, ведь у каждого свои интересы. Первое время им было трудно — еще не научились экономно вести хозяйство. Но справились! Когда мы вернулись домой через год, нас встретили совсем другие ребята — два вполне самостоятельных парня.
У обоих наших сыновей появились в наше отсутствие девушки. Не какие-то случайные-переменные. Они и сейчас с ними вместе. У старшего фактически уже своя семья — гражданский брак. Ребята обрели вкус к самостоятельности, к ответственности за свою судьбу.
— Владислав, надеюсь, ваши самостоятельные дети вполне адекватно воспринимают ваши сочинения. Они ведь не так просты для осознания. Итальянская критика называет ваш метод мистическим реализмом. А в жизни вас посещала притягательная и пугающая мистика?
— Со мной происходили совершенно фантастические вещи. Я писал повесть “Тайны жалнёрского искусства”. Главного героя, мошенника, доктора Станислава Казина, мне очень хотелось сделать бильярдным шулером, превращающимся в шулера научного. Но я никак не мог понять, в чем может состоять шулерство в бильярде. Хотя на бильярде худо-бедно играю, но терминов специальных не знал, тонкостей игры не понимал. По пьесе Сухово-Кобылина “Свадьба Кречинского” знал о существовании бильярдного шулерства. Бросился искать специальные книги. Объездил магазины, рынки — ничего! Отчаялся. Случайно заглянул в магазин на Кузнецком Мосту. Увидел книжку “Поэма о бильярде”. В голове пронеслось: “Написал же какой-то козел стихи про бильярд”. Открываю и вижу: там есть все то, что я так долго искал: в подробностях изложено бильярдное шулерство, тонкости игры дореволюционных мастеров и все виды и стили игры. Эта книжка — мистическая реализация всего, что я так желал узнать.
— Ну, а в жизни писателя Отрошенко случались события из ряда вон?
— Я очень внимателен к своим сновидениям. Ни одной ночи не провожу без сновидений и почти всегда помню даже не один, а несколько сюжетов, приснившихся за ночь. На собственном опыте изучил, какие ночные видения могут что-то предсказать. Однажды мне приснились горящие автомобили. Я силился разгадать этот опасный сигнал, понимал буквально: вот поедем на дачу, загорится автомобиль. А случилось все у дома. Шофер, который привез нас на дачу, решил помочь нам сжечь гору хвороста, плеснул в огонь бензин прямо из канистры. Огромный взрыв качнулся в мою сторону. Я получил 27% ожога кожи. Четверо суток был в реанимации, в Склифе. Обгорели лицо, руки. В Склифе я пролежал полтора месяца. Это чудо, что меня подняли на ноги, — была большая вероятность, что не выживу. С тех пор боюсь снов — лучше бы они мне вообще не снились.
— Дача у вас благоустроенная?
— У меня на даче есть все, даже камин. Теща заботится о саде. Как не вспомнить о народной шутке: бесконечное удовольствие — смотреть на огонь, воду и на то, как другие работают. Я там в основном работаю. Строили нашу дачу явные весельчаки: поставили коробку дома и запили. И мне пришлось в течение нескольких лет обустраивать дом. Очень люблю столярную работу — пилить, строгать, подгонять. Потолки, полы, двери — все сделал сам.
— Нет. Все делаю по книжке, с точными расчетами, с хорошим инструментом. Материал выбираю очень качественный. Мои гости не верят, что я сам довожу дом до совершенства. Каждые выходные к нам обязательно кто-то приезжает — то мои друзья, то приятели сыновей. Приезжала однажды итальянка Бьянка, она переводит мои рассказы. Бьянку поразило, что моя теща превратила участок в ботанический сад: “Я-то думала, что в России только елки и березы растут. А у вас же просто юг. ”
— Машину имеете?
— Вождение автомобиля для меня — удовольствие. Чтоб успокоиться, мне надо или выпить таблетку феназепама с валерьянкой, или проехать километров 100 на машине. За рулем успокаиваюсь.
— Какие машины были у итальянского лауреата?
— Чередую русские машины с иномарками. Сейчас у меня 12-я модель “Жигулей”. До этого мой “Сааб-900” меня достал: дороговизна обслуживания не компенсируется его красотой. Лучше этой машины у меня не было. Но я вынужден был “Сааб” продать — слишком разорителен ремонт.
— Кто ваши друзья?
— Не верю в дружбу в литературном мире. Люди искусства почти все эгоцентричны. У меня есть друг со школьных времен Василий, он психолог, работает в Академии наук. Убежден, самая крепкая дружба — это университетская, институтская.
— Вы носите явно католический медальон Божией Матери.
— В Падуе, в соборе Святого Антония, купил этот католический медальон. Я православный христианин. В Италии ходил молиться в католические соборы. В России хожу в православные церкви. Какие-то расхождения между ними меня не занимают. Нужно верить и обращаться прямо к Богу. В религиозном отношении я, наверное, космополит, экуменист.
— Как вы рискнули создать свою Гоголиану, когда изданы блестящие книги Игоря Золотусского и Юрия Манна? На ваш взгляд, бессмертная душа Гоголя как-то среагировала на ваши фантазии?
— Сначала все шло достаточно радужно. Желание писать о Гоголе возникло у меня в Италии. И когда в Москве я уже написал большую часть своих эссе, мы вновь поехали с женой в Рим. Не раз бывал у дверей дома, где жил Гоголь. А тут мы с женой рискнули позвонить в любую квартиру этого дома. Подходим почти вплотную, и я внезапно ощутил приступ дурноты, обморочности. Состояние, похожее на то, что бывало у самого Гоголя. Он называл это обмиранием. Как следствие вегетососудистой дистонии у него случались приступы панической атаки. Гоголь не был сумасшедшим, как ни пытались иные мемуаристы причислить его к ним. У дверей писателя со мной и произошла эта паническая атака — мандраж по всему телу, чувство страха, состояние какого-то удушья, ужаса.
— Жена заметила?
— Естественно. Она непримиримо сказала: “Заканчивай со своей Гоголианой, пока цел!” И я в Москве дописал свой последний опасный сюжет — и все! Хотя намеревался прикоснуться к теме “Гоголь и болезнь”. И теперь считаю: Гоголь запретил мне касаться этой проблемы.
Исследовательское чутье и прозорливая догадка Владислава Отрошенко отправляет его перо к судьбам замечательных людей. 10 лет назад он издал повесть “Веди меня, слепец” о драматурге Сухово-Кобылине, богатом русском дворянине, обвиненном в убийстве. Вещь, основанная на документах судебного дела об убийстве француженки, любовницы барина, Луизы Симон-Деманш, сочетает в себе разные жанры: это и детектив, и психологическая повесть, и поэтическая песнь во славу любви. Есть у Отрошенко свой парадоксальный взгляд и на древнего Овидия.
— Еще с университетских лет я полюбил Овидия. О нем нам читал Михаил Леонович Гаспаров, не только исследователь, но и переводчик “Метаморфоз” Овидия. Гаспаров — большой знаток античной поэзии. Таких блистательных ученых почти не осталось. Сюжет моего эссе родился моментально после чтения стихов Овидия, где описывается городок Томы в Румынии, сейчас он называется Констанца. Это черноморский порт с очень мягким климатом. Овидий якобы там пребывал в ссылке. Овидий рисует в стихах совершенно иной — холодный, даже мерзлый мир, людей с сосульками в бородах, дескать, морозы такие, что вино замерзает в кувшинах. Если бы Август сослал Овидия куда-нибудь в Подмосковье, все написанное поэтом можно было бы принять как факт его пребывания на чужбине. И все-таки я защищаю его “Письма с Понта”, несправедливо обруганные советскими исследователями в шеститомной “Истории мировой литературы”, названные “порождением старческого пессимизма”. Считаю, что эти сочинения Овидия гениальны. Это первая мистификация в мировой литературе.
— Ваши вещи набиты мистификациями. В новой повести у вас блуждающий город. Это поэтическая вольность?
— Такой город мне пригрезился. Я почти воочию увидел, как он кочует. И уже когда написал повесть, мне посчастливилось прочесть одного средневекового китайского историка. Он свидетельствовал: когда из-за горизонта появлялись кибитки монголов, то создавалось впечатление, что приближается целый город. Свои фантазии я довел до абсурда. Мне хотелось передать гигантскую изолированность российского пространства.
Повесть Отрошенко “Дело об инженерном городе” получила премию Ивана Петровича Белкина в 5000 долларов. На вручении лауреат прочитал блестящее эссе о том, кем был и всегда оставался для Пушкина этот добросердный автор пяти повестей. И ожила пушкинская эпоха, заговорили письма, споры тех лет.
— Вы можете представить, какой фразой отозвался бы Пушкин на это ваше сочинение?
— Воскликнул бы: “Сукин сын!” Пушкин ведь сам был величайшим мистификатором.
— Какой современный тип готов залететь в ваше новое сочинение?
— Очень занимает меня психология российского чиновничества, самого изощренного, коварного в мире.
— Перед нашими чиновниками бледнеют гоголевские типы…
— …и чиновники Сухово-Кобылина. У Калягина на Калининском видел абсолютно современный спектакль “Смерть Тарелкина”. Кобылин написал эту пьесу 150 лет назад, и она ожила, хлещет кнутом современный чиновный зловещий идиотизм. Это особая каста, вообразившая себя небожителями. Вокруг и рядом ходят, болтают и воруют законченные типы — только пиши.
— Ощущаете превосходство молодого поколения над вашим?
— Абсолютно. Они более уверенно воспринимают жизнь. Не стоят ногами в разных эпохах, как мы.
— Есть ли у них сила выстоять в обстоятельствах полного абсурда?
— Им будет очень сложно. Но они все-таки находят способы самозащиты. Часто прибегаю к помощи своего старшего сына, поскольку порой теряюсь в житейских обстоятельствах. Наверное, книжек они читают меньше, чем мы в их возрасте. Меня в младшем сыне поразило: по программе ему надо было прочитать пару романов Достоевского. А он начал читать и — затребовал привезти с дачи всего Достоевского. Сидит, читает теперь все подряд — ему не скучно. Меня это обрадовало и обнадежило. Если молодые, умея зарабатывать, станут еще и образованными людьми, это просто блеск.
Книги В. Отрошенко
1991 — Пасхальные хокку: Трехстишия. М.: Даблус.
2005 — Тайная история творений. М.: Культурная революция.
2007 — Приложение к фотоальбому. М.: Время.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
Продолжение на ЛитРес
Владислав Гжещик
Владислав
Владислав Король неаполитанский из Анжуйской династии, правивший в 1386 – 1414 гг. Сын Карла III и Маргариты Дурацио.Ж.: 1) с 1392 г. Констанция, дочь герцога Клермонского Манфреда Киаромонти; 2) с 1402 г. Мария, дочь короля Кипра Панова I (род. 1382 г. ум. 1404 г.); 3) с 1406 г. Луиза, дочь Иоанна
ВЛАДИСЛАВ КРАПИВИН
ГОМУЛКА, Владислав
Письма для Отрошенко:
Владислав ОТРОШЕНКО, участник Союза российских писателей, родился в 1959 г. в Новочеркасске - бывшей столице Области войска Донского, где жили его предки, принадлежавшие к казачьему сословию.
Окончил факультет журналистики МГУ.
"Пасхальные хокку", Москва, Даблус , 1991;
"Веди меня, Слепец" Новочеркасск, Сагуна , 1994;
"Testimonianze Inattendibili"("Недостоверные свидетельства"), Roma, Voland , 1997, перевод на итальянский;
романа: "Приложение к фотоальбому" , "Октябрь" ╧2 1999;
а так же многих повестей, рассказов и эссе , опубликованных в литературных журналах России, Эстонии и США.
Владиславу Отрошенко посвящена персональная статья в итальянской энциклопедии - ЕNCICLOPEDIE RIZZOLI ( Le Grandi Opere , Annuario 1994, Milano).
Статьи его прозе посвящали так же известные российские газеты и журналы, такие как: "Сегодня", "Независимая Газета", "Общая Газета", "Литературная Газета", "Литературная Россия", "Москва", "Дружба Народов", "Новое книжное обозрение", "Огонек", "Октябрь", "Итоги" и другие.
Он является лауреатом премии Артиада России в области литературы за 1996 г . (Учредитель премии Министерство культуры Российской Федерации).
Телефон: (095) 3969010
В "Русском переплете" ведет обозрение "Тайная история творений".
помеченные в библиографии произведения:
"Наряд Мнемозины ". Повесть. В кн.: "Параллелепипед", М., 1990.
"Пасхальные хокку ". Книга . Москва, 1991; "Октябрь", ╧ 5, 1999.
"Farewell to an Archivist". ("Прощание с архивариусом", пер. на английский Клавдии Новак-Джонс) "The Literary Review", ╧ 3, 1991, Madison, NJ, USA.
"Прощание с архивариусом ". Повесть. "Gnosis", ╧ 10, 1991, New York; "Двадцть девять", ╧ 5, 1996.
"Тайны жалонёрского искусства, или Разоблачение д-ра Казина ". Повесть . "Искусство кино", ╧ 10, 1992; "Москва", ╧ 2, 1993; "Радуга", ╧ 2, 1997, Таллинн.
"Веди меня, Слепец ". Повесть о Сухово-Кобылине. Книга . Новочеркасск, 1994.
"Последняя метаморфоза Овидия ". Эссе . "Ясная Поляна", ╧ 2, 1997; "Постскриптум", ╧ 3, 1996.
"Персона вне достоверности ". Триптих . "Постскриптум", ╧ 3, 1996.
"Двор прадеда Гриши ". Цикл рассказов . "Ясная Поляна", ╧ 1, 1997.
"Testimonianze Inattendibili" ("Недостоверные свидетельства"), Книга . пер. на итальянский Марио Карамитти), Roma, Voland , 1997;
"Авьякта Парва: призрак последней точки в творениях Гоголя ". Эссе . "ЛГ", ╧ 4, 1995; "Постскриптум", ╧ 1, 1997.
"Волжский мужичок, или Вечный Горький ". Рассказ. "Октябрь", ╧12, 1997.
"Старуха Тамара ". Рассказ . "ЛГ" ╧30, 1995; "Октябрь", ╧ 6, 1997.
"Игра и чудо ". Лирический триптих . "Октябрь", ╧ 10, 1998.
"Тпйная история творений ". Книга эссе . "Новая Юность", ╧ 5 1998.
"Последнее озарение Пушкина". Эссе. "Geo" ("Гео"), ╧ 6, 1999.
Статьи в российской и зарубежной прессе о прзе Владислава Отрошенко:
"Мастера прозы XXI века" - "МОСКОВСКИЕ ВЕДОМОСТИ" ╧ 11, 1991.
"A Literature in Search of a New Foandation" - "THE LITERARY REWIEW", ╧ 3, 1991, Madison, NJ, USA
"Мифологизация старости и страсти" - "НЕЗАВИСИМАЯ ГАЗЕТА", ╧ 154, 1993.
"Устойчивого лица не имеет" - "СЕГОДНЯ", ╧ 103, 1993.
"Честное вранье, или Замки из льда" - "ОБЩАЯ ГАЗЕТА", ╧ 49, 1994
"Il caso Otro ┼ enko" - ЕNCICLOPEDIE RIZZOLI, Le Grandi Opere , Annuario 1994, Milano .
"Грамматика и метафизика одного аттракциона". - "МОСКВА", ╧ 1, 1995.
"Поддерживает только слово" - "ЛИТЕРАТУРНАЯ РОССИЯ", ╧ 49, 1995.
"Владислав Отрошенко: Веди меня, слепец" - "ОГОНЁК", ╧ 38, 1995.
"Это лучше сделают русские художники" - "НОВОЕ КНИЖНОЕ ОБОЗРЕНИЕ", ╧ 4, 1996 г.
"Египетское утро" - "ДРУЖБА НАРОДОВ", ╧ 11, 1996.
"Господа казаки" - "ЛИТЕРАТУРНАЯ ГАЗЕТА", ╧ 15, 1997.
" В тумане по минному полю" - "ЛИТЕРАТУРНАЯ ГАЗЕТА", ╧ 40, 1997.
" Мистический реалист" - "РАДУГА", ╧ 2, 1997.
" Между цензурой и цезурой" - "ЛИТЕРАТУРНАЯ УЧЕБА", ╧ 4, 1997.
"Testimonianze Inattendibli"- "ITALIA RUSSIA", ╧ 3, 1997 (Milano).
"Жизнь при дворе прадеда Гриши" - "ОБЩАЯ ГАЗЕТА", ╧ 6, 1998
" Сказки и кафки" - "ИТОГИ", ╧ 36, 1998.
" Господин сочинитель" - "ОКТЯБРЬ", ╧ 7, 1998
Выдержки из отзывов о творчестве и произведениях Владислава Отрошенко в российской и зарубежной прессе:
"Большой выдумщик и фантазер, человек книжный, Владислав Отрошенко обладает тем редким типом творческого мышления, который делает из просто профессионального литератора - Писателя, Мастера, Художника. Его вещи дают привкус карнавальности, феерии, постоянных розыгрышей, невероятных приключений. Творчество Владислава Отрошенко - чрезвычайно привлекательный объект для литературоведческих, культурологических и даже психоаналитических исследований. Он - большой мистификатор и мифотворец. Но давая волю фантазии, он, наверное, и не подозревает, что помимо его воли через него начинают говорить древние, давно забытые еще пра-пра-. прадедами, архетипы." ("Московские Ведомости", ╧11, 1991)
"Мы не случайно открываем антологию современной русской литературы с рассказа Владислава Отрошенко "Прощание с архивариусом". Это борхесианское метафизическое исследование онтологической загадки взаимоотношения пространства и времени. Рассказ Отрошенко ставит вопрос значительный, даже, быть может, исторический. Автор спрашивает не только "где мы существуем?", но задает вопрос еще более ошеломляющий "существуем ли мы?". Это вопрос, который тревожит всю современную русскую (и, надеемся, не только русскую) литературу." ("The Literary Review", ╧3, 1991, Madiison, NJ, USA, перевод с англ.).
"Владислава Отрошенко называют "мистическим реалистом". Обладая отчетливой суггестией, он дополняет эту "плоть и кровь" сновидений головокружительными играми ума и расчета, причем головокружение ставится автором как задача. Автор сведущ в восточной духовности, и момент озарения для него та цель, которой он последовательно и методично добивается в своих повествованиях. К концу текста читатель "обезврежен" настолько, что удар по его сознанию высекает из него искры. Искры не искры - но мастерству "мисти-ческого реалиста" отдаешь должное." ("Радуга", Таллинн, ╧2, 1997)
"Интрига в прозе Отрошенко имеет свойство рождаться и развиваться на уровне каждой фразы, а изысканно-усложненная стилистика является единственно возможной для описания и погружения в мир, открытый автору. Эта проза, собственно, об искусстве жизни и смерти. Детский восторг писателя перед чудесами, случающимися на каждом шагу, яркая карнавальность одежд и событий, истинная вера в волшебность слова - вот лишь некоторые внешние ее черты." ("Дружба народов" ╧11, 1996)
"Писатель Владислав Отрошенко с первых своих рассказов выбрал неожиданную точку отсчета - попытался воскресить в себе мифотворящее детское сознание. В цикле новелл "Двор прадеда Гриши", деды, прадеды и совсем уж невероятные деды прадедов рассматриваются глазами ребенка, не ведающего о своем взрослом двойнике, - не вспоминаются, а вечно живут в некоем неподвижном густом времени. От этого они становятся сказочными персонажами, их нехитрый станичный быт и черты характера приобретают эпичность - словно перед нами герои Саг и Вед, мифов Греции и Рима. В рассказе "Старуха Тамара" Отрошенко доводит свою способность к мифологизации до сюрреалистической пластичности. О "Прощании с архивариусом" приходиться уже говорить, вспоминая о мастерстве и виртуозности Борхеса и Гайто Газданова." ("Независимая газета", ╧154, 1993)
"Культурный род, начинающийся с новых прозаиков, источником своим имеет восстановленный смысл . Именно так написан "Двор прадеда Гриши" Владислава Отрошенко - повествование, ведущееся в востановленном смысле, "на языке любезного. дитя", лепечущего "с веселой беспечностью о старости, смерти и разрушении". Вещи, звери и люди проходят без различения через любовь ребенка." ("Литературная Россия", ╧52, 1994)
"О чем бы ни писал Владислав Отрошенко, этот темпераментный сочинитель, уже снискавший признание и элитарных столичных критиков, и зарубежных издателей, за спинами его персонажей прячется насмешливый плут, комедиант, фанфарон, выдумщик и проказник - человеческое дитя, преисполненное беспечности и мудрости.
Журналисты, критики и литературоведы, словно близкие родственники, похоже, обеспокоены лишь одним: как назвать писателя. То чистейшего постмодерниста, то совершенно далекого от постмодернистского сознания мифотворца видит в нем "Независимая газета"; утонченным мистификатором считает его "Сегодня", а "Московские ведомости" представляют его читателям как выразителя архетипов коллективного бессознательного; русским Борхесом отрекомендован он в американском журнале "The Literary Review" и мастером философской прозы в итальянской энциклопедии "Le Grandi Oere" Творчество Владислава Отрошенко воспринимается в контексте не одной, а нескольких тенденций. Это литература южнороссийского темперамента, романтической субъективности, ирреальной модальности и феерической праздничности" ("Москва", ╧1, 1995)
"Книга "Недостоверные свидетельства" Владислава Отрошенко это убедительное доказательство жизненной силы современной русской прозы и счастливый редакторский выбор римского издательства "Воланд", которое славится вниманием к русским авторам. Произведение Отрошенко, которое было написано с 1991 по 1993, это трилогия рассказов ("Прощание с архивариусом", "Почему великий тамбурмажор ненавидел путешествия", "Тайны жалонёрского искусства, или Разоблачение д-ра Казина"). Они посвящены разным темам, но тесно связаны между собой благодаря искусному построению. Невозможно остановиться на сюжетах этих трех рассказов, которые построены именно на постоянной неожиданности, на целом ряде непредвиденных поворотов событий. Персонажи переходят из одной повествовательной ситуации в другую, меняют свои облики, опровергая установки читателя и внушая сомнения в правдивости того, в чем он был всегда убежден. Как определить эти рассказы? Все три могли бы принадлежать одновременно фантастической, дедективной или достоверной хронике маленького городка на Дону. В них обнаруживается также оригинальная философская теория о несуществовании пространства и времени и сильно ощущаются металитературные элементы, которые напоминают страницы Борхеса, Кальвино и французских писателей школы "Oulipo". И все-таки это страницы приятного чтения, в котором теоретическая сторона сбалансирована свежестью фантазии и лукавой иронией." ("Italia Russia", Milano, ╧3, 1997, перевод с итал. )
"Отрошенко - блаженный шептун, и если относить его к современности, то не иначе, как к тому кругу писателей, у которых вымысел, сплетенный с достоверностью, есть способ создания своего, вневременного мира, поэтического, надмирного созерцания, что ни на есть пушкинского, русского в своей эпической природе. "Персона вне достоверноси" сочинялась с жизненной долготой. Это опыт, извлеченный Отрошенко из души будто б жемчужина, и рассказывается он в необычной форме не литературы , а литературной реальности" ("Литературная газета", ╧15, 1997)
"У В. Отрошенко нет ничего лучше уже написанного, и достиг он в художестве, в искусстве еще не покорявшейся другим вершины. Однако же его прозрение, а потом и озарение, когда все воздушные нити чувств обрели форму, словно соткались в ту ни с чем не сравнимую материю языка, в его прозу, проплыли над литературой наподобие шаровой молнии - бесшумные, в немоте своего напряжения, неприкаянные, исчезающие неизвестно в каком времени." ("Октябрь", ╧7, 1998)
"Рассказы Владислава Отрошенко на первый взгляд этюдны и простоваты. Да тем и хороши - своим обманчивым простодушием, этой импрессионистической живописной "этюдностью": схвачено состояние души, а в мимолетном - постоянное.
Знойный степеной полдень, полуслепая, грезящая наяву старуха, плывущие очертания курганов, зыбкие, как марево, воспоминания-видения - ничего более, перед нами же вся жизнь промелькнувшая. И всего-то на трех журнальных страницах! ("Старуха Тамара", "Октябрь", ╧6, 1997).)
Или опубликованная в журнале "Ясная Поляна" небольшая повесть того же автора, составленная из новелл: "Двор прадеда Гриши", по поводу которой и вправду "нечего сказать" (да и ненадо). Кроме одного: отличный русский язык! Просто это надо читать." ("Литературная Газета" ╧40, 1997)
"Все образы в повествованиях Отрошенко "моторные", как в страшных чудесных сказках Гоголя. В движение приходит весь предметный мир, но мистицизм взрослого человека, порой мрачный, ни за что не сроднить с мистическим виденьем детским, где царят только удивление и радость бытия. Пошло называть это "фантастическим реализмом". Все реально настолько, насколько реальна человеческая жизнь "Двор прадеда Гриши" - образец русского рассказа о детстве. Про жизнь сказать после такого чтения бывает нечего, хочется только, как ребенку, слушать и слушать, становясь в ней очарованным странником" ("Общая Газета", ╧6, 1998)
Владислав Олегович Отрошенко (20 ноября 1959, Новочеркасск) — российский писатель. Лауреат премии Правительства России в области культуры (2014).
Окончил факультет журналистики МГУ. Член ПЕН-Клуба (Word Association of Writers PEN Club) и Союза российских писателей.
В разные годы писатель выступал с докладами и лекциями по литературе в университете им. Рабле (Пуатье, Франция), в Римском университете Тор Вергата, в государственных университетах Венеции, Болоньи, Пизы.
В 2013 Владислав Отрошенко стал стипендиатом и резидентом французского Международного Дома Писателей в Сен-Назере (Maison des ecrivains étrangers еt traducteurs).
Книги (5)
Читателю предстоит стать свидетелем феерических событий, в которых переплетаются вымысел и действительность, мистификация и достоверные факты. И хотя художественный мир писателя вовлекает в свою орбиту реалии необычные, а порой и экзотические, дух этого мира обладает общечеловеческими свойствами.
О загадке этой прозы пишут в России, в Восточной и Западной Европе, в Америке и в Китае, посвящая ей не только рецензии, но и диссертации, энциклопедические статьи.
И все же феномен этой прозы остается неразгаданным, поскольку и сама она исследует таинственные феномены — рождение, жизнь, смерть, сон, явь, — вовлекая читателя в вихревые события.
Совместимость гения и злодейства, воля рока и воля человека, власть случая и власть разума, таинственные пути Провидения и фантастические узоры судьбы — об этом повествует написанная на основе документов и следственных материалов книга Владислава Отрошенко, сплав исторического романа о загадочной жизненной истории с расследованием громкого уголовного преступления.
Персонажи книги — Овидий, Катулл, Тютчев, Пушкин, Ходасевич, Гоголь, Платонов, Ницше, Шопенгауэр и другие — предстают перед читателем в такие моменты своего бытия, которые не поддаются рациональному объяснению. По жанру книга представляет собой своего рода эссеистическую прозу. Именно поэтому автор называет свои работы эссе-новеллами — каждая из них содержит острый сюжет, который развивается по законам художественного повествования, оставаясь при этом в рамках фактической достоверности.
Читайте также: