Владимир даль личная жизнь кратко
Обновлено: 02.07.2024
Этнограф, собиратель фольклора. Собранные песни отдал Киреевскому, сказки — Афанасьеву. Богатое, лучшее в то время собрание лубочных картин Даля поступило в Императорскую публичную библиотеку и вошло впоследствии в издания Ровинского.
Мы практически не знакомы с личной жизнью этого удивительного человека, словно он был бесполым существом. Признаюсь, мне стоило большого терпения и времени, чтобы разыскать хоть что-то о семье Даля.
Юлия Андре
(р. 1816 – у. 1838)
В 1833 году Владимир Иванович Даль женился по любви на юной и прекрасной дворянке Юлии Андре, которой только исполнилось 17 лет. Ему было уже 32 года. Это была невысокая хрупкая брюнетка, влюблённая и романтичная. У нее был детский рот и пушистая челка. Высказывалась она поспешно, добросовестно, слегка задыхаясь. Говорила с шершавым эстонским акцентом. Иногда чуть коверкала русские слова.
Начинающий литератор познакомился с ней на вечере у Языкова и был околдован миниатюрной красавицей. По воспоминаниям современников, она чудесно пела русские песни, что еще добавляло ей прелести в глазах влюбленного. Мечта о браке с хрупкой Юлией не давала покоя Владимиру – он готов был на любые жертвы, лишь бы певунья оказалась его женой, что позднее и случилось.
Юлия приходилась родственницей одному из дерптских профессоров, которую Владимир знал еще почти ребенком и в которую был безоглядно влюблен. К сожалению, подробной биографии первой супруги Владимира Даля пока нет.
Но он долго не мог жениться на ней из-за разногласий с её родителями, которым не нравился будущий зять после ареста.
Смущала только собственная бедность: семисот ординаторских рублей в год хватало одному, для семьи же этого было маловато. И тут произошел новый поворот в судьбе: только что назначенный в далекий Оренбург военным губернатором генерал-майор Василий Алексеевич Перовский (дядя Алексея Константиновича Толстого), герой Бородинской битвы, предложил Далю место чиновника для особых поручений с жалованьем сразу же в полторы тысячи рублей. Предложил не просто так, а по рекомендации В. А. Жуковского, с которым был дружен. Вместе с юной женой Даль сразу же выехал в Оренбург, где и провел без малого восемь лет.
Только совсем недавно стало известно, где поселился Даль по приезде в Оренбург. Это удалось узнать благодаря профессору Оренбургского педагогического университета А.Г. Прокофьевой, опубликовавшей найденные ею в Рукописном фонде Пушкинского Дома три главы из воспоминаний дочери Даля Екатерины, касающиеся жизни ее отца в Оренбурге.
Следующая записка Перовского датирована 21-м июня. Скорее всего, написана она уже после похорон, о которых три дня назад Василий Алексеевич еще не знал.
"Не стану говорить вам, сколько тронуло меня горестное, хотя и не совсем неожиданное известие; я покойницу любил как сестру, а вас люблю как друга, и потому вдвойне чувствую вашу потерю. - Я думал бы, что вы сделали бы хорошо, если бы переехали теперь на житье сюда с Арсланом (Львом). Вам, ему и женщине при нем готова особая квартира; здесь были бы (вы) совершенно свободны и мне кажется, что во всех отношениях было бы вам лучше? - Душевно жалею, что в последнюю поездку мою не удалось мне еще раз ее видеть. 21 июня (1838)".
Все надеялись на улучшение состояния Юлии, но, к сожалению, оно оказалось временным.
Впоследствии Даль рассказывал, что кончина Юлии Егоровны была, несмотря на недолгую болезнь, все-таки довольно неожиданной. Как видно из предыдущего письма Даля сестре, и сам он, и другие медики, и, видимо, вообще медицина того времени были бессильны не только в лечении, но и в диагностике ее болезни. Возможно, это было какое-то заболевание сердца, осложнившееся после родов.
Письмо, написанное Далем сестре спустя два месяца, хотя и глубоко проникнуто горем, все-таки поражает мужественным, трезвым отношением к этому горю. Он пишет словно не о себе, характеризуя свое состояние как болезнь, против которой нет никаких лекарств, кроме времени и терпения.
Даль принял приглашение Перовского и жил на его кочевке, где так любила бывать жена. Письмо без числа, на нем пометка Паулины Ивановны, говорящая о том, что ответ она отправила 14 сентября 1838 г.
"Тяжело, сестрица, и не знаю, как быть, как привыкать. Люди, у которых горе вырывается наружу, которые могут рассчитываться в подобных случаях наружными знаками отчаяния, у которых всякая беда бьет в кость и в ноги - скоро отдыхают и забывают; тело изнемогает, временно, под бременем удара, душа рвется и бьется, и засыпает вместе с телом. Сон этот дарует новую крепость и силу, новые обстоятельства и отношения развлекают мысли и душу - и горе забыто.
Не так бывает у людей, которые не умеют заставить плоть, тело поработать вместо и насчет духа, у которых внешняя, наружная жизнь как-то всегда и при всех обстоятельствах довольно ровна и однообразна - здесь дух должен рассчитываться за духовное, и ему подставы нет.
Знаю, что миллионам суждено испытать то же, что и мне; что миллионам определено нечто более тяжкое - верую в Творца и в посмертную жизнь, понимаю суетность, бренность, ничтожество каждодневной жизни, этого вековечного муравейника, переношу смиренно все и готов перенести еще более, не сломит меня никакое земное горе, не лишит меня - так я твердо уверен и надеюсь - рассудка; но если природа, создатель, вложила в меня потребность, нераздельную с сущностью моею, и если лишает меня в то же время навсегда средства утолить потребность эту, любить, донельзя любить жену - тогда не могу не сознаться, что это выходит сказка о Тантале в лицах. Терпеть могу; сносить, молчать - но не могу дать себе ни покою ни услады - не могу даже понудить себя к бесчувствию, равнодушию, к этой преждевременной смерти духа; первой потребности, без которой нет спокойствия ни одной минуты в течение целых суток - нет; болей, молись и жди - что будет, то будет.
Живу опять на кочевке, где так хорошо, так хорошо, что не расстался бы век - горы, леса - новый вид на каждых ста шагах - и все это упорно и насильственно напоминает мне только, как бы она радовалась всему этому и утешалась; а без нее и тут скучно, грустно насмерть. Впрочем, я думаю, никто этого не видит; я по наружности почти тот же человек, что и был; немножко более прячусь от людей, и то только иногда.
Зачем я все это тебе пишу? Мне, может быть, от этого будет на время полегче, но тебе будет тяжеле и лучше бы мне молчать.
В.А. (Перовский), вероятно, поедет зимою в С.П-б; если прикажет, то конечно и я с ним; но по своей воле не хочется, очень не хочется. Что я там буду делать? Сотни новых лиц, огромное знакомство, которое всегда было мне в тягость, а теперь и подавно. Развеяться, кажется, не могу. Надобно дать с год место покою и одиночеству, чтобы я переработал все это сам, от себя и в себе, иначе не будет легче.
Прощай, любезная сестра, кланяйся своим. В.Даль".
Владимир Иванович женился второй раз на 21-летней Екатерине Соколовой (род. 2 марта 1819-умерла 9 февраля 1872) из села Гнездовка Оренбургской губернии лишь ради того, чтобы у его детей была мать. Так утверждают авторы биографии Даля. Позволю не согласиться с ними: вряд ли независимый и довольно упрямый человек, как Даль, женился только по необходимости.
У этого брака была своя предыстория: еще до смерти первой жены Даль сделал операцию помещику, старому офицеру, герою Бородина, жившему в отдалённом от Оренбурга поместье – селе Гнездовка (сейчас уже не существующего), получившего его за заслуги перед Отечеством за то, что взял в плен 13 французских офицеров. Городские врачи от больного отказались, и его жена обратилась к Далю: тот давно оставил практику, но время от времени соглашался помочь больным. Хирургом он был блестящим, в Оренбурге о его операциях слагали легенды. Другой надежды спасти руку Соколову, у семьи Льва Васильевича Соколова не было.
Операция прошла успешно, отставной майор поправился. От дорогого подарка Даль отказался наотрез — и это не на шутку обидело пациента. Затем Соколовы, Лев Васильевич и его жена Анна Александровна, урожденная княжна Путятина, представили его своей дочери, к этому времени вернувшийся в Оренбург. В это время тридцатидевятилетний Даль уже был вдовцом. К тому же её-то в качестве невесты рекомендовал Далю один из местных помещиков Деевых, так как Деев и тётя Катерины Дарья состояли в родстве.
Во всяком случае, девица Соколова, выпускница Патриотического Института, упоминается В.А. Жуковским в дневнике, когда приехавший в Оренбург поэт описывает вечер, проведенный у жены Даля. Среди гостей была и юная Катенька. Вероятно, и мать ее, Анна Александровна, женщина веселая и общительная, дружила с Юлией Егоровной.
Впервые она увидела своего суженого на пороге залитой солнцем комнаты, и участь влюбчивой барышни была решена. Двадцатилетняя барышня влюбилась в него сразу, а он еще долго присматривался к ней и другим оренбургским невестам. Бог весть, на ком Даль остановил бы выбор, но свое слово сказала мать, благоволившая к барышне Соколовой, и дело сладилось.
Екатерина Львовна была грамотной и необычной девушкой, да ещё на 18 лет моложе. Она покорила сердце столичного врача и филолога.
Красивой истории женитьбы Владимира Даля на жительнице Гнездовки Екатерине Соколовой народная молва приписала, что венчались они в Гнездовской церкви.
На самом деле, Владимир Даль венчался с Екатериной Соколовой в Никольской церкви. Но в Гнездовском храме они были обязательно.
Возможно, молились перед помолвкой, возможно, заходили туда не один раз. Так что Гнездовская церковь была освещена их именами, став навсегда знаменитой в связи с этим.
Василий Докашенко из бесед со стариками Напольновыми, что жили на Бутырках (улица на окраине села), многое узнал и отразил в своих записках. Разговор этот состоялся в 30-х годах ХХ века, в то время старикам было далеко за семьдесят. Но в памяти их отлично сохранились события далёких лет. Помнили они, как в те годы любое событие в селе собирало всё население от мала до велика: будь то какие-либо природные явления, или приезд в село необычного человека. Эти важные события запечатлевались в памяти ярко, особенно в детской, цепкой. Старики Напольновы, Дмитрий и Павел, были тогда ребятишками. Что видели сами, то запомнили, а ещё отцы рассказывали им, как приезжал в село Даль.
В тот первый раз, когда ехал он на помолвку в Гнездовку, в Никольскую церковь заехал специально, чтобы осмотреть её. Подъезжая к церкви, увидел Владимир Иванович такую картину: недалеко в лужице купались гуси, рядом – рылись свиньи, копошились куры – типичная картина деревенской жизни. Мужики, встретившие его у церкви, были принаряжены: в новых лаптях с высокими цветными обмотками, в чистых зипунах. Они сняли шапки, поклонились, приветствуя важного гостя. Спросили его, к кому, мол, пожаловал. Даль попросил о встрече с дьяконом, чтобы тот помог ему осмотреть церковь. Очень понравился Владимиру Ивановичу Никольский храм, и он принял решение устроить здесь своё венчание.
Вечно хворающая, придирчивая, вздорная, но все же любимая жена любила его чересчур сильно и ревновала к кому только можно: к городским дамам, матери, Юлиным детям. Она родит Владимиру трех дочерей: Ольгу, Марию и Екатерину.
После переезда в Нижний Новгород обстановка в семье становится ещё более тягостной. Пытаясь разрядить обстановку, Владимир Иванович выводит семью на ярмарки, праздничные гуляния. Сам же увлекается сбором фольклора и народными промыслами, приносит красочные (и не всегда приличные) лубки. Их он с увлечением показывает друзьям. Жена его, Екатерина Львовна как-то стала жертвой этой страстной любви к народному искусству. На подаренном ей лубке с изображением статной красавицы было напечатано:
Катя, Катя, Катерина,
Нарисована картина.
Перед мальчиками
Ходит пальчиками,
Перед зрелыми людьми
Ходит белыми грудьми.
Первая глава мемуаров посвящена семье Екатерины Львовны Соколовой, второй жены Даля и матери автора. Особое место Екатерина Владимировна отводит сведениям о деде, Льве Васильевиче, герое Отечественной войны 1812 г., которого наш читатель хорошо знает по публикациям историка В.Г. Семенова. В мемуарах повествуется, как Даль спас жизнь будущего тестя, сделав ему операцию. Несомненно, со слов матери записан романтический рассказ о том, как Катенька Соколова, только что вернувшаяся из Петербурга, где окончила Патриотический институт, впервые увидела будущего мужа на пороге комнаты, ярко освещенной солнцем.
Вторая глава посвящена родителям отца и также содержит множество трогательных семейных подробностей. Здесь, например, рассказывается, как доктор Иван Матвеевич Даль, человек, вообще-то замкнутый и довольно суровый, любил сам баюкать сына "и всегда звал при этом на помощь дочерей, Паулину и Александру". А вот мать Даля не пела колыбельных, поскольку "не любила петь песни зря (у нее был голос европейской певицы). Утверждая, что в детях следует развивать слух с колыбели, она не иначе пела им, как наигрывая в то же время песнь на фортепиано".
Мои благодарности журналистке Валентине Овсейко, оренбургской журналистке, чьи материалы я частично использовала в статье.
Детство
Владимир Даль родился в поселке Луганский завод 22 ноября 1801 года. Так в то время назывался город Луганск, расположенный на Украине. Его родители были интеллигентными, высокообразованными людьми. Отец, Иоганн Кристиан, обрусевший выходец из Дании, за два года до рождения сына принял российское подданство. Вместе с этим он получил и новое имя – Иван Матвеевич. Этот человек был настоящим полиглотом, прекрасно знавший русский, английский, французский, греческий, древнееврейский, латинский языки. Его обширным знаниям в медицине можно было только позавидовать, кроме того, Иван Матвеевич был прекрасным богословом.
Супругой Даля стала Мария Христофоровна Фрейтаг, дочь коллежского асессора. Корни ее семьи уходят к де Мальи, французским гугенотам. Мария Христофоровна была образованной женщиной, хорошо знала русскую литературу, занималась переводами трудов Иффланда, Геснера. Она была высоконравственной и доброй женщиной, искусной рукодельницей, старалась приучать детей к труду. Отец Марии считал, что его зятю-филологу трудно будет прокормить семью. Он настоял на том, чтобы Иван Матвеевич получил еще и медицинское образование.
Семейство Далей было многодетным, что в те времена считалось обычным делом. У будущего этнографа было три брата и две сестры. В Луганском заводе они прожили недолго, когда Владимиру исполнилось четыре года, семья поселилась в Николаеве. Здесь Иван Матвеевич занял должность старшего лекаря Черноморского флота, дослужился до звания дворянина. После этого он получил возможность учить своих сыновей за казенный счет в Петербургском морском кадетском корпусе.
Образование
В раннем детстве Владимир находился на домашнем обучении. Все дети в их семье очень любили читать, Владимир не стал исключением. Любовь к печатному слову этот человек пронес через всю свою жизнь. В 13 лет он поступил учиться в кадетский корпус, окончил его в звании мичмана. Юношу отправили на службу в Николаев.
Молодой мичман вел себя не совсем неосмотрительно, возможно, он слишком надеялся на порядочность окружающих. Свой литературный талант он использовал для сочинения резких обличительных эпиграмм. Тема была острой — любовная интрижка между главнокомандующим Черноморской флотилии и дамой Лией Сталинской. Когда эпиграммы дошли до руководства, начался розыск. Подозрение пало на Даля, мичман был арестован и наказан. Через некоторое время из Николаева его перевели в Кронштадт.
Флотская служба тяготила молодого человека, к тому же у него обнаружилась морская болезнь. После шести лет службы Владимир решил получить гражданскую специальность. Он выбрал медицину, стал студентом Дерптского университета.
Нужно было каким-то образом содержать себя, но никаких накоплений у студента не было. Будущий медик стал зарабатывать на жизнь с помощью уроков русского языка. В период учебы он улучшил свои познания в латыни, занимался изучением философию. Статус дипломированного врача Даль получил досрочно из-за начавшейся войны с Турцией.
Могут быть знакомы
Участие в войнах
Дружба с Пушкиным
Когда поэт получил смертельную рану, Владимир Иванович принимал деятельное участие в оказании помощи раненому другу. На память Пушкин вручил верному другу золотой перстень с изумрудным камнем. Александр Сергеевич считал это украшение своим талисманом.
Творчество
Восемь лет (1841-1849 гг.) Владимир Иванович жил в Петербурге. Он занимал должность секретаря Л. А. Перовского, затем заведовал его особой канцелярией. В этот период он занимается работой над физиологическими очерками, пишет учебные пособия по зоологии, ботанике, издает целый ряд статей, несколько повестей.
Его всегда интересовало устное народное творчество – пословицы, поговорки, песни, предания. Когда Даль жил в северной столице, он получал образцы народного творчества от корреспондентов-жителей разных уголков огромной страны. Все это очень помогала исследователю в работе, но ему не хватало непосредственного общения с народом.
Именно по этой причине в 1849 году литератор переезжает в Нижний Новгород. Здесь он занимает место управляющего удельной конторой. Он завершает свой долгий труд по изучению русских пословиц. К тому же периоду относится и его конфронтация с современниками. Даль выступал против бездумного обучения крестьян грамоте, считая, что ему должно предшествовать нравственное и умственное образование.
Личная жизнь
В первый раз литератор женился в 1833 году. Его избранницей стала Юлия Андре, подарившая ученому двух детей, Льва и Юлию. Их супружеское счастье было недолгим, Юлия умерла в молодом возрасте. Второй супругой писателя стала Екатерина Соколова. Она родила трех дочерей.
Самым талантливым из детей Даля был Лев Владимирович. Он занимался архитектурой, исследованием русского деревянного зодчества. В Нижнем Новгороде по проектам этого архитектора был выстроен Ярморочный собор, Церковь святых Космы и Дамиана.
Причина смерти
Писатель скончался в 1872 году. О причине его смерти информации найти не удалось. Прах этого великого ученого покоится на Ваганьковском кладбище.
Библиография
- Донская конная артиллерия
- Письма к друзьям из похода в Хиву
- Рассказы В. И. Даля о временах Павла I
- О поверьях, суевериях и предрассудках русского народа
- Были и небылицы
- Полное собрание сочинений
Ссылки
If you have found a spelling error, please, notify us by selecting that text and tap on selected text.
Детство
Владимир Иванович родился 22 ноября в небольшом посёлке Луганский завод, располагавшемся на территории Екатеринославского наместничества, в многодетной семье, где помимо него было три брата и две старшие сестры. Отец будущего писателя – Йохан Кристиан Даль – родился и до подросткового периода рос в Германии.
Однако после того, как его семья стала ощущать на себе финансовые трудности из-за лишений, которые на тот момент царили в стране, Йохан решил перебраться в Российскую империю. Там он принял русское имя Иван Матвеевич и здесь же женился на Марии Христофоровне Фрейтаг – также немке по происхождению, переехавшей в Россию в раннем детстве.
В четыре года вся большая семья переезжает в село Николаево. На тот момент отец Даля работает военным лекарем и за заслуги перед несколькими знатными аристократами получает возможность обучать всех своих детей в Морском кадетском корпусе, причем за казённый счет. А поскольку корпус располагался в крупном городе Российской империи, где семья не смогла бы выжить из-за чрезмерно высоких налогов, они решают переехать в наиболее близкий к учебному заведению проселочный пункт.
Юность
Поскольку на момент переезда в Николаево Владимир Иванович был еще слишком мал, чтобы начинать обучение, он лишь сидел дома и читал книги (родители страстно любили чтение и прививали своим детям такую же любовь). А вот когда ребенку исполнилось 13 лет (в 1814 году), его и брата Карла наконец отдали в Морской кадетский корпус, откуда парень вышел в 1819 году, получил должность двенадцатого по старшинству (из 89) мичмана.
В этом же году начинается служба Даля на море. Сначала его зачисляют в бригаду, проходившую службу на Черном море, однако затем перекидывают ребят на Балтийское. Именно тут Даль впервые начинает сочинять стихотворения в свободное от работы время. Его первое творение (стихотворение, подшучивающее над главнокомандующим Черноморского флота и его любовницей) доводит его до невероятно большого скандала.
Спустя несколько месяцев разбирательств, несмотря на многочисленные свидетельства других мичманов о том, что стихотворение носило лишь шуточный характер и не подразумевало под собой ничего плохого, Владимира Даля переводят в Крондштат, а его историю придают огласке (чтоб впредь неповадно было).
Спустя несколько лет Владимир решает заканчивать с военно-морской службой и продолжать обучение на медика. Он поступает в Дерптский институт и едва сводит концы с концами, параллельно оплачивая собственную учебу и проживание в крупном городе. Многие его друзья, знавшие ситуацию начинающего медика и поэта, старались хоть чем-нибудь помочь парню, но тот наотрез отказывался от финансовой поддержки, заявляя, что всё в этой жизни требует жертв.
Карьера военного врача
В 1828 году, когда начинается русско-турецкая война и учащаются случаи заболевания войск чумой, действующая армия требует от местных властей выслать в место боя военных медиков, которые могли бы поддерживать здоровье солдат. Владимир Даль, будучи великолепным студентом Дерптского медицинского университета, оказывается чуть ли не первым в списке на подобное задание и, получив разрешение руководства, досрочно сдаёт экзамены по медицине и даже хирургии.
Далее начинается сложный, но весьма интересный этап в жизни молодого Даля. Его перебрасывают к действующей армии, где он несколько месяцев проводит ряд успешных операций по спасению солдат. За это время он несколько раз вылечивал и главнокомандующих, за что получил ряд благодарностей с занесением в личное дело. В это же время Даль, который относительно хорошо разбирался в инженерном деле, участвует в строительстве и последующей обороне моста при переправе Ридигера через Вислу. Он не только создаёт мост за рекордно короткие сроки, но и успешно разрушает его в момент переправы по нему противника. За это он впоследствии был награждён орденом, несмотря на тот факт, что получил несколько серьезных выговоров за невыполнение прямых приказов во время боевых действий.
В 1832 году, когда сражение было выиграно, Владимир Даль переходит в Петербургский госпиталь и долгое время работает там хирургом. Ученым стали доступны записи его коллеги – врача и заведующего отделением Мельникова, – который отзывался о Владимире Ивановиче как о прекрасном, невероятно популярном и известном специалисте своего времени, одинаково успешным не только в области хирургии, но и в офтальмологии. За время своей медицинской карьеры в госпитале Даль делал множество операций по снятию катаракты пациентам нескольких возрастных групп, а также проводил невероятно сложные офтальмологические операции по полному восстановлению зрения.
Писательская карьера
Личная жизнь
В 1833 году Даль встречает свою первую любовь – дворянку Юлию Андре. Из-за разногласий с её родителями молодые люди переезжают в Оренбург, где втайне женятся. У пары рождается сын Лев и дочь Юлия. Однако долгая и семейная жизнь обрывается в 1840 году, когда супруга Владимира Ивановича скоропостижно умирает от сильнейшего воспаления легких.
Во второй раз Даль женится в этом же году на Екатерине Соколовой – дочери героя Отечественной войны. В браке рождаются три дочери: Екатерина, Ольга и Мария.
Детские годы и образование
Владимир Иванович Даль родился 10 (22) ноября 1801 года в поселке Луганский завод (ныне – Луганск) в высокообразованной семье. Его отец был врачом, лингвистом, а мать – пианисткой, знала несколько языков, интересовалась литературой. Владимир Иванович получил прекрасное домашнее образование.
В 1814 году Даль поступил в Петербургский Морской кадетский корпус. Окончив его в 1819 году, отправился служить на флот. После нескольких лет военной службы Даль, биография которого изменила течение, поступил на медицинский факультет Дерптского университета (сейчас – Тартусский университет).
Военная служба и медицинская практика
С началом русско-турецкой войны Далю пришлось прервать обучение. Сдав досрочно экзамены, Владимир Иванович отправился на фронт. В ходе войны 1828–1829 годов, а также польской кампании 1831 года Даль показал себя как талантливый врач. Он участвовал в сражениях, помогал раненым, оперировал в условиях полевых госпиталей.
Государственная служба
В 1833 году Даля перевели в Оренбург, назначив на должность чиновника особых поручений при военном губернаторе В. А. Петровском. Писатель много путешествовал по Южному Уралу, собирал фольклорные материалы, которые легли в основу его произведений.
Важным событием краткой биографии Даля стало знакомство с Александром Пушкиным. Вместе с поэтом Владимир Иванович путешествовал по пугачевским местам. Даль присутствовал при кончине Пушкина, лечил его после дуэли с Дантесом, участвовал во вскрытии.
В 1838 году Владимир Иванович стал членом Петербургской академии наук.
В 1841 году Даль возвращается в Петербург, служит секретарем при Л. Петровском, а затем заведующим особой канцелярией при министре внутренних дел. С 1849 года писатель управляет удельной конторой в Нижнем Новгороде.
Последние годы и смерть писателя
Владимир Иванович Даль умер 22 сентября (4 октября) 1872 года в Москве. Похоронили писателя на Ваганьковском кладбище.
Читайте также: