Трансцендентальная аналитика канта кратко

Обновлено: 05.07.2024

дисциплина
каноник
Архитектоника
сказка

Содержание

Предмет трансцендентальной аналитики

Анализ терминов

Целью Канта было найти чисто интеллектуальные концепции, которые не выводятся из восприятия и, как базовые концепции, больше не могут быть прослежены до других, более высоких концепций. Кроме того, он хотел найти все термины, соответствующие этому утверждению, и привести их в систематический контекст.

Руководство к открытию всех чистых концепций разума

Основная посылка Канта:

Согласно Канту, чтобы найти чистые концепции рассудка, необходимо исследовать общие типы суждений, чтобы определить, какие основные функции они выражают. Он разработал свою теорию чистых понятий в четыре этапа:

Правление

Кант объяснил, что он вывел таблицу суждений из традиционной логики как классической доктрины суждения. По Канту, получается четыре заголовка по три момента в каждом.

«Итак, если я оцениваю индивидуальное суждение (iudicium singulare) не только в соответствии с его внутренней достоверностью, но также, как знание в целом, в соответствии с размером, которое оно имеет по сравнению с другими знаниями, оно, конечно, основано на общеправильных суждениях (iudicia communia ), и заслуживает особого места в полной таблице моментов мысли в целом (хотя, по общему признанию, не в логике, которая просто ограничивается использованием суждений друг относительно друга) ".

Поэтому Кант отводил единичным терминам отдельное место в трансцендентальной логике по сравнению с общими терминами .

качественный

Суждения о качестве основываются на том, каков объект. Если кто-то что-то утверждает ( S есть P ), то он также отрицает обратное ( Not: S не P ). Кроме того, то , что может также иметь различное качество ( S есть не-Р ), такие как третий не дано будет отменен в многозначной логике .

Отношения описывают утверждения между двумя или более утверждениями.

Категорически означает, что утверждение S есть P - это просто утверждение. Условное называется гипотетическим ( если S, то P ). Дизъюнкция - это различие между разными случаями ( S - это либо P, либо Q, либо R ).

модальность

«Проблемные суждения - это суждения, в которых утверждение или отрицание предполагается просто возможным (произвольным); самоутверждение, поскольку оно считается реальным (истинным); аподиктические, в которых человек видит это как необходимое. * (FN) * То же самое, как если бы мышление было функцией понимания в первом случае, во втором случае суждения, в третьем случае разума. Замечание, которое требует пояснения позже [примечание: в книге о принципах] ".

Панель категорий

Для перехода от таблицы суждений к таблице категорий, таблице концепций чистого понимания, Кант сначала объяснил концепцию синтеза (связи).

Такое слияние различных идей является элементом трансцендентальной логики, поскольку она не абстрагируется от содержания знания, как общая логика, но пытается объяснить, как содержание возникает. Если этот синтез происходит без ссылки на эмпирические данные, а только априори в чистом уме, то это чистый синтез. Если идеи не основаны на восприятии, то, согласно Канту, они исходят из воображения, фундаментальной функции понимания.

Судебная таблица - это система бланков свидетельских показаний. Отношение суждения к категории как структурирующей базовой концепции опыта состоит в том, что категория выражает существенную характеристику суждения соответствующего типа.

Соответственно, таблица суждений Канта приводит к аналогичной таблице категорий, полностью единообразной по структуре. Поскольку он разрабатывал ее систематически, Кант также считал таблицу завершенной.

Трансцендентальная дедукция понимающих понятий

Подобно тому, как функция чистых восприятий пространства и времени была получена на двух этапах - метафизической и трансцендентальной дедукции в трансцендентальной эстетике , Кант также продолжил представление функции категорий для знания. Составление таблицы суждений и вывод категорий из нее - это метафизический вывод категорий.

Цель доказательства (§§ 13-14)

С точки зрения Канта, доказать необходимость пространства и времени как априорного знания было относительно легко, поскольку они относятся к объектам эмпирической интуиции. С другой стороны, проблема категорий разума в том, что они являются субъективными условиями мышления. Эмпирической оценки их объективной достоверности не существует. Это можно увидеть на примере причинности, когда человек воспринимает два явления, но не сам эффект.

Именно из-за того, что такое явление, как причинность, нельзя наблюдать, для Канта возник вопрос, какую роль понимание играет в познании, существуют ли услуги понимания, независимые от опыта.

С точки зрения Канта, Локк пытался объяснить такие явления эмпирически и осмелился выйти за все пределы опыта. Юм , с другой стороны, признал этот предел, но объяснил соответствующие концепции не с помощью понимания, а с помощью привычки. Кант нашел обе концепции неудовлетворительными.

Следствием этого является либо энтузиазм (Локк), либо скептицизм (Юм). Именно этого Кант и хотел избежать.

Задача трансцендентальной дедукции - показать, что суждения восприятия преобразуются в суждения эмпирические с помощью категорий. Категории являются определяющими для опыта и образуют мерило для объективного опыта.

Единство апперцепции (§§ 15-25)

Отправной точкой вывода Канта было то, что соединение многообразия, схваченного в восприятии, происходит не в сфере чувств, потому что они только пассивны (восприимчивы), но через активное действие (спонтанность) ума, которое Кант назвал воображением.

Для того, чтобы процесс связывания восприимчиво созданной интуиции и спонтанного воображения вообще имел место, требуется сущность, являющаяся источником этого процесса. Кант видел этот авторитет в уверенности в себе.

Кант различал два уровня уверенности в себе. Во-первых, уверенность в себе эмпирическа. Помимо предметов, которые воспринимаются внешними органами чувств (зрением, слухом, осязанием, вкусом, обонянием), существует также внутреннее сенсорное восприятие физических состояний (боль, удовольствие), к которым относятся психологические состояния (радость, скука). подлежат подсчету. Эти идеи основаны на взглядах, которые сводятся к единству в сознании как эмпирические явления.

Знание возникает только благодаря применению чистых понятий разума даже в математике, принципы которой априори (B 147). Математика сама по себе является формальной системой. Применимо ли это к вопросам познания природы, можно увидеть только на основе восприятия. Как только вы представляете объект, он должен обладать свойствами, которые также можно уловить в чувственном восприятии. Нет объектов без чувственной интуиции.

Человек понимает, что он есть. Он узнает, на что он похож по внешнему виду. Но он не осознает, что он есть, как принадлежащий вещам в себе.

Применимость категорий (§§ 26-27)

После того, как происхождение категорий было показано с помощью метафизической дедукции, а их необходимость в знании была установлена с помощью трансцендентальной дедукции, Кант хотел на следующем этапе показать их применимость к природе.

Кант риторически охарактеризовал утверждение о том, что природа основана на понимании, странным. По его мнению, это связано с принципами, которые человек мыслит в природе.

Видимости - это всего лишь идеи о вещах, которые нельзя познать сами по себе. Они также не связаны друг с другом. Воображаемые связи исходят из человеческого разума. Однако люди не могут думать о каких-либо связях. Это зависит от опыта. Это включает восприимчивость чувств. Итак, согласно Канту, определенно существует сам по себе мир. Только это невозможно понять, как для людей. Потому что человек одновременно ограничен своими познавательными способностями, которые ограничены формами восприятия (пространство и время) и концепциями понимания (категориями).

Анализ принципов

Таким образом, анализ принципов - это учение (доктрина) понимания (концепции), суждения (суждения) и разума (заключения) и взаимодействия этих трех способностей.

Схематизм концепций чистого понимания

Кант считал, что в уме есть способность посредничать между категориями и конкретными явлениями через трансцендентальную схему. Такая схема трансцендентна, потому что не связана напрямую с графическим изображением. Это не то, как можно представить идеальный треугольник. Тем не менее, любые треугольники, острые или тупые, равносторонние или прямоугольные, могут быть отнесены к термину треугольник. Вы не узнаете, что четвероногое существо есть собака, а не кошка, через определение, но вы узнаете его на основе схемы. Схемы используются для присвоения представлений правильным терминам. В схеме нет ничего эмпирически индивидуального, но есть структура. Трансцендентны схемы, используемые для определения подходящей категории. Индивидуальные характеристики схемы могут быть самыми разными.

Это исследование той части наших знаний, которая имеет источник в самом рассудке ("чистого" знания, в терминологии Канта), т.е. исследование априорных структур рассудка. В то же время, как подчеркивает Кант, "условием применения этого чистого знания служит то, что предметы нам даны в созерцании, к которому это знание может быть приложено" [Кант, Т. 3, с.162]. Это - очень важное обстоятельство. Все его значение выяснится для нас постепенно. Но уже сейчас обратим внимание на эту принципиальную особенность кантовской трактовки априорных структур мышления: они являются не столько готовыми истинами (как это было у Декарта), сколько принципами работы рассудка с данными чувственного опыта.

Трансцендентальная аналитика дает ответ на второй трансцендентальный вопрос: Как возможно чистое естествознание? Под "чистым" естествознанием подразумевается та часть науки о природе, которая не может иметь происхождения из опыта. Это, как уже объяснялось выше, всеобщие и необходимые суждения, т.е. законы науки (или законы природы). В любом реальном научном законе, конечно, априорная компонента перемешана с апостериорными. Однако сама форма закона, т. е. его качество необходимого и всеобщего суждения, опирается на априорные основания. Зрелая теоретическая наука, как известно, отличается тем, что она формулирует законы, а не только эмпирические обобщения. Таким образом, получается, что сама форма научности обязана своим происхождением априорным структурам рассудка, и без них не может быть науки (а могут быть в лучшем случае коллекции сведений).

Но откуда у рассудка такая способность законодательства относительно природы? Если понимать природу как существование вещей самих по себе, то, как утверждает Кант, мы вообще не могли бы ее познать: ни апостериори (поскольку опыт не дает знания с необходимостью), ни априори (поскольку вещи сами по себе не обязаны считаться с законами рассудка). Следовательно, природа - не вещь сама по себе, а явление. Она есть совокупность предметов возможного опыта.

Мы уже знаем, что опыт представляет собой результат синтетического связывания данных чувственности благодаря априорным формам, заложенным в самом познающем субъекте. В трансцендентальной аналитике мы узнаем, сколь сложным является этот процесс синтетического связывания, благодаря которому возникает тот опыт, который только и может быть положен в основание научного познания.

В самом деле: опыт есть нечто, имеющее объективную - т.е. интерсубъективную - значимость. Это означает: “Чему опыт учит меня при определенных обстоятельствах, тому он должен учить меня всегда, а также и всякого другого” [Кант, Т. 4.Ч.1, с. 117]. Разумеется, нормальный человеческий опыт, а также научный опыт должен обладать этим свойством. Только оно и делает опыт объективным, т.е. опытом, в котором мы имеем дело с некоторым объектом. А теперь посмотрим, какие нетривиальные философские выводы можно извлечь из этого признания.

Итак, в нормальном опыте мы имеем многообразие чувственных впечатлений, но они воспринимаются как относящиеся к самому объекту, как свойства объекта или как наблюдение взаимодействия самих объектов. Вот примеры Канта. Когда мы говорим "Комната теплая" или "сахар сладкий", то эти суждения имеют лишь субъективную значимость. В них лишь выражается отношение двух восприятий к самому субъекту. Это для субъекта восприятие комнаты связывается с ощущением тепла. Кому-то другому та же комната может показаться и холодной. Но вот если мы наблюдаем, что воздух упруг, то мы мыслим, что свойство упругости присуще самому воздуху. Значит, здесь связь между восприятиями "подчинена условию, которое делает ее общезначимой, т. е. я хочу, чтобы и я, и всякий другой необходимо связывали всегда эти восприятия при одинаковых условиях" [Кант, Т. 4.Ч.1, с. 118].

Следовательно, опыт может иметь объективное содержание, только если в него привносится нечто деятельностью связывания. Эту деятельность и осуществляет рассудок. Мы не замечаем деятельность рассудка в собственном восприятии. Тем не менее, ее не может не быть. В самом деле: органы чувств дают нам многообразие разрозненных чувственных впечатлений: зрительных, слуховых, тактильных и пр. А в нашем опыте все это связано так, что мы имеем восприятие определенных целостных объектов и их свойств и отношений. В любом опыте мы воспринимаем больше, нежели нам могут доставить органы чувств. Благодаря чему же в опыт привносится единство и определенная законосообразная упорядоченность, благодаря чему опыт приобретает объективную значимость? Благодаря деятельности рассудка (в самом деле, отдельные органы чувств дают только отдельные последовательные восприятия). Именно деятельность рассудка составляет условие любого возможного опыта. ОПЫТ ЕСТЬ СОВМЕСТНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ ЧУВСТВ И РАССУДКА.

Таким образом, опыт формируется благодаря тому, что данные чувственного созерцания оформляются с помощью особых понятий, коренящихся в самом рассудке. Т.е. чувства дают ощущения, рассудок же беспрестанно выносит суждение о них тем, что он подводит ощущения под чистые понятия рассудка, или категории. Категории не могут следовать из опыта, ибо они сами есть условие всякого опыта. Категории есть “понятия о предмете вообще, благодаря которым созерцание (предмета) рассматривается как определенное с точки зрения одной из логических функций суждения” [Кант, Т. 3, с.189], тогда как сам рассудок представляет собой способность априори связывать и подводить многообразие наших представлений под единство.

Без такого единства не было бы нормального опыта, составляющего основу и для научного исследования природы. Мы привыкли считать, что это единство опыт приобретает сам собой, за счет того, что в опыте на нас действуют цельные предметы или явления, единая природа и т. п. Кант же показывает, что это единство коренится в субъекте. Оно возникает благодаря основополагающей трансцендентальной структуре, присущей познающему субъекту.

Итак, мы установили, что опыт не есть простая совокупность восприятий. Восприятия превращаются в опыт благодаря действию рассудка, который привносит в опыт суждение, представляющее собой подведение некоторого восприятия под категорию рассудка. Кант приводит такой пример: "Когда солнце освещает камень, он становится теплым; это суждение есть не более как суждение восприятия и не содержит никакой необходимости: как бы часто я и другие это ни воспринимали, восприятия обычно связаны таким образом. Если же я говорю: солнце нагревает камень, то здесь мы кроме восприятия имеем еще рассудочное понятие причины, необходимо связывающее с понятием солнечного света понятие теплоты, и синтетическое суждение становится необходимо общезначимым, следовательно, объективным и из восприятия превращается в опыт" [Кант, Т. 4, Ч.1, с.119).

На этом примере мы увидели одну из априорных категорий рассудка: причинность. Вспомним доводы Юма о том, что опыт не может дать нам знание причинной связи (см. гл. 1.1). Юм приходит к утверждению, что наша идея причинности обусловлена всего лишь психологической установкой. Кант не может принять такой вывод. И он отчасти соглашается с Юмом, отчасти поправляет Юма, постулируя, что познающий субъект обладает априорной категорией причинности. Рассудок упорядочивает и организует опыт, как бы вставляя неопределенное многообразие чувственных впечатлений в рамку этой категории. Тем самым, Кант, как и Юм, не берется утверждать, что причинность присуща вещам самим по себе. Однако его позиция отличается от юмовской тем, что он со всей определенностью утверждает: причинность присуща объектам нашего опыта. Благодаря этому, Кант может защищать объективный характер научного знания, базирующегося на принципе причинности. Но это достигается в кантовской системе благодаря тому, что объект рассматривается как результат конструирующей деятельности трансцендентального субъекта. При этом важно учесть следующее: 1) субъект конструирует объект, исходя из данных чувственности, в которых ему являет себя вещь сама по себе; 2) трансцендентальный субъект - это не то же, что отдельный эмпирический субъект. Это, так сказать, закон организации опыта, присутствующий в каждом эмпирическом субъекте; благодаря наличию такого закона, опыт одного человека согласуется с опытом другого, и возможна наука, принадлежащая всему человечеству.

Итак, мы выяснили, что объекты мышления являются в разъясненном выше смысле продуктами самого мышления. Кант подробно анализирует этот процесс (он называет его продуктивным синтезом воображения). Данные восприятия подводятся под априорные категории, которых Кант выделяет 12. Среди них, помимо причинности, назовем категории единства, множественности, реальности, субстанции, возможности, необходимости.

Процесс подведения данного чувственности под категорию не прост. Что общего между отдельным чувственным восприятием и категорией рассудка, чтобы их объединить? Для ответа на данный вопрос Канту приходится постулировать промежуточное звено, которое он называет "априорные категориальные схемы". Вообще, общим для чувств и рассудка является их связь со временем. Поэтому посредником между чувственностью и рассудком выступает время: ведь именно время есть форма внутреннего чувства.

Соответственно, априорные категориальные схемы неразрывно связаны со временем. Они представляют собой схемы деятельности по организации и упорядочиванию доставляемого чувствами материала. При этом оказывается, что каждая отдельная категория связана с определенной схемой деятельности рассудка и при этом обладает схематическим сходством с особой формой отношений во времени. Кант особенно подчеркивает то обстоятельство, что в основе наших чистых понятий рассудка лежат не какие-то статичные образы, а именно схемы деятельности. Например, говорит Кант, мы не можем мыслить прямую линию, не проводя ее мысленно; мыслить число означает мыслить метод, каким представляют некоторое множество; мыслить треугольник вообще (т е. не остроугольный либо тупоугольный или прямоугольный) означает мыслить способ построения треугольника. Такой же деятельный характер присущ даже эмпирическим понятиям: так, “понятие о собаке означает правило, согласно которому мое воображение может нарисовать четвероногое животное в общем виде, не будучи ограниченным каким-либо единичным частным обликом” [Кант, Т. 3, с.223].

Таким образом, априорные категории участвуют в конструировании рассудком объективной реальности из неопределенного многообразия чувственных данных. Они функционируют как правила для соединения представлений в сознании. В силу этого, естественно, категории становятся необходимыми чертами объективного мира. “Категории, - говорит Кант, - суть понятия, априори предписывающие законы явлениям, стало быть, природе как совокупности всех явлений” [Кант, Т. 3,с.212].

Следует обратить особое внимание на этот момент: научное познание невозможно без определенной системы. Независимо от своего конкретного содержания, существует определенная форма научности, которую и стремится описать Кант. Она не может быть случайным результатом простого наблюдения природы. Если бы дело обстояло так, как представлял себе, например, Бэкон, то было бы совершенно необъяснимым и неожиданным, что все многообразие данных опыта укладывается в простые и точные, сформулированные на математическом языке системы законов. Даже более того: эти законы никогда бы и не появились, потому что опыт может подсказать их только такому исследователю, который заранее убежден в их возможности и ищет их. Как разъяснял эту очень важную мысль неокантианец Э. Кассирер: "Научная теория природы не есть нечто двойственное, она не вышла из эклектического соединения гносеологически гетерогенных составных частей; она составляет замкнутый и единый метод. Понять это единство и объяснить его аналогично единству чистой математики из общего основного принципа - такова задача, которую ставит себе трансцендентальная критика. В постижении этой задачи она сразу же преодолела как односторонность рационализма, так и односторонность эмпиризма. Ни ссылка на понятие, ни ссылка на восприятие и опыт не определяют, как становится теперь очевидным, сущность естественнонаучной теории; обе выделяют лишь отдельный момент, вместо того, чтобы определить подлинное отношение моментов, от которого здесь зависит все решение" [Кассирер Э. Жизнь и учение, с.150 - 151]. Это отношение моментов состоит в том, что опыт есть конструкция, в который участвуют и чувственность (с присущими ей априорными формами), и рассудок (с присущими ему априорными категориями).

Поскольку речь идет о синтезе, который осуществляет по собственному правилу рассудок, то понятно, что причинно-следственные цепи связывают явления, а не вещи сами по себе. При этом важно понять, что, по Канту, познающий субъект обладает априорным механизмом такого рода связывания. Но это не значит, что субъект априори знает о наличии или отсутствии определенных причинных связей между известным классом явлений. Познающему субъекту может иногда удаваться такого рода связываниЯ имеющихся у него восприятий, и тогда он говорит об открытии причинной связи в природе.

Что касается отношения одновременности, то третья аналогия опыта гласит, что мы воспринимаем или мыслим некоторые явления как одновременно существующие, лишь мысля их взаимодействующими.

На этом мы прервем наш краткий обзор кантовского учения об основоположениях чистого рассудка.

В заключение подчеркнем еще раз, что априорные категории, по Канту – это формы мысли и приобретают объективную реальность только в применении к данным созерцания. Они теряют всякое значение, если отделить их от предметов опыта и соотнести с вещами самими по себе, которые не могут быть даны в опыте. Мы можем только мыслить о таких вещах, составить себе их идею. Поэтому Кант в данном контексте называет вещи сами по себе ноуменами. Важно понять, что категории неприменимы к ноуменам. Они применимы только к тому, что может быть предметом возможного опыта. Тем самым, мы опять приходим к теме границ познания.

Упорядочение хаоса ощущений формами наглядного представления — лишь предпосылка для дальнейшего процесса организации чувственного материала познания в структуры, и оно совершается аналитическими средствами трансцендентальной логики.

У формальной логики нет задач генетического исследования форм мышления и познания в целом, она касается только принципиальных общих форм истины. Считая так, Кант в смысле критики идеалистического рационализма XVII в., а также указания на гносеологическую недостаточность формальной логики был прав.

Он же неукоснительно применяет формально-логический закон противоречия в качестве всеобщего закона правильного и доказательного мышления (см. 13, стр. 45–46; ср. 11, т. 4, ч. 1, стр. 302). Посредством законов формальной логики Кант изгоняет из философского мышления логические противоречия как враждебные знанию ошибки, а в своем учении об антиномиях, как увидим, применил эти законы и для более важных задач.

Трансцендентальная аналитика должна исследовать происхождение и функции категорий. Указав на это, Кант тем самым предвосхитил важную методологическую функцию диалектики, — опираясь на категориальный анализ, выявлять принципиальные проблемы познания, уметь их правильно ставить и направлять их разрешение. Но категории Канта применяются к эмпирическому познанию, будучи сами продуктом трансцендентальной способности, так что они не дают никакого выхода в трансцендентный мир. Содержание трансцендентальной аналитики направлено как против традиционного идеалистического рационализма, предоставляющего чувствам лишь фиксировать явления и гарантирующего разуму непосредственное проникновение в сущность, так и против материализма, предлагавшего мышлению принять эстафету проникновения в сущность явлений от ощущений. В своей аналитике Кант попытался примирить две противоположные друг другу традиции Д. Локка и X. Вольфа — сенсуализма и рационализма, — отдавая должное каждой из них, но в то же время отказывая им обеим в их познавательных претензиях. И где нет познания трансцендентного мира, там не может быть и онтологии как науки: ее место занимает аналитика чистого рассудка как анатомия конструирующего мышления.

Классификация суждений по количеству Классификация суждений по качеству 1. Единичные (одно S есть Р) 1. Утвердительные (S есть Р) 2. Частные (некоторые S суть Р) 2. Отрицательные (S не есть Р) 3. Всеобщие (все S суть Р) 3. Бесконечные (S есть не Р) Классификация суждений по отношению Классификация суждений по модальности 1. Категорические (S есть Р) 1. Проблематические (S есть, возможно, Р) 2. Условные (если S₁, то S₂) 2. Ассерторические (S фактически есть Р) 3. Разделительные (S есть или Р, или P₁ или Р_n) 3. Аподиктические (S необходимо есть Р)

Схема № 3. Формально-логическая классификация суждений, использованная Кантом в его трансцендентальной аналитике

Категории количества Категории качества Математические (однородные) 1. Единство 1. Реальность 2. Множественность 2. Отрицание 3. Всеобщность (цельность) 3. Ограничение Категории отношения Категории модальности Динамические (разнородные) 1. Субстанциальность и присущность (акцидентальность) 1. Возможность 2. Причинность 2. Существование 3. Взаимодействие 3. Необходимость и случайность

Схема № 4. Система априорных категорий рассудка по Канту

С точки зрения марксистской гносеологии вопрос о конкретном применении категорий в процессе познания и прост и крайне сложен; в принципе в каждой познавательной ситуации.

Но прежде всего здесь необходимо выяснить предпосылки и гарантии упорядоченности и действительного синтезирующего единства применения категорий. Иными словами, надо указать на предшествующее условие последнего в глубинах субъекта, т. е. выявить синтез самого синтезирующего сознания. Кант делает это, ссылаясь на существование априорного синтеза сознания в виде так называемой трансцендентальной апперцепции.

I. О трансцендентальной видимости

I. О трансцендентальной видимости Выше мы назвали диалектику вообще логикой видимости. Это не значит, что она есть учение о вероятности, в самом деле, вероятность есть истина, однако познанная с помощью недостаточных оснований, следовательно, это-познание, хотя и

I. О ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНОЙ ВИДИМОСТИ

I. О ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНОЙ ВИДИМОСТИ Выше мы назвали диалектику вообще логикой видимости. Это не значит, что она есть учение о вероятности; в самом деле, вероятность есть истина, однако познанная с помощью недостаточных оснований; следовательно, это – познание, хотя и

§ 9. Тема аналитики присутствия

§ 9. Тема аналитики присутствия Сущее, анализ которого стоит как задача, это всегда мы сами. Бытие этого сущего всегда мое. В бытии этого сущего последнее само относится к своему бытию. Как сущее этого бытия оно препоручено своему собственному бытию. Бытие есть то, о чем для

§ 10. Отграничение аналитики присутствия от антропологии, психологии и биологии

§ 10. Отграничение аналитики присутствия от антропологии, психологии и биологии После первой позитивной разметки темы разыскания ее воспретительная характеристика остается все еще нелишней, хотя соображения о том, чего не следует делать, легко становятся

§ 63. Достигнутая для интерпретации бытийного смысла заботы герменевтическая ситуация и методический характер экзистенциальной аналитики вообще

§ 63. Достигнутая для интерпретации бытийного смысла заботы герменевтическая ситуация и методический характер экзистенциальной аналитики вообще С заступающей решимостью, присутствие сделалось феноменально зримым в отношении его возможной собственности и полноты.

Критическое освещение аналитики чистого практического разума

Критическое освещение аналитики чистого практического разума Под критическим освещением какой-нибудь науки или одного из ее разделов, который сам по себе представляет систему, я понимаю исследование и обоснование того, почему они должны иметь такую, а не другую

О специфике концептуальной аналитики

О специфике концептуальной аналитики Юрий БялыйКак и в текущей политической, экономической и социальной аналитике, в концептуальной аналитике самое главное выявляет конфликт.Различие лишь в том, что в концептуальной сфере конфликт (хотя иногда и переходит на личности

Трансцендентальной аналитики книга первая Аналитика понятий

Трансцендентальной аналитики книга первая Аналитика понятий Под аналитикой понятий я разумею не анализ их, или обычный в философских исследованиях прием разлагать встречающиеся понятия по содержанию и делать их отчетливыми, а еще мало применявшееся до сих пор

Аналитики понятий глава первая О способе открытия всех чистых рассудочных понятий

Аналитики понятий глава первая О способе открытия всех чистых рассудочных понятий Когда начинают применять познавательную способность, то в различных случаях возникают различные понятия, дающие возможность познать эту способность; если наблюдение их производилось

Трансцендентальной аналитики книга вторая Аналитика основоположений

Трансцендентальной аналитики книга вторая Аналитика основоположений Общая логика построена по плану, совершенно точно совпадающему с делением высших познавательных способностей. Эти способности суть рассудок, способность суждения и разум. Поэтому общая логика

Трансцендентального учения о способности суждения (или аналитики основоположений) глава первая О схематизме чистых рассудочных понятий

Трансцендентального учения о способности суждения (или аналитики основоположений) глава первая О схематизме чистых рассудочных понятий При всяком подведении предмета под понятие представление о предмете должно быть однородным с понятием, т. е. понятие должно

Трансцендентального учения о способности суждения (или аналитики основоположений) глава вторая Система всех основоположений чистого рассудка

Трансцендентального учения о способности суждения (или аналитики основоположений) глава вторая Система всех основоположений чистого рассудка В предыдущей главе мы исследовали трансцендентальную способность суждения только с точки зрения общих условий, лишь при

Трансцендентального учения о способности суждения (аналитики основоположений) глава третья Об основании различения всех предметов вообще на phaenomena и noumena

Трансцендентального учения о способности суждения (аналитики основоположений) глава третья Об основании различения всех предметов вообще на phaenomena и noumena Мы теперь не только прошли всю область чистого рассудка и внимательно рассмотрели каждую часть ее, но также измерили

I. О ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНОЙ ВИДИМОСТИ

Как наша созерцательная способность воспринимает все вещи в пространстве и во времени, так и разум образует свои суждения на основании известных форм или общих понятий, которые философия со времени Аристотеля называет категориями. Кант согласен с Дэвидом Юмом в том, что важнейшая из категорий, идея причины, понимаемая, как необходимое отношение между двумя явлениями, не дана нам в опыте. Но, вместо того, чтобы видеть в ней результат привычки всегда наблюдать известные факты следующими в одном и том же порядке, – следовательно, вместо того, чтобы признать её лишь предрассудком, полезным для науки, но не имеющим цены для метафизики, – Кант признаёт за идеей причины абсолютную истину и полное значение и из невозможности вывести её путем опыта, он заключает о её врожденности.

Идея причины, равно как и другие категории, по Канту, – априорные функции разума, средства познания, но не предметы его, подобно тому как, по его же теории, пространство и время суть формы созерцания, но не объекты его. Перечисление 12-ти категорий, определение самого понятия о них, классификацию категорий по 4-м рубрикам, 4 начала, из них проистекающие – см. в статье Категории Канта.

Кантовский анализ познавательной способности проводит границу между чувственностью и мышлением. Чувственность получает впечатления, приводит их в порядок и превращает в созерцания. Мышление синтезирует созерцания, т, е. судит и рассуждает. В чувственности оно различает созерцания, полученные из опыта (а posteriori) от априорных (доопытных) созерцаний пространства и времени. В мыслительной способности анализ находит ряд априорных понятий, которые являются как бы несколькими вместилищами, куда разум собирает и где обрабатывает материалы опыта. Но, заключая в себе многочисленные элементы, способность познания тем не менее – едина. Существенное единство разума в разнообразии его операций, это – Я. Чувствование, или сознание (aperception) этого Я сопровождает все умственные явления и составляет как бы общую для них связь.

Иммануил Кант

Общее заключение кантовской критики рассудка (трансцендентальной аналитики) только укрепляет скептический и субъективистский вывод критики созерцательной способности – трансцендентальной эстетики.

Если уже эстетика Канта привела нас к пределам субъективного идеализма, то его трансцендентальная логика решительно заставляет нас войти в него, что бы там ни говорил Кант, не желая быть смешиваемым с Беркли. Эта логика говорит, что разум не только, подобно созерцанию, создает явление, но он же под видом рассудка, определяет взаимные отношения чувственных явлений. Истолковывая их доопытно (a priori) как количества, качества, причины, следствия, разум кладет ни них печать своего законодательного могущества. Только со стороны разума вещи – количества, свойства, следствия, причины; сами в себе они не то. Следовательно, без преувеличения, разум диктует свои законы чувственному миру, разум творит космос.

Из этих замечательных положений философии Канта прямо вытекают системы Фихте, Шеллинга и Гегеля. Неважно, что многие считают их отступниками кантовского критицизма; неважно, что сам Кант отрекается от них! Тот, кто сказал, что человеческий разум диктует свои законы вселенной, есть отец гегелевского панлогизма. Пусть он является им против своей воли, пусть его тенденции существенно разнятся от тенденций его преемников, пусть, будучи далек оттого, чтобы боготворить человеческий разум, он напротив стремится принизить его, возвратить выступивший из берегов поток в его природное русло – мир явлений, и навсегда исключить его из области абсолютного. Если Кант говорит, что разум творит мир или по крайней мере, содействует его творению, то он подразумевает мир феноменальный, целое из всех явлений.

Однако при этом он очень искренно признает по ту сторону этого мира явлений еще мир ноуменов, вещей в себе, недоступных разуму и, следовательно, превосходящих его. Кант столь мало панлогист, в гегелевском смысле, что вторая часть его критики разума – трансцендентальная диалектика – имеет целью доказать несостоятельность теоретического разума во внеопытной области и тщету метафизики, как науки о безусловном.

Читайте также: