Традиции культуры в период московской руси xiv xvii вв кратко

Обновлено: 05.07.2024

Архитектура

Живопись

Традиция живописи была сохранена, и после ига проявилась вновь, но в то же время была переосмыслена. Ее развитию послужило искусство Византии. Для разных частей Московской Руси был присущ разный стиль. Например, московский стиль отличается в первую очередь своей сдержанностью, чего не скажешь о псковском. Последний считается более свободным. Все это, конечно же, отразилось и на архитектуре, в ней сохраняются те же самые тенденции.
Одним из самых известных деятелей живописи того времени был иконописец Феофан Грек. Расписывал он в основном храмовые стены фресками. Сам художник был родом из Византии, а на Руси он выступал приглашенным специалистом живописи. Работы Феофана Грука можно отличить от других мастеров – они пышут драматизмом и особой экспрессией.

Андрей Рублев

Под культурой Московской Руси подразумевается период русской культуры XIVXVI вв. Со второй половины XIV в. начинается подъем русской культуры, обусловленный успехами хозяйственного развития и первой крупной победой над иноземными завоевателями в Куликовской битве (1380). Это событие стало важным шагом на пути освобождения страны от монголо-татарского ига. Возрождаются старые и развиваются новые центры хозяйственной жизни и культуры. Определяется ведущая роль Москвы, привлекающей все новых жителей благодаря центральному расположению в северо-восточной Руси и наличию удобных речных и сухопутных торговых путей. Москва возглавляет борьбу за объединение русских земель. Целенаправленная и гибкая политика московских князей определила победу Москвы в борьбе за роль руководителя и политического центра единого Русского государства, московские князья принимают титул Великих князей Всея Руси. Возрастает влияние Москвы как одного из культурных центров.
Вышеизложенное и определяет актуальность темы настоящей работы.
Цель настоящей работы характеристика культуры Московской Руси.

Особой составляющей культуры эпохи Московского царства явились религиозные антагонизмы. Россия всегда славилась своей религиозностью, и для православного человека защита веры становилась делом всей жизни. Именно на рубеже XV - XVI веков было положено начало тем спорам о духе и букве православия, которые впоследствии привели к расколу середины XVII века. В ту эпоху существовало три основных направления богословско-философской мысли: официальное традиционное православие, исихазм и разные формы ереси. Если традиционное православие вполне резонно вызывало критику своей закостеневшей церковной жизни, то два других направления находились на подъеме и имели многих приверженцев, не только среди духовенства, но и в общей народной массе.

Особенной чертой российской культуры является ее принципиальная полярность, дуализм, когда основные культурные ценности четко поляризуются, не оставляя некой нейтральной зоны, как это происходит на Западе. Если католичество вовсю пользовалось идеей чистилища, переходного пространства от ада к раю, то православие его совершенно не признавало: человек мог быть либо грешником, либо святым. В связи с этим всякие новые веяния в российской культуре осознавались не как модернизация или продолжение прежнего, а как радикальная, даже эсхатологическая смена всех основ. Однако "новое" мыслило себя только в полном дистанцировании от "старого", что в результате приводило к обновлению иных, еще более архаичных форм, к их регенерации. В итоге происходит движение вокруг одних и тех же понятий, которые лишь наполняются новым содержанием в зависимости от историко-культурного момента. В этих изменениях и проявляются неизменные аспекты российской культуры.

XVI - XVII века в качестве идеала выдвинули лозунг возвращения к "старине", что было связано со значительным недовольством общим укладом русской жизни, распространившимся в разных слоях тогдашнего общества. Это и нашло свое полноценное выражение в расцвете ересей, в народных восстаниях и, конечно, в расколе. Представление о том, что движение вперед есть движение назад, к забытым ценностям и идеалам, было настолько сильным, что даже среди сторонников Никона, исправившего церковные тексты и обряды по новогреческому образцу, жила идея о современном возрождении того, что было ранее, а ныне испорчено. В умах же староверов противопоставление "старого, языческого" и "нового, христианского", возникшее в период Крещения Руси, переросло в антитезу "старого, христианского" и "нового, языческого".

Определенная ориентация на византийскую культурную традицию долгое время ощущалась в истории культуры России. Часто это происходило в форме полемики с ней ради охранения принципа самобытности российской культуры, но так или иначе многие идеи выросли на российской почве через посредство юго-западного соседа. И именно из Византии заимствуется идея параллелизма монарха и Бога, которая, правда, сама по себе не предполагает сакрализации, или обожествления, первого. В России эта традиция переосмысливается и усиливается после падения Константинополя, когда русский великий князь становится единственным независимым православным монархом. И одновременно спасителем и охранителем единственной истинной веры - православия, что придавало ему некий мессианский ореол. Начиная со времени Василия II Темного (XV век) великого князя во многих документах стали называть царем, тогда как в русской православной традиции слово "царь" являлось одним из имен Бога ("Царь Небесный"). Таким образом наименование человека царем приобретало мистический смысл. Впоследствии Иван Грозный венчался на царство, и наименование "царь" становится обязательным атрибутом российского монарха. Царь оказывается сопричастным Богу, а власть приобретает высшую, божественную санкцию. Постепенно такое отношение к царю вошло в российский культурный менталитет и в определенной степени сказалось на последующем развитии культуры.

Первые пятьдесят лет после монголо-татарского нашествия русское искусство находилось как бы в состоянии шока. Даже в Новгороде, куда не дошли завоеватели, не создавалось ничего нового и оригинального, а происходила лишь переделка старого. Однако во время этого "затишья" накапливались художественные силы, вскоре приведшие к тому периоду в развитии российского искусства, которое называют русским Предвозрождением, соотнося его в некоторых формах, прежде всего в архитектуре, с итальянским Возрождением.

C XV века Москва становится художественным центром Руси, а большинство местных художественных школ, дотоле обладавших определенной самостоятельностью, подпадают под ее влияние. С этого времени можно говорить о формировании общерусского искусства.

В Москве и близ нее в XV веке были построены: Успенский и Рождественский храмы в Звенигороде, Благовещенский собор Московского Кремля, храм Троицы в Троице-Сергиевом монастыре, храм Спасо-Андроникова монастыря в Москве и многие другие. Со становлением главенствующей роли Москвы в общерусском культурном, политическом, экономическом процессах возникла необходимость в освоении архитекторами больших монументальных форм государственно-митрополичьего жанра, что и выразилось в большинстве храмовых построек того времени.

Однако уже XVI век приносит с собой шатровую архитектуру, выражавшую более религиозное, чем собственно государственное содержание. Построенный в 1554-1560 годах храм Покрова на рву (Василий Блаженный) современники называли Новым Иерусалимом, чем сравнивали его с образом идеальной, божественной красоты. Происходило усиление символической стороны искусства.

Другой важнейшей стороной искусства московской эпохи является иконопись. Наиболее значительными представителями русской иконописной школы XV века являются Андрей Рублев и Дионисий.

Русская иконопись этого периода выделяется своей монументальностью, внутренней силой и драматической выразительностью образов, смелой и свободной живописной манерой.

С творчеством Андрея Рублева в иконопись вошли глубокая гуманность, возвышенная одухотворенность и идеальная просветленность образов, идеи согласия и гармонии. Ему принадлежат такие известные иконы, как "Троица Ветхозаветная", "Архангел Михаил", "Апостол Павел", фреска "Святой Лавр" в Успенском соборе Звенигорода.

Дионисий увлекался скорее внешней стороной в ущерб психологической разработке образа человека. Для его работах характерно предельное облегчение фигур, высветление и тонкая нюансировка колорита, подчеркивание воздушной пространственности, стремление к изощренной красоте. К числу его созданий отнесем икону "Богоматерь Одигитрия", а также фреску собора Рождества Богородицы Ферапонтова монастыря "Поклонение волхвов".

Иконопись этого периода достигла непревзойденного совершенства художественной формы.

Русская культура XIV – XV вв. Культуре Московской Руси соответствует исторический период приблизительно с XIV по XVII века. Она многолика и отражает все сложные события, происходившие в это время на русской земле.

Под натиском монголо-татар изменяются регионы культурной активности. Юг (Киев и Приднепровье) уступает место северо-востоку (Северо-Восточная Русь и Москва), благодаря чему русской культуре удается сохранить свою самобытность и основополагающие черты. Первые признаки начавшейся стабилизации обнаруживаются уже в конце XIII века. Особое место здесь принадлежит Новгороду и Пскову, выстоявшим в суровое лихолетье монголо-татарского нашествия, и сумевшим не только сохранить, но и приумножить художественные традиции Руси.

К началу XIV века Новгород предстает крупным центром торговли, городом высокой культуры. Новгородская самобытность проявляется в зодчестве, произведениях изобразительного искусства, былинах (сказания о купце и певце Садко и богатыре Василии Буслаеве), поэтическом творчестве.

С середины XIV века на Руси начинается период культурного подъема, названный академиком Д.С. Лихачевым Предвозрождением, которое, тем не менее, не вылилось как на Западе в Ренессанс. Полное влияние церковной идеологии на духовную жизнь вплоть до XVII века не позволило нашей стране пойти по западному пути формирования гуманистических начал. Однако нельзя отрицать продвижение к человечности в русском православии XIV века. Именно ему принадлежит особая роль в становлении духовного единства Руси в условиях монголо-татарского ига.

Духовной консолидации русского народа в большой степени способствовала и просветительская деятельность монастырей, постройки которых сами по себе, как правило, памятники архитектуры. Здесь хранились уникальные собрания рукописных, а позднее печатных книг, развивались школы иконописи. Например, при Иосифо-Волоцком (Волоколамском) монастыре, основанном в 1479 году проповедником Иосифом Волоцким, было организовано училище. А такие монастырские просветители, как писатель Епифаний Премудрый, святой Феофан Грек, преподобный (с 1989 года святой) Андрей Рублев, инок Даниил Черный, святой Дионисий Глушицкой внесли неоценимую лепту в развитие русской культуры.

Наследие Андрея Рублева неотделимо от истории русской культуры. Каждый его образ превращается в предмет философского, художественного созерцания, это совершенная гармония, где соединяются истина, любовь и красота. Обаяние искусства Рублева связано, пожалуй, не столько с высочайшим мастерством, не вызывающим сомнений, сколько с благодатью и святостью, заключенными в его произведениях.

Архетипическим источником доктрины Филофея небезосновательно можно считать культ иконы Владимирской Богоматери, благодаря которой согласно летописям в 1395 году Москва была чудесным образом сохранена от армии татарского хана Тамерлана. Между культом главной константинопольской иконы Богоматери Одигитрии, охранявшей византийскую столицу, и культом Владимировской иконы прослеживается явная параллель. Последняя защищает Москву, и это означает, что покровительство Богородицы перенесено на русский город, тем самым он равен и подобен Константинополю – второму Риму – и вправе называть себя третьим Римом[10, C. 680].

Особым парадоксальным миром являются сочинения самого Ивана Грозного, с одной стороны, проповедующего Божьи заповеди, а с другой – проклинавшего на грани сквернословия инакомыслящих. Среди его литературных текстов выделяются послания к князю А.М. Курбскому, бежавшему из Москвы в Ливонию. В них царь-деспот пытался доказать необходимость неограниченной самодержавной власти для процветания Московского государства.

Анализируя культурный механизм маргинального поведения Ивана Грозного, Ю.М. Лотман показывает, что главной причиной крайней непредсказуемости царя является своего рода сознательный эксперимент по реализации теории вседозволенности, стремление к преодолению любых запретов. В поведении царя ученый указывает на следующие моменты: а) исполнение роли Бога-Вседержателя; б) непредсказуемые переходы Ивана Грозного от святости к греху и наоборот, вытекающие из безграничности его власти); в) исполнение роли юродивого, при которой роли Бога, дьявола и грешного человека совмещаются; г) постоянная реализация противоположных действий: с одной стороны, безграничного властелина, а с другой – беззащитного изгнанника.

Запретить развитие культуры в любой исторический период практически невозможно, тем не менее, постановления Стоглавого собора имели серьезные последствия для процветавшего в XVI веке искусства. Как отмечает Л. Лифшиц, оно превратилось в нормативную систему, где ценится только то, что освящено традицией, авторитетом церкви и государства. Личный духовный опыт подменялся суммой знаний, точно определяющими смысл всех явлений жизни. Проблемы взаимоотношения личности с Богом и миром переводились в план взаимоотношения личности с государством. Даже нравственные нормы рассматривались теперь под углом зрения государственной пользы. Из искусства, по мнению искусствоведа, уходит поэтическая интонация спокойного созерцания [13, с. 246].

Развитие столичной архитектуры конца XV–XVI веков обусловлено тесными культурными связями Москвы, возвышение которой положило конец обособлению княжеств. На этой почве происходит заимствование традиций владимиро-суздальской и псково-новгородской архитектуры. Монументальное строительство имело для столицы государственное значение. Символом ее мощи стал Кремль, стены которого были заново возведены во время царствования Ивана III. Перестраивать Кремль пригласили итальянских инженеров Пьетро Антонио Солари, Марко Руффо и др., сумевших сохранить старое расположение стен, сделав их еще более величественными. Под их началом возвели Тайницкую, Водовзводную, Спасскую, Боровицкую башни. После завершения строительства стен и башен Кремль стал одной из лучших крепостей всей Европы.

Идее государственности того периода отвечало и возведение нового Успенского собора, призванного превзойти по своему величию новгородскую Софию и стать главным храмом Руси. Талантливый архитектор Фиорованти сумел соединить в нем красоту древнерусской архитектуры со своими ренессансными взглядами. Такие черты владимирского Успенского собора как пятиглавие, позакомарное покрытие, аркатурный пояс на фасадах, перспективные порталы повторялись в московском, который по величественности все же превзошел свой первоначальный образец.

После возведения Успенского собора в Кремле были построены новые здания: Архангельский собор, расположившийся на центральной площади, предназначенный быть усыпальницей для московских царей (итальянский зодчий Алевиз Новый); Благовещенский собор, служащий домовой церковью царской семьи и великих князей, единственный из основных храмов Московского Кремля, созданный русскими мастерами.

В XVI веке модификация Предвозрождения (так назвал монологически-назидательную художественную культуру Руси этого периода искусствовед Г.К. Вагнер) выразилась в появлении новых типов храмов – шатровых и столпообразных. В архитектуре модификация была связана с тем, что языком ренессанса приходилось доносить достаточно отвлеченную символику, идущую от христианской древности. Церковь Вознесения в Коломенском стала первым и, возможно, самым совершенным памятником шатровой архитектуры (столпообразные сооружения с конструкцией верха в виде шатра). В коломенском храме заметен разрыв с византийской традицией, воплощена самобытная архитектурная идея. Он стал эмблемой священной власти государя, монументальным символом могущества Московского государства. Рождение новой архитектурной формы, отличающейся от привычного пятиглавия, было с воодушевлением воспринято современниками. Появляются храмы, подражающие Коломенской церкви (например, церковь Воскресения в селе Городня под Коломной).

Другим замечательным памятником архитектуры, отразившим основные тенденции зодчества XVI века, стал храм Покрова Богородицы на Рву, более известный как собор Василия Блаженного, возведенный в ознаменование победы над Казанью. Барма и Постник, мастера руководившие строительством, сумели достичь единства разных по стилистике и истокам элементов: собственно русских, ренессансных и готических. В его объемно-плановом решении сочетаются формы шатровой церкви Вознесения в Коломенском, церкви Воскресения в Кремле, построенной Петроком Малым, и многопридельных храмов типа собора Авраамиева монастыря; в конструктивных решениях и декоре – формы, заимствованные из сооружений, созданных итальянцами, работавшими в Москве, и из готической архитектуры западных соседей.

Негативные моменты постановлений Стоглавого Собора не могли не отразиться на зодчестве. Требование дидактической наглядности, заставляющее зодчих прибегать к аналогиям, приводит к определенному утяжелению форм и усложнению композиционных принципов. Утрачиваются черты аристократизма и изящества, присущие храмам периода правления Василия III и сохранившиеся еще в архитектуре тридцатых годов XVI века.

XVII век явился веком потрясений и огромных изменений в России. Это век смуты, восстаний, появления самозванца, вторжения иноземцев, но вместе с тем век прославлен необыкновенной стойкостью и способностью русского народа к возрождению. Многочисленные потрясения России в начале XVII в., ее вступление в эпоху Нового времени сказалось и на культуре, главной особенностью которой стал отход от церковной каноничности. Во всех областях культуры шла борьба между старыми церковными и новыми светскими формами, которые постепенно побеждали, что привело к дальнейшему усилению реалистических тенденций в искусстве.

Русская наука в XVII в. испытывала подъем. Все большее значение приобретали естественные и точные дисциплины. Укреплялись связи с Западной Европой, откуда привозили книги по астрономии, медицине, географии. В литературе большое внимание уделялось человеку, его судьбе, передаче его сложного внутреннего мира (26).

Читайте также: