Теория разбитых стекол кратко

Обновлено: 06.07.2024

Теория разбитых окон изначально была сформулирована для криминологии, но ее действие распространяется на все стороны нашей жизни. Мы можем замечать ее проявления буквально каждый день. Типичный пример ее действия, который приводили сами авторы теории, американские социологи Джеймс Уилсон и Джордж Келлинг:

Опыт нью-йоркского метро

В то же время, если активно бороться с мелкими правонарушениями и наказывать нарушителей даже самых незначительных правил, то в обществе создается атмосфера нетерпимости к нарушениям в целом: как мелким, так и крупным.

В конце маршрутов установили моечные пункты. Если вагон приходил с надписями на стенах, рисунки смывались во время разворота, в противном случае вагон вообще выводили из эксплуатации. Грязные вагоны, с которых еще не смыли граффити, ни в коем случае не смешивались с чистыми. Ганн доносил до вандалов четкое послание.

Вторым пунктом в работе нового руководства была борьба с безбилетниками — ведь это тоже сигнал того, что в системе нет порядка. Люди решали, что если кто-то не платит, они тоже не будут, и проблема росла как снежный ком. А в 1990 году на должность начальника транспортной полиции был нанят Уильям Браттон.

В 1994 году мэром Нью-Йорка избран Рудольф Джулиани. Он забрал Браттона из транспортного управления и назначил шефом полиции города. Он дал команду развить стратегию в масштабах всего города, цепную реакцию остановили и насквозь криминальный Нью-Йорк к концу 1990-х годов стал самым безопасным мегаполисом Америки.

Как работает теория

Если в здании разбито окно, его нужно как можно быстрее заменить новым. Если на тротуаре или аллее появляется мусор, его необходимо убрать, не дожидаясь, когда люди начнут выбрасывать на дорогу старую мебель или радиоактивные отходы.

Первый эксперимент провели на велопарковке у магазина. Убрали все урны и повесили на рули велосипедов рекламные листовки. Получается, что люди могли забрать листовку с собой или выбросить прямо на улице. Важно, что сначала стена магазина была чистой — стоял знак, запрещающий на ней рисовать. Из 77 велосипедистов лишь 25 повели себя некультурно — это 33% от общего числа.

Затем эксперимент повторили, при такой же погоде и в то же время дня, но стену размалевали бессодержательными рисунками. На этот раз намусорило уже 69% велосипедистов.

Таким образом, нарушение запрета рисовать на стенах оказалось серьезным стимулом, который провоцировал людей нарушать другое правило — не сорить на улицах.

Оказалось, что велосипедисты намного чаще бросают бумажки на землю, если слышат звук разрывающихся петард.

Таким образом, бессмысленные надписи или разбросанный мусор увеличивает число краж вдвое.

Эти простые опыты показывают: нарушение общественных норм может нарастать, как снежный ком, и бороться нужно с самыми первыми проявлениями. Антиобщественное поведение может быстро стать привычным для многих, и тогда система начнет поддерживать сама себя.

И каждый из нас должен иметь в виду: бросая на газон банку из-под газировки или выводя на стене неприличное слово, мы способствуем росту преступности и приумножению всеобщего свинства.

Понравилась статья? Подпишитесь на канал, чтобы быть в курсе самых интересных материалов

Борьба с граффити и усиление полицейского контроля превратили Нью-Йорк в самый безопасный мегаполис Америки. Но критики говорят, что горожан просто обманывали.

Директор метрополитена очищал вагоны от надписей, начальник транспортной полиции ловил безбилетников, а мэр Нью-Йорка привлёк столько полицейских, что за 1990 год количество арестов увеличилось на 80%.

Сторонники теории говорят, что принятые меры помогли победить преступность в Нью-Йорке. Однако с этим согласились не все. Спустя несколько лет после действий должностных лиц политолог Харкорт и экономист Йенс Людвиг не нашли веских доказательств того, что идеи Уилсона и Келлинга построены на научных фактах. А другие критики и вовсе утверждают, что всё это — обман и фикция.

Келлинг объяснял теорию так:

Социологи вдохновились экспериментом психолога Стэнфордского университета Филиппа Зимбардо. В 1969 году он поместил машину без номеров с открытым капотом на одну из парковок Бронкса — криминального района Нью-Йорка. Второе авто в таком же состоянии стояло в Пало-Альто — элитном районе Калифорнии.

Через несколько минут после начала исследования машину в Бронксе обокрала целая семья: отец, мать и сын вытащили аккумулятор. За следующие 24 часа учёные зафиксировали 23 случая вандализма. Из машины вытащили всё, что представляло ценность, и выбили стёкла. Происходило это днём.

Машину в Пало-Альто не трогали больше недели. Так что Зимбардо пришлось повлиять на эксперимент — он частично разбил авто молотком. После этого жители за несколько часов сделали то же, что и в Бронксе. В обоих случаях люди были хорошо одеты и производили впечатление приличных горожан.

Социологи предположили, что там, где распространены вандализм и криминал, преступления совершаются быстрее, потому что общество не видит в этом ничего предосудительного. При этом в благополучных районах происходит то же самое, потому что любой признак несоблюдения порядка вызывает цепную реакцию.

Государство выделило деньги, чтобы помочь городам улучшить качество жизни. Для этого патрульным, которые чаще всего следили за районами из машин, сказали выйти на улицы. В отличие от чиновников, начальники полиции эту идею не приветствовали. Для них пеший патруль снижал мобильность и эффективность работы полиции, а штаб меньше мог их контролировать.

Да и сами полицейские были не в восторге: кому-то не нравилось работать в дождь и постоянно быть на улице, а многие воспринимали это как унижение — в некоторых отделах назначение пешим патрулём считалось мерой наказания. Но местные власти всё равно провели программу.

Пять лет спустя Фонд полиции в Вашингтоне, округ Колумбия, опубликовал результаты: пеший патруль никак не повлиял на уровень преступности, но жители патрулируемых кварталов чувствовали себя в большей безопасности и лучше относились к сотрудникам полиции, потому что полагали, что преступников стало меньше. Сами офицеры при этом были более довольны работой.

Более того, когда преступников спросили, почему они всё равно продолжают нарушать закон или не переезжают туда, где полицейский контроль меньше, они заявили, что тогда им придётся менять клиентуру и заново нарабатывать связи.

В итоге количество нарушений закона снижается в центральной части района и просто перемещается на окраины. Например, наркоторговцы готовы перенести деятельность в отдалённые места, где у них будет доступ к старым клиентам.

Но Келлинг, конечно, с этим не соглашался. В 1972 году его наняли в качестве консультанта в Фонд национальной полиции. Он часами гулял с офицерами, чтобы понять, как они следят за порядком. Однажды наблюдал за полицейским, который патрулировал оживлённый полуразрушенный район Ньюарка. Это был крупный транспортный узел с магазинами, вокзалом и заброшенными зданиями, через которые ежедневно проходили тысячи людей.

Пьяницы и наркоманы могли сидеть на ступеньках, но не могли лечь;
Люди могли пить в переулках, но не на главном перёкрестке;
Бутылки должны находиться в бумажных пакетах;
Запрещалось разговаривать, беспокоить или просить о чём-то людей, ждущих автобуса.

Теория десятилетиями вызывала споры и неоднозначную реакцию научного сообщества, поэтому учёные периодически пытались экспериментально подтвердить, что среда влияет на реакцию людей и преступность.

В экспериментальных зонах количество обращений в полицию сократилось на 20%. Исследователи пришли к выводу, что очистка среды была более эффективной, чем аресты за проступки, а увеличение количества социальных услуг неэффективно.

Самый известный эксперимент провели социологи Гронингенского университета в Нидерландах в 2008 году.

Рядом стояли 77 велосипедов. Урны отсутствовали, так что велосипедисты могли:

бросить бумажку на землю;
перевесить её на другой велосипед;
взять листовку с собой, чтобы выкинуть позже.

Первые два варианта считались отклонением от нормы, и их выбрали 25 человек, то есть 33% повели себя некультурно.

Эксперимент повторили. Погода и время те же, только исследователи предварительно разрисовали стену, а на асфальт бросили окурки и обёртки от конфет. Тогда намусорили уже 53 человека из 77 — это 69%.

В 2011 году эксперимент признали сфабрикованным. Ответственен за него Киз Кейзер, а данные обрабатывал Зигварт Линденберг. Руководствовались они цифрами Дидерика Стапеля — бывшего учёного, который на протяжении всей карьеры подделывал результаты исследований. Тилбургский университет отстранил его, а статью о велосипедах отозвали.

В 1980-х каждую неделю в нью-йоркском метро совершалось 250 преступлений. Обеспеченные пассажиры пересаживались на другой транспорт, а город терял прибыль. Улучшить ситуацию хотел новый директор метрополитена. Звали его Дэвид Ганн, и в 1980-м он применил теорию Уилсона и Келлинга в подземке.

Общественность считала, что Ганну стоит решать серьёзные вопросы — с техническими проблемами, пожарной безопасностью и преступностью. Но он начал работу с борьбы против граффити.

Граффити — это символ краха системы. Если начинать процесс перестройки организации, то первой должна стать победа над граффити. Если мы не выиграем эту битву, никакие реформы не состоятся. Мы готовы внедрить новые поезда стоимостью в 10 миллионов долларов каждый, но если мы не защитим их от вандализма — известно, что получится. Они продержатся один день, а потом их изуродуют.

Ганн принялся за очистку вагонов. В конце каждого маршрута сделали моечный пункт, где бригада работников отмывала надписи на стенах. Грязный вагон списывали. Однажды в Гарлеме, где ночью стояли вагоны, появились подростки и разрисовали поезд белой краской. На следующий день — обвели свои рисунки чёрным. На третий день — раскрасили.

12 мая 1989 года объявили официальным днём победы города над железнодорожными граффити.

В 1990-м году начальником транспортной полиции стал Уильям Браттон. К моменту его появления метрополитен каждый день терял доход в 300 тысяч долларов. Полицейские дежурили у турникетов, но это не сильно помогало. Поэтому новый босс решил бороться с безбилетниками.

Браттон изменил тактику борьбы. Группы полицейских, переодетых в штатское, ловили воришек, сажали в полицейский автобус, везли в участок и выпускали часа через два под залог.

После второго задержания безбилетника оставляли в камере на ночь, и он, а чаще всего – родители, платили штраф. Каждый седьмой вор в метро оказывался рецидивистом, которого полиция искала за какое-то другое преступление, часто — ограбление. Каждый двадцатый имел при себе огнестрельное оружие.

Такой подход спустя шесть лет позволил сократить число ограблений в метро на 90%. Раньше люди воровали 250 тысяч жетонов в день, а теперь — 25 тысяч. При этом сравнение статистики преступности в метро и на улицах показывает, что уровень краж в метро не зависит от количества преступлений на земле.

Уилсон и Келлинг утверждали, что основной фактор, необходимый для борьбы с преступностью — это полиция. Эту часть теории в 1994 году применил новый мэр Нью-Йорка Рудольф Джулиани. В то время наркоторговля процветала, а проститутки работали в центре города.

Джулиани забрал Браттона из транспортного управления и назначил комиссаром полиции. К концу 1990-х годов криминальный город стал самым безопасным мегаполисом Америки.

Джулиани не любил бездомных. Он арестовывал их и отправлял в изоляторы. А за 20 лет с 1970 по 1990 годы их количество увеличилось в три раза с 57 до 150 тысяч;

Он поддерживал полицию: уменьшил налоги и урезал траты городской администрации. При этом, по словам бывшего капитана полиции, сотрудники правоохранительных органов не любили Джулиани: он сделал их героями, которые спасали жизни, но не прибавил ни копейки к жалованию. До его прихода профессия полицейского была одной из самых высокооплачиваемых, а мэр предложил им пятилетний контракт, в котором два года не предполагалось повышения;

Джулиани нанял 3660 новых офицеров, как только вступил в должность;

Ввёл законы, которые запрещали переходить улицы там, где раньше это разрешалось. Установил заборы в Мидтауне, чтобы предотвратить любое пешеходное движение в местах, где это мешало машинам;

Судебную власть тоже реформировали, когда в 1993 году открыли Общественный суд Мидтауна. Он оперативно рассматривал дела тех, кто совершал мелкие правонарушения;
По улицам Гринвич-Виллиджа разъезжали автомобили со встроенными в багажник мощными динамиками. По ночам хозяева таких авто не давали уснуть жителям. Джулиани установил в районе индикаторы шума, и нарушителей штрафовали;

За год количество арестов увеличилось на 80%, и это дало результаты. Если в 1990-м в метро зафиксировали более 17 тысяч преступлений, то в 1992 году — около 12 тысяч.

Джулиани поддерживал метод, который ещё в 1968 году описали Уилсон и Барбара Боланд в статье о влиянии поведения полиции на криминальную обстановку района. Якобы агрессивные аресты сдерживают преступность. Но это исследование опровергает работа 2017 года, в которой говорится, что агрессивные полицейские меры, вопреки ожиданиям, только ухудшают криминогенную ситуацию.

Результаты потрясающие. Полицейская тактика по поддержанию правопорядка, как оказалось, только углубляет экономическое и социальное неравенство, дестабилизирует сообщества и вредит психике молодёжи. Профилактический полицейский контроль бывает контрпродуктивным.

Уильям Браттон говорил, что общество убеждено: корни преступности — в бедности, расизме, неблагоприятной экономической ситуации, то есть в объективных причинах, бороться с которыми полиция не в силах, поэтому борьбу надо вести не с преступностью как явлением, а с конкретными преступниками, уже совершившими преступление.

Преступность, безусловно, снизилась. Но тенденция снижения появилась задолго до Джулиани — при его предшественнике, Дэвиде Динкинсе. Он потратил на борьбу с преступниками 1,8 миллиарда долларов и нанял 8000 новых офицеров, которые патрулировали районы и общались с жителями. С 1990 по 1993 год количество убийств в городе уменьшилось на 30%.

Цифры не дают представления о причинах, которые формируют преступность в конкретном городе. Следовательно, они приводят к упрощённому и неполному анализу, который вводит в заблуждение.

Насколько эффективна теория — не знает никто. Более того, многие социологи критикуют утверждения Джеймса Уилсона и Джорджа Келлинга. Например, подразделение Национальной академии наук, пишет, что исследования не подтверждают теорию. Снижение количества жалоб на тяжкие преступления с 1993 по 1997 год связывают:

с уменьшением безработицы — на 39% с 1992 по 1999 год;
со снижением эпидемии крэка в Нью-Йорке;
повлияла и легализация абортов, в результате которой новые поколения преступников просто не успели появиться на свет;
преступность снизилась не только в Нью-Йорке, но и в остальной Америке, где никакие меры не применялись.

Клерк Томас Розетти помогает детективам из отдела по борьбе с наркотиками сбрасывать вещества в печь Департамента санитарии, 24 апреля 1963 года Фото из архива новостей New York Daily

Политолог Бернар Харкорт и экономист Йенс Людвиг из Чикагского университета, отмечают, что в период с 1993 по 2000 годы количество арестов за курение марихуаны в общественных местах увеличилось с 10 до 644 в год. На афроамериканцев, которые составляли около 25% населения, приходилось более половины всех арестов, а после — темнокожих в два раза чаще осуждали.

Харкорт и Людвиг не смогли найти веских доказательств, что эти аресты связаны с сокращением тяжких насильственных или имущественных преступлений в городе.

Критики утверждают, что теория приводит к дискриминации по расовому признаку, поскольку полиция статистически склонна рассматривать небелых как подозреваемых в районах с низким доходом и высоким уровнем преступности.

Пол Ларкин, старший научный сотрудник по правовым исследованиям Фонда наследия, говорит, что исторические свидетельства указывают на то, что темнокожих чаще задерживают и обыскивают. Происходит это из-за предвзятости полиции и одобрения обществом такой практики.

Что касается улиц, различия в уровне преступности по районам могут быть связаны с индивидуальными характеристиками жителей. В некоторых районах может быть больше правонарушений, потому что там высокая концентрация людей, склонных к правонарушениям.

Криминолог Ральф Тейлор пишет про эксперимент с двумя автомобилями, обращая внимание на социально-экономический фактор: в Бронксе изначально был низкий уровень благосостояния, а в богатом Пало-Альто исследователь должен вмешаться в эксперимент, чтобы спровоцировать вандализм.

Три четверти домохозяйств после переезда всё равно оказались на грани бедности, две трети участников — афроамериканцы. В новой среде уровень преступности должен был уменьшиться, но этого не произошло. Ведь переезд не улучшил материального положения людей, зато подчеркнул социальный разрыв с соседями.

Статья создана участником Лиги авторов. О том, как она работает и как туда вступить, рассказано в этом материале.

Теорию разбитых окон сформулировали в 1982 году американские учёные Джеймс Уилсон и Джордж Келлинг. Явления, описанные американцами, не стали открытием – давно известно, что если где-то проявляются первые признаки запустения или неприбранности, люди странным образом позволяют себе забыть о цивилизованности и доводят картину хаоса до совершенства. Так срабатывает эффект толпы, когда личная ответственность снимается, а коллективная не принимается во внимание. Поэтому теорию сложно назвать открытием, Уиллсон и Келлинг дали название явлению, известному испокон веков.

Обобщая, можно сказать, что признаки несоблюдения общепринятых норм поведения становятся провокацией для тех, кто готов присоединиться к начавшемуся движению разрушения. Так цепная реакция может из вполне приличного городского района сотворить клоаку.

В чем суть теории Уилсона и Келлинга?

Если в доме разбито окно и в кратчайшее время никто не удосужился застеклить его, вскоре все окна в этом доме будут разбиты. Беспорядок распространяется со скоростью эпидемии. В 80-х годах прошлого века в нью-йоркской подземке поменялось руководство. Пришедший на место директора Дэвид Ганн решил бороться с граффити. Общественность не сразу разделила озабоченность Ганна, многим эта затея казалась провальной, а проблема несущественной. Намного важнее было заниматься пожарной безопасностью, преступностью и техническими вопросами.

Но Ганн твердо стоял на своем, считая граффити символом разбалансированности всей системы метрополитена. Новый директор понимал, что бессмысленно обновлять парк поездов, пока не будет покончено с вандализмом. Вагоны мыли с невероятной настойчивостью каждый день. В конце маршрута были устроены моечные пункты, и если в вагоне появлялись новые надписи, их тут же смывали или вагон выводили из эксплуатации. Расписанные графии вагоны никогда не выходили на маршрут.

Заслуживает внимания и борьба с безбилетниками. Бесплатный проезд в метро приобретал угрожающие масштабы – люди считали, что если за проезд не платит часть пассажиров, им тоже позволительно ездить бесплатно. Пришедший на должность начальника транспортной полиции в 1990 году Уильям Браттон положил конец этой порочной практике.

Как работает теория? Эксперименты
Серия экспериментов ясно продемонстрировала, что люди смелее нарушают нормы, видя, как это делает кто-то другой. Любопытно, что наблюдая, как нарушают одно из правил, люди приходят к выводу, что можно безнаказанно нарушать и многие другие, вплоть до криминальных преступлений. Совершенно необходимо заменять разбитые оконные стекла, убирать бумажки с парковых аллей и тротуаров, иначе очень скоро будут разбиты все стекла в доме, а на дорогах появятся завалы старой мебели и кучи мусора.

Эксперимент №1

Велопарковка у магазина. Все урны рядом с магазином убрали, а на рули повесили рекламные листовки. Человек мог взять листовку с собой или бросить ее тут же. Важная деталь – стена магазина была чистой, а рядом находился знак, запрещающий граффити. Всего на стоянке остановилось 77 велосипедистов, из них только 25 (33%) решились избавиться от рекламы, выбросив ее тут же. Стоило размалевать стену, и результаты эксперимента изменились – теперь уже 69% велосипедистов выбросили бумажку, не задумываясь об отсутствии урны.

Этот результат ясно свидетельствует о том, что к нарушению правил стимулирует чей-то пример неповиновения запретам. В данном случае, кто-то разрисовал стену вопреки запрещающей надписи.

Эксперимент №2

Эксперимент №3

В этом эксперименте были исследованы нарушения акустических норм. В стране проведения эксперимента запрещено использование фейерверков и петард в канун новогодних праздников, и все граждане прекрасно знают это правило. Так вот, все те же велосипедисты с рекламными листовками при звуках взорвавшихся петард почти всегда бросали бумажки на землю.

Эксперименты №4 и 5

Из почтового ящика выглядывал конверт с прозрачным окошком. Было видно, что в конверте лежит купюра в 5 евро. Когда люди проходили мимо чистого почтового ящика в вымытом подъезде, только 13% решились присвоить деньги. Из разрисованного почтового ящика конверт забрали 27%, а в замусоренном подъезде на кражу решились 25% людей. Эти нехитрые опыты ясно демонстрируют, что с нарушениями общественных норм необходимо бороться на начальных этапах, не дожидаясь, когда проблемы разрастутся, как снежный ком. Когда антиобщественные действия станут привычными, система будет поддерживать себя сама.

Имейте в виду, что, выбрасывая банку или обертку на газон или воплощая свои художественные замыслы в непотребных надписях на стенах, вы способствуете росту преступности и приумножаете свинство.

Достаточно популярное понятие, которое постоянно встречается в литературных произведениях, в художественных фильмах, в повседневной речи, — теория разбитых окон. Обычно о ней вспоминают с сожалением, покачивая головой, когда видят что-то неприглядное, но при этом до боли привычное. О чём идёт речь, и как правильно пользоваться данным выражением? Можно ли применять этот принцип в повседневной жизни? Стоит разобраться.

Кратко о сути теории

В 1982 году американские социологи Уилсон и Келлинг сформулировали теорию, согласно которой, одно разбитое окно в здании становится причиной того, что скоро все окна будут разбиты. По сути, имеется в виду высокий уровень терпимости к мелким правонарушениям, который становится благодатной почвой для более серьёзных преступлений.

Действительно, какой смысл поддерживать порядок там, где уже царит хаос? Именно на этом принципе и базируется теория разбитых окон. Мусор чаще бросают там, где уже грязно, а там недалеко и до прочих противоправных действий. Следовательно, если убрать мусор, то люди вряд ли пойдут высыпать окурки и бросать бумажки туда, где чисто.

Первое практическое применение

Теория без практики может иметь исключительно исследовательский интерес, поэтому в 1994 году свежеизбранный мэр Нью-Йорка Рудольф Джулиани при полной поддержке нового начальника полиции принялся воплощать в жизнь данный принцип. Все желающие могут своими глазами убедиться в обширности замысла, ведь взялись энтузиасты за настоящий рассадник преступности. Подземка Нью-Йорка считалась крайне неблагополучным и опасным местом, это можно увидеть в американских художественных фильмах, снятых до 1994 года. Граффити, мусор, молодёжные банды, драки и даже грабежи. На фоне этого безбилетный проезд кажется невинной промашкой, но практический смысл теории разбитых окон заключается именно в том, что нельзя считать незначительным фактом даже одно разрушенное окно.

Именно поэтому полиция взялась за мелкие правонарушения, раз за разом отлавливая безбилетников и мелких нарушителей общественного порядка. Их задерживали десятками и сотнями, доставляли в участок, составляли протоколы, дактилоскопировали и обыскивали. Всплывали факты причастности к другим, более серьёзным преступлениям. Вскоре стало понятно, что в метро лучше вести себя в соответствии с законом. Оружие оставалось дома или в других укромных местах, количество мусора уменьшилось в разы. Подземка стала безопасной, и это было настоящим торжеством теории, подтверждённой практикой.

Проверка временем

После блестящего опыта с нью-йоркской подземкой теория разбитых окон заинтересовала социологов из других стран. Широкую известность получили опыты, проведённые в Нидерландах. Социологи специально провоцировали людей выбрасывать мусор в не предназначенных для этого местах. В роли мусора выступали рекламные листовки, которые закреплялись на припаркованных велосипедах. Идеальный порядок вокруг мешал людям просто бросить листок бумаги на тротуар, а вот возле разрисованной граффити стенки и с некоторым количеством мусора на асфальте люди полагали, что выброшенная ими реклама уже ничего существенного в пейзаж не добавит.

Провести проверку теории можно в любой момент, в любом городе. Даже если вы попробуете понаблюдать за собой, то к собственному удивлению обнаружите, что бросить обёртку от конфеты или пустую сигаретную пачку проще всего туда, где уже лежит какой-то мусор. Если он лежит на мостовой, то вы присоединитесь к этому мелкому правонарушению. Если же поблизости есть урна, то с большой долей вероятности вы донесёте мусор до неё. Особо вдумчивые и принципиальные граждане несут мусор несколько кварталов, прежде чем найдут место, где его можно культурно выбросить.

Использование в бизнес-процессах

Можно сказать, что в данном случае перефразируется давно известный принцип, согласно которому, любой пример заразителен, не только дурной. Если часть сотрудников неукоснительно соблюдает правила, остальные тоже будут вынуждены их соблюдать. Безусловно, всегда найдутся бунтари или тихие вредители. Именно поэтому используется не только теория разбитых окон — книга содержит достаточно сбалансированный комплекс мер, которые помогут создать рабочую атмосферу, максимально способствующую эффективному решению задач.

Психологический аспект

Разруха в головах недаром считается одной из самых серьёзных проблем нашего времени, ведь одна пагубная идея вполне способна заразить собой целое общество. Таким образом, не будет преувеличением сказать, что теория разбитых окон в психологии имеет такое же значение. Особенно хорошо об этом могут рассказать школьные учителя. Если кто-то из учеников увлечённо пропагандирует какую-то откровенно ущербную идею, и преподаватель не отреагирует на это адекватным образом, можно быть уверенным — скоро таких учеников станет больше. Причём пострадают от этого и те, которые не прониклись ошибочной идеей. В переносном смысле слова, все окна окажутся разбиты.

Порядок на столе — порядок в мыслях

С психологической точки зрения бывает сложно уберечь себя от цепной реакции, согласно которой работает теория разбитых окон. Мы живём в сложное время, с динамичным течением событий, поэтому очень легко упустить какую-то деталь, которая потянет за собой психологический надлом. Именно поэтому так важно не оставлять в небрежности мелочи, которые повлекут за собой большие разрушения.

Почему наведение порядка вокруг помогает привести мысли в стройную систему? Этот принцип работает в полном соответствии с теорией. Устраняя хаос вокруг себя, вы не впускаете его в мысли. Кроме того, систематизация окружающего пространства имеет медитативные свойства, это прекрасно помогает успокоиться.

Бытовое применение

Если присмотреться, то многие методы ведения домашнего хозяйства имеют сходную структуру. Никто не предлагает дожидаться окончательного захламления жилища, чтобы потом с полным осознанием объёма работы приниматься за дело. Напротив, здесь как раз и находит отражение смысл теории разбитых окон. Если наделить маленький беспорядок правами, то вскоре он расползётся на весь дом. Там, где валяется одна вещь, можно бросить и вторую, а уж там, где куча вещей, никто не заметит ещё десятка.

Без этого довольно сложно приучать детей к нормальному ведению быта, ведь если родители считают нормальным что-то не убрать сразу, то почему дети должны? Что бы ни говорили взрослые, а личный пример в любом случае оказывается лучшим воспитателем.

Нулевая терпимость к нарушениям закона и порядка

Почему этот принцип срабатывает? Приходится признать, что части правонарушителей не откажешь в простой логике. Действительно, если кто-то не обращает внимания на правила, и ему за это ничего не бывает, то почему остальные должны напрягаться? Именно на этом принципе и построена теория разбитых окон. Нью-Йорк в своё время действительно поражал разгулом уличной преступности, но стоило взяться за мелкие правонарушения, как по цепочке потянулись и остальные проблемы.

Цепочка попустительства и последствия

Если хотя бы одно звено цепи оказывается с изъяном, вся конструкция неминуемо рушится. Этот принцип прекрасно отображает теория разбитых окон. Эссе и статьи на данную тему регулярно появляются в сети во всевозможных интерпретациях, что лишний раз подтверждает: стоит дать слабину, проявить попустительство - и последствиям можно не удивляться. Скорее, напротив, допуская мелкие недочёты, мы оправдываем и заранее подготавливаем почву для появления крупных проблем.

Смежные области

Опираясь на теорию разбитых окон, можно разрабатывать собственные работающие стратегии практически в любой сфере деятельности. Например, составление бизнес-плана во многом опирается на предварительные исследования. Изучается спрос, конкурентная среда, разрабатываются потенциальные клиенты, обязательно учитываются все нюансы, которые могут повлиять на прибыльность будущего предприятия. Для этого приходится сначала выстраивать исключительно умозрительные ходы, просчитывая перспективы, и среди прочих приёмов тут может помочь также и теория разбитых окон. Книга Батырева, например, пригодится для выстраивания стратегии руководства, но этого недостаточно.

Если любой крупный процесс рассматривать как совокупность мелких задач, то некоторые из них совпадут с теорией практически до деталей. Это тоже хороший действующий приём — разделить обширную задачу на несколько мелких подпунктов, каждый из которых можно предварительно обработать с помощью тех или иных приёмов, теорий или практик.

Как использовать теорию?

Перевернём теорию по смыслу и возьмём как данность здание, в котором уже не осталось ни единого целого окна. Если начать его восстанавливать, равномерно и размеренно заменяя все стёкла целыми, то рано или поздно все окна окажутся целыми, даже если кто-то попытается разбивать их снова и снова. Пожалуй, именно этим направлением руководствовались в своё время в Нью-Йорке, восстанавливая порядок из хаоса.

Читайте также: