Соната 23 бетховен кратко

Обновлено: 05.07.2024

Наивысшая точка трагизма человеческих переживаний, когда надежды уже так немного, когда скорбь и слезы застилают глаза. Когда надо бороться, но нет сил. Такая вот это музыка Бетховена. Наполненная глубоким смыслом, множеством переживаний. Предлагаю всем ценителям музыки послушать исполнение этой сонаты Бетховена №23 в исполнении Дениса Мацуева, а потом поговорим об этой музыке:

Это несравненное по силе своего драматизма произведение, посвященное горячему почитателю Бетховена графу Францу Брунсвику (Франц был братом Терезы и Жозефины — двух женщин, которых Бетховен любил). Сочинялась соната в 1804 году, была закончена, возможно, лишь в 1806 году, опубликована — в 1807 году.

Трагизм жизни композитора перенимают и его произведения, ведь чем дышит человек, что думает, что чувствует, то и отражается в его музыке. Жизнь Бетховена, как и многих гениальных людей была далека от не то, чтобы полного счастья, да вообще от счастья. Переживания, переживания, тяготы жизни, скорби, одиночество - вот удел многих и многих гениальных созидателей искусства.

Пожалуй, 3 часть сонаты особенно передает весь драматизм произведения:

Если вам понравилась статья, ставьте лайк (👍🏻- палец вверх), делитесь публикацией в соц. сетях с друзьями и подписывайтесь на мой канал, чтобы не пропустить новые заметки, видео и музык у!

Это несравненное по силе своего драматизма произведение, посвященное горячему почитателю Бетховена графу Францу Брунсвику (Франц был братом Терезы и Жозефины — двух женщин, которых Бетховен любил. О Терезе см. здесь), сочинялось в 1804 году, закончено было, возможно, лишь в 1806 году, опубликовано — в 1807 году.

По воспоминаниям А. М. Горького, Ленин, слушая однажды в Москве исполнение фортепианных сонат Бетховена, сказал:

(обретенный в финале пятой сонаты и развитый позднее в первой части пятой симфонии) — промчался и замер на фермате.

Побочная партия (как и связующая) выступает на ритмическом фоне восьмых, только фон тут становится иным по характеру — плавно колыхающимся. Уже начало побочной партии (т. 35 и д.) обнаруживает ее чрезвычайную ритмическую и интонационную близость к главной. Хотя подобная близость — явление единственное среди аллегро фортепианных сонат Бетховена, нельзя считать его случайным, несущественным. Напротив, перед нами лишь высшее выражение вообще типичного для Бетховена единства тематизма, проявление которого мы встретили уже в сонате ор. 2 № 1. Это единство не есть тождество, не есть результат вариационного монотематизма,— поскольку побочная партия с ее ласково-рассудительными, убеждающими интонациями противоположна по смыслу главной партии.

Это — конец экспозиции, которая не повторяется (вопреки обыкновению), а непосредственно переходит в разработку.

Впрочем, это, опять-таки, лишь момент. Фа-минор вскоре возвращается, и реприза повторяет в новых тональных соотношениях ряд фаз экспозиции. Развязка опять не найдена, ибо нельзя считать ею печально замирающий каданс в фа-миноре (т. 204), аналогичный соответственному ля-бемоль-минорному кадансу конца экспозиции.

Однако, вслед за этим непосредственно начинается грандиозная кода первой части, представляющая самостоятельный цикл. Движение, замершее было на миг в упомянутом кадансе, постепенно, но быстро оживает вновь. Новое развитие побочной партии (тт. 210—217) пронизано стремительным нарастанием тревоги. Затем обрыв темы (т. 218) и буйный разгул пассажей (Формально это — каденция.), простирающийся на целых семнадцать тактов!

Дело, конечно, не в том или ином буквальном совпадении, а в наличии общих интонаций революционной песни, которые здесь совершенно преображают первоначальную умиротворенную лирику побочной партии и дают ясный вывод — счастье и задача жизни не в отдыхе от бурь и страданий, а в неустанной борьбе.

Заключение коды первой части изумительно смелостью, простотой и драматической характерностью. Сначала неумолимые удары аккордов, затем затихание на тремоло правой руки. Равнодушно проползает через несколько октав и замирает в глубоких басах, тема главной партии. Она стала теперь лишь фоном, тогда как побочная партия (как мы видели) чрезвычайно обогатилась и развилась. Звучность последнего такта с его квинтой тоники в мелодии (Даже романтики употребляли в кадансах квинтовые положения значительно реже торцевых.) и трехоктавным расстоянием между руками — уныла, пустынна, неопределенна (Вспомним, что аналогичная унылость была уже в заключительном кадансе первой части сонаты ор. 31 No 2.). Развязки нет, драма не завершилась, а только развернулась; исход ее пока неясен.

Во второй части (Andante con moto, Des-dur) найден, с обычной для Бетховена силой, крайний эмоционально-образный контраст.

Если в первой части все было страстью, то здесь все — покой и благостное созерцание. И в густом хоральном звучании начальных тактов, и в синкопированных шагах первой вариации, и в мерном покачивании второй вариации, и в звонких, как ручейки, орнаментах тридцать вторых (третья вариация) тема сохраняет чудесную невозмутимость.

Этот процесс расцветания образа необыкновенно обаятелен — цель его, конечно, в том, чтобы показать неубитость души страданиями, ее способность наслаждаться созерцанием красоты, вкушать блаженный мир мечтаний. Но с величайшим чувством художественного такта Бетховен не переступает здесь границ чрезвычайной эмоциональной сдержанности. После серебристых звучностей третьей вариации вся часть замыкается возвратом темы в несколько измененном облике.

Мир прекрасен, зло преходяще — таков глубокий философский вывод второй части. И это сознание красоты необыкновенно укрепляет душу и сердце, заставляет преодолеть мучительные тревоги, порывы отчаяния. Вместе с восторгом души крепнет воля, обостряется разум. Действительность неумолима — она не позволяет долго отдаваться сладости созерцаний. Так мужественный воин бросает внимательный и ласковый, но сдержанный и беглый взгляд на закат солнца, возвещающий приближение боевой ночи. Нежная ласка природы, говорящая о неотразимом обаянии и прелести жизни, делает душу более стойкой перед лицом испытаний.

Озадачивающе и затаенно прозвучал в конце Andante уменьшенный септаккорд. Затем он же — громко и вызывающе.

В финале много общего с первой частью: начало в глухом, гудящем басовом регистре, резкие выразительные контрасты верхов и низов, господство драматического минора (еще более последовательное, чем в первой части); сходны некоторые особенности фактуры и гармонии, самая форма. (Тут по-иному, чем в первой части, но также достигнуто слияние сонатности с рондовостью. Циклы сменяются разработками и появлениями новых тем. Как и форма первой части, форма финала максимально индвидуализирована и смело преодолевает схематические рубежи. Роль доминанты в тональном плане финала значительнее, чем в тональном плане первой части.) Таким образом ясно выступает идея сюжетного возврата, продолжения сюжетной линии (ни в одной из предыдущих сонат подобного возврата-продолжения нет).

Направление развития финала едино. Если уж говорить о криках и воплях, то они скорее чувствуются в следующем отрывке:

Но это лишь эпизод, поглощаемый и уносимый мощным потоком.

Важнейшим, хотя и кратким образным фрагментом финала является качало заключительного Presto, которое почему-то вовсе не привлекло внимание Ромена Роллана. Имеем в виду героический марш:

Продолжительность его — всего 32 такта. Но это — подлинный символ борьбы и победы — особенно в своей второй, триумфально звучащей, ля-бемоль-мажорной половине. Героический марш как бы венчает волевые, объективные по своему характеру интонации финала. Свирепое бушевание коды не затмевает образ его чеканной поступи.

Все нотные цитаты даны по изданию: Бетховен. Сонаты для фортепиано. М., Музгиз, 1946 (редакция Ф. Лямонда), в двух томах. Нумерация тактов дается также по этому изданию.

Аппассионата – самая симфоничная из всех бетховенских сонат. Ее Зх-частный цикл отмечен поразительным единством: он представляет неразрывное целое, в котором роль драматургического центра выполняет финал. С исключительной наглядностью Аппассионата демонстрирует самые типичные закономерности бетховенского развития: это развитие, осуществляемое через борьбу противоречий, единство противоположностей.

1 часть, Allegro asai (f-moll)

Знакомый контраст лишен многих привычных деталей:

нет ярких смен р и f - всецело господствует затаенное, тревожное pp ;
два элемента почти неразделимы – между ними нет цезуры, развитие непрерывно;
второй элемент дан без характерного слабого окончания.

Второе предложение гл.т. динамизировано: начальный мотив теперь сопровождают могучие аккорды, мощными волнами устремляющиеся вверх от р к громоподобному ff .

Высшая кульминация и новое разработочное развитие тем даны в коде. Кода осуществляет качественное преобразование материала и синтез, в результате которого практически невозможно отделить тематизм гл. и поб. тем, настолько они сливаются.

2 часть, Andante con moto (Des-dur)

3 часть, Allegro ma non troppo (f-moll)

Тем трагичнее воспринимается Финал ( f - moll ), вторгающийся attacca резким протестующими возгласами. 13 раз повторяется ум VII 4/3 на котором замерло Andante , как сигнал к буре, динамика при этом резко переключается от рр к ff . Мало услышать в буре финала только бушевание стихийных сил природы – это бури и вихрь душевных страстей. В отличие от победных финалов героико-драматических симфоний Бетховена, в последней части Аппассионаты мрак сгущается, драматизм становится предельным.

Сонатная форма финала (точнее, сонатная с эпизодом, т.е. новой темой в разработке) очень своеобразна:

в ней нет протяженных законченных мелодий. На фоне безостановочного потока вздымающихжя и низвергающихся волн пассажей возникают краткие мотивы, то героические, горделивые, призывные (в гл.п.), то мучительно-скорбные (секундовый мотив в побочной, особенно же – новая тема в b-moll из разработки);
отсутствуют и рельефные остановки, цезуры. Стремительный волнообразный вихрь приостанавливается лишь однажды (затишье перед репризой). Финал весь – порыв, движение, борьба.
при всей индивидуальности различных тем финала, в нем нет отчетливых образных контрастов. Характерно, что побочная начинается так же, как и главная, только в c-moll (тт. 72 – 96).

Смысловым итогом всей сонаты является кода (presto). В ней нашла выражение идея, которая с новой силой прозвучит в 5 симфонии: только в единении с другими людьми, с массами человек способен победить, обрести силы. Тема коды – новая, ее не было ни в экспозиции, ни в разработке финала. Это могучий богатырский пляс в простом ритме, создающий образ народа.

[2] Претворение в лирических темах героических интонаций – характерная черта зрелой бетховенской мелодики (ср. с т. Аndante из Пятой симфонии).

Это несравненное по силе своего драматизма произведение, посвященное горячему почитателю Бетховена графу Францу Брунсвику (Франц был братом Терезы и Жозефины — двух женщин, которых Бетховен любил. Сочинялось в 1804 году, закончено было, возможно, лишь в 1806 году, опубликовано — в 1807 году.

Читайте также: