Штомпка культурная травма кратко
Обновлено: 03.07.2024
Ключевые слова: П. Штомпка, этнос, коренные народы, Север, Сибирь, Дальний Восток, культурная травма, деструкция, реконструкция, глобализация
Abstract: The subject of this research is the processes that are currently taking place among the indigenous people of the North, Siberia, and Far East. The article explores the prospects of the Piotr Sztompka’s concept for the purpose of analyzing the modern ethnogenesis and culturogenesis of the indigenous people of the North and Siberia. From the position of this concept, the author analyzes various forms of reaction of the indigenous people of the North to the cultural traumas including: innovation, protest, ritualism, and reatreatism. A claim is made that these mechanisms are able to produce two possible scenarios of further development: aggravation of the traumatic situation or its effective overcoming. Based on the conducted research, a conclusion can be made that the diversity of ethnic communities that are referred to as indigenous, testifies to the complex unity of not only the society, but also the ethnoculture within these internal social groups, prolonged cultural trauma experienced by these people, and application of various methods in an attempt to cope with it.
Cultural trauma, Far East, Siberia, North, Indigenous people, Ethnos, Piotr Sztompka, Destruction, Reconstruction, Globalization
В сложнейшим образом организованной сегодня социокультурной реальности динамика культуры вряд ли может быть порождена лишь внутренними факторами, поскольку процент культурной изоляции невысок. Современный мир – это ситуация постоянного культурного обмена, острое ощущение культурных границ, которые становятся полем появления новых смыслов и практик, богатый опыт социокультурных травм [7; 8; 9; 10] .
Merton R.K. Social Structure and Anomie // P. Sztompka (ed.). Robert K. Merton on Social Structure and Science Chicago. 1996. P. 23.
Лысак И.В. Проблема сохранения культурной идентичности в условиях глобализации // Гуманитарные и социально-экономические науки. – 2010. – № 4. – С. 91–95.
Robertson R. Glocalization: Time-Space and Homogeneity-Heterogeneity // Featherstone M., Lash S., Robertson R. Global Modernities. London, 1995. P. 25–44.
Koptseva N.P., Kirko V.I. The information basis for formation of positive ethnic identities in the process of acculturation of indigenous peoples of the Arctic Siberia (Krasnoyarsk, Russia) // Life Sci J – 2014. – 11(8). P. 479-483.
Копцева Н.П., Кирко В.И. Этнические характеристики и их аналитика в современных культурных исследованиях // Современные проблемы науки и образования. – 2014. -№ 3. – С. 792.
Ilbeykina M.I., Kolesnik M.A., Libakova N.M., Sitnikova A.A. Global and local trends in development of Siberian of Siberian city of Krasnoyarsk // Mediterranean Journal of Social Sciences. – 2015. – 6 (3). P. 241-248.
Zamaraeva J.S. What are Global Transformations Experienced by the Indigenous Peoples of the North? // Journal of Siberian Federal University. Humanities & Social Sciences. 2014.-10 (7). P. 1705-1718.
Ильбейкина М.И. Особенности визуально-антропологических исследований индигенных народов // Современные проблемы науки и образования. – 2014. -№ 4. – С. 594.
Kolesnik M.A. Imaginary World as A Subject of “Eranos” Intellectual Group’s Research in the 30 – 80s of the XX Century // Journal of Siberian Federal University. Humanities & Social Sciences.-2016.-1 (9). P. 79-90.
Libakova N.M., Sertakova E.A. Formation of Ethnic Identiy of the Indigenous Peoples of the North in Arts and Crafts on the Example of Bone Carving // Journal of Siberian Federal University. Humanities & Social Sciences.-2015.-4 (8). P. 750-768.
Пименова Н.Н. Проблемы образования детей коренных малочисленных народов Сибири и Севера в Красноярском крае // Инновации в непрерывном образовании. – 2012.-№ 5 (5). – С.12-18.
Zamarayeva Y.S., Kistova A.V., Pimenova N.N., Seredkina, N.N. Taymyr reindeer herding as a branch of the economy and a fundamental social identification practice for indigenous peoples of the Siberian Arctic // Mediterranean Journal of Social Sciences.-2015.-6 (3). P. 225-232. DOI 10.5901/mjss.2015.v6n3s5p225
Резникова К.В. Социальное конструирование общенациональной идентичности в Российской Федерации. Автореферат диссертации кандидата философских наук. Красноярск, 2012. C. 12.
Nevolko N.N. The Historiographical Review of the Scientific Literature of the Late XIX to the First Decade of the XXI Century Concerning the Problem of Ethnic Identification of the Khakass Ethnos // Journal of Siberian Federal University. Humanities & Social Sciences. 2011.-6 (4). P. 823-836.
Разумовская В.А. Культурная информация: адаптация и отстранение в переводе // Профессионально-ориентированное обучение иностранным языкам. – 2014.-№ 8. – С. 125-129.
Сертакова Е.А. Социальный конструктивизм как концепция конструирования этноса // Современные проблемы науки и образования. – 2013.-№ 6. – С. 999.
Лузан В.С. Роль бизнес-субъектов в социально-культурном развитии коренных малочисленных народов Российской Федерации // Современные проблемы науки и образования. – 2014. -№ 4. – С. 592.
Либакова Н.М. Управление здравоохранением для коренных народов Центральной Сибири (на материале анализа Красноярского края) // Тренды и управление. - 2015. - 4. - C. 380 - 394. DOI: 10.7256/2307-9118.2015.4.16854.
Гушер А.И. Новый этап развития Сибири и Дальнего Востока // Международные отношения. - 2013. - 2. - C. 112 - 117. DOI: 10.7256/2305-560X.2013.02.1.
Шажинбатын А. Этнос или этничность // Педагогика и просвещение. - 2013. - 4. - C. 368 - 375. DOI: 10.7256/2306-434X.2013.4.11759.
Мишина Е.М. Переселенческая политика П. А. Столыпина в Западную Сибирь и ее результаты (1906–1911): сравнительный анализ данных по двум губерниям // Исторический журнал: научные исследования. - 2014. - 5. - C. 499 - 511. DOI: 10.7256/2222-1972.2014.5.14668.
Просто выделите и скопируйте ссылку на эту статью в буфер обмена. Вы можете также попробовать найти похожие статьи
Белорусский коллега — о политической идентичности и реакции на насилие
Политика 29.05.2015 // 5 905
© Marco Fieber
О теории травмы
Понятие травмы стало активно обсуждаться в 1990-е годы в междисциплинарной перспективе, об этом говорили социологи, историки, философы и т.д. (здесь можно назвать имена Кэти Карут, Шошанны Фельман, Доминика Лакапры, Петра Штомпки, Джеффри Александера и др.).
Как совладать с травмой? Исследователи выделяют несколько стратегий. Именно их и использует в разных вариациях язык СМИ. Это и игнорирование травмы, и прагматическое деловое отношение, сосредоточенность на повседневных занятиях, сознательное подавление беспокойства, вера, что все само образуется, социальный пессимизм, цинизм либо жесткая борьба против источников опасности, попытка совладать с травмой конструктивно.
Разыгрывание и проработка травмы
Как запускается процесс культурной травмы?
Потом происходит репрезентация травмы, о которой было заявлено, — в сфере закона, искусства, науки, в медиа и т.д. В сфере искусства, к примеру, после Майдана появилось много визуальной продукции — документальные фильмы, фотокниги, в которых отражается та или иная версия событий.
Для того чтобы понять то, как представители СМИ могут работать с тем, что случилось, и с тем, что происходит сегодня в Украине, необходимо предложить какие-то рамки для оценки этой ситуации. Я хочу предложить несколько тезисов такого рода.
Во-первых, важно понимать, что происходило на Евромайдане, до него и после него в контексте социального анализа, а не только идеологических дискурсов. Для этого надо понимать картину происходящего как комплекс действий разных социальных групп, составляющих украинское общество. Надо понять, какие это группы, кто и как выражал (если выражал) их интересы, а также понять то, какие это интересы. Часто говорят о роли украинского среднего класса в происходящем или выдвигают другие тезисы, но важно не забывать о разнице и характере интересов и представленности разных групп.
Подводя итоги доклада, необходимо обратить внимание на ряд проблем и опасностей, связанных с деятельностью СМИ в условиях войны и противостояния:
2) СМИ не являются свободными от политик идентичности, но также СМИ могут показывать опасности разных политик идентичности;
Общество можно сравнить с организмом. Это тоже система, притом живая, и постоянно меняется. Аналогии можно проводить по всем параметрам. Например, любой организм подвержен травмам. Это же происходит и с обществом.
Впервые понятие культурной травмы подробно рассмотрел польский социолог П. Штомпка. Но и до него мыслители изучали этот феномен, связывая его с аномией - то есть таким состоянием общества, когда оно находится в ситуации раздрая и неопределенности.
Культурная травма - это ущерб, наносимый разными болезненными событиями общественному сознанию. Например - война. Она вызывает огромный стресс у всех, причастных к ней. Это нарушение нормального хода вещей, всегда потери, всегда сильные переживания. Эти разрушительные факторы запечатлеваются в культурной памяти народа и потом, когда само событие уже закончилось, продолжают доставлять боль.
Такой травмой для евреев стал Холокост. Для россиян и других народов бывшего СССР - распад этой страны. Последняя крупная травма была нанесена россиянам и украинцам в 2014 году.
В любом случае культурная травма начинает определять образ жизни, нормы поведения, систему ценностей. Она влияет на все сферы культуры - мораль, искусство, религию, на СМИ, на литературу и т.д.
Ситуация культурной травмы опасна тем, что вызывает очень негативные последствия, меняет людей в отрицательную сторону. Так, они становятся злее, нетерпимее, жесче. У них долго сохраняется синдром жертвы, хочется мстить. Травмированная культура сосредотачивает излишнее внимание на объекте травмы и постоянно сыплет соль на раны. Вновь и вновь вспоминая обиду, люди начинают упиваться ею, получать чуть ли не мазохистское удовольствие.
Поэтому важно изживать культурную травму. Есть два пути:
а) не ковырять зарастающие раны, не продлевать искусственно состояние травмированности (это во многом зависит от СМИ и политики властей, которым обычно выгодно держать народ в травмированном состоянии),
б) переосмыслить и проиграть травматическую ситуацию, чтобы в игровой, смеховой форме преодолеть ее.
Но поскольку культурно травмированный народ легче поддается зомбированию, власти стараются всеми силами не допустить излечения. Наоборот - стараются усилить травматический эффект или создать новую культурную травму.
В этом деле официальное российское ТВ, сеющее ненависть и нервозность, увы, хорошо преуспело.
Идеология коллективизма - процесс, который играет особую роль в вытеснении травматического военного опыта. Интерпретация семейной памяти как основы неофициальной идентичности - механизм для преодоления психотравмирующей ситуации культурной травмы.
| Рубрика | История и исторические личности |
| Вид | статья |
| Язык | русский |
| Дата добавления | 23.11.2018 |
| Размер файла | 11,5 K |
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
В современных научных исследованиях отмечается, что насыщенность XX века существенными и тяжело переживаемыми социальными изменениями привела к широкому распространению понятий травма, травмирующие переживания, травматический опыт, используемых при осмыслении масштабных исторических событий и их последствий для человека.
Понятие травмы пришло в гуманитарные науки из медицины, с конца XIX века травма, понимаемая как нервное потрясение, изучается психологами, психиатрами и психоаналитиками, а в XX веке травматический опыт стал предметом анализа исследований по социологии, что привело к формированию теории культурной травмы.
В настоящее время актуальными остаются вопросы о том, насколько оправданным является использование медицинской терминологии в гуманитарных науках и какие изменения претерпело содержание термина в результате его переноса в другую сферу научного познания. Целесообразным представляется осмысление возможности применения парадигмы культурной травмы к интерпретации негативных последствий глобальных исторических событий отечественной истории, таких как Великая Отечественная война.
Основные аспекты парадигмы культурной травмы разработаны представителями современной западной социологической теории, получившей название культурсоциологии. Дж. Александер, Ф. Смит, Р. Айерман, П. Штомпка, Н. Смелзер, Б. Гизен проанализировали причины возникновения культурной травмы, способы фиксации ее существования в обществе, влияние на последующие поколения травмированной памяти, способы преодоления негативных последствий травмирующих событий.
Культурная травма, по определению Н. Смелзера, представляет собой захватывающее и подавляющее событие, которое подрывает или подавляет один или несколько ключевых элементов культуры или культуру в целом [1, с. 64]. Социальный кризис, по мнению Дж. Александера, становится культурной травмой, если он осознается обществом как травма, т.е. соответствующим образом интерпретирован [3, с. 275]. Подобные травмы, по мнению Р. Айермана, начинаются с разрыва установленных оснований коллективной идентичности, что может полностью уничтожить коллектив или в лучшем случае потребует переописания основных для сообщества мифов и верований [2, с. 134], регулирующих жизнь общества, создающих включенность каждого в социум, обеспечивая тем самым существование в определенных рамках культурных предписаний.
Результаты культурных травм, по мнению Б. Гизена, сказываются не только на тех людях, которые непосредственно пережили ее, но и на последующих поколениях, несмотря на то, что они не принимали непосредственного участия в событиях и не были их свидетелями. Травма сохраняется и у них, поскольку их идентичность строится внутри данного сообщества. И то, каким образом они справляются с ней, формирует их идентичность [11, с. 115].
Наиболее близкой к исторической проблематике оказалась теория культурной травмы, разработанная П. Штомпкой. Исследователь считает, что культурная травма - это рана, нанесенная самой культурной ткани и интерпретированная культурой как таковая [12, с. 11]. По мнению данного автора, травма одновременно объективна и субъективна: она выступает и как событие, и как результат интерпретации этого события [Там же, с. 9]. Травма там, где культурные несоответствия или несовместимости, напряжения и столкновения восприняты и переживаются как проблема, нечто беспокоящее, болезненное, требующее исцеления [Там же, с. 13].
П. Штомпка пришел к выводу, что культурная травма - это динамично развивающийся процесс, который подразделяется на несколько стадий: структурное и культурное прошлое; травматические ситуации; особые способы определения, интерпретации или толкования травматических событий посредством фонда унаследованных культурных ресурсов; травматические симптомы, то есть определенные схемы поведения и представлений; посттравматическая адаптация; преодоление травмы [Там же, с. 8].
В настоящее время проблематика происхождения, развития и влияния культурных травм на жизнь индивидов и коллективов оформилась в направление “trauma studies” [8]. Исследования такого рода осуществляются на стыке психологии, социологии, теории литературы, культурологи и истории, носят междисциплинарный характер. Использование концепта культурной травмы способно объяснить, по мнению ученых, ряд негативных или дисфункциональных последствий в обществе, которые прежде не поддавались аналитическому расчленению [6, с. 278].
Обращение к парадигме травмы можно считать продуктивным применительно к историческим исследованиям, поскольку любое существенное исторической событие может быть охарактеризовано как социально-политическая травма (в терминологии П. Штомпки), сопровождаемая культурной травмой.
В преодолении психотравмирующей ситуации культурной травмы терапевтический эффект может иметь интерпретация семейной памяти как основы неофициальной идентичности. А. Ассман приходит к выводу, что в терапевтических целях необходимо за счет артикуляции высвободить травму из ее непрозрачного ядра и сделать частью сознательной идентичности [4, с. 58]. С этой целью особенно актуальным будет использование устных исторических источников как способа выхода индивидуальных травмированных воспоминаний. Повседневность, отраженная в устных историях преодоления травмирующих событий, позволяет проследить пути восстановления утраченной идентичности, способы преодоления травмы, выхода из нее. Восприятие войны как подвига и победы могут дополнить личные истории горя, ужасов, всего того, чем наполнена военная и послевоенная повседневность.
Таким образом, обобщая исследования последних десятилетий в области изучения социального травматического опыта, можно заключить, что перенос данного методологического подхода в сферу исторических исследований может быть продуктивным, в частности, при использовании устных исторических источников, анализ которых позволит видеть в масштабных исторических изменениях деструктивные последствия, оказываемые ими на отдельных членов социума, и стратегии их преодоления.
культурный травма идентичность коллективизм
1. Аарелайд-Тарт А. Теория культурной травмы (опыт Эстонии) // Социологические исследования. 2004. № 10. C. 63-72.
2. Айерман Р. Социальная теория и травма // Социологическое обозрение. 2013. Т. 12. № 1. С. 121-138.
3. Александер Дж. Смыслы социальной жизни. Культурсоциология. М.: Праксис, 2013. 640 с.
4. Ассман А. Длинная тень прошлого. Мемориальная культура и историческая политика. М.: Новое литературное обозрение, 2014. 328 с.
5. Гудков Л. Негативная идентичность. Статьи 1997-2002 годов. М.: Новое литературное обозрение; ВЦИОМ-А, 2004. 816 с.
6. Добреньков В.И., Кравченко А.И. Фундаментальная социология: в 15-ти т. М.: ИНФРА-М, 2007. Т. 11. Культура и религия. 1104 с.
7. Мазур Е. Психическая травма и психотерапия // Московский психотерапевтический журнал. 2003. № 1. С. 31-52.
8. Мороз О., Суверина Е. Trauma studies: история, репрезентация, свидетель.
9. Память о войне 60 лет спустя: Россия, Германия, Европа. М.: Новое литературное обозрение, 2005. 784 с.
11. Хлевнюк Д. Бернард Гизен. Триумф и травма // Социологическое обозрение. 2010. Т. 9. № 2. С. 112-117.
12. Штомпка П. Социальное изменение как травма (статья первая) // Социологические исследования. 2001. № 1. С. 6-16.
Подобные документы
Выявление образа Н.М. Ядринцева в культурной памяти сибиряков второй половины XIX – начала XXI вв. и определение факторов формирования исторического образа в сознании школьников. Биография публициста как модель поведения пореформенного интеллигента.
дипломная работа [147,7 K], добавлен 11.10.2010
Рассмотрение предпосылок проведения "культурной революции" в Китае. Политика Мао Цзэдуна; движение "хунвейбинов". Усиление власти "прагматиков" и ослабление позиций Мао. Изучение социально-экономической и политической сущности "культурной революции".
дипломная работа [108,8 K], добавлен 06.10.2014
Идеологические установки советского общества в духовной и культурной сфере. Идеология реформирования промышленности и сельского хозяйства. Политика СССР в военной сфере. Религиозная составляющая советского общества. Правительство и традиционные религии.
дипломная работа [119,8 K], добавлен 20.07.2011
Образ Николая Михайловича Ядринцева в культурной памяти сибиряков второй половины XIX–начала XXI вв. Определение факторов формирования исторического образа в сознании школьников. Автообраз Н. М. Ядринцева как модель поведения пореформенного интеллигента.
дипломная работа [141,2 K], добавлен 21.10.2010
Объективные, субъективные предпосылки изменений духовной жизни общества. Содержание и цели культурной революции. Развитие отечественной науки: традиции и новые подходы. Перестройка системы образования, литературы и искусства. Итоги культурной революции.
DOI: 10.31857/S013216250009131-7
ID статьи на сайте журнала: 8103
Ссылка при цитировании:
Кравченко С. А. Социологические теории травмы: дискурс в современной теоретической социологии // Социологические исследования. 2020. № 4. С. 60-69.
DOI: 10.31857/S013216250009131-7
Текст статьи.
Бек У. Общество риска. На пути к другому модерну. М.: Прогресс-традиция, 2000.
Гидденс Э. Устроение общества. Очерк теории структурации. М.: Академ. проект, 2003.
Кравченко С.А. Переоткрытие социальной реальности как показатель валидности социологического знания // Социологические исследования. 2014а. № 5. C. 27–37.
Кравченко С.А. Метаморфозы: сущность, усложняющиеся типы, место в социологическом знании // Социологические исследования. 2017. № 10. С. 3–14. DOI: 10.7868/S0132162517100014.
Сорокин П.А. Главные тенденции нашего времени. М.: Наука, 1997.
Сорокин П.А. Социальная и культурная динамика: Исследование изменений в больших системах искусства, истины, этики, права и общественных отношений. СПб.: ЗХГИ, 2000.
Сорокин П.А. Таинственная энергия любви // Социологические исследования. 1991. № 8. С. 121–137; № 9. С. 144–159.
Тощенко Ж.Т. Общество травмы: между эволюцией и революцией (опыт теоретического и эмпирического анализа). Москва: Весь Мир, 2019.
Фромм Э. Здоровое общество // Психоанализ и культура. Избранные труды Карен Хорни и Эриха Фромма. М.: Юристъ, 1995.
Штомпка П. Культурная травма в посткоммунистическом обществе // Социологические исследования. 2001б. № 2. С. 3–12.
Штомпка П. Социальное изменение как травма // Социологические исследования. 2001а. № 1. С. 6–16.
Энгельс Ф. Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Изд. 2-е. Т. 20. М.: Госполитиздат, 1961. С. 486–499.
Alexander J.C. The Drama of Social Life. Cambridge; Malden, MA: Polity Press, 2017.
Alexander J.C. The Meanings of Social Life. A Cultural Sociology. New York: Oxford University Press, 2003.
Alexander J.С. Trauma. A Social Theory. Cambridge; Malden, MA: Polity Press, 2012.
Beck U. The Metamorphosis of the World. Cambridge; Malden, MA: Polity Press, 2016.
Sztompka P. Society in Action: The Theory of Social Becoming. Cambridge: Polity Press; Chicago: University of Chicago Press., 1991.
Читайте также: