Рост влияния китая на международной арене кратко

Обновлено: 04.07.2024

Рубеж XX – XXI вв. ознаменовался значительными изменениями в политической карте мира и формированием новой системы расстановки сил в мировой политике. Крушение биполярной системы международных отношений, растущие процессы глобализации [1] привели к тому, что некоторые участники международных отношений ослабили, а то и вовсе утратили своё влияние на мировой политической арене, другие же, наоборот, значительно усилили свои позиции и культурное влияние [2].

Однако подобно тому, как промышленный рост КНР сопровождается рядом ярко выраженных противоречий (экономика КНР не столь эффективна – её развитие носит экстенсивный характер из-за чего страдает качество произведённой продукции; по причине большой численности населения показатель дохода на душу населения значительно отстаёт от передовых стран мира; хозяйственное развитие также неравномерно - прибрежные провинции значительно опережают отсталые внутренние регионы страны; современная китайская экономика практически полностью зависима от внешнего рынка; сохраняются проблемы безработицы и внутреннего сепаратизма), внешнеполитическая стратегия Китая так же сталкивается с рядом затруднений и проблем. Конечно же, во многом эти затруднения и проблемы исходят из внутренних экономических и социальных вопросов, появляются из-за того, что Китай вынужден балансировать между выполнением двух весьма сложных задач - решением внутриполитических кризисов и постоянным поддержанием международного престижа.

Следует отметить, что хотя возрастающее влияние Китая на международные отношения и вступает в некоторое противоречие с интересами США в Азиатско-Тихоокеанском регионе, и в целом с положением США как лидера и сверхдержавы современного мира, отношения между двумя державами вовсе не обязательно должны развиваться в рамках конфронтации, военно-политического, идеологического и культурного противостояния.

Однако, во время осуществления таких масштабных экономических проектов Пекину придётся продолжать балансировать на внутренних конфликтах. Так, например, ему будет необходимо обеспечить высокий уровень производства и занятости во время постепенного спада экономики в прибрежной зоне, роста безработицы и социальной напряжённости [10], когда более 250 млн китайских трудовых мигрантов предположительно будут передвигаться вглубь страны в поисках работы. При всём этом, государственное регулирование и монополия на инвестиции продолжат и дальше определять китайскую экономику.

Таким образом, мы можем сделать вывод о неоднозначном положении КНР на мировой политической арене в XXI в., изменяющееся место Китая в современном мире, постепенное возрастание его роли в международных отношениях, которое, однако, в значительной мере зависит от традиционных угроз, рисков и вызовов, исходящих извне или из деятельности китайского руководства, а также от того, соответствует ли темп их решения скорости их возникновения [11, с. 508].

1. Макеева С.Б. Социально-политические аспекты изучения правовых основ международного взаимодействия // Молодёжь Сибири – науке России: материалы международной научно-практической конференции. Сост. Т.А. Кравченко; НОУ Сибирский институт бизнеса, управления и психологии. 2010. С. 170-174.

2. Терехова Н.В. Американская массовая культура в Китае: за и против // Философия и будущее цивилизации: Тезисы докладов и выступлений IV Российского философского конгресса. 2005. С. 409-410.

3. Баринкова А.В., Кремнев Е.В. К вопросу о типологических характеристиках партийной системы КНР // Китай: история и современность: материалы IX Международной научно-практической конференции (Екатеринбург, 22-23 октября 2015 г.). Ответственный редактор С. В. Смирнов. 2016. С. 220-225.

4. Адилханян И.Л. Аксиологемы программно-политического дискурса предметной сферы коррупции // Эволюция и трансформация дискурсов: языковые и социокультурные аспекты: II научная конференция с международным участием, посвящается 95-летию Самарского государственного университета (Самара, 22-23 апреля 2015 г.). 2015. С. 60-67.

5. Ли Минфу. Распространение китайского языка как фактора мягкой силы во внешней политике КНР в XXI веке – СПб.: 2016

7. Симоненко О.А. КНР в современном мире: поиск стабильности в турбулентной среде // Актуальные проблемы развития КНР в процессе её регионализации и глобализации – Чита. 2015 – 179-187 с.

8. Дюндик Ю.Б., Кузнецова О.В., Крипак А.В. Новый этап российско-китайских отношений, как результат влияния мирового экономического кризиса на внешнеэкономическую деятельность России // Успехи современной науки. 2017. Т. 3. № 2. С. 192-195.

9. Кобжицкая О.Г. Духовные основы хозяйственной культуры. Дисс… канд. филос. наук. Иркутск: ИГУ, 1999. – 210 с.

10. Корешкова Ю.О., Смолова Д.М., Воронина О.Ю. К вопросу об идеях легизма как ресурсе регулирования общественных отношений в современном Китае // Успехи современной науки и образования. 2016. Т. 3. № 7. С. 153-155.

11. Михеев В.В. Китай: угрозы, риски, вызовы развитию // Московский Центр Карнеги – М.: 2005. – 647 с.

- критическая нестабильность в мировой экономике и мировых финансах, положение Китая с его ежегодным стабильным ростом опять выглядит не только более выигрышным, но и доминирующим, а если сюда добавить увеличение доли КНР в МВФ, то Китай вообще оказывается единственной страной-бенефициантом;

- предельный риск возникновения региональных конфликтов на Ближнем Востоке (Сирия, Иран, Израиль-Палестина), а теперь и в зоне Южно-Китайского (КНР — Филиппины, Вьетнам) и Восточно-Китайского морей (КНР – Япония). И здесь впервые Китай оказывается в слабом и, можно сказать, уязвимом положении.

Основным содержанием мировой политики ближайшего десятилетия становится глобальное геополитическое противостояние Китая с Америкой.

Западная геополитика имеет особенность макрогеополитики, китайская – микрогеополитики. Зарождение западной геополитики приходится на 19-20 века. Это было время великой экспансии Запада во все районы мира, поэтому геополитика того периода рассматривалась с точки зрения мировой стратегии. В то же время геополитика Китая концентрировала свое внимание исключительно на собственных приграничных районах и в этом смысле была действительно географической политикой, имеющей в виду прямое отношение к собственным границам и собственному экономическому пространству. Страны и регионы, которые были далеко от ее границ, Китай ставил на своё важное место, считая, тем не менее, что они не имеют прямого отношения к Китаю. Таким образом, геополитическая наука Запада акцентирует внимание на окружающее его пространство, которое в той или иной степени несет в себе смысл экспансии в это пространство. Геополитика Китая говорит только об определении границ собственной безопасности, в пределах которых не должна формироваться прямая угроза стране.

Геополитическая линия Восток-Юг включает в себя КНДР, Республику Корея, Японию, 10 стран АСЕАН, а так же Австралию, Новую Зеландию и другие страны юго-западной части Тихого океана. Эта линия представляет собой 6475 км. сухопутной и более 18 тыс. км. морской границы Китая. Эта морская геополитическая линия Китая,на которой США создали систему из трех линий опорных островов. США и Япония оказывают огромное влияние на обстановку в районе этой геополитической линии. На этой линии сейчас формируются основные угрозы национальной безопасности Китая. Как и в 1840 году опасность для Китая приходит со стороны моря, поэтому морская геостратегия страны становится главной.

За 63 летний период своего существования КНР трижды сталкивалась с глобальными вызовами, которые оказывали непосредственное влияние на формирование ее геополитических взглядов. Первый, политический, вызов (1949 г. – 1971 г.) был связан с борьбой Китая за свое признание, включение в систему международных отношений и носил, по сути, юридический характер. Он завершился восстановлением прав КНР в ООН и Совете безопасности этой организации. Второй, экономический, вызов (1971 г. – 2001 г.) Китай ощутил, когда боролся за существование своей экономической системы. Вступление Китая в 2001 году во Всемирную торговую организацию ознаменовал собой вхождение страны в мировую экономику и признание китайской экономической модели развития. Третий, цивилизационный, вызов, который мы наблюдаем сейчас, непосредственно касается китайской идентичности.Китай в настоящее время испытывает давление Запада практически на все стороны жизни своего государства – политику, общество, духовную жизнь народа. Сегодняшняя борьба между Китаем и США, который олицетворяет Запад, носит принципиальный, идеологический характер, поскольку затрагивает главные вопросы китайской идентичности: систему ценностей и общую модель развития страны, и ведется в сфере общественного сознания.

Здесь уместно вкратце остановится на истории формирования идентичности Китая в мировой политике. Практически на протяжении всей свой истории Китай играл или пытался играть самостоятельную роль, поэтому его идентичность в целом может быть охарактеризована, как ролевая. Вместе с тем, сама эта идентичность менялась в зависимости от исторических условий и положения Китая в мире. Развитие китайской государственности можно условно разделить на три больших периода, каждому из которых соответствовал определенный тип идентичности.

- замкнутость политической системы Китая, обусловленная географическим рельефом и эгоцентризмом власти;

- изолированность, провал всех попыток играть самостоятельную роль в существующей системе международных отношений;

Говоря о геополитике КНР, китайские ученые отмечают, что до 1971 года Китай был не участником, а наблюдателем международных отношений и находился вне международной системы. Китай был исключен из мировой капиталистической системы и социалистического лагеря. Таким образом, с одной стороны, Китай был самым независимым актором в глобальной блоковой политике и, в тоже время, занимал изолированное положение.

Третий период, 1978 г. – наст. время. Переходный период, возрождение идентичности великой державы. Впервые в истории Китая проявляется коллективная идентичность, включенность во все институты мировой системы. Характерные признаки:

- стремительное формирование среднего класса – носителе смыслов новой либеральной идентичности (исследователь Хэ Цинлянь выделяет в современном китайском обществе три слоя, или класса: элита, средний класс, рабочие и маргинальные группы. Численность политической и экономической элиты – около 7 млн. человек, т.е. 1 % трудоспособного населения. Средний класс представлен верхним слоем общим числом немногим более 29 млн. человек, или 4 % занятого населения. Ниже находятся профессионалы технических специальностей, ученые, юристы, преподаватели — это около 82 млн. человек, или 12 % занятого населения. Таким образом, к обеспеченным слоям можно отнести 17 % населения — основа нового постиндустриального общества Китая, которые несут в себе черты во многом либеральной идентичности);

- амбиции на лидерство, не подкрепленные технологическими и культурно-образовательными новациями (сохраняется положение догоняющего);

- попытка формирования собственного геополитического (ШОС, БРИКС) и геоэкономического (зоны свободной торговли КНР с другими странами) пространства;

Директор Центра стратегических исследований Института международных отношений Пекинского университета профессор Е Цзычэн (Ye Zicheng) в своей теории о трех этапах развития силы Суши особый акцент делает на тезисе о Евразии. Он считает, что Китай, как государство восточной части Евразии, должен развивать стратегические партнерские отношения с державами пространства суши Евразии. Китай может иметь всестороннее сотрудничество только с такими тремя центрами силы Евразии, как Европа, Россия и Индия. В сотрудничестве с ними Китай видит свое будущее. Как видим, теоретические выкладки Е Цзычэна о центрах силы евразийского континента не что иное как карта будущего многополярного мира силы Суши.

Научный сотрудник Колледжа Санкт-Хью (Оксфорд) Мими Зу (Mimi Zou), специалист в области коммерческого права Китая, 13 апреля провела на факультете права мастер-класс, посвящённый масштабному экономическому проекту Китайской Народной Республики.

Хотя Мими Зу поспешила заметить, что излагает мнение учёного, а не представляет позицию китайского правительства, несложно заметить её крайне позитивное и оптимистичное отношение к развитию инициативы КНР.

В то же время ЦК Коммунистической партии Китая в принимаемых им решениях прямо заявляет о необходимости активно участвовать в вопросах международного права. Мими Зу отмечает естественную заинтересованность Китая быть услышанным в вопросах прав человека, международном уголовном праве, международном торговом праве, других областях. По её мнению, хотя президент Китая заявляет на международной арене об отсутствии стремления у страны навязывать свою модель развития, в конечном счёте, Китай предлагает миру альтернативу существующему порядку.

На вопрос аудитории, что внушает уверенность в успех Китая в осуществлении своих инициатив, Мими Зу отвечает, что этот долгосрочный проект просто не имеет определения успеха как конечной цели. Это путь, причём на несколько десятилетий вперёд. Он охватывает территории 68 стран, население которых составляет 70% процентов населения планеты, а природные ресурсы этих территорий равны 75% от мировых. Проект рассчитан на совместное развитие участвующих в нём стран в таких сферах, как инфраструктура, транспорт, логистика, туризм, культурный обмен, здравоохранение, телекоммуникации, финансы, сельское хозяйство, наука, технологии, окружающая среда.

Мими Зу обращает внимание аудитории на то, что сегодня Китай делает больший акцент на собственный продукт; меньше, чем раньше, полагается на иностранные инвестиции.

Стоит отметить, что, описывая китайский проект как возможность совместного развития для принимающих участие в нём стран, Мими Зу одновременно признаёт использование Китаем по большей части собственной рабочей силы для реализации своих проектов. Больше всего недоброжелательных комментариев Китай получил по поводу своих инвестиций в Африку, где появились принадлежащие КНР фирмы с китайскими работниками, а не с рабочими местами для местных жителей. Китайцев обвиняли в том, что они увозят добытое сырьё к себе на родину из африканских стран. В то же время Мими Зу отмечает, что те инвестиции, которые вкладывает Китай в страны Африки, огромны. Китай пытается убедить во взаимной выгоде от его проектов для партнёров, так как он внедряет новые технологии в развивающихся странах. То же самое условие ставит Китай и для иностранных компаний, реализующих свои проекты внутри Китая: необходимо делиться с Китаем технологиями, чтобы получить долю на китайском рынке.

Многие из присутствующих на мастер-классе студентов, молодых учёных неоднократно посещали Китай, были и те, кто поговорил с Мими Зу на китайском. В ходе дискуссии затронули притязания страны в Арктике, стремление США изолировать Китай как угрозу реализации своих проектов, заинтересованность Китая в сохранении политически сильного Европейского Союза.

Слушатели задали вопрос о приверженности Китая принципу невмешательства во внутреннюю политику других стран в связи с тем, что начиная с 1992 г., Китай демонстрирует свою вовлечённость в проблему миротворческих сил ООН в восточной Африке. КНР — одна из стран, что вносит наиболее крупные пожертвования на их содержание. Всего несколько лет назад Китай показал свою активность в миссии ООН в Южном Судане, когда обязался вложить 1 млрд. долл. в Целевой фонд мира и развития ООН и даже согласился послать своих пехотинцев для участия в миротворческой миссии.

Мими Зу говорила об использовании КНР в первую очередь своих экономических сил как ключа для выхода на политическую арену несмотря на противостоящие усилия конкурентов. Область, в которой США могут сдерживать Китай, — это американские военные силы на востоке. Но Китай активно пытается предложить собственную альтернативу в этой части света.

Читайте также: