Рассел логический атомизм кратко

Обновлено: 05.07.2024

Таким образом, все предложения языка представляют результат операций истинности с элементарными предложениями. Или: все сложные предложения могут быть сведены к простым, атомарным (элементарным).

61. Философия языка Людвига Витгенштейна

Лингвистический поворот (переосмысление понятия и роли языка с целью его улучшить, а впоследствии просто исследовать), характерный для философии XX в., во многом был осуществлен благодаря аналитической философии языка, разработанной Витгенштейном.

Язык и мир — центральные понятия всей философии Витгенштейна. Язык отражает мир, потому что логическая структура языка идентична онтологической структуре мира.
Мир состоит из фактов, а не из объектов. Мир представляет весь набор существующих фактов. Факты могут быть простыми и сложными.
Объекты суть то, что, вступая во взаимодействие, образует факты. Объекты обладают логической формой — набором свойств, которые позволяют им вступать в те или иные отношения.
В языке именно факты являются простейшими языковыми единицами.
Весь язык — это полное описание всего, что есть в мире, то есть всех фактов.
Язык допускает также описание возможных фактов. Так представленный язык целиком подчиняется законам логики и поддаётся формализации. Все предложения, нарушающие законы логики или не относящиеся к наблюдаемым фактам, полагаются Витгенштейном бессмысленными (это предложения этики, эстетики и метафизики). Но Витгенштейн не лишает значимости эти области, а просто утверждает бесполезность в них языка.

Дело в том, что постулирование соответствия между именем и его значением не является очевидным. По Витгенштейну, значение слов определяется их употреблением. Значение слова есть его употребление, а отнюдь не то, что слово якобы обозначает. Ведь стоит начать сравнивать употребление слов детьми и взрослыми, неучеными и учеными, как сразу же выясняется несогласованность. Что есть рука человека? Что есть электрон? На такого рода вопросы последуют самые различные ответы, но раз так, то нет слов, которые бы обозначали что-то устойчивое, известное. Когда настаивают на том, что слово обозначает объект, то с самого начала считают объект известным, но этого-то как раз и нет.

Люди пользуются словами, при этом они убеждают друг друга в своей правоте, доверяют или не доверяют друг другу. Словами пользуются в соответствии с некоторыми правилами, которое нельзя свести к правилам грамматики или даже логики. Речь надо вести еще и о правилах жизни. Язык — это форма жизни. Жизнь реализуется в языке. И язык — это форма игровой деятельности. Конкретная языковая игра непредсказуема. Правила игры не заданы изначально, они формируются в сообществе. Значение слов конструируется в процессе жизни, в языковой игре. В процессе языковой игры особое значение имеют такие феномены, как вера, доверие, уверенность, убежденность. Верим мы не в отдельные предложения, а в систему предложений. Лишь постепенно обозначается целое, каким является жизнь, реализуемая в языковых играх.

Жизнь, язык, вера — вот главные феномены человека, они изначальны, они несводимы к чему-либо иному. То, что называют законами науки, — это тоже не более чем момент языковой игры, жизни человека. Если математика имеет дело с правилами математических исчислений, то философия имеет дело с правилами языковых игр. Не знающий правил игры ошибается, он терпит в жизни неудачу. Философская деятельность выступает как анализ жизни в форме языка. Философия должна прояснять способы употребления слов, возвращая им ясность, изымая из языка различного рода бессмыслицы. Подлинным предметом философского анализа является естественный язык, который превосходит по своему содержанию язык логики и математики.

Витгенштейн предложил новый способ философствования, который определил на многие годы характер западной философии. Тщательный анализ языковой практики (а через нее и целого ряда философских проблем), выяснение близости научных предложений и предложений повседневной жизни, подчеркивание конструктивного, творческого характера языковых игр, критика догматических представлений о соотношении языка и реальности, — все это достижения философии языка Витгенштейна.

Вместе с тем Витгенштейна много критиковали, обвиняя его в неправильности сведения всей сферы человеческой жизни к языковой практике, в игнорировании связи между субъектом и объектом.

От онтологии атомарного факта, органически связанной с идеей логически совершенного языка, на позднем этапе своей деятельности Витгенштейн решительно отказывается, переходя к концепции плюрализма языковых игр. От атомарного факта как чётко выраженной доктрины отходит в более поздний период своей деятельности и Рассел. Таким образом, в своём исходном виде доктрина логического атомизма получила дальнейшего развития и представляет ныне лишь исторический интерес, демонстрируя несостоятельность абсолютизации каких-либо частных логических моделей в качестве основы некоего логически совершенного языка, а тем более их онтологизации.

Философия: Энциклопедический словарь. — М.: Гардарики . Под редакцией А.А. Ивина . 2004 .

номиналистич.и плюралистич. учение о действительности, выдвинутое Расселом и Витгенштейном в 10—20-х гг. 20 в. Программа Л. а. предусматривала построение логически совершенного языка, моделью которого объявлялся логич. язык. Один из осн. постулатов Л. а. — признание языка образом действительности: его предложения изображают сочетания объектов так же, напр., как проекция к.-л. геометрич. фигуры изображает эту фигуру. Л. а. рассматривал мир как совокупность лишь внешне связанных друг с другом атомарных фактов (т. е. не имеющих составных частей). Теория Л. а. отрицала всякую закономерную внутр. связь в действительности, сводя процесс познания к бесконечному описанию атомарных фактов. Несостоятельность Л. а. была настолько очевидна, что уже в 30-х гг. Рассел и Витгенштейн отказались от своей доктрины.

Философский энциклопедический словарь. — М.: Советская энциклопедия . Гл. редакция: Л. Ф. Ильичёв, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалёв, В. Г. Панов . 1983 .

(logical atomism, logischer Atomismus, atomisme logique) – крайне номиналистич. и плюралистич. учение о действительности, выдвинутое Расселом и Витгенштейном в первые два десятилетия 20 в. на основе их понимания языка. Анализируя логич. сторону разговорного языка, они пришли к выводу, что его грамматич. структура затемняет и маскирует логич. связи, существующие между его терминами, что приводит к путанице и появлению бессмысленных выражений. Поэтому они предложили программу построения "логически совершенного языка", в к-ром была бы полностью выявлена и четко описана логич. структура человеч. языка вообще, т.е. описаны "принципы символизма и отношения, необходимо имеющие место между словами и вещами в любом (естественном, обычном, – И. Д.) языке" (Рассел Б., Введение к кн.: Витгенштейн Л., Логико-философский трактат, М., 1958, с. 11). Используя в качестве модели такого "логически совершенного языка" наиболее развитый в то время догич. язык, а именно язык "Principia mathematica" Рассела и Уайтхеда, Витгенштейн и Рассел пришли к следующим положениям относительно природы "логически совершенного языка": 1) все предложения сводятся либо к элементарным ("атомарным"), утверждающим, что определ. объект имеет определ. свойство, или что нек-рый объект находится в определ. отношении к др. объекту (или объектам), либо к сложным ("молекулярным"), к-рые получаются посредством соединения неск. предложений логич. связками или путем введения кванторов общности и существования; 2) все отношения и связи между предложениями являются внешними, т.е. для них содержание (смысл) предложений, входящих в отношение или связь, не играет роли; истинность любого сложного предложения есть функция истинности составляющих его элементарных предложений; 3) элементарные предложения логически независимы, т.е. из одного элементарного предложения не может следовать никакое другое; 4) мысль выражается только в осмысленном предложении; элементарные предложения являются простыми, далее неразложимыми в смысловом отношении "атомами" языка. Лежащая в основе этой концепции идея построения языка из его элементарных составных частей (т.н. теория атомарного строения языка) явилась плодотворной для дальнейшего развития формальной логики, поскольку выражала общую закономерность конструирования любого логич. языка (см. Формализованные языки). Но последующее-развитие логики одновременно показало, что не во всяком логич. языке сложные предложения являются функциями истинности составляющих их элементарных предложений (см., напр., Экстенсиональные и неэкстенсиональные языки). Это обстоятельство принципиально ограничивает общность расселовско-витгенштейновской системы языка и показывает неправомерность ее отождествления с человеч. языком вообще. Любая формально-логич., система представляет собой абстрактную, идеализированную модель структуры человеч. рассуждений и никогда не исчерпывает содержат, логики мышления. Тем более неправомерно представлять ту или иную формально-логич. теорию языка в качестве учения о форме и структуре действительности. Постулируя, что язык является образом действительности, т.е. что его предложения изображают сочетания объектов так же, напр., как проекция к.-л. геометрич. фигуры изображает эту фигуру (т.н. теория языка как образа), теория Л. а. конструирует картину такого мира, строение к-рого полностью согласуется со строением языка. Именно эта попытка "подогнать" онтологию к логике, искажающая их действит. взаимоотношение, и объясняет первую часть ее названия ("л о г и ч е с к и й атомизм"). Вторая часть этого названия связана с тем, что Л. а. рассматривает мир как совокупность лишь внешне связанных друг с другом фактов. Факт – в соответствии со структурой предложения – Л. а. определяет как нек-рую комбинацию, состоящую из индивидуального объекта (объектов), его свойства (свойств) или отношения (отношений) к др. объектам; напр., то, что изображается предложениями "стол – черный" или "Петр старше Ивана", суть факты; предикаты "стол", "черный", "Петр", "Иван", изображающие индивидуальные объекты, связаны в данных предложениях друг с другом отношениями "есть" и "старше". Оба предложения в целом изображают комбинации индивидуального объекта и его свойства (в первом) и двух объектов и отношения между ними (во втором предложении). Объект, как и слово в предложении, не может мыслиться вне факта. Отсюда тезис: "мир есть совокупность фактов, а не вещей" (Витгенштейн Л., Логико-философский трактат, с. 31). Как и предложения, факты делятся на атомарные и сложные. Атомарным называется факт, не имеющий составных частей, являющихся фактами. Его структура соответствует структуре атомарного предложения. Сложный факт, как и сложное предложение, есть нек-рое множество атомарных фактов, связанных внешними связями, подобными связям предложений через логич. константы. Тем самым мир рассматривается как совокупность независимых друг от друга атомарных фактов; из существования или несуществования к.-л. одного атомарного факта нельзя заключать о существовании или несуществовании другого. Т.о., теория Л. а. отрицает всякую закономерную внутр. связь в действительности, отрицает всякое движение и развитие (напр., Витгенштейн утверждал, что вера в причинную связь есть "предрассудок"). Для теории Л. а. характерны чрезвычайные формалистичность и эмпиризм, т.к. она обходит вопрос о природе мира, а чрезвычайно сложный процесс человеч. познания сводит к бесконечному описанию внутренне несвязанных между собой атомарных фактов.

Исторически теория Л. а. была разработана Расселом в противовес одному из положений абс. идеализма Брэдли, согласно к-рому познание к.-л. отд. отношений и свойств невозможно без полного познания всех имеющихся в мире отношений и свойств; поэтому всякое знание относительно к.-л. класса этих вещей (без знания всех остальных) якобы не является истинным знанием. Однако, отрицая одну крайность, теория Л. а. впадает в другую – плюрализм.

Хотя нек-рые идеи Л. а. нашли отражение в дискуссии о протокольных предложениях, имевшей место в Венском кружке, и в учениях об атомарном строении языка, несостоятельность его была достаточно быстро обнаружена даже в рамках бурж. философии, и сами создатели этого учения Расселл и Витгенштейн в 30-е гг. отказались от него. Л. а. принадлежит уже истории философии, являя собой яркий пример умозрит. спекуляции, основанной на неправомерном распространении специальных результатов матем. логики на нек-рые философ. проблемы.

Лит.: Геллнер Э., Слова и вещи, пер. с англ., М., 1962, с. 95–105; Russell В., Logical atomism, в сб.: Contemporary British philosophy, L., 1924; Urmson J. О.. Philosophical analysis, Oxf., 1956; Pears D. F., Logical atomism: Russell and Wittgenstein, в кн.: The revolution in philosophy, L., 1957; Bergmann G., The revolt against logical atomism, "Philosophical Quarterly", 1957–1958, v. 7–8, No 29–30.

Философская Энциклопедия. В 5-х т. — М.: Советская энциклопедия . Под редакцией Ф. В. Константинова . 1960—1970 .

ЛОГИЧЕСКИЙ АТОМИЗМ — философская концепция, сформулированная Б. Расселом в его работах “Наше познание внешнего мира” (1914), “Философия логического атомизма” (1918), “Мистицизм и логика” (1918) идр., а также Д. Витгенштейном в “Логико-философском трактате” (1921). Является уникальным по своей прозрачности примером проекции определенной концепции логической структуры языка на реальность и создания соответствующей этой структуре онтологической доктрины. Как указывал сам Рассел: “Я постараюсь сформулировать. определенный вид логической доктрины и на основе этого. определенный вид метафизики” (Russell В. Logic and Knowledge, Essays 1901—1905. 1956). Вместе с тем “метафизические” выводы, которые следовали из логической доктрины, лежащей в основе логического атомизма, соответствовали той эмпирической и номиналистической философской традиции, к которой принадлежал Рассел и которая развивалась им в оппозиции холизму английского неогегельянства Ф. Брэдли, утверждавшего, что только абсолютные целостности реальны и что отдельные вещи представляют собой видимость. Как указывает Рассел, “выдвигаемую мною философию можно назвать логическим атомизмом и абсолютным плюрализмом, ибо она утверждает, что имеется много отдельных вещей и отрицает некоторое единство, составленное из этих вещей” (Russell В. Mysticism and Logic. L, 1918, р. 11).

Логическая доктрина Б. Рассела, послужившая основой логического атомизма, сформировалась в контексте его исследований по основаниям математики и математической логике. Как известно, Рассел разделял логицистскую концепцию обоснования математики (см. Логицизм). Согласно этой концепции, математика сводилась к математической логике, строгое построение которой в виде завершенной дисциплины, как представлялось Расселу, было осуществлено в его капитальном труде “Principia Mathematica”, действительно долгое время являвшемся своего рода библией специалистов по математической логике. Поскольку математика традиционно выступала образцом точности научного языка, то язык математической логики, используемый для уточнения и выявления оснований математики, начинает рассматриваться как “логически совершенный”, или “идеальный язык”, способный к наиболее точному выражению знания вообще. По словам одного из комментаторов Рассела, последний “считает, что ло

гика, из которой может быть выведена во всей ее сложности математика, должна быть адекватным скелетом языка, способного выразить все, что вообще может быть точно сказано” (Unnson 1.0. Philosophical Analysis, its Development Between to Wars. Oxf., 1956, p. 7).

В “Principia Mathematica” логика является экстенсиональной системой, в которой каждое сложное высказывание является функцией истинности его составляющих. Пределом логического анализа выступают здесь элементарные высказывания, которые в работах Рассела, а впоследствии в “Логико-философском трактате” Л. Витгенштейна получили название “атомарных”. Эти атомарные предложения должны быть взаимонезависимы, если постулируется принцип экстенсиональности логических связей. В трактовке атомарных предложений “логически совершенного языка” существовали две тенденции. Согласно одной, атомарные предложения понимаются лишь как некая логическая необходимость, вытекающая из принятия экстенсиональной модели, “идеального языка”, как выражается Рассел в одном из своих поздних высказываний. Вопрос о том, атомарно ли предложение — чисто синтаксический, т. е. формальный вопрос, а сам этот язык — некая искусственная конструкция, “созданная для определенных целей и определенных проблем”, опять-таки по выражению позднего Рассела. В ранних же работах периода формирования логического атомизма, напр., в статье “Наше познание внешнего мира” Рассел связывает атомарные предложения с выражением фактов чувственного восприятия — тенденция, которая находит свое развитие в интерпретации “атомарных предложений” как “предложений наблюдения” у логических позитивистов Венского кружка (см. Протокольные предложения). В изложении же собственно онтологии логического атомизма атомарным высказываниям соответствуют атомарные факты, которые, по Расселу, состоят в обладании единичной вещью (particulars), чувственно воспринимаемой характеристикой или в отношении, имеющем место между двумя или более единичными вещами. Мир и состоит из совокупности таких фактов. В “Логико-философском трактате” Витгенштейна нет подобной радикально-эмпиристической интерпретации этой плюралистической и номиналистической онтологии. В этой связи неправомерна интерпретация идеи атомарных предложений “Логико-философского трактата” в духе протокольных предложений в Венском кружке. Используя известную терминологию трехуровневости семиотического анализа языка, предложенную Карнапом, можно сказать, что Виттенштейн, отправляясь от синтаксической необходимости существования атомарных предложений в идеальном языке, выдвигает определенную их семантическую интерпретацию. Эта семантическая интерпретация заключается в трактовке предложения как “образа” реальности в том смысле, что элементы предложения находятся во взаимнооднозначном соответствии с элементами символизируемой предложением действительности. Такой подход не предрешает, однако, относящегося к области прагматики языка вопроса о реальных механизмах установления подобного соответствия. Этот вопрос впоследствии решается в духе радикального эмпиризма неопозитивистами Венского кружка, истолковывающими атомарные предложения как предложения “чистого опыта” и отвергающими с этих позиций всю “метафизику” логического атомизма, сохраняя в то же время идею “логически совершенного языка” в их концепции всеохватывающего логического анализа языка науки. От идей логически совершенного языка и онтологии логического атомизма решительно отказывается далее Витгенштейн, переходя к своей концепции плюрализма языковых игр. От логического атомизма как четко выраженной доктрины отходит в более поздний период своей деятельности и Б. Рассел. Т. о., эта доктрина представляет в наше время лишь исторический интерес, убедительно демонстрируя несостоятельность абсолютизации каких-либо частных логических моделей в качестве основы некоего логически совершенного языка, а тем более их онтологизации. В. С. Швырев

Новая философская энциклопедия: В 4 тт. М.: Мысль . Под редакцией В. С. Стёпина . 2001 .

Философия: Энциклопедический словарь. — М.: Гардарики . Под редакцией А.А. Ивина . 2004 .

номиналистич. и плюралистич. учение о действительности, выдвинутое Расселом и Витгенштейном в 10—20-х гг. 20 в. Программа Л. а. предусматривала построение логически совершенного языка, моделью которого объявлялся логич. язык. Один из осн. постулатов Л. а. — признание языка образом действительности: его предложения изображают сочетания объектов так же, напр., как проекция к.-л. геометрич. фигуры изображает эту фигуру. Л. а. рассматривал мир как совокупность лишь внешне связанных друг с другом атомарных фактов (т. е. не имеющих составных частей). Теория Л. а. отрицала всякую закономерную внутр. связь в действительности, сводя процесс познания к бесконечному описанию атомарных фактов. Несостоятельность Л. а. была настолько очевидна, что уже в 30-х гг. Рассел и Витгенштейн отказались от своей доктрины.

Философская Энциклопедия. В 5-х т. — М.: Советская энциклопедия . Под редакцией Ф. В. Константинова . 1960—1970 .

Новая философская энциклопедия: В 4 тт. М.: Мысль . Под редакцией В. С. Стёпина . 2001 .

Переломными в творчестве Рассела стали 1899—1900 гг., когда он открыл технику математической логики Пеано, в которой сразу распознал зародыш революции. Логический атомизм как философия рождался из симбиоза радикального эмпиризма и логики

Рассел: логический атомизм 455

Читайте также: