Пушкин и кубань кратко
Обновлено: 04.07.2024
Простите, снежных гор
вершины.
И вы, кубанские равнины;
Он едет к берегам иным.
Он прибыл из Тамани в Крым.
Люби меня; никто доныне
Не целовал моих очей.
Так же действует и Татьяна Ларина, которая не в силах скрывать от Онегина свои чувства. Предмету своей любви Татьяна признается:
Ты чуть вошел, я вмиг узнала,
Вся обомлела, запылала.
И в мыслях молвила: вот он!
Я вспомнил прежних лет
безумную любовь,
И всё, чем я страдал, и всё,
что сердцу мило,
Желаний и надежд
томительный обман.
Короткое путешествие (с 5 по 15 августа) по нынешнему Краснодарскому краю состоялось у Пушкина благодаря генералу кавалерии Николаю Раевскому, а точнее, его сыну. Именно он застал захворавшего поэта в нынешнем Днепропетровске. Генерал Раевский с целым кортежем из сопровождающих ехал на Кавказ, на воды. По просьбе сына он взял с собой Александра, похлопотав об его отпуске.
Исследователи говорят, что Пушкин побывал в нескольких кубанских населенных пунктах: Прочноокопской, Темижбекской, Кавказской и Усть-Лабинской крепости. Говорят, что его и семью Раевских встречал атаман Черноморского казачьего войска полковник Григорий Матвеев. Он лично сопровождал их через всю Кубань до Тамани.
Краевед сомневается, что Пушкин мог заезжать в казачью столицу.
- Дело в том, что раньше даже в самую жаркую погоду на улицах была такая непролазная грязь, что по ним без особой надобности не передвигались, - объясняет Марина Никишова. - Если раньше топкие места заваливали хворостом, соломой, то у нас в городе это делали с помощью навоза.
Стоит сказать, что почтовая станция, на которой, возможно, ночевал Пушкин, находилась неподалеку от нынешнего краснодарского парка имени Горького. Там растут вековые дубы, одному из которых более шестисот лет. Быть может, о них Александр Сергеевич писал в своих произведениях?
Возрастная категория сайта 18 +
Тамань ему имя, но об этом позже.
Увиденное не отпустит
Совсем еще молодой (едва стукнул 21 год) Александр Пушкин пересекает Кубань, тогда именовавшуюся Черноморией, с востока на запад, двигаясь по направлению к Крыму. В августе 1820 года, в самый жаркий месяц года, уроженец Санкт-Петербурга, которому сырые ветра и седые туманы куда роднее, кормил северокавказских комаров, вдыхая пыль выжженных степей, и впечатлялся суровыми нравами приграничной территории.
Чуть позже он поделится в письме с младшим братом Львом, как он провел это лето:
Короткое путешествие по нынешнему Краснодарскому краю (с 5 по 15 августа) состоялось у Пушкина благодаря генералу кавалерии Николаю Раевскому, а точнее, его сыну. Тоже Николай, он был однокашником Александра по Царскосельскому лицею и практически случайно обнаружил его полубольного в нынешнем Днепропетровске. Туда Пушкин прибыл в ссылку, а генерал Раевский с целым кортежем из сопровождающих ехал на Кавказ, на воды. По просьбе сына он взял с собой молодого поэта, похлопотав об его отпуске.
Восхищение и уважение
От Ставрополя до Прочного Окопа —
70 верст (р-н г. Армавира),
до Царицынской — 15 верст (х. Северо-Кавказский),
до Григориполлис — 15 верст,
до Кавказской — 30 верст; ночлег,
до Казанской — 28 верст,
до Тифлисской — 15 верст,
до Усть-Лабинской — 17 верст,
до Корсунской — 30 верст,
до Екатеринодара — 18 верст; ночлег,
до Копанской — 30 верст (х. Копанский),
до Мышастовской — 18 верст (ст. Новомышастовская),
до Кара-Кубанской — 24 версты (х. Водный),
до Копыла — 20 верст (г. Славянск-на-Кубани),
до Калауса — 28 верст; ночлег (у ст. Анастасиевской),
до Курки — 25 верст (х. Красный Октябрь),
до Темрюка — 18 верст,
до Сенной — 17 верст,
до Фанагории — 26 верст; ночлег
Победитель наполеоновских войск, Раевский путешествовал с максимальным по меркам того времени комфортом. Помимо легкой коляски с откидным верхом в кортеже были две кареты и повозки с вещами, провиантом, запасом воды. И даже с таким снаряжением путешествие нельзя было назвать легким. Дороги не то что не было — верстовые столбы встретить за счастье считалось. Передвигаться приходилось только в светлое время суток. По ночам, несмотря на внешнее отсутствие военных действий, было небезопасно.
Погода только кажется переменчивой. У нее своя стабильность. Почти две сотни лет назад воды Керченского пролива периодически штормило, как и сейчас. Кубанский и крымский берега паром тогда не связывал, его функции выполняли небольшие судна. Они-то и не могли выйти в море, предоставив путешественникам время на изучение таманских достопримечательностей и памятников старины. Точно известно, что непоседливый и любознательный юный Пушкин паузу использовал на полную катушку. Задержка произошла в древней Тамани…
Богиня песен и рассказа,
Быть может, повторит она
Преданья грозного Кавказа;
Расскажет повесть дальних стран,
Мстислава древний поединок
Измены, гибель россиян…
Ну и строки, известные каждому:
Там лес и дол видений полны;
Там о заре прихлынут волны
На брег песчаный и пустой…
Выехав 5 августа 1820 г. из Пятигорска, Александр Сергеевич вместе с семьёй генерала Раевского проследовал через станицу Прочноокопскую, далее по линии станиц, так называемого, Правого фланга Кавказской линии через Царицынский редут, станицы Темижбекскую и Кавказскую.
10 августа Пушкин и Раевские, миновав почтовые станции Казанскую, Тифлисскую, Ла-дожскую, Усть-Лабинскую, прибыли в Екатеринодар. Далее проследовали через станции Мышастовку, Каракубань, Копыл, Калаузы, Курай, Темрюк, Пересыпь и Сенную. 12 августа вечером они были в Тамани, задержались на 3 суток. 15 августа отбыли в Крым.
Говоря о пребывании Пушкина на Кубани, его впечатлениях о нашем крае, многие литераторы и краеведы сетуют на то, что Пушкин в своих произведениях почти не касался тех мест, по которым проезжал в августе 1820 года, когда вместе с семьей генерала Раевского путешествовал из Кавказских Минеральных вод в Крым через Черноморье, как тогда назывался наш край. Наиболее полные описания этого путешествия мы можем встретить у писателя-краеведа Н. Ф. Веленгурина в его книге "Дорога к лукоморью", выпущенной Краснодарским книжным издательством в 1976 году [1]; и выдержавшей несколько изданий, и в книге писателя В. А. Соловьева "Пушкин на Кубани", выпущенной Институтом международного права, экономики, гуманитарных наук и управления им. К.В. Россинского в 2000 году [2].
Однако, внимательно исследуя произведения А. С. Пушкина, а особенно те из них, которые посвящены Кавказу, мы неоднократно встречаемся с темой либо самой Кубани, либо народов, ее населяющих.
Обратимся к одному из произведений, которое дети изучают еще в самом начале обучения в средней школе. Это поэма "Руслан и Людмила". Вступление к поэме, написанное Пушкиным гораздо позже, совершенно очевидно указывает на то, что, когда автор его писал, перед глазами поэта вставали пейзажи не сказочных земель, а наших, кубанских, и даже более точно географически - пейзажи возле Тамани:
У лукоморья дуб зеленый,
Златая цепь на дубе том:
И днем и ночью кот ученый
Все ходит по цепи кругом;
Идет направо - песнь заводит,
Налево - сказку говорит.
Там чудеса: там леший бродит,
Русалка на ветвях сидит;
Там на неведомых дорожках
Следы невиданных зверей;
Избушка там на курьих ножках
Стоит без окон, без дверей;
Там лес и дол видений полны;
Там о заре прихлынут волны
На брег песчаный и пустой,
И тридцать витязей прекрасных
Чредой из вод выходят ясных,
И с ними дядька их морской;
Обратите внимание на места "лукоморье" и "Там о заре прихлынут волны / На брег песчаный и пустой. ". Практически во всех словарях "лукоморье" трактуется как старое название морского залива. Но найдите на географической карте морской залив на территории России (даже во времена Пушкина!), где берег пустой и песчаный. Такое можно наблюдать только в окрестностях Таманского полуострова! И не только во времена А. С. Пушкина, но и ныне.
В эпилоге поэмы "Кавказский пленник" поэт вновь обращается к описанию Черномории-Кубани и опять вспоминает Тамань, вернее Тмутараканского князя Мстислава:
Так муза, легкой друг мечты,
К пределам Азии летала
И для венка себе срывала
Кавказа дикие цветы.
Ее пленял наряд суровый
Племен, возросших на войне,
И часто в сей одежде новой
Волшебница являлась мне;
Вокруг аулов опустелых
Одна бродила по скалам
И к песням дев осиротелых
Она прислушивалась там;
Любила бранные станицы,
Тревоги смелых казаков,
Курганы, тихие гробницы,
И шум и ржанье табунов
Богиня песен и рассказа,
Воспоминания полна,
Быть может, повторит она
Преданья грозного Кавказа;
Расскажет повесть дальних стран,
Мстислава древний поединок
Измены, гибель ; россиян. [4]
В своей книге "Дорога к лукоморью" Н. Ф. Веленгурин пишет: "Однако уж кто-кто, а Пушкин в Тамани хорошо понимал, по какой земле ходил, какое исторически давнее и славное прошлое скрыто перед ним. О Тмутараканском княжестве он знал по "Истории" Карамзина, очередные тома которой незадолго до этого вышли в свет и содержали подробное описание самой южной окраины Руси. Неслучайно вскоре после пребывания на Тамани поэт задумал поэму "Мстислав" об известном тмутараканском князе, победившем предводителя касогов Редедю, о его походах в горы"[1].
Однако на основе очень немногочисленных источников, посвященных творчеству А. С. Пушкина и его связям с Кубанью, мы делаем некоторые выводы. Еще раз обратимся к книге Н. Ф. Веленгурина "Дорога к лукоморью". Автор пишет: "Вскоре после смерти Пушкина его старый друг поэт Жуковский напечатал в журнале "Современник" неоконченную и ранее читателям не известную поэму Александра Сергеевича. Поторопившийся с изданием В. А. Жуковский неточно прочитал в рукописи имя отца героя поэмы и дал ей название "Галуб". Лишь много лет спустя ее начали публиковать по имени адыгейца Тазита, главного героя поэмы. Поэма "Тазит" открыла читателям Пушкина с новой стороны. Они увидели, что поэт, проявляя глубокий интерес к Кубани, стремился разобраться в тех важных процессах, которые совершались в жизни адыгейских племен. " [1]. Выразителем этих важных прогрессивных процессов "в поэме Пушкина выступает юный адыг Тазит". В этих отрывках те составляющие русскости Пушкина, о которых так хорошо сказал в своей речи о Пушкине Достоевский, - "способность принять и осознать другие "народы", а также и "всемирная отзывчивость".
Приведем несколько отрывков из этой поэмы, которые наглядно демонстрируют, что А. С. Пушкин, по нашему мнению, в своих творческих планах не только планировал создание произведений, посвященных Кубани-Черномории, но и неоднократно брался за перо, претворяя эти планы в действительность:
Не для бесед и ликований,
Не для кровавых совещаний,
Не для расспросов кунака,
Не для разбойничьей потехи
Так рано съехались адехи
На двор Гасуба старика.
В дорогу шествие готово,
И тронулась арба. За ней
Адехи следуют сурово,
Смиряя молча пыл коней.
Уж потухал закат огнистый,
Златя нагорные скалы,
Когда долины каменистой
Достигли тихие волы.
11 комментариев:
Доброе время суток, Елена Ивановна! Спасибо за чудесный материал! Я тоже увлекаюсь краеведением, люблю узнавать что-то новое об известных местах. В Тамани была и на меня она произвела поразительное впечатление, но о том, что о Тамани писал Пушкин не знала.
Здравствуйте, Наталья Михайловна! Спасибо за отзыв и поддержку поста. В конце статьи есть подробный реферат о посещении Пушкина Кубани. И ещё немного интересных фактов. В учебнике кубановедения за 8 класс есть сведения об исследованиях Пушкиным истории пребывания на Кубани Пугачева. На сегодняшний день известно очень мало архивных документов, подтверждающих этот факт. Вместе с тем, Пушкин нашел старожилов, которые рассказали, что "Емелька приезжал на Кубань и просил помощи у казаков-некрасовцев" для поддержки его планов по организации протестных "вылазок" против петровских войск. Ну, наверное, я Вас утомила! С праздником, с пушкинским днем!
Читайте также: