Прокофьев фортепианное творчество кратко

Обновлено: 02.07.2024

Свидетельство и скидка на обучение каждому участнику

Зарегистрироваться 15–17 марта 2022 г.

Фортепианное творчество Прокофьева.

Прокофьев вошел в музыку XX в. как основоположник нового фортепианного стиля. Именно в фортепианной музыке он создал тип тематизма конструктивно обнаженного, ритмически лапидарного, наступательного, воплощающего энергию действования, с ярко выраженным урбанистическим началом. В такой музыке певучесть фортепиано уступает место его ударным свойствам.

Господство моторики и обращение к старинным жанрам свидетельствуют о возрождении некоторых черт музыки барокко. С этим можно связать присущие сочинениям композитора токкатность, остинатность, лапидарность ритма. Однако Прокофьев никогда не обращался к имитационной полифонии (если не считать фортепианную обработку нескольких сочинений Букстехуде), и его музыка далека от Баха. Прокофьеву ближе игровое искусство Скарлатти и генделевская мощь эпических тем.

Жанр концерта , который подразумевает артистизм, радостную игру собственными возможностями, самоутверждение мастера, отличается яркой подачей авторского стиля, не лишенной заострения и подчас даже озорства.

Являясь необычайным новатором в области музыкального языка и, прежде всего гармонии, Прокофьев весьма традиционен в сфере формы-композиции. Для его сонат и концертов, как правило, характерна классическая триада частей: быстро – медленно – быстро. Строение частей цикла также нормативно. Так, в Третьем концерте крайние части в сонатной форме, а средняя – тема с вариациями.

Многообразие совершенно различных по характеру прокофьевских тем отличает и наиболее часто исполняемую Седьмую сонату.

Главная тема обладает чертами скерцо: стремительное тарантелльное движение, прерываемое неожиданными остановками, переключениями регистров, резкой сменой фактуры. Это отдаленно напоминает диалоги внутри главных партий Бетховена, чей знаменитый мотив судьбы использует здесь Прокофьев.

Прокофьев – в числе самых репертуарных композиторов у пианистов в ХХ столетии.

Характерны для прокофьевского сонатного письма и повышенная роль отдельных деталей, их острая индивидуализация и выразительная самостоятельность — черты, свойственные уже более поздним, романтическим сонатным традициям.

Однако необычное, преимущественно сценическое понимание конфликтности и образного развития, театральная конкретность сонатной драматургии и использование новых выразительных возможностей в мелодике и гармонии в корне отличают характер прокофьевского сонатного письма от традиционного. Этому же способствуют и смелые приемы симфонизации в ряде поздних сонат и новаторская фактура, обусловленная своеобразным пианизмом.

Сонатам Прокофьева свойственны, прежде всего, лаконизм и афористичность высказывания с вытекающими из них особенностями формообразования и языка. Композитор как бы стремится показать в первом же экспозиционном раскрытии образа его наиболее острое интонационное выражение, дать его полновесное осмысление. Отсюда повышенное значение раздела экспозиции в форме, ее преобладающая роль по отношению к разработочному разделу, который нередко становится лишь местом контрапунктического скрещения тем (то есть, по существу, лишь широким развертыванием экспозиционного материала).

(В этом отношении принципы сонатного формообразования Прокофьева заметно расходятся с подобными принципами у Шостаковича . Для Шостаковича особенно важен процесс разработочности, и ему даже более важно в сонатно-симфоническои форме противопоставление всего раздела разработки всему разделу экспозиции, чем контраст тем внутри экспозиции (впрочем, в камерных инструментальных жанрах это явление менее заметно, чем в жанре симфонии). Обобщая и подытоживая, можно сказать, что для Прокофьева специфика сонатно-симфоническои формы выражения выявляется, прежде всего, через раскрытие образов в контрастах их данности в экспозиции , а для Шостаковича — в конфликтах их развития в разработке . )

Органичное единство традиций и новаторства особенно заметно в его сонатном письме. Именно здесь Прокофьев разрешил с наибольшей рельефностью одно из основных противоречий современной музыки: воплощение внутренне новой гармонии во внешне старых схемах формообразования.

Девять сонат для фортепиано представляют собой выдающийся вклад в советскую музыкальную литературу. Они прочно вошли в репертуар пианистов всего мира.

Сонаты для фортепиано Прокофьева создавались на протяжении сорока лет его композиторской деятельности — с 1907 по 1947 год. В них отразилась вся огромная эволюция творчества композитора, весь его сложный путь. Ведь за время между первой и последней сонатой композитором была сочинена сотня опусов! Конечно, не все в многотрудном пути большого художника нашло свое непосредственное отражение в сонатах, но основные вехи его творческой эволюции отразились достаточно четко.

Первая соната завершает ученический этап творчества Прокофьева. Вторая , Третья и Четвертая сонаты относятся к раннему периоду творчества. За границей композитор создал только одну Пятую сонату .

Седьмая соната B-dur , op. 83 — следующее звено триады — была начата также в 1939 году, но завершена лишь в мае 1942.

Седьмая соната отражает в преднамеренно обобщенной, весьма абстрагированной форме три стороны высокой трагедии нашей Родины: тревогу и возбужденность перед лицом грозного нашествия жестокого врага (первая часть); бессмертную красоту и гуманизм народного духа (вторая часть); наконец, богатырскую мощь и стойкость народа, уверенного в победе правого дела (третья часть).

Седьмая соната как бы вытесана из единой глыбы, создана одним вдохновенным и смелым порывом мастера, убежденного в своих творческих принципах. При всей пианистичности изложения она носит подлинно симфонический характер как по масштабу обобщений и сквозной идее, так и по оркестровому типу звучаний.

Первая часть (Allegro inquieto) — образ нервозной тревоги. Властные активные интонации, типичные для творчества Прокофьева , приобретают здесь (как и в Шестой сонате ) особый оттенок жестокости. Именно в этой тупой жестокости, в этом антигуманизме можно услышать и увидеть инструментально воплощенный намек на звериное обличье германского фашизма, его отличительную сущность.

Обнаженная ритмическая конструкция первой части, графически четкий мелодический рисунок, настойчиво вдалбливаемые остинато, резко напряженная ладогармоническая основа с массой острых хроматизмов создают целостный силуэтный набросок многогранного и глубокого образа. Это проблематика шекспировского масштаба с ее общечеловеческими идеями зла и добра.

Интонационно-фактурное единство всего музыкального материала первой части поражает и восхищает. Даже типичная для прокофьевских экспозиций резкая разграниченность разделов и партий здесь подменяется удивительной текучестью всего материала.

В сопоставлении и взаимопроникновении этих двух контрастных начал — внутренний стимул развития главной партии; а различное использование второго элемента главной партии в побочной и в связующей прочно скрепляет всю первую часть воедино.

Перед вступлением лирической побочной партии (Andantino) злые демонические силы первой темы успокаиваются. Появляется резко отличный от главной партии новый, но не менее противоречивый образ. Несколько изломанная тема не лишена отравляющей горечи. Здесь и внутренний порыв к свету — и снова тормозящие, сковывающие силы. Высказывание как бы завуалировано нежной дымкой. Интенсивно используя контрастные подголоски, Прокофьев развивает тему в широком диапазоне с большими регистровыми скачками; все это колоритно обогащает ее, но тональный центр, так же как в главной партии, остается неопределенно нейтральным:

Темп постепенно ускоряется. На органном пункте (звук фа) начинается бурная разработка. В ней энергично развивается главная партия, принимая черты необузданной злости и ярости. Побочная партия утрачивает свое первоначальное лирическое настроение. Все развитие ее выражает непрерывный вихрь нагнетания, накопления энергии и динамизма. Создается, так же как и в Шестой сонате, предельно напряженный образ, вполне обоснованный замыслом и общей концепцией всего произведения как целостного цикла.

Краткое возвращение к лирическому, образу побочной партии в репризе (Andantino) уже воспринимается как уходящее в далекое прошлое воспоминание, как мимолетный отдых среди яростного урагана страшной схватки. Ведь главная партия здесь отсутствует вовсе, а побочная дана в несколько сокращенном изложении. Но зато в последующей коде (Allegro inquieto) драматургически утверждается возбужденный образ тревоги. Главная тема, появившись внезапно, развертывается дерзко и властно; нервы обнажены, чувства и мысли обострены до предела.

Так передать современными средствами уходящий корнями в былинный эпос могучий образ русской ратной силы мог только композитор-новатор, композитор, сумевший переосмыслить эпос героического прошлого России с позиций советского художника, современника Великой Отечественной войны.

Седьмая соната была исполнена 18 января 1943 г. в Москве Святославом Рихтером . В том же году соната была издана Музгизом, а ее автору присуждена Сталинская премия первой степени.

Оценить 2573 0

Фортепианное творчество С.С.Прокофьева

За неистовыми дерзостями молодого Прокофьева, бунтовавшего против упадочности буржуазной культуры накануне революции, слышался сильный и жизнерадостный голос.

Благодаря жизнелюбивой силе своего таланта Прокофьев смог подняться до высокого гуманизма, преодолев воздействие различных модернистических течений (конструктивизм, экспрессионизм и пр.), с которыми он тесно соприкасался до революции и в период жизни за границей.

Высший расцвет его творчества наступил в советскую эпоху.

Полное новизны искусство Прокофьева глубоко связано с классическими произведениями. Он ярко национальный композитор развивающий принципы Мусоргского и Римского-Корсакова, Глинки и Бородина. Вместе с тем в музыке Прокофьева нашла своё образное преломление «классическая линия, идущая от его увлечения жизнерадостным искусством Гайдна, Моцарта, раннего Бетховена.

При всей новизне, свежести, необычности образов и средств фортепианной музыки Прокофьева, формы и жанры её традиционны, тесно связаны с классическими жанрами, развивались ещё в XVIII веке, и с теми, что достались ему в наследство от романтиков. Его привлекают и обобщенная классическая форма сонаты, концерта, и жанр программной миниатюры или целого цикла пьес. Об этом свидетельствуют пять концертов для фортепиано с оркестром, девять сонат, около ста двадцати пяти различных пьес, включая и транскрипции из собственных балетов и опер.

Истоки энергичного, отчётливого фортепианного стиля Прокофьева восходят к классикам – раннему Бетховену, Гайдну и ещё дальше – к Д.Скарлатти (чёткая пассажная техника, характерные приёмы переброски рук, скачки).

Мимолётности

Название этого цикла возникло под впечатлением стихотворения К.Бальмонта:

В каждой мимолётности вижу я миры,

Полные изменчивой радужной игры.

В этих крошечных пьесах шлифуется и оттачивается мастерство Прокофьева. Стремление дать законченный образ в миниатюре приводит к особой концентрированности формы: в периодах, двух – и трёхчастных композициях этих пьес не найти нейтрального промежуточного материала; каждый элемент формы образно насыщен, выразителен. Удивительно разнообразие гармонии – каждая пьеса отличается какими-нибудь особенными чертами в этом смысле. Прокофьев как бы испытывает здесь выразительные возможности самых различных ладово-гармонических средств – и более простых, давно бытующих, в которых он открывает нечто новое, и более сложных, новейших, экспериментальных.

Приложение №1.

Особое впечатление изысканной простоты возникает благодаря сочетанию интонационно простой, ритмически прямолинейной мелодии с утончённой гармонизацией параллельными септаккордами. Во втором предложении к той же бесхитростной теме присоединяется прихотливый орнамент – подголосок. Русская интонация слышится в ниспадающих повествовательных кварто-квинтовых мелодических попевках, в ладовой окраске (фригийский ми минор).

Приложение №2.

Приложение №3.

Приложение№4.

Различные оттенки лирического и скерцозного преобладают в большей части всего цикла. Лишь четырнадцатая, пятнадцатая и девятнадцатая пьесы вносят бурные драматические ноты. Известно, что номер девятнадцатый представляет собой зарисовку с натуры- он передаёт взволнованную атмосферу Петроградской улицы в феврале 1917 года:

Приложение №5.

Приложение №6.

Третий концерт для фортепиано с оркестром

Третий концерт для фортепиано с оркестром до мажор, в трёх частях, был закончен в 1921 году во Франции. Но большинство его тем сочинено ещё в России с 1913 по 1917 год. Это произведение завершает первый – дозаграничный – период творчества Прокофьева. Юношеская свежесть в нём сочетается со зрелым мастерством.

Но, брызнув бешено, всё разметал прилив,

Прокофьев Музыка и молодость в расцвете!

Приложение №7.

Приложение № 8.

Приложение №9.

Интересно, что такие крепкие наступательные линии аккордов есть и во II части и в финале. Это своего рода лейтдвижение концерта.

Побочная партия – новая ступень концентрации энергии. Чеканный шаг аккордов – у фортепиано; в оркестре вступает тема в духе острых причудливых маршей, часто встречающихся у Прокофьева, как характеристика дерзкой молодости:

Приложение №10.

Если вначале эта тема была отправной точкой движения, то сейчас она воспринимается как его внутреннее содержание, цель, вершина (русская песенная тема – тема Родины!), к которой всё стремится.

II часть (ми минор) написана в форме темы с вариациями. Изящная, в духе гавота тема – мелодический шедевр композитора.

Приложение №11.

В четвёртой вариации используются приёмы импрессионистической звукозаписи – зыбкий гармонический фон, на котором звучит тема, хрупкие divisi скрипок, тонкое плетение подголосков, таинственные зовы валторн.

Пятая вариация по характеру представляет собой крайнюю степень удаления от темы, но и она интонационно связана с ней. Упругие квартовые шаги в оркестре и стремительные восходящие кварты в пунктированном ритме у солиста ведут своё происхождение от начального мотива темы. И даже сокрушительный, устремлённый мотив, на котором осуществляется грандиозное движение к кульминации, также связан с темой. Он подготавливался ещё в первой вариации:

Приложение №12а.

Приложение №12б.

Приложение №13.

Но сразу же, с развитием музыки эта тема вовлекается в характерную. прокофьевскую токкатно - динамическую стихию. Обостряются наиболее активные настойчивые ритмы, тема сплетается с другими стремительными напористыми темами. В целом характер финала перекликается с I частью, но он всё же более перспективен, монументален. В центре финала так же, как в I части, возникает яркая лирическая кульминация, рождается новая плавная певучая мелодия, звучащая в богато хроматизированном ладу ре-бемоль мажор – ре-бемоль минор. По широте разлива эта лирическая тема может быть поставлена рядом с высшими мелодическими достижениями позднего Прокофьева:

Приложение №14-а.

Эта прекрасная лирическая тема излагается вначале в оркестре, фортепиано же вступает затем с новой темой причудливого характера.

Приложение № 14-б

Подобный контраст лирического и причудливого заставляет вспомнить характер и соотношение побочной и заключительной тем в I части Седьмой симфонии, написанной 30 лет спустя.

Последние страницы финала отличаются особым блеском, остроумием, виртуозностью (пример оригинальные пассажи секундами у фортепиано). Концерт заканчивается ослепительно светлой, многократно повторяющейся каденцией (как в классических симфониях), утверждающей основную тональность до мажор.

Новые образы динамической, ослепительно светлой и драматичной музыки Прокофьева были рождены живым ощущением современности, ХХ веком.

В раннем периоде творчества Прокофьева лидирует фортепианная музыка разнообразных форм – от миниатюры до небольших циклов, концертов и сонат. Именно в малых программных фортепианных пьесах созревает самобытный стиль композитора. Вторая волна подъёма прокофьевской фортепианной музыки – конец 30-х – начало 40-х гг., когда родилась триада сонат (№ 6, 7, 8), которая по эпической мощи и глубине драматических конфликтов почти не уступает симфониям той же поры – Пятой и Шестой.

Фортепианное творчество Прокофьева разнообразно по жанру (фортепианные циклы, миниатюры, транскрипции балетных сочинений, концертные сонаты). Прокофьев по праву считается представителем антиромантичнской традиции первой половины XX века наряду со Стравинским, Бартоком, Хиндемитом.

Преодоление романтической трактовки фортепиано происходит из-за нескольких факторов:

· отказ от чувственной трактовки звучания (сухое, жесткое, стеклянное). Особая роль акцентности, стиль non legato;

· неперегруженность звучания. Частое использование крайних регистров. Нет ощущения полноты;

· ударная трактовка фортепиано. Прокофьев продолжает традиции раннеклассического искусства Скарлатти, Гайдна, французских клависинистов, клавирного классицизма Дебюсси, а в русской традиции Мусоргского.

Несмотря на преобладание антиромантических традиций, в фортепианном стиле Прокофьева есть черты и романтической фортепианной музыки. Это справедливо особенно в отношении моментов кантиленных тем. Обычно фортепианное творчество Прокофьева делят на три периода:

1) Ранний. До отъезда за границу (1908 - 1918 гг.). В этот период написано четыре сонаты, два концерта, этюды (соч. 2), пьесы (соч. 3,4), Токката (соч. 11), Сарказмы (соч. 17), Мимолётности (соч. 22);

Тема: Н.Я. Мясковский. Творчество. Черты стиля.

Введение.

Ранний период творчества.

Эволюция Мясковского, как и многих других композиторов ХХ века, была направлена к тому, чтобы сказать просто о сложном, не утратив глубины. Для его ранних произведений характерны: густая музыкальная ткань, усложнённая гармония. 5-ая симфония открывает центральный период творчества Мясковского.

Е годы.

Возрастает роль народных образов, героического, мужественно-волевого начала. Лирический тематизм, певучесть, мелодическая широта и плавность (симфонии № 15, 17, 18, 19, 21), цитаты из массовых песен.

Е годы.

Сложившийся стиль композитора приобрёл черты академической строгости. Лирико-эпико-драматический симфонизм военных лет и произведения сюитного типа (симфония № 23). Жанровость сосуществует с тревожными темами, повествовательными эпизодами, лирическими монологами. Музыкальная ткань – ясная и прозрачная.

В итоге выкристаллизировались две линии творчества Мясковского: лирико-психологическая и эпико-жанровая. Из важнейших стилей ХХ века в творчестве композитора отразились поздний романтизм и экспрессионизм.

Вступление.

Драматургия.

Во многом оригинален жанр кантаты. Композитор достиг смелого сочетания живописно-изобразительных оркестровых эпизодов с песенно-хоровыми сценами. Так возник новый жанровый сплав программного симфонизма с конкретным оперно-хоровым действием.

- первые 4 части – вступление и экспозиция;

- 6-ая – лирическое интермеццо;

- 7-ая – синтезирующий финал.

Разбор кантаты.

Д.Д. Шостакович. (1906-1975).

Преодоление романтической трактовки фортепиано происходит из-за нескольких факторов:

· отказ от чувственной трактовки звучания (сухое, жесткое, стеклянное). Особая роль акцентности, стиль non legato;

· неперегруженность звучания. Частое использование крайних регистров. Нет ощущения полноты;

Тема: Н.Я. Мясковский. Творчество. Черты стиля.

Введение.

Ранний период творчества.

Е годы.

Вступление.

Драматургия.

- первые 4 части – вступление и экспозиция;

- 6-ая – лирическое интермеццо;

- 7-ая – синтезирующий финал.

Разбор кантаты.

Фортепианные произведения Сергея Прокофьева — одна из наиболее интересных страниц его творчества. Известно, что композитор был исключительно своеобразным пианистом-виртуозом, что он замечательно ощущал особенности фортепиано.

Прокофьев сочинял для фортепиано, за небольшими исключениями, всю свою творческую жизнь. В фортепианном творчестве очень ярко проявился его авторский стиль. Его первые фортепианные опусы относятся еще к детским и отроческим годам, а последние сочинялись в период тяжелой болезни, накануне самой смерти.

Фортепианной музыке Прокофьева присущи свет и радость, юношеский задор и энергия, а так же глубоко лирические черты. Дерзкие марши, гротесковые и шуточные скерцо, сказочно фантастические и токкатные образы, образы лирические и хрупкие возникли впервые в фортепианных пьесах композитора.

Фортепианное творчество Прокофьева поражает сочетанием резко контрастных черт: жёсткие ритмические “конструкции” – и мелодико гармоническая красочность; суховатые, прозаические пассажи – и богатейшие фантазийные эпизоды; простота, доводимая до нарочитого примитива” – и утончённость, своеобразная элегантность. В этом совмещении, казалось бы, несовместимого – одна из характернейших черт стиля Прокофьева, которая в полной мере отразилась и в его фортепианных сочинениях

Читайте также: