Проблема исторических закономерностей кратко

Обновлено: 05.07.2024

ЗАКОНОМЕРНОСТЬ ИСТОРИЧЕСКАЯ

Описание
Алфавитный указатель
Арабская философия
Индийская философия
Китайская философия
Русская философия
Этика
Авторы
Приложения

ЗАКОНОМЕРНОСТЬ ИСТОРИЧЕСКАЯ – объективно существующая, необходимая, постоянно воспроизводимая в пространстве и времени связь явлений общественной жизни. Первые попытки выявить историческую закономерность и социальную детерминацию были осуществлены в рамках географического детерминизма (см. Детерминизм географический), подчеркивавшего связь между географической средой и общественным укладом (Ш.Монтескьё, Э.Реклю, М.Ковалевский и др.). Другое направление в трактовке истории общества как закономерного процесса представлено в 18 в. в теориях циклического круговорота (см. Цикличности теория). Дж.Вико, напр., так представлял циклический характер социального развития: те же законы определяют круговорот божественной, героической и человеческой эпох, т.е. сам ход истории, направляют и борьбу людей за их частные, ограниченные цели и интересы. Мыслители Просвещения стремились соединить эти трактовки исторической закономерности: для И.Г.Гердера история – это не просто результат разрозненных действий отдельных людей (случайный либо предопределенный), а связный процесс деятельности народов, в котором сочетаются законы природного и общественного бытия. Французские материалисты (К.А.Гельвеций) и историки эпохи Реставрации (О.Тьерри, Ф.Гизо и О.Минье) сделали акцент на социально-экономической определенности исторической закономерности, подчеркивая, что творцами истории являются люди, обладающие разумом, свободой выбора и потому способные ошибаться по невежеству или действовать во зло обществу из корыстных побуждений. Г.В.Ф.Гегель, трактуя свободу как осознанную необходимость, а историю как рост свободы, поставил вопрос об объективном характере законов исторического развития. Он настаивал на диалектической природе этих законов, противоречиво соединяющих действие необходимых причин со свободной волей человека.

К.Маркс продолжил методологическую работу по преодолению волюнтаризма, утверждающего, что в конкретном содержании исторического процесса отражается лишь воля сильной личности, и фатализма, отказывающего человечеству в возможности самостоятельного исторического творчества. В марксизме было сформулировано понятие об общественном развитии как естественноисторическом процессе, который, во-первых, предполагает существование объективной (особенно экономической) необходимости, обнаруживающей себя в жестко детерминированном развертывании тех или иных социокультурных явлений и процессов; и, во-вторых, допускает случайность событий и свободу воли человека. Однако абсолютизация динамической причинности и социально-экономических факторов в исторических действиях людей привела к тому, что марксистское представление об исторической закономерности оказалось обремененным фатализмом и даже провиденциализмом. В догматизированном марксизме человеческая воля задает лишь форму и темпы процесса, в то время как его содержание целиком детерминируется независимыми от непосредственных участников объективными социальными обстоятельствами.

Историческая закономерность – это объективно существующая, повторяющаяся, существенная связь явлений общественной жизни или этапов исторического процесса, которая характерна поступательному развитию истории.

Данное определение содержит несколько важных моментов:

общественная закономерность должна быть признана объективно существующей;
историческая закономерность – разновидность общественных закономерностей, в которой выражена связь между этапами исторического процесса;
историю рассматривают в качестве единого поступательного процесса, который обладает сквозными закономерностями;
повторяемость – это важная характеристика связи явлений общественной жизни, показателем ее существенного характера.

Для понятийного выделения исторической закономерности из всего множества общественных закономерностей, необходимо рассматривать историческую закономерность в качестве объективной, реальной, существенной связи между явлениями целостного исторического процесса, которая обеспечивает его движение.

Проблема объективности исторических закономерностей

Основываясь на вышеизложенном определении, нужно сказать, что еще до поиска закономерностей в истории, необходимо найти сам целостный исторический процесс, который последовательно проходит несколько стадий. Например, всемирная история, которая на самом деле базируется на единой системе существенных связей, которой и обеспечивается целостность процесса.

Готовые работы на аналогичную тему

Один из наиболее известных авторов, который отрицает объективное существование исторических закономерностей – К. Поппер, считавший, что когда-нибудь откроют законы движения общества, в результате непонимания. Он считал, что не существует движения общества, схожего с движением любого физического тела, поэтому и говорить о законах движений – неправомерно. При этом, если общество не имеет физического движения, это не значит, что в нем нет какого-либо иного типа движения. Тогда первостепенной задачей общественных наук становится поиск объяснения принципов общественного развития.

Исторические закономерности являются проблемой общественных наук и философии истории, а не в целом науки, под которой часто понимают естественные науки или междисциплинарные исследования, в которых нет исторической специфики. Позиция Поппера во многом зависела от неокантианства, в соответствии с которым, наука, которая формулирует законы и стремится стать учением о принципах истории, просто не может существовать.

Г. Риккерт считал, что исторический универсумом – это наиболее обширное историческое целое, какое можно себе представить, а значит, является чем-то таким, что уже по своему понятию представляет нечто единичное и индивидуальное, при этом объекты специальных исторических исследования должны являться индивидуальными членами такого целого.

Отрицание объективности исторических закономерностей возможно в связи с проблемой их осмысления и понятийного выражения. Например, Л.Е. Гринин протестовал против признания объективности законов, настаивая на мысли о субъективности и условности их характера, так как законы формулируют люди под воздействием своей мировоззренческой позиции, уровня научного развития, задач конкретного исследования и иных обстоятельств, которыми обусловлено мысленное ограничение изучаемой реальности, в результате чего закон не совпадет с реальным положением дел.

Гринин фактически призывал занять компромиссную позицию и признать, что в законе в той или иной мере сосуществуют объективность, так как дело затрагивает анализ существующей реальности вне зависимости от сознания реальности, а также субъективность, так как сознанием всегда комбинируется реальность.

Таким образом, можно сделать вывод, что главная проблема в поиске и формулировке исторических закономерностей заключается в определении объективности исторического процесса.

На первый взгляд кажется логичным начать с вопроса об объективном существовании исторических закономерностей, ибо о чём говорить, если таковые не существуют. Однако прежде чем утверждать об их существовании или несуществовании, надо уяснить себе, что именно мы собираемся искать. В противном случае может оказаться, что автор и читатель вкладывают разный смысл в один и тот же термин, откуда возможно взаимное непонимание. Значит, придется предварительно разобраться в том, что мы называем историческими закономерностями.

Проблема определения исторической закономерности

Примем без рассмотрения то, что приведенное определение дает последовательную интерпретацию общественных закономерностей. Я буду касаться только вопроса о том, насколько оно приемлемо для осмысления истории.

Видимо, следует различать закономерности, действующие в истории, и собственно исторические закономерности. На мой взгляд, имеет смысл называть исторической закономерностью только существенную связь исторических явлений, представленную в необходимой последовательности событий на основе целостной системы отношений. Если же речь идет о повторяемости как выражении сходства единиц определенного рода, то я бы предпочла говорить об эмпирически выведенной или о статистической закономерности с возможной поправкой на общественный характер изучаемых явлений. К такого рода закономерностям я причисляю и так называемые сквозные законы истории, за которые выдаются закономерности, выведенные в результате эмпирических обобщений, или статистические закономерности, действительно представленные в истории, но выражающие не сущность исторического процесса, а сходство некоторых исторических явлений, и в этом смысле их повторяемость или их количественную распространенность. Различие между эмпирически выведенной и собственно исторической закономерностью восходит, по-моему, к различию между формально общим и содержательно общим. И хотя не исключено, что с помощью эмпирически установленных закономерностей удастся уловить какие-то стороны развития интересующего нас явления, нет оснований надеяться осмыслить сущность происходящего, опираясь на них, поскольку они выводятся путём сопоставления сходных явлений, а не благодаря изучению объединенных в единое целое.

Понятие общественной закономерности оказывается более широким и включает в себя, скажем, и закономерности функционирования общественной системы в определенный исторический момент, и собственно исторические закономерности. Важно подчеркнуть, с моей точки зрения, что и общественная закономерность обнаруживается только в рамках целостной общественной системы. Не вижу оснований называть общественными закономерностями абстрактно выведенные положения, выражающие формальное сходство некоторых общественных или исторических явлений.

Чтобы понятийно выделить историческую закономерность из совокупности общественных закономерностей, предлагаю следующее рабочее определение: историческая закономерность представляет собой объективно реальную, существенную связь явлений целостного исторического процесса, обеспечивающую его движение.

Проблема объективности исторических закономерностей

Готова согласиться с Поппером в том, что для общества нехарактерно физическое движение, откуда, однако, вовсе не следует, будто в обществе не существует никакого другого. Логичнее, на мой взгляд, следующее умозаключение: коль скоро обществу несвойственно физическое движение, развитие общества не подчиняется законам движения физических тел. Тогда важнейшей задачей общественной науки оказывается прояснение специфики общественного развития. Что же касается исторических закономерностей, то в этом вопросе, с моей точки зрения, без философии истории не обойтись, ибо для ответа на него необходимо разобраться как в особенностях самого исторического процесса, в специфике его детерминации, так и в познавательных возможностях, которыми мы располагаем. Если будет обнаружена объективная детерминация целостного исторического процесса, правомерно будет говорить об исторических законах. В любом случае искать их надо в самом историческом процессе, не полагаясь на возможность позаимствовать их из физики, как, впрочем, и из любых других научных дисциплин. Иными словами, вопрос об исторических закономерностях представляет собой проблему общественных наук и философии истории, а не науки вообще, под которой зачастую понимаются науки естественные или, в лучшем случае, междисциплинарные исследования, в которых, однако, историческая специфика уже отсутствует.

В то же время, признав всемирную историю единым целым, он оказался моим союзником в полемике против Поппера, ибо из его признания следует, что сопоставление теоретической истории с теоретической физикой не имеет под собой достаточных оснований или, по крайней мере, нуждается в специальном объяснении. Предметы этих наук не только качественно различны, но и выделены, вероятно, по разным основаниям. Не будучи специалистом в области теоретической физики, не возьму на себя смелость сформулировать ее предмет. Вместе с тем, для меня очевидно, что объекты, изучаемые теоретической физикой и теоретической историей, слишком различны для того чтобы без дополнительных обоснований считать их аналогичными, и из того, что, как полагал Поппер, невозможна теоретическая история, подобная теоретической физике, на мой взгляд, вовсе не следует, будто теоретическая история вообще невозможна. Меня вполне устроила бы теоретическая история, не похожая на теоретическую физику.

Таким образом, конечной причиной, по которой Поппер отрицает объективное существование исторических законов, является, на мой взгляд, его метафизический подход к истории, мешающий увидеть реальный всемирно-исторический процесс в его закономерном развертывании.

Отрицание объективного характера исторических закономерностей возможно и по другой причине: в связи с проблемой их осмысления, с их понятийным выражением.

Так, Л. Е. Гринин протестует против признания законов объективными, отстаивая мысль об их субъективном и условном характере, поскольку законы формулируются людьми под влиянием их мировоззренческой позиции, уровня развития науки, задачи данного исследования и прочих обстоятельств, обусловливающих мысленное ограничение изучаемой реальности, в результате чего закон не совпадает с реальностью. Реальность объективна, заявляет автор, а закон – нет[6].

Поневоле приходит на память известное изречение: новое – это хорошо забытое старое. Стоило ли в данном случае изобретать что-то по видимости новое, тогда как хорошо забытая ныне диалектическая методология остается невостребованной? Из-за того, что теоретические разработки классиков диалектики не всегда удается использовать в готовом виде, поскольку многие из них устарели, разработанная ими методология тоже вроде бы выглядит скомпрометированной, что, по моим представлениям, вовсе не обязательно. Эффективность или неэффективность методологии надо доказывать особо.

[1] См.: Панфилова Т. В. Некоторые проблемы осмысления всемирной истории // Философия и общество. 1998. № 6; Она же. Личность во всемирной истории (Методологические аспекты). М., 1999.

[2] Философский энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1983. С. 188.

[3] Поппер К. Нищета историцизма // Вопросы философии. 1992. № 10. C. 34.

[4] Риккерт Г. Философия истории. В кн.: Риккерт Г. Философия жизни. Киев: Ника-Центр, Вист-С, 1998. С. 226.

[5] Риккерт Г. Философия истории. В кн.: Риккерт Г. Философия жизни. Киев: Ника-Центр, Вист-С, 1998. С. 226.

[6] См.: Гринин Л. E. Формации и цивилизации // Философия и общество. 1998. № 6. С. 29–30, 45.

На первый взгляд кажется логичным начать с вопроса об объективном существовании исторических закономерностей, потому что о чем говорить, если их нет. Однако, прежде чем утверждать об их существовании или несуществовании, необходимо уточнить, что именно мы ищем. В противном случае может оказаться, что автор и читатель вкладывают в один и тот же термин разные значения, что может привести к взаимным недоразумениям. Так что нам нужно заранее понять, что мы называем историческими образцами.

Проблема определения исторической закономерности

Предположим, бесспорно, что приведенное выше определение обеспечивает согласованную интерпретацию социальных моделей. Я коснусь только вопроса о том, приемлемо ли это для понимания истории.

Очевидно, что нужно различать закономерности, действующие в истории, и сами исторические закономерности. На мой взгляд, историческую закономерность имеет смысл называть лишь существенной связью исторических явлений, которая представлена в необходимой последовательности событий на основе целостной системы отношений. Если речь идет о повторении как выражении подобия единиц определенного вида, то я бы предпочел говорить об эмпирически выведенной или статистической закономерности с возможной корректировкой на социальную природу исследуемых явлений. К этому типу закономерностей я отношу так называемые перекрестные законы истории, которые являются закономерностями, выведенными в результате эмпирических обобщений, или статистическими закономерностями, которые реально происходят в истории, но выражают не сущность исторического процесса, а сходство некоторых исторических явлений, и в этом смысле их повторяемость или количественное возникновение. Различие между эмпирически выведенными и фактической исторической регулярностью восходит, я думаю, к различию между формально общим и по существу общим. Хотя не исключено, что некоторые стороны развития интересующего феномена могут быть охвачены эмпирически установленными закономерностями, нет оснований надеяться на то, что суть события можно понять, опираясь на них, поскольку они выводятся путем сравнения подобных явлений, а не путем изучения единого в единое целое.

Понятие социальной регулярности шире и включает в себя, например, закономерности функционирования социальной системы в конкретный период истории и сами исторические закономерности. На мой взгляд, важно подчеркнуть, что социальную закономерность можно найти только в рамках целостной социальной системы. Я не вижу причин называть социальные законы абстрактно производными определениями, выражающими формальное сходство некоторых социальных или исторических явлений.

Для того, чтобы отличить историческую закономерность от совокупности социальных закономерностей, я предлагаю следующее рабочее определение: Историческая закономерность — это объективно реальная, существенная связь явлений целостного исторического процесса, обеспечивающая его движение.

Проблема объективности исторических закономерностей

Физическое движение

Я готов согласиться с Поппером в том, что физическое движение нехарактерно для общества, но из этого не следует, что в обществе вообще нет другого вида движения. Более логичным, на мой взгляд, является следующий вывод: пока общество не имеет физического движения, развитие общества не подчиняется законам движения физических тел. Тогда важнейшая задача социальной науки проявляется в разъяснении специфики социального развития. Что касается исторических законов, то в этом вопросе, на мой взгляд, не обойтись без философии истории, потому что для ответа необходимо понять как свойства исторического процесса, специфику его определения, так и познавательные возможности, которые мы имеем. Когда будет найдено объективное определение интегрального исторического процесса, будет законно говорить об исторических законах. В любом случае, мы должны искать их в самом историческом процессе и не полагаться на заимствование у физики или других научных дисциплин. Иными словами, вопрос об исторических закономерностях является проблемой для социальных наук и философии истории, а не для науки в целом, которые часто понимаются как естественные науки или, в лучшем случае, как междисциплинарные исследования, в которых уже не хватает исторической специфики.

Закономерности всемирной истории

В то же время, признавая всемирную историю в целом, он оказался моим союзником в полемике против Поппера, ибо из его понимания следует, что сравнение теоретической истории с теоретической физикой не имеет под собой достаточной основы или, по крайней мере, требует специального объяснения. Предметы этих наук не только качественно отличаются друг от друга, но и, вероятно, выбираются по разным причинам. Поскольку я не специалист по теоретической физике, я не буду брать на себя смелость формулировать предмет. В то же время, мне ясно, что объекты, изучаемые в области теоретической физики и теоретической истории, слишком отличаются друг от друга, чтобы их можно было считать похожими без дальнейшего обоснования, и из того факта, что, как считал Поппер, не может быть теоретической истории, похожей на теоретическую физику, не следует, на мой взгляд, что теоретическая история вообще невозможна. Я был бы вполне удовлетворен теоретической историей, которая не похожа на теоретическую физику.

Тогда истинная причина, почему Поппер отрицает объективное существование исторических законов, заключается, на мой взгляд, в его метафизическом подходе к истории, который мешает ему увидеть реально-исторический процесс в его естественном развитии.

Отрицание объективного характера исторических закономерностей возможно и по другой причине: в связи с проблемой их понимания, с их концептуальным выражением.

Таким образом, Л. Е. Грин протестует против признания законов объективными и отстаивает идею их субъективной и условной природы, поскольку законы формулируются людьми под влиянием их мировоззрения, уровня научного развития, задачи данного исследования и других обстоятельств, обусловливающих ментальную ограниченность исследуемой реальности, что приводит к тому, что закон не соответствует реальности. Реальность, по мнению автора, объективна, а закон — нет.

Новое — это хорошо забыть старое

Невольно приходит в голову известная пословица: новое — это хорошо забыть старое. Нужно ли было в этом случае изобретать что-то якобы новое, оставляя невостребованной диалектическую методологию, о которой давно забыли? Поскольку теоретические разработки классики диалектики не всегда могут быть использованы с полки, так как многие из них устарели, похоже, что и разработанная ими методология тоже скомпрометирована, что, на мой взгляд, вовсе не обязательно. Эффективность или неэффективность методологии должна быть продемонстрирована конкретно.

Читайте дополнительные лекции:

Образовательный сайт для студентов и школьников

Читайте также: