Пожары в якутии кратко

Обновлено: 31.05.2024

К 18 июля дым от лесных пожаров накрыл не только Якутск, но и не менее 50 населённых пунктов региона, сообщило главное управление МЧС по республике Саха. Местные жители жалуются на плохой воздух из-за едкого дыма. В Якутии ввели режим чрезвычайной ситуации.

К июлю ситуация стала катастрофической в том числе из-за аномальной жары. В Якутии сгорело уже более миллиона гектаров леса, заявило МЧС.

Площадь лесных пожаров в Якутии стала отдельным поводом для споров. В начале июня Минприроды РФ уличило власти Якутии и Иркутской области в занижении данных о происходящем. Тогда глава ведомства Александр Козлов отправил жалобу в прокуратуру о том, что информация из регионов противоречит данным спутникового мониторинга. На это из Минэкологии Якутии ответили, что такие расхождения допустимы, поскольку из-за густого дыма трудно оценить территорию и лучше это делать после ликвидации пожара.

Так что же такое зона контроля, которую упоминают власти Якутии? Это труднодоступные, удалённые территории, которые считаются экономически нецелесообразным тушить в случае лесных пожаров, пока нет угрозы человеку. В республике к таким зонам отнесена большая часть лесного массива.

Сейчас в бюджете Якутии заложено всего 6 рублей 90 копеек на тушение одного гектара. Местные власти обращают внимание, что в среднем по России на эти цели федеральное правительство выделяет по 199 рублей на гектар. Методику приняли в 2006 году.

Глава Якутии о сложностях борьбы с лесными пожарами и ущербе от них

Якутские леса горят уже несколько месяцев. Активная борьба с огнем ведется в основном там, где есть угроза населенным пунктам. Нередко в глухой тайге лес тушить даже не пытаются. Глава Республики Саха (Якутия) Айсен Николаев в интервью спецкору “Ъ” Владимиру Соловьеву рассказал о том, что мешает тушить более эффективно и когда ждать улучшения ситуации.

Фото: Александр Миридонов, Коммерсантъ / купить фото

— Начнем со статистики. Сколько действующих пожаров сегодня в республике?

— Тушим 52 пожара, всего их в районе 154 (данные по состоянию на 26 июля.— “Ъ” ). Каждый день статистика меняется. Мы тушим 52, а остальные действуют очень далеко, до этих пожаров и авиация не может добраться. В труднодоступных, в гористых местах пожары. Эти 52 пожара действуют на территории порядка 1,6 млн гектаров.

— Когда говорят, что в Якутии горят 1,6 млн гектаров леса, это что значит?

— Вы же со мной летели, видели все эти гари, которые уже на самом деле не горят. Но они входят в эти 1,6 млн. Надо понимать, что, когда говорим о пожаре, всегда надо различать то, что горит, и площадь, пройденную пожаром. Вот площадь, пройденная пожаром, 1,6 млн гектаров, а из них горит реально менее 10%.

— Число пожаров продолжает расти?

— Сейчас зыбкое равновесие. В некоторые дни тушим значительно больше, чем возникает новых, в некоторые дни появляется чуть больше пожаров, чем тушим. В целом динамика положительная.

Количество активных пожаров по республике за последние дней десять сократилось почти в два раза. Совсем недавно было за 400, сейчас 154.

— В пиковые моменты сколько фиксировалось возникающих пожаров в сутки?

— Сейчас сколько регистрируется в сутки?

— Появляется от 10 до 20 пожаров, потому что Якутия огромная, и если где-то, например, сейчас у нас дожди идут, то где-то сухая погода продолжает оставаться.

— Причины пожаров те же — сухие грозы?

— Да. У нас человеческий фактор приходится на конец мая — начало июня. Вот тогда большинство пожаров — это неосторожное обращение с огнем. Таких у нас в этом году официально выявлено 50, по всем дела возбуждены, по некоторым уже уголовные дела есть, которые в суд переданы, а пожаров, как я сказал, всего у нас на сегодняшний день где-то 1200. И все остальные — это уже природный фактор.

— 1200 пожаров всего случилось?

— Да, с начала пожароопасного сезона.

— Эти 1200 включают действующие сейчас пожары?

— Есть уже какая-то предварительная оценка ущерба, нанесенного пожарами?

— У нас прямой ущерб по лесу практически не оценивается, потому что у нас все леса в основном не промышленного освоения, у нас вообще лесная промышленность пока не очень развита. У нас заготавливается несколько сот тысяч кубометров, хотя вся лесосека Якутии каждый год — 30–35 млн кубометров. У нас лес практически не используется в промышленных целях, и древесина, которая сгорела, она оценивается очень дешево — это несколько десятков миллионов рублей, не больше. Колоссальный ущерб — это экология, здоровье людей. Мы понимаем, что должны защищать зеленые легкие страны, поэтому тушим пожары.

Эти расходы, они будут большими, мы считаем предварительно, что в этом году на тушение пожаров в Якутии будет потрачено порядка 1,8–2 млрд рублей.

— Как к этой сумме относиться? Раньше были такие расходы?

— Раньше не было, хотя в прошлом году Якутия горела гораздо сильнее.

— И площади больше были?

— Да. Хотя пик пожаров в прошлом году был в августе, в аналогичный период прошлого года в Якутии сгорело уже 3 млн гектаров леса. И многие этого и не заметили.

— Потому что в этом году мы более скоординированно отработали с Минприроды России. Начали тушить все пожары с самого начала сезона. Мы уже сейчас потушили почти в 2,5 раза больше, чем за весь прошлый год. Именно потушили. Это не то, что смотрим, как там пожары сами заканчиваются, а именно с участием человека было потушено больше пожаров. За весь прошлый год мы принимали участие в тушении пожаров где-то на территории в районе 200 тыс. гектаров в общей сложности, сейчас тушим на 700–800 тыс. гектаров, притом что 300 тыс. уже потушили. Расходы почему большие? Потому что в этом году мы беспрецедентные меры принимаем по тушению пожаров. И от этого, конечно, резонанс. Когда начинаем тушить, все это снимается, транслируется. И то, что дым от пожаров окутал очень серьезно столицу Якутии, это вызвало большой общественный резонанс. Вполне справедливо вызвало: в Якутске живет больше всего населения.

— Ну, в этом году Якутия на весь мир благодаря пожарам прогремела. В прошлом году такого не было, действительно.

— Может быть, это от того, что углеродная повестка начинает выходить на передний план, вызывает интерес у людей.

— Спецпредставитель президента США Джон Керри прилетел в Москву обсуждать вопросы климата, а тут как раз Якутия горит.

— Еще раз говорю: в прошлом году мы горели сильнее. Но к нам как-то внимания было очень мало.

— Какие главные сложности в борьбе с лесными пожарами?

Как лесные пожары в Якутии вскрыли системную проблему в охране лесов в России

— Пожары — это стихийное бедствие. Многие думают, что пожары — это рукотворное. Это стихийное бедствие, природная проблема, которая в Якутии существовала всегда. В советское время пожары были тоже очень серьезные, в 40-е годы, в 80-е. По архивным данным видно, что республика даже больше горела, чем сейчас. Просто в то время космомониторинга не было, все реализовывалось через авиационный облет, который даже при той развитости системы не охватывал всю Якутию. По тем оценкам, у нас сгорало по 5–6 млн гектаров ежегодно. Это несмотря на то, что в то время стояла здесь огромная мощь всей советской авиалесоохраны.

— Вы вспомнили советское время. Я много раз здесь слышал, что тогда система борьбы с пожарами работала иначе — лучше.

— В то время в стране существовала единая лесоохрана. Она и в Российской Федерации существовала до 2007 года, когда после введения нового Лесного кодекса это все отдали на уровень регионов. Было обещано тогда, что будут субвенции, все будет по правильной методике рассчитываться и финансироваться.

Но в итоге сегодня Якутия получает, если в среднем по стране считать, в 20 раз меньше эксплуатационных и защитных средств на один гектар леса.

— Это в цифрах сколько?

— Шесть рублей десять копеек по этому году по методике посчитано.

— На гектар. В среднем по стране — 199 рублей на гектар.

— Что можно сделать с гектаром леса на шесть рублей десять копеек?

— Деньги, которые были выделены по этой методике, не все идут на пожары. Это еще и на содержание лесничеств, а у нас 260 млн гектаров лесной территории. Это почти треть леса страны, ну, четверть точно. У нас практически столько же лесов, сколько в Канаде. Конечно, эти деньги заканчиваются уже в первую неделю после начала активного горения лесов. Они у нас закончились где-то к середине июня.

— Сколько субвенций вы получаете исходя из расчета 6,1 рубля на гектар?

— По бюджету, который был распределен на 1 января 21-го года, нам доставался 1 млрд рублей на все про все. Из них только порядка 260 млн рублей — это авиапатрулирование и тушение пожаров.

— В смысле 200 человек?

— То есть 400 человек на площадь…

— При этом в советское время у вас стояло 1,5 тыс. человек.

— Где-то под тысячу человек все равно было в этих структурах.

— Ну вот эту советскую систему все очень хвалят. Она действительно была более эффективной, чем сегодняшняя?

— Та система была единая, она была сверху донизу управляемой. Ну и достаточно оперативная была. Сегодня, я везде говорю это, в этом году как никогда федеральный центр нам помогает. Раньше такого не было. В прошлом году за весь пожарный сезон у нас работало всего лишь 260 человек из федерального резерва. Притом что мы горели гораздо сильнее, чем в этом году. У нас тогда работала всего одна единица авиационной техники — самолет Бе-200. В этом году у нас уже отработало свыше 800 человек федерального резерва. Надеюсь, еще перебросят свежие силы взамен тех, кто начинает уже…

— По три недели люди в тайге сидят.

— Вы как раз этот вопрос обсуждали с президентом, насколько я понимаю?

— Да, президент ставил вопрос о том, чтобы на таких больших территориях, где живет мало людей, этим занимались на федеральном уровне. Эти полномочия на самом деле и так федеральные, это не полномочия регионов, это полномочия федерального центра, которые сегодня переданы регионам в обмен на то, что они будут финансироваться за счет субвенций федерального бюджета. Но вот такая огромная диспропорция, она почему возникает? Не из-за того, что кто-то там не любит Якутию или Красноярский край, а потому что у нас в первую очередь на первую строчку ставится населенность территории. Ну понятно, что когда много народу, то, конечно, вероятность, что люди пострадают, она выше.

— Поэтому их как бы сильнее прикрывают?

— И это играет роль, и почему-то играет роль, насколько эти леса промышленному освоению поддаются и промышленно осваиваются. Наши леса при всей своей огромной территории, они маленькие: у нас деревья тонкие, не такие большие, как в центральной части страны или в Сибири, поэтому мы объективно при этих методиках (расчета субвенций на гектар.— “Ъ” ) будем страдать.

Если нам каким-то образом не могут отрегулировать методику так, чтобы мы получали хотя бы раза в три-четыре больше, чем сейчас получаем денег на борьбу с лесными пожарами в первую очередь, то честнее федеральному центру их забрать.

Просто взять на себя на финансирование и напрямую финансировать.

— Если грубо, это возвращение к советской системе фактически? Централизованной.

— Централизованное тушение лесных пожаров, я считаю, правильное будет решение для страны в целом. Минприроды уже подготовило новую методику выделенная средств. Если с учетом региональной специфики все будет сделано, мы получим больше средств. Нужно здесь федеральный лесопожарный центр создать. Дискуссия только началась.

— Есть ли возможность профилактики подобных пожаров? Можно ли какими-то мерами снизить их количество, масштаб?

— Надо понимать, что на таких огромных труднодоступных территориях, где вообще нет человека в принципе, все равно это будет явлением природы. Другой вопрос, что мы можем профилактировать, чтобы эти пожары не появлялись рядом с населенными пунктами. Вот с этой точки зрения я считаю, что тот же вопрос отжига, его могут называть там сельхозпалами или отжигами специализированными, в какой-то степени надо возвращать. Почему для Якутии это актуально? У нас абсолютно сухая климатическая зона. Для многих это удивительно, но в Якутии очень сухо. Соответственно все, что падает с деревьев, начиная от сучьев и заканчивая хвоей, та трава, которая у нас растет рядом с деревьями, это у нас не гниет, а просто лежит и может лежать годами, накапливаясь и превращаясь в горючую смесь. Она не от спички или окурка, а просто от искры проходящего трактора или от очень жаркой погоды, когда за 40 градусов, может вспыхнуть. Многие пожары рядом с населенными пунктами распространяются из-за того, что огонь попадает на территорию, где стоит давно не убиравшаяся трава. Здесь, наверное, какие-то полномочия точно можно было бы дать регионам, чтобы они на себя ответственность брали и разрешали именно контролируемые отжиги.

— Так было раньше.

— Было. Но после того как в 2016 году прошли большие пожары в Сибири, в Забайкальском крае, в Хакасии, с человеческими жертвами, деревни сгорели, это (отжиги.— “Ъ” ) было запрещено по территории всей страны. Сейчас контролируемые отжиги есть только рядом с населенными пунктами и с очень большими ограничениями.

— Вы будете эти полномочия запрашивать?

— Мы будем ставить вопросы, потому что все начинают приходить к пониманию, что страна большая, где-то, наверное, надо запрещать это, а где-то это все равно надо каким-то образом с учетом природно-климатических условий проводить (контролируемые отжиги.— “Ъ” ).

— Ваш прогноз по ситуации? Когда все может стабилизироваться и пойти на убыль? И от чего это зависит?

— Мы сегодня достаточно серьезно сокращаем количество пожаров в последние недели. Надеемся, локализация больших пожаров у нас здесь произойдет и в западной группе районов с помощью авиации придавим (пожары.— “Ъ” ), а потом уже наземные службы будут дотушивать. Здесь мы все-таки полагаемся на людей в первую очередь. На правильную организацию отжига встречного и локализацию. Если мы Западную и Центральную Якутию удержим, этот тренд положительный будет и дальше закрепляться только.

— В прошлом году когда закончило все гореть?

— В конце сентября.

— Когда дожди пошли?

— Кое-где, когда уже начал падать снег. Но в прошлом году как раз у нас ситуация резко ухудшилась в конце сентября из-за сельхозпалов. Я не сторонник неконтролируемых сельхозпалов, чтобы каждый везде их делал, потому что погода меняется, климат меняется. Погода у нас реально стала жарче, суше. В прошлом году неправильно проведенные массовые сельхозпалы в заречной группе районов, они привели к тому, что пожары перекинулись на леса, которые были сухими. И там начались пожары. Была очень тяжелая ситуация. В этом году мы не должны допустить.

— Не было необходимости в этом году эвакуировать населенные пункты?

— Нет. Сегодня кажется вроде бы, что все горит, а это на самом деле все контролируемые отжиги, чтобы огонь отодвинуть от населенных пунктов. Многие журналисты, коллеги ваши, приезжают в деревни, где начинается контролируемый отжиг, это все снимают и потом говорят: вот, все здесь горит.

— Отжиг — это красиво. Горит ярко.

— Отжиг горит очень высоко, ярко. А лесной пожар ползет по земле, жрет потихоньку. Но зато он очень коварный. Сейчас он здесь, а там обойдет, может даже под землей пройти, если торфяники есть, и где-нибудь в сотнях метров выскочит.

— Можно ли говорить, что Якутия стала иллюстрацией проблемы изменения климата, которая теперь во всем мире главной повесткой становится?

— Иллюстрацией стали не пожары, иллюстрацией становится вот эта сухая, жаркая погода, потому что никогда за историю наблюдений в Якутии не было такого жаркого июня. Когда температуры были под 40 градусов и средняя температура на 6 градусов выше среднеиюньской в течение всего периода наблюдения. У нас Якутия вся 3 млн квадратных километров, и на огромной территории почти в 2 млн квадратных километров в среднем выпало 2 мм осадков при норме 37 мм.

— Удалось вызвать где-то искусственные дожди?

— Да. У лесоохраны один в стране. И вот он у нас все лето здесь работает.

— Он какого года выпуска?

— Советская разработка. Был разработан в 80-е годы для работы по последствиям засухи, которая в то время в Якутии была. Как специалисты говорят, в середине 80-х Якутия горела гораздо сильнее, чем сейчас. И тогда была страшная засуха. Чтобы вызвать дожди, не только для тушения пожаров, но и для сельского хозяйства, этот самолет и был разработан. Потом все развалилось, но, слава Богу, один такой самолет остался и сейчас активно используется. Действующий пока один, но есть, говорят, несколько таких, которые могут быть доработаны. Самолеты класса Бе-200, Ил-76 со специализированной пожарной техникой — мы их и обслужить не сможем, это очень капризная, непростая техника с огромными затратами на обслуживание. Республика точно сама не потянет такие вещи, а вот самолет, который вызывает искусственные дожди, мы, конечно, сможем потянуть и обязательно его хотим, чтобы он у нас внутри республики появился.

— Якутск уже месяц или больше окутан дымом. Насколько вреден этот дым? Что говорят медики?

— По оценкам медиков, у нас серьезное загрязнение, опасное для людей, было за эти месяцы два дня. Вместе с тем мы понимаем, что это долгосрочное имеет значение. Многие населенные пункты, рядом с которыми горит, они страдают еще больше. По линии Минздрава пытаемся решения все принимать, чтобы людям жизнь облегчить. Но это проблема, к сожалению, уже глобальная. Нью-Йорк весь в дыму. Торонто в дыму.

Глава Якутии Айсен Николаев рассказал РБК о причинах и ущербе от аномальных лесных пожаров, о необходимых мерах для предотвращения их повторения, а также о строительстве моста через Лену и способах вывоза угля из Якутии

Обстановка с лесными пожарами в Якутии

[В этом году] были одни из самых сильных пожаров в истории. Такие пожары происходят на территории республики примерно раз в 40 лет. На сегодняшний день ситуация уже абсолютно другая, чем 15 августа, когда в Якутию приезжал глава МЧС Евгений Зиничев. У нас тогда горело в общей сложности свыше 4 млн га. Сегодня с учетом труднодоступных пожаров, которые мы практически даже не обслуживаем, горит уже менее 200 тыс. га, из них мы тушим пожары на территории порядка 100 тыс. га. То есть падение [площади] пожаров в десятки раз! Cегодня можно сказать, что пик пройден и лесные пожары практически побеждены, буквально на днях уже будем снимать режим чрезвычайной ситуации.

В этом году самая крупная в истории группировка по тушению лесных пожаров работала в Якутии. Максимум доходило порядка до 6 тыс. человек одновременно. Сейчас их всего около 400 человек. Одной авиации было задействовано 52 воздушных судна — и вертолетов, и самолетов разных типов. Они участвовали в тушении, переброске сил, патрулировании и в искусственном вызывании осадков. Было также задействовано свыше 1300 единиц тяжелой крупной техники.

Президент очень серьезно нам помог с тем, чтобы в кратчайшие сроки была сертифицирована взлетно-посадочная полоса аэропорта Якутска после ремонта. Благодаря этому удалось перебросить в Якутск большие группировки МЧС и Минобороны, военные прибыли по прямому поручению президента. Сейчас специалисты МЧС отрабатывают по пожарам в тех районах, где они еще остались. Это позволяет нам улучшать ситуацию с каждым днем.

Основные причины пожаров

Как ни парадоксально, но основная причина кроется в сухой погоде и жарком лете. Если бы погода была хотя бы чуть-чуть милостивее к нам, такого масштаба пожаров не было бы. Представьте себе, что во многих районах 2,5 месяца вообще не было ни капли дождей. Это в условиях лесистой территории, сухого климата, который и так традиционно в Якутии есть, при температурах 30–35 градусов. Когда абсолютно сухая погода, засохшая трава и деревья становятся как порох.

Пожароопасный сезон начался в мае, до 22 июня мы потушили 150 пожаров и держали ситуацию четко под контролем. Потом наступил сезон сухих гроз. Как только грозовые разряды пошли фронтом, в день фиксировалось уже не по десять пожаров, а несколько десятков, и они начали разрастаться. Пик пришелся на 12 июля, когда одновременно действовало 312 пожаров на территории Якутии.

После этого количество пожаров стало сокращаться. Но случился очередной природный катаклизм: в начале августа четыре дня подряд дул ветер до 25 м/с — не переставая, при температурах 30 градусов и абсолютном отсутствии осадков. Этот ветер раздул все потухшие и практически потушенные пожары на огромной территории. Этот огненный шторм смог прорваться в одном месте, из-за чего у нас сгорело 32 жилых дома из более чем 200 в деревне Бясь-Кюёль.

Пожары тушили и наши местные силы, и привлеченные лесопожарные формирования из всех субъектов России (19 регионов). Если бы не героизм и мужество тех людей, которые боролись с пожарами все это лето, последствия были бы, конечно, гораздо сложнее. К 46 населенным пунктам в Якутии пожары подходили на расстояния до 5 км. Причем к некоторым он подходил несколько раз.

Затраты на ликвидацию

Мы оцениваем, что общие затраты бюджета всех уровней составят не менее 1,5 млрд руб. В этом году взаимодействие между федеральными и республиканскими ресурсами на высочайшем уровне, работа идет очень оперативно, в том числе благодаря личному контролю со стороны министра природных ресурсов Александра Козлова и главы Рослесхоза Ивана Советникова. Мы создали с ними свою группу [в одном из мессенджеров], в которой обмениваемся в режиме реального времени вопросами и оперативно их решаем, минуя все коммуникации. В самый критический период это нам очень помогло.

Что нужно сделать для избежания повторения аномальных пожаров

Нужна новая техника. Та техника, которая работает на лесных пожарах, не выдерживает экстремальных условий тайги. Новая техника, которая сделана именно для лесных хозяйств, в условиях Якутии тоже непригодна. Она или проваливается, или у нее все рвется. Здесь нужны новые подходы к созданию новых видов техники и вообще к тушению пожаров — более серьезные и действенные. Здесь я надеюсь на нашу науку.

Про возможность увеличить число арендаторов леса в Якутии

[Причина аномальных пожаров в республике в минимальном количестве системных арендаторов лесных участков] — так говорят люди, которые не очень хорошо понимают ситуацию в Якутии. У нас заготовка древесины возможна только в южных и в юго-западных районах. В этом году там не было пожаров. Но не из-за того, что арендаторы так хорошо работают: там в принципе все лето идут дожди.

На территории, где летом все горело, растет не строевой лес. Его много, он покрывает миллионы гектаров. Но это не тот лес, который можно использовать в промышленности.

Однако в районах, где растет перестойный лес, конечно, надо активнее раздавать участки [в аренду]. Но там проблемы с инфраструктурой — нет ни дорог, ни поселков, по большому счету. Мы надеемся, что определенные лесопромышленные компании постепенно начнут появляться [в этих районах] и займутся развитием транспортной инфраструктуры.

Полномочный представитель президента в Дальневосточном федеральном округе Юрий Трутнев и Айсен Николаев (справа налево) (Фото: Владислав Лю / ТАСС)

Про строительство моста через Лену в Якутске

Строительство Ленского моста, [которое должно начаться в 2021 году], безусловно, важно для Якутии и для северо-востока страны в целом с точки зрения транспортной связанности. Ленский мост имеет не только экономическое и социальное значение, но и для обеспечения безопасности в случае чрезвычайных ситуаций.

Думаю, что мост будет построен в 2025 году, хотя при опережающем финансировании со стороны федерального бюджета я думаю, что и 2024 год мог бы быть достижимым.

Стоимость моста — около 70 млрд руб. К сожалению, сейчас опять почему-то начинаются обсуждения о том, что федеральный бюджет должен финансировать не более 33% этой суммы, еще по 33% — региональный бюджет и частные партнеры. При этом на правительственной комиссии у [вице-премьера Марата] Хуснуллина было принято решение об участии федерального бюджета на 50%. Увеличение доли частных партнеров и республики на 16 процентных пунктов (с 50 до 66%) в конечном итоге приведет к тому, что эти расходы лягут на республику. Но мы не намерены увеличивать стоимость проезда по мосту [для окупаемости проекта], чтобы она не стала запредельной, а проезд легкого транспорта должен быть бесплатным. Мы же строим мост не для того, чтобы снимать деньги с людей.

Я надеюсь, что и президент, и правительство, которые поддерживают этот проект, поставят окончательную точку [в этом споре]. 12 млрд руб., которые требуются из федерального бюджета дополнительно (при его доли участия не 33%, а 50%. — РБК), не та сумма, из-за которой надо такие проекты останавливать. В этом году Минтранс обещает начать финансировать этот проект в этом году, выделив 4,5 млрд руб.

Про вывоз угля из Якутии

Они просят, чтобы вывозили их продукцию. Даже если бы частная железная дорога не строилась, РЖД обязаны вывозить эти грузы — по всем соглашениям, которые существуют в стране. Я знаю, что сейчас пытаются задним числом поменять документ и сказать, что раз в 2020 году Эльга вывозила только 5 млн т, значит, столько она и должна экспортировать в будущем. Но весной 2020 года у компании поменялся акционер, и сейчас идет взрывной рост добычи. В этом году она вырастет до 16 млн т, в 2022 году будет 25 млн т, а уже в 2023 году — 30 млн т. Сейчас там уже сделаны огромные вложения в приобретение техники, строится несколько обогатительных фабрик.

По данным информационной системы дистанционного мониторинга Рослесхоза, площадь лесных пожаров в 2021 году побила рекорды с начала XXI века.

С начала пожароопасного сезона в России огонь уничтожил свыше 18 миллионов гектаров леса. Об этом сообщает агентство ТАСС со ссылкой на руководителя лесной программы российского отделения Greenpeace Алексея Ярошенко.

Почти 8,5 миллиона гектаров сгоревших лесов приходится на Якутию. Это самый крупный показатель лесных пожаров за последние десять лет. О масштабах пожаров глава республики Айсен Николаев заявил на заседании совета по благополучию и устойчивому развитию Якутии.

Глава также отметил, что из-за изменения климата угроза катаклизмов будет расти:

— Многие из наблюдаемых изменений климата беспрецедентны за тысячи, если не сотни тысяч лет. Как предупреждается в последнем докладе Межправительственной группы экспертов ООН по климату, дальнейшее потепление усилит таяние вечной мерзлоты, потерю снежного покрова и сокращения ледников в Арктике. Сложнейшая ситуация с лесными пожарами этого лета была вызвана небывало жаркой погодой, засухой, которой у нас не было в Республике Саха (Якутия) с конца XIX века. За все лето осадков практически не было, тайга пересохла, загорелись болота и торфяник.

Масштабные лесные пожары нанесли серьезный ущерб не только лесам, но и объектам экономики. Напомним, в селе Бясь-Кюель 7 августа в результате верхового пожара огонь уничтожил свыше 30 домов. На восстановление сгоревшего жилья и сельскохозяйственных построек направлены все силы и средства. Полностью завершить работы, согласно установленным срокам, должны к 15 октября.

Часть лесных пожаров, особенно в весенний период, возникает из-за неконтролируемых сельхозпалов. По словам Алексея Ярошенко, в этот момент происходит выгорание молодых, преимущественно еще не сомкнувшихся лесов, которые гибнут при весенних палах сухой травы на заброшенных землях сельскохозяйственного назначения. Это не входит ни в какие данные дистанционного мониторинга.

Читайте также: