Первая мировая война историография кратко

Обновлено: 05.07.2024

Одной из характерных черт развития отечественной историографии в постсоветский период стало стремление к частичному или полному пересмотру советской историографической традиции в трактовке причин и характера первой мировой войны.

Следует отметить, что и многие зарубежные историки использовали теорию империализма для объяснения истории первой мировой войны. Историки либерального толка принимали в теории империализма только те моменты, которые говорили об обострении на рубеже XX века борьбы великих держав за рынки сырья и сбыта. При этом, они игнорировали те революционные выводы, которые делали марксисты, рассматривавшие эпоху монополистического капитализма как канун социалистической революции. По сути, можно говорить о создании целого ряда версий теории империализма, которые в совокупности составили основной тренд в трактовке истории первой мировой войны. Тем не менее, этот тренд не раз сталкивался в зарубежной историографией с критикой, с попыткой отрицания его продуктивности. В постсоветский период эта критика громко зазвучала и в России. О том, как и почему это происходит, и пойдет речь.

Известный историк В.А. Емец сделал блестящий доклад, в котором проанализировал проблему национальных интересов России накануне войны, ни словом не обмолвившись на тему о необходимости какого-либо радикального пересмотра прежней базовой концепции. Речь шла о дальнейшем развитии ученым своих взглядов без оглядки на политическую конъюнктуру 5 .

Весьма содержательным было выступление известного балканиста В.Н. Виноградова о роли балканских стран в ходе подготовки мирового конфликта, которое также являлось развитием прежних представлений автора по данной теме, а не как их пересмотром 6 .

Все остальные статьи сборника посвящены важным, но частным вопросам, и ни один из авторов не поставил под сомнение империалистический характер первой мировой войны, как в целом, так и в отношении России. Однако стоит отметить, что ссылки на работы В.И. Ленина и ленинскую теорию империализма отсутствовали.

Таким образом, и через десятилетие после буржуазного переворота в России, ведущие специалисты по истории мировой войны не отказывались от признания ее империалистического характера, и не называли ее Отечественной применительно к России, ибо не видели никаких научных оснований для иной позиции.

Историография 2000-х годов. Однако постепенно ситуация стала меняться, что было связано с деятельностью историков православно-монархического направления, которое возродилось в России в постсоветский период и постепенно укрепляло свои позиции. В 2000-е годы оно стало заметным явлением и в историографии первой мировой войны. Сторонники этого направления требовали пересмотра трактовки причин и характера первой мировой войны со стороны России и возведение ее в ранг Отечественной. Особенно активно эти идеи озвучивались политиками и историками накануне и в ходе юбилейного 2014 г., захватывая и представителей академической науки.

Для того чтобы пересмотреть трактовку причин и характера Первой мировой войны, принятую советскими историками, необходимо, по меньшей мере, доказать, что:

1) царское правительство не проводило империалистической политики накануне войны и не преследовало империалистических целей в ходе войны;

2) своими действиями правительство сделало все, чтобы избежать участия России в той схватке держав, которая наметилась в июле 1914 года.

Н. А. Нарочницкая таких доказательств не привела.

Существует ли в принципе такая аргументация у сторонников православно-монархической школы? Да. Самым активным исследователем внешней политики царской России накануне и годы первой мировой войны является П.В. Мультатули, который посвятил обоснованию своих взглядов ряд работ, написанных на большом фактическом материале, и вобравших все аргументы в пользу версии о первой мировой войне как второй Отечественной.

3. Доказать, что не только последний царь, но и его предшественники руководствовались эти принципами 28 .

Несмотря на столь амбициозные заявления, концепция Мультатули с точки зрения ее аргументации производит откровенно слабое впечатление.

Николай II , взойдя на престол, продолжил империалистическую политику своих предшественников. Наибольшую активность на рубеже веков он проявил на Дальнем Востоке, где поссорился с Японией из-за права на контроль над Ляодунским полуостровом и крепостью Порт-Артур. Результатом стала русско-японская война, которую, как уже отмечалось, никто из серьезных историков не решается назвать Отечественной.

Проиграв войну на Дальнем Востоке, царская Россия вернулась к активной политике на Балканах, где уже начался раздел владений Оттоманской империи. Традиционными целями России на Балканах были стремление помочь славянам освободиться от турецкого гнета, а также получить Константинополь и черноморские проливы. Вторая цель носила империалистический характер: речь шла о захвате чужой территории. Преследуя эти цели, Николай II столкнулся на Балканах не только с Австро-Венгрией, но и с Германией, которая к этому времени утвердилась в зоне проливов и не собиралась их уступать, кому бы то ни было. К 1914 г. стало ясно, что установить контроль над проливами Россия может только в рамках общеевропейской войны в союзе с Францией и Англией против Германии и Австро-Венгрии. В свою очередь Франция и Англия стремились сокрушить растущее могущество Германии при помощи втягивания в войну России. С другой стороны, противостоящая Антанте Германия, видя растущую мощь соперников, была готова использовать любой удобный повод для того, чтобы в союзе с Австро-Венгрией нанести упреждающий удар по Франции и России, заручившись при этом нейтралитетом Великобритании.

Момент истины настал в июле 1914, когда все стороны решили использовать сараевское убийство для реализации своих целей.

Мультатули, описывая эти события, всячески стремится показать, что:

- царь делал все, чтобы избежать войны;

На наш взгляд, факты как раз свидетельствуют о другом:

- царь не сделал все, чтобы избежать войны;

- он мог оттянуть войну, закончить перевооружение армии и быть готовым встретить новый кризис в более выгодных условиях;

- он вступил в войну, преследуя империалистические цели.

Начнем с того, что говорить о защите Сербии в данном случае (т.е. в условиях, когда царь был убежден в неизбежной войне России с Австро-Венгрией и с Германией) было бессмысленно. Трудно поверить в то, что царь не понимал невозможность спасти Сербию в такой войне, поскольку Россия не имела с ней общих границ. В случае большой войны Сербия была обречена на захват Австро-Венгрией и ее ожидаемыми союзниками в лице Болгарии и Турции. И, действительно, как показали последующие события, Сербия в ходе войны была захвачена и потеряла треть населения: больше в процентном отношении, чем все другие участники войны.

Спасти сербов можно было только мирными переговорами, политикой принуждения Австрии к миру, а для этого надо было лишить Австрию повода для объявления войны, удовлетворив австрийский ультиматум. Пункты ультиматума задевали суверенитет Сербии, но не вели к ее захвату. Напротив, принятие Белградом ультиматума лишало Вену предлога для начала военных действий и открывало путь к долгому международному арбитражу.

Белград отклонил всего один и самый неприятный пункт ультиматума, который требовал участия австрийских чиновников в расследовании на территории Сербии заговора с целью убийства Франца Фердинанда. Тем самым Сербия дала Вене повод объявить войну. Почему Белград сделал это? Ответ был очевиден уже в июле 1914 г., о чем прямо писал П.Н. Милюков: Петербург сразу обещал Белграду защиту и тем побудил сербов не принимать полностью ультиматум, предъявленный Веной.

Мультатули, описывая этот сюжет, сказал только то, что ответ сербов был составлен в самых примирительных тонах 33 . Он умолчал о том, что полностью сербы ультиматум не приняли, получив прямой совет по этому вопросу от министра иностранных дел Сазонова. Но ведь именно этот совет давал Вене повод для войны.

С точки зрения анализа внешнеполитической ситуации и в рамках своего понимания интересов России царь был прав. Момент для ведения Россией войны за проливы был выгодным. В целом Антанта получила прекрасную возможность разгромить Германию, которая к тому же проявила себя как инициатор объявления общеевропейской войны. Но решение царя не учитывало внутреннюю ситуацию: неготовность страны к мировой войне. И речь шла не столько о чисто военной неготовности. Царь ошибся в определении степени социально-политической стабильности российского общества – необходимого фактора успеха в ведении долгой и тяжелой войны. Правильная оценка этого фактора требовала продолжения политики уклонения от участия в общеевропейской войне, которую проводили С.Ю. Витте, П.А. Столыпин и В.Н. Коковцов, три самых значительных премьера предвоенной России. Об опасности войны царю твердили самые преданные ему люди, начиная от сенатора П. Дурново, кончая Г. Распутиным.

Война возникла из-за столкновения империалистических целей всех великих держав, и цели России не составляли исключения. Именно поэтому нельзя говорить о том, что война для России, тем более с самого начала, являлась Отечественной. Сражаясь и умирая главным образом на чужой территории, русский солдат никогда не называл эту войну отечественной. Он называл ее германской, зная, кто главный противник.

Патриотизм русского народа не должен служить прикрытием и оправданием порочной политики Николая II . Россия дорого заплатила за его ошибки. Объективный приговор политикам прошлого имеет важное значение. Он может удержать новые поколения от повторения старых ошибок. Ввязавшись в ненужную стране войну, Николай II закрыл перед Россией возможность мирной модернизации в XX веке.

Анализ концепции Мультатули, на наш взгляд, с очевидностью говорит о том, что у сторонников православно-монархической школы нет убедительных аргументов, которые бы могли побудить объективных исследователей отказаться от признания империалистического характера Первой мировой войны со стороны всех ее главных участников.

2 Все выделения, за исключением особо оговоренных, сделаны автором статьи – В.К.

Марксистское освещение причин Первой мировой войны, ее целей и характера дано в трудах Ленина. Он вскрыл экономические и политические корни войны, ее империалистическую сущность и определил тактику марксистских партий в этой войне. Ленин показал, что война представляет собой продолжение политики империалистических государств, проводившейся ими в течение многих предвоенных лет. Ценным вкладом в сокровищницу марксизма-ленинизма явилась работа Ленина "Империализм, как высшая стадия капитализма". Труды В. И. Ленина являются идейно-теоретической и научной основой, необходимой для изучения и правильного понимания истории Первой мировой войны.

К разработке истории Первой мировой войны приступили сразу после ее окончания. Усилия буржуазных историков были направлены в первую очередь на то, чтобы скрыть правду от своих народов, запутать вопрос об ответственности за развязывание войны, о ее причинах и характере. Труды буржуазных авторов о причинах войны рассмотрены в работе советского историка К. Б. Виноградова "Буржуазная историография первой мировой войны" (М., 1962).

В ряде стран были изданы многотомные официальные стратегические описания Первой мировой войны: в Германии - "Der Weltkrieg 1914 bis 1918. Die militärischen Operationen zu Lande", Bd 1-13, В., 1925-42; в Австрии - "Österreich-Ungarns letzter Krieg 1914-1918", Bd 1-7, и Ergänsungshefte, Bd 1-10, W., 1929-1938; во Франции - "Les armées françaises dans la Grande guerre", t. 1-11, P., 1922-37; в Англии - "History of the great war", t. 1-38, L., 1925-48. В этих трудах с большой подробностью разбирается ход военных действий, приводится много различных оперативных документов, они написаны с претензией на объективность и беспристрастность. Однако на деле они пронизаны тенденциозностью, их авторы стараются доказать превосходство своей армии, своего оружия, своего военного искусства.

Наряду с официальными описаниями отдельными авторами или группами авторов были написаны стратегические обзоры войны в более сжатом изложении. Например, во Франции были изданы труды: Duffour, Joffre et la guerre de mouvement, 1914, p., 1937; M. Daille, Joffre et la guerre d'usure. 1915-1916, (s. 1.), 1937; F. E. A. Hellot, Le commandement des généraux Nivelle et Pétain 1917, P., 1936; в Германии M. Шварте издал 10-томный труд "Der große Krieg 1914-1918", Lpz., 1921-33.

Имеются очерки военных действий в ходе отдельных кампаний, на отдельных театрах войны и фронтах, описания крупных операций, действий отдельных соединений и частей. Изданы многочисленные труды теоретического характера, обобщающие опыт Первой мировой войны в области военного искусства, а также книги, характеризующие действия различных родов войск и служб. Многие работы посвящены экономике и статистике, политике и дипломатии, революционному движению и революциям, послевоенному устройству мира. Изданы сборники оперативных и дипломатических документов. Опубликованы многочисленные воспоминания участников войны, крупных государственных, военных, политических деятелей, дипломатов.

В работах многих буржуазных авторов имеют место искажения и фальсификации при освещении многих событий и фактов. Роль русского фронта в Первой мировой войне часто замалчивается, а роль и значение других фронтов чрезмерно преувеличиваются (см. Ляхов В., Об искажениях в оценке роли русского фронта в первой мировой войне, "Военно-исторический журн.", 1960, No 10). Зачастую неверно, тенденциозно описываются боевые действия. Особенно грубая фальсификация содержится в работах буржуазных историков, когда речь заходит об Октябрьской социалистической революции, военной интервенции и борьбе Советской республики за свою независимость.

Важное значение в исследовании Первой мировой войны имеют публикации в СССР дипломатических, оперативных и других документов. В 30-х годах издавались сборники документов из архивов царского и Временного правительств - "Международные отношения в эпоху империализма", которые ценны тем, что раскрывают закулисную борьбу правительств, показывая тем самым извилистые и тайные пути развязывания Первой мировой войны. Генеральный штаб Красной Армии в конце 30-х годов подготовил и издал несколько сборников оперативных документов по наиболее крупным операциям Первой мировой войны, проходившим на русском фронте (Восточно-Прусская, Варшавско-Ивангородская, Лодзинская операции 1914 года, Горлицкая операция 1915 года, наступление войск Юго-Западного фронта 1916 года). (Подробнее о работах советских военных историков см. в статье: Д. Вержховский, В. Ляхов, Советская историческая литература о первой мировой войне. "Военно-исторический журнал", 1964, No 12).

Советская историческая энциклопедия. В 16 томах. — М.: Советская энциклопедия. 1973—1982. Том 10. НАХИМСОН - ПЕРГАМ. 1967.

Историография, посвященная Первой Мировой войне, неохватна. Эта война так много значила и продолжает значить для всего мира, что, на мой взгляд, она никогда не будет забыта историками. Я уверена, что в будущем будет выпущено еще немало серьезных трудов (не говоря уже о менее серьезных) по данной теме. Я не ставила перед собой цель изучить всю литературу о Первой Мировой войне. Для меня было важно найти работы, касающиеся моей темы и способные дать представление о достижении науки по конкретной избранной мною проблеме. Использованную литературу я считаю нужным разделить на три тематических блока.

Первый блок составляют исследования общего и справочного характера, как, например, классическая работа А.М.Зайончковского [15] , в которой автор рассматривает события Первой Мировой войны в хронологическом порядке, разбивая структуру исследования на военные кампании разных лет. В монографии А.М.Зайончковский рассматривает все театры военных действий. Кроме того, автор не обходит стороной важную тему жизни в тылу, внешнеполитических отношений между странами, обращая особое внимание на планы и итоге каждой из кампаний.

К блоку общих работ я также отношу монографию о внешней политике Франции в 1914-1945 годах, благодаря которой я получила представление о внешнеполитическом фоне происходивших событий [18] . Для меня важно, что автор - профессор университета в Бресте – попытался изучить характер внешней политики Франции, опираясь на образ мышления француза 1920-30 годов.

Кроме того, важной фундаментальной работой является 4-томный труд о войнах XX века, первая книга которого посвящена истории Первой Мировой войны [19] . Она составлена из статей отдельных ученых, но широта содержания и полный тематический и хронологический охват статей позволяет считать работу именно полноценным трудом, а не сборником отдельных статей.

Второй тематический блок использованных мною научных работ составляют монографии, посвященные авторам мемуаров, послуживших источниками для моей работы: Д.Ллойд Джорджа [20] и Р.Пуанкаре [21] .

Работа Петербургских ученых, посвященная Раймону Пуанкаре, имеет совершенно другой характер. Вероятно, на большой объективности и умеренности позиций сказалось наличие двух авторов, точки зрения которых в некотором отношении уравновешиваются, поэтому образ Пуанкаре получился не идеализированным, но и не оболганным. Авторы также учитывают исторический контекст, в рамках которого происходило развитие личности французского политического лидера.

К третьему тематическому блоку могут быть отнесены сборники научных статей, посвященных Первой Мировой войне и различным ее аспектам. Мною были использованы сборники статей и материалов конференций, посвященные Первой Мировой войне, изданные к 90-летнему и 100-летнему юбилеям [23] . В них содержатся разные по содержанию статьи, которые дополняют общее представление об историческом фоне исследуемых мною событий и уточняют отдельные исторические детали. Авторы углубленно изучают вопросы, которым невозможно уделить внимание в больших общих трудах.

Глава 1. Начало Первой Мировой войны:
Англия и Франция делают выбор

Каждая из сторон мировой войны имела свои причины вступления в нее. Меня же будут интересовать причины вступления в войну Англии и Франции. Этот вопрос также вызывает споры ученых. Так французский ученый Нере видит причину вступления Франции в войну в боязни политических лидеров потерять ценный союз с Россией, несмотря на нежелание вмешиваться в Сербский конфликт. По его мнению, французская дипломатия вела себя достаточно пассивно при решении международных конфликтов, будто Франция не желала втягиваться в новое противостояние с очевидно более сильным противником. Однако произошедшее вступление Франции в войну ученый объясняет предчувствием того, что выбора уже не осталось, и война так или иначе должна начаться [27] .

Таким образом, какими бы внутренние и внешние причины не подталкивали Францию к войне, она вступила в нее достаточно подготовленной в техническом и полностью готовой в моральном отношении. Патриотический подъем населения стал хорошим толчком к решительным действиям и сгладил первые промахи военного руководства, вызванные поспешностью и неожиданностью произошедших событий.

Многие англичане, подобно Ллойд Джорджу, были по своим убеждениям пацифистами и считали необходимым всеми доступными средствами предотвращать войну. Но во всякое время, когда интересы какой-либо державы, в данном случае Германии, ударяли по самой Англии, ее общество разом бросало все свои убеждения в сторону и переходило в лагерь ярых патриотов[41]. Ллойд Джордж упорно настаивает, что вступление Англии в войну состоялось из-за недальновидной политики министра иностранных дел сэра Э.Грея[42], однако, я склонна считать, что он лукавит, желая выказать отстраненность Англии от внешнеполитических конфликтов предшествующих 1914 году событий. Только одна перспектива возможного господства Германия на морях (а она уже более десяти лет наращивала своей военно-морской потенциал) приводила Англию в бешенство [43] .

В конечном итоге, кого бы ни винили в развязывании войны политические лидеры, настроения общества сыграли немаловажную роль в исходе разгоревшегося политического кризиса. Народы Европы, в том числе Англии и Франции, сделали свой выбор, который пал не в сторону мира. Можно долго размышлять о природе подобных настроений общества, но очевидным фактом является царившее на западном фронте невероятное оживление, патриотический подъем и вера в скорую и безусловную победу не только в рядах солдат и генералов на фронте, но и среди большинства политиков и мирного населения в тылу.

Глава 1. Начало Первой Мировой войны:
Англия и Франция делают выбор

Казалось бы, в значительной степени подобный подход имеет право на существование. Действительно, во времена СССР Первая мировая война была не самой популярной темой для исследователей. Получившая четкое идеологическое определение как империалистическая, она отошла на второй план по сравнению сначала с войной гражданской, а в дальнейшем и с Великой Отечественной. И все же считать эту войну забытой в советские времена серьезных оснований нет. Оставить без внимания эту общечеловеческую катастрофу, ставшую своеобразным финальным эпизодом в истории классического либерального капитализма и открывшую тем самым новую эпоху в развитии мира, было просто невозможно. Хотя, естественно, уровень интереса к Первой мировой войне был разным в разное время и определялся стоявшими перед страной проблемами и задачами. Вполне возможно выделение нескольких этапов ознакомления советской читающей публики с данным вопросом.

Первый этап, занимавший период от прихода к власти большевиков до конца 1920-х гг., характеризуется активной публикацией в нашей стране литературы по истории мировой войны, чье значение и итоги требовали разъяснения и осмысления. Выходила масса работ самого разного характера, в том числе написанная непосредственными участниками войны. Активно издавалась мемуарная литература, включая западную, причем следует иметь в виду, что в то время в Советской России, кроме государственных, были и частные издательства, руководствовавшиеся целью получения прибыли, а поэтому они публиковали работы, представлявшие, на их взгляд, особый интерес для читающей публики. К тому же отсутствовали какие-либо соглашения, защищавшие авторские права, что давало возможность издавать всё, что хотели, и довольно быстро, хотя очень часто в сокращенном формате, да и качество перевода было зачастую далеко не идеальным.

Второй этап приходится на 1930-е гг., когда в СССР шла полным ходом модернизация страны, отрабатывалась советская военная доктрина и велась подготовка к будущей войне, поэтому в центре внимания находились вопросы, связанные с военными, дипломатическими и экономическими аспектами возможного военного конфликта. В этом отношении опыт мировой войны, крупнейшего на то время военно-политического противостояния, был поистине бесценен и тщательно анализировался советскими специалистами.

В годы Великой Отечественной войны военные аспекты истории Первой мировой войны стали отходить на второй план, хотя необходимость формирования патриотического настроя общества требовала освещения подвигов нашего народа в борьбе против Германии, традиционного и давнего врага. Кроме того, требовалось осмыслить опыт коалиционного взаимодействия, достижения и неудачи мировой дипломатии в послевоенном обустройстве мира, что и обусловило тематику издаваемой литературы.

Что касается первых послевоенных лет, то в это время интерес к Первой мировой войне явно угас. История этого события отошла на второй план на фоне закончившейся Второй мировой и Великой Отечественной войн, а также набиравшей все большую силу Холодной войны. В первые послевоенные годы идеологические аспекты явно занимали доминирующее место в нашей исторической науке, что предопределяло острую публицистичность издаваемой литературы. В дальнейшем, по мере отступления мирового напряжения, открылся больший простор для действительно научного исследования вопросов мировой истории, включая историю Первой мировой войны, появились новые массивы источников, вновь предоставилась возможность работать с зарубежными партнерами, что привело к публикации ряда серьезных работ, освещавших как общие, так и частные вопросы того периода.

Активно в те годы издавалась мемуарная литература. В Москве и Петрограде (с 1924 г. Ленинграде) вышли воспоминания российских политиков и военных деятелей М. Лемке, А.П. Извольского, А.А. Поливанова, В.А. Сухомлинова, М.В. Родзянко; немцев П. фон Гинденбурга, Вильгельма II, кронпринца Вильгельма, Ф. Пурталеса, Ф. Шейдемана, Э. Фалькенгайна, Э. Людендорфа, К. Гельфериха, Т. Бетман-Гольвега; французов М. Палеолога, Ж. Жоффра, англичанина Ф. Берти [12; 14; 31; 40; 45; 56; 61; 98; 106; 128; 129; 136; 140; 146; 167; 178; 200]. Цель данных публикаций, в принципе, была та же: разоблачение империалистической сущности внешней и военной политики царской России, её союзников и противников, бездарности царского руководства, эгоистичного характера действий стран Антанты, использовавших Россию в качестве тягловой скотины, обеспечивавшей своей жертвенностью их интересы. В совокупности эти издания стали существенным шагом по пути формирования источниковой базы для исследования проблем мирового конфликта.

Продолжалась публикация воспоминаний [21; 101; 131; 139; 170; 183; 192; 199]. При этом в глаза бросается отсутствие мемуаров российских политиков и военачальников. Впрочем, для этого были веские основания. Во-первых, как правило, к мемуарам обращаются люди, по сути, уже отошедшие от активной деятельности и имеющие возможность вернуться к своему прошлому. В СССР непосредственные участники описываемых событий в большой степени оставались в строю и воспоминаниями делиться не спешили. Сыграли свою роль и репрессии 1930-х гг., серьезно проредившие ряды потенциальных мемуаристов. Лишь много позже появились воспоминания советских полководцев времен Великой Отечественной войны, которые в большинстве своем прошли и фронты Первой мировой (Г.К. Жуков, А.В. Василевский, С.М. Буденный и др.), но в них, как правило, участие в мировой войне трактовалось как своеобразный пролог к основному делу их жизни. Мемуары же российских эмигрантов, довольно активно публикуемые за рубежом, до советского читателя в то время уже не доходили.

Что касается исследований зарубежных авторов, то советские издатели продолжали публикацию серьезных работ на эту тему. В 1935 г. в Москве вышла одна из лучших работ того времени по истории Первой мировой войны, написанная видным британским военным историком Б.Х. Лиддел Гартом [100]. Издавались работы, посвященные разным аспектам мировой войны: операциям на суше [30; 84; 85; 97; 141] и на море [32; 39; 44; 48; 50; 92; 103; 118; 120; 148; 173; 181; 193]. Интересовали советских читателей вопросы использования танков [18; 49; 202], артиллерии [204], железнодорожного транспорта [62; 132], тактики и стратегии [47; 69; 70; 104; 205].

Активно и плодотворно работали советские историки. Состояние дипломатической изоляции делало положение СССР весьма уязвимым, надо было создавать современные вооруженные силы, готовить армию и флот к грядущим испытаниям, что требовало тщательного изучения опыта последней на то время большой войны. Диапазон интересов отечественных исследователей впечатляет — от солидных работ общего характера [10; 60] до изучения отдельных операций на различных фронтах войны [11; 23; 26; 29; 52; 116; 137; 190; 195]. Вышла серия исследований Н.Г. Корсуна о боевых действиях в Закавказье [3; 154; 203], книги Н. Новикова о морских операциях на Черном море и А.В. Томашевича на Балтийском [124; 174]. Особенно активно изучались события начального, маневренного этапа войны (А. Коленковский) [83].

В эти годы в нашей стране получает признание и популярность жанр политической биографии — появились книги о У. Черчилле, Д. Ллойд Джордже, А.А. Брусилове, В. Вильсоне, Ж. Клемансо [33; 43; 138; 158; 175; 177]. Это во многом помогло существенно оживить историю, показать ее ход через призму деятельности ее ключевых участников.

В 80-е гг. XX в. в советской историографии история Первой мировой войны окончательно приняла академический характер. Новые вопросы вплоть до конца десятилетия не разрабатывались, скорее, уточнялись отдельные аспекты традиционной концепции. Тем не менее, если подводить итоги советского периода, можно считать, что были исследованы достаточно полно все основные вопросы истории Первой мировой: международные отношения накануне войны, создание двух противоборствующих военно-политических союзов (Тройственный союз и Антанта), причины конфликта, состояние экономики России, ее армии и флота, готовность к войне, политика и отношение различных партий и социальных групп населения к войне, ход боевых действий и последствия войны.

Список литературы

Honoris causa: сборник научных статей, посвященных 70-летию профессора Виктора Владимировича Сергеева. СПб.: Нестор-История, 2016.

Читайте также: