Памятные места маяковского кратко

Обновлено: 01.07.2024

Владимир Маяковский большую часть своей жизни прожил в Москве, так что не удивительно, что он множество раз упоминал её в своих произведениях. Будучи поэтом-авангардистом, Владимир Владимирович не чурался называть в своих стихах реальные места или даже их адреса, указывать реальные факты из обыденной жизни, что даёт нам огромное пространство для изучения и анализа его творчества с целью понять - какой была Москва во времена Маяковского!

Эта тема кажется мне более менее оригинальной, так как во всех гидах принято описывать места, в которых жил или бывал Маяковский. Я же хочу копнуть немного глубже и разобраться - какие места описывал Владимир Владимирович в своих стихах.

На всякий случай уточню, что все фотографии в этой статье актуальны и действительно передают облик современной Москвы - я сделал их во время двух своих летних поездок в столицу (в 2019 и 2020 годах). Ну а теперь предлагаю приступать к сути публикации!

"Облако в штанах" и "Я и Наполеон"

Я объединил эти два произведения по одной простой причине: в обоих упоминается одна и та же улица, на которой в своё время жил Маяковский, и улица эта - Красная Пресня. Да и упоминается она не в целом, а скорее в масштабе одного дома, с которым была тесно связана юность Владимира Владимировича.

Начну с Облака. В этом произведении Маяковский рассказывает о своей первой любви, которая у него оказалась несчастной. И, несмотря на то, что в "Облаке в штанах" основные действия происходят в Одессе, Маяковский таки упоминает улицу, на которой он жил в то время (в Одессе он прибывал временно, на гастролях):

Тут, я думаю, всё понятно: Маяковский жил на Красной Пресне с 1913 по 1915 годы - как раз во время написания своей знаменитой поэмы. Более того, жил он здесь со своей матерью и двумя сёстрами, которых он также упоминает в поэме в монологе " Мама, ваш сын прекрасно болен ", известному любому человеку, даже не читавшему "Облако в штанах"!

Но почему Маяковский называет это место"грязной рукой"? Всё просто - во времена Маяковского район Пресни был чуть ли не основным местом развития московской промышленности. Он действительно был грязным, и далеко не самым благополучным.

Впрочем, на описание поэта влияет и настроение его лирического героя: он в смятении и отчаянии после отказа своей возлюбленной, так что и мир видится ему "грязным и чахоточным", тогда как в другом своём стихотворении под названием "Я и Наполеон" он даёт гораздо более нейтральную оценку Пресни:

В наши дни Красная Пресня - оживлённая многополосная улица, не имеющая ничего общего с её описаниями ни в первом, ни во втором стихотворении Маяковского

"Юбилейное"

В этом стихотворении Маяковский ведёт монолог с Пушкиным, как бы общаясь с его памятником (по смыслу понимается, что Маяковский ведёт обращает свой монолог к настоящему Пушкину). В этом монологе Владимир Владимирович ставит себя в один ряд с великим поэтом и рассуждает о русской поэзии в целом (в довольно критическом ключе).

В стихотворении фигурирует вот такая цитата:

И хотя Маяковский заканчивает стихотворение выводом о том, что он не хочет себе памятник ( "Ненавижу всякую мертвечину! Обожаю всяческую жизнь!" ), его в Москве всё-таки устанавливают. И не где-нибудь, а действительно недалеко от памятника Пушкину - на соседней площади!

А это - памятник Маяковскому. Находится он на соседней площади, но, фактически, на одной улице - Тверской

И в наше время Маяковский и Пушкин действительно стоят почти что рядом: оба на Тверской улице, и разделяют их какие-то 800 метров.

Разумеется, в стихотворении имелось в виду образное "стоять рядом". Речь шла о том, что Маяковский встанет в один ряд, бок о бок с Пушкиным в истории русской поэзии (да и истории России в целом).Но с памятниками тоже получилось довольно забавно: уж не знаю, было ли это сделано намеренно или место для памятника Маяковского было выбрано по случайному совпадению!

"Автобусом по Москве"

Данное стихотворение особенно интересно (в рамках данной статьи) тем, что оно полностью посвящено Москве. А точнее тому, как изменилась Москва за десять лет существования Советского Союза (разумеется, Владимир Владимирович рассматривал только положительные аспекты).

Полдома на Тверской (Газетного Угол)
Сквозь окошки вьюга
Этот дом пустой орал на всех: — Гражданин, стой! Руки вверх!
— Не послушал окрика,
— от тебя — мокренько.
Дом — теперь: огня игра.
Подходи хоть ночью ты!
Тут тебе телеграф — сбоку почты

В этом отрывке речь идёт о Тверской улице - на момент написания стиха её еще не подвергли кардинальной перестройке, после которой улица приобрела свой современный облик, однако некоторые изменения уже появились.

Одной из самых интересных построек в этом районе является здание телеграфа, созданное архитектором Рербергом в 1927 году. Именно его и упоминает в своем стихотворении Маяковский - как один из символов "обновлённой Москвы".

Дело в том, что до революции на этом месте планировалось строительство комплекса доходных домов (этакого квартала новостроек на подобии жилых комплексов нашего времени) на средства страхового общества "Россия". Проект начали разрабатывать в начале 1910-х годов, когда ещё ничего не предвещало беды, но потом стукнула Первая Мировая - в стране начался жёсткий кризис, но компания "Россия" стояла на своём и всё же заложила фундамент нового здания.

Пожалуй, что это решение общества "Россия" было ошибочным - ещё через два года произошла сначала Февральская, а потом и Октябрьская революции, после которых ни о каком строительстве доходных домов не было и речи. Да что уж там говорить - само страховое общество "Россия" полностью прекратило своё существование!

Ну а в советское время на этом месте было решено строить здание Центрального телеграфа - главного центра связи в новой столице СССР! Автором проекта стал архитектор Иван Рерберг - именно его работой мы можем любоваться в наши дни, прогуливаясь по Тверской улице!

В этом же стихотворении присутствует и упоминание другого района Москвы, тоже преобразившегося в первые десять лет правления советской власти:

На Кузнецком на мосту,
где дома сейчас растут,
- помню, было:
пала кобыла,
а толпа над дохлой
голодная охала,
А теперь магазин
горит для разинь.
Ваня наряден.
Идет, и губа его
вся в шоколаде
с фабрики Бабаева

В этом отрывке Маяковский буквально усыпал нас отсылками: есть тут референс к собственному произведению "Хорошее отношение к лошадям", написанному как раз таки за десять лет до "Автобусом по Москве". Кроме того, есть здесь и географические упоминания: Кузнецкий мост описан как стремительно развивающаяся улица - тут он имеет в виду, скорее всего, строящийся в тот момент дом общества Динамо и расширяющийся печально известный дом на Лубянке.

На фотографии - дом общества Динамо, построенный архитекторами Иваном Фоминым и Аркадием Лангманом в 1930 году. Вполне возможно, что именно это здание и описывал Маяковский как "растущий дом"

Забавно и упоминание фабрики Бабаева: до революции эта фабрика принадлежала кондитеру Абрикосову, но в 1918 году она была национализирована и названа в честь одного из политических деятелей того времени - Бабаева. Таким образом, Маяковский этим упоминанием "убивает сразу двух зайцев": говорит о том, что за десять лет и "простой Ваня" может позволить себе шоколад, тогда как 10 лет назад он ходил бы голодный, да ещё и национализированную фабрику с новым названием упоминает - вот уж действительно подробное описание изменений Москвы!

Стихотворение о Мясницкой, о бабе и о всероссийском масштабе

Очень интересное и при этом не особо популярное в наше время стихотворение, в котором Владимир Владимирович критикует размах планов раннего СССР, напоминая людям о том, что стоило бы думать о насущных проблемах своей страны, а не витать в облаках, мечтая о глобальной переделке мира.

Мясницкая улица в этом стихотворении является олицетворением всех проблем России, которые не получили решения с приходом Советского Союза. Так что с одной стороны Мясницкая - это символический образ, а с другой - реально существующая улица, которую Маяковский описывает довольно подробно:

Иду.
Мясницкая.
Ночь глуха
Скачу трясогузкой с ухаба на ухаб.
Сзади с тележкой баба.
С вещами
на Ярославский
хлюпает по ухабам

Площадь "трёх вокзалов" (на которой и расположен Ярославский вокзал) действительно находится неподалёку, так что мы можем с лёгкостью определить направление пути как лирического героя, так и описываемой "бабы".

Вид с площади "трёх вокзалов" (пункта назначения героя стихотворения) в сторону Мясницкой улицы. Здание со шпилем посередине, грубо говоря, находится в створе Мясницкой. Конечно, во времена Маяковского ни этого небоскрёба, ни сталинской высотки гостиницы "Ленинградская" ещё не было. А вот здание Казанского вокзала (в левой части фото) Маяковский уже застал!

И то
— на лету вспоминая маму —
с размаху
у почтамта
плюхаюсь в яму.
На меня тележка.
На тележку баба.
В грязи ворочаемся с боку на́ бок.

Заканчивает своё стихотворение любопытной моралью: какое дело простому человеку до общероссийских масштабов, когда сама она каждый день ходит по грязи? Я не стал цитировать саму концовку - рекомендую вам самостоятельно ознакомиться с этим стихотворением, оно очень интересное и явно заслуживает вашего внимания (это к вопросу о том, были ли хорошие и остросоциальные стихи у Маяковского после революции).

К сожалению, проблема, поднятая Маяковским в данном стихотворении, актуальна и в наши дни. И речь не только про "общероссийские" масштабы решения проблем (хотя и эта тема осталась актуальной в нашей стране ещё со времён Маяковского) - я говорю ещё и про Мясницкую улицу.

Нет, к дорожному покрытию у меня претензий нет - от грязи и ям за сто лет, слава богу, избавились. Но посмотрите на здание главпочтамта - в каком ужасном оно состоянии! Годы идут, власть меняется, а на Мясницкой всё ни слава богу! Да и " общероссийские масштабы " зачастую решаются куда более успешно, чем вопросы масштабе одной улицы. Так что да, стихи Маяковского, увы, не теряют своей актуальности в нынешней российской действительности.

Ну а на этом я предлагаю заканчивать сегодняшнюю статью. Я постарался рассказать вам обо всех местах, которые смог лично выделить в его стихотворениях, и для этого я перечитал все наиболее значимые произведения Маяковского. Но, само собой, я мог что-то пропустить - если вы знаете о каких-то других местах Москвы, упомянутых в стихах Владимира Владимировича, пишите об этом в комментариях!

Очень надеюсь, что данная публикация была вам интересна - задумал я её давным давно, но воплотить в жизнь смог только сейчас!

Пожалуй, лучшее место для празднования 123-го дня рождения Владимира Маяковского – улицы и площади Москвы, ведь он один из самых ярких поэтов-урбанистов своего времени. Буквально влюбившись в юности в город, поэт изображает его в своих стихах. По книгам можно угадать любимые маршруты Маяковского, узнать, какие приметы времени его огорчали и даже заглянуть в выдуманный футуристом город будущего с дирижаблем и электросамобрителем в каждом доме.

Мы поговорили с сотрудником Государственного музея В.В. Маяковского и специалистом по его творчеству Мариной Красновой о роли города в стихах и жизни поэта. Она рассказала, как менялось его восприятие Москвы со временем, как он оживлял фонари и трамваи и какое название придумал для светофора. А также, на каком бульваре в первый раз прочитал свои стихи и почему ранние произведения Маяковского похожи на картины.

"Меня Москва душила в объятьях кольцом своих бесконечных Садовых. "

История знакомства Маяковского и Москвы начинается в 1906 году, когда семья будущего поэта переезжает сюда из Грузии. С первых же прогулок он привязывается к этому городу. Позже он опишет в поэме "Люблю", как "столиц сердебиение дикое ловил, СтрастнОю площадью лежа", читал "страницы железа и жести" уличных вывесок и разговаривал с водокачками и домами.

"Мать Маяковского вспоминала, что он любил уходить и долго гулять по Москве, – рассказывает Марина Краснова. – По словам его друга Василия Каменского, когда Владимир попал в Бутырскую тюрьму и лишь спустя шесть месяцев вышел из нее, первым делом пошел гулять по бульварам. На Сретенском состоялся его литературный дебют – он прочитал свои стихи Давиду Бурлюку, сказав, что это сочинения "одного приятеля". Но Бурлюк догадался об авторстве и заявил Маяковскому, что тот – гениальный поэт. С тех пор так его и представлял всем своим друзьям".

Любимым временем суток для прогулок у поэта была ночь. Во многих воспоминаниях знавших его женщин есть рассказы о том, как он поздно провожал их или вел гулять. Недаром фонари – постоянные герои его стихов. Вот они стоят, как "цари в короне газа", а вот один из них "сладострастно снимает с улицы черный чулок". Они участвуют в любовных признаниях: "я в тебя вцелую сквозь туманы Лондона огненные губы фонарей".

По книгам Маяковского можно вычислить его любимые маршруты по городу. Вот, например, рабочий:

Люблю Кузнецкий
(простите грешного!),
потом Петровку,
потом Столешников;
по ним
в году
раз сто или двести я
хожу из "Известий"
и в "Известия".

Адреса, связанные с близкими людьми, появляются в поэме "Про это" – Лубянский проезд и Водопьяный переулок. Прогулка по Кузнецкому мосту, во время которой Маяковский увидел упавшую от голода лошадь, станет основой стихотворения "Хорошее отношение к лошадям". А строки из стихов "Про Мясницкую" рисуют еще одну, не самую удачную, прогулку:

Балансируя
– четырехлетний навык!-
тащусь меж канавищ,
канав,
канавок.
И то
– на лету вспоминая маму –
с размаху
у Почтамта
плюхаюсь в яму"
.

Художник-одиночка против "адища города"

По словам Марины Красновой, важная особенность города у Маяковского, особенно в раннем творчестве – образность."Стихи похожи на картины, которые он рисует словами. Это момент, когда он еще ищет себя, занимается в училище живописи, ваяния и зодчества, и воспринимает себя именно художником". Действительно, некоторые стихи похожи на холст, нарисованный яркими мазками:

Багровый и белый отброшен и скомкан,
в зеленый бросали горстями дукаты,
а черным ладоням сбежавшихся окон
раздали горящие желтые карты.

Бульварам и площади было не странно
увидеть на зданиях синие тоги.
И раньше бегущим, как желтые раны,
огни обручали браслетами ноги.

При этом город у поэта похож на организм. Выразительными метафорами и образами он оживляет улицы, водосточные трубы, площади. Правда, бросается в глаза, что этот живой город – страдающий и больной. "Адище города" окна "разбили на крохотные, сосущие светами адкИ" – в каждой квартире своя маленькая преисподняя. "На ресницах морозных сосулек слезы. из опущенных глаз водосточных труб", и над всем этим "небо, в дымах забывшее, что голубо". Но больше всего достается улицам:

Улица муку молча перла.
Крик торчком стоял из глотки.
Топорщились, застрявшие поперек горла,
пухлые taxi и костлявые пролетки.
грудь испешеходили.

Марина Краснова объясняет такие изломанные и пессимистичные образы тем, что Маяковский переносит на город страдания людей и несовершенства, которые видит. "Безусловно, в Москве есть и грязь, и нищие, и он эти пороки показывает через призму болеющего города. Отождествляет его со страдающим существом".

Сам поэт в этом городе очень одинок. "С небритой щеки площадей стекая ненужной слезою, я, быть может, последний поэт," – красноречиво говорят строки трагедии "Владимир Маяковский". В воспоминаниях Виктора Шкловского "О Маяковском" видим такие же мотивы:

"Он не был бездомным. Дом – квартира, семья – у него есть. Но в стихах и даже в воспоминаниях его друзей того времени он кажется бездомным. Это бездомность юноши, который отрывается от своего дома и ищет собственную судьбу. По Москве ходят быстрые, просторные и дорогие трамваи. На Садовых шумят деревья.

Москва вся круглая, запутанная, вся в вывесках – пестрые вывески и вывески черные, с золотыми буквами. Москва вся вымощена черепами булыжников. По круглой Москве блуждал Маяковский в черной бархатной рубашке, темные волосы закинуты назад. Так ходили мастера-печатники. Но у тех рубашки сатиновые. Такую рубашку звали "пузырем", а человека, так одетого, звали "итальянцем".

"Мы возьмем и придумаем новые розы – розы столиц в лепестках площадей. "

Одиночество писателя, как и страдания города, буквально перечеркиваются революцией. "Она становится тем домом, который поэт ищет, – объясняет Краснова, – Шкловский пишет, что Маяковский вошел в революцию, как в собственный дом, вошел прямо и начал в доме своем открывать окна. Поэтому в последующих стихах восприятие города сильно меняется. Это хорошо видно, например, в стихотворении "Две Москвы".

[html][/html]
В новой Москве совсем не та жизнь, что в прошлой. Здесь нет места мещанству. Здесь строятся университеты и метро, площади широкие, а жизнь – быстрая. "Кто схватит улиц рвущийся вымах!
Кто может распутать тоннелей подкопы!" – скажет футурист в поэме "Человек". Важно также, что теперь люди решают, каким городу быть. Он уже не отдельное иррациональное существо, а техничное творение рук человеческих.

"Маяковский любил большие города, скорость, автомобили, технику. В автобиографии он напишет, что после электричества, с которым он познакомился в семь лет, бросил интересоваться природой – "неусовершенствованная вещь". В путешествии по Америке он восхищался небоскребами и в первый раз в жизни увидел светофор. Он не знал английского, поэтому сам придумал название новшеству, которого еще не было в СССР – "полицейские маяки", – приводит примеры Марина Краснова.

У Льва Кассиля есть воспоминания о том, как они с Маяковским ехали по Москве в новом трамвае, и поэт радовался, что эта новая модель отечественного производства:

"Маяковский любовно трогал медные скобы, грузно, по-хозяйски прохаживался по вагону, мычал что-то про себя, заглядывал под скамейки, прислушивался к ходу, высовывался с площадки, чтобы осмотреть трамвай снаружи. Кондукторша с явным осуждением смотрела на громадного человека, восторгавшегося таким будничным и неказистым явлением, как трамвай. По ее снисходительному лицу видно было, что она приняла Маяковского за ротозея из провинции".

"Истомившимися по ласке губами тысячью поцелуев покрою умную морду трамвая", – отразится эта любовь в стихах. А однажды трамвай стал для поэта местом свидания. Маяковский пообещал Эльзе Каган (младшей сестре Лили Брик) прокатить ее на извозчике в Сокольники. Но перед этим сильно проигрался, и катал девушку на трамвае вокруг Триумфальной площади. Той самой, на которой через много лет поставят ему памятник.

Москва футуристическая

Маяковский настолько верил в технический прогресс, что смело создавал в своих произведениях необыкновенные города будущего. Например, в "Летающем пролетарии" он утверждает:

[html][/html]
Вряд ли эти художественные образы опирались на научный расчет. Но важнее то, насколько полюбив город и сделав его своей творческой лабораторией ("Улицы – наши кисти, площади – наши палитры"), Маяковский верен этому принципу. И по отношению к уходящему городу, и по отношению к будущему. В этом контексте пророческими кажутся его ранние строки, где, рассказывая, как "страдающая" улица "провалилась, как нос сифилитика", Маяковский добавляет:

Но меня не осудят, но меня не облают,
как пророку, цветами устелят мне след.
Все эти, провалившиеся носами, знают
я – ваш поэт.

La Rotonde
(Париж)

La Coupole
(Париж)

Еще одно знаменитое и сохранившееся до сих пор парижское заведение, куда захаживал Владимир Маяковский, — ресторан La Coupole. Меню в современном La Coupole впечатляет. Здесь подают всевозможные морепродукты — устриц, лобстеров, крабов, а также фуа-гра с клубникой и крекерами с бальзамиком, соте из телятины с клецками, филе сибаса на гриле. Можно заказать сет из нескольких блюд: самый дешевый обойдется в €25, самый дорогой — с бокалом шампанского — в €60.

Обыкновенно мы говорим:
все дороги приводят в Рим.
Не так у монпарнасца.
Готов поклясться.

| Владимир Маяковский в Мексике,

20-е годы ХХ века |

Istria Montparnasse
(Париж)

По московским местам, связанным с жизнью поэта, нас провела начальник экспозиционного отдела Государственного музея В.В. Маяковского Марина Краснова.

Квартира Маяковских в Спиридоньевском

Спиридоньевский пер., 12/9

Переезд в Москву был связан с трагической смертью отца Маяковского, погибшего от заражения крови. После этого поэт на всю жизнь приобрел бактериофобию — он часто мыл руки, боялся браться за дверные ручки, избегал острых предметов.

Квартира Маяковских на Красной Пресне

Красная Пресня, 36 с.1

Сейчас в квартире на Красной Пресне работает выставка, посвященная американской дочери поэта – Патриции Дж. Томпсон (Елене Владимировне Маяковской)

Московское училище живописи, ваяния и зодчества

Политехнический музей

Новая площадь, 3/4

Целая эпоха в истории Политехнического музея связана с именем Владимира Маяковского, в общей сложности он выступал здесь 44 раза.

11 ноября 1913 года на сцену Большой аудитории музея он впервые вышел в знаменитой желтой кофте, которая стала символом неприличия в начале XX века.

Полиция обыскивала Маяковского, чтобы изъять кофту, но обязательно кто-нибудь из друзей проносил ее за кулисы, и поэт появлялся на сцене, эпатируя публику своим внешним видом.

Сретенский бульвар

Квартира Маяковского и Бриков в Полуэктовом переулке

Сеченовский пер., 5

Доходный дом Российского общества застрахования капиталов и доходов

Милютинской пер., 11

Плакаты создавались вручную и тиражировались с помощью трафаретов – рисовалось до ста плакатов в день.

Вместе с Маяковским работали такие художники, как Черемных, Малютин, Лавинский, Моор, Нюренберг и другие.

Квартира Бриков в Водопьяном переулке

Водопьяный переулок, 3 (дом не сохранился)

Между Водопьяновым переулком и Лубянским проездом разворачиваются события поэмы В.В. Маяковского "Про это"

Дача в Сокольниках

Майский просек (дача не сохранилась)

Квартира Маяковского в Гендриковом

Маяковского пер, 15/13

В 1926 году, после хождения по инстанциям, Маяковский получил квартиру в Гендриковом переулке. Владимир Владимирович сам нарисовал план перепланировки, в результате которой появились гостиная, три комнаты, а за счет уменьшения кухни удалось разместить сидячую ванну в совмещенном санузле.

В 1930 году в квартире на Таганке друзья устроили Маяковскому чествование, посвященное 20-летию его литературной деятельности.

В 1935 году переулок получил имя поэта, название сохранилось и сейчас. А в 1938 году в этом здании открылась библиотека-музей В.В. Маяковского, просуществовавшая здесь до 1972 года и преобразованная в Государственный музей В.В. Маяковского.

Малый Черкасский пер., 2

"Вопросы / и трудные, / и веселые, / и скользкие, / и в дни труда / и в дни парадов - / ставила, / вела / и разрешала / "Комсомольская / правда".

Настасьинский переулок, 1 (здание не сохранилось)

В декабрьском письме 1917 года к Брикам поэт пишет:

Кафе просуществовало недолго, в апреле 1918 года оно было закрыто, а дом Севастьянова позже был снесен.

Пушкинская площадь, 3

Триумфальная площадь

В 1935 году сама площадь была переименована в площадь Маяковского, а в 1958 году появился памятник поэту скульптора Александра Кибальникова.

В 1960-е годы Триумфальная площадь становится главной литературной площадкой Москвы, у памятника собирались и читали свои стихи Роберт Рождественский, Евгений Евтушенко, Андрей Вознесенский и многие другие.

Рабочая комната поэта

Лубянский проезд, 3/6, с. 4

В этой комнате бывали нарком просвещения Анатолий Луначарский, поэт Николай Асеев, писатель Виктор Шкловский, режиссер Всеволод Мейерхольд, кинорежиссеры Сергей Эйзенштейн, Дзига Вертов, художники Дмитрий Моор, Николай Денисовский, Михаил Черемных, Антон Лавинский, Александр Родченко, актриса Нато Вачнадзе.

В 1974 году двери этого дома откроются вновь, но уже для посетителей Государственного музея В.В. Маяковского (сейчас здание находится на капитальном ремонте).

Читайте также: