Осуществления гражданских прав сроки кратко
Обновлено: 16.05.2024
Во всех случаях использования (и понимания) сроков как хронометрических пределов осуществления правомочия и, соответственно, противодействия злоупотреблению правом, мы видим извлечение пользы из важнейшего свойства времени — оно, в силу объективности его течения, превращает сущее в преходящее и всегда найдёт себе применение как мерило устойчивости любого пребывающего в нём феномена. В том числе, конечно, ценностей. Для целей противодействия злоупотребления правом время, поэтому, принимается как идеальный аргумент умозрительной функции объективной оценки интереса — идеальный и в смысле своей объективности, а значит и обоснованности суждения об объективности такой оценки, то есть значения этой функции, и в смысле своей простоты, а точнее линейности.
§ 2.1.1.1 Классификация гражданско-правовых сроков.
Далее, следует описать различные способы выражения хронологического исчерпания интереса (или его понижение, нетерпимое относительно возрастания противоположно направленного интереса другой стороны) в фиксирующих этот эффект нормах права. Мы, конечно, говорим о системе гражданско-правовых сроков. В классической доктрине различают, в зависимости от назначения, сроки осуществления прав — родовую категорию, обнимающую сроки существования права, пресекательные сроки и некоторые другие[1], сроки исполнения обязанностей[2]и сроки защиты права, каковые могут отождествляться со сроками исковой давности[3]. Однако наш подход к этой системе, отражая и методологию, и терминологию этой работы, отличается от принятого и нуждается в изложении.
Поскольку назначение любых сроков в гражданском праве состоит в мере допустимого использования правового блага, любая их классификация представляет собой таксономию, выражающую тот или другой критерий исчерпания правового блага. Естественным образом, в этой работе рубрикация сроков произведена в зависимости от того, как их истечение, которое мы понимаем как критическое снижение вменённого в хронометрические величины интереса, влияет на судьбу правовых благ, в которых этот интерес выражен.
Средствами (мерами) защиты права являются любые действия, прямо или косвенно направленные на осуществление нарушенного права, то есть на получение управомоченной стороной того блага, юридическим выражением вменённого интереса в котором служит данное право. Средства защиты права, по нашему мнению, являются самостоятельными правовыми благами, и не только гносеологически. Но они не присутствуют в юридической реальности иначе, чем в виде прав и правомочий, осуществление которых и позволяет защитить субъективное право.
Отсутствующая (или недостаточная) обязанность возникает в условиях нелегитимированного и пребывающего в дозволительном поле интереса. Отсутствие такой легитимации само по себе образует злоупотребление правом. Легитимация интереса приводит к возникновению субъективного права.
Ниже будут высказаны наши суждения о сроках, применимых к правовым благам. С нашей точки зрения, целесообразно выделять сроки существования правовых благ и сроки давностные. Уточним, что мыслим гражданско-правовую категорию сроков в согласии с устоявшейся доктриной: это объективно существующий период времени, который неизбежно истечёт, поэтому его окончание всегда определяется через указания на события, наступление которых непредотвратимо (календарная дата, истечение отрезка времени определимой длительности[4], иное объективно неизбежное событие).
Сроки существования правовых благ, в нашем понимании, — это периоды времени, истечение которых полностью и необратимо приведёт к исчерпанию правового блага.
Примером срока существования права, установленного законодательством, может послужить срок существования исключительного права на произведение (ст. 1281): право это безоговорочно прекратится по прошествии 70 лет после смерти автора (по общему правилу). Но срок существования права может быть установлен и договором. Так, по договору аренды, заключаемому с определённым сроком, устанавливается срок права аренды, и по прошествии такового право владения и пользования (или только пользования) переданным в аренду имуществом у арендатора прекратится, без какой-либо возможности восстановления[5]; по договору аренды с неопределённым сроком право аренды прекратится через установленный в законе срок после предупреждения, направленного контрагенту заинтересованной стороной. Во всех случаях предел длительности права, конечно, является выражением интереса — или его вменённым хронометрическим значением, выражающим максимум его снижения (при законодательном основании) или признанным контрагентом (при договорном).
Сроки существования правомочия, как и сроки существования другого блага, субъективного права, представляют период, за рубежом которого правомочие уже не существует и существовать ни при какой возможности не будет. Поскольку правомочие всегда заключается в совершении необходимого и достаточного действия по приобретению права, истечение срока его существования означает невозможность осуществления действий по приобретению права. Естественно, невозможность приобретения права равнозначна невозможности обладания им. Так, правомочие, предусмотренное в п. 2 ст. 562, длится три месяца; только в течение этого срока у его обладателя — кредитора по обязательству, включённого в состав предприятия, если он не сообщит о своём согласии на перевод долга продавцу или покупателю, — имеется возможность совершения действий для приобретения указанных в этой норме прав. Правомочие преимущественного приобретения отчуждаемой доли в праве собственности на недвижимость или в обществе с ограниченной ответственностью, предусмотренное абз. 2 п. 2 ст. 250, абз. 2 п. 5 ст. 21 Закона об ООО, необратимо иссякнет через месяц и 30 дней соответственно[6]. Правомочие требования к поручителю прекратится по истечении сроков, указанных в п. 6 ст. 367, в т. ч. и тогда, когда обязательство поручителя по исполнению обязательства должника не исполнено[7].
Срок существования правомочия отмеряет предельно терпимую продолжительность его неосуществления (совершения действий по приобретению права) и соответствует вменённому хронометрическому максимуму снижения выраженного в нём интереса. Возвращаясь, простоты изложения ради, к использованию уже знакомой модели продажи предприятия, мы видим, что этот срок принимается как объективная оценка допустимой степени безразличия к возможности воспрепятствовать продаже, в составе которого имеются обязательства в пользу данного кредитора. Одновременно это и срок, отмеряющий предельно терпимую длительность обременения, налагаемого на продавца и покупателя предприятия, в виде необходимости смириться с возможностью предъявления кредитором соответствующих требований. Как обычно при хронометрических пределах осуществления правомочия, обсуждаемая конструкция закрепляет не абсолютные и не разрозненные, а относительные значения допустимостей. Конструкция же ст. 483 закрепляет более сложную конфигурацию интересов: по существу, речь идёт о вменённом в хронометрические значения максимуме интереса покупателя не в праве, а в сохранении риска затруднительности его удовлетворения на продавце.
После того, как раскрыто правовое содержание сроков как измерения прочности интересов стороны правоотношения, – способности этих интересов обосновывать сохранение за их носителями субъективных гражданских прав и правомочий, обещает быть плодотворным исследование содержания прав и существа выраженных в них интересов сторон правоотношения применительно к отдельным гражданско-правовым срокам, задающим хронометрические пределы допустимого неосуществления правомочия, – или, продолжаем мы повторять, критическую точку объективного роста интереса должника в защите, и минимально терпимое падение интереса истца в осуществлении своего правомочия. Или же, что на деле случается еще чаще, отражающим баланс между интересами, в каковом случае, конечно, не приходится говорить о хронометрических показателях каждого из них в отдельности, ибо временная координата в этом случае является общей для обеих сторон и задается моментом, по прошествии которого интерес управомоченной стороны принимается нетерпимо ничтожным по отношению к интересу стороны обязанной, для каковой, напротив, указанный момент времени является максимальным хронометрическим значением, при котором соотношение ценности интересов сторон остается не в пользу обязанной стороны.
[1] Гражданское право: учебник: в 3 т. Т. 1 / под ред. А. П. Сергеева. — 2-е изд., перераб. и доп. — Москва: Проспект, 2020. — 1040 с. С. 558 (автор главы — А. П. Сергеев).
[3] Там же, с. 563. Чуть ранее, на с. 559, А. П. Сергеев допускает отнесение к срокам защиты права также претензионных сроков.
[8] В некоторых случаях возникает эффект мимикрии сроков существования правомочия под давностные или даже исковые. Так, возможность предъявления требований к поручителю, в том случае, если срок для этого действия не установлен в договоре, ограничена годичным периодом непредъявления иска, который начинает течь с момента наступления срока исполнения основного обязательства, а если этот срок не установить — двухлетним непредъявлением иска после заключения договора поручительства (п. 6 ст. 367). Та же конструкция использована в п. 3 ст. 562. Однако в этих случаях юридический факт непредъявления иска принимается как обстоятельство, прекращающее существование правомочия (технически — возможность приобретения).
Читайте также: