Лукиан о пляске кратко

Обновлено: 05.07.2024

Искусство. Искусствознание -- Танец -- История изучения танца -- Изучения танца древнего мира -- Изучение античного танца -- Лукиан (ок.125 г н.э. - ум.после 185 г.н.э.) - теоретик танца -- Биографические материалы -- Хрестоматии для высших учебных заведений
Искусство. Искусствознание -- Танец -- Теория танца -- Основы и элементы танцевальных систем -- Трактаты по теории танца, написанные до 19 в.
Шифр хранения:
FB 2 10-77/426
FB 2 10-77/427
Электронный заказ

5. Ликин [3] [1] . … ты так неодобрительно отзываешься о пляске и театральных представлениях .
Кратон. Чтобы я с моей длинной бородой и седой головой уселся среди всех этих бабёнок и обезумевших зрителей и стал вдобавок в ладоши бить и выкрикивать самые неподобающие похвалы какому-то негоднику, ломающемуся без всякой надобности!
Ликин. Ты заслуживаешь снисхождения, Кратон! Но если ты когда-нибудь меня послушаешься и, так сказать, ради опыта предоставишь себя в моё распоряжение, пошире раскрыв глаза, — я уверен, ты впредь не успокоишься, пока не захватишь раньше других удобное место на представление, откуда будет хорошо видно и слышно всё, до мельчайших подробностей.
Кратон. Не дожить мне до лета, если я когда-нибудь себе позволю что-нибудь подобное, пока у меня будут голени волосатые и борода не выщипана [4] ! До тех пор могу тебя лишь пожалеть, так как ты вконец у меня завакханствовал!

Ликин. Пляска вносит лад и меру в душу смотрящего, изощряя взоры красивейшими зрелищами, увлекая слух прекраснейшими звуками и являя прекрасное единство душевной и телесной красоты. А если в союзе с музыкой и ритмом пляска всего этого достигает, то за это она заслуживает хвалы.
Кратон. Ну, не очень-то у меня много досуга слушать, как обезумевший человек станет собственный недуг расхваливать. Но если уж так тебе хочется облить меня потоком разного пустословия, я готов взять на себя эту дружескую повинность и предоставить свои уши к твоим услугам, так как и без воску могу внимать зловредным речам. Итак, отныне я буду нём перед тобой, а ты говори всё, что угодно, как будто никто тебя не слушает.

7. … одновременно с происхождением первых начал вселенной возникла и пляска, появившаяся на свет вместе с ним, древним Эросом [5] [1] . А именно: хоровод звёзд, сплетенье блуждающих светил с неподвижными, их стройное содружество и мерный лад движений суть проявленья первородной пляски. После, мало-помалу, развиваясь непрерывно и совершенствуясь, пляска теперь, как кажется, достигла последних вершин и стала разнообразным и всегармоничным благом, сочетающим в себе дары многих Муз.

19. Ведь и старинное сказание о египтянине Протее [1] говорит, по-моему, лишь о том, что это был некий плясун, человек, искусный в подражании, умевший всячески изменять свой облик, так что и влажность воды он мог изобразить, и стремительность огня в неистовстве его движенья, и льва свирепость, и ярость барса, и трепетанье древесных листьев — словом, все что угодно. Но сказанье взяло природные способности Протея и превратило их в своём изложении в небылицу, будто Протей превращался в то, чему в действительности только подражал. А это последнее присуще плясунам и в наши дни: ведь всякий может видеть, с какою быстротой плясуны, применяясь к случаю, тотчас же меняются, следуя примеру самого Протея. Надо думать, что и в образе Эмпусы, изменявшей свой вид на тысячу ладов, преданье сохранило память о такой же плясунье — женщине.

29. Комедия считает смешную сторону своих масок за главную часть доставляемого наслаждения . Напротив, наружность танцора всегда нарядна и благопристойна . А как прекрасна сама маска! Как она подходит к разыгрываемому действию! И не зияет, как драматические, а плотно сжимает губы, ибо у танцора нет недостатка в тех, кто кричит вместо него.
30. Дело в том, что в старину одни и те же люди и пели, и плясали, но позднее, поскольку усиленное дыхание при движении сбивало песню, порешили, что будет лучше, если плясунам будут подпевать другие.
31. Что касается изображаемого содержания, то в обоих случаях они одни и те же, — пляска в этом смысле ничуть не отличается от трагедии, разве только тем, что она — разнообразней, гораздо богаче содержанием и допускает бесчисленные превращения.
32. Если же пляска не включена во всенародные игрища, — этому причиной, я утверждаю, то, что судьи признали пляску делом слишком большим и важным, чтобы вызывать её на испытанья. Впрочем, я мог бы указать на самый лучший в Италии город халкидского происхождения, который дополнил состязания [10] [1] , происходящие в нём, как неким украшеньем, именно пляской.

35. Вот и всё — о самой пляске, так как удлинять речь введением всяческих подробностей может лишь невежда. А теперь я расскажу тебе о самом плясуне: какими качествами он должен обладать, какие упражнения ему надлежит проделывать, что надо знать и как овладеть своим искусством. Искусство это — ты сам убедишься — не из легких и быстро преодолимых, но требует подъёма на высочайшие ступени всех наук: не одной только музыки, но и ритмики, метрики и особенно излюбленной твоей философии, как естественной, так и нравственной, — только диалектику пляска признаёт для себя занятием праздным и неуместным. Пляска и риторики не сторонится; напротив, и ей она причастна, поскольку она стремится к той же цели, что и ораторы: показать людские нравы и страсти. Не чужды пляске также живопись и ваяние, и с нескрываемым усердием подражает она стройной соразмеренности произведений, так что ни сам Фидий, ни Апеллес не оказываются стоящими выше искусства танца.
36. Но прежде всего плясуну предстоит снискать себе милость Мнемозины и дочери её Полимнии и постараться, чтобы ничто не ускользало из его памяти, но всегда находилось у него наготове. Главная задача плясуна в том и состоит, чтобы овладеть своеобразной наукой подражания, изображения, выражения мыслей, умения сделать ясным даже сокровенное.
37. По сути дела, повторяю, пляска в целом есть не что иное, как история далёкого прошлого, которое актёру надлежит всегда иметь наготове в своей памяти и уметь изобразить приличествующим образом: он должен знать всё, начиная с самого хаоса и возникновения первооснов вселенной, вплоть до времён Клеопатры Египетской. Таким промежутком времени надлежит ограничить у нас многосторонние знания плясуна.

65. Оратор добивается того, чтобы слова его не расходились с образами выводимых им храбрецов, тираноубийц, бедняков или поселян, и стремится, чтобы в каждом из них выступали на вид своеобразные, именно ему свойственные черты.

69. В прочих зрелищах проявляется лишь одна сторона человеческой природы: либо его душевные, либо телесные способности. В пляске же неразрывно связано то и другое: её действие обнаруживает и ум танцора, и напряжённость его телесных упражнений. И, что самое важное, в пляске каждое движение преисполнено мудрости, и нет ни одного бессмысленного поступка.

71. … насколько приятнее смотреть на пляску, чем на юношей, состязающихся в кулачном бою и обливающихся кровью, или на борющихся и катающихся в пыли. Пляска же часто изображает то же самое, только с большей безопасностью и, вместе, с большей красотой и приятностью. И, конечно, напряжённые движения танцора и для него самого оказываются чрезвычайно здоровым занятием: я по крайней мере склонен считать пляску прекраснейшим из упражнений и притом превосходно ритмизованным. Сообщая телу мягкость, гибкость, лёгкость, проворство и разнообразие движений, пляска в то же время дает ему и немалую силу.
72. Не оказывается ли таким образом пляска чем-то исполненным высшего лада, раз она изощряет душу, развивает тело, услаждает зрителей, обогащает их знанием старины, — все это под звуки флейт и кимвалов, под мерное пение хора, чаруя и зренье, и слух?

74. … танцор должен обладать хорошей памятью, быть даровитым, сметливым, остроумным и особенно метким в каждом отдельном случае. Кроме того, танцору необходимо иметь своё суждение о поэмах и песнях, уметь отобрать наилучшие напевы и отвергнуть сложенные плохо.
75. Что же касается тела, то, мне кажется, танцор должен отвечать строгим правилам Поликлета: не быть ни чересчур высоким и неумеренно длинным, ни малорослым, как карлик, но безукоризненно соразмерным; ни толстым, иначе игра его будет неубедительна, ни чрезмерно худым, чтобы не походить на скелет и не производить мертвенного впечатления.

79. Пляска обладает такими чарами, что человек, пришедший в театр влюбленным, выходит образумившимся, увидев, как часто любовь кончается бедой. Одержимый печалью возвращается из театра смотря светлее, будто он выпил какое-то дающее забвенье лекарство . Вакхическая пляска, особенно процветающая в Ионии и в Понте, несмотря на свой шутливый характер, до такой степени покорила тамошних жителей, что в установленный срок они поголовно, забыв все другие дела, сидят в театре целыми днями и смотрят на титанов, корибантов, сатиров и пастухов. Мало того: исполняют эти пляски в каждом городе самые знатные люди, занимающие первенствующее положение. Они не только не стыдятся этого занятия, но, напротив, даже гордятся им больше, чем благородством своего происхождения, почётными обязанностями и заслугами предков.

80. Помню, я видел однажды такой случай: один актёр, плясавший рождение Зевса и пожирание Кроном своих детей, по ошибке сплясал нечестие Фиеста, сбитый сходством обоих происшествий. А другой, представляя Семелу, поражаемую перуном Зевса, сделал её похожею на Главку, которая жила гораздо позже

Содержание

Прикрепленные файлы: 1 файл

РЕФЕРАТ Концепция танцевального искусства Лукиана.docx

Министерство образования Республики Беларусь

Белорусский государственный университет

Заочная форма обучения

Специальность: Музейное дело и охрана историко-культурного наследия

Концепция танцевального искусства Лукиана

Реферат по дисциплине:

Лукиан и его творчество………………… …………………………

Лукиан о танцевальном искусстве………………………………….

Танец (польск. taniec, от нем. Tanz) - вид искусства, основанный на выразительности ритмичности движения и пластики человеческого тела. Танец организован в пространстве и времени в единую композицию; танцевальный образ тесно связан с музыкой, а также с костюмом, который обусловливает характер движения и манеру исполнения. Возникновение танца относится к глубокой древности, когда движение было непосредственным выражением сильных эмоций, чаще положительных (охваченный ликованием человек пускается в пляс; бьющая через край радость жизни, ощущение здоровья, наслаждение бытием выливаются в энергичные движения). Древние формы танца зародились в процессе практической трудовой деятельности человека: процесс труда обнаружил значение ритма; движения, подчиненные ритму, породили пляску, которая и является одним из наиболее ранних проявлений культуры. Координации совместных движений помогали ритмические акценты — вскрики, возгласы, эмоционально освежающие монотонные действия и постепенно развившиеся в пение. Поэтому изначальная танцевальная музыка — вокальная, а первые и самые необходимые музыкальные инструменты — простейшие ударные. Во многих случаях коллективный танец усиливает совместно переживаемое чувство как самих участников, так и зрителей. Изначальная функция танца - выражение эмоционального напряжения через слаженные движения. В танце и в отношении общества к танцу выражаются характер времени, дух эпохи. Почерпнутые из трудовых и других жизненных процессов движения первобытных танцоров постепенно автономизировались и обобщались; танец вычленялся из первоначально синкретичного искусства, приобретая устойчивые формы.

Танец - одно из проявлений народного творчества; в танцах каждого народа накапливались свои традиции, кристаллизовались хореографический язык, пластическая выразительность и соотношение с музыкой. В танце движения определены заранее, в отличие от пляски, которая импровизируется.

Изображение танца в античной Греции.

Существует деление танцев на "показываемые" (сценические и культовые) и бытовые. Среди бытовых со временем определились различия между танцем крестьянским и городским, а из последних выделились придворные, бальные, салонные.

Огромное влияние на развитие европейской танцевальной культуры имело танцевальное искусство Древнего Востока и античности: ассирийские, древнеегипетские и древнегреческие религиозные празднества. Военные, атлетические танцы были обязательной частью представлений древнегреческого театра. Танцовщики-пантомимисты появились в эллинистическое время в IV—II веках до нашей эры. Эллинистический танец продолжал развиваться в Древнем Риме (II—I века до н. э.) и получил своё развитие в пантомиме во II—V веках нашей эры.

Описания древнегреческих танцев можно встретить у Аристотеля, Филострата, в трагедиях Эсхила, Софокла, Еврипида, в комедиях Аристофана и других; целый трактат написал Лукиан. О танцах римлян писали Цицерон и Гораций.

— религиозные (умеренные и оргиастические);

— гимнастические и военные, воспитательного назначения;

— обрядовые (например, свадебные);

Как и у других народов античных времен, пляска и различного рода акробатические, гимнастические трюки были непременным атрибутом древнегреческого религиозного культа. Каждому божеству мог быть посвящен свой отдельный танцевальный ритуал. Так, среди наиболее ранних упоминаний можно встретить сведения о танце фригийского происхождения Алоэнес (Aloenes), который исполнялся жрицами Кибелы в честь ее дочери Цереры. Существовали и другие танцы данного культа — Анфема (Anthema), Буколос (Bookolos), Эпикредрос (Epicredros) и множество местных разновидностей. Всеобщее распространение имели пляски, восхваляющие Афродиту — благопристойные, сдержанные, совершенные, так же, как и их покровительница.

Ритуальные шествия в Древней Греции также сопровождались танцами, музыкой и песнопениями. Одним из таких танцев-шествий был комос (Komos), участники которого — комасты — под аккомпанемент кифар и флейт исполняли непринужденные и фривольные движения.

Наибольшую популярность в повседневной жизни древних греков имели религиозные торжества, посвященные Аполлону и Дионису и сопровождавшиеся многочисленными танцами, разнообразными по форме и характеру. Причем танцы, связанные культом Аполлона, существенно отличались от танцев дионисийских (вакхических) празднеств: в первом случае стиль их был более церемониальный, степенный, торжественный; во втором — более свободный, страстный и даже эротичный. Подобное противопоставление в дальнейшем ярко проявилось и в профессиональном искусстве, прежде всего в сфере древнегреческого театра (танцы трагедии и комедии).

Пиррихе был близок и другой вид древнегреческого танца – гимнопедия (Gymnopaedia). Представлявший собой по сути гимнастические упражнения под звуки флейты или лиры, он исполнялся нагими юношами на агоре в Спарте во время одного из ежегодных праздников. Фигуры гимнопедии напоминали движения и позиции, которые использовались в борьбе и боксе.

Театральные представления античных времен представляли собой сочетание драматического действия, поэтической декламации, пение, танцы, жестикуляцию, мимические движения. Петь и плясать в древнегреческой драме поручалось хору. Его движения (как правило, то в одном направлении, то в обратном) могли быть маршевыми по характеру (парод и эксод) или хороводными (стасимы).

Каждому виду театральных зрелищ Древней Греции был свойственен свой определенный круг танцевальных жанров. В танцах трагедии отсутствовали виртуозные элементы, движения актеров отличались условностью и малоподвижностью, выразительным характером жестикуляции в более оживленных эпизодах. В комедийных представлениях танцы были виртуозными, технически сложными и часто имели неистовый, грубоватый, порой непристойный характер.

Среди множества жанров древнегреческого театра следует выделить несколько основополагающих — эммелию, кордак и сиккиниду.

Эммелия — первоначально хороводный танец культового предназначения (зачастую у постели умирающего), торжественного, величественного и возвышенного характера, в медленных или размеренных темпах. В отличие от пиррических плясок она исполнялась женщинами и отличалась красотой форм и изяществом пластики. Особенно выразительными были движения рук танцовщиц — сложные по рисунку и экспрессивные по характеру, в то время как ноги и корпус его были сравнительно неподвижны. Возникнув как религиозный танец, впоследствии эммелия вошла в качестве составной части в древнегреческую трагедию.

Главным танцевальным жанром комедии был кордак (Kordax), движения которого включали разнообразные вращения, прыжки в бешеном темпе. Он, хотя и был связан с содержанием пьесы, все же не являлся простой иллюстрацией действия. Скорее всего, кордак представлял собой вставные комические сцены, своего рода хореографические буффонады. Интересно, что этот танец считался недостойным серьезных мужчин.

Много общего имел с ним танец сатирической драмы — сиккинида (Sikinnis), ориентирующаяся на вкусы простых людей и зачастую представляющая собой пародию на многие стороны общественной жизни. Кроме собственно танцев в сатирической драме и комедии могли встречаться танцы-пантомимы, в которых с помощью условных жестов, мимики передавались все сюжетные перипетии.

В сохранившихся до нашего времени древнегреческих источниках упоминаются также следующие танцы: Эпилиниос (эпилиний) — дионисийский танец, который исполняли, забравшись на чан, при давке винограда ногами.

Именеос (именей) — свадебная пляска невесты со своей матерью и друзьями. Отличался стремительным характером, быстрым темпом и наличием множества поворотов.

Иеракио — женский танец на фестивалях и празднествах в честь богини Эры.

Хормос (Ормос) был танцем, объединяющим мужчин и женщин друг за другом в цепь. Возглавлял процессию молодой мужчина, который посредством различного рода движений демонстрировал свои танцевальные способности и военную подготовку. А девушка, следующая за ним, представляла собой пример благопристойности для всех других танцующих женщин.

Ипорхима — критский танец, в дальнейшем получивший распространение в Спарте, в котором сочетались танец, пантомима, пение и музыка. Исполнялся юношами и девушками под звуки собственного пения.

Лукиан и его творчество

Лукиан из Самосаты (около 120—180 гг. н. э.) — греческий писатель-сатирик родом из города Самосаты (Сирия). Отец его был мелкий ремесленник. Лукиан получил общее и риторическое образование, имел адвокатскую практику в Антиохии, много путешествовал (посетил Грецию, Италию, Галлию), изучал право в Афинах; под конец жизни получил почетную должность прокуратора в Египте. От Лукиана до нас дошли 82 произведения (сатирические диалоги, рассказы, памфлеты, пародии), из которых однако 30 признаются неподлинными. Творчество Лукиана отражает идеологию и настроение тех имущих слоев греческого общества II в. христианской эры, которые в связи с некоторой социальной стабилизацией, последовавшей за войнами I в., деятельно искали новых путей творчества и новых философских оснований морали. Но не имея перед собой объективных перспектив в условиях социальных противоречий в греко-римском мире, они вынуждены были ограничиться лишь резкой критикой, отрицанием, насмешкой; отсюда их философский эклектизм и скептическое метание от одной философской системы к другой. Отсюда склонность Лукиана к таким жанрам, как сатира, пародия, памфлет, которые он мастерски оформляет большей частью в диалоге. Заимствовав форму диалога из своих философских источников, Лукиан искусно пользуется им и для едкой сатиры, и для тонкого юмора, и для заостренной диалектики. Ясный язык, остроумие, изобретательность, полемичность сделали произведения писателя классикой мировой сатиры. Влияние Лукиана можно проследить в творчестве многих позднейших писателей, например, в диалогах Эразма Роттердамского, в романах о Гулливере Дж. Свифта.

Название:. Сочинения. Том II

Лукиан Самосатский (125 - 180 гг.) родился в городе Самосате (Сирия), в семье ремесленника. Переселился в Грецию, изучил греческий язык, странствовал по разным городам и читал свои произведения перед широкой публикой, был преподавателем риторики в Афинах, в конце жизни служил судейским чиновником в Египте.

Издание содержит полный русский перевод прозаических и поэтических сочинений Лукиана и представляет интерес как для специалистов, так и для всех, кто интересуется культурой и историей античного мира.

Читайте также: