Койре очерки истории философской мысли кратко
Обновлено: 05.07.2024
Сборник работ французского мыслителя по истории науки и философии.
Предлагаемый сборник Александра Койре (1892-1964) посвящен исследованию идейных предпосылок и ходу научной революции XVI - XVII веков до Ньютона включительно. Наиболее ранняя по времени статья посвящена парадоксам Зенона, проблеме бесконечности и непрерывности. Все последующие статьи данного сборника имеют своим общим предметом проблему взаимодействия философской и научной мысли, с одной стороны, и историю научной революции Нового времени - с другой. Cущность научной революции XVII в. Койре видит в замене античного понятия Космоса не реальным, а абстрактным, гомогенным и изотропным пространством Евклида. Койре считает, что классическая наука стала возможной благодаря двум главным условиям - математизации физики и ?разрушению Космоса?.
Содержание:
О влиянии философских концепций на развитие научных теорий. - Заметка о парадоксах Зенона. - Аристотелизм и платонизм в средневековой философии. - Пустота и бесконечное пространство в XIV в. - От мира "приблизительности" к универсуму прецизионности. - Галилей и Платон. - Ньютон, Галилей и Платон. - Гипотеза и эксперимент у Ньютона. - Ньютон и Декарт.
метки темы:
Философия
* Конвертация файла может нарушить форматирование оригинала. По-возможности скачивайте файл в оригинальном формате.
Большинству из нас удобна и привычна картина, в которой наука служит обществу, отзываясь на его запросы и постепенно накапливая полезные знания. В ХХ веке целая плеяда философов отважилась на тревожащие вопросы о науке, а также на более близкое изучение того, чем на самом деле занимается ученый. Одним из пионеров радикального пересмотра взглядов на науку в Западном обществе стал Александр Вольфович Койре. Его концепцию и разбирает сегодня Concepture.
Ценность оригинального подхода
Наука стала очень важной частью общества в XX веке, в ней сошлись ожидания, тревоги и желания людей. В силу этого философия науки получила очень мощный импульс к развитию в этот период. И по общему признанию специалистов философия науки в прошлом веке была сосредоточена главным образом на трех вопросах.
Первый: когда и как появилась наука и можем ли мы строго отделить ее от других форм знания?
Второй: существует ли на самом деле прогресс и постепенное накопление научного знания?
И третий: какие факторы влияют на развитие науки? Или даже так: что в большей степени продвигает науку – внешние условия или внутренние изменения?
Собственно, Александр Койре любил науку и всерьез изучал ее, чтобы пролить свет на эти вопросы. Его привлекала сама идея науки, а не только какие-то конкретные дисциплины. Ключевым он сделал последний вопрос, потому что очень сложно спорить с тем, что наука довольно активно развивалась в Европе, как минимум в последние три-четыре столетия. Однако зафиксировать развитие не то же самое, что понимать его и уметь объяснить. Решал его он во многом вопреки общепринятым представлениям.
Койре предложил совершенно контринтуитивное, но не лишенное изящности решение для всех ключевых вопросов философии науки. Так, вместо поисков четкой демаркации науки и не-науки он убедительно доказывал значительное влияние философских и религиозных доктрин на фундаментальные принципы науки. Вместо веры в кумулятивное поступательное движение (накопление знаний) он описывал несоизмеримость того, что понималось под наукой и научными понятиями в разные эпохи. И конечно, вместо убеждения, что наука развивается благодаря внешним запросам от общества, экономики и государства, Койре выступил с теорией, согласно которой самую важную роль играют интеллектуальные факторы.
Иными словами, науку продвигают микрореволюции, происходящие в среде научных коллективов и интеллектуальных сообществ в целом. И касаются они вовсе не реальности или новых приборов, а прежде всего изменений в постановке проблем, в исследовательских программах, в способах организации практики ученых. Подобная концепция получит обобщенное название интернализм.
Биография и влияния
В период обучения в Гёттингене Койре слушал курс Гуссерля по философии и лекции Гильберта по математике. Возможно, именно их влияние сформирует образ науки для будущего специалиста по истории науки. Наук много, и они достаточно разные, поэтому, когда тот или иной мыслитель воспевает науку, хорошо бы знать, какую именно он при этом держит в уме.
Для Койре наиболее близкими станут математика и современное естествознание. Как это ни удивительно, но в науке его будут мало интересовать фундаментальные открытия и их практическое использование. Главное, на что он будет обращать внимание – это на то, как наука себя учреждает и обосновывает. Иными словами, важно то, как сами ученые объясняют себе то, почему их деятельность – не досуг, не измышление гипотез и не работа по найму, а именно наука, поиск знания о реальном мире.
Акцент на интеллектуальные факторы в науке
Конечно же, такая схема не годится для серьезного мыслителя. Поэтому Койре считал, что научная мысль прошлого должна быть понята на основе выявления глубинных устойчивых структур сознания, которые определяют условия возможности или невозможности возникновения конкретных научных идей. Он разработал требование представить ход научной мысли в ее творческой активности: для этого все изучаемые источники нужно поместить в идейный контекст эпохи.
По сути, Койре был одним из основоположников генеалогического подхода в истории знаний, своего рода аутентистом в интерпретации идей. Его работа – это не просто попытка реконструировать контекст происходящего, но скорее попытка вжиться в сознание ученого прошлого. Койре подчеркивал, что ученый – это всегда тот, кто осознает науку и противопоставляет свою деятельность тому, что ей предшествовало. Оказывается, в подобных нюансах заложены радикальные различия, например, в понимании мира (который изучает наука) или в работе ученого (что именно он делает как ученый).
Койре также отметил, что изучение заблуждений и ошибок в науке еще более поучительно, чем анализ достижений, так как показывает критические точки развития науки. Например, в теории флогистона он видел яркий пример того, как физика постепенно отказывалась от поиска субстанций и переходила к процессуальным моделям. Собственно, в таком подходе Койре логично оказался оппонентом научных позитивистов. Он не только утверждал, что никакого накопления и наследования знаний между большими эпохами нет, но также настаивал на том, что философия не мешает развитию науки.
От Космоса к Универсуму
Исследование научной революции XVI-XVII веков дало ему повод заявить, что нормальное развитие науки совершается в тесном единстве с философией, которая и предваряет своими концепциями любую научную революцию. По мнению Койре, сущность интеллектуальной революции XVI-XVII вв. может быть охарактеризована двумя тесно связанными между собой моментами.
Во-первых, философы разрушили античное понимание Космоса (как целого и упорядоченного), а потому и ученые перестали апеллировать к этому понятию.
Во-вторых, пространство стало пониматься через призму геометрии: вместо конкретных локаций утвердилась идея абстрактного, гомогенного и бесконечного пространства. Или как он сам замечает: пространство мест Аристотеля сменяется евклидовым абстрактным пространством, которое признается реальным.
Античное представление о Космосе наследовало еще мифологическому представлению о том, что мир конечен, имеет завершенную структуру и внутри его существует некоторый порядок, не чуждый смысла. Мир как сфера с внутренним делением на небесную и земную физику был существенным моментом в интеллектуальной традиции от Аристотеля и до поздних схоластов.
Этот образ на рубеже Нового времени сменился совершенно иным: вместо Космоса появляется Универсум – открытый, однородный, бесконечный. Бесконечность опустошит мир. Или, как заметит Петер Слотердайк, человек внезапно обнаружил себя не внутри пузыря, защищающего его от внешнего хаоса, а напротив – на поверхности сферы глобуса. Человек осознал себя ничтожно малой величиной, находящейся на земном шаре, летящем в пугающе огромном пространстве. Продолжая мысль Бергсона, Койре прямо укажет на то, что наука принципиально меняет перспективу мира: вместо мира понятных и повседневных вещей возникает мир точных измерений, уравнивающих все – от атома до небесных тел.
Само же пространство переживает своего рода вторжение воображения в опыт. Геометризация реальности превращает всякое впечатление в частность или даже кажимость, за которой усилием мысли мы должны увидеть то, что изначально невидимо (а именно структуру).
Исследователь медиа и визуальности Фридрих Киттлер отметит, что западная цивилизация с эпохи Возрождения сделает радикальный крен от реальности, данной в восприятии к воображаемому, вмещающему все вариации реального. К явлениям, иллюстрирующим это он будет относить очень многое: прямую перспективу и окно Альберти-Брунелески, развитие оптики и артиллерии, абсолютное пространство Ньютона и механику, социальную философию и картезианский опыт когито.
Для Койре же важным остается прежде всего тот факт, что представление о непрерывном развитии физики – это иллюзия. Разрушение идеи Космоса как раз и было грандиозной интеллектуальной революцией, изменившей ход истории. Здесь не идет речи о смене одних теорий на другие, более совершенные. Пересмотру подверглось не только представление о мире, но и практика мышления, определяемая как научная. Или даже так: понадобилась совершенно новая философия со своим понятийным аппаратом и основаниями, чтобы появилось то, что мы называем механикой и естествознанием Нового времени.
Нелинейная наука
В таком разрезе можно увидеть, что Койре воспринимает философию не столько как недонауку (как позитивизм) или временные подпорки для строительства науки (как многие историки науки), а скорее, как своего рода грамматику – те правила, которые усваивают при изучении языка, а затем вытесняют в подсознание. Любопытно, что одним из следствий такого взгляда является еще одно довольно радикальное представление о развитии науки – это идея о том, что ничего окончательно не устаревает и не исчезает из науки.
В первой половине ХХ века для многих это откровенное противоречие идеалу науки как критичной к себе и прогрессивной деятельности. Однако уже во второй половине столетия эта идея найдет множество приверженцев – например, в лице Имре Лакатоса и его методологии исследовательских программ, явные элементы можно обнаружить в теориях Куна, Тулмина, Фуко…
В самом деле, любой эрудированный человек запросто обнаружит такой факт: идея эфира возникает в науке и философии довольно регулярно от античности до современности. А образ науки как сферы, в которой выдаются самые современные истины о мире (наука вне истории, без багажа ошибок и прежних поисков), – это всего лишь рекламная обертка, навязанная ученым политиками и идеологами.
Несколько непривычно Койре понимает и историчность. У науки нет строго линейной истории, нет прошлого в смысле чего-то забытого и устаревшего. Наука – это огромное целое в развитии, в ходе которого перестраиваются основы, переосмысливаются истоки и начала. Койре скажет по этому поводу:
Человеческий разум опирается на принцип тождества, а продвижение в познании происходит через нахождение тождеств в различном (получаемом из опыта). Именно поэтому мы всегда имеем дело с рамкой, с правдоподобием научной теории реалиям. Поэтому можно сказать, что центральный нерв науки – это бесконечное приближение к пониманию причин, в то время как чисто техническая сторона науки (объяснить, предсказать, использовать) – внешняя оболочка.
Кстати, на основании этих идей считавший себя учеником Койре Жак Лакан сделает весьма тревожные выводы о науке. Он отметил, что настоящего ученого определяет совершенно слепое влечение к Реальному (знать Истину просто чтобы знать) – и оно совершенно глухо к любым предупреждениям разума, будь то экологические опасения, этические запреты или даже чувство самосохранения. Кроме того, современная наука все так же остается под сильным влиянием позитивизма, что приводит забвению наукой субъективного и попытке монополизировать истину, за которым скрывается на самом деле исключение понятия истины как цели науки.
Критика в адрес Койре
В заключении стоит отметить и то, что Койре неоднократно подвергался критике. И некоторые ее моменты стоит озвучить.
Прежде всего Койре ставили в упрек тот факт, что его концепция по своей сути строится на одном переломном моменте – эпохе Нового времени, в которое возникает парадигма классической физики. Некоторые посчитали, что он искусственно сузил сферу своего интереса просто потому, что только этот исторический момент хорошо вписывался в его теорию. Но ведь требовали осмысления и более близкие научные перевороты – открытие электромагнитного поля, развитие термодинамики, исследование элементарных частиц и рождение теории относительности.
В защиту Койре можно сказать, что он все-таки запланировал большую исследовательскую программу, в которую входило две задачи – подробная реконструкция научного сознания периода Ньютона и периода Максвелла. Это был дотошный и эрудированный историк, не любивший спешки. Сформулировав эту программу, Койре понимал, что времени ему не хватит: к тому моменту ему было уже около 60 лет. Так что он успел лишь написать пролог – выпустить несколько глубоких книг, детально исследующих мышление Галилея, Коперника, Кеплера, Декарта, Лапласа, Паскаля, Бруно, Гассенди, Ньютона, Лейбница, Эйлера, а также целого ряда забытых величин (Тарталья, Кавальери, Борелли, Маклорен и др.).
Другой критический аргумент часто приписывает Койре необъективность в отношении разных сфер духовной жизни человека. В силу ряда причин он не обращается к тем явлениям в области философии и религии, которые традиционно описывают позитивисты – это те точки, в которых наука подверглась критике и репрессиям со стороны церкви и известных умов эпохи. Этот аргумент частично верен, впрочем, стоит помнить, что сами позитивисты зачастую ссылаются не на исторические данные, а на мифы – вроде мифа о Темных веках. Койре через глубокое изучение Средневековья проникся уважением к тем достижениям мысли, которые произошли в эту эпоху (и, по сути, стали прологом к научной революции). В то же время он понимал, что борьба идей часто скрывается за борьбой институтов и людей.
Так, противостояние ученых Нового времени и церкви предопределено тем фактом, что католическая церковь в значительной степени опиралась на Аристотеля, а точнее – на его переложение Фомой Аквинским (томизм будет определяющей и официальной концепцией для католиков вплоть до второй половины ХХ века). Кроме того, Койре прекрасно понимает, что за нападками на науку от лица религии или философии стоят идеологи и прагматики, а не интеллектуалы.
Ни быт, ни политические дрязги, ни технологии эпохи не могут объяснить блестящий ум великого ученого. В этом, собственно, и суть интернализма Александра Койре. И кто знает, может быть будущие научные революции, которых многие так ждут, докажут именно его правоту? По крайней мере современная наука, вынужденная больше заниматься поиском финансирования, больше похожа на стреноженную лошадь, чем на летящего пегаса.
Для превью и оформления использованы работы Silvia Becker.
Интернализм (от лат. internus – внутренний) направление в философии науки, оппозиционное экстернализму и признающее движущей силой развития науки внутренние, интеллектуальные (философские, собственно научные) факторы.
Флогистон (с др.греч. flogistos – горючий) в истории химии гипотетический флюид, наполняющая все горючие вещества и высвобождающийся из них при горении. Более ста лет флогистонная теория считалась научно верной теорией, несмотря на довольно странные допущения (например, отрицательная масса флогистона).
МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПРИНЦИПЫ АЛЕКСАНДРА КОЙРЕ КАК ИНСТРУМЕНТ РАЗВИТИЯ НАУЧНОГО ЗНАНИЯ
Текст работы размещён без изображений и формул.
Полная версия работы доступна во вкладке "Файлы работы" в формате PDF
Не вызывает сомнений тот факт, что любое научное исследование подразумевает под собой поиск, стремление заглянуть в будущее. Именно эти предпосылки являются своеобразным двигателем научно-теоретического творчества. Жизнь ставит перед человеком задачи, решение которых редко является тривиальным. Возникает необходимость поиска новых взглядов и новой интерпретации устоявшихся точек зрения на вещи. При этом важную роль играет исторический фактор – научная мысль развивается согласно своей эпохе, т.е. в неразрывной связи с интеллектуальным и духовным контекстом. Это обстоятельство является условием методологического развития, дающее возможность по-новому взглянуть на способы видения и интерпретации научного познания.
Исходя из данных предположений, можно говорить, что Койре убедительно доказывает своим творчеством существование синтеза науки и истории.
Для доказательства и демонстрации данных тезисов автор в своих статьях приводит примеры из истории науки. Так, например, астрономия Коперника подразумевает под собой, прежде всего, выбор между простой физикой Аристотеля и более сложной физикой, нежели между теориями движения небесных тел. Однако, Койре обращает внимание, что гелиоцентризм Коперника объясняется метафизическими и эстетическими причинами. В частности, Коперник представлял солнце разумным, управляющим миром и создающим его. Примечательно то, что для Койре фантазии, ошибки и заблуждения человеческого сознания в процессе рассмотрения науки являются ее естественной составляющей, без которой сложно представить дальнейшее развитие. Действительно, истина и заблуждения не существуют друг без друга, дополняя друг друга, будучи парными гносеологическими категориями.
Эти две позиции подхода к методологии знания репрезентируют суть герменевтического подхода, имманентно включающего в себя обозначенные выше два момента – погружение в текст как некую данность и дистанцированность от текста, как аккумулятора смыслов исторической эпохи, в которой этот текст создавался, дабы более полно проникнуть в суть идей создателя этого текста.
Несмотря на то, что в любую эпоху, в том числе и в современную, человеческий образ мыслей обусловлен исторически и культурно, существует формальная, логическая сторона мышления, остающаяся неизменной [2]. Эта мысль Койре способна объяснить развитие и преобразование методологии науки в историческом контексте. Примером тому служат представления о теории света. Корпускулярная теория света Ньютона, казавшаяся незыблемой, начинает ставиться под сомнение с появлением волновой теории Гюйгенса. Но лишь в XX веке две эти теории были синтезированы Луи де Бройлем в рамках современной квантовой теории.
Нельзя не отметить наиболее значимых результатов историко-научных исследований А. Койре в области исследования научных революций – этого чрезвычайно популярного для методологии XX века, направления. Изучая процесс становления классического естествознания с середины XVI до конца XVII века, Койре описывает логический ход преобразований в астрономии и физике, проявившийся в работах Коперника, Кеплера, Галилея, Декарта и Ньютона. Александр Койре рассматривает два уровня научной революции:
а) научный, представляющий собой появление новых научных теорий и методов;
б) духовный, заключающий в себе новые представления об окружающем мире и его устройстве.
Методологические принципы Александра Койре позволяют по-новому взглянуть на процесс развития науки. Идея синтеза науки и философии является чрезвычайно важной, особенно для осмысления современной технонауки, развитие которой инициирует философскую рефлексию относительно бытия человека в техногенной цивилизации, питаемой токами прогресса и логично трансформирующейся в свое новое состояние, обостряя обсуждение перспектив бытия постчеловечества. Новые философские воззрения способны породить принципы и методы познания, позволяющие науке преобразовываться. Наука же способствует развитию человечества, а значит – и изменению его мировоззрения. Инновации науки и интеллектуальные инновации неотделимы друг от друга. И лишь стремление человека к истинному познанию мира остается неподвластным времени. Стремление к познанию, как и сам процесс научного познания, нуждается в постоянной рефлексии, которая выполняет инструментальную функцию, давая ученому своеобразную подсказку в виде системы методологических принципов, регулирующих процесс научного познания. Таким образом, на основании вышесказанного можно сделать вывод, что методология Александра Койре и сегодня является ключом как к пониманию преобразований современной науки, так и осмыслению места человека в этом техногенном мире, контуры которого всецело определяются происходящими в ее величестве науке – трансформациями.
Список источников
Койре, А. Очерки истории философской мысли / А. Койре. – М.: Прогресс, 1985.
Дроздова, Д.Н. Александр Койре, ученик Эмиля Мейереона: неизменность и историчность человеческого разума /Д.Н. Дроздова // Эпистемология & философия науки. 2012. №1.
Дроздова, Д.Н. Интерпретация научной революции в работах Александра Койре /Д.Н. Дроздова // Автореф. дисс. на соискание учёной степени кандидата филос. наук. – М.: НИУ – ВШЭ, 2012. - 26 с.
Черняк, В.С. Койре / В.С. Черняк // Новая философская энциклопедия – 2-е изд., испр. и допол. – М.: Мысль, 2010.
Очерки истории философской мысли, А. Койре - рейтинг книги по отзывам читателей, краткое содержание
Автор:
Категория:
Наука и общество
О книге
Краткое содержание
Предлагаемый сборник статей Александра Койре посвящен исследованию идейных предпосылок и ходу научной революции XVI - XVII вв. до Ньютона включительно. Сборник состоит из 9 статей: - О влиянии философских концепций на развитие научных теорий - Заметка о парадоксах Зенона - Аристотелизм и платонизм в средневековой философии - Пустота и бесконечное пространство в XIV в. - От мира "приблизительности" к универсуму прецизионности - Галилей и Платон - Ньютон, Галилей и Платон - Гипотеза и эксперимент у Ньютона - Ньютон и Декарт Наиболее ранняя по времени статья посвящена парадоксам Зенона, проблеме бесконечности и непрерывности. Она знакомит читателя с подходом молодого Койре к этой проблеме. Все последующие статьи данного сборника имеют своим общим предметом проблему взаимодействия философской и научной мысли, с одной стороны, и историю научной революции Нового времени - с другой.
Читайте также: