Каллиникос антикапиталистический манифест кратко

Обновлено: 05.07.2024

Александр Теодор Каллиникос (родился 24 июля 1950 г.), уроженец Зимбабве, британец. политический теоретик и активист. В академической сфере он работает профессором европейских исследований в Королевский колледж Лондона. Приверженец Троцкизм, он является членом ЦК Социалистическая рабочая партия (SWP) и выполняет функции его международного секретаря. Он также является редактором Международный социализм, теоретический журнал SWP, и опубликовал ряд книг.

Содержание

биография

Ранние годы

Мать Каллиникоса, достопочтенная Эдгит Лион-Дальберг-Актон, была дочерью Второй лорд Актон, происходящий от английского историка 19 века Лорд Актон. Греческий отец Каллиникоса был активен в Греческое сопротивление к Нацистский оккупация во время Вторая Мировая Война. [1]

Каллиникос получил образование в Колледж Святого Георгия, Солсбери (ныне Хараре). [ нужна цитата ]

Он стал участвовать в революционной политике, будучи студентом Баллиол Колледж, Оксфорд, где он читал для своего BA и узнал Кристофер Хитченс, а затем сам был активным членом Интернационала социалистов (предшественник СРП). [2] Он также получил DPhil в Оксфорде. Самая ранняя работа Каллиникоса для международных социалистов была анализом студенческого движения того периода. Другие его ранние произведения сосредоточены на Южная Африка и французы структуралист-марксист философ Луи Альтюссер. В 1977 году Каллиникос женился на Джоанне Седдон, [1] соискатель оксфордского докторанта.

Карьера и активизм

Каллиникос участвовал в Встрече на высшем уровне МВФ/Всемирный банк Митинг в Праге, сентябрь 2000 г. и демонстрация против G8 в Генуя, Июнь 2001 г. Он также принимал участие в организации Социальный форум движение в Европе. Он был соавтором Словник Маркса Современника (2001), [3] и написал статьи в Новый левый обзор.

Он был профессором политики в Йоркский университет до назначения профессором европейских исследований в Королевский колледж Лондона в сентябре 2005 года. Ему удалось Крис Харман как редактор Международный социализм в январе 2010 года, вскоре после смерти Хармана, является британским корреспондентом Актюэль Маркс. Каллиникос присоединился к центральному комитету СРП в конце 1970-х; он сохраняет эту позицию.

Чтобы разобраться в конференции, организованной Исторический материализм Journal в Дели в 2013 году из-за кризиса SWP, его приглашение на конференцию было отозвано в марте 2013 года. [6]

Алекс Каллиникос. Антикапиталистический манифест / Пер. с англ. А.Смирнова. - М.: Праксис, 2005 г.

Эта книжка, со всеми ее огрехами и недостатками, обладает несколькими замечательными достоинствами. Одно из них - правильный ракурс. Он левый, но не оголтелый, а очень и очень - прямо-таки по-либеральному - трезвый. Еще одно достоинство - книжка, в отличие от многих иных, представляющих публике взгляды левых интеллектуалов с Запада, успела выйти по-русски раньше, чем безвозвратно устарела, как это случилось со многими "новыми левыми" русскими переводами. Она весьма актуальна.

Алекс Каллиникос - космополит не только по убеждениям. Он родился в Зимбабве в 1950 г., получил образование в цитадели европейской науки Оксфорде, подкрепляя его вполне либеральной закваской Лондонской школы экономики. В Британии, в Йорке, он преподавал и много писал о неравенстве и братстве, выбираясь временами на всевозможные левые сборища по всему миру. Область научных интересов Каллиникоса простирается от марксистской мысли до классической и современной социальной и политической теории. Он типичный педант, хорошо знакомый с теми проблемами, которых рискует касаться. Разумеется, аллюзия названия книги Каллиникоса на знаменитую работу Маркса-Энгельса не случайна. Каллиникос большой поклонник и знаток классиков. Он виртуозно применяет методы марксисткой критики капиталистической системы к исследованию современного положения вещей.

Свою критику новой, неолиберальной, глобализирующейся капиталистической системы Каллиникос начинает с того, что сравнивает ее достижения, то есть социально-экономические итоги последних 20 лет с предшествующим двадцатилетием. Сравнение оказывается не в пользу современности: и темпы роста ниже, и уровень жизни хуже. Этот факт дает возможность критиковать все заявления неолибералов о пользе глобальной интеграции мировых экономик. К тому же этот "глобализм" богатого меньшинства неравномерен и имеет большой перекос в пользу односторонних притязаний Запада по отношению к остальному миру.

Восстание масс? Но Каллиникос осторожен. Он в новом ракурсе ставит старый вопрос: "Что делать?", превращая его в вопросы "Есть ли возможность и есть ли смысл противостоять "катку неолиберализма", толкающего человечество к пропасти?" Смысл, безусловно, есть: глупо пассивно дожидаться конца. А вот возможность? Каллиникос пытает создать модель альтернативы существующему порядку. Безликому, бесчеловечному капитализму противостоят гуманизм и справедливость, основанная не на погонях за прибылью, а на подлинной демократии. Правда, тут вновь возникают вопросы. Не приведут ли приложенные усилия к полному краху? Надо ли бороться? Каллиникос не дает однозначного ответа на этот вопрос. Он призывает читателя сделать собственный выбор, на чей же он стороне.

Утверждая, что необходимо противостоять "катку неолиберализма", Каллиникос не голословен. Его политический радикализм зиждется на выверенной философской основе. Кстати говоря, и на этом поле наш автор оказывается в оппозиции - на сей раз современному постмодернисткому разгулу. Каллиникос пеняет постмодернистам за то, что они нивелировали понятие подлинности, а значит, лишили противников капитализма новой волны разом и идейной опоры, и позитивной цели. Ведь, право, бессмысленно задаваться вопросом, есть ли смысл бороться за иной мировой порядок, если перед лицом деконструкции все порядки хороши, а остальное, мол, дело вкуса. Поскольку же Каллиникос утверждает, что смысл все же есть, то это означает, что он считает идею демократического гуманизма живой и продуктивной. Хотя даже самый заядлый марксист ныне не станет ручаться, что именно эта модель социального уклада может стать нашей подлинной реальностью.

Что-то странное произошло в конце 1990-х. Десятилетием ранее либеральный капитализм праздновал победу после краха коммунистических режимов. Фрэнсис Фукуяма лихо заявлял, что такое развитие событий знаменует собой Конец Истории: крах коммунизма показал, что никакая прогрессивная системная альтернатива либеральному капитализму невозможна. Мало кого подкупил предложенный Фукуямой странный коктейль из неогегельянской философии и рейгановской воодушевленности. Но многие согласились с его сутью.

Оживление социальной критики.

И что больше всего поражает в ретроспективе, так это то, что в те самые годы, когда политкорректность как политическая субстанция достигла в собственном представлении своего апогея, весь остальной мир занимался совсем иным: он смотрел вовне и расширялся. В тот момент, когда поле зрения большинства левых сузилось настолько, что стало вмещать только их непосредственное окружение, горизонты глобального бизнеса расширялись и уже начинали вмещать в себя весь мир. . Когда мы смотрим назад, это выглядит, как сознательная слепота. Замена радикальных экономических оснований женского движения и движения за гражданские права сплавом различных интересов, который стали называть политической корректностью, с успехом воспитала поколения активистов в политической борьбе образа, а не действия. И если оккупанты-рекламисты вторглись в наши школы и жилые кварталы, не встречая сопротивления, то это произошло, хотя бы отчасти, из-за того, что политические модели, бывшие в ходу во время вторжения, плохо вооружили нас для достойной встречи с вопросами, имевшими больше отношения к правам собственности, чем к представительству меньшинств. Мы были слишком погружены в анализ проецируемых на стену картинок, чтобы заметить, что саму стену уже продали.

Итак, великий спор о капитализме возобновился два века спустя после того, как он начался после завершения Великой французской революции. Теперь постмодернизм стал историей. Его позиции слишком прочны, особенно в североамериканских университетах, чтобы просто исчезнуть, а потому он еще просуществует какое-то время и, возможно, даже воспрянет духом в дисциплинах, слишком ограниченных, чтобы заметить первые проявления его критики (особенно забавной в последние годы была мода на постмодернизм в англоязычной политической науке и среди специалистов в области международных отношений). Тем не менее, спор о капитализме получил продолжение, не столько вследствие некоторого решающего теоретического опровержения постмодернизма (самая разрушительная философская критика была дана во время его расцвета и, видимо, ничуть не ослабила его влияние), сколько из-за изменения интеллектуальной повестки дня вследствие всемирного сопротивления капиталистической глобализации.

Еще одно незапланированное событие

Приход движения на Западный берег – это органическое продолжение его деятельности в других местах. Годами оно боролось с деструктивной внешней политикой самых влиятельных в мире правительств и соответствующей неспособностью многосторонних органов их обуздать. В Палестине, как и везде, оно стремится поставить себя между властью и теми, на кого она воздействует.

Алекс Теодор Каллиникос (англ. Alex Callinicos; полное имя Alexander Theodore Callinicos; род. 24 июля 1950, Южная Родезия (ныне Зимбабве)) — британский троцкист, член Центрального комитета Социалистической рабочей партии, британской секции Международной социалистической тенденции.

В период Второй мировой войны его отец был активистом греческого сопротивления нацистской оккупации. Мать принадлежала к британскому аристократическому семейству Дальберг-Эктон. В 1977 году Алекс Каллиникос женился на Джоанне Сэддон, заканчивавшей докторантуру в Оксфорде.

Каллиникос в сентябре 2000 года участвовал в контр-саммите в Праге, где в это время проходил саммит МВФ и Всемирного банка, а в июне 2001 года — в демонстрации против Большой Восьмерки в Генуе. Также он участвует в организации Социальных форумов в Европе.

Читайте также: