Исторические взгляды толстого кратко

Обновлено: 05.07.2024

Толстой считает, что история вызвана бесконечными мелкими решениями, и что люди, которых мы обычно признаем как великих лиц, принимающих исторические решения, таких как Наполеон Бонапарт, не более важны, чем обычные слуги на внутреннем фронте. Поскольку люди не могут изменить историю, исторические события неизбежны и предопределены. Однако, поскольку это предопределение исходит из бесконечности индивидуальных выборов и решений, оно имеет непростые отношения со свободной волей. Роман занимает скрытую позицию в его конце, что мы должны сделать всё возможное, чтобы жить морально, не пытаясь контролировать более крупные силы истории.

Обсудите неверные представления, которые персонажи имеют о войне в начале романа.

Как они доказывают свою неправоту более поздними событиями?

Николай Ростовцев изначально считает, что война станет романтической возможностью для славы. Он разочарован в своей первой битве, хотя и несколько обновляет свой романтизм, когда видит царя. Однако он быстро теряет свои иллюзии о войне снова, когда он почти убивает французского Драгуна. Князь Андрей также находит, что война-это не то, на что он надеялся, хотя его иллюзии были несколько иными. Он мечтал о легком бегстве из Петербурга и своей несчастной семейной жизни, а вместо этого обнаружил сложный политический ландшафт, который был ничуть не менее чреват и неприятен, чем тот, с которым он столкнулся в петербургском обществе. В целом, роман, похоже, предполагает, что война обладает универсальной силой, чтобы заставить нас противостоять нашим социально обусловленным убеждениям и чувствам. В своей грубости и жестокости она является частью нас самих и тем, что мы часто презираем в самих себе.

Объясните взгляд Толстого на мораль. Как сюжет романа иллюстрирует его взгляды?

Толстой восхищается благочестивыми, аскетичными людьми, такими как княгиня Мария Болконская, но он также предлагает людям стремиться к мирскому счастью. Кажется, он подразумевает, что это моральный императив, а не просто индивидуальный приоритет. Нравственное развитие Марии состоит не в том, чтобы стать более благочестивой, а в том, чтобы примирить своё благочестие и альтруизм со здоровой семейной жизнью. Соня никогда не научится уравновешивать свои собственные потребности с потребностями окружающих её людей. Из-за этого она сталкивается с несчастной, пустой жизнью в конце романа. И Пьер, и Андрей постоянно борются против этого конфликта между духовной и материальной жизнью, и окончательное счастье Пьера происходит, как и у Марии, от нахождения духовного счастья в материальном мире, от которого он никогда не сможет полностью отказаться.

На протяжении большей части романа Толстой цинично относится к браку. В одной из ярких сцен князь Николай Болконский сообщает князю Андрею, что все браки так же несчастны, как и его союз с Лизой. Кроме того, Пьер женится на Элен импульсивно по поверхностным причинам и почти сразу же сожалеет об этом. Толстой рассматривает счастливый брак как неуловимую цель, которая может быть достигнута только путем заключения брака из искренних чувств, а не из-за денег или красоты. Однако даже в таких случаях военные махинации общества часто могут отравить наши убеждения и чувства. В конце концов, брак и отношения кажутся источником большой тревоги для Толстого.

Как Толстой изображает Наполеона Бонапарта? Почему он так его изображает?

Толстой изображает Наполеона харизматичным, но изнеженным, компетентным, но не гениальным. Это согласуется с его критикой теории истории "великих людей": Наполеон — ущербный человек с сильными и слабыми сторонами, как и любой другой. Интересна перспектива на исторического правителя. Иногда ему представляется объективная дистанция, как сила, влияющая на грядущие события. В других случаях Толстой исследует психику человека, чтобы найти осложнения, подобные тем, о которых говорилось выше. Опять же, он способен как представить человека, который повлиял на историю, так и преуменьшить возможность того, что этот один человек был исключительно ответственен за резню, часто приписываемую ему.

Как эпилог "войны и мира" соотносится с главным сюжетом романа?

Том IV резко заканчивается тем, что Наташа размышляет о своём браке с Пьером. Эпилог предлагает некоторое завершение сюжета, изображая персонажей восемь лет спустя, но что ещё более важно, он объясняет философию, которая лежит в основе сюжета и структуры истории. Важно помнить, что Толстой не считал войну и мир это был роман, и он чувствовал, что должен оправдать свои рассуждения об истории и прямо объяснить, как его убеждения относились к этой истории. Учитывая, что роман был сериализован, возможно, Толстой также хотел убедиться, что его главная цель — которая помогает придать связность в противном случае растянутому произведению — была ясна читателям. То есть он хочет, чтобы мы воспринимали его не просто как роман, а скорее как историю о романе и даже более того-как попытку запечатлеть движение истории в целом.

Обсудите нравственное развитие Пьера на протяжении всего романа.

Длительный поиск Пьером зрелости и духовного удовлетворения является одним из главных сюжетов романа. С самого начала он является духовной душой, которая пытается найти удовлетворение либо в обществе, либо вне его. Он ищет морального обновления из различных источников: пацифизм, масонство, нищета, слава в битвах и многое другое. По мере того как он растёт, он всё больше и больше пытается отречься от общества, которое его не принимает, и всё больше и больше впадает в эти альтернативы. Например, он становится более набожным масоном, чем те, кто его инициировал. Однако он никогда не может отречься от физического мира и постоянно возвращается к своим порокам женщин и алкоголя. В своём заточении Пьер обнаруживает добродетель в простоте, и из этого развивается простая вера в Бога, которая не отрекается от материального мира и не углубляется в него. Через годы созерцания и поиска он, наконец, узнает, что счастье приходит не от поиска, а от непоколебимой веры в Бога.

Проанализируйте различные отношения Наташи с мужчинами. Что они говорят о её характере?

С каждым романтическим отношением, Наташа показывает всё больше и больше агентства. Её первые отношения с Борисом Друбецким кажутся ей вполне удобными, и она пассивно ждет, что Борис порвет с ней, когда она поймет, что он ей больше не интересен. Кроме того, она нуждается в помощи своей матери, чтобы отклонить предложение капитана Денисова о браке. К моменту встречи с Анатолием Курагиным она уже готова взять свою судьбу в собственные руки, по крайней мере настолько, чтобы сбежать с ним (хотя кто-то другой всё ещё контролирует ситуацию — в данном случае Анатолий и Долохов). К концу романа Наташа полностью контролирует свои отношения с Пьером; она вступает в них и ведет их по собственной воле.

Верит ли Толстой в то, что у людей есть свобода воли?

Хотя Толстой утверждает, что история предопределена, он всё ещё верит в индивидуальную свободную волю. Он примиряет эти явно противоречивые точки зрения, объясняя, что ход истории определяется бесконечным малым выбором, свободно сделанным. Он добавляет, что Бог примиряет ход истории со свободной волей, и до тех пор, пока человек верит в Бога, противоречие между ними не является существенной интеллектуальной проблемой.

Сравните поведение Пьера в Бородинском сражении с его поведением в оккупированной Москве. Как же он меняется? Как же он остается прежним?

Как в Бородино, так и в Москве Пьер выступает в роли Дон Кихота, который блуждает по важным событиям, не вполне осознавая их значение. При этом он служит средством для критики автором сложившейся ситуации. В Бородино наивность Пьера относительно условий войны подчёркивает абсурдность и жестокость битвы. В Москве его привилегированное прошлое снова служит облегчением, на фоне которого лишения города особенно сильны. Однако в Москве он более зрелый и активно старается помогать окружающим, тогда как в Бородино он заботится только о славе для себя. Когда он готов так быстро отказаться от своего вдохновленного славой стремления убить Наполеона в пользу помощи страдающим людям в городе, мы видим, как страдания привели его к выбору бескорыстной морали вместо самоудовлетворения. Этот шаг предвосхищает его окончательное принятие простой веры как пути к счастью.

Внимание!
Если Вы заметили ошибку или опечатку, выделите текст и нажмите Ctrl+Enter.
Тем самым окажете неоценимую пользу проекту и другим читателям.

делать", - пишет Толстой. "Вот эти-то люди и выдумывают. то, что они называют наукой" 10 и что в действительности ею не является.

Писатель отмечал отвлеченность ряда отраслей научного знания, их отрыв от практических потребностей людей, нуждающихся в устранении несправедливостей общественного строя. В последние годы своей жизни Толстой особенно не скупился на нелестные отзывы о современных ему ученых, говоря, например, что "наука - это богадельня или скорее поприще успеха среди толпы, открытое для всех самых умственно и нравственно тупых людей" 12 . О богословии, праве, истории Толстой иногда прямо отзывался как о "науках вредных" 13 .

Конечно, подобные характеристики, иногда вступающие в противоречие с другими высказываниями самого писателя, страдают односторонностью, иногда они и просто неверны. Толстой недооценивал роль науки в капиталистическом обществе, отрицал значение технического прогресса. В соответствии со своим представлением о нравственном начале как основном факторе организации общественных отношений Толстой приходил к выводу, что "вся настоящая наука" заключается в том, чтобы "делать другому то, чего себе хочешь"; "это всякому понятно и больше ничего не нужно" 14 . Здесь проявилась ограниченность мировоззрения писателя, который, однако, во многом правильно оценил социальные функции науки в буржуазном мире.

Если теперь перейти к разбору взглядов Толстого специально на историческую науку, то следует прежде всего подчеркнуть, что и они не оставались неизменными, хотя интерес к истории писатель пронес через всю свою жизнь. Историей Толстой заинтересовался еще в ранней молодости. Очень рано определился и основной объект интереса писателя как историка - XIX столетие. В 1852 г. он записывает в своем дневнике: "Только лентяй или ни на что не способный человек может говорить, что не нашел занятия. - Составить истинную правдивую Историю нынешнего века. Вот цель на всю жизнь. - Есть мало эпох столь поучительных, как эта, и столь мало обсуженных - обсуженных беспристрастно и верно, так, как мы обсуживаем теперь историю Египта и Рима" 15 .

Непременным условием всякого произведения на историческую тему Толстой считал соблюдение правды. Ему принадлежат замечательные слова: "Эпиграф к Истории я бы написал: "Ничего не утаю". Мало того, чтобы прямо не лгать, надо стараться не лгать отрицательно - умалчивая" 16 . И неодобрительное отношение писателя к работам ряда дворянско-буржуазных авторов объясняется как раз тем, что в них часто отсутствовала правда, что в угоду предвзятым концепциям они "лгали прямо" или "отрицательно", прибегая к "умолчанию".

10 Л. Н. Толстой. ПСС. Т. 80, N1 (1909 г.).

11 Л. Н. Толстой. ПСС. Т. 52, стр. 117 (1894 г.).

12 Л. Н. Толстой. ПСС. Т. 58, стр. 82 (1910 г.).

13 Л. Н. Толстой. ПСС. Т. 73, стр. 66, N71 (1901 г.).

14 Л. Н. Толстой. ПСС. Т. 80, N1 (1909 г.).

15 Л. Н. Толстой. ПСС. Т. 46, стр. 141 (1852 г.).

16 Там же, стр. 211 (1853 г.).

Толстой решительно осуждал характер преподавания истории в средней школе, где оно, по выражению писателя, сводилось к описанию "скверных жизней разных негодяев королей, императоров, диктаторов, военачальников", то есть представляло собой "извращение истины" 17 .

Толстой многократно возвращался к вопросу о том, можно ли говорить о законах истории и в чем они состоят. На протяжении своей большой творческой жизни он в разное время по-разному подходил к этому вопросу, неодинаково его решал. Еще 19-летним юношей, в 1847 г., писатель пытается понять, какова цель жизни человека, и разбирает эту проблему с точки зрения судеб не отдельных людей, а всего человечества, на основе опыта истории. Он приходит к заключению: "Цель жизни есть всевозможное способствование к всестороннему развитию всего существующего. Стану ли я рассуждать, глядя на историю, я вижу, что весь род человеческий постоянно стремится к достижению этой цели" 18 . Здесь ясно выражена идея прогресса, поступательного хода человеческого общества.

В 1853 г. Толстой лаконично записывает: "Прошедшее обусловливает будущее" 19 . Лаконизм выражения мешает раскрыть мысль писателя, но несомненно, что он подчеркивал взаимосвязь и преемственность исторических явлений. Отсюда логически следовало заключение, что опыт прошлого дает возможность делать выводы относительно будущего. Поэтому вполне естественной является запись Толстого под 1860 г.: "Знать ход истории - спокойно ждать" 20 . Но до осознания идеи объективной закономерности исторического процесса Толстой не дошел. Напротив, с течением времени он все больше и больше от этой идеи отдалялся.

В 1863 г., записывая в дневнике свои размышления по поводу закономерности, Толстой высказывается в том смысле, что научный закон - это определенный угол зрения на предмет, позволяющий видеть или, напротив, скрывающий ту или иную его сторону: "Мне пришло в голову, что открытие законов в науке есть только открытие нового способа воззрения, при котором то, что прежде было неправильным, кажется правильным и последовательным, вследствие которого (нового воззрения) другие стороны становятся темнее" 21 . Поскольку, с точки зрения Толстого, "способов воззрения" на объекты природы или: общественной жизни много и каждый из них дает одностороннее представление о рассматриваемом явлении, монистическое объяснение действительности представляется писателю недостижимым. Поэтому Толстой склоняется к неправильному выводу, что не может быть единой теории исторического процесса. "Ум, который я имею и который люблю в других, - заявляет он, - тот, когда человек не верит ни одной теории; проводя их дальше, разрушает каждую и, не доканчивая, строит новые" 22 .

Толстой все время производит эту разрушительную и созидательную работу, все время ищет новых объяснений того, как совершалась история, делает много ценных наблюдений. Но неверная исходная позиция, занятая писателем, не дает ему возможности найти объективно правильный путь в своих поисках. В 1868 г. он пишет: "Цель истории - знание движения человечества". А тут же на вопрос: "Где законы?" - отвечает: "Или мистическое движение вперед, или художественное воспроизведение воспоминаний" 23 . Во второй части этой формулы речь идет о вос-

17 Л. Н. Толстой. ПСС. Т. 55, стр. 126 (1905 г.).

18 Л. Н. Толстой. ПСС. Т. 46, стр. 30 (1847 г.).

19 Там же, стр. 183 (1853 г.).

20 Л. Н. Толстой. ПСС. Т. 48, стр. 80 (1860 г.).

21 Л. Н. Толстой. ПСС. Т. 48, стр. 51 (1863 г.).

22 Л. Н. Толстой. ПСС. Т. 47, стр. 212 (1857 г.).

23 Л. Н. Толстой. ПСС. Т. 48, стр. 87 (1868 г.).

создании исторического прошлого средствами художественно-литературного мастерства. О том, что имеется в виду в первой части формулы, можно судить по последующей дневниковой записи 1868 года. Здесь Толстой высказался в том смысле, что "вся задача истории" заключается в размещении населения по земному шару. "Есть страны, которые способны размножать более народа, чем могут прокормить; есть такие, которые размножают столько, сколько могут; есть такие, которые менее - все при одной мере цивилизации". Отсюда происходит "движение истории", имеют место все "брожения" и "столкновения" 24 . Под этим углом зрения Толстой объясняет многие явления русской и всемирной истории.

Это положение получило развернутое обоснование в романе писателя "Война и мир": "В 1789 году поднимается брожение в Париже; оно растет, разливается и выражается движением народов с запада на восток. Несколько раз движение это направляется на восток, приходит в столкновение с противодвижением с востока на запад; в 12-м году оно доходит до своего крайнего предела - Москвы, и, с замечательною симметрией, совершается противодвижение с востока на запад, точно так же, как и в первом движении, увлекая за собой серединные народы. Обратное движение доходит до исхода движения на западе - до Парижа, и затихает" 25 .

В понимании исторического процесса в "Войне и мире" Толстой сходит на позиции фатализма, говоря, что последний "неизбежен для объяснения неразумных явлений (то есть тех, разумность которых мы не понимаем)" 26 . Это было известной реакцией на концепции ряда историков, объясняющих те или иные события целеполагающей и сознательной деятельностью отдельных людей, особенно власть имущих. В противовес подобным концепциям Толстой, отрицая значение роли личности в истории, выдвигает положение: "Царь - есть раб истории". В таком взгляде на историческое развитие заключался, несомненно, прогрессивный момент. Заслуживает внимания и попытка писателя установить связь между свободой и необходимостью в истории, ограничив представление о свободе человеческой воли как движущем факторе общественного развития: "То, что известно нам, мы называем законами необходимости; то, что неизвестно, - свободой. Свобода для истории есть только выражение неизвестного остатка от того, что мы знаем о законах жизни человека". Толстой усматривает определенные аналогии между обусловленностью явлений общественной жизни и законами астрономии, физики, математики. "Если существует хоть одно свободно двигающееся тело, то не существует более законов Кеплера и Ньютона и не существует более никакого представления о движении небесных тел. Если существует один свободный поступок человека, то не существует ни одного исторического закона и никакого представления об исторических событиях" 27 . Но конечным выводом Толстого является положение, находящееся уже за гранями науки и переходящее в плоскость веры в предопределение событий всемирно-исторического процесса: каждое действие людей, творящих историю, "определено предвечно". Жизнь каждого человека имеет две стороны: личную, "которая тем более свободна, чем отвлеченнее ее интересы", и "стихийная, роевая, где человек неизбежно выполняет предписанные ему законы". Человек "сознательно живет для себя, но служит бессознательным орудием для достижения исторических, общечеловеческих целей" 28 .

И это же был идеал жизни человека в истории — человечество, которое не помнит о том бесконечном зле, которое оно само над собой совершило, забыло его и не может думать о возмездии.

Но разница между Пьером и Николаем… В их споре, как всегда, прав неинтеллектуал Николай (Толстой не любил интеллектуалов, хотя сам им был), а не интеллектуал Пьер. Но Пьер оказывается человеком историческим: он входит в историю через 1825 год, он становится действующим лицом большой истории. Толстой как бы одновременно пишет исторический роман о 1812 годе (сегодня мы знаем о войне 1812 года и представляем ее по образу, созданному Толстым; он навязал нам свою модель 1812 года, причем не только русскому, но и мировому читателю), но, с другой стороны, речь идет об описании его собственной семьи, его собственных переживаний на текущий момент. И именно этого сочетания не хватало другим важным историческим замыслам Толстого.

Жанровое многообразие Толстого (от реалистически-бытовой повести к уголовно-политическому роману, детективной новелле, утопическому роману) увенчивается обращением к историческому роману. Если говорить о теме истории в творчестве Толстого, то в этом вопросе можно выделить несколько аспектов.

Аспект второй. Увеличение объемов, усложнение исторического материала в процессе развития творчества писателя. Если в первых своих произведениях он давал лишь историю Российского государства в обрывках, то к концу не только творческого пути, но и жизни это уже была крупномасштабная работа всей его жизни.

Аспект третий. Самый сложный аспект в рассмотрении творчества Толстого – влияние политической системы того времени на отображение исторической действительности в прозе и драме.

Основываясь на вышеизложенных положениях, я буду рассматривать дальше тему истории в произведения Алексея Николаевича Толстого.

Историческая тема в творчестве Толстого в узком и широком смысле

Исторический период, используемый в работах Толстого, охватывает ни много, ни мало триста лет, начиная со времени Ивана Грозного, проходя через Смутное время, поднимает большой пласт материала по бурной деятельности Петра I, слегка освещает правлениt Екатерины II, вступает в кровавый двадцатый век и завершается незадолго до конца Великой Отечественной войны. Если взять историю в самом широком смысле, то начальной вехой будет служить Древняя Русь со своими былинами богатырями.

Усложнение материала в творческом процессе Толстого

Многие писатели всю свою творческую жизнь идут к тому, чтобы написать какой-либо капитальный труд. Особенно это касается авторов, пишущих на исторические темы. Долгое время собираются документальные материалы, по возможности опрашиваются очевидцы. Весь собранный материал подвергается тщательному осмыслению и художественной обработке. Такой процесс может затянуться не просто на годы, а даже на десятилетия. Достаточно часто при таком долгом акте творения можно выделить промежуточные произведения, которые, в какой-то мере, являются отражением состояния автора и его творения на данный период времени, показывают степень его подготовленности.

Алексей Толстой не стал исключением. Путь к его главному роману на историческую тему был нелегким и очень долгим – целых шестнадцать лет. И это только путь к одному произведению. До него были и другие, которые являлись подготовительным этапом.

События Февральской революции вызвали интерес Толстого к проблемам русской государственности, что побудило его заняться историей петровских времен. Много времени уделял работе с архивами, стремясь открыть подлинную действительность того времени, образы Петра 1 и его окружения.

Толстой написал в книге рассказ о жизни России периода революции и гражданской войны, о тернистом, полном опасностей пути к народу русских интеллигентов. Русский народ, как и полагается, предстает в эпопее истинным творцом истории.

Впоследствии, на протяжении 20-х и 30-х годов, работа над трилогией и романом о Петре чередуется. Внешне перед нами два мощных дерева разной породы. Но под ними одна творческая почва и корни переплетаются так тесно, что порою отделить их друг от друга крайне трудно. Происходит скрытое от читательского взора взаимодействие замыслов и художественных структур произведений, их взаимообогащение: трилогия о совсем недавних событиях обретает дополнительную глубину исторического дыхания, роман о Петре обнаруживает острую созвучность эпохе коренной переделки мира.

Если в более ранних произведениях Толстой показывал эпоху императора Петра I односторонне, то роман явился масштабной эпопеей о судьбах русской нации в один из переломных моментов ее развития. Замечательное умение писателя живо воскрешать обстановку далекой старины, язык, близкий к народной речи, тонко передающий колорит эпохи, все это определяет художественную ценность романа Толстого как выдающегося произведения русской литературы.

На протяжении повествования образ Петра совершает огромную эволюцию. И дело, разумеется, не столько в различиях портретной характеристики, особенно важны внутренние, качественные превращения в Петре как следствие извлечения исторического опыта.

Влияние политической системы времени на отображение исторической действительности в прозе и драме

Позиция Толстого в годы войны не отличается политической дальновидностью – он был далек от понимания подлинной сущности и причин войны. Следуя за официальными идеологами войны, он считал ее общенародным делом и находил оправдание совершающегося на полях сражений в идеалистических философских системах. Толстой приходил к выводу, что война является велением рока, фатума. Многое из написанного им о войне – это дань времени. Впоследствии он сам правильно оценил свое творчество этого периода, не включив в книги ряд произведений о войне.

Для того чтобы подчеркнуть обоснованность репрессий, драматург фабульно мотивирует бегство Андрея Курбского предварительным его сговором с гетманом Радзивиллом, который командовал войсками противника. И дело не в одном Курбском: он в драматической дилогии – лишь часть дворянской оппозиции, звено в цепи боярского заговора. Скуратов душит митрополита Филарета не по приказу царя, а по собственному разумению – берет грех на себя, так сказать, в видах государственной пользы. Тем самым еще раз заявляет о себе писательское стремление не только оправдать Малюту перед судом истории и литературы, но и возвеличить его службу, им возглавляемую. Конечно, художник волен спорить и с приговорами истории, с литературной традицией, предлагать свое толкование. Толстой отступил от исторической истины. Чем больше работал писатель над дилогией, тем более схематичным становился образ царя. Толстой пытался возвеличить и реабилитировать образ жестокого самодержца, но писателя постигла неудача, так как он собирался грешить против истины.

Вместе с тем дилогию отличают яркие характеры, выразительная разговорная речь, передающая исторический колорит.

Все выше сказанное в какой-то мере подтверждается отрывоки из воспоминаний Ю.П.Анненкова:

«. Алексей Толстой не интересовался политической судьбой своей родины. Он не стремился стать официальным пропагандистом марксизма-ленинизма. Весельчак, он просто хотел вернуться к беззаботной жизни, обильной и спокойной. Жизнь за границей, жизнь эмигранта не отвечала таким желаниям, несмотря даже на успех его пьесы в Париже и на другие возможные успехи в дальнейшем.

Я переписал заново, в согласии с открытиями партии, а теперь я готовлю третью и, надеюсь, последнюю вариацию этой вещи, так как вторая вариация тоже не удовлетворила нашего Иосифа. Я уже вижу передо мной всех Иванов Грозных и прочих Распутиных реабилитированными, ставшими марксистами и прославленными. Мне наплевать! Эта гимнастика меня даже забавляет! Приходится, действительно, быть акробатом. Мишка Шолохов, Сашка Фадеев, Илья Эренбрюки — все они акробаты. Но они – не графы. А я граф, черт подери! И наша знать (чтоб ей лопнуть!) сумела дать слишком мало акробатов! Понял?

Моя доля очень трудна.

Что это? Исповедь или болтовня? — спросил я.

Историческая тема в творчестве Толстого в узком и широком смысле

Усложнение материала в творческом процессе Толстого

Влияние политической системы времени на отображение исторической действительности в прозе и драме

Все выше сказанное в какой-то мере подтверждается отрывоки из воспоминаний Ю.П.Анненкова:

Читайте также: