Исидоровская церковь в санкт петербурге история кратко

Обновлено: 04.07.2024

Свя́то-Иси́доровская це́рковь (Церковь Священномученика Исидора Юрьевского и Николая Чудотворца) — приходской православный храм в Санкт-Петербурге, находящийся на пересечении Лермонтовского проспекта и проспекта Римского-Корсакова у Могилёвского моста.

Построена в 1903—1907 годах по проекту архитектора A. A. Полещука. Её верхний трёхпридельный храм освящён во имя священномученика Исидора Юрьевского, что и дало название всей церкви. Боковые приделы верхнего храма освящены во имя преподобного Серафима Саровского и святых апостолов Петра и Павла. Нижний храм Свято-Исидоровской церкви освящён во имя святого Николая Чудотворца.

Энциклопедичный YouTube

【Прогулка по Питеру】🏰МО Коломна・🌉Семимостье・Сенная площадь・Санкт-Петербург・СПб・Влог・Алексей Михайлов

Свято-Исидоровская церковь в путеводителях часто называется эстонской. Решение о возведении православного храма принималось эстонской диаспорой, численность которой в начале 20 в. составляла 4 тысячи человек. Правда с 1917 г. эстонская диаспора практически исчезла, поскольку эстонцы приняли решение возвратиться на историческую Родину. К тому же Советская власть объявила вне закона храмы, принадлежащие этническим общинам.

Храм возведен на благотворительные средства. Среди крупных пожертвований — первый взнос от Иоанна Кронштадского, присутствовавшего и при закладке фундамента церкви. Проект ее бесплатно разработал арх. Полещук. Итак, 24 августа 1903 г. начались строительные работы по возведению церкви на розе Екатерингофского проспекта и Большой Мастерской улицы. Средств на продолжение строительства не хватало, стройка тянулась, с перерывами, несколько лет. Освящение центрального придела храма в честь священномученика Исидора состоялось в конце сентября 1907 г. Нижний придел в честь Николая Чудотворца освятили в конце марта 1908 г.

В лоно церкви святыню вернули в 1993 году. После сделанного наспех ремонта, освящения часовенки и нижнего придела храма в честь Николая Угодника Чудотворца, в церкви начались богослужения. Потом до конца 90-х неспешно велись работы по демонтажу цивильных перекрытий, потом здание оштукатурили, расписали купола и установили иконостас. Полное восстановление церкви завершено в 2007 году – в ознаменование ее столетнего юбилея. Ныне это действующая церковь с воскресной школой и библиотекой.

Красивая и очень необычная церковь. Выглядит просто потрясающе, особенно в жизни, фото конечно всей красоты этого дела не передаёт, так что посетите его обязательно)

Свято-Исидоровская церковь украшает собой одно из самых живописных мест Санкт-Петербурга — набережную канала Грибоедова. Расположена она на проспекте Римского-Корсакова возле Могилевского моста. Этот храм обычно упоминается как эстонский, что имеет реальное историческое подтверждение.

Возникновение храма

Открытие храма связано с появлением в 1894 году в российской столице православного эстонского прихода. Численность православных эстонцев в городе на то время по разным источникам составляла от 4 до 16 тысяч человек. Инициатором и духовным вдохновителем организации постройки Свято-Исидоровской церкви стал настоятель прихода Павел Кульбуш. Строился новый храм на пожертвования меценатов, которые собирались по всей России. Первый взнос и благословение церкви были даны отцом Иоанном Кронштадтским. Свою лепту на строительство внес и император Николай II.

Проект каменного трехпредельного храма в эклектичном стиле был безвозмездно разработан зодчим Александром Полещуком. В составляющем с церковью единый архитектурный ансамбль здании было запланировано размещение школы, библиотеки, жилых комнат, а также помещений для публичных собраний. Открытие храма состоялось в 1907 году, но отделка интерьеров продолжалась и далее. В период до 1912 года храм был богато и искусно украшен. Для него были изготовлены:

многоярусные барочные иконостасы по эскизам А. Полещука;
образа, написанные художником Василием Перминовым;
уникальные запрестольные витражи, выполненные фирмой Франка;
престолы из белого мрамора, работы мастерской К.О. Гвиди.

Современная история

После революционных событий 1917 года Свято-Исидоровская церковь, как и многие храмы в то непростое время, стала обновленческой. Но с 1923 года она перешла во владение Патриаршей Церкви, и здесь действовал Богословский институт. После закрытия в 1935 году здание было передано художественному фонду, а образа и утварь перенесены в Никольский собор.

Возрождение церкви началось в 1994 году. В период с 1997 по 2011 годы проведена обширная реставрация, во время которой были воссозданы уникальные витражи, иконостас и роспись. В связи с тем, что православные эстонцы на сегодняшний день в Санкт-Петербурге практически отсутствуют, было принято решение эстонский приход здесь не возрождать.

На страницах нашего сайта вы можете ознакомиться с материалами, рассказывающими о еще одной подлинной святыне Санкт-Петербурга, — музей-квартире Иоанна Кронштадтского.

Похожие записи

Тест: Хранители Петербурга!

Мы отобрали 20 самых необычных памятников и мест, которые будет интересно посетить каждому петербуржцу и гостю города!

Белый театр

Тучков мост

Величественный и строгий Санкт-Петербург известен на весь мир красотой своих необыкновенных мостов. Отдельного внимания заслуживает один из главных мостов Северной столицы – Тучков мост. Тучков мост – история создания В.

Музей прикладного искусства

История музея началась в 1876 г. В это время заложили строительство училища технического рисования, которое впоследствии воспитало и выпустило много талантливых деятелей искусства, архитекторов. Строительные работы вели на средства мецената.

Сегодня храм почти восстановился из руин ХХ века. Он дважды начинал свою жизнь. Что-то из прежней жизни восстановилось и в новом храме, что-то нет. Зеркалом жизни Свято-Исидоровской церкви была жизнь и деятельность ее настоятеля – протоиерея Павла Кульбуша, впоследствии ставшего священномучеником Платоном, епископом Ревельским. По иронии Божьего Промысла он был убит большевиками в том же городе и почти в тот же день (в Тарту под Крещение Господне), что и святой храма, который он строил, – священномученика Исидора.[1]

Когда-то, в конце ХIХ века, предыстория храма начиналась как история эстонского прихода. Столице нужен был национальный эстонский храм, как сейчас нужны выходцам с Кавказа и Средней Азии мечети, т.к. в дореволюционной России эстонцы выполняли роль столичных гастарбайтеров. История прихода была трудной – епархия и столичные власти не хотели создавать (или увидеть?) новую проблему.

Еще с середины ХIХ века царское правительство последовательно проводило политику русификации Прибалтики с тем, чтобы подавить возможные сепаратистские тенденции у ее разношерстного населения.

Земли Прибалтики вошли в состав России в результате Северной войны. До второй трети ХIХ века Российская империя проводила в Прибалтике осторожную политику, иногда не реагируя на притеснения русских. В правление Александра III началась более активная русификация Прибалтики. Произошли существенные изменения в системе образования. С 1874 года была введена всеобщая воинская повинность, а русский язык вошел в список обязательных предметов. До тех пор для преподавания использовались латынь, немецкий и эстонский языки. С 1885 года делопроизводство было переведено на русский язык, а с 1887-1893 годов преподавание можно было вести только на русском языке. Был ликвидирован особый статус Дерптского университета, а с 1893 года Дерпт был переименован в Юрьев. Революция начала ХХ века заставила сделать ряд уступок: были воссозданы дворянские немецкие гимназии, в преподавание были возвращены три языка.[2]

До сих пор в разных работах можно встретить противоречивые сведения о количестве проживавших в Петербурге эстонцев – от 4 до 16 тысяч.[3] Вызвано это тем, что в конце ХIХ – начале ХХ века у полиции на этот счет не было никаких четких данных.

Поставленному во главе православного эстонского прихода священнику Павлу Кульбушу пришлось самому исследовать этот вопрос, чтобы заполнить лакуну, мешавшую нормальному функционированию прихода. Результаты его изысканий, позволившие планировать деятельность прихода, были зачитаны при торжественном открытии Православного Русско-эстонского братства во имя св. священномученика Исидора Юрьевского и опубликованы в приложении к первому отчету о деятельности братства. В краткой исторической справке о. Павел охарактеризовал жизнь и религиозную ситуацию в Прибалтике до конца ХVIII века.[4] Характеристика русских эстонцев дана Кульбушем настолько ярко и точно, что имеет смысл привести ее полностью. «В настоящее время в религиозном отношении население края представляет собою пеструю картину смешения православных с лютеранами. К сожалению, число лютеран в несколько раз превосходит число православных и положение последних вообще гораздо хуже положения лютеран. Приходы лютеранские старее, богаче, благоустроеннее; лютеране сами тоже зажиточнее, образованнее. Православные же в общем значительно беднее их, так как и в православие-то переходили преимущественно бедные. Внутренняя самопомощь православных поэтому очень слаба и они постоянно нуждаются в поддержке извне.

Общий недостаток в земле привел к массовым выселениям эстонцев из Прибалтийского края как в соседние губернии – Петербургскую, Псковскую, Витебскую, так и в дальние края – на Кавказ, в Ставропольскую губернию, Таврическую и даже в Сибирь. Каково же положение этих инородцев в рассеянии? В общем, очень печальное. Живя отдельными группами, связанные узами крови и языка, одинаково не зная русского языка, эстонцы право славные и лютеране живут обыкновенно тесным кружком. И так как, лютеран в таких колониях всегда подавляющее большинство, то и дух там держится лютеранский. Для довершения этой картины нужно прибавить, что пасторы, обыкновенно знающие много языков, и между прочим также инородческие, приобретают в названных колониях огромное влияние не только на лютеран, но и на православных. Колонии выселенцев живут поэтому очень обособленно, так что и сами русские люди отказываются верить, чтобы в них можно было найти православных людей.

Сегодня в Петербурге православных эстонцев практически нет, и потому, когда встал вопрос о возвращении Санкт-Петербургской епархии Свято-Исидоровского храма, было решено не возрождать эстонский приход. Литовец Андрис Лиепа внес когда-то в середине 90-х годов ХХ века пожертвование на установку креста на центральный купол. На этом участие прибалтов в деле восстановления храма закончилось. Эстонское представительство никогда в Свято-Исидоровской церкви после 1917 года не появлялось.

В аналогию с этой затяжной историей прихода можно вспомнить, что после возвращения храма в 1994 году ремонт в храме практически не начинался до лета 1997 года, пока не был назначен настоятелем храма протоиерей (тогда – иерей) Федор Любый. За эти почти четыре года в храме успело смениться как минимум два настоятеля – протоиерей Богдан Сойко (по совместительству настоятель Николо-Богоявленского собора) и священник Олег Нецветаев (ныне – игумен Елевферий, настоятель храма в Козьей горке). При этом шел сбор средств на реставрацию, и нельзя сказать, что он был полностью неудачным.

А тогда, в середине 1894 года, всего через несколько дней после защиты кандидатской диссертации и выдачи диплома об окончании Духовной Академии, петербургские православные эстонцы, недовольные пассивностью о. Адама Симо, уже просили митрополита петербургского Палладия рукоположить им в священники выпускника Академии Павла Кульбуша.

Будущий настоятель эстонского прихода родился в мызе Подис Перновского уезда Лифляндской губернии 13 июля 1869 года. Отец его, псаломщик Подисской Свято-Троицкой церкви Петр Григорьевич Кульбуш, и мать Наталья Матфеевна принесли младенца 30 июля в свой храм, где он был крещен священником Стефаном Александровичем Зверевым, ставшим и его восприемником.[8]

Все необходимое для рукоположения о. Павла было устроено в кратчайший срок. 28 октября 1894 года Павел Кульбуш подал прошение об определении его священником в эстонский приход Петербурга, а 4 ноября – прошение митрополиту Палладию о разрешении вступления в брак, о чем он на следующий же день получил специальный билет.[11] Через три дня Кульбуш прислал уже из Риги в Петербургскую Консисторию полученные в Рижской Духовной Консистории документы вместе с описью: академический диплом, метрическое свидетельство (аналог современного свидетельства о рождении), свидетельство о приписке к призывному участку и свидетельство о явке к исполнению воинской повинности.[12]

Всего три дня было у Павла, чтобы подготовиться к свадьбе. Одиннадцатого ноября в Алексеевской церкви города Риги двадцатипятилетний кандидат Петербургской Духовной Академии Павел Петрович Кульбуш, сын причетника Рижской епархии, был повенчан с двадцатилетней Надеждой Юлиановной Лосской, дочерью секретаря канцелярии архиепископа Рижского и Митавского Арсения, надворного советника Юлиана Карповича Лосского.[13]

Место священника столичной церкви с хорошим окладом было привлекательным для многих. Поэтому здесь было не обойтись без подводных камней. Пока Павел Кульбуш в Риге собирал документы и венчался, митрополиту поступили две любопытные бумаги.

Святейшего Правительствующего Синода Первенствующему Члену, Высокопреосвященнейшему Палладию, Митрополиту С.-Петербургскому и Ладожскому, Святотроицкия Александро-Невския Лавры Священно-Архимандриту и разных Орденов Кавалеру,

Гдовского уезда, Заянской Николаевской церкви Священника Феодора Кульдсар,

6го Октября сего 1894 года я был по вызову у Его Преосвященства, Преосвященнейшего Назария, Епископа Гдовского. Результат этого вызова Его Преосвященство передал мне в следующих словах: “вам нужно бы перейти на другое место”. Зная, что я служу в Заянье для православных эстонцев и на эстонском языке, Он указал мне подать прошение на имеющее вновь открыться эстонское место, которое, как я слышал, будет открыто в г. С.-Петербурге или в окрестностях его. Посему осмеливаюсь припасть к стопам Вашего Высокопреосвященства с всепокорнейшей просьбою перевести меня вследствие необходимости, если таковая явилась, с Заянского прихода на вышеозначенное эстонское место, когда таковое откроется.

Всемилостивый архипастырь и отец, эта необходимость перемещения ложится тяжелым бременем на мое положение и мое семейство. Не прошло еще двух лет, как меня рукоположили во Священника. Приход мой дальний (за 20 верст), поэтому надо было завести лошадь, экипажи и прочие хозяйственные принадлежности, что ввело меня даже в долги. В этом году определил я сына в Духовное Училище, за которого надо платить. Дочь уже в школьном возрасте. Бедные родственники просят помощи. Теперь же надо перейти, сам не зная куда и на какое содержание. Поэтому, Высокопреосвященнейший Владыко, всепокорнейше прошу Вас, не оставте (так!) меня без Вашего отеческого внимания, чтобы мне не придти при неповинных и тяжких моих страданиях к окончательному разорению и не впасть со своим семейством в нищету. Село Заянье, 18го Октября 1894 года.

«Его Высокопреосвященству, Высокопреосвященнейшему Палладию, Митрополиту С.Петербургскому и Ладожскому,

состоящего при Кронштадтском Андреевском Соборе эстонского священника Адама Симо

Поступив на миссионерское место эстонского священника при Кронштадтском Андреевском Соборе, я со своей стороны приложил все усилия к тому, чтобы, во исполнение указания Епархиального Начальства, выискать по возможности большее количество эстонцев православного вероисповедания, уходящих в лютеранство из-за того, что лютеранство повсюду имеет свои кирки (так!) и своих пасторов для эстонцев лютеран и проповедует, что эстонский язык сохраняется повсюду, куда бы эстонец не поселился на пространстве России, лютеранскою киркою и лютеранским пасторством, а православие отнимает у эстонцев язык и делает их полу-язычниками, учить их православию и показать, что православное богослужение совершается на эстонском языке. Моя забота была такая: всюду вызывать людей, православных эстонцев, к деятельности. Когда большая часть православных эстонцев поселилась из Кронштадта в С. Петербург, я приложил старание к тому, чтобы они здесь в Петербурге не были без руководства и службы, я поселился в Петербурге, несмотря на то, что здесь тяжелее живется для эстонцев и устроил здесь и служение и поучения. Была у меня и семейная нужда при этом, – сын мой поступил в университет, а я ему средства не мог дать для жизни отдельно от семьи. Я выискивал людей – православных эстонцев, которые бы мне содействовали. Узнал я, что в С.-Петербургской Духовной Академии учится эстонец Кульбуш; я и его вызвал к проповедничеству для эстонцев. Раньше его в С.Петербургской Духовной Академии училось много эстонцев, но ни один из них ничего не сделал для православных эстонцев в Петербурге, никто их не знал и некому было их призывать к деятельности. Только теперь учившийся эстонец – Кульбуш чрез меня выступил на поприще проповеди для наставления здесь проживающих эстонцев, под моим руководством. Мною вызваны к православной духовной жизни эстонцы и по Губернии в разных местах, для чего я не ленился ездить по невозможным худым дорогам, не обращал внимания на погоду. Ходатайствовал я пред Епархиальным начальством о переводе причта эстонского из Кронштадта в Петербург, чтобы отсюда выежать во все края. Мною же возбуждено было дело о сооружении отдельного храма для эстонцев в столице, и начат сбор на сооружение сей церкви. Ходатайство о переводе причта эстонского из Кронштадта в Петербург теперь изменено на образование отдельного причта и прихода эстонского в столице. Так как мысль эта близится к исполнению, то осмеливаюсь благопокорнейше просить Ваше Высокопреосвященство новооткрываемое место эстонского священника в С.Петербурге предоставить мне в награду за понесенные мною труды по делу возбуждения угасавшего православного духа в православных эстонцах, поселившихся из Прибалтийского края, также в награду за двадцатипятилетнюю священническую мою службу святой церкви, и потому, что я священник семейный, имею своем содержании сына в С.Петербургском Университете, где он может учиться при условии, что живет у меня дома и кормится от семейного котла, и другого сына в Духовном Училище на своем содержании и сверх того дочь, которую надобно учить. К этому осмеливаюсь присоединить, что и православные латыши имеют во мне исполнителем для них службы на латышском языке до времени, пока определится количество проживающих в столице православных латышей, нуждающихся в служении на латышском языке. Прибегаю к милости и справедливости Вашего Высокопреосвященства о мне, ибо молодой человек, вновь поступающий во священство, не имеет семьи и может с молодыми силами совершать разъезды, а мне уже становится трудно совершать поездки по надобным местам.

Обретя настоятелем молодого настоятеля эстонский приход начал свое нелегкое становление. Эстонский приход попал в трудные условия: причт Михаило-Архангельской церкви был явно недоволен появлением в стенах своего храма еще одного – эстонского прихода. Мало того, что это стеснило проведение богослужений, малоколоменский причт настаивал и на том, чтобы и просфоры эстонцы покупали именно в просфорне храма и, так как за этими богослужениями могут оказаться русские прихожане, тарелочный сбор в пользу храма обязательно производился за эстонскими богослужениями.[22] Обмен официозными бумагами – показатель невозможности договориться без уведомления церковных властей – не способствовал улучшению отношений между священником Кульбушем и возглавляемым им приходом с клиром Малоколоменской церкви. Конечно, это был существеннейший повод к поиску возможностей построения собственного храма. За реализацию проекта взялся молодой архитектор А. А. Полещук. Первый взнос на строительство храма сделал св. Иоанн Кронштадтский, позднее присутствовавший при закладке храма.

Дело было замято, А. А. Полещук был распоряжением о. Павла восстановлен в правах архитектора. Мы допускаем, что в Синод и императорскую канцелярию объяснение задержки было сформулировано как отсутствие средств, что вызвало соответствующее движение бумаг. Однако предварительная смета 1901 года предполагала стоимость строительства в 200 тысяч рублей.[25] Смета корректировалась и выросла в итоге примерно на 50 тысяч рублей. Но уже к 1904 году было собрано более 140 тысяч рублей, т.е. недостатка в средствах приход не испытывал.[26] Кроме того, И. М. Богданов, не случайно выбранный председателем строительного комитета, был главным благотворителем прихода. Кроме того, храм был построен в очень сжатые сроки – за четыре года было построено здание братства и храм высотой 45 метров.

Двадцать третьего сентября (ст. ст.) 1907 года митрополитом Антонием (Вадковским) был освящен центральный придел верхнего храма во имя священномученика Исидора, а через три дня – придел преподобного Серафима Саровского. Тридцатого марта следующего года произошло освящение нижнего придела во имя Николая Чудотворца, а четвертого мая – правый придел верхнего храма в честь святых апостолов Петра и Павла.

Вторая жизнь храма началась тридцатого ноября 1993 года, когда храм был передан Санкт-Петербургской епархии. Десять лет (1997-2007) шла реставрация верхнего храма, сейчас практически уже законченная, завершившаяся освящением храма митрополитом Владимиром.[27] В храме действуют библиотека и приходская воскресная школа, собирающая на праздничные рождественский и пасхальный концерты более чем по пятьдесят детей. Налажены паломнические поездки, преподавание детям Закона Божия, рукоделия и церковного пения. С октября 2008 года приход начинает расширение просветительской деятельности и готовится открыть Православный просветительский центр на базе имеющейся взрослой и детской воскресных школ. Полным ходом идет ремонт помещений воскресной школы и будущего Центра.[28] Заветы священномученика Платона (Кульбуша), равно как и его детище – храм священномученика Исидора, вполне живы.

Примечания

[1] Костромин К. А. Исидор и Иоанн – православные священники г. Тарту во второй половине ХV века // Провинциальное духовенство дореволюционной России. Сб. науч. тр. междун. заоч. конф. Вып. 3 / Научно-исследовательский центр церковной истории и православной культуры им. В. В. Болотова. Тверской Гос. Университет. Тверь, 2008. С. 295-304.

[2] См. Дякин Национальный вопрос во внутренней политике царизма. СПб., 1998. Национальная политика России. История и современность. 1997.

Читайте также: