И лакатос история науки и ее рациональные реконструкции кратко

Обновлено: 30.06.2024

Существенно важное различение между нормативно- внутренним и эмпирически-внешним понимается по-разному в каждой методологической концепции. Внутренняя и внешняя историографические теории в совокупности в очень большой степени определяют выбор проблем историком. Отметим, однако, что некоторые наиболее важные проблемы внешней истории могут быть сформулированы только на основе некоторой методологии; таким образом, можно сказать, что внутренняя история является первичной, а внешняя история — вторичной. Действительно, в силу автономии внутренней (но не внешней) истории внешняя история не имеет существенного значения для понимания науки.

1. КОНКУРИРУЮЩИЕ МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ КОНЦЕПЦИИ:

РАЦИОНАЛЬНАЯ РЕКОНСТРУКЦИЯ КАК КЛЮЧ

К ПОНИМАНИЮ РЕАЛЬНОЙ ИСТОРИИ

А. Индуктивизм

Одной из наиболее влиятельных методологий науки шляется индуктивизм. Согласно индуктивизму, только те суждения могут быть приняты в качестве научных, которые либо описывают твердо установленные факты,

либо являются их неопровержимыми индуктивными обобщениями. Когда индуктивист принимает некоторое научное суждение, он принимает его как достоверно истинное, и, если оно таковым не является, индуктивист отвергает его. Научный кодекс его суров: суждение должно быть либо доказано фактами, либо выведено — дедуктивно или индуктивно — из ранее доказанных суждений.

D. Методология научно-исследовательских программ

Согласно моей методологической концепции, исследовательские программы являются величайшими научными достижениями и их можно оценивать на основе прогрессивного или регрессивного сдвига проблем; при этом научные революции состоят в том, что одна исследовательская программа (прогрессивно) вытесняет другую. Эта методологическая концепция предлагает новый способ рациональной реконструкции науки. Выдвигаемую мною методологическую концепцию легче всего изложить, противопоставляя ее фальсификационизму и конвенционализму, у которых она заимствует существенные элементы.

Подобно любой другой теории научной рациональ-ности, методология исследовательских программ должна быть дополнена эмпирической внешней историей. Никакая теория рациональности никогда не сможет дать ответ на вопросы о том, почему определенные научные школы в генетике отличаются друг от друга или вследствие каких причин зарубежная экономическая по мощь стала весьма непопулярной в англосаксонских странах в 60-х годах нашего столетия. Более того, для объяснения различной скорости развития разных исследовательских программ мы можем быть вынужденными обратиться к внешней истории. Рациональная реконструкция науки (в том смысле, в котором я употребляю этот термин) не может быть исчерпывающей в силу того, что люди не являются полностью рациональными существами, и даже тогда, когда они действуют рационально, они могут иметь ложные теории относительно собственных рациональных действий.

Излюбленной областью экстерналистов была родственная проблема — о том, почему спорам о приоритете придавали столь большое значение и тратили на них так много энергии. Индуктивист, наивный фальсификационист или конвенционалист могли объяснить это только внешними обстоятельствами, но в свете методологии исследовательских программ некоторые споры о приоритете являются существенными проблемами внутренней истории, так как в этой методологии наиболее важным для рациональной оценки становится то, какая из конкурирующих программ была первой в предсказании нового факта, а какая была согласована с этим теперь уже известным фактом лишь позднее. Некоторые споры о приоритете можно объяснить интеллектуальным интересом, а не просто тщеславием и честолюбием. Тогда обнаруживается важность того обстоятельства, что теория Тихо Браге, например, лишь post hoc преуспела в объяснении наблюдаемых фаз Венеры и расстояния до нее, а впервые это было точно предсказано коперникан-цами52, или что картезианцы умели объяснить все то, что предсказывали ньютонианцы, но только post hoc. Оптическая же теория ньютонианцев объясняла post hoc многие феномены, которые были предвосхищены и впервые наблюдались последователями Гюйгенса .

Все эти примеры показывают, каким образом многие проблемы, которые для других историографии были внешними, методология научно-исследовательских программ превращает в проблемы внутренней истории.

Но иногда граница сдвигается в противоположном направлении. Например, может существовать эксперимент, ко-торый сразу же — при отсутствии лучшей теории — был признан негативным решающим экспериментом. Для фальсификациониста такое признание является частью внутренней истории, для меня же оно не рационально и его следует объяснить на основе внешней истории.

(Пояснение. Методология исследовательских программ Пыла подвергнута критике Фейерабендом и Куном. Согласно Куну, «[Лакатос] должен уточнить критерии, которые можно использовать в определенный период, для того чтобы отличить прогрессивную исследовательскую программу от регрессивной.

Я попытаюсь объяснить, почему подобные возражения бьют мимо цели. Можно рационально придержи-ваться регрессирующей программы до тех пор, пока ее не обгонит конкурирующая программа и даже после этого. Однако то, чего нельзя делать, — это способствовать ее слабой публичной гласности Фейерабенд и Кун соединяют методологическую оценку некоторой программы с жесткой эвристпческой рекомендацией относительно того, что нужно делать. Это означает совершенно рационально играть в рискованную игру; иррациональный момент состоит в том, что обманываются в отношении степени этого риска.

Это не означает очень большой свободы выбора, как может показаться тем, кто придерживается регрессирующей программы, так как подобная свобода возможна для них главным образом лишь в частной жизни. Редакторы научных Журналов станут отказываться публиковать их статьи, которые, в общем, будут содержать либо широковещательные переформулировки их позиции, либо изложение контрпримеров (или даже конкурирующих программ) посредством лингвистических ухищрений ad hoc. Организации, субсидирующие науку, будут отказывать им в финансировании.

Эти рассужленнм дают ответ также на возражение Масгрейва путем разделения приверженности регрессирующей программе на рациональную и иррациональную (нлн на честную и нечестную). Они проливают также новый свет на различение между внутренней и внешней историей. Они показывают, что одной внутренней истории достаточно для изображения истории науки в абстрактном виде, включая и регрессивные сдвиги проблем. Внешняя же история объясняет, почему некоторые люди имеют ложные мнения относительно научного прогресса и каким образом эти ложные мнения могут влиять на их научную деятельность).

Е. Внутренняя и внешняя история

Мы кратко рассмотрели четыре теории рациональности научного прогресса, или логики научного исследования. Было показано, каким образом каждая из них предлагает определенную теоретическую структуру для рациональной реконструкции истории науки.

Каждая рациональная реконструкция создает некоторую характерную для нее модель рационального роста научного знания. Однако все эти нормативные реконструкции должны дополняться эмпирическими теориями внешней истории для того, чтобы объяснить оставшиеся нерациональные факторы. Подлинная история науки всегда богаче ее рациональных реконструкций.

Однако рациональная реконструкция, или внутренкяя история, является первичной, а внешняя история — лишь вторичной, так как наиболее важные проблемы внешней истории определяются внутренней историей. Внешняя история либо дает нерациональное объяснение темпов локализации, выделения и т. п. исторических событии, интерпретированных на основе внутренней истории, либо— если зафиксированная история значительно отличается от своей рациональной реконструкции — она дает эмпирическое объяснение этого отличия. Однако рациональный аспект роста науки целиком объясняется некоторой логикой научного исследования.

Имре Лакатос написал данную статью в 1973 году в русле полемики с Томасом Куном по поводу куновской теории смены парадигм (как замечания к книге Т. Куна Структура научных революций) и как продолжение своих работ Доказательства и опровержения. Как доказываются теоремы и Фальсификация и методология научно-исследовательских программ.

История науки и ее рациональные реконструкции

Существенно важное различение между нормативно-внутренним и эмпирически-внешним понимается по-разному в каждой методологической концепции. Внутренняя и внешняя историографические теории в совокупности в очень большой степени определяют выбор проблем историком. Отметим, однако, что некоторые наиболее важные проблемы внешней истории могут быть сформулированы только на основе некоторой методологии; таким образом, можно сказать, что внутренняя история является первичной, а внешняя история—вторичной. Действительно, в силу автономии внутренней (но не внешней) истории внешняя история не имеет существенного значения для понимания науки.

1. КОНКУРИРУЮЩИЕ МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ КОНЦЕПЦИИ: РАЦИОНАЛЬНАЯ РЕКОНСТРУКЦИЯ КАК КЛЮЧ К ПОНИМАНИЮ РЕАЛЬНОЙ ИСТОРИИ

А . Индуктивизм

Одной из наиболее влиятельных методологий науки является индуктивизм (наведение закономерности). Согласно индуктивизму (индуктивное умозаключение), только те суждения могут быть приняты в качестве научных, которые либо описывают твердо установленные факты, либо являются их неопровержимыми индуктивными обобщениями. Когда индуктивист принимает некоторое научное суждение, он принимает его как достоверно истинное, и, если оно таковым не является, индуктивист отвергает его. Научный кодекс его суров: суждение должно быть либо доказано фактами, либо выведено дедуктивно (частное из общего) или индуктивно (из череды частных к общему) —из ранее доказанных суждений.

Историк-индуктивист признает только два вида подлинно научных открытий: суждения о твердо установленных фактах и индуктивные обобщения. Они, и только они, составляют, по его мнению, спинной хребет внутренней истории науки. Когда индуктивист описывает историю, он разыскивает только их — в этом состоит для него вся проблема. Лишь после того, как он найдет их, он начинает построение своей прекрасной пирамиды. Научные революции, согласно представлениям индуктивиста, заключаются в разоблачении иррациональных заблуждений, которые следует изгнать из истории науки и перевести в историю псевдонауки, в историю простых верований: в любой данной области подлинно научный прогресс, по его мнению, начинается с самой последней научной революции.

Существует радикальная ветвь индуктивизма, представители которой отказываются признавать любое внешнее влияние на науку — интеллектуальное, психологическое или социологическое. Признание такого влияния, считают они, приводит к недопустимому отходу от истины. Радикальные индуктивисты признают только тот отбор, который случайным образом производит ничем не отягощенный разум. Радикальный индуктивизм является особым видом радикального интернализма, согласно которому следует сразу же отказаться от признания научной теории (или фактуального суждения), как только установлено наличие некоторого внешнего влияния на это признание: доказательство внешнего влияния обесценивает теорию. Однако, поскольку внешние влияния существуют всегда, радикальный интернализм является утопией и в качестве теории рациональности разрушает сам себя .

В . Конвенционализм

Для историка-конвенционалиста главными научными открытиями являются прежде всего изобретения новых и более простых классифицирующих систем. Поэтому он постоянно сравнивает такие системы в отношении их простоты: процесс усложнения научных классифицирующих систем и их революционная замена более простыми системами — вот что является основой внутренней истории науки в его понимании.

Для конвенционалиста образцовым примером научной революции была коперниканская революция. Были предприняты усилия для того, чтобы показать, что революции Лавуазье и Эйнштейна также представляют собой замену громоздких теорий более простыми.

С . Методологический фальсификационизм

Наиболее притягательной чертой попперовской методологии является ее четкость, ясность и конструктивная сила. Попперовская дедуктивная модель научной критики содержит только эмпирически фальсифицируемые пространственно-временные универсальные суждения, исходные условия и их следствия. Оружием критики является modus tollens (рассуждение от противного): ни индуктивная логика, ни интуитивная простота не усложняют предложенную им методологическую концепцию.

Внутреннюю историю в понимании попперианцев легко в свою очередь дополнить теориями внешней истории. Так, сам Поппер считал, что (с позитивной стороны):

Оба эти тезиса представляют собой краеугольные камни психологии открытия Поппера. Фейерабенд развил другой интересный психологический тезис Поппера, а именно - что быстрое увеличение числа конкурирующих теорий может — внешним образом — ускорить внутренний процесс фальсификации теорий в смысле Поппера.

Изучая закономерности развития научного знания, британский философ и историк науки Имре Лакатос (1922 1974) цель своих исследований видел в логико-нормативной реконструкции процессов изменения знания и пост роения логики развития научных теорий на основе изучения реальной эмпирической истории науки. Сам Лакатос рассматривал свою концепцию как завер шающий этап в развитии доктрины фальсификационизма от наивного (догматического) к методологическому Поппер) и далее к утонченному методологическому фальсификационизму. Его методология рассматривает рост зрелой (развитой) науки как смену ряда непрерывно связанных теорий притом не отдельных, а серии (совокупности) теорий, за которыми стоит исследовательская программа. "моя "методология" лишь оценивает вполне сформировавшиеся теории или исследовательские про граммы и не намеревается предлагать никаких средств и для выработки хороших теорий, ни даже для выбора между двумя конкурирующими программами. Лакатос выделяет четыре различных "логики открытия": индуктивизм, конвенционализм, методологический фальсификационизм (Поппер), методологические научно-исследовательские программы (Лакатос).

Одной из наиболее влиятельных методологий науки является индуктивизм. Согласно индуктивизму, только те суждения могут быть приняты в качестве научных, которые либо описывают твердо установленные факты, либо являются их неопровержимыми индуктивными обобщениями. Научные революции, согласно представлениям И, заключаются в разоблачении иррациональных заблуждений, которые следует изгнать из истории науки и перевести в историю псевдонауки, в историю простых верований: в любой данной области подлинно научный прогресс, по его мнению, начинается с самой последней научной революции. Существует радикальная ветвь И, представители которой отказываются призн внешнее влияние на науку-интеллектуальное, психологическое или социологическое. Радикальные И признают только тот отбор, который случ образом произв ничем не отягощенный разум. Однако, поскольку внешние влияния сущ всегда, радикальный интернализм явл утопией и в качестве теории рациональности разрушает сам себя.

Конвенционализмдопускает возможность построения любой системы классификации, которая объединяет факты в некоторое связное целое. Следует как можно дольше сохранять в неприкосновенности центр такой системы классификации: когда вторжение аномалий создает трудности, надо просто изменить или усложнить ее периферийные участки. Представители революционных ветвей К не считают обязательным придерживаться некоторой данной системы: любую систему можно отбросить, если она становится чрезмерно сложной и, если открыта более простая система, заменяющая первую эпистемологически, и особенно логически этот вариант конвенционализма несравненно проще И: он не нуждается в обоснованных индуктивных выводах. Подлинный прогресс науки, согласно конвенционализму, является кумулятивным и осуществляется на прочном фундаменте "доказанных" фактов изменения же на теоретическом уровне носят только инструментальный характер.

Методологический фальсификационизм. Современный Ф возник в результате логико-эпистемологической критики в адрес И и К. Критика позиции И опиралась на то, что обе его фундаментальные предпосылки, а именно то, что фактуальные суждения могут быть "выведены" из фактов и что существуют обоснованные индуктивные (с увеличивающимся содержанием) выводы, сами являются недоказанными и даже явно ложными. Новую- Ф методологию предложил Поппер в своей работе "Логика научного исследования" (1935). Эта методология представляет собой определенный вариант революционного К: основная особенность Ф методологии состоит в том, что она разрешает принимать по соглашению фактуальные, пространственно-временные единичные "базисные утверждения", а не пространственно-временные универсальные теории. Некоторая теория является научной только в том случае, если она может быть приведена в столкновение с каким-либо базисным утверждением, и теория должна быть устранена, если она противоречит принятому базисному утверждению. Хотя Ф и является логически безупречным, он сталкивается со своими собственными эпистемологическими трудностями. В своем первоначальном "догматическом" варианте он принимает ложную предпосылку-о доказуемости суждений из фактов и о недоказуемости теорий. В попперовском "К" варианте Ф нуждается в некотором (внеметодологическом) "индуктивном принципе" для того, чтобы придать эпистемологический вес его решениям принимать те или иные "базисные" утверждения, и вообще для связи своих правил научной игры с правдоподобием.

"Научно-исследовательская программа" - основное понятие концепции науки Лакатоса - серия меняющих друг друга те орий, объединяемых совокупностью фундаментальных идей и методологических принципов.

а) "жесткое ядро" - система допущений, сохраняющаяся во всех теориях данной программы;

б) "защитный пояс", состоящий из вспомогательных гипотез и обеспечивающий сохранность жесткого ядра" от опровержений; он может быть модифицирован, частично или полностью заменен при столкновении с контрпримерами;

в) методологические правила, предписывающие, какие пути наиболее перспективны для дальнейшего исследования ("положительная эвристика"), а каких путей следует избегать ("негативная эвристика").

особенности научно-исследовательских программ:

б) универсальность - они могут быть применены, в част ности, и к этике и к эстетике;

в) предсказательная функция: каждый шаг должен вести к увеличению содержания, к "теоретическому сдвигу проблем";

г) основными этапами в развитии программ являются прогресс и регресс, граница этих стадий - "пункт насыщения". Новая программа должна объяснить то, что не могла старая. Смена программ и есть научная революция.

1. Эти противоречия нельзя оставлять неразрешенными.

2. Неверно, что, если в наших программах обнаружено противоречие (или аномалия), развитие программы должно немедленно приостанавливаться; разумно устроить для данного противоречия временный карантин при помощи гипотез аdhoc и довериться положительной эвристике программы, чтобы без спешки и суеты выявить природу данного противоречия: "логическое" оно (путаница, непоследовательность мышления и др.) или диалектическое, т. е. выражение реально существующего противоречия. Бор не мог "любой ценой" добиваться непротиворечивости новых знаний. В этом случае квантовая механика, "соблюдая непротиворечивость", казалась бы вдалеке от истины.

Ученый не должен отказаться от исследовательской программы, если она работает неэффективно.

"методология исследовательских программ могла бы помочь нам сформулировать законы, которые стали бы на пути у истоков интеллектуальной мути, грозящей затопить нашу культурную среду. Понимание науки, как поля борьбы исследовательских программ, а не отдельных теорий, предполагает новый критерий демаркации между "зрелой наукой", состоящей из исследовательских программ и "незрелой наукой", состоящей из "затасканного образца метода проб и ошибок". Можно оценивать исследовательские программы по их эвристической силе: сколько новых фактов они дают, насколько велика их способность объяснять опровержения в процессе роста".

а) "жесткое ядро" - система допущений, сохраняющаяся во всех теориях данной программы;

особенности научно-исследовательских программ:

б) универсальность - они могут быть применены, в част ности, и к этике и к эстетике;

1. Эти противоречия нельзя оставлять неразрешенными.

Ученый не должен отказаться от исследовательской программы, если она работает неэффективно.

Имре Лакатос. История науки и ее рациональные реконструкции

Если вы читаете эту статью, то очевидно знаете, что - Лакатос этоученый, предложивший самую современную концепцию научного знания. Имре Лакатос оставил заметный след в философии науки, а этот труд Лакотоса стал настоящей вехой в истории науки, так как им была предложена рациональная реконструкция истории науки. Перед вами не книга Лакатоса, а большая статья Лакотоса, которую кратко называют История науки Лакатос, которая перепечатана на моем сайте для пояснения разделов

НАЧАЛО ПРОДОЛЖЕНИЕ

История науки и ее рациональные реконструкции

Существенно важное различение между нормативно-внутренним и эмпирически-внешним понимается по-разному в каждой методологической концепции. Внутренняя и внешняя историографические теории в совокупности в очень большой степени определяют выбор проблем историком. Отметим, однако, что некоторые наиболее важные проблемы внешней истории могут быть сформулированы только на основе некоторой методологии; таким образом, можно сказать, что внутренняя история является первичной, а внешняя история—вторичной. Действительно, в силу автономии внутренней (но не внешней) истории внешняя история не имеет существенного значения для понимания науки.

В первом (внутреннем) из них историческое развитие науки предстает как последовательная смена научных идей, методов, теорий, имеющая определенную направленность и логику.

1 . КОНКУРИРУЮЩИЕ МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ КОНЦЕПЦИИ: РАЦИОНАЛЬНАЯ РЕКОНСТРУКЦИЯ КАК КЛЮЧ К ПОНИМАНИЮ РЕАЛЬНОЙ ИСТОРИИ

кодекса научной честности, нарушать который непростительно; во-вторых, они выполняют функцию жесткого ядра(нормативной) историографической исследовательской программы. Именно эта втораяфункция будет в центре моего внимания.

А . Индуктивизм

Одной из наиболее влиятельных методологий науки является индуктивизм (наведение закономерности). Согласно индуктивизму (индуктивное умозаключение), только те суждения могут быть приняты в качестве научных, которые либо описывают твердо установленныефакты, либо являются их неопровержимыми индуктивными обобщениями. Когда индуктивист принимает некоторое научное суждение, он принимает его как достоверно истинное, и, если оно таковым не является, индуктивист отвергает его. Научный кодекс его суров: суждение должно быть либо доказано фактами, либо выведено дедуктивно (частное из общего) или индуктивно (из череды частных к общему) —из ранее доказанных суждений.

Историк-индуктивист признает только два вида подлинно научных открытий: суждения о твердо установленных фактах и индуктивные обобщения. Они, и только они, составляют, по его мнению, спинной хребет внутренней истории науки. Когда индуктивист описывает историю, он разыскивает только их — в этом состоит для него вся проблема. Лишь после того, как он найдет их, он начинает построение своей прекрасной пирамиды. Научные революции, согласно представлениям индуктивиста, заключаются в разоблачениииррациональных заблуждений, которые следует изгнать из истории науки и перевести в историю псевдонауки, в историю простых верований: в любой данной области подлинно научный прогресс, по его мнению, начинается с самой последней научной революции.

Существует радикальная ветвь индуктивизма, представители которой отказываются признавать любое внешнее влияние на науку — интеллектуальное, психологическое или социологическое. Признание такого влияния, считают они, приводит к недопустимому отходу от истины. Радикальные индуктивисты признают только тот отбор, которыйслучайным образом производит ничем не отягощенный разум. Радикальный индуктивизмявляется особым видом радикального интернализма, согласно которому следует сразу жеотказаться от признания научной теории (или фактуального суждения), как только установлено наличие некоторого внешнего влияния на это признание: доказательство внешнего влияния обесценивает теорию. Однако, поскольку внешние влияния существуют всегда, радикальный интернализм является утопией и в качестве теории рациональности разрушает сам себя .

В. Конвенционализм

(Важно выяснить отношение между конвенционализмом и инструментализмом. Конвенционализм опирается на убеждение, что ложные допущения могут иметь истинные следствия и поэтому ложные теории могут обладать большой предсказательной силой. Конвенционалисты столкнулись с проблемой сравнения конкурирующих ложных теорий. Большинство из них отождествили истину с ее признаками и примкнули к некоторому варианту

Для конвенционалиста образцовым примером научной революции была коперниканская революция. Были предприняты усилия для того, чтобы показать, что революции Лавуазье и

Эйнштейна также представляют собой замену громоздких теорий более простыми.

С . Методологический фальсификационизм

(2) факты сами по себе не являются такими внешними стимулами: фактуальные открытия целиком принадлежат внутренней истории, они возникают как опровержение некоторой научной теории и становятся заметными только в том случае, когда вступают в конфликт с некоторыми предварительными ожиданиями ученых.

Оба эти тезиса представляют собой краеугольные камни психологии открытия Поппера.Фейерабенд развил другой интересный психологический тезис Поппера, а именно - что быстрое увеличение числа конкурирующих теорий может — внешним образом — ускорить внутренний процесс фальсификации теорий в смысле Поппера.

Читайте также: