Гуссерль э кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология кратко
Обновлено: 05.07.2024
Причем и то, и другое в сознании Гуссерля соединилось в некое целостное самоощущение.
Наряду с моментами личного порядка (о которых было сказано в начале этой главы) немаловажным было также и то обстоятельство, что наиболее перспективный ученик его, Мартин Хайдеггер, развил собственный вариант феноменологии (будучи вначале уверенным, что продолжает дело учителя!), который положил начало экзистенциализму, отнюдь не методологическому, и тем более не рационалистическому направлению в философии.
А что же было сделано раньше?! Неужели весь огромный предшествовавший труд породил только неясные идеи и сопровождался публикацией незрелых плодов интеллектуального экспериментирования? Думать так, особенно если учесть необычайную требовательность.
Гуссерля к любой из своих публикаций, было бы по меньшей мере легкомыслием. На мой взгляд, в последний период жизни в сознании Гуссерля и в самом деле произошло важное изменение в понимании цели и предмета философии — отнюдь не только феноменологии (которая, как я не раз подчеркивал, была задумана как методологическая концепция).
Если раньше Гуссерль считал, что понять человека как трансцендентального субъекта нужно для того чтобы проникнуть к основаниям науки и помочь ей стать на твердую почву, то теперь средство и цель поменялись местами: по мнению Гуссерля, полезно исследовать науку, в историческом развитии ее методологических установок, для того чтобы понять человека, понять европейскую историю и судьбу Европы.
Казалось, на склоне лет Гуссерль чувствует еще достаточно сил, чтобы заняться той темой, которая некогда принесла славу Шпенглеру — и поспорить с его блестящей книгой (которая, кстати, ни разу так и не была упомянута в прежних трудах Гуссерля).
История естествознания, история философии, история всей культуры, утверждает здесь Гуссерль, позволяют понять специфическую традицию, которая лежит в основании всей культурной жизни европейского человечества, осознать его судьбу и, поставив верный диагноз болезни, которая его поразила, найти — может быть — средство спасения.
Симптомы этой болезни достаточно очевидны как в науке, так и в политике. Но что это за болезнь? В чем ее причина? Как и в медицинской практике, ответить на такие вопросы легче, если известен анамнез. И потому следует обратиться к истории человеческого духа, понятой не только как летопись его побед, но и как “история болезни”.
Мысль Гуссерля движется здесь по сути по схеме классического психоанализа: чтобы излечить душевную болезнь, нужно определить, когда она началась; сделав понятным для самого пациента этот действительный исток недуга, можно надеяться на излечение.
Доклад, о котором идет речь, стал основой последней книги Гуссерля. Обратимся теперь к ее содержанию.
Гуссерль – автор ряда фундаментальных философских трудов, последний из которых "Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология" (1936) считается одним из самых замечательных произведений философской мысли уходящего столетия. Гуссерлевская интерпретация новейшей европейской истории поражает своей масштабностью, глубиной, нетрадиционностью.
Над "Кризисом европейских наук. " Гуссерль работал в грозные 1934-1938гг., подвергаемый преследованиям со стороны фашистского режима. У него не было сомнений насчет кризиса европейского человечества. Надо было определиться относительно истоков этого кризиса. Их Гуссерль видел в первую очередь в самом фундаменте техногенной цивилизации, т.е. в науках и технике, а не просто в кознях политических радикалов. Но действительно ли науки находятся в кризисе?
Кризис науки означает, что она отходит от подлинной научности [8.С.137]. Явственным образом это проявляется в утрате наукой своей жизненной значимости. Если она мало что может сказать о подлинных жизненных нуждах, то это и означает, что она находится в кризисном состоянии. В таком случае человек теряет веру в себя, которая может быть возвращена "лишь благодаря прояснению единого смысла истории. " [8,с.143]. Спасти мир может только философия. "В философии мы – функционеры человечества, как бы мы не хотели отречься от этого" [8, с.145].
Замысел Гуссерля требует тщательного анализа идеи Галилея, которого он называет "наиболее выдающимся мыслителем нового времени", о математическом естествознании. Согласно Галилею, книга природы написана математическим языком. Но как это понимать? Решающее обстоятельство состоит в том, чтобы, рассматривая в единстве математические идеи и эмпирию, не допускать их неоправданного смешения. А возможностей на данный счет достаточно много.
Несомненная заслуга Галилея состоит в придании естествознанию математического статуса. Это уже само по себе научный подвиг. Но "роковое упущение Галилея заключалось в том, что он не обратился к осмыслению изначальной смысловой процедуры, которая, будучи идеализацией всей почвы теоретической и практической жизни, утверждала его в качестве непосредственно чувственного мира (и прежде всего в качестве эмпирически созерцаемого физического мира), из которого и проистекает мир геометрических идеальных фигур. То, что дано непосредственно, не стало предметом размышления. " А это привело к тому, что естествознание не оказалось в полной мере соотнесенным с жизненным миром, математические идеи потеряли свою жизненность [8,с.165]. Иначе говоря, "отсутствовал и до сих пор отсутствует подлинно очевидный самоотчет активно-познающего субъекта. " [8,с.167].
Заблуждается, по Гуссерлю, та наука, которая мир так называемых "объективных" пространственно-временных вещей противопоставляет "субъективному" миру цвета, звука, запаха. Мир цвета, звука, запаха, короче, мир человеческого опыта Гуссерль называет жизненным миром (Lebenswelt). Жизненный мир коррелятивен интенциональности субъекта, благодаря которой и выделяются чистые смысловые структуры, идеальные сущности. Беда современного естествознания как раз и состоит в игнорировании своего собственного смыслового фундамента, жизненного мира [8,с.164]. Это мир, в котором разворачивается вся наша жизнь, разумеется, не лишен эйдетической, смысловой структуры. Абсолютизация символов в математических теориях приводит к замене ими жизненного мира и придания природе "объективной, действительной и истинной природы". В результате имеет место неоправданный дуализм, противопоставление природы и духа, объективного и субъективного.
Итак, расколотость и несогласованности, характерные для европейских наук, имеют своими основаниями отсутствие серьезного, ответственного отношения, поднимающегося с высот тщательно проводимой феноменологической редукции, к таким актам, как идеализация, формализация, символизация, измерение и технизация. Всякое желание увидеть в этих актах в обход феноменологической редукции подлинный смысл бытия неизбежно заканчивается экзистенциальным, жизненным кризисом. Забвение идеала рациональности, отход от ответственного философствования, особенно когда этот отход определяет состояние духовности эпохи, неизбежно приводит к комплексному кризису.
Начав свою философскую деятельность с размышлений над статусом арифметических понятий, Гуссерль доводит ее до этических требований, в которых слышится требовательный зов бескорыстного искателя философской, самой главной, истины. Такова подлинная философия.
Литература
2. Калиниченко В.В. Густав Шпет: от феноменологии к герменевтике // Логос.– 1992.– № 3.– С. 37-61.
3. Молчанов В.И. Феноменология // Современная западная философия. – М.: ТОН-Остожье, 1998.– С. 426-427.
4. Кант И. Критика чистого разума. – М.: Мысль,1994.
5. Гуссерль Э. Философия как строгая наука.– Новочеркасск: Сагуна, 1994.
6. Гуссерль Э. Амстердамские доклады // Логос.–1992.– №3.– С.62-80.
7. Гуссерль Э. Собрание сочинений. T.I. Феноменология внутреннего сознания времени.–М.: РИГ "Логос"; Гнозис, 1994.
8. Гуссерль Э. Кризис европейских наук и трансцендентальная философия // Вопросы философии.– 1992.– № 7.– С. 136-176.
Путь к ней может быть проложен двумя способами: от жизненного мира и от психологии. Подлинная философская работа должна показать, в каком отношении объект, донаучно и научно истинный, стоит к субъективному, выражающему себя в том, что заранее предлежит нам как само собой разумеющееся. Жизненный мир есть царство анонимных субъективных феноменов, ставших предметом анализа только в феноменологии. Являясь в естественной установке как мир опыта, в котором люди осуществляют действия и целеполагания, в феноменологической установке он раскрывает свою природу и априорную структуру. Научное знание получает свое обоснование в очевидностях жизненного мира, и он является универсальной философской проблемой. Открытая в результате феноменологического эпохе субъективность имеет интенциональную природу. После совершения трансцендентальной редукции обнаруживается трансцендентальная корреляция между сознанием и миром, когда жизненный мир рассматривается как интенциональное содержание трансцендентальной субъективности, как универсальный горизонт всего, что может быть дано в созерцании. Все сущее в феноменологическом исследовании понимается как индекс, указывающий на субъективную систему корреляции; значит, универсальная структура интенциональной жизни есть ego — cogito — cogitatum. А изначальным смыслообразованием оказывается трансцендентальная конституция, имеющая своим источником трансцендентальное Я.
Путь к трансцендентальной феноменологии от психологии связан с признанием параллельности эмпирической психической жизни, изучаемой психологией, и трансцендентального сознания как предмета философско-феноменологического анализа. Психология не может рассматриваться как наука, построенная по образцу объективных наук. Она должна отказаться от дуалистических и физикалистских предпосылок. Продвижение в глубину субъективного опыта требует совершения феноменолого-психологической редукции, обращающей исследовательский взор с объектов внешнего мира на феномены сознания, требующей воздерживаться от полагания тех значимостей, которые были восприняты в естественной установке сознания, а также приводящей к сведению фактических событий психической жизни к их сущностным характеристикам на основании созерцания разума. В результате взору психолога открывается интенциональная жизнь в корреляции психических актов и интенциональных содержаний, этими актами устанавливаемых. Психология оказывается ступенью на пути к феноменологии, исследующей с трансцендентально-феноменологических позиций субъективность как носителя абсолютного разума. Эта субъективность начинает понимать себя как имплицирующую в своем аподиктическом для-себя-самого-бытии все другие субъекты, открывая абсолютную интерсубъективность, в которой разум стремится достичь ясного понимания самого себя и, в конце концов, открывает, что человеческое бытие есть бытие телеологическое, что субъективность, благодаря самопониманию, может распознать аподиктический телос, и что это самопонимание может происходить только в соответствии с априорными принципами, т.е. осуществляться в форме философии. А это означает, что кризис научности и европейской культуры может быть преодолен, если науки возвратятся в лоно философии — трансцендентальной феноменологии как универсальной телеологии разума.
Эдмунд Гуссерль был немецким философов, а также основателем течения феноменология. Феноменологию принято считать одним из передовых течений в философском учении прошлого столетия. Буквально феноменология есть учение о феноменах, а Эдмунд Гуссерль, о котором мы говорим в данной статье, находился у самих истоков феноменологии.
Феноменом называют явление, постигаемое в чувственном опыте.
Философская концепция Гуссерля
Данная концепция немецкого философа была сформирована посредством влияния главных философов и мыслителей XIX столетия. Особенная роль была отведена взглядам Бернарда Больцано и Франца Брентано. Первый, то есть Больцано критиковал психологизм и считал, что истины существуют независимо от того, являются они выраженными либо нет. Это дало возможность Гуссерлю освободить познавательный процесс от давления психологизма.
Свои оригинальные мысли и взгляды Гуссерлем были представлены в произведениях:
Если обратиться к феноменологическому методу, по мнению Гуссерль, будет достаточно реально постичь сущность вещи, но не факт. Феноменолог не будет заинтересован в какой-либо нравственной норме, он будет заинтересован вопросом, почему она является нормой. Предметом феноменологии стоит считать область чистых истин, общих смыслов.
Читайте также: