Гегель о наполеоне кратко
Обновлено: 05.07.2024
Утром 13 октября авангард французской армии занял Йену, и отряд французов ворвался в дом, где жил Гегель. Тогда философ покинул свой дом, забрав лишь рукопись, и укрылся в доме Хелльфельда на рыночной площади. Вечером, при зареве пожарищ Гегель дописывает последние строки своей книги.
Самого императора — эту мировую душу — я увидел, когда он выезжал на коне на рекогносцировку. Поистине испытываешь удивительное чувство, созерцая такую личность, которая, находясь здесь, в этом месте, восседая на коне охватывает весь мир и властвует над ним
Письмо Гегеля Нитхаммеру от 13 октября 1806 года
Согласно толкованию Гегеля А. Кожевым, именно в этот день завершилась предшествующая история человечества, ибо Наполеон воплощает идею всемирного государства:
Философствование Гегеля самобытно-глубоко, но Платон или Аристотель философствовали не менее истинно, а Хайдеггер в прошлом веке был не менее истинен, чем Гегель в позапрошлом А Александр Владимирович Кожевников (за рубежом Александр Кожев) настолько увлекся Гегелем, что чуть ли не провозгласил его "абсолютной вершиной мудрости" и с его земным воплощением Наполеоном - "концом истории".
Сейчас листаю изданный профессором Петром Васильевичем Алексеевым солидный том "Философы России начала XXI столетия . Биографии, идеи, труды: энциклопедический словарь" (Москва: Российская политическая энциклопедия /РОССПЭН/, 2009. - 695 с.) и впечатляюсь богатством философских наработок, это подлинный расцвет отечественной философии в последние шесть десятилетий, мне посчастливилось быть свидетелем. Сам я понимаю попытку Карла Ясперса выработать как бы всеобъемлющую "философскую веру" и развиваю рационально-критическую Правую Веру, которая под общим знаменателем эсхатологическо-хилиастического сопряжения Точки Омега Конца с Точкой Альфа Начала (Вечное Возвращение, Круг Времени, я называю этот изначально предчувствуемый высший рукотворный акт человечества - Богосаможертвоприношением) вбирает-интегрирует откровения пророков и вероучителей, прозрения поэтов и мудрецов и открытия ученых и тех, кто изобретает новую техническую и социальную реальность. Сотни и даже тысячи философов, в том числе представленные в словаре П.В. Алексеева, исследуют различные грани подступов к высшей Истине.
Слепцы, числом их было пять,
В Бомбей явились изучать
Индийского слона.
Исследовав слоновий бок,
Один сказал, что слон высок
И прочен, как стена.
Другой по хоботу слона
Провел рукой своей
И заявил, что слон — одна
Из безопасных змей.
Ощупал третий два клыка,
И утверждает он:
— На два отточенных штыка
Похож индийский слон!
Слепец четвертый, почесав
Колено у слона,
Установил, что слон шершав,
Как старая сосна.
А пятый, подойдя к слону
Со стороны хвоста,
Определил, что слон в длину
Не больше чем глиста.
Возникли распри у слепцов
И длились целый год.
Потом слепцы в конце концов
Пустили руки в ход.
А так как пятый был силен, —
Он всем зажал уста.
И состоит отныне слон
Из одного хвоста!
Так часто в спорах люди, истину свою пытаясь доказать, не слушают друг друга. И притча о слоне — лишь небольшой пример всеобщего непониманья. Целое отнюдь не простая сумма составляющих. Но познание целого так или иначе предполагает анализ и осмысление взаимодействий всех его элементов.
Так и философы, придерживающиеся различных философских дисциплин и школ, познают кожу, клыки, ноги, хобот, уши, хвост и другие частности Истины, а Правая Вера как адекватное мировосприятие наступающего глобализующегося постиндустриально-информационного "общества знания", претендует на познание Целого через признание высшего акта, высшего долга и высшей цели человечества - Богосаможертвоприношения.
Это спорное утверждение, как бы ощупывание ноги слона. Гегель же начинает не с Признания, а с "понятия абсолютного как субъекта", и "все дело в том, чтобы понять и выразить истинное не как субстанцию только, но равным образом и как субъект", причем "субстанция как субъект есть чистая простая негативность, и именно поэтому она есть раздвоение простого, или противополагающее удвоение, которое опять-таки есть негация этого равнодушного различия и его противоположности; только это восстанавливающееся равенство или рефлексия в себя самое в инобытии, а не некоторое первоначальное единство как таковое или непосредственное единство как таковое, - есть то, что истинно" (Гегель. Феноменология духа. Перевел Г. Шпет. - Москва: Соцэкгиз, 1959, с. 9 - /Гегель. Сочинения. Том IV. Академия наук СССР. Институт философии/).
И далее Гегель формулирует свою исходную посылку, в рамках которой обретает смысл Признание как Жертвоприношение - "Оно /истинное/ есть становление себя самого, круг, который предполагает в качестве своей цели и имеет началом свой конец и который действителен только через свое осуществление и свой конец" (с. 9). Бытие не может выпрыгнуть из себя, в бытии сущего конец сопряжен с началом, но бытие не покоящееся Единое, а Быть становления. Так что начало истинного у Гегеля вполне правоверно.
Если высшее первоисходное начало есть становящийся субъект как самонегация, то адекватнее его понимать согласно первым строкам Евангелия от Иоанна - "1. В начале был Логос, и Логос был у Бога, и Логос был Бог. 2. Он был в начале у Бога. 3. Все чрез Него начало быть, и без Него ничего не начало быть, что начало быть. 4. В нем была жизнь, и жизнь была свет человеков".
Если Логос - это становящаяся-временящаяся Архипрограмма бытия сущего, то Ему присуща самонегация-самотрицание и соответственно удвоение в вещном пространственно-временном сущем, которое претворяется в ступенях природы-жизни, ведущих к сотворению образа-подобия-двойника (человека). В русском издании введены Раздел [А. СОЗНАНИЕ], он как бы рассматривает дочеловеческие ступени саморазвертывания Логоса-Архипрограммы и включает главы "I. Чувственная достоверность или "это" и мнение", "II. Восприятие или вещь и иллюзия" и "III. Сила и рассудок, явление и сверхчувственный мир", и Раздел [B. САМОСОЗНАНИЕ], он как бы рассматривает взаимоотношения высшего субъекта и его самоудвоения в "другом" (человеке) и включает главу "IV. Истина достоверности себя самого" с подглавами "A. Самостоятельность и несамостоятельность самосознания; господство и рабство" и "B. Свобода самосознания; стоицизм, скептицизм и несчастное сознание". В главе IV и вводится момент Признавания (Anerkennens), который, если вникнуть в контекст гегелевских интуиций, сопряжен с самопожертвованием и жертвоприношением.
В первых главах (Раздел [А. Сознание]) прослеживается, как сознание "абсолютного как субъекта" через изначально присущую ему самонегацию саморазвертывается в сопряженный ему вещный мир со становлением жизни и удвоения самодвижущегося начала и возникновения способности "двойника" (человека) "давать имена" сущему, что, впрочем, задолго до Гегеля возвестили еврейская Тора, христианская Библия (Бытие 2:19) и Священный Коран. Другими словами, Гегель вольно или невольно (логика разума одинакова у всех хомо сапиенс) следует ступеням материальной самореализации-самовоплощения евангельского Логоса (Он же Архипрограмма бытия сущего в системе Правой Веры), и философ после пространных диалектических изысков (с натурфилософской примесью) констатирует -
"Эту простую бесконечность или абсолютное понятие можно назвать простой сущностью жизни, душой мира, общей кровью, которая, будучи вездесуща, не замутняется и не прерывается никаким различием, напротив, сама составляет все различия, как и их снятость, следовательно, пульсирует внутри себя, не двигаясь, трепещет внутри себя, оставаясь спокойной. Она равна себе самой, ибо различия тавтологичны; это различия, которые не есть различия. Эта себе самой равная сущность соотносится поэтому только с самой собою. С самой собою: таким образом эта сущность есть "иное", с чем устанавливается соотношение, а это соотнесение с самим собою есть скорее раздваивание, или: именно упомянутое равенство себе самому есть внутреннее различие. Эти раздвоенные [стороны] суть, следовательно, в себе самих и для себя самих, каждая есть противное некоторому "иному", так что уже тут "иное" провозглашено одновременно с противным. Или оно не есть противное некоторому "иному", а есть только чистое противное; таким образом, оно, следовательно, в самом себе есть противное себе" (с. 89).
Гегель объясняет скачок от сознания к самосознанию тем, что поскольку "бесконечность в том виде, как она есть, есть предмет для сознания, то сознание есть самосознание" (с. 90). Но Гегель не раскрывает, как и когда "бесконечное" становится "предметом" для "сознания", хотя в Библии этот решающий акт связан с чудом Грехопадения. По Гегелю же, "объяснение, исходящее от рассудка, прежде всего дает только описание того, что такое самосознание" (с. 90). "Выясняется, что за так называемой завесой, которая должна скрывать "внутреннее", нечего видеть, если мы сами не зайдём за неё. Познавание того, что знает сознание, зная себя само, нуждается в определении еще дальнейших обстоятельств" (с. 92).
Различая инобытие сознания как явление сущего и единство самосознания с самим собой как истину его сущности, Гегель доказывает, что "самосознание есть вообще вожделение" (с. 94), а это можно сопоставить с искушением сорвать вожделенный плод с "Древа познания добра и зла". Процесс соблазнения сводится к снятию этой противоположности в движении самосознания к "равенству его самого с собой". "То, что самосознание различает от себя как сущее, содержит в себе также, поскольку оно установлено как сущее, не только способ чувственной достоверности и восприятия, но оно есть рефлектированное в себе бытие, и предмет непосредственного вожделения есть нечто живое. Самосознание, которое просто есть для себя и непосредственно характеризует свой предмет как негативное или которое прежде всего есть вожделение, благодаря этому скорее познает на опыте самостоятельность предмета" (с. 94-95).
Возможно, Гегель пытается переизложить логически то, что мифологически изложено в библейской книге "Бытие". Вожделение в откровении Священного Писания сопряжено с Грехопадением, к которому искуситель подтолкнул жену Адама, и "увидела жена, что дерево /познания добра и зла/ хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его, и ела; и дала также мужу своему, и он ел" (3:6). Поддавшись позыву обрести знание и вкусив плод, жена открывает "живое". По Гегелю, "предмет непосредственного вожделения есть нечто живое", а по Торе после Грехопадения "нарек человек имя жене своей Хава, ибо она была матерью всего живущего" (Книга Брейшит 3:20, в библейской Книге Бытие "И нарек Адам имя жене своей: Ева [жизнь], ибо она стала матерью всех живущих" /3:20/).
13 октября 1806 года, 215 лет назад, состоялась мимолетная встреча Гегеля и Наполеона. Французские войска вступили в город Йену, готовясь к решающей битве с прусской армией.
"Я видел, как Император – эта душа мира – выехал из города, чтобы понаблюдать за своим правлением; это поистине чудесное ощущение –видеть такого человека, который, сосредоточившись на одной точке, сидя на лошади, простирается над миром и господствует над ним”, – писал Гегель своему другу Фридриху Нитхаммеру.
Что примечательно, именно в эти дни немецкий философ-идеалист закончил писать свою знаменитую книгу "Феноменология духа". А на следующий день после встречи, 14 октября 1806 года Наполеон нанес сокрушительное поражение прусско-саксонской армии в битвах при Йене и Ауэрштедте.
Читайте также: