Философская антропология сократа кратко

Обновлено: 05.07.2024

Работу человеческого разума, направленную на изучение природы, Сократ считает нечестивым и бесплодным вмешательством в дело богов, поэтому, также как некоторые софисты, он делает основным антропологическое измерение в философии и от поисков первоначала обращается к проблеме человека.

Этические взгляды Сократа можно сформулировать в трех тезисах.

Добродетель есть абсолютное благо.

Добродетель связана с пользой и счастьем.

Добродетель есть знание.

Сократ признавал единство истины, красоты и добра (прекрасные и хорошие поступки совершают только мудрые, а немудрые не могут и, даже если пытаются совершить, впадают в ошибку. А так как справедливые и вообще все прекрасные и хорошие поступки основаны на добродетели, то из этого следует, что и справедливость и всякая другая добродетель есть мудрость).

Логика имеет значение для него постольку, поскольку она является инструментом для познания истины. Истина же есть знание о добродетели, которое в свою очередь есть благо. Знание о добродетели, являющейся специальным моральным достоинством и высшим благом, согласно Сократу, тождественно обладанию ей.

Для взглядов Сократа характерен крайний морализм, связанный с крайним интеллектуализмом. Добродетель для него — цель стремлений человека, а знание — главное средство ее достижения. Кто постигает знание и следующую за ним добродетель, тот достигает наибольшего блага и, в силу этого, счастлив, считает Сократ. Этот вывод восприняли все школы греческой философии, и именно на этом фундаменте они строили свои этические модели.

3. Философия Платона

Платон (430 или 427 гг. до н.э. - 347 г. до н.э.) – один из величайших философов в истории философии, был учеником Сократа, после смерти которого, продолжил его дело по теоретическому опровержению релятивизма софистов, который рассматривался им как одно из проявлений общественного упадка. Серьезное влияние оказала на Платона пифагорейская философия, с которой его объединяли следующие общие воззрения:

внутренняя сущность всех вещей может быть описана математически;

мир дуалистичен, что выражается в разделении истинного бытия (идеи) и чувственного бытия (вещи);

душа бессмертна и переселяется из одного тела в другое.

Согласно Платону, идея – бестелесный, вечный и неизменный объект, в число которого входят идеальные вещи, свойства, отношения (например, знание само по себе, красота сама по себе, равенство как таковое).

Платон считает, что идеи и вещи существуют раздельно. Однако есть необходимые отношения, которые существуют между ними: вещь – подобие идеи. Вещи и идеи сообщаются друг с другом, и в этом контакте идеи играют роль сущности и причины вещей. Вещи, их свойства и отношения проявляются только через причастность соответствующим идеям.

Ощущение и рассудочное знание происходят из совпадения наших чувств и рассудка с предметами или вещами чувственного мира, истинное же знание – из совпадения нашего ума с истинной и вечной сущностью вещей, т.е. с миром идей.

Постижение идей по Платону происходит:

через рефлексию, которой соответствует знание математическое, восходящее от чувственного мира к миру идей.

через прямое умозрение, которому соответствует знание философское или диалектика, сначала и до конца пребывающая в области чистой мысли.

Основным органом познания по Платону является душа, с учением о которой связано представление Платона о знании как припоминании (анамнесис).

Учитель Платона Сократ считал, что добродетель является в определенном смысле знанием, и что добродетели можно научить. Беседуя с людьми и подталкивая их к размышлению, их можно сделать добродетельными. Тогда люди начинают поступать правильно и становятся счастливыми. Платон соглашается с этим тезисом и дополняет его утверждением о том, что правильное знание является знанием идеи Блага.

Но Платон не верит в то, что все люди способны стать добродетельными: если достижение добродетели связано с постижением идей, познание которых требует значительных умственных способностей, дисциплины и длительной подготовки, только немногие могут стать добродетельными, а значит, вести моральную жизнь и быть счастливыми.

Такие представления стали основой для учения Платона об идеальном государстве, в котором властью должны обладать те, кто знает истину, а не народ или малознающие и недобродетельные единоличные правители. Средством для достижения этой цели является всеобщая система образования, в которой каждый имеет одинаковые возможности и, в соответствии с этим, каждый может найти в таком государстве подобающее его способностям место.

Если каждый занят тем, для чего он подходит наилучшим образом, и когда все социальные функции реализуются наилучшим способом, считает Платон, то общество является справедливым.

Произошел переход от натурфилософии к рассмотрению человека, его жизни во всех ее многообразиях. В философии возникает субъективистско-антропологическая тенденция. Основатель ее – Сократ.

Сократ (470–399 гг. до н. э.) стремится понять мир, двигаясь не от событий к событиям, а от событий к их смыслу. Основополагающая способность человека – разум, мышление. Именно разум способен дать знание. Истинное познание призвано дать человеку верные направления для его жизни. Ценность всякого познания природных, людских и божественных явлений в том, чтобы научиться разумно вести человеческие дела.

Сократ верил, что если человек знает, что хорошо, а что плохо, то он никогда не поступит дурно. Нравственное зло идет от незнания, значит, знание – это источник нравственного совершенства.

Сократ выделил три основных человеческих добродетели:

1) умеренность (знание, как обуздать страсть);

2) храбрость (знание, как преодолевать опасности);

3) справедливость (знание, как соблюдать законы божественные и человеческие).

Человек и его место в мире стали центральной проблемой этики Сократа и главной темой всех его бесед.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Продолжение на ЛитРес

II. АНТРОПОЛОГИЧЕСКАЯ ТОЧКА ЗРЕНИЯ

II. АНТРОПОЛОГИЧЕСКАЯ ТОЧКА ЗРЕНИЯ NOSCE TE IPSUM (ПОЗНАЙ САМОГО СЕБЯ)Первая черта, которая фундаментальным образом характеризует всю мысль Сковороды, — это глубокий и бесстрашный антропологизм. Для Сковороды ключ ко всем разгадкам жизни, как космической, так и божественной,

17. ТЕНДЕНЦИЯ К РАВЕНСТВУ

17. ТЕНДЕНЦИЯ К РАВЕНСТВУ Я хочу завершить обсуждение двух принципов объяснением того, в каком смысле они выражают эгалитарную концепцию справедливости. Я также хотел бы предвосхитить возражения принципу честных возможностей, состоящие в том, что они ведут к обществу,

6. Антропологическая проблема в русской философии

6. Антропологическая проблема в русской философии В истории русской философии можно выделить два основных направления в подходе к проблеме человека: материалистические учения революционных демократов (Белинского, Герцена, Чернышевского и др.) и концепции

b) Тенденция к полному переживанию

b) Тенденция к полному переживанию Липпс говорит о том, что всякое пережитое, которое мне известно – как вспомянутое, ожидаемое, так и вчувствованное —, имеет тенденцию к тому, чтобы стать полностью пережитым, и становится таковым, если ему во мне ничто не сопротивляется,

Антропологическая революция? Вы уверены?

Антропологическая революция? Вы уверены? Наконец, в заключение попробуем еще немного продвинуться, используя сценарный подход: набросаем один сценарий развития ситуации, который мне кажется из наиболее перспективных. К нему примыкает и моя собственная работа, так что он

Базовая антропологическая парадигма, или спасенный клочок

Базовая антропологическая парадигма, или спасенный клочок Внешний органон исихастского опыта далеко не был сводом эмпирических данных, он был антропологическим построением с обширным комплексом новых неклассических концептов, парадигм, установок – словом, уже был

7.1.8. Тенденция эволюции структурного уровня

7.1.8. Тенденция эволюции структурного уровня Наличие энергетического источника самодвижения, саморазвития позволяет структурному уровню актуальной действительности проявлять направленную активность. Возникает вопрос: можно ли в рамках структурного уровня определить

Современная антропологическая ситуация в свете синергийной антропологии

Современная антропологическая ситуация в свете синергийной антропологии Развиваемое мной научное направление, синергийная антропология, отличается специфической, если угодно, парадоксальной структурой. Его главные связи — с двумя противоположными областями опыта: с

1. Скрытая тенденция психоанализа

1. Скрытая тенденция психоанализа Концепция человека, выдвинутая теорией Фрейда, стала тягчайшим обвинительным актом Западной цивилизации и в то же время ее наиболее надежной защитой. История человека, согласно Фрейду, есть история его подавления. Культурному

Тенденция Тигры

1. Тритеистическая тенденция

1. Тритеистическая тенденция Такую же недоговоренность в вопросе о личности мы имеем и в трудах Иоанна Филопона. Жил он уже в V и в начале VI века. Это ученик Аммония. Аммоний же, как мы знаем (выше, часть первая, глава II, §2), сын Гермия, по–видимому, больше всего сделал для

2. Монофизитская тенденция

2. Монофизитская тенденция Другое учение Филопона, тоже еретическое с ортодоксальной точки зрения христианства, не менее характерно для александрийского неоплатонизма. Именно, новая религия повелительно и совершенно без всяких исключений требовала признания в Христе

Антропологическая революция

Антропологическая революция Если статус произведения внутри поля национальной литературы соотносим с объемом перераспределяемого социального и символического капитала, который, согласно Пьеру Бурдье, является одновременно и инструментом, и ставкой конкурентной

Тенденция (Tendance)

Тенденция (Tendance) Направление движения существа или процесса. Обычно употребляется относительно направления желания, но в большей мере природного (в отличие от склонности) и группового (в отличие от увлечения). Можно сказать, что тенденция – это природная склонность вида.

akaδhmeia.
материлы и исследования по истории платонизма.
выпуск 3

раздел i. из истории европейского платонизма.
статьи и исследования

Н. Н. ИВАНОВА, Л. В. КРЮЧКОВ

АНТРОПОЛОГИЯ СОКРАТА
И ОНТОЛОГИЯ ПЛАТОНА:
СОБЫТИЕ ВСТРЕЧИ

Философия появляется в момент разложения целостного человеческого духа (мифа) на веру и разум. Исчезая, эта целостность оставляет философию в качестве своего заместителя и преемника, несводимого поэтому ни в каких своих исторических преобразованиях ни к чистому откровению, ни к чистой рефлексии. Викарий прежде целостного человеческого духа получает со временем самостоятельное непризрачное существование, ибо опирается на возникновение новой исторической реальности – автономного человеческого существа, или личности.

Свидетельствуя фактом своего существования о появлении человеческой личности, философия одновременно является не только рефлексией самостоятельного бытия человека, но и единственно подлинным способом существования личности. Акты философствования бытийны и только в силу этого логичны.

Сердцевиной античного, архетипического для европейской философии, понимания человека является открытие человека как середины между умопостигаемым и чувственным бытием. Философствование-осуществление сути человеческого бытия также должно быть неким бытием-между. Но человек-философ отличается от просто человека: он не только есть середина, бытие-между, но и сознающая середина, бытие-над: как над чувственным, так и над умопостигаемым. Бытие-над – это не исключительное достояние философа, а доведенная до совершенства способность каждого человека. Бытие-между, перерастающее в бытие-над, не означает замены человеческого бытия в указанном смысле надбытийным существованием, но образует специфическую онтологическую структуру. Согласование бытия-между и бытия-над – цель и смысл жизни философа.

Однако само это раздвоение обнаруживается в автодиалоге (беседе души самой с собой), т. е. в фактической данности совпадения раздвоенного. Автодиалог мотивирован, задан раздвоением, но в актах философствования осуществляется не только немыслимое, алогичное бытие-между, но и бытие-над: бытие того, для кого существует бытие-между, кто спрашивает, как возможно логически невозможное совпадение сущности и существования.

Парадокс автодиалога, позволяющий сохранить его трехмерность, несводимую к иерархическому отношению, разрешается тем, что тождество сущности и существования, или абсолютное существо, рождается и пребывает таковым только в экзистенциальном опыте, в человеческом самоиспытании.

Бытие-над не обладает самостоятельностью абсолюта, не внедряется в качестве абсолютного мерила в бытие-между, чтобы гарантировать конечное единство сущности и существования человека. Онтологическая структура бытия-между, согласованного с бытием-над, образуется подвижными констелляциями вершин треугольника, если позволить себе пространственно-геометрический образ личностного бытия. Классической, т. е. всегда современной, формой такой констелляции бытия-между и бытия-над остается в философии платоновский диалог.

Сократ Платона только потому и над спором, только потому направляет и организует процесс движения в истине и к истине, что удерживает взаимную и равную необходимость сущности и существования, умопостигаемого и чувственного бытия; потому что владеет логикой взаимных соответствий, взаимных отражений разнородных элементов человеческого бытия. Сократ – над капсулированностью, замкнутостью человеческого бытия. Он – воплощение открытой середины, поскольку в каждой им же сформулированной целостно-завершенной форме бытия-между открывает континуум возможных преобразований и соответствий сущности и человеческого существования.

Таким образом, антропология образует парадигму философии, не нуждающуюся как будто в чисто онтологическом восполнении. Она в себе онтологична, а в актах философствования эта цельная и самодостаточная смысловая конфигурация человеческого бытия исполняется и раскрывается. Исторгая из себя онто-теологическое вопрошание и даже допуская самостоятельное существование онто-теологической парадигмы как условия осмысления человеческого бытия, антропология в потенции сохраняет парадигмальный статус и в этой замещенной форме. Первообраз человеческого бытия становится эксплицитным в генезисе, разворачивании и упрочивании новоевропейской метафизики как онтологии чистой субъективности. Декартовское cogito – антропологическое переоткрытие триединства имманентного когитального бытия, скрытого под формой троичности абсолюта. Триумфальное шествие антропологической парадигмы философии, последовательно приводящей к имманентности все метафизиче-

ские рудименты трансцендентности, завершается в трансцендентальной феноменологии.

Пусть в форме разумной действительности человек исчерпывает свой бытийно-творческий потенциал и оказывается в пустоте и неопределенности бессобытийного квази-конца истории бытия. Но и исполнение истины бытия предназначено человеческому творчеству: в форме произведения сущее выводится в открытость, бытие сбывается аутентичным для себя способом. И стоит лишь перевернуть идеологему первенства бытия, как человеку вернется его полноценный онтологический статус.

Но и альтернативная онтологическая стратегия – первенства до-

влеющего себе становления – не может удержаться в ситуации антропологического спрашивания-дальше и дальше, ничтожит себя, обнаруживает свою неспособность фундировать человеческое бытие, которое сродни несущемуся бытию и ничтожится вместе с ним.

Антропологическая инверсия – вторичный самоотчет антрополога, объяснение случившегося позитивного открытия – восстановления неделимо-целостной смысловой конфигурации онтологического мышления, основанием которой является человекообразующий топос, место онтолога. В протоонтологической парадигме это – топос-невидимка. Поглощенный делом разума – установлением и согласованием несогласуемых форм мышления (бытия и иного), онтолог не существует для себя и не может дополнить бытийные устремления разума бытием разума.

Сократ-антрополог в состоянии раскрыть несамостоятельность и взаимную необходимость бытия и иного, потому что он ясно видит местопребывание души – между и над противостоящими мыслеобразами бытия. Душа обретает себя, размышляя о бытии и небытии, тождественном и ином, умопостигаемом и чувственном, устанавливая их со-бытие в одном и том же пространстве собственного существования.

отсутствовала бы возможность души как человеческого бытия впереди и вовне себя, а значит, отсутствовала бы топологическая структурация человеческого бытия. Единосвязное пространство, в котором кружит мысль, опираясь на и упираясь в острые углы противоположностей, осмысляя их сопряженность, замыкается на душу, уравновешивается ее бытием, к которому тяготеют и из которого только и могут исходить смыслы противостоящих бытийных топосов.

Кружение мысли отнюдь не бесплодно. В нем прочерчиваются траектории смысловых векторов, соединяющих разнообразные мыслительные единства и уплотняющих их в смысловые сгустки – топосы мысли, в которых переплавляются друг в друга разнокачественные, но топологически однородные эйдосы, так что в гармонии трехзвучного аккорда, каковым является каждый акт автодиалога души, звучит полифония мелодических переходов и оттенки всех тех метаморфоз, в которых собственно формируются основные чистые тона.

Полифония голосов разума, озвученная Платоновым Сократом, создает ансамбль мест, подвижную констелляцию светящихся мыслеобразов, в которую сворачивается многосложность человеческого бытия и которую кудесник-Сократ может по своему разумению превратить в рог изобилия, щедро одаривающий бесчисленными вариациями основной смысловой конфигурации, причем так, что каждая из оттеночных модификаций выглядит живой самобытностью, каждая проясняет определенную смысложизненную ситуацию. Распорядитель преизобильной смысловой конфигурации не погружен в нее, не задействован смыслообразующими процессами. Он с очевидностью в онтологической (?) метапозиции, по ту сторону человеческого бытия, что и позволяет свободно варьировать топологические константы.

Топос, не-обходимый на любой траектории антропологической мысли, поворачивающий на себя любую ее интенцию, остается неизведанным и неисследимым. Собственно говоря, только о душе и спрашивает Сократ. Именно к ней относится ясность незнания, фундирующая антропологическую парадигму как непрестанное спрашивание-дальше. Центро-топос, к которому отклоняется устойчиво-неравновесная

топология человеческого бытия, ясно дан как место вопрошания и, тем самым, как вакантное место, создающее вокруг себя смысловое напряжение, распространяемое и на бытийные топосы.

Душа скрепляет в одно неделимое целое разнородные элементы человеческого бытия, будучи системообразующим элементом, к существованию которого отсылают сами по себе работающие на разрыв сущностные человеческие силы и способности. Душа обязана трудиться, непрерывно создавая и воссоздавая эйдетическую оформленность человека. Иначе – столкновение и распад противонаправленного. Или, что ничуть не лучше, слипание и превращение в хаоподобный синкрет, в состояние неопределенности – пребывания никем нигде и никак. Сократ мастерски приводит собеседников в эти смертеподобные состояния, показывая, что и при жизни человек огражден от ужаса впадения в ничто только непрекращающейся работой упорядочивающего и единящего начала.

Эта двусмысленная ситуация отчетливо описана в Платоновых диалогах, где фигура Сократа всегда воплощает центро-топос антропологической парадигмы, а Сократ-антрополог рефлектирует свое собственное бытие-между как бытие-над. Не только искренне, но и вполне продуманно Сократ уверяет: от меня ничего не исходит, я не рождаю, производящие способности – всецело на стороне моих собеседников, как бы я ни приводил к самоотрицанию и самоопроверже-

нию исходящие от них утверждения. Я – берущая, заимствующая инстанция. А каждый из собеседников Сократа – бывших, настоящих, будущих – так же искренне, основываясь на опыте живого общения или общения с текстом, уверен в обратном: это от меня ничего не исходит, но все от тебя, мастер диалогики; это ты открываешь и проясняешь, я же способен только теряться в простейших очевидностях.

Душе сверху видно все, кроме себя, видящей. Прямая саморефлексия души была бы возвращением в себя из сделанного, эхом осуществленных бытийных полаганий, а вовсе не раскрытием собственного своего существа. Субъектный топос онтологической парадигмы устроен так, что его мирообразующие устремления ориентируют его от себя. Поэтому, даже будучи схваченным в антропологической рефлексии, место человека продолжает оставаться скрытым, неведомым бытием или же мыслится посредством смыслового переноса, по образу и подобию теоретических образцов преодолеваемой топологии, а не само по себе. Но центротопос антропологии как будто и не должен мыслиться сам по себе, ибо смысл существования души в обращенности к миру человека. Она – или устой этого мира, или ничто.

Континуум вопрошания, заданный differentia specifica центротопоса антропологической парадигмы, выводит из ее апоретического пространства дискретным смысловым сдвигом, разом преобразующим всю топологию человекоразмерного бытия. Превращение Сократа в провозвестника разрешающей и наследующей антропологию онтологии происходит под рукой Платона со всей возможной для такого скачка достоверностью. Поскольку мастер майевтики должен нести ответственность за вызываемую им жажду истинного знания, он жестом преемственности пересекает границу антропологии: само по себе сущее – вот его ответ и разрешение парадоксов человекомерной диалогики. Человеческий мир возможен и действителен в меру способности человека выстаивать – душою – в топосе самобытия. Выстаивает

же душа не потому, что принадлежит человеку, а потому, что таким, выстаивающим, востребовало человека само бытие.

Ясновидящая душа есть она сама в меру приобщенности тому, что дает бытие видящей и существование видимому. Способ существования той, которая видит, – со-присутствие, бытие вместе с самой видностью – идеей. Будучи тем, что видно, идея запредельна всему видимому. Но разве то, что видно, не есть видимое? Особенно если речь идет не о чувственных образах, а об умозрительных эйдосах. Топосы бытия и становления в протоонтологической парадигме, топосы сущности и существования в антропологической парадигме – все они умозрительные феномены, проясняющие вещеподобное, чувственно-телесное существование и тем самым придающие ему видимость, раскрывающие его чтойность.

Отсутствие абсолютной обособленности, присутствие относительной гармонии родов и видов сущего – свидетельство всеприсутствия абсолютного бытия, мета-формы сущего. Надбытийность идеи раскрывает себя как бытие-сквозь локальные, ограниченные формы и как бытие-между ними, которое всегда прежде соединяемых родов сущего. Идея "–- само по себе сущее, ибо абсолютная всесвязность есть единственное, ни на что не сводимое и ни от чего не зависящее одно, от которого происходят все иные, в том числе и всеобщие типы смысловых единств.

Для самобытности, которая есть «открытость вместе с самоотда-

Отсюда стойкое впечатление завершенности и самодостаточности, производимое первичной онтологической парадигмой. И отсюда же ее недовостребованный по сей день креативный потенциал. Ведь диалектика идеи и со-бытийствующих эйдосов бытия не укладывается в логику гомогенных чистых форм мышления и их связей, даже таких нерасторжимых и самообусловленных, как единство противоположностей. Вызов Платоновой диалектики вызволяет нас, сегодняшних, из экологических ниш известного и понятого, будь то логика понятия, будь то логика нередуцируемого различия.

За разоблачающими антропологическими открытиями так же регулярно следуют онтологические повороты, возвращающие философию в русло поисков адекватной формы познания самого по себе сущего. Онтологические реакции на антропологические инверсии не столько отрицают суть антропологических открытий, сколько трансформируют их, показывая, что человеческое бытие в той или иной новооткрытой его форме – это еще не самобытие; так что внутри радикально измененной онтологической парадигмы универсальный статус человеческого бытия приобретает значение особенной формы.

Со-бытие онтологии и антропологии – и тем самым открытость и незавершенность философского процесса – осуществляется в событиях инверсии и трансформации. Дискретность событий может заслонить континуальный горизонт со-бытия, особенно для глаз ортодоксальных онтологов и антропологов. Непрерывность дискретных антропологических открытий (инверсий) и онтологических реакций (трансформаций), образующая всевременное настоящее философии, должна быть, разумеется, еще конкретизирована в предстоящих историко-рефлексивных анализах. Сокращение амплитуды антрополого-онтологических колебательных движений, сгущение во времени антропологических открытий и адекватных им онтологических поворотов, удостоверяется современными философскими событиями: специфической преемственностью трансцендентальной феноменологии и фундаментальной онтологии, соотнесенностью экзистенциализма и структурализма.

Генетически и содержательно антропологические открытия непосредственно выступают как зеркально перевернутые отражения онтологий. В событии антропологической инверсии определенность, принадлежавшая бытию, присваивается человеком, а на бытие переносится человеческая определенность, позволившая осуществить присвоение. В противоположность вторичности антропологического переворачивания онтологическая реакция является продуктив-

ной. Онтологический поворот происходит при условии радикальной содержательно-формальной переработки идеи бытия. Онтология – истина предшествующей и начало будущей антропологии. Онтология завершает антропологию, вовлекая переработанное антропологическое открытие в универсум новой онтологической парадигмы.

Пространство человеческого со-бытия, в котором формируется человек, в которое он вовлечен до всякого акта смыслополагания, являет свое бытие прежде меня и моего мира, являет трансцендентность, пронизывающую поле имманентного. Так становится неизбежной онтологическая трансформация каждой антропологической инверсии, любого антропологического вопрошания. Антропологическое же открытие, необратимо переиначивая онтоцентричную парадигму, предполагает возможность иной логики бытия.

Во взаимности соответствия антропологии и онтологии рождаются события философской мысли, сбывается открытость мышления бытию.

Школа Сократа: стремление отыскать истину (не жалко ни усилий, ни средств, ни жизни). Сократические школы: киники (циники), киренаики, мегарики. Ответ на признание его самым мудрым человеком в Афинах: "Я знаю, что я ничего не знаю". Сократ ставил задачу в поиске истин, связанных с моралью, этикой и эстетикой.

Метод Сократа (маевтика – помочь в рождении истины):

1. Метод иронии.

2. Метод диалектики (искусство постановки вопроса - для обнаружения многозначности проблем).

Читайте также: