Двр это в гражданской войне кратко
Обновлено: 30.06.2024
ДАЛЬНЕВОСТО́ЧНАЯ РЕСПУ́БЛИКА (ДВР), государство, существовавшее в 1920–22, на заключительном этапе Гражданской войны 1917–22 , на территории рос. Дальнего Востока и части Вост. Сибири. Создана решением ЦК РКП(б) как врем. гос. образование, которому внешне придавался демократич. характер. По замыслу это должно было предотвратить воен. конфликт между РККА и япон. войсками и способствовать выводу япон. войск с Дальнего Востока (находились там с 1918), что, в свою очередь, позволило бы ликвидировать последние формирования Белого движения . Для руководства новым государством ЦК РКП(б) создал в марте 1920 Дальневосточное бюро РКП(б) [с авг. 1920 – Дальневосточное бюро ЦК РКП(б)].
Содержание
Образование ДВР
Поскольку на тот исторический момент война с Японией была для Советской России совершенно нежелательна, ЦК РКП(б) принял решение о создании ДВР как буферного государства с демократическим устройством. Для руководства работой в марте 1920 года было специально создано Дальневосточное бюро РКП(б) (с августа — Дальневосточное бюро ЦК РКП(б)), члены которого А. А. Ширямов, А. М. Краснощёков и Н. К. Гончаров были направлены в Верхнеудинск (ныне Улан-Удэ) для организации нового государства [3] .
Республика была провозглашена 6 апреля 1920 года Учредительным съездом трудящихся Прибайкалья; столица — Верхнеудинск. ДВР была признана только РСФСР.
Советская Россия официально признала ДВР уже 14 мая 1920 года, предоставив ей с самого начала финансовую, дипломатическую, кадровую, хозяйственную и военную помощь. Это позволило Москве контролировать внутреннюю и внешнюю политику ДВР и создать Народно-революционную армию (НРА) на базе красных дивизий.
Провозглашение ДВР способствовало предотвращению прямого военного конфликта между Советской Россией и Японией и выводу иностранных войск с территории Дальневосточного края, и создало возможность для Советской России с помощью НРА разгромить несоветские республики Забайкалья, Приамурья и Зелёный Клин [4] .
В то время на территории Приморья и Камчатки существовали местные просоветские автономные правительства (Временное правительство Приморской областной земской управы); в Забайкалье власть принадлежала правительству Российской Восточной окраины.
На переговорах, состоявшихся на станции Гонгота (24 мая−15 июля 1920), японская делегация была вынуждена согласиться на эвакуацию своих войск из Забайкалья. Эта дипломатическая победа Москвы и предательство колчаковских генералов осенью 1920 года, стоявших во главе Дальневосточной армии дало возможность НРА в октябре − ноябре 1920 разгромить Вооруженные силы Восточной окраины атамана Семёнова. 22 октября 1920 после длительных боёв части НРА и партизаны заняли Читу, которая стала новой столицей ДВР. В это же время японские войска эвакуировались из Хабаровска, что привело к действительному объединению дальневосточных областей в рамках Дальневосточной республики.
На состоявшейся в Чите 28 октября−11 ноября 1920 конференции представители трёх областных правительств (Забайкальской, Амурской, Приморской областей ?) законодательно оформили объединение в Дальневосточную республику, столица была перенесена в Читу. Фактически, на тот период ДВР контролировала Амурскую область, Хабаровский округ и Прибайкалье, которое позже [уточнить] было вновь присоединено к Советской России.
В январе 1921 года прошли выборы в Учредительное собрание ДВР, задачей которого стала выработка конституции республики и создание её верховных органов.
Большинство в Учредительном собрании получили большевики в союзе с представителями крестьянских партизанских отрядов [4] . За время своей деятельности (12 февраля−27 апреля 1921 года) Учредительное собрание приняло конституцию ДВР, согласно которой республика являлась независимым демократическим государством, верховная государственная власть в котором принадлежит исключительно народу Дальнего Востока.
27 апреля 1921 года в составе ДВР на территории Забайкалья была создана Бурят-Монгольская автономная область.
Органы власти и руководители ДВР
В качестве органов верховной власти были избраны Правительство во главе с большевиком А. М. Краснощёковым, которого в начале 1922 года сменил его однопартиец Н. М. Матвеев, и Совет Министров.
Высшим органом власти являлось Народное Собрание ДВР (НС ДВР), оно сформировалось на основе выборов по пропорциональной системе представительства сроком на 2 года. По конституции в Народное Собрание должен был избираться 1 депутат от 15000 граждан республики (для гражданского населения), для военнослужащих — 1 депутат от 7500 избирателей.
Многопартийность предопределила порядок выдвижения кандидатов в депутаты Народного Собрания. Кандидаты выдвигались списками партийными и общественными организациями, а также отдельными группами избирателей. НС ДВР работало в сессионном порядке, сессии могли быть очередными и экстренными. В промежутках между сессиями действовал президиум НС ДВР. Экстренные сессии НС ДВР могли созываться в случае необходимости Правительством по его собственной инициативе или по требованию половины депутатов Народного Собрания, но в практике государственной жизни ДВР их не было. В ДВР действовали Народные Собрания двух созывов. Народное Собрание I созыва было преобразовано из Учредительного Собрания, и только Народное Собрание II созыва было сформировано на основании законодательства о выборах Народного Собрания.
Функцию систематического и непрерывного высшего руководства государством выполняло Правительство — постоянно действующий высший орган государственной власти. В соответствии с конституцией Правительство избиралось Народным Собранием на срок его полномочий, то есть на два года. Выборы Правительства производились НС ДВР при тайном голосовании и считались действительными при присутствии 2/3 всех его депутатов. Вместе с Правительством действовал и Совет Министров ДВР. Министрами могли быть как члены Правительства, так и иные лица. По конституции министрами могли быть граждане ДВР, обладающие избирательным правом в Народное Собрание. Для оперативного решения текущих вопросов СМ ДВР имел президиум. Президиум действовал от имени Совета Министров. Последний утверждал все его решения.
Конституция ДВР установила следующую систему местных представительных органов власти: областные, уездные, волостные, городские (на правах уездных и волостных) собрания уполномоченных и сельские собрания. Наряду с ними в ДВР существовал институт социальных уполномоченных должностных лиц. К ним прежде всего относились областные правительственные эмиссары.
- Александр Михайлович Краснощёков (1920−1921)
- Николай Михайлович Матвеев (1921−1922)
Председатель Совета Министров ДВР:
Деятельность ДВР
ЦК РКП(б) и Совет народных комиссаров РСФСР держали под своим контролем решение всех важнейших вопросов внутренней и внешней политики ДВР, военное строительство. Народно-революционная армия ДВР изначально рассматривалась как одна из армий Советской России.
Опасаясь укрепления позиций ДВР и, соответственно, Советской России в Приморье, японские интервенты и белогвардейцы 26 мая 1921 года путём переворота привели к власти во Владивостоке Временное Приамурское правительство, состоявшее из членов белого движения и представителей несоциалистических партий. Начавшиеся 26 августа 1921 года переговоры между ДВР и Японией об урегулировании отношений саботировались японским правительством (Дайренская конференция 1921—1922). [6]
В ноябре 1921 года началось наступление Белоповстанческой армии, которая 22 декабря 1921 года заняла Хабаровск. В этой сложной обстановке СНК РСФСР и ЦК РКП(б) провели мероприятия по борьбе с дальневосточными сепаратистами в органах власти и укреплению обороны ДВР. Из Народного собрания ДВР были удалены эсеры и социал-демократы. Вместо Краснощёкова, боровшегося за независимость ДВР в отношениях с РСФСР, главой правительства стал Н. М. Матвеев, военным министром был назначен В. К. Блюхер.
В феврале 1922 года Народно-революционная армия ДВР под командованием В. К. Блюхера перешла в контрнаступление и во взаимодействии с партизанскими отрядами нанесла белогвардейцам сокрушительные удары. 12 февраля 1922 года белые части генерала Молчанова были разбиты у станции Волочаевка (Волочаевский бой), 14 февраля был занят Хабаровск [7] . В итоге белогвардейцы отступили за нейтральную зону под прикрытием японских войск. В сентябре 1922 года они вновь попытались перейти в наступление, но вновь были разгромлены НРА.
Присоединение ДВР к РСФСР
Укрепление международного и внутреннего положения Советской России и ДВР, дипломатическая изоляция Японии на Вашингтонской конференции 1921−1922 гг и недовольство широких слоев её населения продолжением интервенции на Дальнем Востоке заставили японское правительство эвакуировать свои войска из Приморья. 25 октября 1922 года войска НРА вступили во Владивосток. Рабочие Дальневосточной республики на митингах, организованных большевистскими активистами, требовали воссоединения с РСФСР [8] . НС ДВР II-го созыва, выборы в которое были проведены летом, на своей сессии 4−15 ноября 1922 года приняло постановление о своём роспуске и восстановлении Советской власти на Дальнем Востоке. Позже, поздно вечером 14 ноября 1922 года командиры частей НРА ДВР от имени Народного собрания ДВР обратились во ВЦИК с просьбой включить ДВР в состав РСФСР, который через несколько часов 15 ноября 1922 года включил республику в состав РСФСР как Дальневосточную область [9] .
ПРЕДЫСТОРИЯ
Детонатором крупномасштабной интервенции явилось выступление Чехословацкого корпуса. Сформированный при Временном правительстве и позже подчиненный французам, он должен был быть эвакуирован из России через Владивосток. Эшелоны с легионерами растянулись по всему Транссибу. Приказ председателя Реввоенсовета РСФСР Л. Д. Троцкого о разоружении частей корпуса спровоцировал их восстание, начавшееся 25 мая 1918 г. и охватившее огромную территорию от Среднего Поволжья до Дальнего Востока. За короткий срок чехи при поддержке местных антибольшевистских сил овладели важнейшими городами региона – от Пензы до Читы. Во Владивостоке советская власть пала в ночь на 29 июня, вслед за этим в город высадились десанты японцев, англичан, китайцев и американцев.
В это время в Омске пришел к власти адмирал А. В. Колчак, провозгласивший себя Верховным правителем России. Пополнив силы, он предпринял в марте – апреле 1919 г. наступление на запад: были взяты Уфа, Сарапул, Ижевск, Чистополь, Бугуруслан. Но уже в конце апреля красные под командованием М. В. Фрунзе перешли в широкое контрнаступление. К началу 1920 г. белый Восточный фронт фактически прекратил существование. В условиях распада на территории Дальнего Востока возникли различные правительства: земская управа – в Приморье, режим атамана Забайкальского казачьего войска Г. М. Семенова – в районе Читы, советская власть – в Амурской области, временная земская власть – в Прибайкалье. Перед красными, остановившимися на линии р. Селенга, встала проблема направления действий: наступать дальше, бросив вызов Японии, которая в одном Приморье располагала силами примерно в 175 тыс. человек, или искать компромиссный вариант. Ситуацию усугубляло сложное положение Москвы: на первые месяцы 1920 г. приходится череда успешных действий поляков, захвативших Двинск и Мозырь (а в мае – Киев), и ожесточенные бои с Вооруженными силами Юга России на Дону и Кубани.
Выход был найден в идее организации буферного государства, независимого от Советской России и демократического по форме, но подконтрольного большевикам по сути.
Сама идея создания буфера родилась не в Москве, а в недрах Политического центра, возникшего в Иркутске в ноябре 1919 г. и состоявшего из представителей эсеров, меньшевиков, земцев и кооператоров. Политцентр, придя к власти в Иркутске 5 января 1920 г., вступил в переговоры с Сибирским ревкомом и Реввоенсоветом 5-й Красной армии. Чтобы избежать конфликта с Японией, красным было предложено остановить наступление и создать в Восточной Сибири демократическое буферное государство. Лидер большевиков В. И. Ленин отреагировал оперативно и идею одобрил, но к этому времени власть в Иркутске уже перешла в руки ревкома. Поэтому буфер было решено организовать на территории к востоку от Байкала.
Для контроля над организацией республики в марте 1920 г. было создано Дальневосточное бюро РКП(б). Именно Дальбюро в качестве проводника директив ЦК РКП(б) исполняло в ДВР роль высшего органа. В его состав вошли коммунисты А. М. Краснощеков, Н. К. Гончаров, А. А. Ширямов, С. Г. Лазо, П. М. Никифоров, И. Г. Кушнарев.
28 марта 1920 г. в Верхнеудинске (ныне – Улан-Удэ) начало работу Учредительное собрание населения Забайкальской области, провозгласившее 6 апреля Дальневосточную республику в границах Забайкальской, Амурской, Приморской, Сахалинской, Камчатской областей и полосы отчуждения Китайско-Восточной железной дороги. Вся полнота гражданской и военной власти передавалась Временному правительству ДВР, ему же поручалась работа по подготовке созыва Учредительного собрания. Оно должно было быть созвано, как только завершится объединение Забайкалья с другими областями русского Дальнего Востока, чтобы выработать и утвердить демократическую конституцию Дальневосточной республики. Правительство возглавил А. М. Краснощеков.
14 мая 1920 г. РСФСР признала ДВР, позднее было заключено несколько официальных договоров о сотрудничестве. Поддержку в виде жизненно необходимых молодой республике войск и валюты, впрочем, старались не афишировать. Основу вооруженных сил республики – Народно-революционную армию – составили части РККА и отряды красных партизан. По существу НРА изначально являлась составной частью Красной армии и руководствовалась директивами Реввоенсовета РСФСР. Первым главкомом НРА стал бывший командующий 5 армией Г. Х. Эйхе, позднее этот пост занимали такие видные красные полководцы, как В. К. Блюхер и И. П. Уборевич.
ПОСЛЕДНИЙ ПОХОД
Написано красиво и небеспристрастно – ведь автор, Виктор Кин, был большевиком. Тем не менее мало кто из белых, дошедших до Тихоокеанского рубежа, испытывал в 1921–1922 гг. иллюзии насчет благоприятного для себя исхода Гражданского войны. Но последний бой был дан.
Антибольшевистские силы активизировались. Неудачную попытку наступления на ДВР со стороны Монголии предпринял барон Р. Ф. Унгерн-Штернберг. Успешнее оказался Хабаровский поход, организованный белой Дальневосточной армией в конце 1921 г. Хабаровск был взят, после чего фортуна от белоповстанцев отвернулась: в феврале 1922 г. части НРА под руководством В. К. Блюхера разгромили в районе станции Волочаевки армии генерал-майора В. М. Молчанова и отвоевали город. Стратегическая инициатива на Дальнем Востоке окончательно перешла в руки красных. Между тем вывод своих войск из Приморья начали японцы.
25 октября части НРА и красные партизаны вступили во Владивосток.
Занавес над историей ДВР опустился.
Материалы по теме:
Крым 1920. Гражданская трагедия
В 1920 году Крым пережил драматическое отступление армии генерала Врангеля, завершившееся Русским исходом в зарубежье, и жесточайшие репрессии против оставшихся белогвардейцев и других.
Первый рыцарь Белого движения. Легендарный поход полковника Михаила Дроздовского
История Гражданской войны в России изобилует трагическими моментами, героическими сюжетами, драматическими поворотами. Но эпизод, о котором пойдет речь, выделяется даже на этом фоне.
Тот самый Арсеньев
Как отбить Дальний Восток у интервентов и любовницу у Маяковского
Дореволюционный Владивосток, вид на Светланскую улицу, 1915 год
В 1917 году Владивосток от мировой войны и русской революции отделяли тысячи вёрст. Но далёкий город стал одним из ключевых узлов истории тех лет — именно через порт Владивостока в годы Первой мировой войны шло основное снабжение России поставками оружия и снаряжения из США, Японии и англо-французских колоний. Поэтому здесь соберутся дипломаты и дельцы со всего света.
Парад американских солдат по улицам Владивостока, 1918 год
Фото из архивов университета Дьюка, США
Прагматичный Ленин понимал, что любое движение советских войск западнее Байкала вызовет открытое столкновение с Японией — к началу 1920 года от Читы до Владивостока размещалось почти 100 тысяч солдат японской армии.
К тому же Вашингтон не желал резкого усиления империи самураев и уж тем более не хотел, чтобы японская экономика переваривала дальневосточные богатства без участия американских коммерсантов.
Агитационный плакат, 1921 год
Под неусыпным контролем ленинской Москвы в Дальневосточной республике шла игра в демократию: с завидной регулярностью проводились выборы в те или иные органы государственной власти и устраивались парламентские дискуссии, что отвлекало противников коммунистов от вооружённой борьбы.
ДВР могла сколько угодно считаться независимым государством, но именно за большевиками уже стояла большая советская Россия, поддерживавшая их людьми, деньгами и вооружённой силой. Значительную часть населения, как и в 1917 году, привлекали простые и понятные лозунги ленинской партии.
В декабре 1920 года вождю коммунистов пришлось на съезде эмоционально и многословно объяснять партийным соратникам особенности дальневосточной геополитики: «Дальний Восток, Камчатка и кусок Сибири фактически сейчас находятся в обладании Японии, поскольку её военные силы там распоряжаются…
Купюра номиналом одна тысяча рублей ДВР
Официально ДВР в конференции не участвовала, но активно работала на неофициальном уровне. Итогом стало фактическое принуждение Японии под нажимом США вывести оккупационные войска из Приморья и Приамурья. Токио в то время был ещё не готов открыто конфликтовать с американцами, а в Вашингтоне сочли, что лучше русский Дальний Восток достанется слабой ДВР, чем сильной Японии.
Японские интервенты на улицах Владивостока, 1918 год
Банкиры и партизаны из ДВР
Вступление НРА ДВР во Владивосток, 25 октября 1922 года
За полгода, пока длилось следствие, Краснощёков написал в Лефортовской тюрьме книгу о банковской системе США. Начавшийся в марте 1924 года суд стал одним из самых громких процессов эпохи НЭПа.
Суд дал Краснощёкову 6 лет тюрьмы, но уже через год его амнистировали. Дальнейшая жизнь бывшего главы ДВР прошла на чиновничьих должностях средней руки. В 1937 году Краснощёкова, начальника Главного управления новых лубяных культур Народного комиссариата земледелия СССР, арестовали и расстреляли.
Правительство ДВР, в центре — П.М.Никифоров. Ноябрь 1921 года
Фото из Государственного архива Приморского края
Его коллега по Дальневосточной республике, Пётр Никифоров, в 1936 году предусмотрительно ушёл на пенсию, сославшись на подорванное царской каторгой здоровье. И скромным пенсионером прожил ещё почти сорок лет, мирно скончавшись 90-летним старцем в 1974 году. Дальневосточную республику тогда почти забыли как недолгий курьёз из истории гражданской войны. Даже в Приморье был куда больше известен заместитель Никифорова, казнённый японцами и белогвардейцами Сергей Лазо — ему ставили памятники и снимали пафосные кинофильмы о его судьбе. Имена же Никифорова и Краснощёкова помнили только немногие профессиональные историки.
На этом рассказ о людях, создавших ДВР, можно было бы закончить, не найдись уже в XXI веке любопытный документ — рассекреченный доклад Сталину о подполье, которое готовили в годы Великой Отечественной войны на случай падения столицы СССР. Именно забытый всеми пенсионер Никифоров с дореволюционным опытом нелегальной деятельности в августе 1941 года создавал сеть агентов и явочных квартир на случай захвата Москвы немцами.
Дальневосточная республика. От идеи до ликвидации
Иван Саблин
Издательство НЛО, 2020
В марте и апреле 1920 года во Владивостоке и Верхнеудинске при поддержке большевиков были провозглашены два правительства, претендующие на территорию российского Дальнего Востока, а 27 апреля 1921 года Учредительное собрание Дальнего Востока, избранное в ходе всеобщих выборов, но также контролируемое большевиками, официально завершило создание Дальневосточной республики (ДВР) со столицей в Чите. Формально ДВР была демократическим государством с капиталистической экономикой. Провозглашение российского Дальнего Востока от Байкала до Тихого океана суверенным государством, на первый взгляд, не способствовало целостности постимперской России. С точки зрения некоторых современников, создание независимого переселенческого государства стало воплощением идей сибирского областничества — движения, стремившегося к правовой и экономической автономии Северной Азии. ❓ Norton H.K. The Far Eastern Republic of Siberia. London: G. Allen & Unwin Ltd, 1923. Многие, впрочем, не верили в независимость государства, правительство которого находилось под контролем большевиков, и считали ДВР аванпостом Коммунистического интернационала (Коминтерна), решительно отвергавшего национальные государства как форму политической организации и, следовательно, враждебного национализму. ❓ Коммунистический интернационал. 1919 г. 1 мая. No 1, С. 11–12, 19–20.
Поддержка большевиками российского (и, особенно, русского) национализма может показаться парадоксальной, однако он занял важное место в их риторике
Впрочем, апелляции к российскому национализму не были исключительно политическим ходом. Большевики не только использовали националистический дискурс, но и поставили в зависимость от него свою внешнюю и внутреннюю политику, что способствовало их отходу от радикального интер- и транснационализма и созданию новой версии российского имперского национализма . Особенно сильны оказались этатистские (государственнические) и оборонческие элементы националистического дискурса, получившие распространение среди значительной части населения империи в годы Первой мировой войны (1914–1918 гг.). ❓ Национализм стал одним из важнейших глобальных и имперских дискурсов в годы Первой мировой войны, а военная мобилизация — важнейшим прототипом мобилизаций в революционный и раннесоветский периоды; к ней прибегали как большевики, так и их оппоненты (Holquist P. Making War, Forg- ing Revolution: Russia’s Continuum of Crisis, 1914–1921. Cambridge, MA: Harvard University Press, 2002; The Empire and Nationalism at War / Еds. E. Lohr, V. Tolz, А. Semyonov, М. Von Hagen. Bloomington, IN: Slavica, 2014). Необходимость сохранения российского Дальнего Востока в составе Российского государства, советского или несоветского, а также его защиты от японского империализма стала главным лозунгом как при формировании ДВР в 1920–1921 годах, так и при ее включении в состав Российской Социалистической Федеративной Советской Республики (РСФСР) в 1922 году, после того как японцы покинули материковую часть региона. Многие местные большевики искренне поддерживали русское национальное дело, а некоторые из них относились с явным шовинизмом к крупнейшим меньшинствам региона — бурят-монголам (бурятам), украинцам, корейцам и китайцам.
Большевики были не единственными, кто претендовал на роль представителей русской (и российской) нации в регионе. Их оппоненты — забайкальский казак Григорий Михайлович Семенов, юрист Спиридон Дионисьевич Меркулов и другие руководители антибольшевистских правительств — тоже выступали в амплуа защитников русских интересов, стремясь добиться поддержки населения. Но их мнение о том, что лучше зависеть от Японии, чем быть частью антинационального Советского государства, не нашло понимания среди большинства жителей российского Дальнего Востока, многие из которых имели смутное представление о Советской России в ее первые радикальные годы, а за время интервенции стран Антанты (1918–1922 гг.) успели стать непримиримыми противниками иностранного военного присутствия.
На своем пути к всемирной цивилизации Сибирь отринула самодержавие и политически воплотилась в Дальневосточной республике . Такая история соответствовала сибирскому областничеству, и именно ее хотел видеть в американских публикациях Краснощеков. Он считал, что американская общественность и бизнес, убежденные, что новая республика является демократической и отличается от Советской России, поспособствуют эвакуации японских войск, занимавших части региона с 1918 года, и помогут покончить с дипломатической и торговой изоляцией большевистского правительства в Москве. Но ДВР так и не была признана ни одним государством, кроме Советской России, а в скором времени вступила в вооруженный конфликт с антибольшевистским Временным Приамурским правительством, установившимся после переворота во Владивостоке в мае 1921 года. Более того, создание единой ДВР отнюдь не привело к выводу японских войск с Северного Сахалина. Впрочем, прямого конфликта между Советской Россией и Японией избежать удалось, и 14–15 ноября 1922 года, после того как японские войска покинули российские территории на континенте, московское правительство ответило на запрос читинского парламента и включило ДВР в состав Советской России.
Инициатива написать историю ДВР принадлежала партизанскому командиру-большевику Дмитрию Самойловичу Шилову, стремившемуся собрать материалы по революционному периоду. Но партийная бюрократия вскоре перехватила проект. В октябре 1922 года Миней Израилевич Губельман (Емельян Михайлович Ярославский), один из главных большевистских пропагандистов, возглавил организованный в Чите Дальистпарт (Дальневосточную комиссию по истории Октябрьской революции и Российской коммунистической партии на Дальнем Востоке при Дальневосточном бюро ЦК РКП (б)). ❓ Шельдшев Е.М. Очерки истории исторической науки на Дальнем Восто- ке: Дальистпарт и его деятельность в 20-е — 30-е гг. Хабаровск: Изд-во ХГТУ. Дальистпартовская версия истории ДВР, опирающаяся на трехтомный сборник мемуаров и документов, а также ранняя монография Петра Семеновича Парфенова […] находились под сильным влиянием идеологии большевизма, но вместе с тем изображали абсолютный хаос региональных политических комбинаций, совершенно не указывавший на существование у большевиков какого бы то ни было последовательного плана в отношении республики. Нарративы 1920-х годов подчеркивали роль трудящихся ДВР в защите региона от японского империализма.
Новый конфликт с Японией, назревавший в 1930-е годы, привел к публикации документов, связанных с историей ДВР, с яростным антиимпериалистическим предисловием Исаака Израилевича Минца. Хотя этот текст цитировал мнение Владимира Ильича Ленина о необходимости ДВР, он не упоминал ни о каких конкретных создателях республики — важнее всего была деятельность дальневосточного пролетариата и трудящихся. ❓ Дальистпарт: Сб. материалов по истории революционного движения на Дальнем Востоке. Чита: Книжное дело, 1923. Т. 1; Владивосток: Дальпартиз- дат, 1924. Т. 2; Владивосток: Дальпартиздат, 1925. Т. 3; Японская интервенция 1918–1922 гг. в документах / Подгот. к печати И.И. Минц. М.: Центрархив, 1934. С. 11–13; Парфенов П.С. Борьба за Дальний Восток. Л.: Прибой, 1928.i>
В издании 1974 года, опубликованном после смерти Никифорова, уже сам Ленин выступил с идеей создания на Дальнем Востоке буферного государства ❓ Никифоров П.М. Записки премьера ДВР: победа ленинской политики в борьбе с интервенцией на Дальнем Востоке, 1917–1922 гг. / Под ред. В.Г. Антонова. М.: Госполитиздат, 1963. С. 176; Никифоров П.М. Записки премьера ДВР: победа ленинской политики в борьбе с интервенцией на Дальнем Востоке, 1917–1922 гг. 2-е изд. / Под ред. Н.Р. Андрухова, В.И. Слуянова. М.: Госполитиздат, 1974. С. 115. Краткий обзор советской историографии см.: Ципкин Ю.Н., Орнацкая Т.А. Внешняя политика Дальневосточной республики, 1920–1922 гг. Хабаровск: Хабаровский краевой краеведческий музей им. Н.И. Гродекова, 2008. С. 8–10.
[…] Создание ДВР стало результатом не последовательного плана, разработанного в Москве, а политики Краснощекова и прямых вооруженных столкновений с японцами. У Краснощекова были конкретные планы на будущее Дальнего Востока, которые он попытался осуществить уже в 1917– 1918 годы, и вплоть до лета 1921 года он вел независимую политику, хотя и находился в контакте с советским наркомом иностранных дел Григорием Васильевичем Чичериным. Планы Краснощекова шли гораздо дальше вывода японских войск: он желал создать дальневосточное государство, которое было бы связано с Советской Россией, но сохранило бы автономию как во внутренних, так и во внешних делах, став центром революционной деятельности в Восточной Азии. ❓ Дальневосточная политика Советской России, 1920–1922 гг.^ Сб. документов Сиббюро ЦК РКП (б) и Сибревкома / Под ред. В.С. Познанского, М.П. Малышевой. Новосибирск: Сибирский хронограф, 1996. С. 265, 337.
Тем не менее советская интерпретация ДВР, в которой центральная роль отводится московскому большевистскому руководству, сумела проникнуть даже в труды иностранных ученых. ❓ Debo R.K. Survival and Consolidation: The Foreign Policy of Soviet Russia, 1918–1921. Montreal: McGill-Queen’s University Press, 1992. P. 374–399; Smith S.B. Captives of Revolution: The Socialist Revolutionaries and the Bolshevik Dictatorship, 1918–1923. Pittsburgh, PA: University of Pittsburgh Press, 2011. P. 213–214. Но слабым местом этой интерпретации является не только то, что ДВР не функционировала, как планировалось […], но и в том, что она не заполняет теоретическую лакуну в истории трансформации Российской империи в Советский Союз в 1905– 1922 годах. […]
Дискурсы национализма и регионализма повлияли не только на проекты независимых или автономных образований на российском Дальнем Востоке, но и на само формирование имперского и постимперского региона в 1905–1922 годах […]
Национализм не только позволил провести мобилизацию разнообразных элит и других социальных слоев для создания и ликвидации Дальневосточной республики, но и сыграл определяющую роль в консолидации региона. Более того, не успех ДВР как демократического спектакля, а глобально распространяющийся язык национализма позволил Советской России включить республику в свой состав без международных последствий.
Имперскую трансформацию на российском Дальнем Востоке можно поместить в более широкий контекст глобального распространения и триумфа национализма […]
Однако Дальневосточная республика радикально отличалась от или Монгольской Народной Республики, двух ярких примеров нового империализма 1920–1930-х годов. […] Отсутствие отдельной дальневосточной нации привело к тому, что ДВР, как и другие региональные государственные образования, заняла особое место в советских конфедеративных и федеративных проектах 1918–1922 годов. Из восьми республик, подписавших протокол о передаче Советской России прав представительства на Генуэзской конференции 1922 года и тем самым запустивших процесс юридического оформления Советского Союза, только у трех — Бухарской, Хорезмской и Дальневосточной — были региональные, а не этнонациональные названия, причем из этих трех лишь в ДВР было русское большинство. Более того, ДВР была не федерацией, а унитарным государством, и ее руководители открыто называли ее русским государством, несмотря на существование четко выраженных националистических дискурсов корейского, бурят-монгольского, украинского и других национальных меньшинств. […]
[…] Изучение российского Дальнего Востока позволило выявить еще несколько существенных различий среди членов партии, внесших свой вклад в появление различных группировок и неоднозначность политики партии в целом. Если в московском партийном руководстве было множество революционеров, вернувшихся из Европы, на Дальнем Востоке самыми влиятельными группами были местные (или ссыльные) активисты, а также, после Февральской революции, реэмигранты из США. Опыт совместной с другими социалистами ссылки, а также сравнительная умеренность политики в США, опыт взаимодействия с которой был у части региональных акторов, повлияли на многих дальневосточных большевиков, сделав их более склонными к компромиссу с политическими оппонентами. Раскол социал-демократов на большевиков и меньшевиков произошел в регионе лишь осенью 1917 года . […] Чрезвычайная мобильность населения в годы Гражданской войны и намеренная политика размывания региональных групп руководителями, присылаемыми из центра, способствовала тому, что к концу 1922 года партийная элита российского Дальнего Востока в основном состояла из новоприбывших.
Читайте также: