Цветаева и пастернак кратко
Обновлено: 30.06.2024
Отношения Марины Цветаевой и Бориса Пастернака – это одна из самых трагичных страниц русской поэзии. А переписка двух великих поэтов – это намного больше, чем письма двух увлеченных друг другом людей. В юности их судьбы шли как будто параллельно, и во время редких пересечений не трогали молодых поэтов.
Родственные души
Он написал ей об этом в Прагу, где она в тот момент жила с мужем, Сергеем Эфроном, бежавшим от революции и красного террора. Цветаева, которая всегда чувствовала себя одинокой, почувствовала родственную душу и ответила. Так началось содружество и настоящая любовь двух великих людей. Длилась их переписка до 1935 года, и за все эти годы они ни разу не встретились. Хотя, судьба, как будто дразня, несколько раз почти дарила им встречу – но в последний момент передумывала.
И их эпистолярный роман то сходил на нет, то вспыхивал с новой страстной силой. Борис Пастернак был женат, Марина была замужем. Известно, что Цветаева хотела назвать в честь Пастернака своего сына, который родился в 1925 году. Но она, как сама писала, не посмела ввести свою любовь семью; мальчик был назван Георгием по желанию Сергея Эфрона, мужа Марины. Супруга Пастернака, Евгения Владимировна, безусловно, ревновала мужа к Цветаевой. Но обеих женщин ждало событие, которое примирило их в этой щепетильной ситуации: в 1930 году Пастернак ушел от жены к красавице Зинаиде Нейгауз.
Из письма Цветаевой Б.Пастернаку.
Уязвленная Марина тогда говорила одной из своих приятельниц, что, если бы им с Пастернаком удалось встретиться, то у Зинаиды Николаевны не было бы шансов. Но, скорее всего, это была лишь ее иллюзия. Борис Леонидович очень ценил комфорт, и новая супруга была не только очень красивой, но и домовитой, она окружила мужа заботой, делала все для того, чтобы ничто не мешало ему творить. Своим огромным успехом в те годы Борис во многом обязан жене.
За гранью нищеты
Марина же, как многие талантливые люди, была неприспособленной к быту, она маялась от неустройства и никак не могла выкарабкаться из бедности, которая преследовала ее все годы нахождения в иммиграции. В 1930-е годы по воспоминаниям Цветаевой, ее семья жила за гранью нищеты, так как супруг поэтессы не мог работать по причине болезни, и Марине со старшей дочерью Ариадной приходилось тащить быт на своих плечах. Поэтесса зарабатывала на жизнь своими творениями и переводами, а дочь шила шляпки.
Из письма Б.Пастернака Цветаевой.
Из письма Б.Пастернака Ариадне Эфрон.
Как бы сложились их судьбы, если бы свидание случилось раньше? Нам не дано этого знать. История не терпит сослагательных наклонений. Жизнь Цветаевой в итоге зашла в тупик, из которого она решила выйти через петлю, покончив жизнь самоубийством в августе 1941 года. Затем настало время, когда и баловень судьбы Пастернак попал к ней в немилость. В конце своей жизни он познал все те тяготы, которые сломали Марину – опалу, гонения от властей, травлю коллег, потерю друзей. Он умер в 1960 году от рака легких. Однако, два этих великих человека оставили после себя уникальное поэтические наследие, а еще – письма, наполненные любовью, жизнью и надеждой.
Знаю, умру на заре! На которой из двух,
Вместе с которой из двух - не решить по заказу!
Ах, если б можно, чтоб дважды мой факел потух!
Чтоб на вечерней заре и на утренней сразу!
Плящущим шагом прошла по земле! - Неба дочь!
С полным передником роз! - Ни ростка не наруша!
Знаю, умру на заре! - Ястребиную ночь
Бог не пошлёт на мою лебединую душу!
Нежной рукой отведя нецелованный крест,
В щедрое небо рванусь за последним приветом.
Прорезь зари - и ответной улыбки прорез.
- Я и в предсмертной икоте останусь поэтом!
Отношения Марины Цветаевой и Бориса Пастернака – это одна из самых трагичных страниц русской поэзии. А переписка двух великих поэтов – это намного больше, чем письма двух увлеченных друг другом людей. В юности их судьбы шли как будто параллельно, и во время редких пересечений не трогали молодых поэтов.
Родственные души
Он написал ей об этом в Прагу, где она в тот момент жила с мужем, Сергеем Эфроном, бежавшим от революции и красного террора. Цветаева, которая всегда чувствовала себя одинокой, почувствовала родственную душу и ответила. Так началось содружество и настоящая любовь двух великих людей. Длилась их переписка до 1935 года, и за все эти годы они ни разу не встретились. Хотя, судьба, как будто дразня, несколько раз почти дарила им встречу – но в последний момент передумывала.
И их эпистолярный роман то сходил на нет, то вспыхивал с новой страстной силой. Борис Пастернак был женат, Марина была замужем. Известно, что Цветаева хотела назвать в честь Пастернака своего сына, который родился в 1925 году. Но она, как сама писала, не посмела ввести свою любовь семью; мальчик был назван Георгием по желанию Сергея Эфрона, мужа Марины. Супруга Пастернака, Евгения Владимировна, безусловно, ревновала мужа к Цветаевой. Но обеих женщин ждало событие, которое примирило их в этой щепетильной ситуации: в 1930 году Пастернак ушел от жены к красавице Зинаиде Нейгауз.
Из письма Цветаевой Б.Пастернаку.
Уязвленная Марина тогда говорила одной из своих приятельниц, что, если бы им с Пастернаком удалось встретиться, то у Зинаиды Николаевны не было бы шансов. Но, скорее всего, это была лишь ее иллюзия. Борис Леонидович очень ценил комфорт, и новая супруга была не только очень красивой, но и домовитой, она окружила мужа заботой, делала все для того, чтобы ничто не мешало ему творить. Своим огромным успехом в те годы Борис во многом обязан жене.
За гранью нищеты
Марина же, как многие талантливые люди, была неприспособленной к быту, она маялась от неустройства и никак не могла выкарабкаться из бедности, которая преследовала ее все годы нахождения в иммиграции. В 1930-е годы по воспоминаниям Цветаевой, ее семья жила за гранью нищеты, так как супруг поэтессы не мог работать по причине болезни, и Марине со старшей дочерью Ариадной приходилось тащить быт на своих плечах. Поэтесса зарабатывала на жизнь своими творениями и переводами, а дочь шила шляпки.
Из письма Б.Пастернака Цветаевой.
Из письма Б.Пастернака Ариадне Эфрон.
Как бы сложились их судьбы, если бы свидание случилось раньше? Нам не дано этого знать. История не терпит сослагательных наклонений. Жизнь Цветаевой в итоге зашла в тупик, из которого она решила выйти через петлю, покончив жизнь самоубийством в августе 1941 года. Затем настало время, когда и баловень судьбы Пастернак попал к ней в немилость. В конце своей жизни он познал все те тяготы, которые сломали Марину – опалу, гонения от властей, травлю коллег, потерю друзей. Он умер в 1960 году от рака легких. Однако, два этих великих человека оставили после себя уникальное поэтические наследие, а еще – письма, наполненные любовью, жизнью и надеждой.
Знаю, умру на заре! На которой из двух,
Вместе с которой из двух - не решить по заказу!
Ах, если б можно, чтоб дважды мой факел потух!
Чтоб на вечерней заре и на утренней сразу!
Плящущим шагом прошла по земле! - Неба дочь!
С полным передником роз! - Ни ростка не наруша!
Знаю, умру на заре! - Ястребиную ночь
Бог не пошлёт на мою лебединую душу!
Нежной рукой отведя нецелованный крест,
В щедрое небо рванусь за последним приветом.
Прорезь зари - и ответной улыбки прорез.
- Я и в предсмертной икоте останусь поэтом!
Пастернак со своей стороны так же вспоминает безмолвие первых встреч: «На одном сборном вечере в начале революции я присутствовал на ее чтении в числе других выступавших. В одну из зим военного коммунизма я заходил к ней с поручением, говорил незначительности, выслушивал пустяки в ответ. Цветаева не доходила до меня.
Переписка Цветаевой и Пастернака длилась с 1922 года по 1935, достигнув своего апогея в 1926 году и постепенно сходя на нет. За это время они ни разу не виделись. О смерти Марины Цветаевой Пастернак узнал в Москве.
Анна Ахматова и Марина.
Мы коронованы тем, что одно с тобой
Мы землю топчем, что небо над нами - тоже!
И тот, кто ранен смертельно твоей судьбой,
Уже бессмертным на смертное сходит ложе.
В певучем граде моём купола горят,
И Спаса светлого славит слепец бродячий…
-И я дарю тебе свой колокольный град,
Ахматова! – И сердце своё в придачу.
Мы сегодня с тобою, Марина,
По столице полночной идём.
А за нами таких миллионы,
И безмолвнее шествия нет…
А вокруг погребальные звоны
Да московские дикие стоны
Вьюги, наш заметающий след.
Детские и юношеские годы Цветаевой и Пастернака в чём-то схожи. Например, и Марина, и Борис выросли в профессорских московских семьях. Матери у обоих были пианистками. Поэтому с ранних лет у них была тяга ко всему прекрасному — музыке, поэзии, художественному искусству. Но вот только выражение эмоций было разное: если Марина Ивановна была вся на виду, то Борис Леонидович все свои переживания скрывал под маской благополучия.
Перед глазами тут же всплыли их мимолётные встречи, носившие шапочный характер, вспомнилось и приглашение Цветаевой к себе домой незадолго до её отъезда на ПМЖ в Берлин. Сначала Борис Леонидович хотел всё бросить и поехать в Берлин, его не страшило то, что денег только хватит на билет, ему было всё равно — лишь бы быть с ней рядом! Но разум всё же победил эмоции, и Пастернак решил написать Цветаевой письмо. Так и завязалась их переписка.
Темами первых писем были литературные новинки, жизнь в Москве-Берлине, комплименты по поводу удивительного поэтического дара каждого. Они оба увлеклись игрой слов, с мастерством актёров шаг за шагом выстраивая своё чувство. Расстояние в тысячу километров с каждым днём усиливало тоску, а духовная близость переродилась в любовь. В их семьях ежедневно начали возникать скандалы, потому что близкие интуитивно чувствовали всё большое отчуждение Цветаевой и Пастернака, но ничего поделать с этим не могли.
Жена Бориса Леонидовича, чувствуя постоянное присутствие другой женщины в мыслях мужа, собрала вещи и вместе с сыном уехала. Когда Цветаева узнала о том, что рушится семья её любимого, она попросила прекратить переписку. Пастернак тщательно пытается исполнить просьбу Марины Ивановны. Но страсть оказывается выше, и они спустя месяц вновь начинают забрасывать друг друга откровенными любовными письмами.
Встреча Цветаевой и Пастернака, которая должна была произойти в 1926 году, случилась лишь в 1935-м. Но ни ему, ни ей это уже было не нужно. Вместо страстных поцелуев они пили чай и вяло рассуждали о литературе и музыке. Марина Ивановна спрашивала его мнения — стоит ли ей возвращаться в СССР, но Борис Леонидович боялся дать совет и лишь всячески старался перевести тему разговора в иное русло. Ни он, ни она даже представить себе не могли, как сложится их судьба спустя несколько лет. Пастернака ждали бесславные годы лишений и испытаний, Цветаеву — аресты близких людей и петля в Елабуге.
От их любви остались лишь сотни любовных писем. Но большинство амурных посланий, согласно последней воле дочери Марины Цветаевой — Ариадны, могут быть опубликованы не раньше середины XXI века. До той поры мы можем лишь поверхностно судить об эпистолярном романе, который угас ещё до первой встречи влюблённых.
Читайте также: