Церковные уставы древней руси кратко

Обновлено: 08.07.2024

ЦЕРКОВНЫЕ УСТАВЫ – акты древнерусского права, регулировавшие отношения между церковью и государством в первые века после принятия христианства. Известны следующие Ц. у.: 1) Устав князя Владимира, 2) Устав князя Ярослава, 3) Устав новгородского князя Всеволода. К ним необходимо прибавить следующие памятники, хотя и не носящие наименования Ц. у.: 1) Уставную грамоту новгородского князя Всеволода церкви Ивана на Опоках, 2) Устав новгородского князя Святослава, 3) Уставную грамоту смоленского князя Ростислава.

Ц. у. дошли до нас в списках позднейшего времени. Встречающиеся в них анахронизмы вызваны дополнениями позднейших переписчиков. Устав князя Владимира – один из основных памятников права Древнерусского государства – известен в списках шести редакций. Он определяет объём церковной юрисдикции, вводит впервые в Древнерусском государстве особый налог в пользу церкви – десятину, предоставляет церкви надзор за правильностью мер и весов. Устав князя Ярослава сохранился в списках двух редакций. В нём подробно перечисляются дела, подсудные церковному суду, и устанавливаются наказания за отдельные преступления. Устав новгородского князя Всеволода является позднейшей переработкой Устава князя Владимира со включением в него ряда новых постановлений. Уставная грамота князя Всеволода церкви Ивана на Опоках говорит об учреждении купеческой корпорации в Новгороде и закреплении за ней ряда привилегий. Оба памятника, приписанные князю Всеволоду, сложились в конце 14 в. в Новгороде. Устав новгородского князя Святослава (1137 г.) даёт подробные сведения об административном делении и финансовом устройстве Новгородской земли. Уставная грамота смоленского князя Ростислава (1150 г.) устанавливает компетенцию церковного суда и определяет размер десятины, взыскиваемой церковью. Ц. у. содержат нормы развивающегося феодального права, применявшегося в церковных судах.

Юридический словарь. — М.: Госюриздат . Главный редактор С.Н. Братусь и др. . 1953 .

Смотреть что такое "ЦЕРКОВНЫЕ УСТАВЫ" в других словарях:

ЦЕРКОВНЫЕ УСТАВЫ — акты древнерусского права; регулировали отношения между церковью и государством в первые века после принятия христианства. Обычно Ц.у. определяли объем церковной юрисдикции (компетенцию церковных судов) и устанавливали особый налог в пользу… … Юридический словарь

церковные уставы — акты древнерусского права; регулировали отношения между церковью и государством в первые века после принятия христианства. Обычно Ц.у. определяли объем церковной юрисдикции (компетенцию церковных судов) и устанавливали особый налог в пользу… … Большой юридический словарь

Местные церковные уставы — Местные церковные уставы источники церковного права государственного происхождения, основанные на Уставе князя Владимира и Уставе Ярослава Мудрого. Создавались в русских удельных княжествах в XII веке. Содержание 1 Происхождение и значение… … Википедия

Церковные обряды — Обряд ость внешнее выражение верований человека. Человек есть существо чувственно духовное, в природе которого бытие духовное идеальное соединилось с чувственным и материальным: поэтому он в представлении своем старается идеальное облечь в… … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона

Церковные обряды — человек представляет собой явление, в котором сочетаются чувственная и духовная сторона. Поэтому мир абстрактный, идеальный он стремится воплотить в какой нибудь реальный образ, ибо лишь тогда он получает для человека смысл и становится… … Полный православный богословский энциклопедический словарь

ДОЛЖНОСТИ ЦЕРКОВНЫЕ — [греч. ἐκκλησιαστικὰ ὀφφίκια; лат. officia ecclesiastica], установленные в определенном порядке первичные структурные единицы той или иной церковной орг ции, определяющие содержание и объем полномочий, размер вознаграждения и место в… … Православная энциклопедия

Братства церковные — нац. религ. орг ции. Вопрос о происхождении Б. Ц. слабо разработан. Уже первые монахи являли собою союзы братьев во Христе , позднее эти союзы стали обнимать неск. монастырей, их состав стал пополняться лицами, не принадлежавшими к монастырской… … Российский гуманитарный энциклопедический словарь

ЦЕРКОВНОЕ ПРАВО — совокупность правил, санкционированных или установленных государством,регулирующих внутреннюю организацию церковных объединений и учреждений, а также взаимоотношения верующих и государства. Объем и значение этого права имели существенные… … Энциклопедия юриста

Россия. Русский язык и Русская литература: История русской литературы — История русской литературы для удобства обозрения основных явлений ее развития может быть разделена на три периода: I от первых памятников до татарского ига; II до конца XVII века; III до нашего времени. В действительности эти периоды резко не… … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона

В Древней Руси основным источником права был обычай, закон еще не получил сколько-нибудь достаточного развития, а в качестве переходной формы от обычая к закону имело место право договоров, которым регламентировались отношения, не охваченные обычным правом.

Нормы уголовного права содержатся в договорах 911 и 945 г. К области гражданского права относились нормы о наследовании по завещанию, по закону, о рабовладении и взаимном обязательстве возвращать беглых рабов.
К XII в. относится ряд договоров, заключенных западно-русскими княжествами (Новгородом, Псковом, Смоленском, Полоцком и Витебском) с Данией, Швецией и германскими городами, членами Ганзейского союза. В этих договорах русское право представляется уже значительно

более развитым, чем в древнейших греко-русских договорах X в.
В Древней Руси обычай как источник права имел определяющее значение. устная форма обычного права не давала возможность точно закрепить то или иное положение. Память недолговечна, устные свидетельства, как и устные приговоры и решения судов, не фиксировались, в процессе допускалась вполне свободная интерпретация фактов. Заключение договоров, контрактов, получение согласия сторон в споре часто выражались посредством жестов, ритуальных действий или произнесения священных слов. Приговоры и судебные решения принимались от случая к случаю, в соответствии с конкретными обстоятельствами дела. практика судебных разбирательств на основе обычая, вырабатывала прецеденты, закрепленные повторением способы разре- шения дел. Обычное право оказывало сильное влияние и на формирование системы вещных прав. Обращение обычая к прошлому, к длящемуся факту или ситуации обусловило важное значение фактического владения, отдавая ему явное преимущество перед формальным правом собственности.
Над всеми землями и над многими людьми тяготело в то время множество всевозможных прав, различных по своей природе. Земля принадлежала держателю, который ее обрабатывал и его сеньору, которому держатель платил ренту, и сеньору сеньора и так далее.

Свои права на эту землю предъявляла и сельская община, и семья держателя, чье согласие требовалось для отчуждения участка, и т.д. Подобная ≪юридическая причастность≫ множества лиц к одному объекту делала невозможной формализацию права собственности. Легче было установить факт реального обладания, поэтому такие способы приобретения вещей, как захват и давность владения, были более доступны пониманию судей и общества, для которых они еще и освящались обычаем,традицией, временем.
К числу древнейших источников права относятся также церковные уставы князей Владимира Святославича и Ярослава Владимировича (X—XI вв.), содержащие нормы о брачно-семейных отношениях, преступлениях против Церкви, нравственности и семьи. В уставах определялась юрисдикция церковных органов и судов.

Билет 5. Церковные уставы русских князей.

Наряду с церковными правилами Книга содержала императорские законы и новеллы. Как церковные, так и гражданские законы, содержавшиеся в византийских церковных книгах воспринимались русским правом избирательно, с оговорками, применительно к местным национальным условиям.
Как влияние византийского права, так и факты его приспособления,адаптации к местным условиям весьма заметны в содержании Русской Правды и церковных уставов Владимира Святого и Ярослава Мудрого В Уставе Владимира говорится о пожаловании Церкви ≪десятины≫, возложении на церковные учреждения контроля за

мерами и весами, богоугодными заведениями. Устав

очерчивал церковную юрисдикцию над всеми христианами по следующим делам: преступления против христианской веры и устоев Церкви; преступления против христианской нравственности, о покушениях на женскую честь, изнасилование, браки между ближайшими родственниками, оскорблении словом, необоснованное обвинение в преступлении; по всем семейным дела. Кроме того, Устав Владимира очертил круг лиц, ≪людей церковных, богодетельных≫, на которых юрисдикция церковных судов распространялась по всем делам и вопросам.
Устав Ярослава, как и Устав Владимира был частной кодификацией норм церковного права, в которую были внесены санкции, заимствованные из Русской Правды, что превращало его в систематический церковный судебник.

Устав Ярослава отличается от Устава Владимира кругом регламентируемых объектов: некоторые из них вовсе не упоминаются, другие же подробно разбираются

и оцениваются. В отличие от Устава Владимира, Устав Ярослава не просто перечисляет преступные деяния, но и определяет за них наказания. Система наказаний и порядок судопроизводства во втором уставе зависят от двух различных понятий: греха и преступления. Все церковно-судебные дела подразделялись на три разряда: дела греховные без элементов преступного деяния. Эти дела разбирал епископ без княжеского судьи и по церковным законам; дела греховно-преступные, в которых нарушен также государственный закон. Суд

осуществлялся княжеским судьей при участии церковного судьи; все дела духовных лиц, судимые церковной властью.

Билет 5. Церковные уставы русских князей.

мерами и весами, богоугодными заведениями. Устав

Поскольку церковь была на Руси наделена официальными полномочиями и поскольку она стремилась расширить эти полномочия, возникла необходимость оговорить сферу ее компетенции. Если держаться категорий географии и демографии, границы ее влияния установились при самом акте обращения в христианство: предполагалось, что христианами стали все жители страны, в какой бы ее части они ни проживали.

Но того идеала, к которому стремились миссионеры, можно было достичь лишь при условии, если будут решены практические задачи, если для церкви будет очерчено нужное ей физическое пространство и определен ее экономический и общественный статус: церкви требовались какие-то здания, средства для существования, требовалось обозначить пределы ее власти.

Короче говоря, христианскую церковь как функционирующий уже организм необходимо было наделить положенными ей правами или снабдить какой-то конституцией. Церковные власти явились на Русь с убеждением, что формально санкционированные права приобретают силу тогда лишь, когда они формально закреплены на письме (как то имело место в византийском Номоканоне, включавшем имперское законодательство о церкви), соответственно, записанные юридические документы, которые атрибутируются князьям, стоявшим у власти в ближайшее к обращению время, представляют собой списки правил, регламентирующих доходы церкви и пределы ее юрисдикции.

Эти два устава дошли лишь в очень поздних рукописях, и ученые высказывают серьезные сомнения насчет того, сколь точно каждый из них отражает свой предположительно существовавший оригинал. Значит, названные уставы, хотя их и нельзя рассматривать как надежный источник сведений о постановлениях, какие могли составлять содержание кодексов, издававшихся в промежутке от конца X до сер. XI в., показывают все же, что именно стали считать главнейшим при определении авторитета власти, по крайней мере к концу интересующего нас периода.

Что касается содержания уставов, то они дополняют друг друга. Устав Владимира оговаривает, какие материальные средства гарантируются церкви в качестве источника для ее существования, выделяет те категории людей, которые будут находиться исключительно в юрисдикции церкви, и перечисляет те разряды преступлений, которые подлежат церковному суду.

В компетенции церковного суда находились дела, касающиеся половой жизни и семьи (развод, измена, похищение, инцест, изнасилование), верований и обрядов (ересь, колдовство), а также некоторых распрей в домашней жизни (насилие, споры о наследстве).

В санкционированном князем Уставе Ярослава наказания носят финансовый характер: это, главным образом, штрафы, иногда одновременно с компенсацией в пользу потерпевшего, а в отдельных случаях дается дополнительное уведомление о том, что епитимия также будет назначена или что дальнейшее наказание будет определено самим князем.

Вообще говоря, нарушитель закона подвергал себя риску стать объектом наказания с четырех разных сторон: могло так случиться, что ему бы пришлось одновременно выплачивать компенсацию жертве, предусмотренную уставом; штраф в пользу епископа, также предусмотренный уставом; быть наказанным на усмотрение князя; отбывать епитимию, которую самостоятельно определяла церковь.

Устав Владимира и Устав Ярослава размывают границу между церковным и светским правом, затрудняя понимание того и другого. Это гибриды, составители которых пытаются срастить две самостоятельные традиции и при этом, на пересечении заимствованных норм и местных обычаев, определить свою собственную сферу предусмотренной в правилах правовой деятельности. С одной стороны, оба документа специально подчеркивают свою связь с каноническим правом.

Если говорить о принципе разделения полномочий, сделанные в уставах декларации справедливы: каноническое право позволяет, чтобы существовали такие разделы церковной юрисдикции, вторжение в которые светских властей не предусмотрено. Из числа упоминаемых правонарушений большинство примерно соответствует тем, которые разбираются в заимствованных кодексах и пенитенциалах, то есть принадлежат к той категории, к которой, как мы знаем, имела отношение церковь: это брачные и половые отношения, жестокое обращение одних членов семьи с другими.

Практика выделять для церкви десятую часть доходов, которая надежно засвидетельствована разновременными русскими источниками начиная с XI в., возможно, основывается на узаконениях других славянских народов. Практика присуждать штрафы в пользу князя отражает процесс утверждения на территории Руси его прерогатив.

Хотя перечень правонарушений и соответствующих штрафных санкций в том точно виде, как они представлены в сохранившихся списках Устава Ярослава, не может быть признан вполне надежным источником, если говорить об отражении практики древнейших времен, — все же независимые источники подтверждают, что штрафы взимались при дворе епископа и что, по крайней мере в середине XII в., штрафы за некоторые из правонарушений выплачивались одновременно епископу и представителям светской власти.

Церковные уставы соотносили большую часть канонических правонарушений с общей структурой мирских санкций, применявшихся на Руси в тех или иных казусах. Санкции эти были одинаково выгодны и для церкви, и для князя. Церковь приобретала формальный статус в качестве экономического и юридического целого, за ней были закреплены источники дохода, а ее духовные наставления подкреплялись материальными мерами пресечения, которые обеспечивала княжеская власть.

Но в то же время и князь при участии церкви косвенным образом распространял свою власть, ибо большинство правонарушений относилось к тем сферам жизни, беспардонное вмешательство в которые князей не поддерживалось традицией. Линия размежевания не всегда проходила четко, чем и объясняется неумолимо возрастающее количество совместных санкций со стороны духовной и светской властей.

Следует, впрочем, отметить, что степень взаимного пересечения юрисдикций не производит более удручающего впечатления, чем пересекающиеся друг с другом, а иногда и противоречащие друг другу правила, с которыми имели дело византийские правоведы в своих собственных кодексах — имперском и церковном.

Если говорить о Византии, то там относящееся к церкви имперское законодательство стало составной частью Номоканона. На Руси же и тот, и другой княжеские уставы не засвидетельствованы ни в одном из списков Кормчей книги ранее XIV в. Быть может, отсюда следует, что в изучаемую нами эпоху княжеские уставы воспринимались как преимущественно светские писания, и это несмотря на находящиеся в них декларации об опоре на Номоканон и несмотря на связь с каноническим правом тех норм поведения, которые в них провозглашались.

Церковные уставы князей Владимира Святославича и Ярослава Владимировича (Х – ХI вв.) содержат нормы о брачно-семейных отношениях, преступлениях против Церкви, нравственности и семьи. В уставах определялась юрисдикция церковных органов и судов.

По Церковному уставу Ярослава, моногамная семья становится объектом защиты со стороны Церкви. Члены такой семьи, в первую очередь жена, пользуются ее всемерным покровительством. Браку обязательно предшествовало обручение, считавшееся нерасторжимым. Брачный возраст был низким (14–15 лет для мужчины и 12–13 лет для женщины). Церковь требовала венчания как непременного условия законности брака. Законодательство Древней Руси последовательно отстаивало свободное волеизъявление брачующихся, устанавливая ответственность тех родителей, которые либо выдают замуж дочь без ее согласия, либо препятствуют вступлению в брак своей дочери. Расторжение брака было возможно только при наличии поводов, перечисленных в Церковном уставе. Закон допускал имущественные споры между супругами. Жена сохраняла право собственности на свое приданое и могла передавать его по наследству.

Дети находились в полной зависимости от родителей, особенно от отца, имевшего над ними почти безграничную власть.

Читайте также: