Быт и традиции русского дворянства кратко
Обновлено: 04.07.2024
Быт и культура
Культура, прежде всего, – понятие коллективное. Отдельный человек может быть носителем культуры, может активно участвовать в ее развитии, тем не менее, по своей природе культура, как и язык, – явление общественное, то есть социальное.
Следовательно, культура есть нечто общее для какого-либо коллектива – группы людей, живущих одновременно и связанных определенной социальной организацией. Из этого вытекает, что культура есть форма общения между людьми и возможна лишь в такой группе, в которой люди общаются. (Организационная структура, объединяющая людей, живущих в одно время, называется синхронной, и мы в дальнейшем будем пользоваться этим понятием при определении ряда сторон интересующего нас явления).
Всякая структура, обслуживающая сферу социального общения, есть язык. Это означает, что она образует определенную систему знаков, употребляемых в соответствии с известными членам данного коллектива правилами. Знаками же мы называем любое материальное выражение (слова, рисунки, вещи и т. д.), которое имеет значение и, таким образом, может служить средством передачи смысла.
В XVIII веке русский и европейский дворянин не носит меча – на боку его висит шпага (иногда крошечная, почти игрушечная парадная шпага, которая оружием практически не является). В этом случае шпага – символ символа: она означает меч, а меч означает принадлежность к привилегированному сословию.
Шпага как оружие, шпага как часть одежды, шпага как символ, знак дворянства – всё это различные функции предмета в общем контексте культуры.
Поэтому же культура всегда, с одной стороны, – определенное количество унаследованных текстов, а с другой – унаследованных символов.
Символы культуры редко возникают в ее синхронном срезе. Как правило, они приходят из глубины веков и, видоизменяя свое значение (но не теряя при этом памяти и о своих предшествующих смыслах), передаются будущим состояниям культуры. Такие простейшие символы, как круг, крест, треугольник, волнистая линия, более сложные: рука, глаз, дом – и еще более сложные (например, обряды) сопровождают человечество на всем протяжении его многотысячелетней культуры.
Следовательно, культура исторична по своей природе. Само ее настоящее всегда существует в отношении к прошлому (реальному или сконструированному в порядке некоей мифологии) и к прогнозам будущего. Эти исторические связи культуры называют диахронными. Как видим, культура вечна и всемирна, но при этом всегда подвижна и изменчива. В этом сложность понимания прошлого (ведь оно ушло, отдалилось от нас). Но в этом и необходимость понимания ушедшей культуры: в ней всегда есть потребное нам сейчас, сегодня.
Человек меняется, и, чтобы представить себе логику поступков литературного героя или людей прошлого – а ведь мы равняемся на них, и они как-то поддерживают нашу связь с прошлым, – надо представлять себе, как они жили, какой мир их окружал, каковы были их общие представления и представления нравственные, их служебные обязанности, обычаи, одежда, почему они поступали так, а не иначе. Это и будет темой предлагаемых бесед.
Однако выделенные выше два типа бытовых деталей и явлений теснейшим образом связаны. Мир идей неотделим от мира людей, а идеи – от каждодневной реальности. Александр Блок писал:
Случайно на ноже карманном
Найди пылинку дальних стран –
И мир опять предстанет странным.
Сомнения наши рассеются, если мы вспомним, что все окружающие нас вещи включены не только в практику вообще, но и в общественную практику, становятся как бы сгустками отношений между людьми и в этой своей функции способны приобретать символический характер.
Однако быт – это не только жизнь вещей, это и обычаи, весь ритуал ежедневного поведения, тот строй жизни, который определяет распорядок дня, время различных занятий, характер труда и досуга, формы отдыха, игры, любовный ритуал и ритуал похорон. Связь этой стороны быта с культурой не требует пояснений. Ведь именно в ней раскрываются те черты, по которым мы обычно узнаем своего и чужого, человека той или иной эпохи, англичанина или испанца.
Вопросы к тексту:
2. В чем, с точки зрения Ю. Лотмана, заключается символическая природа культуры?
3. Какпроисходит взаимопроникновение быта и культуры?
4. Докажите на примерах из современной жизни, что окружающие нас вещи включены в общественную практику, и в этой своей функции приобретают символический характер.
Микроистория
Быт и культура
Культура, прежде всего, – понятие коллективное. Отдельный человек может быть носителем культуры, может активно участвовать в ее развитии, тем не менее, по своей природе культура, как и язык, – явление общественное, то есть социальное.
Следовательно, культура есть нечто общее для какого-либо коллектива – группы людей, живущих одновременно и связанных определенной социальной организацией. Из этого вытекает, что культура есть форма общения между людьми и возможна лишь в такой группе, в которой люди общаются. (Организационная структура, объединяющая людей, живущих в одно время, называется синхронной, и мы в дальнейшем будем пользоваться этим понятием при определении ряда сторон интересующего нас явления).
Всякая структура, обслуживающая сферу социального общения, есть язык. Это означает, что она образует определенную систему знаков, употребляемых в соответствии с известными членам данного коллектива правилами. Знаками же мы называем любое материальное выражение (слова, рисунки, вещи и т. д.), которое имеет значение и, таким образом, может служить средством передачи смысла.
В XVIII веке русский и европейский дворянин не носит меча – на боку его висит шпага (иногда крошечная, почти игрушечная парадная шпага, которая оружием практически не является). В этом случае шпага – символ символа: она означает меч, а меч означает принадлежность к привилегированному сословию.
Шпага как оружие, шпага как часть одежды, шпага как символ, знак дворянства – всё это различные функции предмета в общем контексте культуры.
Поэтому же культура всегда, с одной стороны, – определенное количество унаследованных текстов, а с другой – унаследованных символов.
Символы культуры редко возникают в ее синхронном срезе. Как правило, они приходят из глубины веков и, видоизменяя свое значение (но не теряя при этом памяти и о своих предшествующих смыслах), передаются будущим состояниям культуры. Такие простейшие символы, как круг, крест, треугольник, волнистая линия, более сложные: рука, глаз, дом – и еще более сложные (например, обряды) сопровождают человечество на всем протяжении его многотысячелетней культуры.
Следовательно, культура исторична по своей природе. Само ее настоящее всегда существует в отношении к прошлому (реальному или сконструированному в порядке некоей мифологии) и к прогнозам будущего. Эти исторические связи культуры называют диахронными. Как видим, культура вечна и всемирна, но при этом всегда подвижна и изменчива. В этом сложность понимания прошлого (ведь оно ушло, отдалилось от нас). Но в этом и необходимость понимания ушедшей культуры: в ней всегда есть потребное нам сейчас, сегодня.
Человек меняется, и, чтобы представить себе логику поступков литературного героя или людей прошлого – а ведь мы равняемся на них, и они как-то поддерживают нашу связь с прошлым, – надо представлять себе, как они жили, какой мир их окружал, каковы были их общие представления и представления нравственные, их служебные обязанности, обычаи, одежда, почему они поступали так, а не иначе. Это и будет темой предлагаемых бесед.
Однако выделенные выше два типа бытовых деталей и явлений теснейшим образом связаны. Мир идей неотделим от мира людей, а идеи – от каждодневной реальности. Александр Блок писал:
Случайно на ноже карманном
Найди пылинку дальних стран –
И мир опять предстанет странным.
Сомнения наши рассеются, если мы вспомним, что все окружающие нас вещи включены не только в практику вообще, но и в общественную практику, становятся как бы сгустками отношений между людьми и в этой своей функции способны приобретать символический характер.
Однако быт – это не только жизнь вещей, это и обычаи, весь ритуал ежедневного поведения, тот строй жизни, который определяет распорядок дня, время различных занятий, характер труда и досуга, формы отдыха, игры, любовный ритуал и ритуал похорон. Связь этой стороны быта с культурой не требует пояснений. Ведь именно в ней раскрываются те черты, по которым мы обычно узнаем своего и чужого, человека той или иной эпохи, англичанина или испанца.
Вопросы к тексту:
2. В чем, с точки зрения Ю. Лотмана, заключается символическая природа культуры?
3. Какпроисходит взаимопроникновение быта и культуры?
4. Докажите на примерах из современной жизни, что окружающие нас вещи включены в общественную практику, и в этой своей функции приобретают символический характер.
Юрий Михайлович Лотман родился 28 февраля 1922 года в Петрограде. В 1939 году он поступил на филологический факультет Ленинградского университета – на выбор профессии в значительной мере повлиял круг друзей его старшей сестры. Его преподавателями в университете были знаменитые профессора и академики – Г.А. Гуковский, М.К. Азадовский, А.С. Орлов, И.И. Толстой, а свою первую курсовую работу студент Лотман писал у В.Я. Проппа. В октябре 1940 года Юрия Лотмана призвали в армию, и после начала Великой Отечественной войны артиллерийский полк, в котором он служил, был переброшен на фронт. С боями он прошел все четыре военных года, закончив войну в Берлине.
Демобилизовавшись в конце 1946 года, Юрий Лотман вернулся учиться в университет и уже в студенческие годы вел активную и плодотворную научно-исследовательскую работу. В 1950 году он с отличием окончил университет, но из-за своей национальности в аспирантуру поступить не мог – в стране вовсю боролись с "космополитами". Поэтому Юрий Лотман устроился преподавателем на кафедру русского языка и литературы Тартуского учительского института, позднее он возглавил эту кафедру. В 1952 году он защитил кандидатскую диссертацию, посвященную творческим взаимоотношениям Радищева и Карамзина, после чего опубликовал ряд работ об этих писателях. В 1954 году Лотмана пригласили на должность доцента в Тартуский университет, в котором он читал лекции. С Тартуским университетом связана вся его последующая жизнь – после защиты докторской диссертации "Пути развития русской литературы преддекабристского периода" он стал профессором, много лет возглавлял кафедру русской литературы, написал почти все свои научные работы.
Значительная часть научного наследия Лотмана посвящена изучению творчества А.С.Пушкина, и вершинами его исследований стали книги "Роман А.С. Пушкина "Евгений Онегин" 1 и "Александр Сергеевич Пушкин. Биография писателя". В сферу интересов ученого входили также семиотика и структурализм, работы Лотмана в этой области получили мировое признание, а его имя стоит среди создателей литературоведческого структурализма. Самые ранние его публикации, затрагивающие эти вопросы, относятся к первой половине 1960-х годов, а среди наиболее известных и значительных исследований можно назвать "Семиотика, кино и проблемы киноэстетики", "Анализ поэтического текста", "Структура художественного текста".
1 Лотман Ю.М. О поэтах и поэзии: Анализ поэт. текста/ Ю.М.Лотман;
М. Л. Гаспаров. - СПб.: Искусство-СПб, 1996.-846c.
2 Столович, Леонид. Воспоминания о Юрии Михайловиче Лотмане. Структурализм с человеческим лицом // Семь искусств, 2012, № 1 (26)
понимать этот текст, где бытовое и бытийное неразделимы, где всё связано воедино мыслью о непрерывности культурно-исторического процесса, интеллектуальной и духовной связи поколений.
Несмотря на тяжелую болезнь и потерю зрения, Юрий Михайлович Лотман продолжал заниматься наукой до последних дней своей жизни, и в 1992 году вышла последняя книга ученого "Культура и взрыв", в которой он по-своему развивал идеи И. Пригожина об особых закономерностях случайных процессов. Скончался Юрий Лотман в Тарту 28 октября 1993 года.
Для краткого описания биографии Ю.М. Лотмана были использованы материалы из Большой Российской Энциклопедии под редакцией С.Л. Кравец.
В книге рассматриваются вопросы о взаимосвязи быта и культуры и о том, какими путями происходит их взаимопроникновение. Ю. М. Лотман подчёркивает их особые отношения – вещи способны создавать вокруг себя определённый культурный контекст, диктуют стиль поведения, включаются в общественную практику и тем самым приобретают символический характер[2]. К примеру, в XVIII веке у русского и европейского дворянина на боку висит шпага. Она символизирует меч, который в свою очередь символизирует принадлежность к привилегированному сословию.
Лотман аргументирует выбор рассматриваемой эпохи. Люди действуют по мотивам, побуждениям своего времени, и нам важно понимать их поступки, их смысл. С одной стороны, XVIII век тесно связан с нашей сегодняшней жизнью, является достаточно близкой, но с другой стороны, это уже достаточно далекое и подзабытое время. Именно тогда оформлялись черты культуры нового времени, к которому принадлежим и мы[3].
В третьем разделе первой части книги говорится о женском образовании в XVIII - начале XIX века. Перед обществом встал важный вопрос о получении образования для женской части нашей страны.
Переворот в педагогические представления русского общества XVIII века внесла мысль о необходимости специфики женского образования. Идею просвещения всех дворянских женщин можно было решить только выработав систему женского обучения. Учебные заведения для девушек были двух видов: частные пансионы и государственная система образования. Становление государственных учебных заведений связано с именем известного деятеля культуры XVIII века И. И. Бецкого. Предполагалось создание совершенно нового человека.
Одним из главных и известных женских образовательных учреждений, без сомнений, является Смольный институт. Он был открыт в царствование Екатерины II, заинтересованной в создании нового типа просвещённого человека, воспитанного в специальной среде по специальным программам.
Институт задумывался учебным заведением с очень широкой программой, которая, однако, на деле осуществлялась лишь частично. Самое большое внимание уделяли иностранным языкам, танцам и рукоделию. Знания, полученные воспитанницами по математике, истории, физике носили очень поверхностный характер. Иногда они проявляли себя и в других сферах. В 1770 году был создан любительский театр – спектакли ставились не только на институтской сцене, но и становились частью придворных празднеств. А. П. Сумароков, чьи пьесы игрались смолянками, высоко оценивал их усилия[5].
Смольный институт был не единственным женским учебным заведением в России. Возникали частные пансионы. К концу XVIII века по проверке их оказалось несколько десятков в Петербурге, десять с лишним -в Москве и ряд - в провинции. 1 Пансионы были иностранные – французские или немецкие. Подход к воспитанию у них был различным: в немецких пансионах готовили к ведению хозяйства, во французских в основном обучали упрощенным манерам французского общества дореволюционной поры. Таким образом, пансионская система оказывалась направленной на то, чтобы девушка вышла замуж, стала (по французским ли, по немецким ли представлениям) хорошей женой.
Третий вид женского образования - домашнее. Оно сильно отличалось от воспитания мальчиков. Сначала девочки были с крепостной нянюшкой, а затем переходили под надзор гувернантки - немки или француженки. В целом образование молодой дворянки было, как правило, более поверхностным. Оно ограничивалось обычно навыком бытового разговора на одном-двух иностранных языках, умением танцевать и держать себя в обществе, элементарными навыками рисования, пения и игры на каком-либо музыкальном инструменте и самыми начатками истории, географии и словесности. С началом выездов в свет обучение прекращалось.
Цели и качество обучения зависели не только от учителей, но и от состоятельности семьи, от её духовной направленности (особенно – от устремлений матери). В XVIII веке стал закладываться тип образованной русской женщины, и формировался он во многом не в стенах специальных учебных заведений, а под воздействием русской литературы и культуры эпохи.
В наше время танцы не играют такой значительной роли, как это было в России XVIII - начала XIX века. Танцевали на парадах, балах и маскарадах.
Бал в начале XIX века начинался польским (полонезом), вторым по правилам шёл вальс. В 1820-е годы он пользовался репутацией непристойного, излишне вольного танца, т.к. близость танцующих способствовала интимности, а соприкосновение рук позволяло передавать записки. Вальс был допущен на балы Европы как дань новому времени. Это был танец модный и молодежный.
Танцем, заключающим бал, был Котильон - вид кадрили, танцевался на мотив вальса и представлял собой танец-игру, непринужденный и шаловливый танец.
Противоположностью балам были парады и маскарады.
Маскарады с их переодеваниями противоречат глубоким церковным традициям. В православном сознании это был один из наиболее устойчивых признаков бесовства. Поэтому европейская традиция маскарада проникала в дворянский быт с трудом. Отсюда маскарад был замкнутым и почти тайным весельем.
Как форма дворянского празднества, маскарад был замкнутым и почти тайным весельем. Элементы кощунства и бунта проявились в двух характерных эпизодах: и Елизавета Петровна, и Екатерина И, совершая государственные перевороты, переряжались в мужские гвардейские мундиры и по-мужски садились на лошадей. Здесь ряженье принимало символический характер: женщина — претендентка на престол превращалась в императора. С этим можно сравнить использование Щербатовым применительно к одному лицу — Елизавете — в разных ситуациях именований то в мужском, то в женском роде.
От военно-государственного переодевания следующий шаг вел к маскарадной игре. Можно было бы вспомнить в этом отношении проекты Екатерины II. Если публично проводились такие маскарадные ряженья, как, например, знаменитая карусель, на которую Григорий Орлов и другие участники явились в рыцарских костюмах, то в сугубой тайне, в закрытом помещении Малого Эрмитажа, Екатерина находила забавным проводить совсем другие маскарады. Так, например, собственной рукой она начертала подробный план праздника, в котором для мужчин и женщин были бы сделаны отдельные комнаты для переодевания, так чтобы все дамы вдруг появлялись в мужских костюмах, а все кавалеры — в дамских.
Лотман считает, что парад и маскарад являли блистательную раму картины, в центре которой располагался бал.
Мы видим людей далекой эпохи в детской и в бальном зале, на поле сражения и за карточным столом, можем детально рассмотреть прическу, покрой платья, жест, манеру держаться. Вместе с тем повседневная жизнь для автора — категория историко-психологическая, знаковая система, то есть своего рода текст. Он учит читать и понимать этот текст, где бытовое и бытийное неразделимы.
Список использованной литературы
1)Лотман, Ю. М. Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства (XVIII — начало XIX века)/Ю. М. Лотман. – СПб, Искусство-СПБ, 1994.
2)Лотман Ю.М. О поэтах и поэзии: Анализ поэт. текста/ Ю.М.Лотман;
М. Л. Гаспаров. - СПб.: Искусство-СПб, 1996.-846c.
3)Столович, Леонид. Воспоминания о Юрии Михайловиче Лотмане. Структурализм с человеческим лицом // Семь искусств, 2012, № 1 (26)
[1] Лотман, Ю. М. Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства (XVIII — начало XIX века)/Ю. М. Лотман. – СПб, Искусство-СПБ, 1994. – С. 5.
[2] Лотман, Ю. М. Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства (XVIII — начало XIX века)/Ю. М. Лотман. – СПб, Искусство-СПБ, 1994. – С. 9-11.
[3] Лотман, Ю. М. Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства (XVIII — начало XIX века)/Ю. М. Лотман. – СПб, Искусство-СПБ, 1994. – С. 13.
[4] Лотман, Ю. М. Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства (XVIII — начало XIX века)/Ю. М. Лотман. – СПб, Искусство-СПБ, 1994. – С. 14.
[5] Лотман, Ю. М. Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства (XVIII — начало XIX века)/Ю. М. Лотман. – СПб, Искусство-СПБ, 1994. – С. 79.
[6] Лотман, Ю. М. Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства (XVIII — начало XIX века)/Ю. М. Лотман. – СПб, Искусство-СПБ, 1994. – С. 77.
[7] Лотман, Ю. М. Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства (XVIII — начало XIX века)/Ю. М. Лотман. – СПб, Искусство-СПБ, 1994. – С. 82
Свидетельство и скидка на обучение каждому участнику
Зарегистрироваться 15–17 марта 2022 г.
Описание презентации по отдельным слайдам:
Одним из самых популярных развлечений являлась карточная игра, которая сделалась для дворянина своеобразной моделью жизни. За карточным столом дворянин мог показать свое материальное состояние, интеллектуальное превосходство, самоутвердиться, приятно провести время за беседой с игроками или разбогатеть.
История – сокровищница наших деяний, свидетельница прошлого, пример и поучение для настоящего, предостережение для будущего (М. Сервантес)
Российская империя была провозглашена 22 октября (2 ноября) 1721 г. по итогам Северной войны. Русский царь Пётр I Великий принял титулы Императора Всероссийского и Отца Отечества. Империя просуществовала до 1 (14) сентября 1917 г., когда Временное правительство России провозгласило страну республикой, а 5 (18) января 1918 г. Учредительное собрание это провозглашение подтвердило.
Российская империя была не только одним из самых больших из когда-либо существовавших государств, она обладала также огромным культурным потенциалом. Этот потенциал сформировался из синтеза русской национальной культуры и европейской культуры, которая после реформ Петра Великого осваивалась очень интенсивно.
Семья староверов. Красноярский округ, Енисейская губерния (до 1910 г.)
Крестьянство составляло самый большой процент от населения Российской империи – в разные годы около или более 80%. Поэтому традиционные представления о ценностях жизни формировались в обществе на основе крестьянского образа жизни, в котором одной из главных ценностей была семья.
Семья и семейные традиции
Семья Николая Александровича и Александры Федоровны Романовых (1917)
Семья и семейные традиции – одна из главных ценностей в жизни высших и низших сословий в Российской империи. Авторитет семьи в российском обществе был необычайно высок.
Возникновение на Руси института полноценной семьи было связано в первую очередь с принятием православного христианства (988 г.). Именно христианство отводит столь важное место семье в системе вероучения. Православие – это семейно ориентированная религия. В христианской культуре важное значение имеют также отношения родители-дети, основанные на глубоком взаимном уважении и ответственности друг перед другом.
Для дореволюционной России вплоть до конца XIX в. были характерны ранние браки и всеобщность брака: в брак вступали практически все, за исключением тех людей, кто по состоянию здоровья был вынужден оставаться внебрачным или думал посвятить себя монашеству.
Супружеская неверность считалась более серьезным прегрешением, чем даже добрачный блуд. Измена жене или мужу могла стать исключительным поводом для расторжения брака, что было весьма редким событием в христианский период отечественной истории.
Дачники. Семья нижегородцев Каменских. Местечко Курья, Пермская губерния, Российская империя (1908)
Сохранение памяти о старших – ещё одна семейная традиция.
Высшие и низшие сословия в Российской империи имели практически одинаковые нравственные ценности.
Новая эпоха
Петр I отменил патриаршество и подчинил церковь государству (Синод). Представители русского просвещения (Ф. Прокопович, В. Татищев, А. Кантемир, М. Ломоносов, Д. Аничков, С. Десницкий, А. Радищев) развивали идеи о разделения сфер влияния религии и науки. А в XIX в. идеи свободомыслия уже разделяли многие декабристы, а также революционеры-демократы В. Белинский, А. Герцен, Н. Чернышевский, Н. Добролюбов.
Дворянство
Об истории дворянства в России читайте здесь. Пётр I возвысил дворянство. Он мечтал культуру России поставить на один уровень с культурой европейских государств. Частью культурной реформы Петра было создание ассамблей – о них читайте здесь.
Но мы забежали несколько вперёд.
Ассамблеи, введённые Петром I, а также светские клубы ввели в общественную жизнь России женщину. Появился новый тип женщины – образованной, следующей европейским нормам жизни.
Княгиня Екатерина Романовна Дашкова (1743-1810) – одна из видных личностей российского Просвещения, стоявшая у истоков Академии Российской.
Д. Левицкий. Портрет Е. Дашковой
Она интересовалась политикой, была сподвижницей Екатерины II, жила во многих европейских странах, дружила или была знакома со многими известными деятелями Просвещения: Дидро, Вольтером, Адамом Смитом и др.
В быт дворянства обязательно входили обеды и балы, чтение книг и музицирование, знакомство с произведениями искусства.
Усадьба Строгановых в Братцево: жилой флигель усадьбы
В таких кружках взращивались чувства гражданственности, любви к Отечеству, необходимость совершенствования человека. Всем было понятно, что любовь к знаниям, науке, театру будет улучшать нравы людей. А литература в формировании системы ценностей русской интеллигенции играла особую роль. Она показывала образцы поведения, давала нравственный посыл в области воспитания, поведения и т.д. И здесь невозможно не вспомнить творчество А.С. Пушкина, И.С. Тургенева, Н.В. Гоголя, Ф.М. Достоевского, Л.Н. Толстого и других русских писателей, герои которых были и героями своего времени.
И. Репин. Портрет И.С. Тургенева
Буржуазная среда и купечество
Ценностные установки новой российской буржуазии формировались также в русле европейского образа жизни. При этом русская буржуазия отличалась стремлением к образованию, воспитанию, меценатству и благотворительности. Известны династии Демидовых, Щукиных, Третьяковых, Морозовых, Солдатенковых, которые оказывали большое влияние на культурную жизнь России. Жертвовались большие суммы на культуру, образование, медицину, церковное строительство.
И. Крамской. Портрет П. М. Третьякова
Читайте также: