Брянская деревня первой половины 19 века кратко
Обновлено: 05.07.2024
Каменный век
Первые люди появились на Брянщине примерно 100–120 тысяч лет назад, во времена межледниковья и потепления климата. Древнейшие стоянки, относящиеся к эпохе среднего и позднего палеолита, обнаружили в XX веке на территории Брянской области советские археологи.
Во времена позднего палеолита (40–10 т/л назад) и последнего оледенения Брянская земля представляла собой тундру. Климат стоял суровый, и древние охотники строили жилища из шкур и костей мамонтов. Считается, что в это время обитатели края научились добывать огонь.
Таяние ледника 12 тысяч лет назад привело к очередному изменению ландшафта. Животные ледникового периода вымерли либо ушли дальше на север. Мигрировали и племена диких охотников. В целом для населения Брянщины эпохи палеолита были характерны монголоидные черты.
Брянская земля оставалась территорией охотников и рыболовов вплоть до конца 3 тысячелетия до н. э.: дремучие леса и неплодородные почвы делали ее непригодной для земледелия и скотоводства.
Переселение с юга индоевропейских народов положило конец каменному веку в этих краях. Индоевропейцы принесли в брянские леса медь и бронзу, навыки скотоводства, а также культуру возделывания земли, что стало возможным благодаря изделиям из металла.
Земли современной Брянской области заселили балтские индоевропейские племена. Они соседствовали с финно-угорскими племенами, подвергались влиянию иранских и тюркских народов.
Древние славяне
Феодальная раздробленность, монголы и Литва
Пограничный характер брянских земель сделал их перекрестком интересов и связующим звеном для окружающих удельных княжеств, число которых быстро увеличивалось в период феодального дробления. В XII–XIII веках Брянщина принадлежала одному из самых крупных владений XI–XIII веков – Черниговскому княжеству, включавшему в себя Новгород-Северский, Путивль, Трубчевск, Курск, Козельск и другие города.
От тяжелых последствий татаро-монгольского нашествия в конце 30 – начале 40-х гг. XIII века брянский край уберегли непроходимые леса. Сюда устремилось население из разоренных северо-восточных и южных регионов Руси. Все это привело к успешному экономическому развитию края во второй половине XIII века.
После разгрома монголо-татарами Чернигова был перенесен в Брянск княжеский стол, и образовалось самостоятельное Брянское княжество. Его процветанию способствовала успешная политика князя Романа Михайловича (1246–1288). Князь наладил отношения с Золотой Ордой, что спасло брянский край от набегов. Брак дочери Романа с волынским князем Владимиром в 1263 году также укрепил политическое влияние Брянска. В 1288 году сюда была перевезена из Киева чудотворная икона Богоматери и основан Свенский монастырь.
Междоусобицы первой половины XIV века между смоленскими и черниговскими князьями за владение Брянском привели к захвату города в 1310 году татарами, а в 1356 – литовским князем Ольгердом. Тогда же Ольгерд захватил и Трубчевск, отдав его в удельное владение своему сыну Дмитрию, ставшему родоначальником князей Трубецких. Брянцы под предводительством князя Дмитрия Ольгердовича приняли участие в Куликовской битве в 1380 году вместе с московскими и литовскими войсками.
До XVI века Брянщина входила в состав Великого княжества Литовского. Этот период связан с началом формирования трех восточнославянских народов: русских, белорусов и украинцев. Брянская земля в силу своего пограничного расположения становится связующим звеном между Юго-Западной и Северо-Восточной Русью.
Между Московским государством и Речью Посполитой
XVIII-XIX век
XX век и современность
Так повелось, что историческое сознание и историческая память носят датский характер. Не в том смысле, что они связаны с Данией, а в том, что осмысляется пройденное в абсолютном большинстве случаев на очередной юбилей того или иного громкого события. В Брянской области недавно отметили 65-летие со дня образования, и есть прекрасный повод вспомнить о территориальных судьбах края. В том числе и о том, что Брянщина в разные века частями входила в состав и Черниговского княжества, и Литвы, и Киевской губернии и Орловской области, делилась на уезды и районы, волости и сельские поселения. Было и десятилетие существования самостоятельной Брянской губернии. Наш датский очерк посвящен истории границ, территорий, административных образований и демографических изменений Брянского края.
Если основу древнего населения соседних Брянщине современных областей составлял какой-либо один племенной союз (Черниговская, Сумская, Курская области — северяне, Орловская, Калужская области — вятичи, Смоленская область — кривичи, Могилевская, Гомельская область — радимичи), то население Среднего Подесенья не могло быть однородным. А все потому, что территория занимала промежуточное положение между основными местами их расселения. И если кривичи прибыли на Брянщину с севера, северяне — с юга, то радимичи и вятичи — вероятнее всего, с юго-запада. Притом границы расселения радимичей, вятичей, северян и кривичей не были устойчивыми в силу того, что славяне продолжали осваивать эту территорию. Не были племенные союзы и долговечными, потому что, с одной стороны, шел процесс образования единой древнерусской народности, а с другой стороны, при образовании отдельных княжеств в период феодальной раздробленности возникали новые политические границы, часто не совпадавшие с прежними племенными.
Ко времени упоминания Брянска в летописи (1146 год) территория Подесенья входила в состав Черниговской земли и была владением местных князей Давыдовичей. К черниговской ветке князей принадлежит и Роман Михайлович Брянский — легендарный основатель Свенского монастыря. В первой половине XIV века Брянск стал ареной острого политического и военного соперничества между различными князьями, одни из которых были его потомками, другие — потомками смоленского Глеба Ростиславича. В этой борьбе князья не раз обращались к татарам, чье иго стало довлеть над русской землей. Брянск оказался на перепутье торговых путей, связывавших Украину с Москвой.
В этой связи скорее благом для Брянского края было вхождение в состав Великого княжества Литовского в конце 50-х — 60-х годах XIV века. Однако через почти полтора столетия ситуация изменилась, ряд русских князей перешел под власть князя московского. Это привело к трехлетней войне, по итогам которой такие города, как Трубчевск, Карачев, Брянск, Мглин, Стародуб и другие, отошли к Москве. XVI-XVII века Брянский край переживает как пограничный: города региона неоднократно подвергались нападениям польско-литовских князей и разграблениям татарской конницы. Брянщина играла роль форпоста российской обороны, а основу населения края составляли служилые люди. Здесь во второй половине XVI века образуется и разрастается за счет беглых людей Комарицкая волость приказа Большого Дворца. Именно она стала оплотом поддержки самозванчества периода Смуты, здесь, среди беглых крестьян, черпал свои силы и поддержку Лжедмитрий Первый.
По итогам Смуты Карачевский уезд и Комарицкая волость были опустошены, а по результатам Деулинского перемирия с Речью Посполитой 1618 года две трети территории Брянщины со Стародубом, Трубчевском и Радогощью отошли-таки к ней. В этих районах меняется состав населения, возникает конгломерат языковых групп. Оправившись от шока и неразберихи периода Смуты, московская власть в лице представителей новой династии Романовых повела наступление за возврат утраченных территорий. 1640-60-е годы проходят в борьбе за них. Целостность пограничных российских земель окончательно была восстановлена Андрусовским перемирием 1667 года, по которому в состав России вошла и Левобережная Украина.
После отмены крепостного права с созданием местного крестьянского самоуправления уезды были разделены на волости. В каждом уезде было по 10-15 волостей, число же селений в каждой из них колебалось от 7-8 до 30-40
Вообще, в течение последнего столетия существования Российской империи ее административно-территориальное устройство отличалось стабильностью. Восточную часть Брянщины составляли Брянский, Севский, Карачевский и Трубческий уезды Орловской губернии. Интересно, что Брянский уезд был наиболее значительным по территории (свыше 6 тысяч квадратных верст) уездом Орловской губернии. Население уездного центра в 1897 году составило 24 тысячи, а уезда — свыше 200 тысяч человек.
Западную часть формировали Новозыбковский, Стародубский, Суражский и Мглинский уезды Черниговской губернии. На Черниговщине наибольшим и по территории, и по числу жителей был Суражский уезд. Парадокс, но сам Сураж оставался самым маленьким из уездных городов Брянщины (4-5 тысяч человек). Крайний юго-запад входил в состав Гомельского уезда Могилевской губернии. В 1919-м все его уезды вошли в состав вновь образованной Гомельской губернии.
Соборная площадь в Брянске. Слева — купеческие дома с лавками, справа — лавки в районе старой базарной площади на берегу Десны
Существенным отличием Западной Брянщины от Восточной было число еврейского населения. Много евреев было в Черниговской губернии по тому, что она входила в черту оседлости в отведенную евреям для жительства. В начале XX века евреи составляли около 40% населения Почепа и Мглина, треть населения Новозыбкова и Стародуба.
Значительные административные перемены на востоке Брянщины были связаны с образованием самостоятельной Брянской губернии. Ее территория формировалась на основе крупного промышленного района с развитой железнодорожной сетью в бассейне средней Десны. Начало ее образования относится к лету 1918 года, когда соответствующее постановление принял Брянский райсовет рабочих, крестьянских и солдатских депутатов, а окончательно о создании новой губернии было объявлено декретом Совнаркома в апреле 1920 года. Едва ли не ведущая роль в появлении на карте новой административной единицы принадлежала председателю брянского уисполкома в первые два года советской власти Игнату Фокину. В состав Брянской губернии вошли Брянский, Севский, Карачевский и Трубчевский уезды Орловской губернии и Жиздринский уезд Калужской губернии. В 1923 году — был включен Почепский уезд, а в конце 1927 года с расформированием Гомельской губернии — Клинцовский, Новозыбковский и Стародубский ее уезды. Немногим больше года просуществовала самостоятельная Брянская губерния в варианте, приближенном к современному виду Брянской области.
В 1929 году вся Брянская губерния вошла в состав обширной Западной области с центром в Смоленске. Область делилась на несколько округов, два из которых (Брянский и Клинцовский) включали в себя основную часть Брянщины. Каждый округ делился на районы, число которых в сравнении с прежними уездами сравнительно возросло.
Немногим больше года просуществовала самостоятельная Брянская губерния в варианте, приближенном к современному виду Брянской области
Расформирована Западная область была через восемь лет — в 1937 году ее поделили на Смоленскую и Орловскую области, территория Брянщины отошла к Орловской области. Здесь в 1939 году находилось три города областного подчинения: Брянск, Клинцы и Орджоникидзеград (так с 1936 по 1943 годы называлась Бежица) и десять городов районного подчинения. В 1939 году в Брянске (с учетом поселков Фокинского и Володарского, которые к 30-м годам были включены в городскую черту Брянска) проживало 87,5 тысячи человек, в Орджоникидзеграде — 82,3 тысячи, в Клинцах — 40,6 тысячи. Самой большой доля городского населения была в Дятьковском районе: в 1937 году из 77 тысяч жителей 55% проживало в городе Дятьково и рабочих поселках Цементный, Бытошь, Ивот, Старь и Любохна.
Уникальность этнической истории Брянской земли заключается в том, что фактически во все исторические периоды на её территории проходили различные этнические процессы, население подвергалось этническим воздействиям, ассимилируясь одно другим и создавая свою местную самобытную культуру.
Данная территория является местом, где во все времена соприкасались племена и народы — носители разных культур, что освящается в изданных в последнее время научных трудах по истории заселения края. Результатом различных влияний и было формирование местных традиций, которые отражали различные этапы развития тех или иных элементов культуры населения на протяжении веков. Изучая современную народную культуру, мы можем наблюдать, например, элементы декора жилища, воплотившие некоторые мифологические представления славянских племен, заселявших Брянщину еще в глубокой древности; мотивы вышивки, восходящие к языческим временам и др.
Освоение славянами среднего Подесенья, частью которого была и Брянская земля, проходило волнообразно, причем движение этих волн объясняется не только увеличением численности племен и, соответственно, потребностью жизнеобеспечения за счёт новых территорий, но и внешними причинами.
Двигавшиеся в южной половине Восточно-европейской равнины во II-IX вв. мощные миграционные потоки неоднократно захлестывали и древнеславянские племена, вынуждая их оставлять территорию прежнего пребывания и искать более спокойные места. Переселившись в конце II — первой половины III вв. нашей эры с низовьев р. Вислы в северо-западное Причерноморье готские племена проходили через места, издавна связанные с венедами — теми славянскими племенами, которые позже стали основой формирования западнославянских народов. Какая-то часть венедов под давлением готов вынуждена была передвигаться на север, к среднему течению р. Неман, где венеды потеснили кривичей. От р. Неман через северо-запад современной Белоруссии в бассейн верховья Днепра — таков вероятный путь кривичей, которые в начале VIII в. появились на севере будущей Брянщины.
Зона расселения кривичей на Брянщине ограничивалась бассейном рек Габьи и Снопоти. Продвижение кривичей на юг, как по правому, так и по левому берегу р. Десны, шло достаточно равномерно и остановилось примерно на линии междуречья рр. Сещи и Белизны (правые притоки Десны) — левый берег р. Ветьмы (левый приток р. Десны). [25, с.23]
Еще одна волна славянских переселенцев в среднее Подесенье могла появиться в конце IV — начале V вв. н. э., когда из-за нашествия гуннов некоторые славянские племена лесостепной зоны Приднепровья искали спасения в придеснянских лесах. Нашествия аваров в конце VI — начале VII вв. явилось причиной нового переселения славянских племён из лесостепных районов на север, северо-восток. По-видимому, именно в это время, юг Брянщины был занят частью северян, основная масса которых расселялась несколько южнее. Наконец, последняя, наиболее значительная волна славянских переселенцев нахлынула на территорию среднего Подесенья, в бассейн р. Ипути и другие прилегающие места в VIII-IX веках. Это были племена вятичей и радимичей. Если кривичи прибыли на Брянщину с севера, северяне — с юга, то радимичи и вятичи, вероятнее всего, с юго-запада.
В летописях часто упоминается о происхождении радимичей и вятичей от ляхов (поляков), объясняющееся тем, что эти племена когда-то проживали вблизи территории, где позднее возникло Польское государство.
Таким образом, в X — середине XII веков край был заселён представителями шести этнокультурных групп, причём для северян Подесенье являлось главным центром расселения. Наиболее пёстрым в этнокультурном плане являлась северная часть края, где проживали племена радимичей, вятичей, кривичей, племена балтов — голядь и частично финно-угорские племена.
XI-XII века отмечены созданием на территории края удельных княжеств. Наиболее крупные из них — Вщижское, Брянское, Трубчевское. Долгое время княжества находились на окраине славянских земель, соприкасаясь с землями кочевых народов, воспринимая элементы культуры степных районов. Оседали на территории края и половецкие племена. Одним из мест возможного расселения половецкого племени являлась территория г. Карачева и близлежащих поселений, расположенных в пойме р. Снежеть. Что косвенно подтверждается анализом антропологических черт населения района.
В 1-й половине XIV в. Брянский край являлся ареной острого политического и военного соперничества между различными князьями. В этой борьбе князья часто обращались за помощью к татарам, что приводило к разорению края.
Политическая нестабильность в Брянском княжестве завершилась установлением чужеземного господства: утвердилась власть литовских князей. В XIV в. Великое княжество Литовское объединяло литовские и русские земли. Но жизнь людей под властью литовских феодалов не оказала существенного влияния на формирование культуры края. Русский язык был государственным наравне с литовским, при этом все делопроизводство и законодательство велось только на русском языке. Не было ущемления прав русского населения по этническим или религиозным мотивам.
История Брянщины во 2-й половине XIV в. не богата внутренними или внешними политическими событиями. Развитие шло сравнительно спокойно, что способствовало хозяйственному освоению населением земель края, появлению новых городов и селений.
В XVI в. Брянщина была возвращена в состав Русского государства.
В начале XVII в. Брянский край входит в состав Северской земли, занимавшей в Русском государстве пограничное юго-западное положение.
Особое положение занимала территория запада края. Эта часть его в XVII в. входила в состав Украины. Здесь сочеталась полковосотенная система административного управления с органами государственной власти — магистратов и ратуш. Территория входила в состав Стародубского полка, разделённого на 10 сотен. Структура населения края была сложной в сословном отношении.
Особый статус получали города, имевшие грамоты по магдебургскому праву. Магдебургское право давало определённые налоговые льготы и распространялось в основном на посадских людей, составлявших примерно половину населения города. Оно не давалось казакам, которые тоже занимались ремёслами, промыслами и торговлей, т.е. видами производственной деятельности, бывшими привилегиями мещан и находившимися в ведомстве магистрата. Это часто создавало острые конфликтные ситуации в городах.
Особое внимание следует обратить на старообрядцев, проживающих и в настоящее время на территории края. Сведения о появлении первых раскольников здесь относятся к концу XVII века. Как показали исследования этнографов, в результате обособленности быта старообрядцев, они сохранили подлинно народные формы традиционной культуры.
В XVIII в. началась промышленная разработка полезных ископаемых края. Строились рудни — шахты, вокруг которых образовывались новые поселения. Основным занятием поселян была работа на этих разработках. Так, в 1672 г. была построена рудня Унеча, положившая начало посёлку.
Таким образом, в течении XVI-XIX вв. население Брянщины было не однородно в сословном, конфессиональном и социальном отношениях. Такая дифференциация не могла на сказаться на многих сторонах культуры ее населения.
Этнографы в составе населения южнорусского региона выделяют отдельные этнографические группы. Одной из них является полехи — жители Полесья. Состав населения Полесья очень сложный. По мнению историков, на данной территории могли сохраниться и потомки древнего населения домонгольского периода, сохраняя свою культуру, язык и обычаи.
История заселения края и его пограничное положение способствовало сохранению в культуре полехов как основных южнорусских особенностей, так и белорусско-украинских компонентов.
С 20-х годов XX века начал изменяться внешний облик поселений. В соответствии с проектными планами советских архитекторов в них стал выделяться технический и культурный центр, менялась планировка, уничтожались культовые сооружения, старинные здания, а вместе с ними часто погибал и домовой декор. Большой урон нанесла и Великая Отечественная война. Боевые действия дважды проходили на территории края: в 1941 г. и при освобождении Брянщины в 1943 г.
Исходя из истории Брянщины и путей развития её населения, рассматривая местную материальную культуру, можно выделить влияние следующих факторов:
Приведённые выше исторические материалы свидетельствуют о сложной истории формирования населения края. Здесь развивались культурные традиции, сохранявшие элементы, возникшие в разные эпохи. Наряду с общерусскими чертами, в этой культуре появились локальные варианты, характерные для Украины и Белоруссии и отличающиеся друг от друга некоторым своеобразием.
Таким образом, подводя итоги отметим следующее:
— по богатству и значимости памятников истории, культуры, археологии Брянская область является одной из интереснейших территорий России (под государственной охраной состоит 2209 памятников, из них 41 памятник истории и архитектуры общероссийского значения). В число исторических населенных мест России по Брянской области внесено десять городов — Брянск, Дятьково, Карачев, Клинцы, Мглин, Новозыбков, Почеп, Севск, Стародуб, Трубчевск и села Красный Рог, Овстуг и Вщиж.
— в настоящее время на территории Брянской области зафиксировано 1094 памятника археологии. Из них: 190 городищ и детинцев древнерусских городов, 535 селищ и поселений, 103 стоянки и местонахождения, 266 курганных групп и бескурганных могильников. Из общего количества — 568 находятся на госохране (из них 35 общероссийского значения), 526 — вновь выявленные. Паспортизировано 778 памятников.
Осенью прошлого года ваш покорный слуга решился вкусить экстрима — увидеть все собственными глазами — и посетил ту местность. Поскольку личного транспорта у меня нет, ездить пришлось три раза — два осенью 2019 года и один в конце февраля 2020-го.
Это, доложу я вам, было одно из моих увлекательнейших путешествий по неведомым дорожкам Брянского края.
Ведьм, чертей и леших мне повстречать не довелось, зато история о том, как я заблудился в лесу, до сих пор вызывает недоумение даже у меня самого.
Теперь обо всем по порядку.
Немного истории и географии
Левобережье Выгоничского района (давайте называть его просто Левобережье — с большой буквы) занимает лесисто-болотистую местность общей площадью около 250 квадратных километров. Деревни здесь стали появляться ближе к концу XIX века, во время и после строительства железнодорожной ветки Брянск — Гомель. Среди населения преобладали выходцы из Белоруссии, самый многочисленный клан — Дробышевские, что несложно понять по надгробным надписям на здешних погостах.
Последние данные о населении этих деревень датируются 2010 годом. В Никольском (он же просто Никольск), Залядке и Михайловском на тот год числятся по несколько человек постоянных жителей. Малиновка до сих пор обозначена на онлайн-картах в виде единственной улицы Заречной, хотя с 2005 года постоянное население отсутствует.
Приехав электричкой в Хутор-Бор или Усовье, до Залядки и Михайловского можно добраться по лесу. Расстояние — порядка 10 километров. До Никольского, урочища Казачьего и Малиновки ближе идти от деревни Переторги, что на правом берегу Десны, — пересечь реку по наплавному мосту — и снова по лесу. До Малиновки — около 12 километров. Порядка 5 километров составляет расстояние между Малиновкой и Залядкой.
Если брать маршрут целиком (что при наличии внедорожника вполне реально осилить за полдня), то он выглядит так: Брянск — Переторги — Никольск — Казачий — Малиновка — Михайловский — Залядка — Хутор-Бор — Брянск. Можно наоборот.
2013 год
Таким образом, жителям пришлось бы добираться в центр своего района либо через десятки километров леса и деревню Переторги, либо через Брянск. И то, и другое — полный абсурд. Впрочем, поговорили-поговорили и замяли. Людей в тамошних деревушках уже тогда было мало, так что вскоре о мосте все позабыли.
Увы, в 2019 году, отправляясь в свои первые два путешествия на Левобережье, я забыл, в какой стране живу, и пребывал в полной уверенности, что мост все-таки восстановили. Это сыграло решающую роль в моих дальнейших приключениях.
20 октября 2019 г.: Усовье
Утро выдалось ясным, день — не по-октябрьски теплым. Усовье — небольшая компактная деревня на берегу сильно вытянутого озера Осетрого, полностью заселенная. Здесь — никакого запустения. Вокруг — живописный лес.
Сверяя дорогу по приложению-навигатору, мы двинулись сначала по дороге, ведущей в Хутор-Бор, а затем свернули в просеку. Это был самый короткий путь. Однако на полпути дорога вдоль просеки утонула в болоте. Пришлось возвращаться.
Шли с опаской: по пути то и дело встречались кабаньи рытвины.
26 октября 2019 г.: Залядка, Михайловский
Через неделю мы предприняли вторую попытку — доехали до Хутор-Бора, а оттуда, опять же доверившись навигатору, отправились лесными дорогами. День был теплый и недождливый, но хмурый. Легкий туман и затянутое серыми облаками небо способствовали определенному настрою.
Такие там дороги
Между Хутор-Бором и Залядкой — порядка десяти километров сплошного леса. Навигатор сразу стал чудить. Приходилось несколько раз возвращаться из тупиков, а дороги на карте оказывались немного не в тех местах, где они есть на самом деле.
В этот раз, будучи полны решимости довести начатое до конца, мы таки добрались до Залядки. Первым признаком того, что мы у цели, стал жутковатый деревенский погост, неподалеку от которого, где-то в зарослях, кричала лиса.
Вскоре мы оказались в самой деревне. Ничего подобного я ранее не видел. Залядка — достаточно большое селение и. почти полностью брошенное. Есть лишь пара дворов, где пока еще теплится жизнь. Трудно представить, что здесь, посреди глухого леса, она совсем недавно кипела.
Центр вселенной — почта, избирательный участок и контора сельскохозяйственного предприятия в одном здании. Не работают
Запустение на фоне серого неба
Побродив среди пустующих домов, мы отыскали дорогу на Михайловский — крошечный населенный пункт в паре километров от Залядки. По пути взглянули на заброшенный ангар.
До Михайловского добрались быстро. Там всего четыре дома. Два, похоже, заброшены, два других используются как сезонные. Здесь много странностей. То лестницы сомнительного качества и назначения у деревьев, то прибитые к стене ботинки, то глядящий исподлобья кот…
Покинув это недружелюбное место, мы решили не возвращаться в Хутор-Бор, а добраться до Выгонич, откуда в Брянск можно в любое время уехать электричкой или маршруткой. Наш путь лежал через реку — по тому самому злосчастному смытому мосту.
Отмахав еще около шести километров, мы вышли к реке Десне и вместо моста обнаружили лишь старые бетонные надолбы по берегам. Возвращаться в Хутор-Бор теперь было бы равносильно самоубийству (плюс 15 км к уже пройденным), а к ночевке в дикой местности мы готовы не были. Поэтому нашли на карте дорогу на север, в Усовье, — всего пара-тройка километров. Мы как раз успевали на последнюю электричку, что около шести вечера — даже с запасом.
Однако все оказалось не так просто. Дорога на Усовье быстро превратилась в едва различимую звериную тропу, а потом и вовсе исчезла. Нам пришлось шагать по высоченной траве, кочкам и буеракам, обходя болотца и заросли кустарника. Однако приложение показывало, что мы движемся в верном направлении. Зря мы ему верили. Через час стрелка навигатора резко переместилась — и мы с ужасом обнаружили, что долго шли не туда, куда нужно. В итоге мы оказались на противоположном берегу озера Осетрого. В километре перед нами было Усовье, мы слышали гул железной дороги, но…
…стемнело. Передвигаться по пересеченной болотистой местности больше не было ни малейшей возможности. Пришлось признать самим себе: мы безнадежно заблудились и влипли в крупную неприятность. А тут еще мой телефон разрядился.
Не самая удачная местность для прогулок
Несколько часов мы мерзли на берегу озера, любуясь огнями такого близкого и такого недосягаемого Усовья. Отшумела последняя электричка.
Вокруг царила тишина: ветра не было, звери уснули на зиму, а птицы улетели. Стало действительно страшно, когда безмолвие разорвали в клочья агрессивные шлепки по воде. Мы понимали, что это выдры или бобры проказничают, но в те моменты нам было сильно не по себе.
На следующий день в пабликах поисковиков появилась информация, что неподалеку от Никольска бесследно исчезла старушка, отправившаяся за грибами. Вскоре работники спасательного штаба выложили жуткую фотографию брошенной плетеной корзины, полной грибов. К счастью, бабушку нашли — как и нас, живой и невредимой. Она сутки плутала по злому лесу, даром что всю жизнь прожила в тех местах.
Мораль: на Левобережье лучше не сходить с хорошо проторенной дороги. Навигаторы здесь барахлят. Чем это вызвано — понятия не имею. Вероятно, кто-то скажет, что стабильно принимать сигналы мешает секретная база инопланетян. Кто-то свалит всю вину на коварного лешего. Я же останусь при мнении, что разумное, банальное и скучное объяснение все-таки существует.
22 февраля 2020 г.: Никольск, Казачий, Малиновка
В конце февраля погода выдалась на удивление теплой, сухой и солнечной. Мы решили воспользоваться этим и зайти на Левобережье с другого края — из Переторгов, куда приехали маршруткой. По наплавному мосту мы перебрались на другой берег и четыре километра топали лесом до Никольска. Судя по следам, здесь водятся бобры, лоси и кабаны, причем в немалых количествах. У поселка мы встретили лосиный выводок. К счастью, он пересекал дорогу метрах в двадцати от нас, так что не пришлось доказывать разъяренной лосихе, что мы явились с добрыми намерениями.
Никольск оказался небольшим полузаброшенным поселком. Две улицы, половина домов в запустении. Нас по-хозяйски встретил громадный алабай, элегантно перегнувшийся через забор. Пришлось доложить его вышедшим на шум хозяевам, что мы заявились в этот медвежий угол с чисто краеведческими целями.
По-видимому, это когда-то был магазин
Останки какого-то сельхозпредприятия
Чуть дальше Никольска — урочище Казачий. От поселка остались лишь большая проплешина у дороги да погост. Многие могилы превратились в холмики без опознавательных знаков.
Дальше, еще километров через шесть, — Малиновка. Как выяснилось, население там все же есть. Один жилой дом. Дальше по единственной улице — лишь скудные и порой зловещие следы цивилизации.
Могильная табличка, почему-то висящая на дереве
Мы сделали небольшой крюк, чтобы отыскать погост. Это оказалось несложно. Могилы пребывают в удручающем состоянии. Последние захоронения — начала 2000-х годов.
В этот раз решив не экспериментировать с поиском коротких путей, мы той же дорогой вернулись в Переторги и еще засветло оказались дома.
Во время путешествий на Левобережье я сделал немало превосходных фотографий, а заодно получил изрядную порцию вдохновения для написания кантри-хоррора.
Надеюсь, ситуация с вирусом к лету стабилизируется: есть еще немало мест на Брянщине, где я намерен побывать. Поэтому — до скорого!
Все фотографии — из личного архива автора. Ни один человек не пострадал. Под кепкой — парик.
Поддержите DARKER!
Это важно! Нам нужна ваша помощь. Станьте спонсором DARKER и получите эксклюзивный ранний доступ к материалам из новых номеров и не только!
Читайте также: