Борьба со взяточничеством при екатерине 2 кратко

Обновлено: 08.07.2024

Первый закон о наказании судей за взятку можно найти в Судебнике 1497 г. Создание централизованного государства требовало упорядочения судебных сборов. Статья 3 Судебника определяет размеры пошлин, которые могут взимать с признанного по суду виновным судьи, разбиравшие дело. О взимании пошлин с дела пропорционально цене иска говорят и другие памятники права XIV – XV вв.

Уголовным преступлением взяточничество было признано в период царствования Ивана IV. В Судебнике 1550 г. вопрос взяточничества стал рассматриваться более детально. Так, для дьяка, который за взятку составил подложный протокол или исказил показания сторон, было предусмотрено наказание в форме тюремного заключения. Кроме того, он должен был выплатить штраф в размере суммы иска. В качестве мер ответственности предусматривалось наказание в виде временного и бессрочного тюремного заключения.

В Соборном Уложении 1649 г. предусматривались наказания, такие как снятие с должности, штраф, лишение чести, торговая казнь, наказание кнутом, отсечение руки.

Несмотря на эти меры зло по-прежнему процветало: государственный аппарат при Петре Первом настолько разросся, что содержать его стало проблематично. Жалованье, и без того очень скромное, выплачивалось нерегулярно, поэтому взятки вновь стали основным источником дохода, особенно для чиновников низших рангов. Петр решил ужесточить меры наказания и сгоряча хотел издать указ, согласно которому следовало вешать любого чиновника, укравшего сумму, равную цене веревки. Но его сподвижники в один голос заявили, что в этом случае государь просто останется без подданных. Император советников послушал, но смертную казнь за взяточничество ввел, ограничившись приказом вешать только крупных взяточников.

В Воинских Артикулах 1715 г., описаны должностные преступления: злоупотребление властью в корыстных целях (арт. 194), взяточничество (арт. 184). Среди преступлений против порядка управления и суда в Артикуле особо выделены подделка денег (арт.199), печатей и документов (арт. 201), срывание указов (арт.203), принесение лжеприсяги (арт.196), лжесвидетельство (арт. 198). Все эти преступления наказывались чрезвычайно жестоко – смертная казнь, телесные наказания, тюрьма.

Более широкий перечень случаев превышения и злоупотребления властью содержался в главе 50 Генерального регламента коллегий. В январе 1724 года Петр I утвердил новую редакцию этой главы, устанавливающей меры взыскания и поощрения за службу. Ответственность непосредственно за превышение власти впервые была установлена для министров. Превышением власти считалось совершение действий, как выходящих за пределы компетенции должностного лица, так и таких, которые формально соответствуют служебной компетенции виновного, но по существу противоречат интересам государства, интересам службы, поскольку совершены без достаточных на то оснований. Таким образом, состав, определяемый настоящей статьей, включал в себя и превышение власти, и злоупотребление властью в нашем сегодняшнем понимании.

Формирование системы управления по образцу западных абсолютистских монархий предполагало отход от ее содержания непосредственно за счет челобитчиков. В России напротив эти средневековые черты усилились. Государственная власть переложила большую часть расходов по содержанию приказного аппарата на плечи населения. Эта особенность составляла одну из отличительных черт формирования аппарата управления российского самодержавия. Рост аппарата управления вызывался государственными потребностями, но само государство было не в состоянии его содержать.

Борьба со взяточничеством продолжилась при Екатерине II. Она понимала, что одними словами делу не поможешь, и действовать надо решительнее своих предшественников на Российском престоле, иначе страну разграбят вконец. Она вновь назначила чиновникам жалование, но в этот раз оно выплачивалась вовремя и было намного выше бывшего при Петре. В 1763 году годовой средний оклад служащего составлял 30 рублей в уездных, 60 рублей в губернских и 100-150 рублей в центральных и высших учреждениях, при этом пуд зерна стоил 10-15 копеек.

Накануне революции взяточничество и казнокрадство расцвело пышным цветом – бесконтрольность должностных лиц, низкий нравственный и образовательный уровень, ничтожные оклады, бумаготворчество и многоступенчатость прохождения бумаг и т.д.

Смена государственного строя и формы правления в октябре 1917 г. не отменила коррупцию как явление, но зато сформировала лицемерное отношение к ней, немало способствовавшее укоренению мздоимства и лихоимства (как выражались предшественники большевиков) в новой административной среде. Декрет СНК "О взяточничестве" от 8 мая 1918 г. стал первым в Советской России правовым актом, предусматривавшим уголовную ответственность за взяточничество (лишение свободы на срок не менее пяти лет, соединенный с принудительными работами на тот же срок). Интересно, что в этом декрете покушение на получение или дачу взятки приравнивалось к совершенному преступлению. Кроме того, не был забыт и классовый подход: если взяткодатель принадлежал к имущему классу и стремился сохранить свои привилегии, то он приговаривался "к наиболее тяжелым и неприятным принудительным работам", а все имущество подлежало конфискации".

В период правления Екатерины II уделялось самое пристальное внимание борьбе с корыстными злоупотреблениями по службе, в том числе и со взяточничеством. Буквально с первых дней своего восшествия на престол императрица определила ведущее направление своей будущей политики: “. Наше главное попечение будет изыскивать все средства к утверждению правосудия в народе.” [171]

Екатерина Великая вменяла себе “за долг непреложный и непременный” объявить в народе до какой степени возросло лихоимство в государстве, где “иногда нищего делают богатым, а богатого нищим.” [172]

Одним из первых законодательных актов, подписанных Екатериной II, стал Именной указ от 18 июля 1762 г.

“Об удержании судей и чиновников от лихоимства”. Этот указ как нельзя лучше демонстрирует основные изменения в политике российского государства в области борьбы с взятками.

Екатерина I была потрясена тем, что для получения взяток может исподволь использоваться даже ее имя. Так, регистратор Новгородской губернской канцелярии Яков Ренбер был обвинен в том, что, приводя к присяге на верность императрице простых людей, “брал и за то с каждого себе деньги, кто присягал”. Екатерина II была возмущена этим фактом, и Ренбера сослали на каторжные работы и вечное житье в Сибирь. Екатерина II подчеркнула, что такое наказание последовало “по единому только еще Нашему матернему милосердию; ибо он за такое ужасное, хотя малокорыстное, преступление, праведно лишен должен быть живота.” [173]

Несмотря на все принятые меры, в 1764 году стал известен похожий случай относительно коллежского ассесора и канцеляриста Бочерова [174] .

Тем не менее, общая направленность политики Екатерины II в этой сфере была гуманной. Как указывала сама правительница, ее сильное упование на Бога “и природное великодушие” не лишали ее надежды на то, что многие почувствуют в своей совести “некоторое обличение”.

В этом же указе Екатерина II призывала не отрицать на суде “прежних поступок, ежели он ими заражен был.” Но вновь подчеркивалось, что если “в сердцах их окаменелых и зараженных сею пагубною страстию”, не шевельнется стыд и раскаяние, то проявлений милосердия больше не будет и обвиненных в лихоимстве будет ждать суровая кара, т.к. при вступлении на престол императрица обещала “милость и суд Богу и народу”. [175]

Очередным доказательством поворота в правовой политике государства во второй половине XVIII века явилась амнистия, дарованная в честь коронования императрицы. По этому случаю был издан Манифест от 22 сентября 1762 г. В соответствии с положениями этого акта отпускалась вина “приличившимся в лихоимстве, взятках и грабежах, по 18 июля” [176] 1762 года. Иными словами, взяточничество, имевшее место до 1762 года не влекло никакой юридической ответственности для виновных.

Учитывая подобную направленность действий правительства в отношении взяточников, не вызывают удивления и основные государственные меры по борьбе со взятками, проводимые Екатериной II - повышение жалования чиновникам и кадровая политика, имеющая целью наполнение присутственных мест достойными людьми. Именно эти мероприятия, а не пытки, казни и конфискация имущества, по мнению императрицы, должны были принести ощутимые результаты.

Желая улучшить материальное положение должностных лиц, Екатриной II был издан указ от 13 февраля 1763 года [177] , в котором содержались нормы, увеличивающие суммы, получаемые чиновниками за свою службу. Положения о достойном содержании чиновников развивались и в других указах, т.к. не получая жалования, чиновники “принужденно для своего пропитания в преступление входят” [178] .

По штатам 1763 г. годовой оклад канцелярского служителя (копииста) составлял: 30 руб. в уездных и 60 руб. в губернских учреждениях, 100-150 руб. в центральных и высших учреждениях. При низких ценах на продукты питания и прежде всего на хлеб, стоивший 10-15 коп.

за пуд [179] , такое жалованье не было нищенским. О том, что новые оклады действительно обеспечивали скромное, но честное существование, неоднократно упоминали современники в своих мемуарах. Высшие чины, возглавлявшие центральное и местное управления, были приближены к трону и, помимо денежных окладов, щедро награждались землей и крепостными крестьянами, что в какой-то мере предотвращало крупные злоупотребления.

По оценке Ю.В. Готье, нужно "отдать справедливость стараниям Екатерины II": в начале царствования ее сотрудники "старались возвысить моральный уровень администрации не только приманкой повышенных окладов или угрозой тяжелых наказаний ослушникам законов; они стремились вселить в них более возвышенное представление о самих себе, об их задачах и обязанностях" [180] .

Однако основной своей задачей в искоренении взяток Екатерина II ставила качественное изменение чиновничьего корпуса путем привлечения на службу людей честных, образованных и достойных [181] . Положения этих

актов носили в основном рекомендательный характер. Например, в указе от 28 мая 1781 года говорится о необходимости “Советнику таможенных дел надзирать, чтобы тут употребляемы были люди исправные и беспорочные” [182] .

Особого внимания заслуживает Манифест от 15 декабря 1763 года. Упоминая о применении в прошлом строгих наказаний для взяточников, Екатерина II приходит к выводу о неэффективности данных мер. Причины этого императрица увидела в том, что к делам определялись люди необразованные и неспособные, а также то, что служащие были лишены всякого жалования.

Императрица приходила в крайнее раздражение, получая новые сведения о том, что вымышлялись самые различные способы введения в заблуждение обывателей и таким образом получения от них пропитания и прибытков. Многие чиновники подобными злоупотреблениями наживали большие состояния, подвергая население крайнему изнурению [183] .

Tаким образом, чтобы искоренить “упомянутую гибель” Екатерина II решила “все Судебные места наполнить достойными в знании и честными людьми” и наделить их достаточным жалованьем.

Однако, при всей гуманности проводимой политики, была также и возможность применения к виновным самых строгих мер, вплоть до смертной казни. Tе, кто “презря таковые к себе щедроты” [184] , все-таки продолжал заниматься лихоимством, брать взятки и принимать различные подарки, утесняя просителей, рисковали собственной головой.

В целом Екатерина указывала на обязанность всех без исключения чиновников дела о лихоимстве считать не просто важными, но

разрушающими государственный строй, рассылая в больших количествах

188 соответствующие инструкции и напоминания.

Как видим, многие указы Екатерины II в сфере борьбы со взятками имели значение увещеваний и были призваны воздействовать на умы и сердца чиновников. Эта политическая линия была намечена еще в начале правления Екатерины II указом от 17 февраля 1763 года “Об обращении впадших в преступления, больше увещеванием, нежели строгостию, и о непроизвождении пыток в приписных городах” [185] [186] [187] . В Уставе благочиния, или полицейском от 8 апреля 1782г. содержалось запрещение “всем и каждому в городе” брать взятки под угрозой наказания: “Буде кто чинить лихоимство

или взятки, того отослать к Суду” .

Как показала дальнейшая практика, увещевания своей цели достигали далеко не всегда. Взяточничество при сборе рекрут, которое имело большую распространенность в правление предшественников Екатерины, оставалось по своим масштабам на прежнем уровне. Поэтому в 1766 году последовало опубликование Генерального учреждения “О сборе в Государстве рекрут и о порядках, какие при наборах исполнять должно, также и о штрафах и наказаниях, кто, как в приеме, так и в отдаче неистиною поступать будет.” [188] [189]

При эпидемии моровой язвы (чумы) был издан Манифест от 9 сентября 1771 года, который свидетельствовал о том, что при переводе заболевших людей на карантин были нередки случаи всевозможного

192 взяточничества и лихоимства.

Большую проблему представляло собой взяточничество при межевании земель.

Хотя в 1775 году был издан указ “О немедленном рассмотрении и решении дел по жалобам, вступающим на Землемеров в

непорядочных их поступках” [190] , но, как видим, он оказался неэффективным. В Рапортах Правительствующего Сената от 21 октября 1779 года были зафиксированы многочисленные случаи принятия взяток при межевании земель. Например, в Костроме землемер Захаров обвинялся в том, что требовал себе стол, “то есть харч и напитки, к тому ж на взятки лаком, а к межеванию неусерден, да и при межевании с поверенными и работными людьми обходится сурово и дерется бесчеловечно”. При расследовании выяснилось, что в первый же рабочий день землемер “перебил работных людей человек до 15”, чем вынудил “поднесть ему империал, холсты и прочее”. В общей же сложности “во время ж межеванья поднесено ему Захарову 100 рублей, да помощнику 20 рублей, и еще на содержание его Захарова с людьми издержано 85 рублей; а за клеймение столбов берут с каждого по 3 копейки.” [191] От коллежского советника Арсеньева в это же время поступила жалоба на некоего землемера Чагина, который в Галицком уезде не начинал межевать, вымогая таким образом взятки у крестьян.

В период правления Екатерины II ряд особо крупных дел о взятках были преданы огласке и получили широкий общественный резонанс. В период её царствования были привлечены к уголовной ответственности высокопоставленные государственные чиновники губернского звена. Среди них калужский воевода Мясоедов, смоленский губернатор Аршевский, воронежский губернатор Пушкин, которые были осуждены за взяточничество [192] .

В 1766 году Екатерина II приняла решение опубликовывать все результаты привлечения к ответственности за взяточничество для всеобщего сведения. С целью обнародования и доведения до всеобщего сведения

результатов борьбы со взяточниками был издан соответствующий акт - Именной, данный Сенату указ от 11 ноября 1766 года. [193] [194]

Однако, политика в сфере борьбы со взятками была очень противоречива.

Старания правительницы в обуздании казнокрадства и взяточничества среди чиновников низших и средних слоев действительно имели определенный успех. Однако в высших кругах “при Екатерине Великой взяточничество принимает еще более разгульный и безудержный характер, теснее срастаясь с системою фаворитизма различными альфонсами

Например, “от банкротства банкира Сутерлянда казна потеряла свыше 2-х миллионов рублей. Екатерина II повелела произвести следствие и вот тут- то обнаружилось, что деньги были взяты у него лицами, окружающими императрицу, - кн. Потемкиным, кн. Вяземским, кн. Безбородко, вицеканцлером Остерманом и даже велик. кн. Павлом Петровичем. из этих лиц лишь гр. Безбородко согласились вернуть деньги, а остальные спокойно заявили, что деньги они не вернут или вернут, когда будут лишние. Сутерлянд отравился. Дело заглохло.” [195] Как мы видим ниже, за борьбой со взяточничеством и казнокрадством у Екатерины II проявлялось твердое стремление скрыть и защитить взяточничество, как только оно затрагивало ее излюбленную систему фаворитизма.

При этом попавших в немилость взяточников, правительство не щадило. Вследствие конфискации были розданы правительством богатства кн. Голицына, кн. Хованского, кн. Гагарина, барона Шафирова, гр. 'Голстого, кн. Меншикова, кн. Долгорукова и т.д. “Всех же своих политических фаворитов правительство осыпало золотым дождем милости. При Екатерине II Орловы получают в подарок 45.000 крестьян, Зубову дарят целых два

уезда, кн. Вяземский награждается 23.000 крепостных душ. В общем при Екатерине было роздано частным лицам 800.000 крестьянских душ.” [196] [197] .

Действительно, как видим, российское взяточничество в значительной степени выросло на почве раздачи материальных благ за политическое прислужничество и благонадежность. И в этом одна из основных причин живучести российского взяточничества.

Борьба со взятками на нижних уровнях власти и поощрение их на высших этажах снижало эффективность всех проводимых мер. "Взятка по- прежнему делается необходимой, - писал бытописатель жизни русского общества второй половины XVIII в. историк Н.Д. Чечулин, - честный секретарь, когда таковой встречается, кажется редким явлением, чуть не

На протяжении всего XVIII века менялась политика российского государства, и изменялось отношение к взяточничеству и лихоимству в правительственных кругах России. В XVIII столетии правительство к получению гражданскими служащими "корыстных" доходов стало гораздо менее терпимым, чем было до этого. Были предприняты ряд беспрецедентных по своему значению мер как в законодательной, так и в организационной сферах. Многие из этих шагов увенчались успехом, но многие оказались далеко не так эффективны, как ожидалось. К сожалению, проблема взяточничества в Российской империи так и не была до конца решена. Взятка давно стала обыденностью тогдашней жизни. На протяжении всего XVIII века “помещик, чтоб получить годовой отпуск из полку, давал секретарю взятку -по 12 душек крестьян, писарю - по одной душе; чтоб выиграть 900 душ, дарит секретарю Вотчинной коллегии имение с 50

душами.” 201 . Таким образом, взяточничество давно приобрело характер затяжной хронической болезни общества.

Но как бы то ни было, следует констатировать, что российское правительство сумело отказаться от самой идеи принятия частных вознаграждений по службе. В этом бесспорная заслуга реформаторов XVIII века.

Но… выпустив сей манифест, матушка-императрица не озаботилась присовокуплением к нему списка мер, обеспечивающих пресечение со стороны государства мздоимства среди чиновников. Требовалась реформа. Однако ее-то Екатерина никогда не рассматривала в качестве наипервейшей меры в деле государственного управления. Отдавая себе отчет в том, какое это зло, императрица являла удивительную мягкость по отношению к сановным коррупционерам.

Главной особенностью екатерининского управления, по сути, стал фаворитизм, который процветал не только в альковах императрицы.

ИСТОРИЯ ПРОБЛЕМЫ
XVIII ВЕК.
Начнем с Петра I, так как именно при нем, с 1715 года все чиновники стали получать фиксированную зарплату, и получение взятки в любой форме уже рассматривалось как преступление. При нем начался очень важный этап в истории борьбы с лихоимством. Этот термин был введен в законодательство Указом от 24 декабря 1724г. "О воспрещении взяток и посулов и о наказании за оное". Под лихоимством понималось получение чиновниками при отправлении своих служебных обязанностей посулов (взяток) и незаконных сборов с населения. Под страхом наказания Указ запрещал всем чиновникам получать какое-либо иное вознаграждение за свой труд, кроме определенного им государством жалованья. Служащего, нарушившего запрет, ожидала суровая мера: "жестоко на теле наказан, всего имения лишен, шельмован, и из числа добрых людей извержен, или и смертию казнен будет".
В качестве предупредительной меры Указом было предусмотрено обязательное ознакомление всех чиновников с текстом законодательного акта под расписку, чтобы впоследствии неведением никто не отговаривался.
http://www.alldocs.ru/zakons/index.php?from=7543
Но в целом XVIII-ый век характеризовался противоречивым отношением к лихоимству со стороны царских правительств. Если в первой четверти столетия наблюдалось усиление борьбы со злоупотреблениями в сфере государственной службы, вплоть до применения к виновным высшей меры наказания - "казнить смертью", то уже при Екатерине I (в 1726г) была фактически возвращена древнерусская (с XV века) "системы кормлений" от должности. Тем не менее, поиск системы сдержек и противовесов лихоимству и взяточничеству продолжился и при Анне Иоановне, и при Екатерине II. Эти преступные деяния по-прежнему карались законом.
В период правления Великой Императрицы были обозначены два основных способа борьбы с взяточничеством:
1) обеспечение чиновников достаточным жалованьем. При этом Екатерина II предупреждала, что если кто, несмотря на такую щедрость, все же будет уличен в лихоимстве, тот не только из числа честных, но из всего рода человеческого истреблен будет;
2) всенародное объявление о взяточниках и о примененных к ним наказаниях.

XIX ВЕК.
АЛЕКСАНДР ПЕРВЫЙ
Одной из причин неудачной борьбы правительств предыдущих эпох с лихоимством Александр I считал несовершенство существующей нормативно-правовой базы. В этой связи он повелел Правительствующему Сенату рассмотреть вопрос о достаточности законов о лихоимстве, о том, не являлись ли эти законы "покровом" лихоимцам. Однако, результат данного рассмотрения отсутствовал: в течение ближайших лет никаких новых законодательных актов по борьбе с лихоимством принято не было. Более того, последовавшие в этой области в 1809 и 1811 годах Указы оставляли в силе законодательные акты Петра I и Екатерины II.
Тем не менее, рост должностных преступлений в Империи показывал, что реформирование законодательства необходимо. Взяточничество и лихоимство прочно обосновалось не только в центре, но и в губерниях.
Лихоимство и взяточничество прочно обосновалось и в судебной системе.
К концу первой четверти XIX века у высших государственных сановников не существовало разномыслия по поводу того, что необходимо в кратчайшие сроки выявить причины и найти ближайшие способы к искоренению должностных преступлений, и в особенности, лихоимства.

Читайте также: