Авторитарный режим в болгарии кратко

Обновлено: 04.07.2024

В августе 1922 г. Конституционный блок решил осуществить ряд крупномасштабных акций, направленных против режима БЗНС. На 17 сентября 1922 г. он наметил проведение в Тырново слета своих сторонников. С тем чтобы сорвать акцию Конститу¬ционного блока, БЗНС назначил на тот же день съезд в Тырново крестьян-свеклопроизводителей. Использовав факт имевших место столкновений приверженцев и противников режима, власти аре¬стовали руководителей Конституционного блока.

Сгруппировать вокруг себя все оппозиционные силы, за ис¬ключением БКП (т. с), Народный сговор попытался во время подготовки к выборам в Народное собрание, состоявшимся в апреле 1923 г. Однако введенная правительством А. Стамболийс¬кого мажоритарная система позволила БЗНС, за который прого¬лосовало 52,7% избирателей, получить 87% депутатских манда¬тов и в итоге — право на формирование очередного однопартий¬ного кабинета.

Не имея возможности добиться законными парламентскими средствами смены режима, приобретавшего облик диктатуры, его противники прибегли к незаконным. В ночь с 8 на 9 июня 1923 г. они совершили государственный переворот, ключевую роль в котором сыграло руководство Военного союза.

В мировой историографии уже десятки лет идут острые дискуссии о предыстории второй мировой войны, о том, почему и как, спустя лишь 20 лет после первой мировой войны, началась следующая война, еще более страшная и опустошительная. Было ли развитие событий в это 20-летие фатальным или были совершены непопра­вимые ошибки, приведшие к трагической развязке? Какие конкрет­ные страны, политические партии и лидеры несут ответственность за возникновение мирового конфликта? Все эти вопросы находятся в центре внимания историков, продолжается изда­ние новых документов, в том числе и архивных, публикуются новые монографии.

В отличие от Германии и Италии, в ряде стран решающая роль в установлении фашистских или полуфашистских диктатур принадлежала внешним силам. Различие между фашистскими группировками нередко определялось их внешнеполитической ориентацией. В странах Юго-Восточной Европы длительное время шла борьба за власть между фашистскими организациями, ориентировавшимися на Францию или Англию. После установления фашистской диктатуры в Германии решающую роль приобрели прогерманские реакционные силы стран этой части континента. Большинство фашистских режимов в малых странах Европы превратилось в прямых союзников и пособников гитлеровской Германии.[3]

В ряде стран Центральной и Юго-Восточной Европы еще в начале 20-х годов установились различного типа консерва­тивные военно-авторитарные режимы, но­сившие более традиционный характер. Их специфика определялась особенностями социально-экономического развития: неза­вершенностью буржуазно-демократиче­ских преобразований, недостаточной раз­витостью капитализма, обремененностью пережитками феодализма, сохранением помещичьего землевладения. В ряде стран этого региона (Болгария, Румыния, Вен­грия, Югославия, Греция, Албания) сохра­нилась или была восстановлена форма конституционной монархии довоенного об­разца.

Буржуазно-парламентские институ­ты в этих странах, не имевшие прочных традиций, переживали перманентный кри­зис, который усугублялся нерешенностью социальных проблем. Подавляющее боль­шинство граждан было, как правило, от­странено от участия в политической жизни. В некоторых странах возросли милитарист­ские тенденции и роль армии. В зависимо­сти от расстановки политических сил и исторических традиций правящая элита использовала во внутренней политике, на­ряду с авторитарно-бюрократическими и профашистскими, также буржуазно-пар­ламентские методы господства. Авторитар­ные режимы тяготели к фашистским госу­дарствам, а последние в свою очередь стремились вовлечь их в орбиту своего влияния.

1 марта 1920 года Национальное Собрание избрало 52-летнего адмирала Миклоша Хорти [10] регентом или правителем Венгрии. Прежде чем согласиться на эту должность, адмирал выдвинул свои условия по расширению полномочий регента, и они были приняты.

Став главой государства, Хорти сохранил за собой пост главнокомандующего армией, но его основными функциями стали представительство страны перед внешним миром, назначение и прием послов. От его согласия зависело утверждение законодательных решений по вопросам войны и мира.[11]

С 1937 года Хорти приобрел право на объявление войны и заключение мира без согласия правительства и парламента. Свои исполнительские функции он реализовывал через назначавшиеся им правительства. Хорти пользовался законодательной инициативой, правом созыва и роспуска парламента. Правом утверждения законов он не обладал, но имел возможность два раза возвращать законы парламента на дополнительное рассмотрение.[12]

Но, по мнению В. Виппермана, несмотря на свои бесспорно националистические, антидемократические, анти­социалистические и антисемитские тенденции и цели, авторитар­ный режим Хорти все же не был фашистским, поскольку парла­ментская система не была полностью устранена и поскольку этот режим не мог и не хотел опираться на фашистскую партию. Вен­герские фашистские партии не допускались к участию в прави­тельстве, которое, как правило, с ними ожесточенно боролось.[13]

Остальные фашистские группировки, которые также более или менее открыто следовали немецкому образцу и выражали подчерк­нуто националистические, антилиберальные, антисоциалистические и — как правило, мотивированные расовой идеологией — антисе­митские цели, тоже оставались незначительными. На парламент­ских выборах 1935 года они получили лишь два места.

После свержения Хорти, заключившего в октябре 1944 года пе­ремирие с Советским Союзом, немцы посадили Салаши на его ме­сто в качестве главы правительства. Члены его партии приняли участие в уничтожении венгерских евреев и в обороне страны про­тив наступавшей Красной Армии.

После Первой ми­ровой войны Румыния увеличила свою территорию со 139 000 кв. км до 295 000 кв. км. В качестве члена Малой Антанты и союзника Франции и Польши Румыния пред­ставляла собой в 20-е и начале 30-х годов важный политиче­ский фактор в Юго-Восточной Европе.

Но эта видимая сила ставила ее в весьма опасное внешнеполи­тическое положение. Румыния была окружена государствами, ко­торые, за исключением Польши, не были согласны с ее новыми границами и предъявляли к ней определенные территориальные претензии. Это касалось прежде всего Советского Союза и Венг­рии. Венгрия, обосновывая свою реваншистскую политику, указы­вала на присутствие значительного венгерского меньшинства в Трансильвании - 7,9% общего населения. Не­мецкое меньшинство, также населявшее преимущественно Трансильванию, насчитывало 4,1% румынских граждан [15]. По отношению к этим меньшинствам румынское госу­дарство с его централизованным управлением проводило подчерк­нуто националистическую политику. Наиболее враждебной была установка правительств, и особенно значительной части румынско­го народа, по отношению к еврейскому меньшинству.

Румынские евреи, составлявшие 5% общего насе­ления, занимали, однако, нечто вроде монопольного положения в слабо развитых видах деятельности - торговле и промышленности, и притом в коренной румынской части страны. В то время как еврейские торговцы и ремесленники в деревнях и маленьких горо­дах, преимущественно не ассимилированные, вызывали к себе ненависть и презрение крестьянского населения, считавшего их эксплуататорами, румынские преподаватели и студенты боялись конкуренции своих еврейских коллег, составлявших почти полови­ну румынского студенчества. Антисемитизм, который уже в 19-м столетии приводил к погромам, неоднократно вызывавшим про­тесты и вмешательство великих держав, был широко распростра­нен среди румынского населения. Наряду с религиозным и соци­альным компонентами он содержал также национальный, посколь­ку румынские националисты видели в еврейском меньшинстве, в значительной мере не ассимилированном и поддерживаемом из-за границы, инородное тело, нарушавшее национальную и социаль­ную целостность румынского народа. Эту ситуацию могли исполь­зовать движения, основанные уже в 19-м веке Константином Стере и А. К. Кузой, выдвигавшие отчетливо выраженные националисти­ческие, антисемитские и социально-революционные популистские цели. Эти движения оказывали все большее влияние на студентов и крестьян. В политико-идеологическом и персональном отношении эти популистско-антисемитские организации были пря­мыми предшественниками румынского фашизма.

По конституции 1923 года Румыния была парламентской мо­нархией. При этом король мог не только использовать, но и расши­рять предоставленные ему конституцией права. Поскольку он мог в любое время распустить парламент, формирование правительства находилось фактически в его руках. Сверх того, не выборы опреде­ляли правительство, а, напротив, исход выборов зависел от того, каким было правительство. Это объяснялось, с одной стороны, не­законными фальсификациями, а с другой — конституционным законом, по которому партии, получившей свыше 40% поданных голосов, доставалось более 50% мест в парламенте, причем этот парламент, состоявший из 380 членов, выбирался непрямым пу­тем. Такой порядок, единственный в Европе того времени, приво­дил к тому, что победившая партия, как правило, располагала 70% мест, что превращало всю эту парламентскую систему в фарс. По­лучалось так, что однажды пришедшая к власти партия предска­зуемым образом выигрывала выборы, а затем, когда король рас­пускал парламент и назначал новое правительство, столь же пред­сказуемо их проигрывала. Вследствие этого у власти сменялись партии, почти не отличавшиеся друг от друга ни социальным со­ставом, ни даже программами. Исключение составляли в этом от­ношении партии национальных меньшинств и социалисты — ком­мунистическая партия была в 1924 году запрещена и на 20 лет загнана в подполье. Но эти партии оставались крайне слабыми и не могли повлиять на мнимо-парламентскую процедуру. Таким образом, Либеральная партия Иона Брэтиану сменялась в прави­тельстве Национальной крестьянской партией, возникшей из слия­ния Национальной партии Юлиу Маниу и Крестьянской партии Михалаке, а эта, в свою очередь, сменялась Национальной народ­ной партией Йорги и Авереску. После 1931 года либеральная и На­циональная крестьянская партии неоднократно раскалывались, что делало румынскую парламентскую систему еще более необозримой.

В то же время и без того небольшое влияние парламента еще более ограничил король Кароль II [17], вернувшийся в июне 1930 года из изгнания, вызванного его вторым браком с женщиной ненадле­жащего сословного положения. Начиная с выборов 20 декабря 1937 года, он назначал только таких премьер-министров, которые имели слабую поддержку населения и поэтому полностью зависели от него. Затем в феврале 1938 года он отменил действовавшую до этого конституцию, еще более усилив позицию короля. Избиратель­ный возраст был повышен до 30 лет, а гражданские права еще больше ограничены.

В годы первой мировой войны экономическое положение Болгарии ухудшилось. Население голодало, распространились эпидемические заболевания. В конце 1917 — начале 1918 в Пловдиве, Сливене, Габрове произошли голодные бунты и демонстрации. Весной и летом 1918 под лозунгом немедленного заключения мира вспыхнули восстания в ряде полков болгарской армии. В Болгарии назревал революционный кризис. В условиях отступления болгарской армии после прорыва войсками Антанты фронта в районе Добро-Поле (14—18 сентября 1918) произошло солдатское Владайское восстание 1918.В ходе восстания 27 сентября 1918 было объявлено в г. Радомире о низвержении Фердинанда и провозглашена республика. Солдаты направились к Софии, но были разбиты правительственными войсками с помощью немецких воинских частей. 3 октября 1918 Фердинанд был вынужден отречься от престола, передав его сыну Борису, и бежать из страны. Ещё 29 сентября 1918 было подписано Салоникское перемирие; по мирному договору, заключённому в Нёйи на очень тяжёлых для Болгарии условиях войска Антанты оккупировали Болгарию.

В обстановке революционного подъёма партия тесных социалистов возглавила массовое движение. В марте 1919 она участвовала в основании Коммунистического Интернационала. В мае 1919 22-й съезд партии тесняков переименовал её в Болгарскую коммунистическую партию (тесных социалистов) — БКП (т. с.). Съезд одобрил разрыв со 2-м Интернационалом и вступление партии в коммунистический Интернационал.

В 1919-1920 гг. в Болгарии сложилась своеобразная обстановка: пролетариат ещё не мог взять власть в свои руки, а силы и политическое влияние буржуазных партий благодаря революционной борьбе трудящихся были настолько подорваны, что буржуазия оказалась вынужденной уступить управление БЗНС. В мае 1920 г. А. Стамболийский, лидер БЗНС, получившего на выборах в марте 1920 г. наибольшее число голосов, сформировал однопартийный кабинет. Руководство БЗНС пыталось осуществить утопическую идею установления в стране самостоятельной крестьянской власти. Реформы Стамболийского — закон о трудовой земельной собственности, устанавливавший земельный максимум в 30 га (25 июня 1921), законы о прогрессивно-подоходном налоге (6—8 июля 1920), о трудовой повинности (28 мая 1920) и др. — носили демократический характер и ущемляли интересы крупной буржуазии, но не затрагивали основ капитализма. В то же время правительство продолжало борьбу против компартии, влияние которой нарастало.

С начала 2-й мировой войны 1939—45 болгарское правительство, несмотря на объявленный нейтралитет Болгарии, усилило сотрудничество с фашистской Германией. 7 сентября 1940 в Крайове был подписан болгарско-румынский договор, в силу которого Южная Добруджа возвращалась Болгарии. Правительство Б. Филова (1940—43) отказалось принять предложение СССР о заключении советско-болгарского договора о дружбе и взаимной помощи. 1 марта 1941 Филов, вопреки национальным интересам страны, подписал Венское соглашение о присоединении Болгарии к блоку фашистских держав; немецкие войска вступили на болгарскую территорию, которую Германия вскоре использовала как плацдарм для нападения на Югославию и Грецию (апрель 1941). После разгрома этих стран фашистской Германией в восточной Сербии, а также в части Македонии и на побережье Эгейского моря была введена болгарская администрация. 13 декабря 1941 Болгария объявила войну Великобритании и США.

Болгарский народ не мирился с преступной политикой фашистских правителей, в трудных условиях на протяжении многих лет вёл антифашистскую борьбу. Широкий размах она приняла после нападения Германии на Советский Союз. Во главе развернувшейся в Болгарии борьбы против фашизма и вовлечения страны в войну с СССР выступила БРП.

Хотя парламентская система Югославии, устраненная в 1929 году сменившей ее диктатурой короля Александра, потерпела пол­ную неудачу в национальном вопросе, она добилась некоторых успехов в решении серьезных экономических и социальных про­блем. Сюда относилось развитие промышленности, стимулируемое государственной помощью и инвестициями иностранного капита­ла, что, впрочем, не могло сгладить различия между значительным индустриальным развитием Словении и преимущественно аграрным хозяйством южных регионов Югославии. Ограниченные результа­ты принесла и аграрная реформа, введенная после длительных приготовлений 20 мая 1922 года. Эта реформа предусматривала отчуждение, с вознаграждением собственников, всех земельных владений сверх определенной величины, от 100 до 500 гектаров в зависимости от местных условий. Всего было отчуждено 2,5 мил­лиона гектаров, которые были разделены на участки около 5 гекта­ров каждый, розданные крестьянам и новым поселенцам. Но даже в 1928 году, когда земельная реформа была в основном завершена, около трети крестьянских хозяйств все еще не имели и 2 гектаров земли, а другая треть дворов имела не больше 5 гектаров. Эти мел­кие и карликовые хозяйства не в состоянии были обеспечить устойчивое повышение продуктивности сельского хозяйства. Более эффективны в экономическом отношении были некоторые коопе­ративы, устроенные на добровольной основе. Но в общем земель­ная реформа не разрешила проблему перенаселения деревень, тем более что развивавшаяся промышленность не требовала большого притока рабочей силы.

В совместной декларации с фашистскими организациями Венгрии и Болгарии в апреле 1929 Анте Павелич заявил о необходимости свержения белградского режима, после чего обвинен в государственной измене и приговорен в Югославии к смертной казни [22].

Хотя в августе 1932 года восстание усташей было подавлено армией и полицией, террори­стам этой партии удалось 9 октября 1934 года, после нескольких безуспешных покушений, убить в Марселе короля Александра. Этот акт не привел, как ожидал Павелич, к восстанию в Хорватии, но привел к политическому ослаблению югославской королевской диктатуры, поскольку ввиду несовершеннолетия наследника стра­ной управлял теперь раздираемый противоречиями регентский совет. Все же новому государственному руководству удалось осла­бить политическое влияние усташей. Между тем усташи все более ориентировались в идеологическом и организационном отношении на образец фашистской Италии, не прекращая при этом свою на­сильственную и террористическую борьбу за хорватскую незави­симость. Казалось, эти две тенденции находились в непреодолимом противоречии, поскольку Италия твердо поддерживала свои при­тязания на принадлежащее Хорватии далматское побережье. Про­тив этого резко возражала также Хорватская крестьянская партия. Центральное правительство Югославии использовало эти разногла­сия между националистической Хорватской крестьянской партией и националистической и фашистски ориентированной партией усташей; оно пыталось, не без успеха, побудить Крестьянскую пар­тию отказаться от своего обструкционистского курса, обещая зна­чительную автономию для Хорватии.

После того как 26 сентября 1936 года был издан закон о снятии задолженности с крестьянских хозяйств, удалось преодолеть также последствия мирового экономического кризиса: экономика Юго­славии была на 75% аграрной. В этом важную роль сыграла Герма­ния, как раз во время кризиса закупавшая сельскохозяйственные продукты Югославии, причем по ценам, отчасти превышавшим существующие на мировом рынке. После заключения некоторых торговых договоров в 1935 году доля Германии в югославском им­порте составила уже 16,2%, а в экспорте — 18,7%.[23]

Возникновение и структура хорватского усташского государст­ва опирались, с одной стороны, на поддержку фашистских держав, Германии и Италии, а с другой - на применение неограниченного террора. Конец его был предопределен крахом фашистских дер­жав, и при подавлении усташей также были применены террори­стические средства.

В ряде стран Центральной и Юго-Восточной Европы еще в начале 20-х годов установились различного типа консерва­тивные военно-авторитарные режимы, но­сившие более или менее традиционный характер. Их специфика определялась особенностями социально-экономического развития: незавершенностью буржуазно-демократиче­ских преобразований, недостаточной развитостью капитализма, обремененностью пережитками феодализма, сохранением помещичьего землевладения. В ряде стран этого региона (Болгария, Румыния, Вен­грия, Югославия, Греция, Албания) сохра­нилась или была восстановлена форма конституционной монархии довоенного об­разца.

Буржуазно-парламентские институ­ты в этих странах, не имевшие прочных традиций, переживали перманентный кри­зис, который усугублялся нерешенностью социальных проблем. Подавляющее боль­шинство граждан было, как правило, от­странено от участия в политической жизни.

В некоторых странах возросли милитарист­ские тенденции и роль армии.

В зависимо­сти от расстановки политических сил и исторических традиций правящая элита использовала во внутренней политике, на­ряду с авторитарно-бюрократическими и профашистскими, также буржуазно-пар­ламентские методы господства. Авторитар­ные режимы тяготели к фашистским госу­дарствам, а последние в свою очередь стремились вовлечь их в орбиту своего влияния.

Болгария перед Балканскими войнами
Памятник
русскому императору
Александру II,
построенный в 1908 г.
в Софии
Провозглашение полной независимости Болгарии
Национально-освободительная борьба
македонских болгар
Первая Балканская война
Балканские войны
Болгарский царь Фердинанд I
с супругой Марией-Луизой.
Болгария в Первой мировой войне.
Конец эпохи Фердинанда
Вторая Балканская война
Царь Борис Третий
Болгарский солдат на поле боя
поит водой раненого турка.

4 октября 1918 г. после торжественной литургии в софийской церкви Святого Воскресения на голову 24-летнего генерал-майора, князя Тырновского, герцога Саксонского Бориса-Клемента-Роберта-Марии-Пия-Станислава Саксен-Кобург-Готского была возложена болгарская корона, и он стал Борисом III, царем болгар.
По характеру он был полной противоположностью отцу: не любил появляться на публике, всегда носил на мундире только два ордена, не производил себя в новые военные чины. Долгое время он запрещал чеканить на монетах свой профиль, а уж в этом монархи редко себе отказывают. В быту он также отличался скромностью и неприхотливостью.
Но главным было даже не это. Бориса III с детства готовили к участи правителя (он единственный из детей Фердинанда I с детства был православным), что выгодно отличало его от предшественников. С ним занимались лучшие специалисты Болгарии, правда, высшего образования он получить не смог — помешали войны 1912—1918 гг., в которых он участвовал, будучи командиром роты. Все отмечали в нем талант государственного деятеля и интеллигентность, сочетавшиеся, впрочем, с некоторой нерешительностью.
Царь увлекался иностранными языками и биологией, интересовался автомобилями и железнодорожной техникой, любил водить паровоз, со страстью охотился, занимался альпинизмом.
Борис III недаром назывался царем болгар (уместно вспомнить, что Наполеон Первый именовал себя императором французов, а не императором Франции). Не имея в жилах ни капли славянской крови, Борис стал первым болгарским царем после Освобождения, которого народ считал действительно своим правителем, и коронация, проходившая без масштабных торжеств, сопровождалась спонтанными народными гуляньями.

Политика правительства
Александра Стамболийского
Режим Народного согласия
Границы Болгарии
по Нейискому договору 1919 г.,
подписанному
Александром Стамболийским,
премьер-министром Болгарии
в 1919-1923 гг.,
со странами-победительницами
в Первой мировой войне
Профашистский режим в Болгарии и его крах
Храм Александра Невского
в Софии

Список использованной литературы

Гюзелев В., Саздов Д., Спасов Л., Павлов П., Тютюнджиев И., Лазаров И., Палангурски М. История на България. София, 2000.
Лалков М. История на България в живота и делата на владетели и държавници. София, 2000.
Дончев Д., Каракашев Х. Физическа и социално-икономическа география на България. Велико-Тырново, 1999.
Монев Д. Каталог на българските монети. 1881—1998. София, 1998.
Низовский А.Ю. Болгария и семь ее чудес. М., 2001.

Царь Борис не сразу и не легко утвердил свою личную власть. При правительстве Болгарского земледельческого народного союза (1920-1923), возглавлявшемся А. Стамболийским, Борис только царствовал, но не управлял. Стамболийский сохранял монархический институт лишь в угоду державам-победительницам, зажавшим Болгарию в жесткие тиски Нейиского мирного договора 1919 г. Скрепя сердце Борис выполнял роль "послушного монарха". "Я нахожусь, - жаловался он, - в положении хозяина магазина по продаже стеклянных изделий, в который ворвался слон. Приходится постоянно убирать осколки стекла, нести убытки".

Свержение правительства Стамболийского 9 июня 1923 г. создало благоприятные условия для расширения власти Бориса. Ударным кулаком в этом перевороте была болгарская военная верхушка - самая привилегированная, наиболее консервативная и относительно самостоятельная в государственном аппарате сила, формально стоявшая вне политики, но активно вмешивавшаяся в ход событий, когда, по ее мнению, "нарушалось народное единство", "попирались национальные идеалы" и "подрывались устои государства".

Правда, сам Борис в период подготовки и проведения переворота постарался остаться в тени. Зачем, в самом деле, вызывать излишнюю ненависть крестьянских масс, поддерживавших правительство А. Стамболийского! За два дня до его свержения царь отправился на загородную виллу Стамболийского и гостил там почти целый день, всячески показывая свое "дружеское" отношение к популярному болгарскому деятелю, над которым участники переворота вскоре учинили зверскую расправу. Царь предпочитал влиять на заговорщиков в нужном направлении через своих доверенных лиц. Окончательно убедившись, что режим Стамболийского пал, царь подписал указ о передаче власти новому правительству во главе с профашистски настроенным профессором Софийского университета Александром Цанковым.

Однако и после переворота 9 июню1923 г. позиции царя Бориса оставались еще шаткими. В сентябре того же года ему пришлось пережить несколько неприятных для себя дней, очень напоминавших бурное революционное время1918 г. Речь идет об антиправительственном вооруженном восстании, подготовленном и проведенном под руководством болгарской компартии. "Мы переживаем ответственный момент, - обращался он к армии. - Мы поставлены перед дилеммой - быть или не быть". Армия вновь выручила Бориса, подавив восстание.

Усиление роли армии в политической жизни страны вскоре привело к тому, что отдельные высшие офицеры, почувствовавшие вкус к политике, стали претендовать на установление своей диктатуры, замахиваясь при этом и на власть самого царя. Значительно позднее он признавал, что его неудачные заявления, в которых умалялся авторитет военных, дали повод к росту их недовольства. Любой государственный деятель, рассуждал царь, подчеркивающий, что "он один может спасти положение", теряет поддержку армии. "Военные таких вещей не прощают" *.

В этом Борис убедился во время государственного переворота 19 мая1934 г., организованного верхушкой офицерского союза "Военная лига" и тесно с ней сотрудничавшей политической группой "Звено", в которую входили и представители буржуазной интеллигенции. Над Борисом вновь навис дамоклов меч. В кармане одного из деятелей военной оппозиции, приезжавших к Борису утверждать состав нового правительства, лежал указ о его отречении на тот случай, если он не согласится на их требования. Но сравнительно малочисленную группу заговорщиков не поддержала промонархически настроенная основная масса офицерства. Репрессиями и лестью, угрозами и подкупами, закулисными интригами, ловкой игрой на возникших с самого начала противоречиях среди участников переворота царь Борис сумел не только обезопасить трон от покушения со стороны высшего офицерства, но и превратить армию в свою верную опору. Использовав реакционные плоды переворота 19 мая 1934 г.(фактическая отмена Тырновской конституции 1879 г., роспуск политических партий), он проложил путь к установлению единоличной монархической диктатуры, навеянной укрепившимся в Германии гитлеровским режимом.

* Филов Б. Дневник. Под общата редакция на академик Илчо Димитров. София, 1990. С. 489.

Но при этом болгарский монарх подчеркивал, что он против "абсурдных теорий" и "тоталитарных методов "гитлеровцев. Конечно, венценосный потомственный аристократ вряд ли мог питать особые симпатии к бывшему ефрейтору, не пожелавшему к тому же восстановить в Германии столь близкую Кобургам династию Гогенцоллернов и с презрением относившемуся к титулованной знати в своей стране, преследовавшему отдельных ее представителей, в том числе и сестру Бориса - Надежду, герцогиню Вюртембергскую (умерла в 1958 г.). Льстя Гитлеру и его подручным в глаза, царь Борис тем не менее в порыве откровенности не раз высказывал доверенным лицам критические замечания по адресу германского фюрера и других главарей "третьего рейха".

Но при всем том многое в Гитлере привлекало Бориса, и он без какого либо оттенка лести говорил об этом. Нараставшие политические и военные успехи гитлеровцев - вот что определяло отношение болгарского царя и его окружения к ним. Царю, сколько бы он ни говорил о своем неприятии тоталитаризма, несомненно, импонировал принцип авторитарности власти. Политическая действительность Болгарии, особенно конца 30 - начала 40-х гг., свидетельствовала о том, что его помыслы направлялись именно на воплощение в жизнь этого принципа. "Мы имеем царя, - подтверждали его приближенные, - который вникает во все политические дела и в самые малейшие их подробности". "В настоящее время, - сообщал в октябре 1941 г. в госдепартамент американский посланник в Софии Дж. Эрл, - царь обладает абсолютной властью" *.

Правда, царь Борис устанавливал личную диктатуру иначе, чем это делали Гитлер и Муссолини. Болгарский монарх, например, не пошел по пути создания массовой партии. В отличие от германских и итальянских фашистских главарей, ему не надо было захватывать власть с помощью такой партии. В ее существовании Борис видел даже потенциальную угрозу своей власти. Царя больше привлекал "беспартийный" режим. Он предпочитал управлять страной с помощью не принадлежавших к какой-либо партии чиновников и советников из дворцовой камарильи.

* Цит. по: Груев С. Корона от. тръми. София,1991.С.371.

Близко к царю в последние годы его жизни стоял премьер-министр Богдан Филов, с именем которого связаны трагичные страницы истории Болгарии периода второй мировой войны. Начав в 1906 г. служебную карьеру скромным музейным работником в Софии, он затем выдвинулся на научном поприще, стал действительным членом Болгарской академии наук, профессором археологии Софийского университета, получил высокие ученые звания в научных учреждениях Германии, Чехословакии, Австрии. Болгарскому монарху не могло не импонировать, что Филов - убежденный защитник концепции "беспартийного" режима. Этот режим "должен опираться на самых близких сотрудников власти - государственных и муниципальных служащих, на некоторые общественные организации, контролируемые властями и сотрудничающие с ними" *. Такие взгляды Филова вполне устраивали царя Бориса. В результате Филов в ноябре 1938 г. стал министром просвещения, а в феврале 1940 г. - премьер-министром.

Всю деятельность царя Бориса, по свидетельству Рендела, пронизывал страх перед "новой динамичной силой - марксистским коммунизмом". На Западе, полагал Борис, "революционеры были кроткими теоретиками", "респектабельными и подчиняющимися закону людьми". Поэтому революции там "существенно отличались бы" от "красных революций" на Балканах, населенных "буйными и соперничающими" нациями. "Как только закон и порядок будут поколеблены, наступит невообразимый ужас", - говорил царь Борис **.

* Пит, по: Казасов Д. Указ. соч. С . 638.

**Rendel G. Ор . cit. Р. 155.

Он, в отличие от своего отца и воинствующих шовинистов, часто бряцавших оружием, предпочитал добиваться "национальных идеалов" болгарской буржуазии мирным путем, с помощью дипломатии. "То, в чем мы нуждаемся здесь [на Балканах], - говорил Борис, - это длительная эпоха ненарушаемого порядка и мира"***. Болгария, согласно Нейискому договору 1919 г., со странами-победительницами в первой мировой войне была ослаблена в военном отношении, финансовые затруднения также тормозили организацию болгарских вооруженных сил в соответствии с уровнем того времени. Царь Борис вынужден был считаться с этим обстоятельством. Кроме того, болгарский монарх знал, что в стране живы воспоминания о национальной катастрофе в 1918 г. Да и сам Борис никогда не забывало пережитых им в том году событиях. Все это накладывало сильный отпечаток на внешнеполитическую деятельность царя.

Читайте также: