Агностицизм беркли и юма кратко
Обновлено: 30.06.2024
Английский философ Джордж Беркли (1685-1753 гг.), основываясь на точке зрения сенсуализма (все знания из ощущений), пришел к выводу, что человек имеет дело только со своими ощущениями, источником которых является бог.
Вещи - это комбинации наших ощущений, существовать - значит быть воспринимаемым. Общие идеи, прежде всего, идея субстанции, в лучшем случае бесполезное удвоение мира, в худшем - это химеры разума, отвращающие его от бога.
Другой английский философ Дэвид Юм (1711-1776 гг.) утверждал, что наши ощущения - это предел человеческих возможностей, ибо мы не можем заглянуть за них и ответить на вопрос: что или кто порождает ощущения? Все знания (за исключением математических) могут быть оценены не с точки зрения их достоверности, а с точки зрения их практической полезности. Это философия агностицизма, т.е. философия принципиальной непознаваемости мира.
XVIII век – особый период в британской истории. В этот период Великобритания утвердилась в качестве крупнейшей капиталистической и колониальной державы, в связи с чем перед правящими классами встали задачи сохранить достигнутые завоевания, остановить нарастающее революционно-демократическое движение в Европе и Америке. Все это обусловило усиление консервативных, охранительных тенденций в политике и идеологии английского государства. В области философии наиболее значительными и активными выразителями этих тенденций явились Дж. Беркли и Д. Юм – мыслители субъективно-идеалистического толка.
Беркли, так же как и Локк, сенсуалист. Последовательно проводя линию сенсуализма в философии, он подчеркивает, что раз мы уже признали ощущение единственным источником познания, то, придерживаясь этого взгляда, мы должны исключить из содержания сознания все, что не является чувственным восприятием, и тогда у нас останутся лишь чувственные образы, которые всегда единичны, хотя и многообразны. Но Беркли в отличие от Локка сенсуалист идеалистического толка. Если Локк считает, что чувственное восприятие является единственным источником нашего знания, то Беркли утверждает, что чувственное восприятие выступает как единственное свидетельство существования предмета. Если из концепции Локка следует, что мы знаем лишь то, что чувственно воспринимаем, то из концепции Беркли вытекают гораздо более радикальный вывод: лишь то, что мы чувственно воспринимаем, действительно существует. Если Локк ограничивает чувственным восприятием сферу познания, то у Беркли чувственное восприятие выступает уже как граница бытия. В целом можно даже сказать, что практически все ограничения, которые Локк налагает на человеческое познание, Беркли относит непосредственно к бытию.
Из теоретических посылок – отрицание абстрактных понятий и субъективно-идеалистической трактовки ощущений – следует то главное, к чему стремится Беркли: упразднение понятия материи как вещественной основы (субстанции) тел. По Беркли, в основе понятия материи лежит допущение, будто мы можем, отвлекаясь от частных свойств вещей, образовывать отвлеченную идею общего для них вещественного субстрата. Но это, считает Беркли, невозможно: у нас нет и не может быть чувственного восприятия материи как таковой; наше восприятие каждой вещи разлагается без остатка на восприятие известной суммы отдельных ощущений.
Следовательно, нет двух реальностей, обладающих различной природой. Есть только одна реальность – психическая реальность, реальность нашего чувственного восприятия. Поэтому не надо спрашивать, что скрывается за ощущением: за ним не скрывается ничего. Единственная реальность – это реальность наших ощущений. Существует лишь то, что я чувственно воспринимаю, и оно существует именно так, как я это воспринимаю. Если красное, то оно красное, если круглое, то оно круглое. Нет нужды делить качества на первичные и вторичные, ибо все они равны. Существовать – значит, быть воспринимаемым, повторяет свой основной принцип Беркли.
В результате Беркли приходит к выводам, существенно отличающимся от взглядов Локка. Я вижу то, что существует, скромно утверждает Локк. Существует то, что я вижу, провозглашает Беркли, утверждая себя в качестве центра Вселенной.
И в самом деле, если учение Беркли признать правильным, то из него неизбежно следует вывод: человек, чтобы составить определенное представление о мире, должен обращаться не к изучению природы и общества, а к своим собственным переживаниям, к своим чувствам и идеям. В результате произошла бы полная субъективизация мира. Всякое познание внешнего мира оказалось бы излишним: нельзя познать то, чего нет.
Таким образом, Беркли возвращает миру украденные у него Локком цвета, звуки и запахи, он преодолевает дуализм первичных и вторичных качеств, вырабатывая своеобразную концепцию психологического монизма. Только вот цена такого монизма неоправданно высока, поскольку таких монистических миров существует ровно столько, сколько существует людей, и в центре каждого из них оказывается воспринимающий этот мир и творящий его субъект.
Несмотря на то что философия Беркли не получила сколько-нибудь серьезного признания и была воспринята подавляющим большинством современных ему мыслителей как парадокс и оригинальничанье, она тем не менее сыграла определенную роль в развитии историко-философского процесса, так как смогла привлечь внимание последующих философов к самым разнообразным аспектам проблемы чувственного познания.
Отношения между двумя этими видами переживаний Юм решает вполне однозначно: вторичные восприятия являются копиями, ослабленными отражениями первичных восприятий. Они отличаются друг от друга так, как отличаются, например, чувства боли из-за чрезмерной жары или удовольствия из-за умеренной теплоты от тех представлений, которые возникают, когда мы вспоминаем об этом. Чувственные образы памяти – наши представления, или идеи, могут быть только отражениями или же копией первичных ощущений, но они никогда не в состоянии достигнуть их яркости, силы и живости. Первичные впечатления выступают, согласно Юму, не только как исходный пункт познания, но и как средство проверки правильности идей. Именно из этого субъективистского подхода к задачам познания вытекают все последующие рассуждения Юма.
Таким образом, Юм выделяет два рода утверждений, отличающихся друг от друга степенью достоверности и способом обоснования, а также предметом. Первые являются истинами необходимыми и достоверными, но касаются лишь отношений между идеями и не относятся к действительности. Вторые относятся к действительности, но, к сожалению, не являются ни необходимыми, ни достоверными, если они выходят за пределы непосредственно переживаемого восприятия.
Отсюда мысль Юма о том, что человеческое познание должно быть построено на опыте. Покажите какой-нибудь объект человеку с природным разумом и сильными способностями, рассуждает Юм, и он, как бы тщательно ни исследовал доступные его восприятию качества этого объекта, будет, тем не менее, не в состоянии понять ни причин, которые этот объект породили, ни действий, которые от него можно ожидать. Если даже предположить, например, что разум Адама был в высшей степени совершенным, то он все же не мог заключить только на основании текучести и прозрачности воды, что в ней можно захлебнуться, или на основании света и теплоты огня, что последний может его сжечь. Разум человека без помощи опыта, утверждает Юм, не может делать таких заключений.
Когда на основании подтвержденного факта мы делаем заключение о факте неподтвержденном, мы, строго говоря, выходим за пределы опыта. Но чтобы мы действительно имели право на такой выход, полагает Юм, должна существовать объективно-причинная связь между этими фактами, связь, не зависящая от нашего желания сделать то или иное заключение. Так ли это? Имеется ли эта связь? И здесь Юм подходит к центральному пункту своей гносеологии – учению о причинности.
Исследуя вопрос о причинности, Юм приходит к следующим выводам.
Во-первых, из чисто логического содержания понятий, внеопытно, путем априорного анализа идей причинную обусловленность явлений вывести нельзя. Так, никакое, даже самое тщательное исследование понятия пороха не может привести нас к заключению о его взрывчатости. Из знания причин невозможно чисто логическим путем прийти к знанию следствий. Ни один объект, согласно Юму, не проявляет в своих доступных чувствам качествах ни причин, его породивших, ни следствий, которые он произведет.
Во-вторых, из непосредственного опыта, эмпирического наблюдения причинность как всеобщая связь также не вытекает. Опыт может зафиксировать лишь определенную последовательность фактов, но ничего не говорит о том, имеют ли они какую бы то ни было внутреннюю связь. Нам, говорит Юм, в опыте дана цепь различных событий, их последовательность. Наблюдая все это, мы приобретаем устойчивую привычку верить в то, что при появлении одного следует ждать появления другого, как, например, при появлении туч следует ждать появления дождя. Мы, конечно, вправе допустить, что из двух событий одно есть причина, а второе – следствие этой причины. Но верно данное допущение или нет – установить мы не можем, поскольку наш опыт указывает нам лишь на последовательность явлений, но никоим образом не раскрывает глубинные связи и тайные силы, соединяющие одни явления с другими и делающие их нерасторжимыми. Нам не дано знать, каким образом предметы, вещи и явления воздействуют друг на друга. Природа держит нас на почтительном расстоянии от своих тайн и дает нам лишь поверхностное знание.
В ходе своего анализа Юм приходит к твердому убеждению, что склонность к такому переносу опыта определяется не разумом, а чем-то иным. Эта склонность, по Юму, определяется привычкой. Именно привычка, а не разум склоняет нас к ожиданию повторения подобной последовательности и в будущем. Следовательно, основание для переноса опыта за пределы непосредственного восприятия является не объективным, а субъективным, а выводы, которые мы получаем таким способом, выступают не как знание, а скорее как вера, поскольку мы верим, что привычная нам последовательность событий будет повторяться и впредь. Такая вера выступает как инстинктивное обоснование предположения о будущем. И мы на ее основе делаем выводы без ясного понимания того, почему мы их делаем, просто в силу прирожденной способности к таким выводам, подобно тому, как мы можем ходить, не зная анатомии, или переваривать пищу, не зная физиологии пищеварения.
Усомнившись в объективном характере источника наших ощущений, Юм неизбежно приходит к агностицизму. Порядок, к которому привыкает человек, и составляет, собственно, научное знание. Законы, которыми оперирует человек, – результат привычки. Привычкой руководствуется человек и в познании, согласуя и связывая друг с другом представления. Утверждая так, Юм, по сути дела, выводит причинно-следственные связи между явлениями из своего учения о казуальном характере процессов ассоциирования, о психологических ассоциациях впечатлений внешнего и внутреннего опыта, о комбинировании идей (представлений) друг с другом. Итог всех этих рассуждений – мысль о том, что источник представлений о причинности лежит в самом субъекте, в особом укладе его психики, благодаря которому человек закрепляет в памяти очередность событий и выдает эту закрепленную привычкой последовательность за не зависящую от сознания причинную связь. Более того, Юм считал, что только наша привычка дает нам возможность ориентироваться в окружающей среде. Человек, выстраивая в соответствии с нею определенную группу представлений о природе, комбинируя эти представления, уничтожает хаос, упорядочивает природу, становится творцом ее законов.
В данном пункте учения Юма мы сталкиваемся с неким парадоксом. Парадокс заключается в том, что опыт, которому Юм, подобно Локку, придает решающее значение в человеческом познании, рассматривается им лишь в отношении к сознанию. Опыт, согласно ему, ничего не говорит об отношениях во внешнем мире, но относится лишь к освоению восприятий в нашем сознании. Результат такого подхода – исключение из опыта всего внешнего мира. В целом здесь наблюдается весьма интересное превращение: понятие опыта, которое по самому своему определению призвано раскрыть неразрывную связь человеческого сознания с внешней действительностью, в интерпретации Юма, напротив, демонстрирует разрыв мира сознания и мира вещей.
Отрицание существования духовной (объективной) субстанции создает философскую предпосылку скептического отношения к любой религии. Критикуя доказательства существования Бога, Юм подчеркивает, что наши аргументы в пользу бытия Бога являются более слабыми, чем доказательства истинности наших чувств. Правда, Юм считает, что религия, несмотря на то что она часто была причиной войн и раздоров, все же сохраняет за собой важное значение в жизни общества, поскольку утверждает и обеспечивает действенность моральных норм.
Таким образом, выводы, которые делает Юм из своей теории познания, запрещают какое бы то ни было знание о действительности, выходящее за пределы непосредственно воспринимаемых фактов. А это на деле ведет к тому, что оказываются разрушенными не только смелые надежды рационалистов на универсальное знание, но и гораздо более скромные претензии эмпириков типа Бэкона и даже Локка на опытное постижение реальности, ибо то, что представители эмпиризма считают опытом, опирающимся на факты, с точки зрения Юма оказывается выходящим за их пределы.
Скептицизм. Древнегреческое философское направление, основанное Пирроном из Элиды в конце IV в. до н. э. Отправляясь от учения Демокрита о недостоверности знания, основанного на свидетельствах органов чувств, скептики, по Диогену Лаэртию, не допускали возможности достоверного знания и не верили в возможность рационального обоснования норм поведения. Скептики отвергали существование причины явлений, повторяя аргументы элейской школы, отвергали движение и возникновение; отрицали объективное (по природе) существование добра и зла. Объявив видимость единственным критерием истины, скептики рассматривали всех философов других направлений как догматиков и считали их глупцами. Учеником Пиррона был Тимон из Флиунта (ок. 325- 235 до н.э.), едко высмеивавший в стихах философов, не разделявших идей скептицизма. Идеи скептицизма были восприняты платоновской Средней Академией в лице Аркесилая и Новой Академией в лице Карнеада. Энесидем из Кноса (I в. до н.э.?) возродил скептицизм как самостоятельное направление, выдвинул десять т.н. скептических тропов - аргументы против возможности достоверного знания, к которым Агриппа присоединил ещё пять.
Учение античного скептицизма известно прежде всего из поздних компендиумов Секста Эмпирика (II-III вв.).
Скептицизм и агностицизм Юма Английский философ Юм (1711 - 1776). На вопрос о том, существует ли внешний мир, Юм отвечал: "Не знаю". Ведь человек не может выйти за пределы своих собственных ощущений и понять что-либо вне себя. Достоверное знание может быть только логическим, а предметы исследования, которые касаются фактов, не могут быть доказаны логически, а выводятся из опыта. Опыт же Юм трактовал, как поток впечатлений, причины которых не известны и не постижимы. Поскольку опыт нельзя обосновать логически, постольку опытное знание не может быть достоверным. То, что принято считать следствием, не содержится в том, что считается причиной. Мы лишь наблюдаем, что во времени следствие появляется за причиной, но это - чисто психологический фактор. Отсюда Юм делал вывод о невозможности познания объективного характера причинности. Он утверждал, что источником нашей практической уверенности служит не теоретическое знание, а вера (!). Так мы уверены в ежедневном восходе солнца. Эта уверенность исходит из привычки видеть данное явление повторяющимся.
Скептицизм и позитивизм Юма сказались на творениях Канта.
Мы, скептики или сторонники Юма, — говорил Шульце, — отвергаем вещь в себе, как выходящую “за пределы всякого опыта”. Мы отвергаем объективное знание.
В целом позиция скептицизма оказывается антинаучной и прорелигиозной. Не сложно догадаться, что за критикой объективного знания и апелляцией вместо теоретического знания к вере стоит религиозное мышление.
Так, “Краткий философский словарь” (Коллектив авторов каф. философии МГУ, 2001) сообщает, что
“В средневековой философии скептицизм был средством утверждения религиозной веры. Теологи доказывали, что истинность знания, даже если оно опирается на опыт и подтверждается доводами разума, относительно.”
В 18 веке скептицизм, под влиянием развития науки и методов научного познания, показавших его философскую несостоятельность, трансформируется в агностицизм.
Агностицизм
- Агностицизм является философским учением тесно связанным с философией скептицизма. Основные идеи агностицизма сформулированы в трудах Беркли, Юма и Канта.
- Агностицизм отрицает возможность познания материального, объективного мира, познание истины, отвергает объективное знание.
- По отношению к богу, агностицизм отрицает возможность “богопознания”, т.е. получения знаний (любой достоверной информации) о боге и уж тем более отрицает даже саму возможность решения вопроса о существовании бога.
“Следственный эксперимент”.
Алёша был безбожник – да не из таких, знаете, агностиков,
каких сейчас много развелось среди образованных людей,
так что уж кого и не спросишь, чуть не каждый отвечает:
“Допускаю существование Высшего Разума, но полностью
за сие не поручусь”, а самый что ни на есть отъявленный атеист.
Б. Акунин. “Пелагия и чёрный монах”.
Да, много агностиков развелось нынче среди образованных людей. (Причин, по которым это произошло, мы коснёмся чуть ниже.) Вот и в среде вновь образовавшихся атеистов появились разные только что образованные Алёши, которые взялись рассуждать о философии атеизма, будучи плохо образованы в вопросах этой самой философии. Иной раз, дело доходит до весьма комичных ситуаций, когда такие философы “допускающие существование Высшего Разума, но полностью за сие не поручающиеся” объявляют свои агностические воззрения – атеизмом, а себя – научными атеистами.
Трудно сказать, чем вызвано такое положение вещей - чистосердечными философскими заблуждениями или умышленно рациональными искажениями. Но факт остаётся фактом – многие, кто называет себя атеистами и поддерживает антиклерикальные положения, не являются атеистами в философском смысле этого понятия.
И это закономерно. Как закономерно и то, что некоторые люди, считавшие себя атеистами, присоединившись к атеистическому движению, вдруг обнаружили, что их взгляды во многом не соответствуют основным принципам атеизма. Можно даже понять недовольство этих людей и их желание навязать атеистическому движению собственные, скажем (в аспекте рассматриваемом данной статьёй) агностические взгляды.
Итак, допустим, что существует некий “Алёша”, который утверждает, что он материалист и атеист. Причём не просто атеист, а научный атеист. Это значит что, будучи материалистом, Алёша должен бы не просто отвергать веру в бога, в сверхъестественные силы и вообще всякую религию, но и утверждать отсутствие бога, доказывая его на основе научных изысканий.
Вместо этого, Алёша утверждает “что равно нельзя как доказать существование бога, так и опровергнуть его наличие”. Он и сам осознаёт, что это не атеизм а “почти что агностицизм. Его-то я и придерживаюсь”, – пишет он. “Типа вроде бы нет, но кто знает?” (“Допускаю… но полностью за сие не поручусь”.)
Наш Алёша сознательно занимает позицию философского агностицизма, т.е. в отличие от акунинского Алёши – “самый что ни на есть отъявленный” агностик.
Что же получается – с одной стороны Алёша последовательный агностик, с другой – научный атеист и материалист? Разумеется - нет. Наш следственный эксперимент однозначно показывает – испытуемый Алёша либо сам не понимает, что говорит, либо лукавит.
Материализм является самодостаточной философской концепцией и согласно упоминавшемуся нами ранее философскому словарю, отвергает философский скептицизм и агностицизм, занимая позицию гносеологического оптимизма.
Научный атеизм, имея в своей основе материализм как философскую основу и научный метод познания как инструмент, занимается как раз тем, что исходя из принципов материалистического мировоззрения утверждает реальное отсутствие бога и в противовес скептицизму и агностицизму утверждает, что любой процесс или объект может быть познан человеком.
Справедливости ради, следует заметить, что научным обязан быть лишь “научный атеизм”. А атеизм вообще не обязан быть научным и может существовать в иной форме. Если у кого-нибудь есть иные основания, чем научный метод познания, чтобы отрицать существование бога и не принимать религиозные верования – никто не мешает ему их использовать.
Вектор агностицизма.
Итак, важно отметить, что в системе современной философии человек не может быть материалистом и идеалистом одновременно. Эти два философских течения выступают, по сути, антагонистами по многим философским позициям.
Считается, что с философской точки зрения агностик находится ровно посредине между верующим и атеистом. (Обычно приводятся ссылки на рассуждения о равновероятной возможности, как существования бога, так и его отсутствия.) Агностик так же далёк от неверия в бога, как и от веры в бога. И так бы оно и было, если бы не три существенных обстоятельства.
Первое. Создатели философского агностицизма стояли на позициях субъективного идеализма, что в так или иначе, приводило их к выводу о существовании непознаваемого “сверхчеловеческого фактора”, иначе говоря – абсолюта, бога.
Второе. Отрицая возможность научного познания и существования объективного знания, агностики продвигали концепцию веры, которая, как философская категория не вызывала у них возражений. (Действительно, в рамках агностицизма нет никаких философских препятствий к тому чтобы верить в то, что невозможно познать.)
И, наконец, третье обстоятельство. Назовём его вектором агностицизма.
Для того чтобы обосновать введение такого термина, рассмотрим два общества.
Одно из них – общество типа А. В нём преобладают атеисты, а верующих явное меньшинство. Второе, общество типа В, где в тех же пропорциях преобладают верующие.
В обоих обществах присутствует некоторое количество людей, которых мы назовём агностиками. Для этих людей характерна неопределённая позиция по отношению к факту существования бога. Однако, мировоззрение каждого члена таких обществ может меняться – атеист может становится агностиком, агностик – верующим и наоборот – верующий агностиком и затем атеистом.
(Конечно, верующий и сразу может стать атеистом, а атеист – верующим, однако, логично допустить, что изменение индивидуального мировоззрения происходит не резко, а через промежуточный этап.)
Таким образом при переходе от общества типа В к обществу типа А, количество агностиков будет увеличиваться. Т.е. количество атеистов будет увеличиваться за счёт агностиков, которое некоторое время назад были верующими.
Иными словами, вектор агностицизма будет направлен в сторону светского общества. Именно это подмечает Б. Акунин, когда пишет, что среди образованных людей развелось много агностиков. Действительно, в России конца 19-ого начала 20-го века, когда православная религиозная идеология исчерпала себя и начала закономерно разрушаться, люди (прежде всего образованные) начали менять своё отношение к вопросу существованию бога
Такая же ситуация, когда общество двигалось от религиозного фундаментализма к светскому устройству существовала в Западной Европе в 18 веке. Именно в тех условиях становление философии агностицизма было направлено против господства религиозного мировоззрения. Философские работы Юма и Канта, которые для современного атеиста выглядят чуть ли не религиозными зазывалами, четверть тысячелетия назад означали кризис религиозной философии и давали шанс думающим людям выйти из парадигмы религиозного мышления.
Совсем другая ситуация возникает, когда общество из светского превращается в тоталитарно-религиозное, (или согласно нашей модели, общество типа А становится обществом типа В). Именная такая ситуация существует в России в последние 15 лет.
В этих условиях, агностицизм является проводником религиозного мировоззрения в среду атеистически настроенной части общества, а агностики – тем питательным бульоном, на котором бурно растут религии, секты, магические верования, колдуны, экстрасенсы, целители и им подобные. Пользуясь нашей терминологией, вектор агностицизма в России в конце 20 века был направлен в строну религиозного общества. А агностицизм сформировался именно как инструмент, позволяющий насадить религиозные верования того или иного формата.
Отсюда вытекает и отношение атеистов к агностицизму.
Агностицизм интересен для атеистов лишь как средство, позволяющее вывести человека из замкнутого круга религиозных представлений. Агностицизм лишь тогда является союзником атеизма, когда процветает в среде верующих; развитие агностических идей в собственно атеистической среде (например, в том или ином атеистическом обществе) означает наоборот, ослабление атеистического мировоззрения, – как в философском, так и социальном аспектах.
© Димьян 2002 Все права принадлежат Димьяну Небедному. Распространение, копирование, публикация в СМИ, переписывание от руки и чтение вслух приветствуются по Закону. (((прим. использованные в тексте данной статьи материалы доступны по текстовым гиперссылкам)))
Посмотреть и оставить отзывы (3)
Основной целью философии всегда было стремление понять, как устроен мир и какое место в нём занимает человек. При этом с античных времён мыслители задумывались о том, удастся ли человечеству когда-нибудь найти ответы на все вопросы, или же некоторые аспекты мироустройства так и останутся для нас непознанными. Ответа на этот вопрос мы пока не знаем, поэтому у каждой из версий есть свои сторонники.
Гносеологический пессимизм включает два направления:
- агностицизм – философская концепция, согласно которой мир является непознаваемым для человека, поскольку некоторые знания для него недоступны и никогда не будут доступны;
- скептицизм – концепция, подвергающая сомнению надёжность истины (то есть, саму возможность достоверно понимать, что реально, а что является вымыслом).
Сегодня мы поговорим об агностицизме. Мы подробно рассмотрим суть данного учения, историю его появления и развития, перечислим основных сторонников и детально разберём, чем оно отличается от скептицизма.
Что такое агностицизм?
Агностицизм – это философская концепция, отрицающая возможность абсолютного познания мира. По мнению агностиков, метафизическая сущность реальности принципиально непознаваема, поскольку недоступна и для эмпирического познания, и для опирающегося на него теоретического.
Согласно данной концепции, человеку недоступны достоверные и полные знания о первичной природе реальности, поскольку невозможно полностью изучить её, будучи её частью и находясь внутри. Такие мысли высказывали ещё античные философы. Так Протагор ещё в 5 веке до нашей эры высказал мысль о том, что мы не можем достоверно знать о существовании богов, поскольку это невозможно проверить.
Как самостоятельное направление агностицизм окончательно сформировался в 19 веке. Автором названия считается британский зоолог Томас Хаксли. В 1869 году он назвал этим словом позицию, которой должен придерживаться любой разумный человек в религиозной дискуссии. Этим он хотел подчеркнуть, что в спорах между религиозными людьми и атеистами обе стороны обычно демонстрируют предельную уверенность в своей точке зрения, несмотря на отсутствие удовлетворительных подтверждений.
Основные идеи агностицизма
Своим развитием агностицизм обязан большому числу мыслителей, развивавших и популяризировавших его идеи на протяжении многих столетий. Рассмотрим основные идеи агностицизма с привязкой к конкретным ученым и философам — тем, чей вклад привёл к формированию агностицизма в его современном виде:
Джордж Беркли
При этом в сознании человека понимание окружающего мира присутствует лишь в той форме, в которой оно было воспринято. Следовательно, познание объективной реальности не может быть абсолютным, поскольку оно ограничено возможностями и искажено особенностями человеческого восприятия.
Дэвид Юм
При этом он не призывает к тотальному скептицизму, а лишь показывает, что необходимо учитывать несовершенство доступных нам методов познания. Все знания достигаются за счёт эмпирического и теоретического познания. Иными словами, процесс познания всегда подразумевает некие предположения и допущения, многие из которых невозможно достоверно доказать или опровергнуть.
Иммануил Кант
Герберт Спенсер
Спенсер отмечает, что это является главным инструментом религий, которые используют всевозможные домыслы и иносказания, чтобы создать иллюзию понимания. При этом утверждения, постулируемые религией, невозможно проверить в силу всё тех же ограничений человеческого разума.
Таким образом, одно из ключевых утверждений агностицизма Спенсера состоит в том, что человек ничего не может знать достоверно о Боге и других сверхъестественных явлениях, которые невозможно изучить опытным путём.
Зарождение и развитие агностицизма
Как было отмечено выше, первые аргументы в пользу агностицизма высказывали ещё античные философы, приверженцы скептицизма. Их главным аргументом было несовершенство имеющихся у человечества знаний, которые постоянно менялись и пересматривались. В связи с этим скептики отказывались считать истинными любые существующие знания, релятивизировали их (релятивизм — это философская концепция, утверждающая относительность, условность и субъективность человеческого познания), утверждая, что они отражают не объективную реальность, а доступные методы познания.
В относительно современной форме основные идеи агностицизма сформулировал Джордж Беркли. Он утверждал, что человек не способен выйти за пределы собственного чувственного познания, а значит, и полное понимание объективной реальности ему недоступно.
Значительную роль в развитии учения сыграл анализ рассуждений Виктора Кузена о природе Бога и её познаваемости, который опубликовал в 1829 году Уильям Гамильтон. Впоследствии многие из мыслей, высказанных в этой работе, повторял один из главных представителей агностицизма Герберт Спенсер.
Основываясь на идеях Канта, Гамильтон считал, что все знания, которыми может обладать человек, основываются на субъективном опыте. И знание, находящееся за пределами опыта, всегда будет оставаться для человека антиномичным (антиномия – ситуация, при которой два взаимно противоречащих утверждения выглядят одинаково обоснованными с точки зрения логики).
Отличия агностицизма от скептицизма
Первыми идеи агностицизма начали высказывать античные скептики, поэтому можно считать, что он происходит от скептицизма. И всё же разница между ними довольно существенна, поэтому отождествлять их или считать одно частью другого нельзя.
Скептицизм исходит из того, что невозможно достоверно понимать, какие знания соответствуют объективной реальности, а какие нет. Агностицизм допускает такое понимание, но при этом считает ограниченной саму способность человеческого разума к познанию метафизических основ реальности. Таким образом, агностицизм ограничивает потенциальные возможности познавательных процессов, тогда как скептицизм, по сути, подвергает сомнению их ценность.
Хаксли подчёркивал, что по мере развития наук границы познания расширяются, но какие-то вопросы всегда остаются за пределами этих границ и, судя по всему, многие будут оставаться там всегда. В частности, с точки зрения Хаксли, невозможно достоверно подтвердить или опровергнуть существование Бога и других сверхъестественных сущностей.
В этом плане разница между агностицизмом и скептицизмом заключается в том, что первый подразумевает четкое понимание того, где проходят границы достоверных знаний, тогда как второй вообще отрицает возможность отличать достоверные знания от недостоверных.
Заключение
Агностицизм представляет собой философскую концепцию, основной тезис которой гласит, что мир непознаваем для человеческого разума и люди не могут понять действительную природу реальности в силу ограниченности своего восприятия. Одно из ключевых утверждений заключается в том, что нам недоступно достоверное знание о существовании Бога. Иными словами, мы не можем ни утверждать, ни отрицать существование божественных проявлений.
В связи с этим агностицизм, в частности, отказывает любой религии в статусе достоверного знания. На протяжении многих веков это служило причиной жёсткой критики данной концепции. Однако и сегодня она продолжает существовать. При этом на данный момент сформировалось три ветви: философский, научный и религиозный агностицизм. Каждая из этих ветвей постулирует и аргументирует ограниченность возможностей познания в соответствующей области.
Читайте также: