12 разгневанных мужчин читать книгу онлайн кратко
Обновлено: 05.07.2024
- Господа, в наших руках судьба России!, - председатель КС обвел тяжелым взглядом своих коллег по защите Конституции. – Только что наша бывшая космонавт Терешкова предложила вернуть девственность нашему Президенту и обнулить ему срок. Президент в ответ сделал пас нам и предложил сделать взвешенное и верное решение. Я думаю, что вы понимаете, что он имел в виду.
- Лучше бы она сама себе вернула девственность, - заметил один из судей завернувшись в мантию. Столько лет мы ничего не делали, и тут на тебе бабушка Юрьев день. И что Президент не мог это сделать сам? Народ бы поддержал как всегда. На хрена нам такая ответственность?
- Президент хочет сделать процедуру своего помазания на царство легитимным, - объяснил Председатель КС. – И я думаю, что все здесь помнят, кто нас на эти посты назначал!
- Да, помним, помним. И всегда знали, что рано или поздно придется отрабатывать. Но уж больно все было сделано в лоб. Слишком нагло. Как раньше. Ткачиха с трибуны вносит предложения государственной важности… А ведь с юридической точки зрения – это государственный переворот!
- Никто вам здесь и не предлагает рассмотреть ситуацию с юридической точки зрения, - вмешался в дискуссию Председатель КС. – Или мы поддерживаем нашего Президента, или ищем какой-то другой способ обслуживать наши кредиты и ипотеки. В том числе взятые в иностранной валюте!
- Нет, ну, конечно, поддерживаем. Тут про это никто и не спорит. Но как-то хочется взять больничный на время обсуждения.
- Лучше сразу в гроб. Короче, пацаны. Хозяин хочет, чтобы мы тут не ерепенились. И новичок еще никто не отменял. Свалят потом на коронавирус и концы в воду. Так, подписываем, подписываем. В конце концов и до нас возвращали девственность. Не мы первые. Есть с кого брать пример!
Как оказалось, имя Поля Чапина и его хитроумные идеи о том, что можно мстить в полной мере и избежать расплаты за содеянное, все равно привлекли бы наше внимание вскоре после их появления. Но в полдень этой пятницы сочетание ноябрьского дождя и отсутствия выгодного дела привело нас к прологу, к драме, которая вот-вот готова была начаться.
Вульф пил пиво и рассматривал изображения снежинок в книге, которую ему кто-то прислал из Чехословакии. Я проглядывал утренние газеты, перепрыгивая с одной страницы на другую. Я читал эту газету еще за завтраком, затем в одиннадцать часов, и сейчас, в разгаре дождливого дня, я еще с ней. Я не терял надежды отыскать две-три статьи, которые могли бы дать пищу для моего ума, потому что мне стало казаться, что мозг мой стал усыхать.
Конечно, я читаю и книги, но только я никогда еще не получал ни от одной из них настоящего удовлетворения, меня никогда не покидает чувство, что в них нет ничего живого, все мертво, все ушло. В чем же их польза? С таким же успехом вы можете попытаться развлечься на пикнике, устроенном на кладбище.
Однажды Вульф спросил у меня, какого дьявола я притворяюсь, что читаю книгу, и я ему ответил, что делаю это исключительно из соображений культуры. На что он сказал, что мне следовало бы воздержаться от подобного труда, ибо культура подобна деньгам: легче всего приходит к тому, кому она менее всего нужна.
Так или иначе, поскольку газету я уже успел просмотреть дважды, то она была немногим лучше книги, и я держал ее в руках только для того, чтобы у меня не слипались глаза.
А вслух я сказал:
– Вам нельзя засыпать, сэр. Это было бы непростительным легкомыслием. Вы замерзнете до смерти.
Вульф перевернул страницу, не обращая на меня внимания.
– В посылке из Каракаса от Ричардса не хватает двадцати луковиц. Раньше за ним такого не водилось.
Опять без результата.
– Фриц сказал, что индейка, которую нам прислали, слишком стара, чтобы ее жарить; она будет жесткой, если ее часа два не потушить, что, по вашему мнению, ослабляет аромат. Так что индейка по сорок одному центу за фунт будет испорчена.
Вульф перевернул еще одну страницу. Я внимательно посмотрел на него и спросил:
– Вы видели в газете заметку о женщине, имеющей обезьянку, которая спит в изголовье ее кровати, обвив хвостом ее руку? И еще одну про мужчину, нашедшего на улице ожерелье и возвратившего его владелице, а та обвинила его в краже двух жемчужин из ожерелья и добилась его ареста? Не заметили ли вы еще одну – о субъекте, что давал показания по делу о непотребной книге? Адвокат спросил его, какую цель он преследовал, сочиняя данное произведение, и он ответил, что он совершил убийство, а все убийцы обязательно говорят о совершенном преступлении, и, может, это его форма исповеди? Я все же не уразумел точку зрения автора. Если книга грязная, то она грязная, и не все ли равно, почему она создана такой? Адвокат же уверяет, что если писатель преследовал благородную цель, то непристойность его творения не идет в счет. С таким же успехом можно утверждать, что если моей задачей является попасть камнем в пустую консервную банку, то нельзя винить меня за то, что я при этом выбью вам глаз. Можно также сказать, что если моей целью является покупка для моей старой бедной бабушки шелкового платья, то не имеет никакого значения, если для этого я ограбил кассу Армии Спасения. Вы можете сказать…
Я таки достал его. Он не поднял глаз от страницы, его голова не шевельнулась, массивный корпус оставался неподвижным в специально для него сделанном кресле, но я отлично видел, как зашевелился его правый указательный палец, и я знал, что его допек.
Я поднялся со стула, бросил газету на середину своего стола, повернулся кругом и… опять сел.
– Что вам не понравилось в моих аналогиях? – спросил я.
Вульф перевернул страницу.
– Скажем, – пробормотал он терпеливо, – что в подборе аналогий ты не имеешь себе равных. Пусть так.
– Хорошо, согласен. Я вовсе не стремился затеять ссору, сэр. Просто я нахожусь в очень напряженном положении: я никак не могу изобрести третий способ скрестить ноги. Вот уже больше недели я занимаюсь этой проблемой.
Внезапно у меня в голове мелькнула мысль, что Вульфа нельзя привлечь к этой проблеме, поскольку его ноги были до того толсты, что их вообще нельм было скрестить. Но из тактических, соображений я решил этого не упоминать.
Я вернулся к газетной статье.
– Этот тип, что давал вчера показания на свидетельском месте, наверняка чокнутый. Он заявил, что совершил убийство, а поскольку все убийцы хотят исповедоваться, то он и написал книгу, изменив в ней имена и место действия, характеры и обстоятельства, чтобы исповедуясь, не подвергать себя опасности.
Судья попался остроумный и саркастический. Он заявил, что, хотя этот тип и является изобретателем историй, в суде ему не следует пытаться работать судебным шутом. Спорю, что и адвокаты здорово над этим смеялись!
А вот автор статьи утверждает, что это не было шуткой, книга была написана именно с такой целью, налет же несоответствия жизни в ней – чистая случайность или камуфляж. В действительности, он ухлопал человека. В итоге судья назначил ему штраф пятьдесят долларов за оскорбление суда и выпроводил его с места свидетеля. Полагаю, что он псих? Как по-вашему?
Бочкообразная грудь Вульфа поднялась и опустилась в шумном вздохе, он вложил в книжку закладку, захлопнул ее, положил на стол, после чего откинулся на спинку кресла и спросил, мигнув дважды:
Я подошел к своему столу, взял газету и раскрыл ее на нужной странице.
Вульф поджал губу.
Вульф вздохнул и стал подниматься с кресла.
– Благодарение Богу, – ворчливо сказал он, – время избавляет меня от твоих дальнейших аналогий и противоречий.
Часы на стене показали без одной минуты четыре – его время идти в оранжерею.
Встав, он одернул края жилета, но, как обычно, не сумел полностью закрыть обтянутый ярко-желтой рубашкой живот и двинулся к двери.
На пороге он остановился.
– Возможно, что он не сможет этого сделать, так как книга изъята из продажи вплоть до вынесения судебного решения.
– Ерунда! Поговори с Марджером. Для чего существуют запрещения, как не для популяризации литературы?!
Перед нами одна из главных книг немецкой классической философии конца восемнадцатого века и один из главных фильмов американского классического кино конца пятидесятых. Несмотря на время, которое их разделяет, можно предположить, что фильм все-таки посмотрело больше людей, нежели нашлось усидчивых субъектов с мужеством, потребным для того, чтобы начать и кончить книгу; но всё это совсем не критично: в какой-то мере сценарий Реджинальда Роуза воспроизводит Иммануила Канта.
Таким образом, в фильме присутствуют как бы четыре ряда персонажей. Во-первых, это сам мальчик, которого мы видим лишь однажды вначале картины. Он олицетворяет собой некую Истину, её и должны определить присяжные. Во-вторых, это улики или вещественные доказательства. От их трактовки также зависит исход дела. В-третьих, это два свидетеля (только женщина по её словам видела сцену непосредственно). Свидетели являются промежуточным звеном между присяжными и уликами, поскольку со своей стороны по-своему их трактуют. И, наконец, последний, четвёртый ряд персонажей – 12 присяжных. Как мы видим, каждый следующий ряд зависит от предыдущего и только лишь улики непосредственно связаны с событием. Само событие поэтому опосредованно уликами, фактами (например, мальчик судим с 10 лет) и свидетелями.
Всякое наше познание начинается с опыта. Предметы действуют на наши органы чувств и таким образом даются нам. Всё чувствующее называется созерцанием. Однако чувственное созерцание направлено не на предметы как таковые, а на то, как эти предметы нам являются, т.е. на явления или феномены. Поэтому всё, что мы можем познать, ограничивается лишь явлениями (вся материя есть substantia phaenomenon) . Если перенести эту логику на фильм, то можно утверждать, что цель присяжных – на основании явлений, познанных своим чувственным созерцанием, прийти к Истине. Однако как таковые предметы не познаваемы (они ноумены а не феномены), что делает их обманчивыми. Всё, что опосредует убийство – факты, улики, свидетели – непознаваемые ноумены, вещи-в-себе. Но они как-то нам явлены и даны органами чувств. Возможности эмпирического познания самого убийства (основанного на опыте) у присяжных нет – убийство свершилось, и никто из них не был рядом – поэтому их вердикт будет априорным, а стало быть, они будут изучать лишь возможность убийства и искать такие объективные условия, которые бы согласовались с ним.
Номер 8, опасаясь быть предвзятым, приводит исключительно аналитические суждения и несколько расширяет понятие подсудимого: мальчику 18 лет; его пинали всю жизнь; он родился в приюте, пока отец отбывал срок за подлог; каждый день он получал по голове… Аргументация остальных присяжных синтетическая, они прибавляют к понятию всё, что считают нужным. Подобным образом к субъекту камень можно приладить такие предикаты как стеклянный, зеленый, ватный и т.п. Остальные: суд был честным, ему ещё повезло; это прирожденные вруны; обратное не доказано; старик, живущий внизу слышал шум, похожий на драку; рассказ мальчишки неправдоподобен; женщина увидела, как этот маленький негодяй вонзает нож в грудь отца; в семь отец и сын дрались…
Итак, чтобы продвинуться дальше, мы должны рассмотреть сам рассудок, чтобы изучить возможности априорных понятий. Фильм прекрасно структурирован, так что его легко разбить на серии дискуссий. Первая начинается с того, как Номер 8 говорит, что мальчик невиновен, после чего 11 человек пытаются убедить его в обратном. Практически все их аргументы по делу касаются условий, в которых вырос подсудимый, так сказать, ищут корень проблемы в его воспитании. После короткой интермедии начинается второй раунд: Номер 8 приводит следующие аргументы: свидетели могут ошибаться, а нож – это совпадение. Один из присяжных (клерк) говорит о ноже как о веской, почти неопровержимой улике: нож необычен, его не достанешь абы где, продавец лавки утверждал, что именно его у него купил мальчик, а его друзья опознали орудие. Сомнительно, тем более, что парень говорит, будто нож выпал, когда он ушёл в кино. Парировать приходится клерку – самому серьезному и рассмотрительному присяжному. Модальность его утверждения – аподиктическая, то есть, не вызывающая сомнений: возможность убийства именно мальчишкой мыслится как необходимость. Тут Номер 8 достаёт из кармана точно такой же нож, который он купил за два доллара в двух кварталах от дома мальчика. Это вызывает неподдельное удивление у всех 11-ти присяжных; потом следует ещё одно тайное голосование, где к восьмому присоединяется ещё один человек: процесс переоценки материалов начался.
1) касается предметов созерцания (в нашем случае это интерпретация улик)
2) а второй – касается существования этих предметов в отношении друг к другу или рассудку (в нашем случае это отношение улик и показаний свидетелей)
Случай с ножом относился к первому разделу, однако никаких положительных результатов эти рассмотрения не дают: любой исход по-прежнему мыслится в категориях лишь возможности. Однако это уже относительный прогресс, поскольку до этого, скажем, клерк, был уверен в том, что это именно тот нож: уверенность как видно, необоснованна.
Далее следует очередной виток противостояний. Теперь внимание присяжных сосредотачивается на свидетелях. Следует серия рассмотрений, в которых есть существенные противоречия, почему-то незамеченные в суде. По сути, идет рассмотрение существования предметов в отношении к показаниям свидетелей. Так, старик, живущий внизу, ровно в 12:10 слышал крик, а женщина синхронно видела сцену убийства сквозь окна проходящего мимо поезда. Подозрение вызывает тот шум, который доставляют подобные поезда: никакого крика услышать при нём невозможно, тем более, что он грохочет секунд 10. В парадигме старик-шум намечается несоответствие. Оно вполне может быть лжесвидетельствованием старика: пожилой житель трущоб только сейчас почувствовал свою полезность и решил этим злоупотребить. Это замечает, между прочим, самый пожилой присяжный, несомненно, отождествляя себя с ним, вернее, применяя возможность своего опыта к опыту старика.
Кроме того, было замечено ещё одно противоречие: старик слышал шум сверху, находясь в спальне. Он должен был пройти от спальни до двери, открыть её, пройти по холлу, заглянуть за ещё одну дверь и увидеть убегающего мальчишку. Присяжные поставили эксперимент, согласно которому шаркающий старик никогда не смог бы проделать это расстояние в 12 футов за заявленные вначале 15 секунд: его показания ложны.
Ещё одна интермедия происходит перед финальной дискуссией, когда начинается дождь; между тем, половина присяжных уже на стороне Номера 8. Далее внимание сосредотачивается на самом подсудимом. Он не помнит актёров фильма, на который якобы ходил, скорее из-за стресса, вызванного гибелью отца и срочным допросом. Это относится к первому разделу категорий, который как мы выяснили, ничего нам ещё не даёт, поскольку суждения будут по необходимости синтетическими и не аподиктическими. Прогресс достигается за счёт рассмотрения соотношения предметов (фактов) и их интерпретаций свидетелями; пойманное несоответствие будет говорить о лжесвидетельствовании последних. Забегая вперед, скажем, что вердикт невиновен, вынесенный единогласно и на основе фактов, не является, однако, аподиктическим доказательством невиновности мальчика; дело пришло лишь к тому, чтобы констатировать, что для справедливого обвинения в убийстве ему не хватает улик и доказательств, а те, что есть, противоречивы и не соответствуют сами себе.
Так, показания женщины опровергаются тем, что она, возможно, носит очки, поскольку постоянно трёт себе переносицу, но не хочет их надевать, чтобы не портить внешний вид. Говорить, что она видела что-то конкретное через окна поезда, когда зрение не в норме, конечно, нельзя. Единственным тяжеловесным доказательством является то, что удары ножом отцу нанесены слишком высоко, чтобы это мог сделать его сын. В запале драки такое не сделаешь, тем более что пружинный нож обычно используется для ударов снизу вверх, а не берется за рукоятку как ледоруб.
Как видно, никакой из аргументов не доказывает невиновность или виновность мальчика: даже если свидетели признают, что ничего не видели, именно доказательств в его пользу нет. Поскольку факты, опосредовавшие собой событие сомнительны, они не обладают достаточной степенью однозначности; имеет смыл говорить о парадигме присяжные-Истина, то есть, судить напрямую.
Её тезис: Причинность по законам природы есть не единственная причинность, из которой можно вывести все явления в мире. Для объяснения явлений необходимо ещё допустить свободную причинность.
Её антитезис: Нет никакой свободы, все совершается в мире только по законам природы.
В нашем случае речь будет идти о необходимости убийства, совершённого мальчиком (т.е. свободе быть убийцей).
Тезис: Мальчик не обязательно убийца, поскольку он не обязательно связан с обстоятельствами преступления. Необходимо допустить, что оно было совершено кем-то кроме него.
Антитезис: Нет никаких условий, чтобы мальчик не оказался убийцей, все возможные свидетельства говорят против него.
Мы подходим к тому, чтобы констатировать, что присяжные выполнили свою цель по разысканию априорного синтетического суждения: обезоружив все противоречия, так неумело пропущенные защитой, они не нашли таких объективных условий, которые бы с достоверностью согласовались бы с причастностью мальчика к убийству. Все 12 присяжных заседателей в результате признали, что мальчик невиновен только лишь потому, что никакая из улик не говорила об этом непосредственно; если бы такую скрупулезную работу Разума провела защита подсудимого во время суда, то его вердиктом стало бы: "не виновен, в отсутствии доказательств преступления". Вполне заслуженно фильм можно похвалить за кантианскую здравость мысли, которой так не хватает тем, кто препоручает себе надзор над логикой, истиной, здравым смыслом, ну и, конечно же, чужой жизнью.
Признаком качественного, хорошего кино являются не денежные сборы и рекламная популярность, и даже не полученные престижные награды, но идеи и мысли, которые его авторы передает посредством кинопленки. Именно к этой категории относится фильм "12 разгневанных мужчин" в постановке Сидни Люмета, снятого на студии Orion-Nova Productions. На экраны картина вышла в 1957 году и практически сразу же завоевала любовь зрителей и одобрительные рецензии кинокритиков.
Режиссер Сидни Люмет
На сегодняшний день фильм "12 разгневанных мужчин" по праву носит звание классики современного кинематографа. А 60 лет назад для молодого режиссера Сидни Люмета создание картины подобного рода было довольно большим риском, тем более что для него это была дебютная работа. Однако Люмет не был совсем уж новичком. С конца 40-х годов он снимал сериалы для телевидения, но именно эта работа стала для него знаковой и сразу же сделала Сидни признанным мэтром режиссуры. Три номинации на "Оскар", победа "Берлинале", премия BAFTA в категории лучший актер и т.д. В общей сложности – 9 номинаций и 16 наград! Какой еще дебютант может похвастаться подобным успехом?
За основу фильма была взята одноименная пьеса Реджинальда Роуза. Произведение уже было известно зрителю по телевизионной и театральной постановкам. Одну из главных ролей исполнил актер Генри Фонда, который в то время был уже достаточно знаменит. Остальных персонажей сыграли менее популярные, но не менее талантливые актеры.
На первый взгляд сюжет абсолютно незамысловатый: 12 присяжных заседателей должны вынести единогласное решение по делу об убийстве. В преступлении обвиняют парня, выросшего в неблагополучном районе и убившего, по словам свидетелей, своего отца. Так, волею случая, в душной комнате оказались двенадцать совершенно разных мужчин. И на первый взгляд судьба подростка предрешена, ведь улики, казалось бы, совершенно неопровержимы. Да и участники процесса надеются разойтись по домам уже после первого голосования. Но именно оно и показало, что не все так однозначно.
Один из присяжных не согласился с мнением большинства, что вызвало удивление и негодование остальных. Какие могут быть сомнения? Ведь вина практически доказана! И теперь всем из-за одного "неуверенного" придется провести в душной комнате несколько часов, чтобы прийти к общему решению. А каждого из них за стенами суда ожидают занятия куда более интересные, чем обсуждение судьбы какого-то италоговорящего подростка.
Практически все действие картины происходит в комнате, а конкретно за столом, где происходит обсуждение сложившейся ситуации. Лишь изредка кто-то из героев подымается, чтобы выкурить сигарету или посмотреть в окно. В помещении душно, ведь на улице лето, да к тому же собирается гроза. Присяжные потеют, нервничают и чувствуют себя очень неуютно. И зритель буквально кожей ощущает, как от эпизода к эпизоду атмосфера в комнате становится все более накаленной.
Фильм Люмета во многом экспериментальный. Он сумел подняться над временем и внести в картину элементы не свойственные для киноиндустрии середины ХХ века. Примечательно, что на протяжении всей картины главные герои не имеют имен. И это было сделано намеренно. На кастинге они так и именовались: член жюри №1, №2, №3 и т. д. Хотя зрителю предоставляется практически исчерпывающая информация о каждом из них – чем занимается, какая семья, какой характер и жизненная позиция. И каждый персонаж важен: он в определенный момент влияет на ход событий. Лишь в конце картины двое героев называют свои имена.
Заслуживает особых комплиментов работа оператора Бориса Кауфмана. Во-первых, учитывая, что съемки проходили в настоящей комнате для совещаний жюри присяжных, добиться качественной картинки было весьма сложно. Но Кауфману это удалось. Фильм не выгладит как театральная постановка, перенесенная на экран. Этого удалось достичь путем изменения ракурса съемки каждой из 365 сцен. Кроме того в начале фильма, камера как будто смотрит на все происходящее сверху. Такой угол обзора визуально добавляет пространства в небольшую комнату. Постепенно камера снижается, и начинает казаться, что комната уменьшается и героям фильма становиться тесно. Этот прием позволяет визуально подчеркнуть нарастающее напряжение между героями картины.
Перед началом съемок режиссер в течение двух недель проводил репетиции. Это позволило снять весь полуторачасовой фильм за двадцать один день. Генри Фонда в этом проекте выступал не только как актер, но и как продюсер, первый и последний раз за всю свою кинематографическую карьеру. Интересным является тот факт, что двое актеров Джозеф Суини и Джордж Восковец уже играли тех же персонажей в телевизионной постановке. Самыми яркими среди оппонентов героя Фонды считаются футбольный тренер (Мартин Бэлзам), работающий в престижной спортивной школе, и присяжный №3, блистательно сыгранный Ли Коббом. Этот персонаж сам глубоко переживает личную драму и поэтому до последних минут яростно не хочет признавать невиновность обвиняемого.
И хотя в картине нет экшена, фильм получился динамичным и увлекательным. Зрителю ни на минуту не становиться скучно. И в этом немалая заслуга драматурга Рэджинальда Роуза. Ведь основная динамичность ленты достигается за счет диалогом героев, а они прописаны настолько грамотно и вдумчиво, без лишнего морализаторства, что овладевают вниманием зрителя с первых кадров. И не зря одна из трех номинаций на Оскар была за "Лучший адаптированный сценарий".
Многие отмечают, что финал фильма становится понятным уже после первых десяти минут просмотра. Но это не имеет существенного значения. Основное достоинство картины в том, как мастерски режиссер и актеры сумели передать эту психологическую и остро-драматическую историю. А такое могут только профессионалы высшего уровня.
Мнение о фильме команды PROFVEST Тарас – "12 разгневанных мужчин – выдающийся фильм. Сейчас такие фильмы увидишь редко. Это прекрасное доказательство, что для того, чтобы фильм был замечательным, не нужны обширные пейзажи, сложные костюмы или дорогие спецэффекты – достаточно просто превосходной актерской игры. Так мастерски создать фильм – нужно постараться!"
Виктор – "Черно-белое кино. Никаких спецэффектов. Никаких трюков. Но невероятно острый сюжет и мастерская игра актеров. "12 разгневанных мужчин" — бесценное кино потрясающего режиссера. Настолько изящно показать, что у каждого своя правда, что все мы можем быть наивны и не правы, и что только в споре рождается истина. Определенно эта задача для самых настоящих профессионалов. Только не смотрите фильм "12" с Михалковым – пожалейте свое время, оригинал не удалось переплюнуть еще никому".
Анна – "Прекрасный фильм. Нет, исключительно прекрасный фильм! Генри Фонда и Ли Дж. Кобб своими проникновенными репликами сделали "12 разгневанных мужчин" легендарным фильмом. А что действительно впечатлило, так это операторская работа – движения камеры предали фильму максимальную напряженность, заставляя побыть в шкуре 13 "разгневанного мужчины". Сомнения – страшная вещь все-таки ))".
Влад – "Что тут сказать? Однозначно 10 из 10! Фильм меня просто потряс. Здесь нет ничего лишнего: отличный сценарий, великолепные актеры, интересный сюжет. Просто шедевральный фильм, который обязан увидеть каждый, кто даже не знаком с правосудием, ведь суть тут абсолютно в другом. Обязательно рекомендую к просмотру :)".
Никита – "Этот фильм — одно из немногих поистине выдающихся произведений мирового кинематографа! Ясно, что здесь упор на эмоции, на борьбу характеров, борьбу идей, и такой фильм не призван просто развлечь, а именно задуматься, поразмышлять, какова сила убеждений. "12 разгневанных мужчин" – тот из немногих фильмов, что обнажает сущность человека, и над этим всегда интересно наблюдать (как на себя со стороны)".
Тарас С. Частный инвестор, предприниматель, блогер. Инвестирую с 2008 года. Зарабатываю в интернете на высокодоходных проектах, криптовалютах, IPO, акциях и других активах. Со-владелец нескольких ресторанов и сети магазинов электронной техники. Консультирую партнеров, делюсь опытом.
Присоединяйся в Telegram-канал блога со свежими новостями. Чат с консультантом в Телеграм.
Читайте также: