Стратегия военной безопасности сша кратко

Обновлено: 05.07.2024

В статье проведен анализ основных положений военных доктрин двух мировых сверхдержав: США и КНР. Показаны сходства и различия в подходах к планированию и организации деятельности по военному строительству, а также подходы к анализу и оценке угроз военной безопасности.

Военная доктрина США

Военная доктрина США как система официальных взглядов (установок), определяющих основы обеспечения военной безопасности государства и использования вооруженных сил для достижения национальных целей и продвижения национальных интересов, раскрывается в документах, издаваемых президентом, министром обороны и председателем КНШ, а также в заявлениях и практических действиях американского военно-политического руководства, отражающих его военно-политический курс, военную стратегию и стратегию развития вооружённых сил.

Военно-политический курс США разрабатывается и реализуется на основании предпосылки о том, что США являются и в обозримой перспективе должны оставаться единственной военной и экономической сверхдержавой, глобальным лидером, имеющим право единолично формировать такие условия международной обстановки, которые бы в максимальной степени способствовали продвижению ключевых интересов Вашингтона в различных регионах мира.

Соединенные Штаты активизируют усилия, направленные на всестороннее укрепление своих позиций на постсоветском пространстве за счет переориентации республик бывшего СССР на Вашингтон как на основного и наиболее выгодного партнера в важнейших областях. Администрация США полагает, что в условиях сохранения традиционно тесных торгово-экономических связей стран СНГ с Россией приоритетное развитие диалога с ними в сфере борьбы с терроризмом, обороны и безопасности позволит США обеспечить свою вовлеченность в региональные процессы и таким образом оказывать непосредственное влияние на их развитие.

В Европе основные усилия Соединенных Штатов в настоящее время сосредоточены на сохранении за собой ведущей роли в формировании системы коллективной безопасности в регионе, центральным компонентом которой должен оставаться Североатлантический союз. Вашингтон пытается блокировать любые возможности предоставления европейским странам широкой самостоятельности при решении военно-политических вопросов и создании автономных от НАТО региональных военных структур. США настойчиво проводят политику, направленную на дальнейшее расширение Североатлантического альянса, пытаются обеспечить привязку европейских стран к инфраструктуре блока, упрочить их зависимость от НАТО, и, в частности, от США в сфере военно-технического сотрудничества.

В Азиатско-Тихоокеанском регионе основными союзниками Соединенных Штатов остаются Япония и Республика Корея. Главными направлениями военной политики США в АТР являются укрепление лидирующих позиций в этом районе мира, сохранение американского военного присутствия, расширение доступа ВС США к элементам инфраструктуры государств региона, предотвращение распространения оружия массового поражения.

На Ближнем Востоке главные задачи Соединенных Штатов состоят в защите своих военно-стратегических и экономических интересов, обеспечении безопасности морских и воздушных коммуникаций. Вашингтон, используя политические и экономические рычаги давления на Израиль и арабские страны, намерен добиваться от них содействия в разрешении палестино-израильского кризиса по выгодному для себя сценарию.

В Африке и Латинской Америке администрация США намерена продолжать курс на сохранение контроля за внешней и внутренней политикой стран этих регионов путем использования экономических рычагов, дипломатического нажима и прямого силового давления в интересах закрепления здесь своего влияния и защиты американских интересов в военно-политической, энергетической и торгово-экономической областях.

По взглядам американского военно-политического руководства, в обозримой перспективе применение вооруженных сил США будет осуществляться с привлечением войск (сил) союзников. При этом Соединенные Штаты будут самостоятельно определять цели войны и, исходя из них, формировать коалиции.

Традиционные военные угрозы, обусловленные наличием у других государств регулярных вооруженных сил, оснащенных и подготовленных для ведения полномасштабных военных действий на земле, в воздухе и на море;
Иррегулярные угрозы, исходящие со стороны иррегулярных вооруженных формирований стран и негосударственных субъектов, использующих такие методы, как терроризм и партизанские действия для нейтрализации преимуществ вооруженных сил США или осуществляющих преступную деятельность (пиратство, наркоторговля) для дестабилизации региональной безопасности;
Катастрофические угрозы, к которым относятся приобретение и использование ОМП государствами или негосударственными субъектами. По американским оценкам, эти угрозы исходят от растущего количества враждебных режимов и террористических групп, стремящихся к обладанию и применению ОМП;
Подрывные угрозы, которые обусловлены возможностью использования другими странами новых технологий (нано-, кибер- и космических, оружия направленной энергии и т.д.) для нивелирования военного превосходства США. Среди стран, которые в перспективе смогут оспорить американское превосходство в военной сфере, рассматривается, прежде всего, Китай. К державам, способным сменить свое отношение к США на враждебное и в перспективе эффективно им противодействовать, американское военное руководство также относит Россию и Индию.

Применение ВС США в XXI веке будет иметь следующие основные характерные черты: тесное взаимодействие на всех уровнях; нацеленность на достижение результативности; формирование единого информационного пространства; высокая огневая мощь и точность поражения целей; мобильность экспедиционных формирований ВС; использование превосходства в космосе; возможность применения ядерного оружия.

На ближайшие десятилетия основные усилия в военном строительстве США будут сосредоточены на совершенствовании оснащения ВС и их подготовке к боевому применению без полномасштабного мобилизационного усиления.

Стратегия развития вооруженных сил. Американское военное руководство, признавая, что ВС США остаются сильнейшими в мире, не исключает возможности появления противников, которые, используя новые подходы к ведению вооруженной борьбы, смогут нейтрализовать это превосходство, что подорвет лидирующее положения США в мире. В связи с этим осуществляется наращивание военного потенциала США в рамках так называемой трансформации вооруженных сил. При этом главное внимание уделяется комплексной реализации новой военной стратегии и новых концепций строительства и боевого применения ВС, нацеленных на укрепление военного превосходства США и возможностей по защите страны от асимметричных угроз с использованием превентивных действий.

Создание необходимого для реформирования вооруженных сил научно-технического потенциала планируется осуществлять путем развития и внедрения новых технологий, способствующих достижению целей национальной военной стратегии США и реализации перспективных концепций применения ВС.

В целом военно-политическое руководство США стремится не только добиться подавляющего военно-технического превосходства над потенциальными противниками, но и иметь такое же превосходство по отношению к своим стратегическим союзникам и странам-партнерам. Следствием этого может стать дальнейшее повышение значимости военной силы в достижении целей внешней политики США, что в перспективе может стать основным фактором, определяющим формирование военных угроз Российской Федерации.

Военная доктрина КНР

При оценке степени внешней военной угрозы ВПР КНР исходит из того, что роли стран и соотношение сил в мировой политике не остаются постоянными, поэтому следует быть готовыми к любому изменению международной обстановки, в том числе – в неблагоприятном для Китая направлении.

нерешенность Тайваньской проблемы;
потенциальную возможность прямой внешней агрессии вследствие территориальных споров между КНР и соседними государствами, а также вовлечение ВС США и Японии в вооружённый конфликт в зоне Тайваньского пролива;
высокую степень вероятности решения проблем на Корейском полуострове силовыми методами;
стремление ВПР США и его союзников к сдерживанию Китая за счет укрепления существующих и создания новых блоковых структур антикитайской направленности;
распространение ядерного оружия, постепенную милитаризацию космического пространства;
активизация международного терроризма, религиозного экстремизма и национального сепаратизма.

Российская Федерация на современном этапе развития рассматривается высшими политическими лидерами страны как долгосрочный стратегический партнер, однако не отрицается то, что по мере восстановления былого влияния РФ на мировой политической арене возможно как непрямое, так и открытое противостояние двух стран.

Анализ тенденций развития мирового сообщества с середины 80-х годов прошлого столетия до наших дней позволяет ВПР КНР сделать вывод о малой вероятности возникновения крупномасштабной войны с участием Китая. В ближайшей и среднесрочной перспективе, при сохранении существующих тенденций развития военно-политической обстановки в регионе, оно рассматривает возможность развязывания локального вооружённого конфликта высокой интенсивности против противника, обладающего технологическим превосходством.

Китайские военные аналитики подразделяют локальные войны на большие, средние и малые. Под большой локальной войной понимается ведение боевых действий нескольких государств в пределах одного-двух ТВД. Средняя локальная война – ведение боевых действий на одном или нескольких операционных направлениях в пределах одного ТВД. Малая локальная война – боевые действия двух государств в приграничных районах с ограниченным количеством войск (сил).

Военно-политическое руководство Китайской Народной Республики, осуществляя мероприятия по военно-экономическому обеспечению обороны страны, исходит из ряда принципов, общепринятых в мировой практике. Важнейшим из них является создание так называемой системы малого военного представительства и больших мобилизационных возможностей, при которой ограниченное по масштабам производство военной продукции мирного времени служит базой для его интенсивного наращивания в военное время. Производственный потенциал мирного времени обеспечивает текущие потребности вооруженных сил в вооружении, создание новых образцов техники, а также потребности торговли оружием на внешнем рынке. Мобилизационные возможности, основанные на научно-техническом и производственном потенциале мирного времени, включают полное использование производственных мощностей оборонной промышленности, а также гражданской сферы экономики страны.

Основной упор в военно-технической сфере ВПР КНР делает на развитие собственной научно-технической базы по созданию передовых образцов вооружения и военной техники, технологий военного и двойного назначения. Поступательное развитие экономики Китая обеспечивает планомерное увеличение оборонных расходов, обеспечивающих модернизацию и строительство современных вооруженных сил Китая.

Таким образом, современный военно-политический курс, декларируемый китайскими руководителями, носит миролюбивый характер, исключает вступление в любые блоки и позволяет обеспечивать военную безопасность и отстаивать территориальную целостность страны. Дальнейшее наращивание военного потенциала позволит ВПР КНР не только защищать собственные национальные интересы на региональном и мировом уровне, но и предпринимать попытки решения спорных вопросов силовыми методами.

Военные доктрины США и России основаны на принципиально разных подходах к решению глобальных проблем. Со времени президента Гарри Трумэна США в масштабных военно-политических вопросах исходят из принципа проактивности и превентивности действий, что по сути свидетельствует о наступательном векторе доктрины. Ее логическим воплощением стали такие шаги, как размещение передовых военных баз на ключевых потенциальных театрах военных действий, масштабное развертывание ВВС с явным акцентом на стратегическую авиацию, активное развитие экспедиционных сил, опора на авианосные группировки.

Российская доктрина, равно как и советская, базируется на принципе ответно-встречных действий. Как результат, она придерживается совершенно иного вектора строительства ВС: акцент делается на ракетных силах в ядерной триаде, при этом именно на наиболее сложно поражаемых вариантах развертывания – мобильных колесных комплексах, подводных ракетоносцах, шахтных позициях в удаленных регионах. ВМФ ориентирован на защиту прибрежных акваторий, а силы ВМФ дальнего радиуса действия – на сдерживание авианосных групп (с помощью универсальных подводных лодок) и противодействие экспедиционным силам (посредством ракетных надводных кораблей). Единственным явным наступательным элементом российских ВС является мощная бронетанковая группировка. В то же время при наличии ракетно-ядерных вооружений ее нельзя однозначно трактовать как показатель наступательного характера военной доктрины.

История риска

Не секрет, что атомное нападение на Советский Союз готовилось еще в 1945 году (директива № 432/Д). Тогда США были готовы сбросить 50 атомных бомб на 20 советских городов.

Не стоит при этом полагать, что стратеги США исходили из того, что по их территории не будет нанесен удар. В расчетах указывалось, что оппонент также ответит ядерными средствами и существенная часть собственных крупных городов даже в случае внезапного (превентивного) удара по СССР также будет полностью уничтожена.

Как ни парадоксально, но интенсивная гонка вооружения в 1970-х привела к паритету и пониманию, что войны не должно быть. К счастью, точка невозврата ни разу не была пройдена, хотя мир неоднократно был в шаге от нее.

Стратегии США 2002 и 2006 годов

Наступательный, или превентивный, характер доктрины США сохраняют и в настоящее время.

Джордж Буш–младший обнародовал этот документ в сентябре 2002 года, приурочив к годовщине террористической атаки 11 сентября 2001 года. В качестве основных угроз национальной безопасности США в нем были названы международный терроризм и распространение оружия массового уничтожения (ОМУ). Стратегия провозгласила концепцию упреждающих действий для предотвращения попыток государств (список стран не приводился) и террористических групп угрожать США и их союзникам применением ОМУ. СНБ-2002 констатировала, что США и Россия перестали быть стратегическими противниками.

Стратегия, опубликованная в марте 2006 года, гласила, что США находятся в состоянии войны с международным терроризмом. Как и предыдущий документ, она фактически стала стратегией борьбы с терроризмом как на территории США, так и за их пределами. Сохранился в ней и принцип превентивного отражения угрозы, и готовность в необходимых случаях действовать в одиночку.

Стратегии 2010 и 2015 годов

Не меньшие вызовы стоят и перед нашей страной, они качественно усугубились. Но наши стратегические документы такого рода пересматриваются не столь часто. В 1997 году была утверждена Концепция национальной безопасности РФ, в 2000 году (начале первого президентства Владимира Путина) она была обновлена, а в 2009-м утратила силу, будучи замененной новым документом – Стратегией национальной безопасности РФ до 2020 года, являющейся дорожной картой в настоящее время.

В 2014 году Владимир Путин утвердил обновленную военную доктрину, в основе которой лежит стремление не допустить ядерного военного конфликта.

Согласно документу, Россия оставляет за собой право использовать ядерное оружие в ответ на применение против нее и ее союзников ядерного и других видов оружия массового поражения, а также в случае агрессии против РФ с применением обычного оружия, когда под угрозу поставлено само существование государства.

Это положение осталось в той же редакции, в какой было изложено в доктрине 2010 года.

Вероятность развязывания против России крупномасштабной войны снизилась, отмечается в новой редакции доктрины, но на ряде направлений военные опасности усиливаются. Кроме того, обозначилась тенденция смещения военных опасностей и военных угроз в информационное пространство и внутреннюю сферу страны.

Впервые в новой редакции появляется положение об обеспечении национальных интересов России в Арктике – стратегически важном для страны регионе, богатом углеводородами. В арктической зоне РФ, по данным МЧС, скрыты полезные ископаемые на 30 трлн долларов – это более чем в десять раз превосходит весь годовой ВВП России.

Стратегические военно-политические документы США и России в наилучшей степени отражают глобальную межгосударственную динамику в сфере безопасности.

Россия и США исходят из разной логики применения военной силы, но имеют схожие по своей структуре цели.

Детальное информирование общественности о логике действий США и России на международной арене.

ТАСС-ДОСЬЕ. 18 декабря 2017 года президент США Дональд Трамп представил новую Стратегию национальной безопасности. Среди основных угроз в документе названы Китай и Россия, которые "стремятся бросить вызов американскому влиянию, ценностям и богатству", Иран и КНДР, которые "спонсируют террор и угрожают союзникам Америки", а также международные террористические организации. Редакция ТАСС-ДОСЬЕ подготовила материал о том, что представляют собой стратегии национальной безопасности США и какие приоритеты были обозначены в этих документах.

Что такое Стратегия нацбезопасности

Стратегия национальной безопасности (СНБ) - документ, в котором обозначаются приоритетные направления внутренней и внешней политики США, а также указываются основные угрозы безопасности страны и ее национальным интересам за рубежом (имеет общий директивный характер, впоследствии его конкретизируют другие документы, в т. ч. военные стратегии).

Термин "национальная безопасность" впервые употребил президент США Теодор Рузвельт в 1904 году в послании к Конгрессу. Тогда интересами национальной безопасности глава государства обосновал присоединение зоны Панамского канала к территории США. С принятием в 1947 году закона "О национальной безопасности" этот термин стал широко использоваться в политической практике страны. Официальная трактовка интересов США с изложением текущего состояния национальной безопасности, задач в этой области и путей их решения находит отражение в СНБ, которые формируются при прямом участии руководства страны. Начало традиции их представления Конгрессу положил доклад, подготовленный президентом Гарри Трумэном в 1950 году, в котором основное внимание уделялось отношениям Соединенных Штатов с Советским Союзом. Основанием для регулярной публикации стратегий стал принятый в 1986 году закон Голдуотера - Николса о реформе вооруженных сил.

Предусматривалось, что документ будет обновляться ежегодно. Однако на практике его пересматривают раз в три-пять лет. С 1986 года президенты США выступили с подобными докладами 16 раз: Рональд Рейган в 1987 и 1988 годах, Джордж Буш (ст.) в 1990, 1991 и 1993 годах, Билл Клинтон семь раз в 1994-2000 годах, затем стратегия обновлялась в 2002 и 2006 годах при Джордже Буше (мл.) и в 2010 и 2015 годах при Бараке Обаме. Первоначально основной целью стратегий было сдерживание СССР, определившее ход холодной войны. После распада СССР документы приобрели более общий характер (Россия упоминалась в них в контексте СНГ). В связи с событиями 11 сентября 2001 года главной задачей страны была провозглашена борьба с терроризмом.

Стратегии 2002 и 2006 годов

Джордж Буш - младший обнародовал этот документ в сентябре 2002 года, что было приурочено к годовщине террористической атаки 9/11. В качестве основных угроз национальной безопасности США в нем был назван международный терроризм и распространение оружия массового уничтожения (ОМУ). Стратегия провозгласила концепцию упреждающих действий для предотвращения попыток государств (список стран не приводился) и террористических групп угрожать США и их союзникам применением ОМУ. "Америка будет действовать против возникающих угроз, прежде чем они полностью сформируются", говорилось в документе. Кроме того, в случае необходимости США оставляли за собой право действовать в одиночку. Помимо борьбы с терроризмом документ также провозглашал цель распространения демократии и прав человека в мире (политическая и экономическая свобода, уважение достоинства человека), увеличение степени развития и открытости обществ; расширение совместных действий с другими глобальными центрами силы, в т. ч. с Россией.

СНБ-2002 констатировала, что США и Россия перестали быть стратегическими противниками. США выражали готовность к сотрудничеству с Россией на новом уровне. РФ, которая "переживает период обнадеживающих перемен и строит свое демократическое будущее", была названа "партнером США в войне с терроризмом" (в документе слова "Россия" и "российский" упоминались 19 раз).

Стратегия, опубликованная в марте 2006 года, констатировала, что США находятся в состоянии войны с международным терроризмом. Как и предыдущий документ, она фактически стала стратегией борьбы с терроризмом как на территории США, так и за их пределами (сохранился в ней и принцип превентивного отражения угрозы, и готовность в необходимых случаях действовать в одиночку). Как и в Стратегии-2002, значительное место в документе отводилось развитию демократии в мире и недопущению распространения ОМУ. Главными врагами США были объявлены Иран, который Вашингтон обвинил в разработках ядерного оружия и предоставлении убежища террористам, и КНДР, представляющая угрозу с точки зрения распространения ядерного оружия. К числу деспотических режимов были отнесены Сирия, Куба, Белоруссия, Мьянма и Зимбабве.

Что касается России, то в докладе говорилось, что США стремятся к тесному сотрудничеству с ней по стратегическим вопросам, представляющим взаимный интерес, и надеются прийти к решению по тем вопросам, в отношении которых позиции двух стран различны. Отмечалось, что Россия в силу своего географического положения и мощи пользуется влиянием не только в своем непосредственном окружении, но и в других жизненно важных для США регионах, в том числе на Ближнем Востоке, в Южной, Центральной и Восточной Азии. При этом указывалось, что укрепление двусторонних отношений "зависит от той внешней и внутренней политики, которую будет проводить Россия". Углублению российско-американских отношений могут помочь стабильность и процветание в соседнем с Россией регионе, которые, однако, не будут достигнуты до тех пор, пока в этом регионе "не будут установлены эффективные демократические режимы (всего РФ упоминалась 17 раз).

Стратегии 2010 и 2015 годов

Стратегия, обнародованная в мае 2010 года администрацией Барака Обамы, выдвинула на первое место "обеспечение безопасности граждан США", поддержание военной мощи страны и сохранение "глобального лидерства". Как подчеркивалось в документе, "вооруженный конфликт должен быть последним средством", к которому следует прибегать лишь в случае краха дипломатических усилий. Немаловажную роль в противостоянии таким вызовам, как распространение ядерного оружия и терроризм, должны играть партнерские отношения с союзниками и другими странами. Кроме того, СНБ-2010 содержит отказ от нанесения превентивных ударов по террористам и так называемым странам-изгоям, что является отходом от политики Джорджа Буша. Помимо противодействия международному экстремизму, в новой доктрине впервые подчеркнута необходимость ведения борьбы и с терроризмом внутри страны.

США готовы "построить более глубокие и эффективные партнерства с другими ключевыми центрами влияния - в том числе Китаем, Индией и Россией". В документе отмечается, что Россия "повторно появилась на международной арене как сильный игрок", США стремятся построить с ней стабильные отношения, основанные на взаимных интересах. При этом США заинтересованы в "сильной, мирной и преуспевающей России" и готовы поддерживать усилия внутри России, направленные "на закрепление буквы закона, ответственного правительства и универсальных ценностей" (Россия упоминается 14 раз).

В феврале 2015 года Белый дом обнародовал обновленную Стратегию, в которой говорилось, что США будут стремиться к предотвращению международных конфликтов и для достижения этой цели намерены опираться на свою "дипломатию и лидерство, подкрепленные мощной военной силой". Главной угрозой для безопасности США, как и прежде, назывались террористические группировки, в т. ч. "Аль-Каида" и "Исламское государство" (запрещены в РФ). Стратегия подтверждала намерение администрации США продолжать укрепление американских вооруженных сил, которые должны быть меньше по численности, но "самыми сильными" по всем показателям. Кроме того, говорилось о необходимости противодействия распространению ОМУ и ядерных материалов и готовности добиваться всеобъемлющего соглашения с Ираном по его ядерной программе. В документе отмечалось, что США будут добиваться равного и справедливого использования всеми государствами "общих пространств" - киберпространства, космоса, мирового океана и воздушного пространства. При решении всех этих задач США по-прежнему будут опираться на своих союзников, в первую очередь - страны НАТО.

В числе существовавших на тот момент международных конфликтов в документе упоминалась ситуация на Украине. По поводу России утверждалось, что она "нарушает суверенитет и территориальную целостность Украины" и придерживается "воинственного подхода к другим соседним странам", ставя под угрозу международные нормы. "Агрессивность России" была названа как фактор, влияющий "на перспективы отношений между ведущими державами". "Мы будем сдерживать российскую агрессию, бдительно наблюдая за ее стратегическим потенциалом, а при необходимости поможем нашим союзникам и партнерам противостоять российскому принуждению. В то же время, мы будем держать двери открытыми для расширения сотрудничества с Россией по вопросам, представляющим взаимный интерес", говорилось в документе (в СНБ-2015 Россия упоминалась 15 раз).

В подписанном президентом США Дж. Байденом предисловии подчёркивается, что все федеральные департаменты и агентства должны согласовывать свои действия с положениями этого документа вплоть до принятия новой Стратегии национальной безопасности США. Работа над ней ведётся; ранее были сделаны заявления о том, что принятая при Д. Трампе и действующая в настоящее время Стратегия национальной безопасности устраивает новую администрацию.

Во введении отмечается, что США сталкиваются с миром растущего национализма, отступающей демократии, усиливающегося соперничества с Китаем, Россией и другими авторитарными государствами, а также с технологической революцией, меняющей все аспекты жизни. Поэтому администрация США должна противостоять реальности, когда расстановка сил в мире меняется, создавая новые угрозы.

По данным издания Air Force Magazine[2], Пентагон активизирует работы по подготовке нового варианта Стратегии национальной обороны (National Defense Strategy – 2022), которая в соответствии с практикой американского законодательства обновляется каждые четыре года. Предыдущая оборонная стратегия США была принята в 2018 г. Она определила ключевые задачи, стоящие перед американскими вооружёнными силами, принципы военного строительства и планирования в военной сфере. Особое внимание в документе было уделено необходимости модернизации ракетно-ядерных сил, средств ПРО, беспилотных аппаратов, а также усовершенствованию командно-управленческих, разведывательных и информационных систем в оборонной сфере.

О необходимости пересмотра ряда положений предыдущей доктрины весной 2021 г. заявил глава военного ведомства США Ллойд Остин, подчеркнувший важность срочной разработки мер по устранению продолжающейся эрозии военного превосходства Соединённых Штатов в стратегической области над их потенциальными противниками – Россией и Китаем[3]. По его словам, в настоящее время Вашингтон сталкивается с возрастающей конкуренцией со стороны этих государств по всем направлениям: на земле, море, в воздушном и космическом пространствах, а также в кибернетических сетях.

В обнародованном Офисом директора национальной разведки (Office of Director of National Intelligence) докладе об оценке глобальных угроз Соединённым Штатам указывается, что Москва и Пекин продолжают усиливать своё влияние, которое подрывает мощь США и их союзников, а также ведут разработку и внедрение в практику межгосударственного сотрудничества новых норм права, отвечающих их интересам. Как особо подчёркивается в документе, Россия, представляется противником США, в обозримом будущем останется обладателем крупнейшего арсенала оружия массового уничтожения.

Выступая в мае 2021 г. перед кадетами Военной академии в Вест-Пойнте (U.S. Military Academy at West Point), Л. Остин вновь говорил о важности внесения изменений в оборонную стратегию 2018 г. в связи с происходящими в мире геополитическими изменениями – от пандемии до терроризма и использования кибернетического оружия[4]. По его мнению, происходит сближение России и Китая в оборонной сфере, что ставит под сомнение постулат предыдущего документа, нацеливающего американские вооружённые силы на ведение войны с одним противником (single-war construct) – либо с Россией, либо с Китаем. В современных условиях обе эти страны, обладающие высоким военно-технологическим потенциалом, теоретически могут объединить свои усилия по сдерживанию Соединённых Штатов.

Отдельные американские военные эксперты солидарны с тезисом американского министра и утверждают, что в настоящее время вооружённые силы США испытывают недостаток критически важных вооружений для проведения полномасштабных операций даже в отношении одного из этих противников, не говоря уже о двух. Так, для завоевания господства в воздухе в случае войны с одним из этих соперников ВВС США якобы дополнительно нуждаются в 77 бомбардировщиках, а для противостояния сразу двум державам их необходимо в два раза больше[5].

Выход из создавшейся ситуации, как утверждает заместитель председателя Комитета начальника штабов ВС США (Joint Chiefs of Staff) генерал Джон Хайтен, в Пентагоне усматривают в разработке новой Концепции применения вооружённых сил в мультидоменных операциях (Joint Warfighting Concept for all domain operations), предусматривающей сопряжение усилий СВ, ВВС, ВМС и Корпуса морской пехоты США при ведении боевых действий межвидовыми или коалиционными группировками во всех средах[6]. При этом акцент будет сделан на повышении осведомлённости командиров всех уровней, полноте и оперативности доведения информации до исполнителей, способности всех технических средств (в том числе и союзников по коалиции) функционировать в едином информационно-коммуникационном пространстве, что, по мнению американских аналитиков, позволит добиться решающего превосходства над равным по силе противником.

Новая оборонная концепция базируется на приоритетном использовании воздушных, морских, космических и кибернетических систем, поскольку вероятность масштабного применения крупных сухопутных формирований в современных войнах рассматривается как минимальная[7]. В связи с этим США могут сосредоточить свои усилия на разработке новых и модификации существующих наступательных вооружений:

– изготовленных по стелс-технологии истребителей пятого поколения для преодоления российских средств ПРО и ПВО (принятыми на вооружение истребителями пятого поколения в США являются F-22 Raptor, F-35A/B и F-35C);

– противокорабельных ракет дальнего действия воздушного и морского базирования в целях уничтожения авианесущих и других надводных кораблей китайских ВМС;

– многоцелевых беспилотных аппаратов ударного и оборонного назначения для решения стоящих перед ВВС и ВМС США задач;

– усовершенствованных комплексов электромагнитного оружия в целях подавления российских и китайских интегрированных элементов противовоздушной обороны;

– кибернетического оружия наступательного действия;

– систем космического базирования информационного и ударного назначения.

Говорится также о необходимости заблаговременного размещения в передовых пунктах базирования арсеналов высокоточных средств оружия для подавления наступательных операций противника на наиболее вероятных театрах военных действий[8].

Решение этих задач, как считают в Пентагоне, может сопровождаться усилением деятельности на основных направлениях военных НИОКР.

[2] Gunzinger М. Building the Future Force // Air Force Magazine. 2021. March 26.

[3] Seldin J. US Intelligence Warns China, Russia Determined to Erode Washington’s Influence 11 Voice of America. 2021. April 13.

[6] Gunzinger М. Building the Future Force // Air Force Magazine. 2021. March 26.

Читайте также: