Мероприятия по снижению инфляции 2021 2023 кратко

Обновлено: 30.06.2024

Государственный бюджет — концентрированное выражение экономической политики, он должен дать ответы на вызовы, стоящие перед обществом и государством. Это тем более важно сейчас, когда мир столкнулся с тяжелым и беспрецедентным за последние сто лет кризисом, имеющим в основе неэкономические предпосылки. На его фоне быстро формируются контуры и механизмы будущего общества и будущей экономики.

Бюджетная задача

Представленный правительством проект федерального бюджета на 2021–2023 годы готовился в уникальных условиях внешних шоков с неопределенными кратко- и среднесрочными последствиями, причем не только для нашей страны. И уже это делает работу над бюджетом исключительно трудной, требуя от его разработчиков сочетания одновременно твердости и гибкости. Сразу скажу, что, по моему мнению, правительство с этим вызовом в целом справилось.

Следует отметить, что проект имеет очевидные признаки бюджета развития, то есть он нацелен на решение как антикризисных задач, так и на реализацию долгосрочных национальных приоритетов, определенных указом президента России от 21 июля 2020 года. Активная бюджетная политика, нацеленная на смягчение последствий кризиса и на продолжение структурной модернизации, при этом предполагает и меры бюджетной консолидации на фоне падения доходов, что позволит жестко контролировать расходы и не допустить бюджетного кризиса.

В российских условиях бюджет является важнейшим способом смягчить удар кризиса для людей и предприятий. Уже в 2020 году антикризисные меры (прямые расходы, снижение налогов и отсрочки уплаты налогов) составили порядка 3,5–3,8% ВВП, что позволило существенно ограничить глубину экономического спада, который ожидается на уровне 4% ВВП (весной ожидания были гораздо более драматическими). Можно утверждать, что в России меры бюджетной поддержки оказались одними из наиболее эффективных: в Германии аналогичная поддержка составляла 4,8% ВВП при спаде 6%, в США — 11 и 4,2%, во Франции — 5,1 и 9,8% соответственно. И в дальнейшем предполагается достаточно осторожное отношение к наращиванию бюджетных расходов, с учетом того, что важен не только объем, но прежде всего эффективность.

Бюджет предполагает превышение расходов над доходами, что вполне естественно в условиях кризиса. В течение всего трехлетнего периода прогнозируется дефицит с трендом на сокращение. Образующийся разрыв должен покрываться за счет повышения налогов (в меньшей мере) и бюджетных заимствований (основной источник покрытия дефицита).

Правительство демонстрирует гибкость в налоговой сфере. С одной стороны, поднимается налогообложение крупного бизнеса и физических лиц с высоким уровнем доходов. С другой стороны, снижаются налоги для некоторых категорий налогоплательщиков, прежде всего представителей малого и среднего бизнеса и ИТ-компаний.

В ближайшие три года можно ожидать достаточно стабильного поступления доходов бюджета — их динамика укладывается в 16–17% ВВП. Ежегодный прирост доходов в номинальном выражении составит: в 2021 году 5,1%, в 2022 году 10,0%, в 2023 году 7,9%, что выше уровня прогнозируемой инфляции.

Дефицит бюджета будет покрываться почти исключительно за счет нетто-заимствований на внутреннем рынке — на 2–2,5% ВВП в год. Ожидается заметный рост объема госдолга — с 12,3% ВВП на начало 2020 года до 21,4% ВВП к концу 2023-го, а также расходов на его обслуживание при сохранении резервов ФНБ (более 10% ВВП). В 2022–2023 годах тенденция на сокращение бюджетных расходов сохраняется. Финансирование дефицита бюджета за счет внутренних заимствований не противоречит требованиям бюджетной и долговой стабильности. Долг остается низким по международным сравнениям.

Смягчение и консолидация

Безболезненное наращивание заимствований стало возможным благодаря консервативной бюджетной политике последних 20 лет, когда правительство ограничивало поступление рентных доходов в текущее потребление и формировало из них суверенные резервы. Исключительно низкий госдолг и низкая инфляция создают широкое пространство для бюджетного маневрирования в условиях кризиса.

Однако очень важно не растратить преимущества здоровой финансовой системы последних лет. И здесь надо видеть ряд рисков.

Во-первых, сколь бы низким не был уровень долга, его наращивание предполагает и наращивание расходов на обслуживание. С учетом текущего уровня инфляции в России (низком, но все-таки существенно более высоком, чем в других развитых странах) стоимость долговых ресурсов у нас довольно высокая. По сравнению с 2019 годом обслуживание государственного и муниципального долга вырастает более чем вдвое — с 730,8 млрд до 1610,9 млрд руб. в 2023 году.

Именно поэтому в федеральный бюджет закладывается тренд на бюджетную консолидацию, ведущий к постепенному сокращению дефицита: с 4,4% ВВП в 2020 году до 2,4% ВВП в 2021 году и 1,0–1,1% ВВП в последующие два года. Бюджетная консолидация вполне оправданна, и сокращение расходов (до 1 трлн руб. ежегодно) не должно оказывать негативного влияния на экономику.

Разумеется, важен не только объем расходов, но и их эффективность — способность обеспечить экономический рост и рост благосостояния. Параметры федерального бюджета содержат некоторое возрастание (с 20,3% в 2019 году до 21,4% в 2023-м) доли расходов, которые принято относить к производительным, то есть повышающим совокупную факторную производительность. В частности, увеличивается доля средств, направляемых на развитие образования, здравоохранения, транспортной инфраструктуры.

Предусмотрено ежегодное наращивание финансирования мер по достижению установленных президентом национальных целей — с 2,2 трлн руб. в 2020 году до 2,8 трлн руб. в 2023-м. На нацпроекты в 2023 году пойдет около 12% бюджетных расходов (в 2019 году эта доля составляла около 9%).

По нашим оценкам, изменение структуры бюджета расширенного правительства в 2021 году по сравнению с 2019-м окажет положительное влияние на экономический рост в среднесрочной перспективе, ускорив его примерно на 0,2 п.п.

Второй метод, по его словам, менее рискованный и основан на различных мерах субсидирования. В качестве примера он привел поддержку сельхозпроизводителей, что может оказать сдерживающее влияние на динамику цен на продовольствие.

В качестве третьей меры он назвал господдержку промышленности и предпринимательства, а также рост инвестиций в инфраструктуру городов с повышенным научно-технологическим и человеческим потенциалом.

В каких направлениях надо действовать

Для успешной борьбы с инфляцией надо комплексно действовать в двух направлениях:

1. Принять срочные антиинфляционные меры.
2. Взять стратегический курс на укрепление экономики государства.

Суть данного метода проста – срочные меры снизят темпы роста инфляции, а сильная экономика сможет эффективно противостоять будущим инфляционным атакам на государство. Хотите узнать, что конкретно надо делать? Нет проблем! Давайте начнём с первого пункта – срочных антиинфляционных мер.

Срочные меры по снижению инфляции

Люди просыпаются утром и узнают, что доллар подорожал в три раза. Что они делают? Правильно – все начинают в панике избавляться от своих сбережений. К чему это ведёт? А это ведёт к ещё большему росту инфляции. Хотите узнать, почему так происходит? Прочитайте статью: Как происходит обесценивание денег. Если вкратце, то всему виной лишняя ничем не обеспеченная денежная масса.

В этот момент государство должно предпринять срочные меры по снижению темпов роста инфляции:

Надо понимать, что принятие срочных антиинфляционных мер не выведет страну из кризиса, а лишь замедлит темпы обесценивания национальной валюты. Для полного решения проблемы надо менять стратегический курс государства. Как это сделать? Читаем дальше!

Стратегические методы борьбы с инфляцией

Рост темпов инфляции свидетельствует об уязвимости экономики страны. Решение проблемы напрашивается само собой – надо срочно укреплять экономику. В этом помогут стратегические методы борьбы с инфляцией:

Вот мы и рассмотрели основные методы борьбы с инфляцией. На первый взгляд они кажутся простыми и понятными, но реализовать на практике их бывает достаточно сложно. Тем не менее, в нашей жизни нет ничего невозможного! Главное – никогда не сдаваться!

— Утро понедельника началось с объявления о резком повышении ключевой ставки — сразу до 20%, и стало понятно, что ответные меры будут очень энергичными. Как этот шаг скажется на положении дел и зачем он нужен?

— Эта мера ожидаемая. Вопрос был, на сколько именно повысят. Ситуация радикально изменилась, и, чтобы не допустить переноса во внутренние цены эффекта ослабления рубля и начать методично сдерживать инфляцию, риски которой существенно возросли, эта мера своевременная.

Для экономики это, конечно, не слишком здорово, по большому счету, для многих бизнесов и розничных заемщиков это заградительный уровень. Будем надеяться, что это не навсегда и это временная мера.

По этому же сценарию ЦБ действует и в этот раз.

— Экономические оппоненты руководства Центробанка критикуют его за этот шаг. Им кажется, в этой ситуации надо было, наоборот, смягчать кредитную политику для того, чтобы усилить российскую экономику и дать ей толчок к развитию.

— Это традиционная точка зрения, но это заблуждение. Сейчас стимулировать кредитную активность — это поддерживать неукротимый рост инфляции. Это нежелательно, потому как это расходование своих национальных резервов, а понятного эффекта с точки зрения экономического роста мы не увидим.

Сегодня есть другие механизмы, которые ЦБ уже ввел, и банки имеют возможность кредитовать, потому что у них есть серьезная возможность приобретать для своей деятельности средства на аукционах РЕПО. Что нужно еще было бы сделать ЦБ — урегулировать ситуацию с льготными кредитными программами. У нас в подвешенном состоянии остаются ипотека, кредитование малого и среднего бизнеса, и здесь у нас в ближайшее время, я надеюсь, последуют какие-то четкие и квалифицированные разъяснения.

— С сегодняшнего дня экспортеры обязаны продавать государству по установленному им курсу 80% своей валютной выручки. Как это скажется на тех, кто до сих пор активнее всех наполнял бюджет и помогал формировать резервы? Ведь сейчас они лишились, по сути, возможностей по кредитному финансированию своих инвестпрограмм, и как те же нефтяники теперь будут закупать импортное оборудование, не очень понятно.

— Это традиционная, классическая мера антикризисного характера. Она принималась в связи с тем, что рынку нужен дополнительный канал снабжения его валютной ликвидностью, особенно в свете санкций, которые приняты против Центрального банка, и ограничений по использованию своих резервов.

Это решение компенсирует то, что ЦБ будет снижать активность на валютном рынке. Например, сегодня его там вообще не было, и это закономерный результат событий. Не очень понятно, сколько ЦБ тратил на валютные интервенции на прошлой неделе, но можно предположить, что это серьезные суммы. Если уповать только на один этот канал пополнения валютной ликвидности, на что, видимо, рассчитывали те, кто принимал санкции, то мы можем остаться без суверенных резервов.

Курс валют меняется постоянно

— Центробанку теперь надо экономить валюту?

— В какой-то мере да. Ситуация неопределенная, сколько потребуется времени на доведение специальной операции на Украине до логического завершения, какие последствия будут в рамках политического регулирования, как изменится вообще состояние геополитики — никто не может сейчас дать ответ. Но в любом случае ЦБ лучше бы поберечь резервы, он это и делает, нормальный шаг, могу его только приветствовать, но он, конечно, вынужденный и не сильно популярный.

Мы можем продержаться какое-то время, не будем говорить сколько, возможности у нас существуют для этого. Понятно, что темп экономического роста замедлится. Прогнозы ставим все на паузу, как это всё будет происходить — непонятно. Естественно, экономическое развитие будет ниже всех прогнозов, которые были раньше, в официальных оценок.

Ситуация с нефтянкой, она тоже довольно сильно подвешена. Никто не может исключить, что те, кто инициирует витки санкций, к этому не перейдут. Другое дело, что прямые санкции по российскому нефтеэкспорту и отключение по SWIFT — это переход через красную линию для мировой экономики в целом.

— А сможет ли Россия всё же продавать свои углеводороды, если такие решения будут приняты на Западе?

— Вероятно, останется возможность торговать через третьи стороны. Проблема в том, что если банки отключены от SWIFT, то нет движения документов, подтверждающих платежи. И вы можете как угодно торговать и договариваться, но сделка может затягиваться на недели и месяцы, а никакой нормально мыслящий экспортер не будет продавать в никуда, если он не уверен в платеже. SWIFT — это уверенность в оплате контракта. Если ее нет, одни не поставляют, другие не платят.

Конечно, это красная линия, отделяющая развитие мировой экономики от вступления в предкризисный режим и до масштабной рецессии. Если Россию отключат от глобального рынка углеводородов, это означает резкий подъем цен на них и дополнительный разгон инфляции по всему миру, ужесточение денежно-кредитной политики, и дальше это всё сказывается на экономической динамике всего мира.

— Как бы вы оценили запрет Центробанка нерезидентам продавать акции на Московской бирже? Это скорее помощь нашим компаниям и инвесторам или удар по Западу?

— Это ход вынужденный, но мы уже и для своих запретили все короткие продажи. Это логичное решение. Смысл — ограничить волатильность рыночных котировок, когда люди начинают активно сбрасывать активы.

В первую очередь это делают нерезиденты. Никто не мешает продать им актив, если они хотят, — это их собственность, но, извините, продавайте по правилам, по графику, не допуская массового обвала. Это стабилизирует динамику биржевых индексов. Мы до сих пор не отыграли провал 24 февраля, нам допускать еще большего падения нашего рынка крайне нежелательно.

— По кому санкции и все последние события ударили больше всего, кто пострадал больше всех?

— Преждевременно делать такие оценки. Самое яркое — это существенное ослабление рубля. Рубль — это психологическая вещь, его динамика влияет на самочувствие людей и бизнеса. Та динамика, которую мы наблюдали, спровоцировала и набеги людей на банкоматы, и спрос на валюту, и на депозитные вклады. Это самое острое проявление этих событий. Всё остальное — во многом уже его последствия: и реальные, и психологические.

Для рубля наступили темные времена

— Насколько неиллюзорным вам кажется шанс того, что в России запретят обращение валюты?

— Я не вижу в этом реального смысла. Того норматива, который введен по продаже валютной выручки, достаточно для обслуживания потребности в ней экономики, она есть. Многократно власти об этом заявляли, что не допустят ущемления прав граждан. Дополнительно провоцировать негативные настроения нет смысла, надо стабилизировать ситуацию с валютой, граждане ее всё еще активно хотят покупать. С точки зрения реальной необходимости в ней — непонятно, где мы теперь можем эту валюту потратить, поэтому надо лишь сбить ажиотажный спрос.

— Это нормальная защитная мера: ребята, а что вы хотите, вы поставили нас в такие условия. Не было бы ваших санкций — и проблемы с выплатами долгов бы не было. На нас оказывают давление — мы тоже отвечаем.

— Что во всей этой суматохе делать обычному жителю большого города? Куда бежать, что покупать, что продавать?

— Во-первых, набираться терпения, включать разум и не вестись на слухи. Больше спокойствия, внимательно ежедневно оценивать ситуацию, что делают власти, чем это может быть полезно или опасно для конкретного человека и его семьи, что можно делать со сбережениями и счетами. Впадать в раж немедленного потребления не стоит — это спровоцирует инфляцию и ударит уже по всем. Я понимаю, легко говорить, что надо включить голову, хотя на деле это непросто. Всё равно делать это надо и напоминать тоже стоит.

— Бежать ли покупать валюту?

— Не стоит: вы не угонитесь за курсом, а проиграть можно много.

— Снимать ли деньги с рублевых счетов? Чтобы дома был запас наличности?

— После того как ставку подняли до 20%, банки будут повышать вклады, консенсус-прогноз аналитиков: по коротким, до года, вкладам будет ставка 18–20%, а по длинным — 10–15%. Может, стоит посмотреть и подождать, внимательно отнестись к этому.

— Ждет ли нас по итогам года двузначная инфляция? Как сильно вырастут цены?

СЮЖЕТ

— Я не уверен. Если вспомнить исторический опыт того же повышения ставки в 2014 году, то мы двузначную инфляцию остановили и потом приблизились к ключевой ставке ЦБ. Она будет высокой. Насколько — спрогнозировать сложно, но я не уверен, что она будет двузначной. Да, в отдельные локальные промежутки времени может быть 10–12% или даже выше, а по году я бы скорее ориентировался на уровни текущих значений, где-то 7–9%, ближе к 9%. Но это пока, а дальше уровень неопределенности очень высок.

Читайте также: