Манчестерская школа социальной антропологии
Обновлено: 18.06.2024
Британская школа социальной антропологии стала известна не только методом детального этнографического описания, но и определенным подходом к анализу социальной ситуации. Социальная ситуация мыслится как средство понимания и критического теоретизирования более широких аспектов социальной организации. Вдохновителями научного проекта в Манчестере стали профессор антропологии Макс Глюкман и известный социолог Говард Хомане, автор одной из теорий социального обмена, работавший тогда в Великобритании в качестве приглашенного профессора. М. Глюкман в этот период пытался применить к изучению индустриальной Великобритании социальные теории, получившие развитие в исследованиях Африки, а Г. Хомане предложил продолжить хоуторнские эксперименты.
В каждом из пяти исследований на первой стадии антропологи провели шесть месяцев ежедневной работы в цехах предприятия.
рабочих, подходов, формирующихся из реального житейского опыта.
Во-первых, фокус анализа был направлен на связь между экономической, организационной структурой промышленности и характером трудовых отношений. Ученые установили, что в таких секторах рынка, где действует скорее сговор, чем конкуренция по ценам на продукцию, действуют большие фирмы, насыщенные дорогостоящим и тяжелым оборудованием.
В дальнейшем многие социальные антропологи и социологи, в том числе феминистские исследователи, подчеркивали важность разделения труда по признаку пола для определения социального статуса женщин в организации и обществе в целом
Позитивистская парадигма определяла здесь рамки анализа, методологические основания которого состояли в стремлении рассматривать организации как объективно существующие социальные институты Отдельные стороны организационной деятельности в этой интерпретации составляют функциональное целое, открытое для объективного познания, для науки, свободной от предпочтений ученого Исследователи, развивающие этнографический подход в исследовании организаций, по мнению представителей этого направления, даже не являются учеными в полном смысле, поскольку не свободны от ценностей, предрассудков и становятся частью сообщества в процессе его изучения
Позже Глакмен признал, что чрезмерно жестко следовал подобным установкам структурализма, которые буквально все в обществе, включая и разрушающие его структуру конфликты, предписывают рассматривать через призму функциональной необходимости[1169]. Стремление смягчить столь жесткий структурно-функциональный детерминизм в трактовке общественного устройства народов Африки и преодолеть характерное для многих британских антропологов восприятие этих обществ как самодостаточных изолированных сущностей стало в послевоенной ситуации насущным делом. Процессы социально-экономического развития британских колоний привели к повсеместному нарушению традиционных социокультурных систем, к широкому проникновению в них элементов европейской индустриальной цивилизации и их носителей – коммер сантов, учителей, промышленных предпринимателей, священнослужителей, администраторов и др. В этих условиях говорить о чисто африканских культурах и социальных структурах было уже невозможно, и поэтому понадобилось новое теоретико-методологическое основание для антропологических исследований.
Позже Глакмен признал, что чрезмерно жестко следовал подобным установкам структурализма, которые буквально все в обществе, включая и разрушающие его структуру конфликты, предписывают рассматривать через призму функциональной необходимости[1169] 1169
Gluckman M. Order and Rebellion in Tribal Africa. P. 20.
[Закрыть] . Стремление смягчить столь жесткий структурно-функциональный детерминизм в трактовке общественного устройства народов Африки и преодолеть характерное для многих британских антропологов восприятие этих обществ как самодостаточных изолированных сущностей стало в послевоенной ситуации насущным делом. Процессы социально-экономического развития британских колоний привели к повсеместному нарушению традиционных социокультурных систем, к широкому проникновению в них элементов европейской индустриальной цивилизации и их носителей – коммер сантов, учителей, промышленных предпринимателей, священнослужителей, администраторов и др. В этих условиях говорить о чисто африканских культурах и социальных структурах было уже невозможно, и поэтому понадобилось новое теоретико-методологическое основание для антропологических исследований.
[Закрыть] . В этом положении отчетливо проступает конформизм Глакмена по отношению к колониальной политике Великобритании, виртуозное оправдание власти белых и утверждение о ее благотворной роли в Африке. Все то, за что он так жестко критиковал Малиновского.
[Закрыть] , впоследствии это понятие стало объектом теоретико-методологических разработок и ориентирующим принципом в полевой работе практически всех членов Манчестерской школы и исследователей, тяготеющих к ней. Наиболее активными в этом направлении были Ф. Мейер, А. Мейер, Б. Поу, К. Кемпер, Дж. К. Митчелл, Дж. Барнес, М. Н. Шринивас, Б. Кепферер и др.[1181] 1181
См.: Mayer Ph. Townsmen or Tribesmen; Paw B. The Second Generation. Cape Town, 1963; Mayer A. The Significance of Quasi-groups in the Study of Complex Societies // The Social Anthropology of Complex Societies. Ed. By Banton. L., 1966. P. 97–122; Kemper R.V. Social Network in Urban Anthropology: An Example from Mexico City // IX International Congress of Anthropological and Ethnological Sciences. Chicago, 1973. P. 1–16; Mitchell J.C. The Concept and Use of Social Network // Social Networks in Urban Situation. Analyses of Personal Relationships in Central African Towns; Srinivas M.M., Beteille A. Networks in Indian Social Structures // Man. 1964. V. LXIV. P. 165–168; Social Networks in Urban Situation. Analyses of Personal Relationships in Central African Towns. Ed. By J.C. Mitchell. Manchester, 1969; Barnes J.A. Class and Committees in a Norwegian Island Parish // HR. 1954. V. 7. P. 39–58; idem. Network and Political Process // Social Networks in Urban Situation. Analyses of Personal Relationships in Central African Towns; Kapferer B. Norms and Manipulations of Relationships in a Work Context // Social Networks in Urban Situation. Analyses of Personal Relationships in Central African Towns.
Признавая великой заслугой функционализма разрыв с исторически ориентированной традицией эволюционизма и последовательно соблюдая принципы синхронного подхода в большинстве своих трудов, он в 50-х годах решительно выступил за синтез социальной антропологии и истории и создал прецедент этого синтеза в своем исследовании истории суфийского ордена в Киренаике[1192] 1192
Evans-Pritchard E.E. Anthropology and History. Manchester. 1963; Idem. Sanusi of Cyrenaica. Oxford, 1949.
Как антрополог он прошел все фазы своего ремесла от длительного общения с африканцами, воссоздания в этнографических сочинениях образов этих людей в контексте их культур и до теоретических обобщений высокого уровня. В результате он оказался на линии столкновения двух очень разных реальностей – живой жизни африканцев и теоретических моделей своего цеха. Он сам стал третьей реальностью – личностью, которая впитала в себя смыслы культурного бытия азанде, нуэров, ануаков, арабов и смыслы научной деятельности европейской антропологии. Эта третья реальность, вне всякого сомнения, была целостностью, но целостностью, неизбежно внутренне противоречивой. Не будет большим преувеличением метафорически представить мыслительную деятельность Эванс-Причарда в виде внутреннего дискурса, участниками которого выступали азанде, нуэры, сам британский антрополог, Ш.-Л. Монтескье, О. Конт, Л. Леви-Брюль, Б. Малиновский и другие мыслители прошлого и современности.
[Закрыть] . Мне представляется, что подобные попытки имеют смысл как один из способов самоосознания и самоутверждения современных научных школ, но к целостному пониманию феномена Эванс-Причарда они не имеют прямого отношения. Он в своей деятельности придавал мало значения партийной принадлежности, хотя в ситуациях, в которых нельзя было обойтись без однозначной идентификации с какой-либо научной группой, он смиренно причислял себя к традиции британского структурно-функционального подхода (Б. Малиновский и А. Р. Рэдклифф-Браун)[1194] 1194
Evans-Pritchard E.E. Social Anthropology. P. 53.
[Закрыть] , нимало не смущаясь вопиющими противоречиями своих суждений с догматами последнего. Мне представляется, что основными стимулами познавательной деятельности Эванс-Причарда были не столько априорные установки научного цеха, сколько отмеченные выше вечные вопросы. В стремлении к их разрешению он гораздо больше внимания уделял мнениям азанде и нуэров, чем своих коллег. Об этом свидетельствует хотя бы то, что в своих этнографических трудах он почти не ссылается на теоретиков, в то же время педантично указывает всех, кто хоть как-то помог ему в поле, – миссионеров, администраторов, торговцев[1195] 1195
Douglas M. E.E. Evans-Pritchard. P. 29.
[Закрыть] . Это вовсе не означает какого-то особого антитеоретизма, подобного тому, который был характерен для некоторых представителей боасовского направления в американской антропологии (А. Гольденвайзер, Р. Лоуи, П. Радин и др.)[1196] 1196
См.: Токарев С.А. История зарубежной этнографии. C. 263–268.
Именно такая встреча в условиях многомесячной зависимости от окружающих его африканцев поставила перед Эванс-Причардом на первый план необходимость понимания значений их культуры. Он первым среди британских антропологов новой формации сформулировал эту задачу как первостепенную для антропологии и противопоставил ее изучению функциональной нагрузки социальных институтов. Было бы, однако, слишком большим упрощением представить эволюцию его воззрений как простую смену парадигм. На самом деле все происходило гораздо сложнее – Эванс-Причард никогда не отрекался от принципов структурно-функционального подхода и никогда не провозглашал альтернативных ему доктрин. Воспринятые в юности идеалы объективности, реализма, рациональности в изучении общества он почитал до конца жизни. Пожалуй, прав был Э. Геллнер, оспаривавший утверждение М. Дуглас о решительной переориентации Эванс-Причарда в феноменологическом направлении[1199] 1199
Gellner E. Introduction // Evans-Pritchard E.E. A History of Anthropological Thought. P. XV–XVI.
Кафедра социальной антропологии Манчестерского университета, основанная Максом Глукманом в 1947 году, стала известна среди антропологов и других социологов как Манчестерская школа. Примечательные особенности Манчестерской школы включали акцент на "тематических исследованиях", основанных на раннем обучении Глукмана праву и аналогичных методам, используемым в юридических школах. Метод дела включал детальный анализ конкретных моментов социального взаимодействия с правилами и утверждениями. Манчестерская школа также читала работы Маркса и других экономистов и социологов и рассматривала вопросы социальной справедливости, такие как aparthed и классовый конфликт. Повторяющиеся темы включали вопросы конфликтов и реконкультивации в небольших обществах и организациях, а также напряженность между отдельными учреждениями и социальной структурой.
Члены манчестерской школы и интерлокаторы также играли основные роли в развитии области социальных сетей в антропологии и социальных науках. Джон Баро, Элизабет Ботт и Дж. Клайд Митчелл были связаны с отделом Глукмана.
Несколько антропологов, которые не были напрямую связаны с отделом антропологии Манчестерского университета, иногда считаются членами Манчестерской школы, особенно те, кто был связан с Глукманом или его студентами через Институт Рходеса-Ливингстона. Некоторые другие, такие как Эд Лич, в тот или иной период были значительными интерлокаторами Манчестерской школы.
Альтернативной адъюктивальной формой для Манчестерской школы является "Mancunian" (как и Cantabrigian для University).
Члены манчестерской школы и собеседники также сыграли важную роль в развитии области Социальные сети в антропологии и социальных науках. Джон Барнс, Элизабет Ботт, и Дж. Клайд Митчелл все были связаны с отделом Глюкмана. [1]
Некоторые антропологи, которые не были напрямую связаны с факультетом антропологии Манчестерского университета, иногда считаются членами Манчестерской школы, особенно те, кто был связан с Глюкманом или его учениками через Институт Родса-Ливингстона. Некоторые другие, такие как Эдмунд Лич, в тот или иной период были значимыми собеседниками манчестерской школы.
Читайте также: