Дайте общую оценку ситуации на ближнем востоке на современном этапе кратко

Обновлено: 02.07.2024

При исследовании проблем стабильности и безопасности, основное внимание уделяется глобальным проблемам. Это вполне объяснимо, поскольку новые угрозы, имеют глобальный масштаб и требуют глобального взаимодействия государств, для эффективного противодействия им. Рассмотрение международной стабильности и безопасности в глобальном единстве мира, вполне оправдано. Но при чрезмерном возвеличивании такого подхода, в тени остаются, менее масштабные, но при этом весьма важные проблемы региональной безопасности.

Проблемы международной стабильности и безопасности, все больше находят свое отражение в различных регионах мира, однако их проявление в различных регионах не одинаково. На региональные процессы оказываетсущественное влияние, проецируемая извне, политика ведущих держав. Одновременно с этим, в том или ином регионе, особое значение имеют локальные проблемы, присущие, главным образом, исключительно конкретному региону.[1]
Решение задач, по обеспечению региональной стабильности и безопасности в современных условиях, вряд ли осуществимо, без всесторонней оценки основополагающих факторов, влияющих на геополитическую ситуацию в регионе, как в текущем масштабе времени, так и в обозримом будущем.

В силу своего расположения, регион Ближнего Востока, является важным геополитическим пространством. В свою очередь, на состояние стабильности региона воздействуют ряд факторов,из которых наиболее основными, являются следующие факторы:

1. Геополитические интересы ведущих стран мира в этом регионе;
2. Активность религиозно-экстремистских движений и террористических групп в регионе;
3. Происходящие социально-политические конфликты в странах Ближнего Востока.

Одним из факторов роста конфликтности в регионе, является резко возросшее вмешательство извне во внутреннюю политику стран региона.

В настоящее время в борьбе за влияние на Ближнем Востоке сталкиваются интересы многих государств, однако интересы США, в силу характера воздействия и специфики применяемых методов явно преобладают.

Еще одним фактором, воздействующим на состояние стабильности Ближнего Востока, является деятельность экстремистских и террористических организаций. На начало 90х годов в мире насчитывалось более 15 основных террористических организаций, из которых наиболее известные такие организации как:

В настоящее время основным фактором роста напряженности в регионе стали происходящие социально-политические конфликты и кризисы в странах Ближнего Востока.

Как показывает практика, социально-политические конфликты в различных странах возникают между социальными общностями, институтами, организациями из-за противоположных политических интересов, предметом которых являются политические блага – доступ к власти и ресурсам, статус, привилегии и т.п.

В своей природе социально-политические конфликты включают в себя большие группы людей, охватывающие основные уровни формационной структуры общества (идеологический, политический, экономический). В этих конфликтах борьба ведется между большими социальными группами за власть, но не просто за власть, а за власть в обществе и государстве. В свою очередь социально-политические конфликты могут проявляться в процессе выборов, политических демонстраций, вооруженных восстаний, политических переворотов, что в конечном итоге отразится на состоянии политической безопасности страны. Следствием или итогом такого конфликта может стать смена правящего класса или политической элиты, политического курса (целей и планов) страны.[5]

Социальные факторы социально-политических конфликтов в странах Ближнего Востока. Значимым фактором стали социально-демографические особенности арабских стран. В большинстве из них до 50% населения составляют молодые люди в возрасте до 35 лет — именно они в первую очередь страдают от нерешенных социально-экономических проблем. Безработица в этой возрастной группе достигает 50%, причем работу не находят в первую очередь дипломированные специалисты, особенно гуманитарных специальностей. Более всего это характерно как раз для Туниса и Египта. Молодые выпускники университетов вынуждены заниматься мелкооптовой торговлей и мелким бизнесом; не имея достойного дохода, они часто лишены возможности создать семью, при том что семейные ценности в арабо¬мусульманском обществе котируются весьма высоко.

Своеобразной искрой, из которой разгорелось пламя тунисского социального взрыва, послужил акт самосожжения представителя именно этой части молодежи. Впоследствии попытки самосожжения молодых безработных были предприняты в других арабских странах: так, в Египте молодой безработный пытался сжечь себя перед зданием парламента. Именно для этой категории населения наиболее характерны рост гражданского самосознания, стремление к демократическим свободам, европейское влияние, причем не последнюю роль играют современные, электронные средства массовой информации - в арабских странах достаточно развито спутниковое телевидение и сети Интернет-кафе, которые дешевы и доступны для всех слоев населения.[10]

В таких странах, как Йемен, Бахрейн и Ливия, на причины социально-экономического характера наложилась специфика внутриполитической ситуации. В Йемене это действия повстанческих шиитских группировок насевере страны, сепаратистское движение на юге и существенное влияние исламистов (наличие подпольных ячеек Аль-Каиды). В Бахрейне -межконфессиональное противостояние суннитского меньшинства (во главе справящей династией Аль-Халифа) с борющимся за равные с суннитами права шиитским большинством. В Ливии – недовольство узурпировавшей властьсемьей Каддафи и приближенных к ней кланов, межклановое и межплеменное противоборство, действия суфийских тарикатов и исламистских группировок.

В целом движение не носило религиозного характера, примером чегостали, в частности, массовые акции протеста в Ираке, разделенном по религиозно-конфессиональному признаку - они имели место практически вовсех районах страны, без различия к какой конфессиональной группе принадлежит большинство населения данного региона.

В первую очередь это связано с определенной долей разочарования итогами идеологической гегемонии исламистских сил в оппозиционных движениях на Ближнем Востоке. Идеологический и политический арсенал исламистов оказался бессилен перед лицом проблем, стоящих перед государствами региона, прежде всего они оказались неспособны предложить пути выхода из тупика зависимого развития. Необходимо отметить, что в 1950-60е гг. исламистские силы были оттеснены на периферию общественно-политического процесса, и центральное место в нем занимали модернизаторские светские силы. Укрепление позиций исламистов в 1970-80е гг. было связано в первую очередь с провалом усилий по модернизации, обернувшихся воспроизводством зависимости. Затем важное значение имела и политика правящих кругов некоторых ближневосточных государств, которые часто использовали исламистов как противовес левым силам.

Однако исламисты оказались несостоятельны в качестве эффективного носителя альтернативных моделей развития, хотя в 1990-2000е гг. они занимали центральное место в качестве оппозиции правящим классам и аккумулировали значительную часть протестного потенциала.

Причины этого кроются в первую очередь в ограниченности идеологического потенциала исламистов. Выход из тупика зависимого развития они предлагали за счет движения назад, к первоистокам ислама, что уже само по себе было исторически обреченным направлением, которое находило главным образом отклик у мелкой буржуазии, потрясенной масштабом и стремительностью общественных и экономических сдвигов в арабских странах.
Во-вторых, необходимо отметить крайнюю неоднородность, дифференциацию исламистских сил в различных арабских странах изависимость их подъема от конкретных условий.[11]

Между тем в большинстве ближневосточных государств исламистские силы принадлежат к суннитской ветви ислама, они в разное время зачастую сотрудничали и взаимодействовали с правящими классами в борьбе против левых сил (Египет, Йемен). В настоящее время правящие режимы практически всех стран региона активно признают значение ислама, подчеркивают свою религиозность, интегрируют его компоненты во властную систему. Сочетание этих факторов предопределило временный характер монополии исламистов на оппозицию в регионе. В то же время ислам как фактор политической жизни несомненно продолжает сохранять свое значение, однако роль и значение исламистских сил несомненно подвергнутся корректировке.

Выводы

Таким образом, в борьбе за влияние на Ближнем Востоке сталкиваются интересы многих государств, однако геополитические интересы США, в силу глобальности и характера воздействия, явно преобладают.

Наличие крупных углеводородных ресурсов в регионе способствуют проведению активной политики ведущими странами мира по доступу и контролю над этими стратегического сырья. В данном регионе расположены крупные военные бызы США, призванные для обеспечения стратегических интересов.

Угрозы для стабильности региона продолжают сохраняться со стороны религиозно-экстремистских организаций. В то же время росту религиозного экстримизма в регионе способствует наличие проблем, вязанных с социально-экономическими условиями жизни, массовой безработицей, падением уровня жизни населения, что позволяет религиозным организациям довольно эффективно вести пропаганду и расширять социальную базу своих сторонников. При этом социально-политические кризисы в странах арабского мира имеют как внутренние, так и международное измерение, как общие корни, так и национальную специфику, обусловленную историческими особенностями каждой страны.

Один из самых затяжных и взрывоопасных конфликтов современности, длящийся с 1948 г. Его отличает острота и многообразие противоречий между вовлеченными сторонами: национальные, территориальные, идеологические, религиозные. Конфликт периодически перерастает в кризисные стадии и вооруженную борьбу, серьезно дестабилизируя международную обстановку. Пять раз на Ближнем Востоке вспыхивали кровопролитные войны между Израилем и арабами. Гонка вооружений на Ближнем Востоке, наличие у некоторых стран региона оружия массового поражения и средств его доставки усиливают угрозу выхода конфронтации за региональные рамки. Политическое урегулирование ближневосточного конфликта отвечает коренным интересам как народов Ближнего Востока, так и всего человечества.

В основе конфликта лежит палестинская проблема, т. е. проблема арабского народа Палестины, изгнанного со своих земель и лишенного возможности реализовать неотъемлемое право на самоопределение. Ее зарождение связано с сионистской колонизацией Палестины, активно осуществляющейся с начала 20-х гг. й рамках английского мандата. Скупка земель сионистскими фондами, экономическое давление на местное арабское население, маневры британских властей привели к резкому обострению отношений между евреями и арабами. В феврале 1947 г. Великобритания была вынуждена передать вопрос о Палестине в ООН. 29 ноября 1947 г. Генеральная Ассамблея приняла резолюцию 181 (II) о прекращении английского мандата и разделе Палестины на два государства: еврейское (площадью 14,1 тыс. кв. км) и арабское (площадью 11,1 тыс. кв. км) — и об установлении международного статуса для Иерусалима. Однако ситуация в Палестине была к тому времени достаточно накалена. В результате активизировавшихся военных действий 400 тыс. палестинских арабов были вынуждены покинуть родные места еще до официального провозглашения Израиля 14 мая 1948 г.

Палестинская проблема окончательно сформировалась в ходе первой арабо-израильской войны (1948— 1949). Эта война, получившая название палестинской, велась между Израилем и арабскими государствами — Египтом, Трансиорданией (с 1949 г. — Иорданией), Ираком, Сирией, Ливаном, Саудовской Аравией и Йеменом. Война была следствием колониальной политики Великобритании, отказа арабских режимов признать резолюцию ООН о разделе Палестины и создании Израиля, обострившихся арабо-еврейских противоречий.

В ходе войны Израиль захватил 6,7 тыс. кв. км территории Палестины и западную часть Иерусалима. Западный берег реки Иордан и Восточный Иерусалим оккупировали войска Трансиордании, а сектор Газа попал под административный контроль Египта. Попытка образования Арабского государства в соответствии с решением ООН была сорвана. Около 800 тыс. палестинских арабов стали беженцами.

Война завершилась подписанием соглашений о перемирии между Израилем и отдельными арабскими странами; эти соглашения не устранили враждебности и не снизили уровня конфликтности.

В октябре 1956 г. Израиль совместно с Великобританией и Францией осуществил нападение на Египет, правительство которого во главе с Г. А. Насером национализировало незадолго до этого англо-французскую компанию Суэцкого канала. Две бывшие колониальные державы пытались таким образом восстановить свое влияние в регионе, а Израиль стремился не допустить военно-политического укрепления Египта, получившего оружие из Чехословакии и СССР, заключившего военные соглашения с Иорданией и Сирией, а также способствовавшего организации военных рейдов против Израиля, в основном из сектора Газа.

Чрезвычайная сессия Генеральной Ассамблеи ООН от 2 ноября потребовала прекратить огонь. СССР направил Англии, Франции и Израилю резкие предупреждения; США прибегли к давлению на воюющие стороны, и в ночь на 7 ноября вооруженные действия прекратились. В зону конфликта вошли специально созданные силы ООН. Англо-французские войска были выведены в декабре, а израильские покинули последние удерживаемые ими позиции на египетской территории и в секторе Газа в марте 1957 г.

Подъем арабского национально-освободительного движения, укрепление радикальных режимов, появление на арабской политической арене в 1964 г. Организации освобождения Палестины (ООП) существенно изменили политическую карту арабского мира. Ближний Восток стал все больше превращаться в арену советско-американского соперничества. Подходы обеих держав к региону испытывали сильное влияние идеологии, что отразилось на выборе местных союзников. СССР поддерживал арабских радикалов, США—Израиль, развивая при этом связи с прозападными арабскими режимами. Конфронтационный характер советско-американских отношений того времени в сочетании с острыми местными противоречиями приводил к дальнейшему углублению конфликта, существенно затрудняя поиск взаимоприемлемых компромиссов.

Новая обстановка в регионе, контакты между СССР и США создали благоприятную ситуацию для поисков политического урегулирования арабо-израильского конфликта. К нему призывала резолюция Совета Безопасности ООН от 22 октября 1973 г. (№ 338). 21 декабря 1973 г. в Женеве под эгидой ООН и председательством СССР и США начала свою работу мирная конференция по Ближнему Востоку.

Негативное отношение арабского мира к результатам американской дипломатической активности побудило администрацию Дж. Картера внести коррективы в подход к ближневосточному урегулированию. 1 октября 1977 г. было подписано совместное советско-американское заявление, где указывалось на необходимость всеобъемлющего решения конфликта и возобновления работы Женевской конференции. Однако оно оказалось недолговечным. Администрация, столкнувшись с критикой заявления внутри страны, предпочла конференции организацию переговоров между Египтом и Израилем, путь к которым проложил визит египетского президента А. Садата в Иерусалим в ноябре 1977 г.

Принципиально новые моменты в ближневосточную ситуацию привнесло палестинское восстание на оккупированных территориях — интифада, начавшееся в декабре 1987 г., а также разработка ООП нового реалистического курса. Самое длительное и интенсивное за всю историю израильской оккупации сопротивление палестинцев показало, что израильское руководство больше не может контролировать ситуацию с помощью испытанных методов. Требования палестинцев о самоопределении были подкреплены решениями Национального совета Палестины (ноябрь 1988 г.), провозгласившего создание палестинского государства и призвавшего к созыву Международной конференции на основе резолюций Совета Безопасности ООН № 242 и 338. Признание права Израиля на существование и осуждение терроризма было зафиксировано и в неоднократных выступлениях председателя ООП Я. Арафата.

Эти события происходили на фоне процесса нормализации советско-американских отношений, расширения контактов по широкому кругу международных проблем, включая региональные конфликты. Определенные сдвиги обозначились в американской позиции. Так, в конце 1988 г. США впервые вступили в официальный диалог с ООП, стали более терпимо относиться к идее международной конференции по Ближнему Востоку.

В июне 1990 г. после досрочных выборов в Израиле было сформировано правительство узкой коалиции во главе с Ликудом, куда вошло несколько правых партий. Приход к власти столь жестко настроенных лидеров породил серьезные сомнения относительно перспектив поиска политических решений.

Почти в это же время в ответ на высадку вооруженных палестинцев на побережье в Тель-Авиве США прервали диалог с ООП, хотя Я. Арафат заявил, что ООП не имела к этой акции никакого отношения.

В августе 1990 г. началась агрессия Ирака против Кувейта. Территория этого государства была аннексирована. Действия Ирака вызвали всеобщее осуждение. СССР и США вместе выступили против иракской акции. Совет Безопасности ООН принял ряд резолюций с требованием вывести иракские войска из Кувейта, были введены экономические санкции, блокада (см. Организация Объединенных Наций). По просьбе Саудовской Аравии США и ряд других государств перебросили свои войска на ее территорию и территорию Объединенных Арабских Эмиратов. В акваторию Персидского залива были введены военно-морские силы США и их союзников.

Кризис в Персидском заливе внес раскол в арабские ряды. Большинство арабских государств встали на сторону Кувейта. Некоторые радикальные режимы и ООП поддержали Ирак. В целом на общественном уровне проиракские настроения в арабском мире были достаточно сильны. Иракский президент С. Хусейн умело использовал палестинскую проблему для создания себе ореола борца за права палестинцев. Он попытался расширить рамки конфликта, втянув в него Израиль. С этой целью Ирак начал ракетные обстрелы Израиля, но израильское руководство проявило сдержанность и не пошло на нанесение ответных ударов. Нежелание С. Хусейна идти ни на какие компромиссы, озабоченность мирового сообщества опасным развитием ситуации в регионе обусловили решение ООН о применении силы против Ирака.

Советско-американское взаимодействие в ходе кризиса заложило основу для координации усилий обеих держав в арабо-израильском конфликте. На встрече в верхах в Москве в июле—августе 1991 г. СССР и США подписали совместное заявление. Был дан новый импульс контактам с заинтересованными сторонами, преследующим цели созыва мирной конференции по Ближнему Востоку.

Соединенные Штаты приложили основные усилия по подготовке конференции, в результате которых в конце октября 1991 г. в Мадриде под сопредседательством США и СССР собрались участники ближневосточного конфликта. Обстановка вокруг конференции оставалась сложной. Наряду с трезвыми голосами звучали экстремистские призывы со стороны Ливии, Ирана, руководства некоторых палестинских организаций, отдельных ультраправых группировок в Израиле. Потребовались компромиссы, касающиеся в том числе состава присутствующих. Среди них не было ООП, а палестинские представители вошли в состав иордано-палестинской делегации.

В Йемене из-за продолжающейся уже шесть лет гражданской войны и вмешательства коалиции, возглавляемой КСА, страна оказалась в тисках гуманитарной катастрофы. 14 млн йеменцев грозит смерть от голода и недостатка питьевой воды.

Не менее сложная ситуация в Судане, где за последние пять лет было выявлено более 30 очагов голода, внутри которых миллионы людей были обречены на мучительную смерть. Пятилетняя гражданская война (2013-2018) унесла жизни около 400 тысяч человек.

В Ливии в северных провинциях воцарилось двоевластие, и с 2011 г., т.е. с момента свержения М.Каддафи, не прекращается кровопролитная гражданская война. Южная область Феццан, населенная кочевыми племенами, не подчиняется ни правительству национального согласия, ни противостоящей ему Армии халифа Хафтара. Здесь в труднодоступном районе Харуджа окапались тысячи боевиков ИГ.

Положение усугубляется тем, что фактически все страны Ближнего Востока и Северной Африки находятся в зоне кризиса водных ресурсов. По данным ООН, даже если бы пандемии не было, то в регионе около 44 млн человек относятся к категории лиц, остро нуждающихся в экстренной медицинской помощи, а около 40 млн человек не имеют доступа к качественной питьевой воде. Проблема нехватки лекарств, медицинского оборудования, надлежащих медицинских служб и учреждений, квалифицированного медперсонала, остро стоит во всех странах региона, исключая ССАГПЗ и Израиль. Однако из-за глобального экономического кризиса и связанного с ним резкого падения спроса и цен на энергоносители, валютно-финансовые запасы абсолютно всех монархий Персидского залива опустеют уже в 2027 г. К концу 2020 г. совокупный дефицит бюджета составил беспрецедентные 10,3% ВВП. В этих условиях ССАГПЗ не имеют возможности оказывать поддержку отстающим странам региона, как они делали это до коронавирусного кризиса.

Сказанное выше настраивает только на пессимистичный сценарий развития событий на Ближнем Востоке и в Северной Африке в ближайшее десятилетие. Регион будут по-прежнему лихорадить конфликты, гражданские и религиозные войны. Проблема несоответствия демографического роста и существующей социально-экономической инфраструктуры, не способной обеспечить занятость миллионам трудоспособных граждан в Марокко, Алжире, Тунисе, Египте, Ливане, Иордании, несомненно, будет дестабилизировать эти страны, вовлекать многочисленные маргинальные слои в исламистские экстремистские группировки или подталкивать их к переселению на европейский континент. Этому же будут способствовать многочисленные объективные и естественные причины — нехватка воды, продуктов питания, плодородных земель, наступление пустынь, невыносимая жара, загрязнение атмосферы, эпидемии и т.п. Проблематичные государства, пострадавшие от гражданских войн и интервенций, такие, как Ирак, Сирия, Судан, Йемен и Ливия должны уделять особое внимание угрозам, исходящим от соперничества региональных и глобальных акторов и негосударственных субъектов, способных расчленить эти государства и лишить их статуса суверенного государства. Перспективы урегулирования палестинской проблемы в рамках формулы два государства для двух народов в нынешних обстоятельствах выглядят маловероятными и сомнительными. Формирование нового антииранского суннитского альянса арабских стран Персидского залива и Израиля, который со всей очевидностью будет поддержан новой администрацией США, явно не будет способствовать такому урегулированию палестино-израильского противостояния, которое бы отвечало национальным устремлениям палестинцев к обретению собственной государственности.

Коммерческое использование данной информации запрещено.
При перепечатке ссылка на Портал МГИМО обязательна.

Кандидат политических наук, научный сотрудник Центра комплексных международных и европейских исследований НИУ ВШЭ.

Основные тезисы:

1. Главная проблема – внутренние процессы, которые приводят к эрозии государства.
2. Внешнее вмешательство может решить эту проблему, но оно должно соответст­вовать определенной модели, которая пока еще находится в стадии выработки (на опыте Сирии).
3. Необходимые составляющие для обеспечения эволюционного транзита Ближнего Востока – дорожная карта, самостоятельное (а не внешнее) управление при жела­тельной иностранной поддержке, централизация процесса.
4. Один из вариантов такого транзита – концепция Большой Евразии, не обремененная политической повесткой и давлением на страны-партнеры и привлекающая в реги­он новых игроков, присутствие которых может сгладить дисбалансы от политики стран Запада.
5. Внешнее вмешательство важно и необходимо для решения межгосударственных про­блем в регионе или, как минимум, их купирования.
6. Международный терроризм на Ближнем Востоке провоцирует обострение внутрен­них и региональных проблем, а также экспортирует угрозы за пределы региона. Борь­ба с ним – обязанность всех заинтересованных сторон.
7. Терроризм – порождение слабости и неэффективности государства, побороть его можно только в связке с нормализацией политического процесса.

Краткий обзор по странам:

Сирия. С марта 2011 года в стране продолжается острый кризис, оказывающий не­гативное влияние на международную ситуацию. Вопреки позиции ряда стран и их СМИ, подоплека событий в Сирии гораздо сложнее и многограннее.

Следствием действий ряда государств, направленных на решение узких задач по смене авторитарных режимов (в коих ошибочно видели корень всех проблем), стало ослабление государственных институтов в Сирии, а вакуум власти заполнил терроризм.

Ирак. Страна пережила предпринятую извне попытку свержения авторитарного режима и создания нового процветающего государства. Но демократии так и не случи­лось, при этом внутреннее конфессиональное равновесие было нарушено, расшатана го­сударственность, треть страны оказалась под контролем ИГ[1]. Ирак оказался заложником управляемого извне шиитско-суннитского противостояния.

Ливия. Несмотря на усилия мирового сообщества, радикально улучшить ситуацию в стране пока не получается, хотя и есть некоторые оптимистичные подвижки (например, договор об общенациональном примирении). Положение, однако, усугубляется присут­ствием ИГ. Есть опасения, что если в ближайшее время не получится стабилизировать си­туацию, то ливийская государственность будет окончательно похоронена.

Иран. Любое геополитическое вовлечение в регион великой державы (будь то США или Россия) играет против региональных амбиций Ирана как претендента на региональ­ное лидерство. Возникает вопрос: как сбалансировать их присутствие с региональными амбициями Ирана, а также с его традиционными отношениями с другими странами ре­гиона?

В Иране есть консенсус по поводу позитивного влияния российского присутствия в Сирии, т.к. это позволяет противостоять ИГ. Важным фактором, определяющим внеш­неполитический дискурс страны, остается понимание больших потерь и упущенных вы­год из-за плохих отношений с США. В этих условиях делать шаги, которые могут поста­вить под удар и без того хрупкие отношения с Вашингтоном, Тегеран по своей воле не будет.

Аналитика

Ближний Восток на сегодняшний день с социально-политической точки зрения – регион крайне разнообразный, и в силу этого – крайне сложный. В последнее десятилетие предпринималось много попыток преодолеть здесь межгосударственные и внутристра­новые конфликты, создать устойчивую стабильность и безопасность. Тем не менее все они не сработали. Разделительные линии сохранились и даже углубились новыми проти­воречиями и кризисами.

Основные вызовы и угрозы региональной стабильности и развитию можно услов­но разделить на три группы: внутристрановые (эрозия государства), межгосударствен­ные (внутрирегиональные противоречия), проблема терроризма. Последняя отнесена в отдельную группу по причине ее нахождения вне поля государственных акторов.

Внутристрановые вызовы обусловлены переходным состоянием государственных систем ближневосточных государств.

С одной стороны, народы этих стран пока еще объективно не готовы к демократии. Это делает государственные институты уязвимыми перед назревшими и необходимы­ми внутренними преобразованиями (такими, как борьба с коррупцией, реформирование общественно-политической жизни и проч.), когда даже авторитарные светские режимы оказываются неспособными удержать ситуацию под контролем.

Одновременно удар по этим же институтам наносится извне – со стороны ряда го­сударств, стремящихся выступать в роли экспортеров демократии.

Тем не менее в каждом из этих случаев была крайне сильна внутренняя специфика. Именно она не позволила применить общий демократический подход к проблемам реги­она и сделала политику Запада неэффективной и деструктивной.

Отдельно необходимо отметить социально-экономические проблемы, которые в последний год становятся все острее и постепенно выходят на первый план. Бюджет­ный дефицит испытывают многие страны Ближнего Востока, включая страны-экспорте­ры нефти. Выделяются также три другие важные дефицитные региональные позиции: 1) в области занятости, 2) рабочей силы и 3) образования. На повестке стоит и вопрос про­довольственной безопасности и медицинского обслуживания.

Экономизация региональной политики, создание в странах региона моделей эко­номического роста с широкой социальной базой и сбалансированным распределением благ способно существенно снизить градус этнополитических и геополитических кон­фликтов. При этом по сумме исходных возможностей (качество человеческого капитала, ресурсная и промышленная база) Ближний Восток по-прежнему имеет большой потен­циал к трансформации в сторону качественного экономического роста (учитывая, в част­ности, высокие синергетические перспективы объединения промышленных и научных возможностей Ирана и Турции, ресурсную базу государств Персидского залива). Фунда­ментальным препятствием для такой трансформации является исключительно негатив­ная (и ухудшающаяся) динамика политических процессов.

С другой стороны, хотя народы ближневосточных стран не адаптированы к полно­ценному демократическому обществу, сам переход и движение в эту сторону является безальтернативным. Плюрализм и инклюзивность политического процесса – та основа, которая может и должна помочь преодолеть нынешние внутренние кризисы.

Это, в свою очередь, ставит в повестку дня два важных вопроса. Когда эти народы будут готовы к демократии, и кто будет это определять? И что сделали и могут сделать ав­торитарные режимы, чтобы способствовать этому процессу в эволюционном плане?

Если ответ на первый вопрос пока неясен, то оценка готовности к демократии и поддержка/мягкое стимулирование авторитарных режимов в этом направлении впол­не возможно.

Сегодня основная проблема – отсутствие альтернативы, другого пути развития. Сам регион найти этот путь, судя по всему, не может. Следовательно, определенная внеш­няя поддержка все же необходима. Это касается не только политического, но и экономи­ческого развития, где допускается своего рода план Маршалла для ближневосточного ре­гиона – дорожная карта экономического оздоровления. Главное здесь – сохранить баланс между движением в необходимом направлении и стабильностью государства.

Сирийский опыт последних месяцев показал, что такой подход не лишен пер­спектив. Особенно, когда дело касается ситуации, уже вышедшей из-под контроля го­сударства.

Еще два важных аспекта сирийского опыта.

В обозримой перспективе первостепенной задачей всех стран региона и междуна­родного сообщества в целом является восстановление после огромного экономического и социального ущерба, нанесенного дестабилизацией региона (корни которого во мно­гом следует искать во вторжении США в Ирак в 2003 г.). Без решения этой задачи переход к модели устойчивого регионального роста будет обречен на провал, так как экономиче­ский коллапс в Сирии, крайне сложная экономическая ситуация в ряде других стран яв­ляются источниками политических рисков.

Еще одним вариантом стабилизации Ближнего Востока, его превращения в терри­торию устойчивого развития может стать подключение региона к формированию Боль­шой Евразии. Вовлечение ближневосточных стран в различные формы региональной экономической интеграции может стать основой для нормализации ситуации, необходи­мым условием для притока инвестиций и, как следствие, роста уровня жизни. Посколь­ку главным экономическим локомотивом этого процесса считается Китай (политически слабо вовлеченный в дела Ближнего Востока), это может иметь большой положительный эффект.

С одной стороны, лишенная политического давления экономическая интеграция обещает стать вполне привлекательной для ряда ближневосточных государств. С другой стороны, вовлеченность Китая и других крупных игроков в дела региона может способ­ствовать установлению большего равновесия и баланса сил, сглаживая нынешнее давле­ние со стороны Запада, реальным противовесом которому пока является только Россия.

Межгосударственные вызовыв регионе Ближнего Востока связаны с несколькими обстоятельствами. Во-первых, Ближний Восток сам по себе разделен по нескольким при­знакам: этническим и конфессиональным, на страны-экспортеры и неэкспортеры не­фти, монархии и светские режимы и т.д. Взгляды государств на будущее региона нередко имеют противоположный характер, провоцируя напряженность. Во-вторых, здесь име­ют место застарелые конфликты, решение которых не воспринимается как окончатель­ное. В-третьих, потенциальное нарушение статус-кво провоцируется внутристрановыми процессами, о которых говорилось выше. Ослабление государств региона само по себе со­здает дисбаланс в региональных отношениях и провоцирует ревизионистские политиче­ские силы.

Если во внутригосударственных делах иностранное присутствие – вопрос крайне щепетильный, и его избыток нежелателен в силу имеющегося негативного историческо­го опыта, то в решении межгосударственных проблем необходимость участия внешних игроков более понятна. Ближнему Востоку, как воздух, нужно внешнее содействие и по­средничество, чтобы преодолеть накапливаемые тысячелетиями противоречия. Само­стоятельно регион с этим едва ли справится. Но при этом помощь а) не должна быть на­вязываемой, и б) должна быть максимально консолидированной.

С этой точки зрения, помимо общеизвестных противоречий между позициями России и стран Запада, можно обозначить следующие основные аспекты, актуальные на сегодняшний день.

Во-первых, отношения России и Ирана. Странам региона не до конца понятна их суть: являются ли они ситуативным сближением или носят долгосрочный и стратегиче­ский характер. Последнее может в корне изменить расстановку сил. Следовательно, если Москва хочет общаться с другими государствами Ближнего Востока, то ее политика в ре­гионе должна быть более сбалансированной. Таким образом, стратегический ориентир для России – быть понятной для всех стран арабского мира и Ближнего Востока.

Во-вторых, вызывает вопросы позиция Саудовской Аравии. Большинство стран Персидского залива полагают, что стабильность КСА важна, в том числе, и для их собст­венного выживания. Многие страны смотрят на Саудовскую Аравию, как на эталон. Поэ­тому Эр-Рияд должен решительно сражаться с ИГ и другими формами терроризма. Пока же более отчетливо просматривается стремление расшатать ситуацию (на примере Си­рии и Йемена). Положительным моментом стало то, что саудовцы начали диалог с Ира­ном, в том числе, благодаря усилиям России. Его нужно продолжать.

В-третьих, позиция Ирана в отношении Саудовской Аравии хоть и остается сдер­жанной, но сохраняет прежние акценты. По мнению иранцев, главный негативный фак­тор на Ближнем Востоке – роль ваххабизма и салафитской идеологии. В то время как Из­раиль создает стимул для радикализации, саудовцы являются главным спонсором этого процесса.

В-четвертых, у ряда стран Запада (в первую очередь, США) вызывает озабоченность проникновение на Ближний Восток Китая. Пока этот процесс имеет фрагментарный и су­губо экономический характер. Однако уже сейчас ставятся вопросы о пределах этого про­никновения, исходя из американских интересов. Очевидно, что даже экономическое присутствие Китая может изменить нынешний статус-кво и повлиять на перераспре­деление сил. Особенно, учитывая тот факт, что на данный момент главным экономиче­ским партнером КНР является Иран. Он же – первый кандидат на реальное подключение к инициативе Шелкового пути.

Проблема Израиля и Палестины на Ближнем Востоке по-прежнему есть, но на фоне других конфликтов она отходит на второй план. Острие критики направлено на полити­ку Израиля по разделению палестинской территории и созданию там поселений, которая мешает формированию цельного палестинского государства.

По мнению палестинской стороны, решению конфликта препятствуют следую­щие факторы: 1) то, как израильтяне видят эту проблему (богоизбранный народ, жертва конфликта); 2) дисбаланс силы (международное сообщество не готово оказать давление на Израиль); 3) близорукость израильской политики (конфликтом нужно управлять, а не разрешать его).

Проблема терроризма для Ближнего Востока не нова. Однако долгое действия участников взаимокомпенсировались, и борьбы с этим злом, по сути, не получалось. Между тем, ключевой вопрос в этой проблеме состоит в том, на какой почве возникли террористические группы, в чем причины их появления и роста популярности? Ведь ра­дикальные организации по-прежнему создают и находят социальную базу для своей дея­тельности. Если понимать террор как реакцию на несправедливость, то решение пробле­мы – в создании устойчивой и справедливой ситуации внутри стран региона.

Нужно ликвидировать почву, на которой возникает терроризм, а борьба с ним должна происходить в связке с нормализацией политического процесса.

Появилось общее понимание того, что террористические группировки нужно унич­тожать, и неясно, почему так долго идет борьба с ИГ.

Одна из версий состоит в том, что для большинства акторов борьба с ИГ не являет­ся приоритетом (вопреки их заявлениям). Еще одна причина – отсутствие альтернатив­ных идей по стабилизации территории после ухода ИГ.

В дополнение к этому остро стоит вопрос международного сотрудничества. Не исключено, что политическое антитеррористическое взаимодействие должно быть сос­редоточено в меньшей степени на терроризме, как таковом (кто легитимен, а кто – нет), и в большей – на поиске баланса интересов между участниками и заинтересованными сторонами региона.

Еще одна проблема состоит в том, что в большинстве случаев за террористической группой стоит определенное государство. И плохо, что действия таких групп – террори­стических группировок и стоящих за ними спонсоров – так или иначе касаются геополи­тики. В случае Ближнего Востока речь идет о Западе.

Россия, напротив, оценивается рядом стран региона как единственный субъект, для которого главный интерес – борьба с терроризмом per se. Для других же эта борьба – средство достижения иных целей.

Поиск новой архитектуры безопасности на Ближнем Востоке существенно ослож­нен этими тремя вызовами. Все региональные игроки, также как и внерегиональные, схо­дятся лишь в том, что новая система безопасности необходима. Однако в деталях их мне­ния расходятся, зачастую, диаметрально противоположно.

Российские эксперты говорили о необходимости выработки в отношении региона всеобщей стратегии стабилизации. Выдвигались конкретные предложения:

• актуализация предложения России (начала 2000-х годов) о создании подсистемы без­опасности в Персидском заливе, которую можно было бы развернуть на весь регион;
• использование опыта рабочей группы по контролю над вооружениями и региональной безопасностью, которая была создана на совещании МИД США, России и ближнево­сточных стран (работала в 1992-1996 годах). Группа была эффективной площадкой для выработки единых мер безопасности в регионе (система мониторинга, установ­ление военных контактов);
• внешнее спонсорство (приоритетным выглядит ко-спонсорство РФ и США);
• использование экспериментального опыта совместной работы по созданию параме­тров действия полиции в Палестинской автономии;
• использование модели саммита миротворцев (прошедшего еще в марте 1996 г.) для создания аналогичной площадки вокруг нынешней ситуации;
• использование недавнего опыта ликвидации химического оружия;
• работа группы по ядерному досье Ирана.

Данный текст отражает личное мнение авторов, которое может не совпадать с позицией Клуба, если явно не указано иное.

Двенадцать сирийских военнослужащих ранены в результате снайперских обстрелов в провинциях Латакия и Идлиб. Об этом сообщил журналистам заместитель руководителя российского Центра по примирению враждующих сторон в Сирии контр-адмирал Олег Журавлев.

По его словам, также в результате снайперского обстрела, произведенного террористами из района Фатира по позициям правительственных сил в районе населенного пункта Мелладжа, ранен один сирийский военнослужащий.

Ракка. Растет явка желающих узаконить свой статус в городе Сабха.

ИЗРАИЛЬ

Президент Израиля Ицхак Герцог в ходе официального визита на Кипр прокомментировал события на Украине, сообщает 2 марта сайт внешнеполитического ведомства Израиля.

При этом Герцог упомянул и отношения Израиля с Кипром и другими странами: «Кипрско-израильские отношения являются опорой средиземноморской стабильности в настоящем и ключом к устойчивому, здоровому и процветающему региону в будущем.

Я очень рад видеть, что наше сотрудничество продолжает расти во многих областях, от туризма до энергетики, национальной безопасности, реагирования на чрезвычайные ситуации, технологии и инновации.

Это сотрудничество создаёт новые экономические возможности для наших граждан, делая наши границы и города более безопасными.

Настоящие друзья — это те, кто приходит к вам на помощь в трудную минуту. Наша взаимная помощь в борьбе с лесными пожарами является одним из проявлений глубокого доверия между нашими странами.

НАТО не будет вмешиваться в ситуацию на Украине в военном плане, это было бы ошибкой. Об этом заявил в среду канцлер ФРГ Олаф Шольц на совместной пресс-конференции с премьер-министром Израиля Нафтали Беннетом. Трансляцию вел телеканал Welt.

Канцлер уточнил, что Германия и Израиль выступают за дипломатическое урегулирование конфликта на Украине и продолжение переговоров между Москвой и Киевом.

ИРАН

Иран готов в кратчайшие сроки увеличить экспорт нефти с целью стабилизации рынка. Об этом заявил министр нефти республики Джавад Оуджи после 26-го заседания министров стран ОПЕК+, которое прошло в формате видеоконференции.

Ранее источники в делегациях стран — членов соглашения ОПЕК сообщили ТАСС, что на министерской конференции стран ОПЕК нефтеэкспортеры подтвердили, что готовы и в апреле наращивать добычу прежними темпами, то есть на 400 тыс. баррелей в сутки. Следующее заседание министров ОПЕК+ назначено на 31 марта 2022 года.

Посольство Ирана на Украине продолжает функционировать, несмотря на обострение ситуации в стране. Об этом заявил в среду иранский посол в Киеве Манучехр Моради.

Как свидетельствуют данные спутниковой съемки, закончилась неудачей попытка Ирана осуществить запуск космической ракеты с расположенного в провинции Семнан космодрома имени имама Хомейни, сообщает newsru.co.il.

На фото, предоставленном Maxar Technologies, можно увидеть стоящую на стартовой площадке обгоревшую ракету, рядом с которой находится деформированная опорная мачта. Это выглядит как последствия взрыва еще до того, как мачту отвели, то есть до запуска.

ИРАК

Центральный банк Ирака предложил правительству повременить с заключением контрактов с Россией из-за новых западных санкций. Об этом в среду сообщил новостной портал Shafaq news со ссылкой на заявления представителей банка.

ЕГИПЕТ

США не требовали от администрации Суэцкого канала запрета на пропуск российских судов, сообщил глава администрации Усама Рабиа.

Власти Турции, Египта и Туниса подтвердили, что страны ждут российских туристов. Об этом сообщили журналистам в пресс-службе Ростуризма.

Накануне глава Ростуризма Зарина Догузова переговорила с министром туризма Тунисской Республики Мохамедом Моэз Бельхасеном. Он подчеркнул, что власти Туниса не планируют вводить какие-либо ограничения в отношении России, и выразил заинтересованность в увеличении российского турпотока.

Кроме того, на днях глава Ростуризма провела переговоры с министрами туризма Египта и Турции — Халедом Эленани и Мехметом Эрсоем. Они заверили, что заинтересованы в сотрудничестве с РФ, никаких ограничений для российских туристов в этих странах вводить не планируется.

ТУРЦИЯ

Чавушоглу также прокомментировал соблюдение конвенции Монтрё: «Мы строго придерживаемся конвенции Монтрё о статусе Проливов, это временами создает недоразумения и проблемы. Несмотря на это, Турция неукоснительно выполняет свои обязательство, вытекающие из этой конвенции. Этот документ определяет критерии нахождения в акватории Черного моря кораблей стран не имеющих выхода к Черному морю. Согласно Конвенции Монтрё от 1936 года, страны, не имеющие выхода к Черному морю, должны заранее (за 15 дней) получить у Турции разрешение на проход военных кораблей через проливы Босфор и Дарданеллы. 19-й пункт Конвенции Монтрё. Мы ссылаемся на этот пункт, в котором однозначно указано, что военные корабли всякой воюющей державы не будут иметь право проходить через проливы, за исключением случаев, подпадающих под применение статьи 25 настоящей Конвенции, а также в случае помощи, оказываемой Государству, явившемуся жертвой нападения. Мы открыто заявили об этом российской стороне.

Правительство ФРГ приветствует решение Турции не пропускать военные корабли России через проливы Босфор и Дарданеллы. Об этом заявила в среду на брифинге представитель правительства ФРГ Кристиане Хофман.

Глава Чечни Рамзан Кадыров поблагодарил руководящих лиц ОАЭ и Турции за поддержку и отказ присоединяться к антироссийским санкциям. Об этом он написал в своем Telegram-канале.

Москва высоко оценивает позицию Анкары в пользу сохранения и соблюдения Конвенции Монтрё о проливах Босфор и Дарданеллы. Об этом сообщил в среду в интервью телеканалу Habertürk посол России в Турции Алексей Ерхов.

В частности, отменены ранее введенные временные ограничения на экспорт в Россию инкубационного яйца с семи компаний и суточных цыплят с шести ферм.

Ранее Россельхознадзор возобновил поставки инкубационного яйца и суточных цыплят с 14 предприятий Швеции, Венгрии и Германии. До этого были возобновлены поставки инкубационного яйца и суточных цыплят с девяти ферм Нидерландов и шести ферм Великобритании.

Турция считает неправильными попытки запретить русскую культуру из-за действий России на Украине. Об этом заявил в среду пресс-секретарь Партии справедливости и развития (ПСР) Омер Челик.

Между тем накануне официальный представитель турецкого президента Ибрагим Калын заявил, что не считает разумным исключение российских ученых и художников из организаций, а также отстранение спортсменов от всех международных соревнований.

САУДОВСКАЯ АРАВИЯ

Первого марта Тунис посетил министр внутренних дел Саудовской Аравии, сообщает Arab news.

Принц Абдулазиз бин Сауд аль-Сауд был принят президентом Туниса Каисом Саидом. Абдулазиз бин Сауд аль-Сауд приветствия от короля Салмана и наследного принца Мухаммеда бин Салмана, а также их пожелания тунисскому правительству и народу стабильного прогресса и процветания.

В ходе переговоров обсуждались двусторонние отношения и сотрудничество в сфере безопасности. На встрече также присутствовал министр внутренних дел Туниса Тауфик Шарфеддин.

Саудовские пограничники изъяли 547 кг гашиша и более 17 тонн ката, сообщает 2 марта Саудовское агентство печати.

Наркотики были изъяты в ходе операции в регионах Джазан, Асир и Наджран. Представитель пограничной службы подполковник Мисфер бин Ганнам Аль-Курайни сообщил, что правоохранительными органами были арестованы подозреваемые. Среди 51 арестованного оказался 31 подданный Саудовской Аравии, 14 эфиопов, 5 йеменцев и один эритреец.

ЙЕМЕН

Арабская коалиция, возглавляемая Саудовской Аравией, нанесла удары по территории Йемена, сообщает 2 марта агентство Mehr. Истребители коалиции 29 раз бомбили города Гарц и Аббас в провинции Хаджа. Также ударам подверглись провинции Саада, Аль-Джауф, Аль-Байда и Мариб. При этом за последние 24 часа арабская коалиция 120 раз нарушила режим прекращения огня в провинции Ходейда.

Йемен закрывает свои потребности в пшенице, главным образом, за счет импорта. Ежегодно в страну ввозится около 3,6 млн т пшеницы. Собственное производство этой культуры не превышает 0,2 млн т.

Взлет мировых цен на пшеницу из-за российской операции на Украине может привести к ещё большему ухудшению ситуации с продовольствием в Йемене, население которого сильно страдает от бедности.

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Читайте также:

  
• Рейтинг школы 1538 митино
  
• Теология это в философии кратко
  
• Вклад казахстанских ученых в развитие методики школьного химического эксперимента
  
• Техника безопасности при работе с природным материалом в детском саду
  
• Лямина л в формирование способности к разрешению конфликтов у детей младшего школьного возраста