Австралия участие в международных военных и экономических организациях кратко
Обновлено: 02.07.2024
Авторы: Е. В. Баранчиков (Общие сведения), В. В. Маклаков (Государственный строй), Ю. Б. Коряков (Население), В. М. Хусаинов (Население), Н. С. Скоробогатых (Исторический очерк), П. Ю. Фомичёв (Хозяйство), Г. А. Налётов (Вооружённые силы), В. С. Нечаев (Здравоохранение), В. И. Линдер (Спорт), Б. И. Любимов (Средства массовой информации), А. В. Ващенко (Литература), С. Н. Лебедев (Музыка), В. М. Паппе (Танец и балет), И. А. Звегинцева (Кино) Авторы: Е. В. Баранчиков (Общие сведения), В. В. Маклаков (Государственный строй), Ю. Б. Коряков (Население), В. М. Хусаинов (Население), Н. С. Скоробогатых (Исторический очерк); >>
АВСТРА́ЛИЯ (Australia), Австралийский Союз ( Commonwealth of Australia ).
В последние десятилетия международные отношения Австралии основывались на тесных отношениях с США и Новой Зеландией через организацию АНЗЮС (Australia, New Zealand, United States Security Treaty), с Юго-Восточной Азией через АСЕАН, и Океанией в рамках Форума тихоокеанских островов. Основные усилия государства направлены на либерализацию внешней торговли. Австралия оказывает помощь многим развивающимся странам.
Правительство Джона Говарда, находившееся у власти с 1996 по 2007, проводило внешнюю политику, направленную на приоритетное развитие отношений с традиционными союзниками Австралии — США и Великобританией — в ущерб поддержке международных многосторонних усилий в рамках ООН. Правительство выступало за поддержание добрососедских отношений с региональными державами — такими, как Китай, Япония и Индонезия, хотя иногда здесь возникают проблемы — например, ситуация вокруг Восточного Тимора. Австралия увеличивает своё участие в решении внутренних проблем своих соседей — Папуа — Новой Гвинеи, Соломоновых Островов, Фиджи и Науру.
А тут подробно [ссылка заблокирована по решению администрации проекта]
АБР (ADB), АНЗЮС (ANZUS), АТЭС (APEC), ARF, АСЕАН (ASEAN) (диалог-партнёр) , Австралийская группа, БМР (BIS), C, CP, EAS, ЕБРР (EBRD), ФАО (FAO), МАГАТЭ (IAEA), МБРР (IBRD), ИКАО (ICAO), МТП (ICC), ICCt, ICRM, МЭА (IEA), МФК (IFC), IFRCS, МГО (IHO), МОТ (ILO), МВФ (IMF), ИМО (IMO), IMSO, Интерпол (Interpol), МОК (IOC), IOM, IPU, ISO, ITSO, МСЭ (ITU), ITUC, MIGA, NAM (гость) , NEA, NSG, ОЭСР (OECD), ОЗХО (OPCW), Парижский клуб, PCA, PIF, Sparteca, SPC, ООН (UN), ЮНКТАД (UNCTAD), ЮНЕСКО (UNESCO), UNFICYP, УВКБ ООН (UNHCR), UNMIS, UNMIT, БАПОР (UNRWA), UNTSO, ЮНВТО (UNWTO), ВПС (UPU), ВТО (WCO), WFTU, ВОЗ (WHO), ВОИС (WIPO), ВМО (WMO), ВТО (WTO), ZC
Австралия остро нуждается в неограниченном доступе к Мировому океану и его ресурсам, ее национальная безопасность напрямую зависит от морской торговли. Интересы Канберры простираются дальше южной части Тихого океана. Более того, изменение баланса сил в регионе заставляет страну модернизировать военный потенциал и совершенствовать стратегию и тактику его применения.
Прямые и явные угрозы Зеленому континенту
Австралийские военные специалисты делают упор на неизменность союза с США, который призван защитить страну в глобальном плане, тогда как усилия Канберры будут направлены скорее на защиту торговых путей, обеспечение безопасности киберпространства, борьбу с транснациональной преступностью, контрабандой, незаконным выловом рыбы.
В сложившихся условиях Австралии в скором времени придется делать стратегический выбор между союзом с Соединенными Штатами и экономическим сотрудничеством с Китаем. В документе отмечается, что отношения с Пекином развиваются продуктивно с 1972 г., с момента установления дипломатических отношений между двумя странами, и во многом определяются фоном американо-китайского взаимодействия.
Австралийцев беспокоят неясные перспективы урегулирования японо-китайского спора вокруг островов Дяоюйдао/Сенкаку и многостороннего конфликта в Южно-Китайском море. Ситуация осложняется явным намерением ВМС Народно-освободительной армии Китая потеснить позиции ВМС США в регионе. С учетом расширения американо-австралийского военного сотрудничества это создает стратегическую неопределенность относительно американских военных объектов на Зеленом континенте. Канберру не может не тревожить повышение интереса Пекина к Индийскому океану, поскольку это чревато усилением китайско-индийских разногласий, а также более частым использованием китайскими кораблями Ломбокского и Зундского проливов, представляющих альтернативу перегруженному судоходством Малаккскому проливу.
В Обзоре по вопросам обороны 2014 г. достаточно много внимания уделено перспективам развития военной промышленности Австралии. Ключевой вопрос – необходимость экономии при повышении технологического уровня техники и возможностей вооруженных сил. Правительство планирует создать в оборонной отрасли полностью конкурентную среду, но при этом будет отдавать предпочтение местным производителям. Особый акцент предполагается сделать на развитие гражданского и военного судостроения как на одну из точек роста национальной экономики.
По данным опроса Института Лоуи, 83% австралийцев считают вооруженные силы весьма важным инструментом внешней политики страны, а еще 15% – просто важным. Однако Канберра пока не выработала стратегическое решение относительно разумного максимума военных расходов. Сегодня 7% бюджета страны уходит на оборону – это четвертая по значимости статья после социальной безопасности и благополучия населения, здравоохранения и образования. Достаточно интересным представляется следующее умозаключение: повышение расходов на оборону возможно только в условиях сохранения подавляющего большинства кельтско-саксонского населения. В случае возрастания доли мигрантов и их влияния на социально-политические процессы данная статья будет сокращаться в пользу общественно значимых.
Вооруженные силы Австралии участвуют в более 10 зарубежных операциях, самые многочисленные из которых на Ближнем Востоке (Accordion, Manitou) и в Афганистане (Slipper).
Важный вопрос для всего региона – антарктическая политика Австралии. Доктринальные документы военного характера ее обходят, что объясняется, прежде всего, особым правовым статусом самого южного континента. Вместе с тем Канберра осознает, что, несмотря на номинальные претензии на 42% Антарктиды, ей придется отстаивать свои интересы в острой конкурентной борьбе.
Сегодня 7% бюджета страны уходит на оборону – это четвертая по значимости статья после социальной безопасности и благополучия населения, здравоохранения и образования.
Антарктика находится перед лицом нескольких вызовов, таких как столкновение суверенитетов, увеличение интенсивности рыбной ловли и туризма, освоение запасов полезных ископаемых, рост интереса Китая. В Договоре об Антарктике 1959 г. говорится об обеспечении использования континента в интересах всего человечества, о свободе научных исследований, о запрете военной деятельности. Сегодня территориальные притязания на континенте, помимо Австралии, имеют Аргентина, Великобритания, Новая Зеландия, Норвегия, Франция и Чили. Право выдвинуть подобные претензии оставили за собой Перу, Россия, США и ЮАР. Вероятно, по мере роста потенциалов тех или иных государств будут расти и их амбиции относительно Антарктики, особенно в ее восточном секторе, что ставит Австралию в непростое положение. Среди первоочередных претендентов на территориальный передел авторы документа называют Россию и Китай, которые все активнее занимаются исследовательской деятельностью в регионе. Значительные интересы имеют также Южная Корея и Индия.
С одним судном ледокольного класса сложно быть антарктическим лидером, поэтому Канберре стоит включить в свои кораблестроительные программы как гражданские суда, так и патрульные корабли, способные действовать в так называемом Южном океане. При этом не исключено углубление сотрудничества с европейскими государствами, которые могут оказывать технологическое и финансовое содействие, а также физически защищать австралийские интересы в обмен на преференции.
Стоит также упомянуть инициативу министра по охране окружающей среды Австралии Г. Ханта, который учредил правительственную коалицию за принятие двадцатилетнего стратегического плана исследований Антарктики и Южного океана. Предложение включает в себя несколько ключевых моментов: обеспечение надежного доступа к антарктическим территориям Австралии с расширением подконтрольной зоны; усиление влияния в системе Договора об Антарктике; достижение особого статуса Тасмании как отправной точки для освоения и исследования Антарктиды.
С одним судном ледокольного класса сложно быть антарктическим лидером, поэтому Канберре стоит включить в свои кораблестроительные программы как гражданские суда, так и патрульные корабли, способные действовать в так называемом Южном океане.
Россия имеет богатый опыт сотрудничества с Австралией в различных областях – от атомной энергетики до исследования Антарктики. Присоединение Канберры к режиму антироссийских санкций Москва расценила как свидетельство политической незрелости и неспособности страны проводить самостоятельную сбалансированную внешнеполитическую линию. Несмотря на явное нежелание австралийских экспертов говорить о ситуации стратегического выбора, Австралии все же придется его сделать, и это будет выбор не между США и Китаем, а между подчинением и авторитетом.
Австралия остро нуждается в неограниченном доступе к Мировому океану и его ресурсам, ее национальная безопасность напрямую зависит от морской торговли. Интересы Канберры простираются дальше южной части Тихого океана. Более того, изменение баланса сил в регионе заставляет страну модернизировать военный потенциал и совершенствовать стратегию и тактику его применения.
Австралия остро нуждается в неограниченном доступе к Мировому океану и его ресурсам, ее национальная безопасность напрямую зависит от морской торговли. Интересы Канберры простираются дальше южной части Тихого океана. Более того, изменение баланса сил в регионе заставляет страну модернизировать военный потенциал и совершенствовать стратегию и тактику его применения.
Прямые и явные угрозы Зеленому континенту
Австралийские военные специалисты делают упор на неизменность союза с США, который призван защитить страну в глобальном плане, тогда как усилия Канберры будут направлены скорее на защиту торговых путей, обеспечение безопасности киберпространства, борьбу с транснациональной преступностью, контрабандой, незаконным выловом рыбы.
В сложившихся условиях Австралии в скором времени придется делать стратегический выбор между союзом с Соединенными Штатами и экономическим сотрудничеством с Китаем. В документе отмечается, что отношения с Пекином развиваются продуктивно с 1972 г., с момента установления дипломатических отношений между двумя странами, и во многом определяются фоном американо-китайского взаимодействия.
Китайский вопрос сильно волнует официальную Канберру, что находит отражение и в правительственных документах. Некоторые эксперты даже рассматривают сценарии противостояния китайским истребителям в воздушном пространстве региона. Очередная антикитайская волна поднялась в феврале 2014 г., когда китайская флотилия прошла вокруг острова Ява, недалеко от принадлежащего Австралии острова Рождества, и провела в этом районе учения. Военные аналитики констатировали, что Китай будет продолжать действовать в Мировом океане в непосредственной близости от Австралии, так как там пролегают важные для него торговые маршруты и располагаются шельфовые запасы углеводородов.
Австралийцев беспокоят неясные перспективы урегулирования японо-китайского спора вокруг островов Дяоюйдао/Сенкаку и многостороннего конфликта в Южно-Китайском море. Ситуация осложняется явным намерением ВМС Народно-освободительной армии Китая потеснить позиции ВМС США в регионе. С учетом расширения американо-австралийского военного сотрудничества это создает стратегическую неопределенность относительно американских военных объектов на Зеленом континенте. Канберру не может не тревожить повышение интереса Пекина к Индийскому океану, поскольку это чревато усилением китайско-индийских разногласий, а также более частым использованием китайскими кораблями Ломбокского и Зундского проливов, представляющих альтернативу перегруженному судоходством Малаккскому проливу.
В Обзоре по вопросам обороны 2014 г. достаточно много внимания уделено перспективам развития военной промышленности Австралии. Ключевой вопрос – необходимость экономии при повышении технологического уровня техники и возможностей вооруженных сил. Правительство планирует создать в оборонной отрасли полностью конкурентную среду, но при этом будет отдавать предпочтение местным производителям. Особый акцент предполагается сделать на развитие гражданского и военного судостроения как на одну из точек роста национальной экономики.
По данным опроса Института Лоуи, 83% австралийцев считают вооруженные силы весьма важным инструментом внешней политики страны, а еще 15% – просто важным. Однако Канберра пока не выработала стратегическое решение относительно разумного максимума военных расходов. Сегодня 7% бюджета страны уходит на оборону – это четвертая по значимости статья после социальной безопасности и благополучия населения, здравоохранения и образования. Достаточно интересным представляется следующее умозаключение: повышение расходов на оборону возможно только в условиях сохранения подавляющего большинства кельтско-саксонского населения. В случае возрастания доли мигрантов и их влияния на социально-политические процессы данная статья будет сокращаться в пользу общественно значимых.
Австралии в скором времени придется делать стратегический выбор между союзом с Соединенными Штатами и экономическим сотрудничеством с Китаем.
Вооруженные силы Австралии участвуют в более 10 зарубежных операциях, самые многочисленные из которых на Ближнем Востоке (Accordion, Manitou) и в Афганистане (Slipper).
Важный вопрос для всего региона – антарктическая политика Австралии. Доктринальные документы военного характера ее обходят, что объясняется, прежде всего, особым правовым статусом самого южного континента. Вместе с тем Канберра осознает, что, несмотря на номинальные претензии на 42% Антарктиды, ей придется отстаивать свои интересы в острой конкурентной борьбе.
Сегодня 7% бюджета страны уходит на оборону – это четвертая по значимости статья после социальной безопасности и благополучия населения, здравоохранения и образования.
Антарктика находится перед лицом нескольких вызовов, таких как столкновение суверенитетов, увеличение интенсивности рыбной ловли и туризма, освоение запасов полезных ископаемых, рост интереса Китая. В Договоре об Антарктике 1959 г. говорится об обеспечении использования континента в интересах всего человечества, о свободе научных исследований, о запрете военной деятельности. Сегодня территориальные притязания на континенте, помимо Австралии, имеют Аргентина, Великобритания, Новая Зеландия, Норвегия, Франция и Чили. Право выдвинуть подобные претензии оставили за собой Перу, Россия, США и ЮАР. Вероятно, по мере роста потенциалов тех или иных государств будут расти и их амбиции относительно Антарктики, особенно в ее восточном секторе, что ставит Австралию в непростое положение. Среди первоочередных претендентов на территориальный передел авторы документа называют Россию и Китай, которые все активнее занимаются исследовательской деятельностью в регионе. Значительные интересы имеют также Южная Корея и Индия.
С одним судном ледокольного класса сложно быть антарктическим лидером, поэтому Канберре стоит включить в свои кораблестроительные программы как гражданские суда, так и патрульные корабли, способные действовать в так называемом Южном океане. При этом не исключено углубление сотрудничества с европейскими государствами, которые могут оказывать технологическое и финансовое содействие, а также физически защищать австралийские интересы в обмен на преференции.
Стоит также упомянуть инициативу министра по охране окружающей среды Австралии Г. Ханта, который учредил правительственную коалицию за принятие двадцатилетнего стратегического плана исследований Антарктики и Южного океана. Предложение включает в себя несколько ключевых моментов: обеспечение надежного доступа к антарктическим территориям Австралии с расширением подконтрольной зоны; усиление влияния в системе Договора об Антарктике; достижение особого статуса Тасмании как отправной точки для освоения и исследования Антарктиды.
С одним судном ледокольного класса сложно быть антарктическим лидером, поэтому Канберре стоит включить в свои кораблестроительные программы как гражданские суда, так и патрульные корабли, способные действовать в так называемом Южном океане.
Россия имеет богатый опыт сотрудничества с Австралией в различных областях – от атомной энергетики до исследования Антарктики. Присоединение Канберры к режиму антироссийских санкций Москва расценила как свидетельство политической незрелости и неспособности страны проводить самостоятельную сбалансированную внешнеполитическую линию. Несмотря на явное нежелание австралийских экспертов говорить о ситуации стратегического выбора, Австралии все же придется его сделать, и это будет выбор не между США и Китаем, а между подчинением и авторитетом.
Читайте также: