Принцип не навреди в психиатрии доклад

Обновлено: 05.07.2024

Учение Гиппократа состояло в том, что заболевание является не наказанием богов, а последствием природных факторов, нарушения питания, привычек и характера жизни человека. В сборнике Гиппократа нет ни одного упоминания о мистическом характере в происхождении болезней. В то же время учение Гиппократа во многих случаях основывалось на неверных предпосылках, ошибочных анатомических и физиологических данных, учении о жизненных соках.

В Древней Греции времён Гиппократа существовал запрет на вскрытие человеческого тела. В связи с этим врачи имели весьма поверхностные знание об анатомии и физиологии человека. Также в то время существовали две соперничающие между собой медицинские школы — косская и книдская

Книдская школа фокусировала своё внимание на вычленении того или иного симптома , в зависимости от чего и назначалось лечение. Косская школа, к которой принадлежал Гиппократ, пыталась найти причину заболевания

Темпераменты

Гиппократу медицина обязана появлением учения о темпераменте человека. Согласно его учению, общее поведение человека зависит от соотношения четырёх соков (жидкостей), циркулирующих в организме, — крови, желчи, чёрной желчи и слизи (флегмы, лимфы).

Primum non nocere

Non-maleficence is often contrasted with its corollary , beneficence .

Origin

Предисловие

Серьезно заболев и очутившись в больнице, мы, терзаемые страхом за свое будущее в ожидании пугающей операции, вынуждены полностью довериться лечащим врачам – по крайней мере, если этого не сделать, жить станет намного сложнее. Неудивительно, что мы нередко верим в сверхчеловеческие способности медиков: это отличный способ преодолеть страхи. Если операция проходит успешно, то хирург – настоящий герой, если же нет – то он преступник.

Действительность, разумеется, совершенно отличается от подобных представлений. Врачи – обычные люди, такие же как и все остальные. Многое из того, что происходит в больницах, зависит от случайностей – как счастливых, так и не очень. Будет ли исход операции удачным или нет, зачастую мало зависит от врачей

Знать, когда операцию проводить не стоит, не менее важно, чем уметь оперировать, и приобрести этот навык гораздо сложнее

Жизнь нейрохирурга нельзя назвать скучной, и порой она приносит глубочайшее внутреннее удовлетворение, однако за это надо платить. Никто не застрахован от ошибок, и в конечном счете приходится жить с осознанием их последствий. Нужно учиться объективно оценивать то, что видишь, стараясь при этом не потерять человечность. В историях, приведенных в данной книге, рассказывается о моих попытках – иногда неудачных – найти золотую середину между необходимой отчужденностью и эмпатией, которой требует профессия хирурга, золотую середину между надеждой и реалистичным взглядом на вещи. Я ни в коем случае не хочу подорвать веру людей в нейрохирургов или, если уж на то пошло, во врачей в целом, но надеюсь, что моя книга поможет понять, с какими трудностями – зачастую не технического характера, а связанными с человеческим фактором – нам приходится сталкиваться.

Цена ошибки

В позиции пристального внимания к каждой своей профессиональной ошибке содержится глубочайший духовный и этический смысл. Эгоистические стремления скрыть, утаить, оправдать себя в каждом конкретном случае попирают совесть, что влечет за собой потерю ориентации в том, что мы должны делать, но не делаем, в том, что мы не должны делать, но делаем. Именно поэтому эгоистические инстинкты должны оцениваться ниже морально-нравственной целесообразности. Такая этическая позиция, с точки зрения Пирогова, может в какой-то степени искупить случающиеся просчеты в медицинской работе, ведь иногда ценой врачебной ошибки бывает человеческая жизнь.

Не навреди… Не навреди этой книгой. Книга-изнанка

Опыт использования:
один раз
Стоимость:
500 рублей

Привет всем читателям IRека! А также книголюбом.

Справка обо мне. Из книжной литературы я предпочитаю научпоп, поэтому в моей библиотеке книги нельзя найти женских дорожных романов)

Покупая эту книгу, к ней надо быть морально готовым.

И вот основные три аргумента почему:

1) Это не вечернее легкое чтиво

2) В книге каждая глава посвящена тому или иному заболеванию

3) Нейрохирургия самая сложная отрасль медицины

А теперь кратко об авторе и о самой книге.

Генри Марш является ведущим британским нейрохирургом. Он помогает развитию нейрохирургической помощи в Украине и Непале. Получил награду Королевской медицинской школы.

Как я ранее упомянула, в книге каждая глава посвящена тому или иному заболеванию.

Но несмотря на такие отталкивающие названия диагнозов, книга написана доступным человеческим языком и не является медицинским пособием. Это книга-откровение человека, который прошел такой огромный путь в наисложнейшей отрасли медицины. В ней нейрохирург позволяет себе свободно говорить о наболевшем, говорить то, что непозволительно для врача, но о чем трудно молчать человеку.

Эта книга о том, как сложно быть врачом и человеком одновременно, ведь пациенты ошибочно и слепо видят (хотят видеть) во враче всемогущего бога.

Эта книга о тяжелых буднях нейрохирурга, его внутренних переживаниях, мыслях, проблемах, работе и семье.

Эта книга, где Марш не дает нам точного описания операций, но четко дает понять, что исход даже самых простых из них, зависит не только от профессионализма хирурга, но и от банального случая.

Эта книга, как бы не хотелось читателю, населена плачевными и фатальными историями, тем самым раскрывая правду жизни и ужасающую статистику неудачных операций.

Эта книга о тяжелом грузе врачебного выбора. Ведь операция — не всегда правильное решение. И порой, лучше дать человеку спокойно умереть, чем оставить жить, уподобив растению.

Эта книга о том, как сложно вновь поверить в себя и продолжать деятельность после профессиональных ошибок.

Эта книга о том, как несовершенна нейрохирургия на сегодняшний момент и медицинское обслуживание в целом.

Эта книга о смерти. Особенно о смерти.

Книга достаточно тяжелая. Морально. Читать такое на вечер не рекомендую. Особенно впечатлительным людям. Не рекомендую читать эту людям, которые имеют заболевания мозга, поскольку эта книга не только не несет поддержки, она убивает надежду. После прочтения остается долгий-долгий неприятный осадок. Второй раз взять в руки нет желания. Разве чтобы для того, чтобы спрятать от глаз подальше дабы по прежнему верить розовым очкам и в светлую медицину. Да, правда режет глаза, но все же лучше ее знать, чем быть в шорах. Книга двоякая. С одной стороны возникает эффект лопнувшего мыльного пузыря, с другой — благодарность. Благодарность за такое откровение.

А вот несколько цитат из книги.

Читать или нет — конечно решать только вам. Но все же назову эту книгу сложным, шикарным, жизненным, тяжелым бестселлером 18 года, режущим сердце без ножа.

Что касается самой книги, ее исполнения, то тут все на 5+: и твердая обложка, белоснежные плотные листы, читабельный шрифт, приятный запах.

Если вам был полезен мой отзыв или просто понравился — поставьте Лайк

имеет реальные события в основе
интересная
легко читается
развивающая и глубокая
содержит размышления о жизни и смерти

не подходит мнительным людям или ипохондрикам
недостаточно подробностей
раскрыта довольно тяжёлая тема
тематика может отпугнуть

Цель книг учения

Он старается донести до наших умов те идеи, что над нами как Душами есть сферы бытия, знания, понимания, которых мы пока еще не осознаем. С помощью этих идей Мастер ДК старается пробудить нашу интуицию, наше вдохновение, дар нашего стремления к идеалу. И эти идеи действительно вдохновляют нас.

В процессе развития побуждается стремление к более высоким уровням понимания. Если мы оглянемся назад, на другие стадии своего Просвещения, мы увидим, что именно это и происходит. После того, как мы прочли много произведений Мастера ДК, нас наполнило чувство просветления. Мы внутренне выросли. Стало, в полном смысле слова, больше света, расширился окружающий мир, шире стала космическая перспектива. Мы осознали, что в космосе существует гораздо больше возможностей, в том числе — для нас как части космоса. Прежде всего, применяя нижний ум, мы сложили все эти явления вместе. Мы обдумали их с помощью чистого разума. Именно тем путем, каким они были написаны, на основе указанного ДК факта, что нижний ум на самом деле не может это ухватить и осмыслить. Он призывал к интуиции. Путь общения между Душами — интуиция. Она просветляет, и мы внезапно осознаем то, чего раньше никак не могли понять.

Тем не менее, риск ошибки существует всегда. Вред, который могут принести пациенту действия врача или другого медицинского работника, может быть намеренным и ненамеренным. О намеренном вреде говорят в случаях как преступного (со злым умыслом) причинения вреда, так и тогда, когда по медицинским показаниям вред объективно необходим (неизбежен). Его можно предвидеть заранее и оценить его возможные масштабы.

Но как определить, что является вредом применительно к сфере деятельности медицинского работника? В настоящее время выделяются следующие формы вреда, которые могут быть причинены пациенту:

1. Вред, вызванный бездействием, неоказанием помощи тому, кто в ней нуждается. Этот вид вреда относится к наиболее тяжким проступкам медицинского работника и влечет за собой не только моральное осуждение, но и административный санкции, а в ряде случаев и уголовное наказание.

2. Вред, вызванный небрежностью, либо злым умыслом, например, корыстной целью. В зависимости от последствий для пациента такой вид вреда также может повлечь все виды наказания.

3. Вред, вызванный неверными, необдуманными или неквалифицированными действиями. Это вред, который является следствием профессиональных ошибок медицинских работников. В зависимости от степени причиненного вреда он влечет за собой различные виды наказания.

4. Вред, вызванный объективно необходимыми в данной ситуации действиями. Единственная форма вреда, которая причиняется практически всегда, но в различной степени. Это вред, за причинение которого медицинский работник не несет никакого наказания.

С одной стороны, обманывая кого-либо, мы тем самым наносим ему вред, поскольку унижаем его достоинство. С другой стороны, человек, обладающий недостаточной или неверной информацией, может невольно причинить ущерб и себе, и окружающим. Кроме этого, правдивая информация без учета эмоционального состояния больного, также может принести ему вред, особенно в случае диагнозов смертельно опасного заболевания.

В соответствии с этим принципом сформировали представления о враче как человеке, который в силу своих профессиональных знаний и опыта, лучше знает, что является для пациента благом, а что вредом. Такое представление впоследствии было перенесено и на других медицинских работников.

Биоэтика, возникшая около 20 лет назад, явилась ответом на так называемые “проблемные ситуации” в современной клинической практике. Широкое обсуждение “проблемных ситуаций” в современном обществе стало манифестацией идеологии защиты прав человека в медицине. В связи с последним обстоятельством некоторые основополагающие проблемы биоэтики оказались исключительно близки по содержанию морально-этическим дилеммам, возникающим при оказании медицинской помощи.

Прежде всего не навреди

Подытожим: если мы видим наивное вмешательство, да и любое вмешательство, без ятрогении не обойдется.

Моральные принципы и неизбежная реальность

1) вред, вызванный бездействием, то есть неоказанием помощи тому, кто в ней нуждается;

2) вред, вызванный недобросовестностью, злым или корыстным умыслом;

3) вред, вызванный неверными или неквалифицированными действиями.

Первая разновидность вреда – неоказание помощи - в некоторых случаях может быть правонарушением, то есть невыполнением такого обязательства, которое налагается законом либо нормативными документами. Поэтому в таких ситуациях проблема является не только моральной, но и юридической. Врач, который находится на дежурстве и не выполняет тех действий, которые он должен осуществить в отношении данного пациента, будет ответственным, во-первых, в силу невыполнения обязанностей и, во-вторых, в зависимости от тех последствий, которые повлекло его бездействие. При этом если по первому обстоятельству ответственность будет безусловной, то по второму она может быть в какой-то мере оправдана: например, в том случае, если врачу пришлось потратить время на помощь другому пациенту, находящемуся в более тяжелом состоянии. Тем не менее, пациент, которому не была оказана помощь, либо его родственники могут предъявить врачу претензии вплоть до судебного иска.

Вторая разновидность вреда - вред, причиненный вследствие недобросовестности, то есть ненадлежащего исполнения своих обязанностей. Поленился ли врач выполнить какую-либо полагающуюся процедуру или не выполнил ее умышленно, - во всех случаях речь может идти об административной или юридической ответственности одновременно с моральным осуждением.

Вред пациенту, далее, может проистекать из того, что врач - или любой другой работник лечебного учреждения - сообщает медицинскую информацию о данном пациенте третьим лицам, нарушая, тем самым, правило конфиденциальности. Раскрытие этой информации является нарушением закона, защищающего врачебную тайну. Тем не менее, в некоторых ситуациях закон допускает или даже требует раскрытия этой информации, однако только строго определенному кругу лиц. Пациенту при этом наносится вред с целью предотвращения опасности нанесения вреда другим людям, например, посредством их инфицирования. Отметим, что в этом случае, как и в случае с обманом пациента, речь идет о причинении ему не физического, а морального вреда. Говоря о взаимоотношениях врача и пациента, необходимо иметь в виду обе эти категории вреда.

О намеренном вреде пациенту мы можем говорить в случаях (1) бездействия, (2) умышленного причинения вреда и (3) объективно неизбежного вреда, нанесенного врачом. Последний вид вреда можно предвидеть и заранее оценить его возможные последствия. Иногда врачи своими действиями причиняют и ненамеренный вред. Здесь возможны, соответственно, два варианта: (1) когда вред для пациента произошел из-за нежелания задуматься о возможных последствиях и (2) когда он проистекает из неконтролируемых врачом внешних обстоятельств. Моральная и юридическая ответственность распределяется в соответствии с причинами ненамеренного вреда.

Здесь есть, однако, свои тонкости. Если человеку предлагают пожертвовать свою почку для пересадки, которая может спасти жизнь кому-то, кто не является его родственником, то для этого человека такое самопожертвование не является обязанностью (наше законодательство запрещает такой род донорства). Если же донором почки будет родитель, а реципиентом - его ребенок, то такой акт будет представляться много более морально обязательным. Здесь отношения являются специальными, поскольку быть родителем - значит выступать в определенной социальной роли, которая налагает свои обязательства.

С точки зрения той взаимности, о которой писал Юм, основанием обязательств врача перед пациентом можно считать полученное врачом образование. Сегодня оно - если не целиком, то в преобладающей мере - осуществляется за счет ресурсов общества.

Будучи явлением социальной и политической культуры общества, патернализм распространяется не только на взаимоотношения государства и граждан, но и на все те сферы жизни общества, где так или иначе проявляются отношения власти, то есть отношения господства и подчинения. Одной из таких сфер и является сфера здравоохранения.

Медицинский патернализмпредполагает, что врач может опираться лишь на собственные суждения о потребностях пациента в лечении, информировании, консультировании. Позиция патернализма позволяет оправдывать принуждение пациентов, и даже их обман или сокрытие от них информации, если это делается во имя их блага.

В России традиция патернализма вообще и медицинского патернализма, в частности, имеет глубокие корни. В России XIX века определяющим типом взаимоотношений врача и пациента была ситуация, в которой земский врач брал на себя заботу о здоровье и благополучии крестьян, составлявших основное население России. Крестьяне считались социальной силой, не способной разумно определить, в чем заключается их благо. С определенными модификациями эта традиция была продолжена и даже в чем-то усилена в советский период.

С другой стороны, во всем мире патерналистские позиции в здравоохранении оставались преобладающими и не ставились под сомнение вплоть до середины ХХ века. Начавшийся в это время резкий отход от патернализма обусловлен действием целого ряда причин, включая быстрый рост грамотности населения и осознание того обстоятельства, что в современном обществе по необходимости сосуществуют разные системы ценностей и представления врача о благе пациента могут не совпадать с его представлениями о собственном благе.

§ 3. Принцип автономии пациента.

Каковы этико-философские основания принципа автономии пациента?

В отличие от двух рассмотренных принципов, этот принцип становится одним из основополагающих в биомедицинской этике лишь в последние десятилетия. В целом понятие автономии является одним из ключевых в этике. Лишь автономная личность может сделать свободный выбор, но только там, где есть такой выбор, можно говорить об ответственности и применять какие бы то ни было этические категории.

Действие можно считать автономным лишь в том случае, если тот, кто его осуществляет, действует:

1) преднамеренно, то есть в соответствии с собственным замыслом, планом;

2) с пониманием того, что именно он делает;

3) без таких внешних влияний, которые определяли бы ход и результат действия.

Согласно первому условию, например, действие, которое носит сугубо автоматический характер, которое мы осуществляем не задумываясь - хотя бы и понимали его смысл - не будет считаться автономным. Второе и третье условие, в отличие от первого, могут реализовываться лишь в той или иной степени.

Если, например, врач предлагает пациенту какую-либо серьезную операцию, то пациенту не обязательно иметь все те специальные знания, которыми располагает врач, для того, чтобы сделать автономный выбор. Ему достаточно понимать существо дела. Пациент может обратиться за советом к кому-то из своих близких, и их мнения, безусловно, будут влиять на его выбор. Однако если при этом он воспринимает их мнения не как готовое решение, а только как информацию для принятия собственного решения, то его окончательный выбор будет автономным. Пациент может согласиться или не согласиться с предложением врача, но и в том случае, когда он соглашается, он, по сути, авторизуетнамерение доктора, то есть делает его своим собственным решением. Рассматриваемый принцип предполагает уважениеавтономии пациента, в частности, признание того, что именно выбор, делаемый самим пациентом, как бы он ни расходился с позицией врача, должен определять дальнейшие действия врача.

Принцип уважения автономии опирается на представление о том, что человеческая личность самоценна. Согласно деонтологической этике Канта, уважение автономии проистекает из признания того, что каждый человек есть безусловная ценность и в качестве разумного существа в состоянии сам определять свою судьбу. Тот, кто рассматривает данного человека только как средство для достижения своих целей безотносительно к целям (желаниям, намерениям, устремлениям) самого этого человека, ограничивает его свободу и отказывает ему в автономии.

Особенно существенно данное требование для практики биомедицинских экспериментов на человеке. Разумный подход здесь состоит не в том, чтобы запретить эксперименты на человеке (хотя есть сторонники и такой точки зрения), но в том, что риск, которому подвергается испытуемый, должен соразмеряться с ожидающимся для него благом, а также о том, что участие в эксперименте должно быть его осознанным и свободным выбором.

Существенно иначе, чем у Канта, идея автономии звучала в утилитаризме Джона С.Милля, который подчеркивал, что внешний контроль над действиями индивида необходим только для того, чтобы предотвратить вред другим индивидам. Милль говорил, что гражданам должно быть позволено реализовывать свой потенциал в соответствии с собственными убеждениями до тех пор, пока они не посягают на свободу других. Таким образом, Милль главным в идее автономии считает невмешательствов автономные решения и действия другого человека, в то время как Кант суть моральных требований автономии сводит, прежде всего, к уважениюличности другого человека. Тем не менее, оба мыслителя по-разному обосновывают одно - принцип уважения автономии.

Принцип автономии утверждает право личности на невмешательство в ее планы и поступки и, соответственно, обязанность других не ограничивать ее автономные действия. Из этого, однако, не следует, что окружающие никогда не вправе препятствовать автономным действиям. Тем не менее, ограничение автономии должно специально обосновываться другими этическими принципами. В подобных случаях ограничения обнаруживается, что этот принцип не является абсолютным: он действует лишь prima facie, то есть лишь в первую очередь, являясь важным, но не безусловным.

Итак, необходимо избегать ограничивающие воздействия, такие как обман или принуждение, препятствующие автономному поведению. Врачи и те, кто проводит эксперименты на человеке, не имеют права делать что-либо в отношении пациента или испытуемого без его согласия. Отношения между врачом (экспериментатором) и пациентом (испытуемым) несимметричны в том смысле, что первый обладает знаниями, которых нет у второго. Поэтому врач должен не только сообщить пациенту необходимую информацию, но и обеспечить ее понимание и добровольность решения пациента.

Рис. 13

§ 4. Принцип справедливости.

Каковы критерии принципа справедливости?

Не отрицая логической обоснованности этого критерия и того, что он не должен нарушаться, следует, тем не менее, иметь в виду, что в реальных ситуациях его бывает недостаточно. В реальных ситуациях приходится прибегать к другим критериям. Но здесь и начинаются проблемы.

Хотя понятие социальной справедливости представляется самоочевидным, критериев справедливостисуществует множество. И, следовательно, поскольку разные люди пользуются разными критериями, что представляется справедливым для одного, не будет таковым для другого. Часто действительной причиной разногласий и конфликтов между людьми бывает не намеренное нарушение справедливости, а различие в ее понимании.

Учитывая это, целесообразно обратиться к другому критерию: критерию потребности. Здесь, однако, вновь возникает та же проблема: одна и та же потребность у одного будет обусловлена капризом или завистью, тогда как для другого она будет жизненно необходимой. Приходится, таким образом, вводить дополнительное условие: удовлетворение не всех, но только разумных потребностей. Сразу, однако, возникает вопрос о том, кто и на основании какого критерия, будет различать разумные потребности от неразумных? Выход возможен в указании, что удовлетворяться должны в первую очередь фундаментальные,жизненно важные потребности. Большинство людей, например, согласятся, что потребность в пище и питье более фундаментальная потребность, чем потребность в развлечениях. Реализуя этот критерий последовательно, можно было бы утверждать, что пока в мире существуют страдающие от голода люди, несправедливо тратить ресурсы на развлечения.

Существует здесь еще более важная проблема: часто того или иного ресурса не хватает для удовлетворения даже фундаментальной потребности тех, кто в нем нуждается. Так бывает, например, с дорогостоящим, новым, уникальным медицинским оборудованием или лекарством. В таком случае приходится обращаться к другим критериям распределения. Известно, например, что во время второй мировой войны, когда только появился пенициллин, который был дефицитен, в американской армии его давали, прежде всего, не тем, кто был ранен в бою, а тем, кто заразился сифилисом. Такой подход кажется предосудительным с моральной точки зрения, однако он имел свое рациональное обоснование в конкретных условиях конкретной военной ситуации: заразившихся сифилисом можно было быстро вернуть в действующую армию.

Наиболее часто использующийся критерий распределения в современном обществе основывается на механизмах рыночного обмена, когда, например, дефицитный ресурс будет доставаться тем, кто в состоянии больше за него заплатить. Можно ли счесть такое распределение справедливым? Если встать на позицию производителя или продавца данного дорогостоящего медицинского оборудования или лекарства, можно счесть рыночный критерий справедливым.

Таким образом, ни один из рассмотренных критериев не является пригодным на все случаи жизни. Каждый из них выглядит более или менее обоснованным в каждом конкретном случае. Более того, нередко приходится, принимая решения, комбинировать два или более критерия.

Подобно каждому из рассмотренных принципов, принцип справедливости имеет не абсолютную, но относительную силу: он действует prima facie, то есть лишь в первую очередь, являясь важным, но не безусловным. Если, например, в ситуации с пересадкой донорского органа окажется, что пациент, занимающий более далекое место в листе ожидания, находится в критической ситуации, то, видимо, можно поступиться принципом справедливости, который опирается здесь на критерий соблюдения очереди. Отказ от соблюдения очереди в этом случае можно оправдать тем, что принцип справедливости выполняется, исходя из другого критерия – из критерия фундаментальной потребности и степени ее остроты.

Кузнецова М.Н., Катрунов В.А., Засыпкина Е.А., Павлова Л.А.

Биоэтические аспекты психиатрической помощи в России

ГБОУ ВПО Саратовский ГМУ им. В.И Разумовского МЗ РФ, г. Саратов, Россия

Кафедра философии, гуманитарных наук и психологии

Кузнецова М.Н., Катрунов В.А., Засыпкина Е.А., Павлова Л.А.

В профессиональной деятельности врача-психиатра особенно значима роль правильного этического поведения, что обусловлено характером его взаимоотношений с пациентом и спецификой возникающих при этом моральных проблем. Психиатрия располагает мощными средствами воздействия на человека и потому вопросы психиатрии оказываются объектом пристального внимания со стороны общества. «Есть четкие нормы этически обоснованной практики в любой области медицины (в том числе и в психиатрии – В.К.), они включают следующие моменты:

1. Используемые методы должны быть как необходимые достаточные, позволяющие приносить пользу пациенту, т.е. они должны быть направлены на то, чтобы вернуть пациента к нормальному функционированию в качестве ответственного и самостоятельного индивида.

2. Клиницист должен воздерживаться от нанесения вреда или ущерба пациенту своими советами или действиями.

Важнейшая задача психиатрической этики формулируется следующим образом: повышение терпимости общества по отношению к лицам с психическими отклонениями, преодоление предвзятости, отчуждения, а также регулирование санкций в отношении психически больных. Ещё одной важной задачей является ограничение сферы принуждения при оказании психиатрической помощи до пределов, определяемых медицинской необходимостью. Именно это, прежде всего, должно служить гарантией соблюдения прав человека в психиатрии.

Итак, в основе современной системы организации психиатрической помощи, наряду с парадигмой врачебного патернализма и парадигмой юридического контроля (уважение к законности как таковой), лежит также парадигма защиты гражданских прав лиц, страдающих психическими расстройствами.

Каждый врач должен иметь определённые навыки и знания, которые являются бесценными при общении с больными людьми. Хороший врач — это не только опытный клиницист, сухо прописывающий пациенту схему лечения. Это и опытный педагог, а иногда даже воспитатель, особенно если речь идёт о работе с детьми.

Стать блестящим специалистом врачу поможет соблюдение принципов этики и деонтологии. Именно они определяют перечень этических норм, необходимых для эффективного общения доктора и пациентов, более того: тонкий психологический подход уже сам по себе обладает удивительным лечебным эффектом.

Принципы деонтологии в медицине

У многих авторов можно встретить отождествление понятий деонтологии и этики. Тем не менее, речь идёт о понятиях, тесно связанных друг с другом, но не являющихся тождественными.

В качестве предмета деонтологии как раздела медицинской науки принято рассматривать принципы, на основании которых специалисты разрабатывают правила общения медработников с пациентами. Н.И. Пирогов определял деонтологию как принципы поведения медперсонала по отношению к пациентам.

Принципы этики и деонтологии медицинских работников

Что касается этики, из которой вытекают все принципы медицинской деонтологии, она относится к философской науке, изучающей принципы нравственности и морали, принятые в человеческом обществе. Этика изучает такие понятия как честь, достоинство, добро, счастье. В работе врача эти качества незаменимы, поэтому требования к поведению медиков и были сформулированы мудрыми людьми ещё в древние времена.

Таким образом, вступая во взаимоотношение с больными, врач постоянно балансирует на тонкой грани, и именно это умение делает его специалистом высочайшего уровня: когда, работая исключительно по велению сердца, он применяет научные методы, позволяющие эффективно бороться с различными заболеваниями.

Ведущие принципы этики и деонтологии можно обозначить следующим образом:

Принципы медицинской деонтологии тесно связаны с понятием слова как физиологического и лечебного фактора. Известно, что если человек болен, он гораздо острее воспринимает все факторы окружающей среды. Больные люди обладают высокой степенью внушаемости, поэтому один небрежный жест либо брошенное второпях слово медработника может привести к негативным последствиям. Например, услышав непонятное латинское слово, с помощью которого два врача общаются между собой, пациент может искажённо и неправильно понять суть своего заболевания и подумать о том, что его жизни угрожает реальная опасность. Если же больной слышит в свой адрес понятные, простые и ободряющие слова, это вселяет веру в выздоровление и в природные силы организма.

Личность врача и его моральный облик имеют огромное значение. Именно поэтому медикам ни при каких обстоятельствах не следует пренебрегать принципами деонтологии и этики.

Читайте также: