Память о первой мировой войне в россии доклад
Обновлено: 05.07.2024
Огромное влияние на историческую память, на оценки минувших военных событий оказывают политические элиты, находящиеся в определенный период у власти и ориентированные во внешней политике на сохранение либо пересмотр итогов прошлых войн. В этом процессе, как правило, задействованы текущие геополитические, политические, экономические и другие интересы. В механизмах интерпретационных изменений исторической памяти особую роль играет влияние доминирующих смысловых контекстов общества, особенно его идеологические трансформации, как это произошло, например, в начале XX в. в результате Первой мировой войны и последовавших революций в России, Германии, Австро-Венгрии и ряде других стран и в конце века при распаде "социалистического лагеря" и СССР. В этом контексте особенно сильно на историческую память народа влияла ретроспективная пропаганда, причем степень воздействия этого инструмента на массовое сознание оказалась столь мощной, что пропагандируемые события потеснили иные, гораздо более значимые для мировой истории, освещение и оценка которых были серьезно искажены.
Тем самым наглядно высветилось такое явление социальной психологии, как отсутствие прямой, жесткой связи между масштабностью события, его объективной значимостью для данной страны и его фиксированием в исторической памяти. Яркий тому пример - Первая мировая война, потрясшая до основания все российское общество, память о которой была вытеснена событиями революции и Гражданской войны. Для русского сознания именно они объективно стали гораздо большим испытанием, заслонившим мировую войну, почему она и оказалась на периферии общественного сознания своего времени. Однако не меньшую роль в этом "вытеснении" сыграла идеологическая политика советского государства. Называвшаяся современниками Великой, Отечественной, Народной, при большевиках Первая мировая была радикально переосмыслена и переоценена, получив ярлык "империалистической" и "захватнической" с обеих сторон. Идеология новой власти отвергла ее как классово чуждую, развела участников по разные стороны баррикад, активно формировала в исторической памяти народа ее негативный образ, запретила героям носить царские награды, да и сами герои перестали считаться таковыми. Был приложен максимум усилий, чтобы "вытравить" все позитивные патриотические оценки войны, образцы проявленного на фронтах героизма, да и саму эту войну из народной памяти. Причем, в качестве противопоставляемого образца поведения, возводимого в ранг героизма, средства пропаганды преподносили действия большевистских агитаторов по разложению русской армии и даже дезертирство. Именно Октябрьская революция и Гражданская война оказались в советское время главными пропагандируемыми событиями, причем средствами массовой информации, произведениями литературы и искусства (особенно кино) в сознание внедрялись героические символы-образцы новой эпохи: красные командиры, комиссары и партизаны (Чапаев, Котовский, Буденный, Лазо и др.).
Всем этим объясняется тот парадоксальный факт, что Первая мировая война в отечественной художественной литературе, в отличие от зарубежной, осталась преимущественно "в тени". В основном она была отражена в полухудожественных-полумемуарных произведениях малоизвестных авторов, выходивших в годы самой войны и сразу после ее окончания, которые не оставили заметного следа в литературе, хотя в качестве исторического источника представляют немалую ценность 23 . Что касается произведений крупных советских писателей, то в них она, как правило, проходила второстепенным фоном, так как их военная проза была посвящена преимущественно революции и Гражданской войне 24 .
За пределами Советской России тема мировой войны продолжала волновать русских писателей-эмигрантов, однако среди созданных ими произведений действительно масштабных и заметных не оказалось, хотя некоторые из них интересны как разновидность художественной мемуаристики. В то же время на Западе Первая мировая породила целый поток произведений, созданных в межвоенный период 1920-х - 1930-х гг. и ставших классическими. В них проявились две противоположных тенденции. Одна из них, антимилитаристская, которую тесно связывают с получившим самостоятельную жизнь термином "потерянное поколение" 25 , предостерегала и предупреждала об опасности развязывания новой мировой войны 26 , а вторая, напротив, психологически готовила войну, романтизируя и воспевая ее и подстегивая (особенно в Германии) реваншистские и милитаристские настроения 27 . Причем характерно, что пацифистская тенденция доминировала в странах-победительницах, тогда как милитаристская - в странах, проигравших войну. Во многом это связано с объективными итогами Первой мировой, в которой потерпевшие поражение многое проиграли, но победившие, особенно с учетом заплаченной за это цены, - мало что выиграли. Бессмысленность "мировой бойни" была наиболее очевидна именно со стороны победителей. Эту позицию - в действительности массовую для непосредственных участников боевых действий - выражали писатели, которые сами еще недавно сидели в окопах в роли "пушечного мяса", а затем стали голосом своего поколения.
Иными были настроения на стороне проигравших, прежде всего в Германии. Надежды на близкую победу, рухнувшие в результате ноябрьской революции 1918 г., несправедливость последовавшего затем Версальского мира, унижение и разорение страны, - все это явилось фрустрирующими факторами немецкого национального сознания. И "певцами войны" стали не только вышедшие из окопов рефлексирующие эстеты и интеллектуалы (Э. Юнгер), но и новые политики. Не будем забывать, что "Майн Кампф" А. Гитлера - продукт все тех же событий и тех же настроений, распространенных в послевоенной Германии.
Первая мировая война выявила широкий спектр психологических эффектов, связанных с отражением одного и того же события в исторической памяти разных стран, социумов, народов, социальных и иных слоев. Она выявила большую зависимость "официальной" исторической памяти от идеологии и политики, и в то же время определенную автономность "стихийной" памяти массового сознания, питаемой непосредственным опытом широких слоев и отдельных личностей. Наконец, выявилась очень значимая роль "культурной фиксации" военного опыта в произведениях литературы, мемуаристики и т. д. Относительно кратковременная историческая память о Первой мировой войне - в масштабах поколения ее участников и современников - стала важным фактором дальнейшего развития мировой истории, повлияв на мотивацию реваншизма в потерпевших поражения странах, на реакцию "избегания" и нерешительности в отношении потенциального агрессора среди элит западных демократий накануне Второй мировой войны, вылившуюся в политику умиротворения Гитлера и Мюнхенский сговор. Более поздняя, "отсроченная" память о Первой мировой, безусловно, в массовом сознании была вытеснена более масштабными, значимыми, кровавыми событиями новой мировой войны, а в официальной исторической памяти - в политике, идеологии, системе образования и т.д. - фиксировалась в соответствии с интерпретацией властных элит конкретных стран, в том числе и для обеспечения их текущих интересов и соответственно международной конъюнктуре.
________________________
(вторая часть)
Ход и итоги войн нередко меняют вектор национально-государственного развития и радикально трансформируют судьбы и сознание целых наций. В этом смысле уникальное место занимает историческая память о Второй мировой войне, а для нашей страны - о Великой Отечественной, поскольку именно ее ход и итоги на десятилетия вперед предопределили авторитет и позиции СССР в системе международных отношений, соотношение сил в мире, да и сам его облик. Постсоветская Россия как наследница и правопреемница СССР в не меньшей степени заинтересована в отражении в мировой исторической памяти правды о той войне, о вкладе в победу над фашизмом советского
государства и советского народа, в объективном отражении действительной роли всех ее участников.
Забытые страницы истории Первой мировой войны,героические символы войны, Первая мировая война в художественной литературе.
| Вложение | Размер |
|---|---|
| issledovatelskaya_rabota_pervaya_mirovaya_voyna_v_istoricheskoy_pamyati_pokoleniy.doc | 89 КБ |
Предварительный просмотр:
Исследовательская работа на тему:
Горенков Михаил Алексеевич
Зырзов Вадим Валерьевич,
учитель истории и обществознания.
ГЛАВА I. ЗАБЫТЫЕ СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ………………………………………………………………………. 6
ГЛАВА II. ГЕРОИЧЕСКИЕ СИМВОЛЫ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ…………………………………………………………………………..8
ГЛАВА III. ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА В ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЕ………………………………………………………………….15
ГЛАВА IV. ИТОГИ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ………………………….16
Первая мировая война является одним из ключевых событий мировой истории. Она определила мировую эволюцию всего последующего времени. За четыре года произошла подлинная революция в экономике, коммуникациях, национальной организации, в социальной системе мира. Первая мировая война придала современную форму национальному вопросу. Она вывела на арену общественной жизни массы народа, фактически не участвовавшие прежде в мировой истории. Она дала невиданный импульс технической революции. Она при этом открыла невиданные глубины гуманитарного падения, на которые оказался способным человек вопреки всем достижениям цивилизации. Она фактически разрушила оптимистическую культуру Европы, смяла все достижения столетия посленаполеоновского мира, сделала насилие легитимным орудием разрешения международных споров и инструментом социальных перемен. Она оставила после себя невиданное озлобление народов, выплеснувшееся в отчуждение 20-30-х годов и кровавую драму Второй мировой воины.
Первая мировая война, может быть, впервые приоткрыла человечеству те "бездны" прогресса, которые заставят его потом содрогнуться и переосмыслить заново весь пройденный путь. Война обозначила начало передела мира, заставившего к концу века прийти к выводу о необходимости новой политической этики. Проблема войны как способа разрешения конфликтов между большими группами людей "ставит перед всем комплексом социально-гуманитарно-культурологических наук приобретшую особую остроту в наше время проблему природы войны и ее места в истории человечества".
Первая мировая война не была для литературы локальным событием, она воспринималась в контексте духовной жизни Европы и России конца XIX - начала XX в. (кризис "морали успеха", начало заката идеологии Просвещения и т.д.). Разными были условия и последствия этой войны для каждой из стран, участвовавших в этой войне, однако художественное воплощение первой мировой войны в разных литературах имеет и общие, типологические черты, как в проблематике, так и в пафосе.
Всем вышесказанным обусловлена актуальность рассматриваемой темы исследовательской работы.
Отсюда вытекает цель данной работы - исследовать, как отражена Первая мировая война в литературе и исторической памяти поколений, доказать, что произведения о Первой мировой войне являются необходимой составляющей исторической памяти народа, что литература времен Первой мировой войны имеет общечеловеческое, философско-этическое и художественное значение.
Поставленная цель предполагает решение следующих задач:
1.показать значение Первой мировой войны для развития литературы;
2.проанализировать литературу о войне с точки зрения разных способов восприятия войны их авторами и разными поколениями людей;
3.сравнить отношение к войне писателей разных стран;
4.показать роль литературы в изучении истории;
В основу исследования положено сравнение нескольких разных подходов к изучению литературы. Для решения поставленных задач использованы как художественные произведения о Первой мировой войне писателей разных стран, так и работы русских историков и литературоведов.
В 2014 году в Российской Федерации впервые отмечается День памяти российских воинов, павших в Первой мировой войне. Эта памятная для нашей страны дата, согласно инициативе Президента РФ, теперь будет отмечаться ежегодно 1 августа.
Первая мировая война началась 28 июля 1914 года. Как гласит официальная версия, Австро-Венгрия напала на Сербию.
В это время в Европе сложилась система противоборствующих союзов, из-за которых 1 августа Германская империя объявляет войну России после того, как та отказалась прекратить мобилизацию вооруженных сил.
Командующие основных стран-участниц планировали закончить войну за 3-4 месяца, но никто не подозревал, что она затянется на 4 долгих года. Эта война принесла огромные разрушения Европе. Привела к огромным человеческим и моральным жертвам. Были разрушены четыре великих европейских империй: Российская, Германская, Австро-Венгерская и Османская. По мнению многих, Россия со своими союзниками выиграли войну, заплатив за это миллионами людских жизней.
ГЛАВА I. ЗАБЫТЫЕ СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ
ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ
Ни для кого не секрет, что Первая мировая война долгое время оставалась в тени истории. Особенно ярко эта тенденция проявлялась в период правления коммунистического правительства СССР, руководству которого по тем или иным причинам было выгодно, чтобы некоторые страницы истории Российской империи оказались забыты. Впрочем, эти соображения не могли распространяться на все общество.
Первая Мировая война является одним из самых широкомасштабных вооруженных конфликтов в истории человечества. Эта война потрясла мировое общество. Разрушила старые устои и мировоззрение народов. Она показала, что достигнутый людьми научный, технический, культурный и нравственный прогресс не может остановить надвигающуюся войну, полную дикости и варварства. В Великую войну армии воюющих сторон впервые стали использовать такое вооружение, как танки, подводные лодки и оружие массового поражение - отравляющие газы. Были попраны все рыцарские традиции и нормы морали.
Как же это величайшее событие закрепилось в исторической памяти поколений? Как запомнилась эта война в странах-участницах конфликта?
Начать стоит с того, что одну из главных ролей играет моральный дух народа. Способен ли он воевать? Может и хочет ли идти на войну и отдавать все для победы?
Главной задачей любой войны является победа над противником. Чтобы ее достигнуть, народ и армия должны быть убеждены в своем, прежде всего, моральном превосходстве над противником, и, разумеется, в конечной победе над врагом. Поэтому психологическая подготовка ведется любыми средствами.
Поначалу Российское правительство смогло обеспечить патриотический подъем. Оно четко формулировало причины вступления России в войну. Подчеркивалось, что эта война справедлива и будет иметь лишь оборонительный характер.
Можно привести примером призвание генерала Я.Г. Жилинского от 20 июля (2 августа) 1914 г.:
ГЛАВА II. ГЕРОИЧЕСКИЕ СИМВОЛЫ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ
Особо следует упомянуть о героических символах как феномене массового, во многом мифологизированного сознания.
Любая, а тем более крупномасштабная война является наитруднейшей для нации ситуацией, прерывающей привычное течение жизни, подвергающей жесткому испытанию существующую в мирных условиях систему ценностей, моральное здоровье общества, его психологическую устойчивость. Регулирование морально-психологического состояния общества является одним из важнейших факторов мобилизации его ресурсов в чрезвычайных военных условиях. А самым действенным инструментом такого регулирования является формирование героических символов, то есть обобщенных социальных образцов индивидуального, группового, массового поведения, на которые общество ориентирует своих членов в аналогичных, значимых в данный исторический момент ситуациях. Символы приобретают значение самостоятельной социальной ценности, становятся предметом подражания в жизни и идеологическим инструментом широкого профиля - агитации, пропаганды и воспитания, прочно закрепляясь затем и в исторической памяти поколений.
Также не все знают о крепости Осовец. В первый год войны она находилась на важном направлении, прикрывая дорогу на Белосток. Русские части отступали и для удачного отступления 226-му Землянскому полку был дан приказ оборонять крепость в течение 2 суток. Но немцы, благодаря упорной обороне русских, остановились перед крепостью на 190 дней. Целыми днями укрепления обстреливали крупнокалиберными орудиями.
24 июля 1915 года немцы применили самое страшное оружие той войны – отравляющий газ. На рассвете в 4 часа с попутным ветром по всему фронту атаки начался выпуск хлора из заранее развёрнутых 30 газобаллонных батарей. Первая и вторая линии обороны были уничтожены. После этого в бой пошли 5000 немецких ландверов (примерно 5 полков). Пройдя редуты и колючую проволоку, они попали под обстрел русской полевой артиллерии. В это время полумертвые, с обезображенными от газа лицами на них в атаку устремились остатки 13-й роты Землянского полка. Сквозь бинты, обматывающие рты контратакующих, сочилась кровь, куски сгоревших легких шли через горло.
Кого же из них мы знаем? И кого из отмеченных высшей наградой солдатской доблести можно отнести к героическим символам своей эпохи?
Героиня Первой мировой сестра милосердия Раиса Михайловна Иванова прославилась не только тем, что оказывала помощь раненным непосредственно на передовой, под огнем неприятеля. Когда командир роты и все офицеры были убиты, она приняла на себя командование и повела солдат на штурм вражеской траншеи, во время которого была смертельно ранена. Награжденная посмертно офицерским орденом Святого Георгия 4-й степени, Иванова оказалась единственной женщиной (если не считать учредившую орден императрицу Екатерину II), удостоенной этой высокой награды, но и она не превратилась в символ, сохранившийся в исторической памяти народа.
В то время главными национальными символическими фигурами, воплощавшими народный патриотизм, стали казаки, более близкие к народной аудитории по своему социальному облику. Так, например, Кузьма Крючков – реальный герой, убивший в кавалерийской атаке нескольких немцев, превратился в персонаж лубочной пропаганды – почти мифическую фигуру, собирательный образ лихого русского казака. В армии и среди гражданского населения распространялись брошюры и открытки (аналог листовок более позднего времени) с описанием его подвигов, сильно приукрашенных и преувеличенных.
Кто же такой Кузьма Фирсович Крючков и почему он оказался одним из главных претендентов на роль символа? Донской казак (род. ок. 1890 г.), первый Георгиевский кавалер в войну 1914-1918 гг., к ее концу он имел два Георгиевских креста и две медали, то есть даже не стал кавалером полного банта, хотя и был первым, получившим крест 4-й степени. Дослужился до звания подхорунжего. Его именем были названы папиросы и пароход, портреты печатались на первых страницах журналов, подвиг был запечатлен на многочисленных плакатах и лубках. Показательно, что на фронт, чтобы специально познакомиться с героем, приезжали столичные дамы. В Гражданскую казак К. Крючков сражался против большевиков. За боевые отличия в восстании против них на Дону был произведен в чин хорунжего. Погиб он в 1919 г. в бою под д. Лопуховка Саратовской губернии.
Было приложено максимум усилий, чтобы “вытравить” все позитивные патриотические оценки войны, образцы проявленного на фронтах героизма, да и саму эту войну из народной памяти. Причем, в качестве противопоставляемого образца поведения, возводимого в ранг героизма, средства пропаганды преподносили действия большевистских агитаторов по разложению русской армии и даже дезертирство. Именно Октябрьская революция и Гражданская война оказались в советское время главными пропагандируемыми событиями, причем средствами массовой информации, произведениями литературы и искусства (особенно кино) в сознание внедрялись героические символы-образцы новой эпохи: красные командиры, комиссары и партизаны (Чапаев, Котовский, Буденный, Лазо и др.).
ГЛАВА III. ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА В ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЕ
В зарубежной же литературе Первая Мировая породила волну произведений, ставших классическими.
На Западе писатели по отношению к Войне делились на два лагеря.
Другие же напротив, романтизировали и воспевали войну, подстегивали реваншистские и милитаристские настроения.
К писателям – милитаристам можно отнести Эрнста Юнгера. Он был антиподом Ремарка, воспевал войну, ее героическое начало, напряжение физических и моральных сил человека.
ГЛАВА IV. ИТОГИ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ
Первая мировая война одна из самых длительных, кровопролитных и значительных по последствиям в истории человечества. Она продолжалась более четырех лет. В ней участвовали 33 страны из 59-ти суверенных государств. Население воюющих стран составило свыше 1,6 млрд. человек, то есть около 87% всех жителей Земли. Под ружьё было поставлено в общей сложности 73,5 млн. человек. Более 10 млн. было убито и 20 млн. ранено. Жертвы среди мирного населения, пострадавшего от эпидемий, голода, холода и других бедствий военного времени, также исчислялись десятками миллионов.
Недостатки и просчёты мирного урегулирования после Первой мировой во многом подготовили почву для Второй мировой войны. Трагедия, которая постигла человечество в середине XX в., бросила тень забвения на Первую Мировую войну. Между тем война оставила глубокий след в современной истории. С течением времени это становится всё более очевидно. Первая Мировая изменила привычки и нравы людей, сделала их более терпимыми к государственным формам насилия и посеяла зёрна будущих международных конфликтов, которые проросли кровавыми столкновениями уже в наше время.
Данная исследовательская работа в заданных рамках предлагает ответы на проблемы культурно-исторических аспектов изображения войны в литературе и исторической памяти поколений.
В исследовании культурно-исторических аспектов проблемы "война и литература" совместное внимание историков и литературоведов к поэзии и прозе военных лет позволило бы дать ответы на вопросы о том, как происходило гуманитарное падение в обществе и где та точка замерзания, разрушения человеческого, после которой стало невозможным возвращение к прежним этическим ценностям.
Первая мировая война выявила широкий спектр психологических эффектов, связанных с отражением одного и того же события в исторической памяти разных стран, социумов, народов, социальных и иных слоев. Она выявила большую зависимость "официальной" исторической памяти от идеологии и политики и в то же время определенную автономность "стихийной" памяти массового сознания, питаемой непосредственным опытом широких слоев и отдельных личностей. Наконец, выявилась очень значимая роль "культурной фиксации" военного опыта в произведениях литературы, мемуаристики и т.д. Относительно кратковременная историческая память о Первой мировой войне - в масштабах поколения ее участников и современников - стала важным фактором дальнейшего развития мировой истории, повлияв на мотивацию реваншизма в потерпевших поражения странах, на реакцию "избегания" и нерешительности в отношении потенциального агрессора среди элит "западных демократий" накануне Второй мировой войны, вылившуюся в политику "умиротворения" Гитлера и Мюнхенский сговор. Более поздняя, "отсроченная" память о Первой мировой, безусловно, в массовом сознании была вытеснена более масштабными, значимыми, кровавыми событиями новой мировой войны, а в официальной исторической памяти - в политике, идеологии, системе образования и т.д. - фиксировалась в соответствии с интерпретацией властных элит конкретных стран, в том числе и для обеспечения их текущих интересов и соответственно международной конъюнктуре.
И, наконец, нельзя не сказать о значении произведений о Первой мировой войне для современного читателя.
Восприятие художественной литературы имеет ряд особенностей, свойственных восприятию человеком окружающего мира во всей его сложности и, в частности, восприятию произведений любого вида искусства. Это, прежде всего, его целостность, активность и творческий характер. В акте восприятия диалектически объединены целое и части, анализ и синтез, чувственное и рациональное, эмоции и теоретические заключения, субъективное и объективное, репродуктивное и продуктивное. Когда же речь идет о восприятии произведений искусства, то важно учитывать, что оно дает воспринимающему целостную картину мира, суждение писателя, художника об окружающей действительности. Кроме того, познавая заключенную в нем картину человеческой жизни, читатель или зритель познает самого себя. Расширяя сферу духовной жизни читателя, литература учит самостоятельности мысли, ибо в итоге каждый строит свой собственный образ как отражение образа авторского.
Таким образом, художественные произведения о Первой мировой войне являются необходимой составляющей исторической памяти любого человека.
1. Безелянский, Ю.Н. Знаменитые писатели Запада: 55 портретов / Ю.Н. Безелянский. - М.: Эксмо, 2008. - 688 с.: ил.
2. Гиленсон, Б.А. Эрнест Хемингуэй / Б.А. Гиленсон. М.: Просвещение, 1998. - 192 с.
3. Зарубежная литература XX века: Учеб. для вузов / Под ред.Л.Г. Андреева. - 2-е изд., испр. и доп. - М.: Высшая школа, 2003. - 559 с.
4. Зарубежная литература ХХ века (1871 - 1917): Учебник для студентов вузов / Под ред. Богословского. - М.: Просвещение, 1999. - 351 с.
5. Засурский, Я.Н. Американская литература ХХ века / Я.Н. Засурский. - М.: МГУ, 1984. - 335 с.
6. История зарубежной литературы: Учеб. пособие / Под ред.Р.С. Осеевой - М.: Прогресс, 1993. - 237 с.
7. Ковалева, Т.В. История зарубежной литературы (вторая половина XIX - начало XX веков): Учеб. пособие / Т.В. Ковалева. - Минск: Завигар, 1997. - 336 с.
8. Федоров, А.А. Зарубежная литература XIX-XX веков / А.А. Федоров. - М.: Изд-во МГУ, 1989. - 257 с.
9. Хемингуэй в воспоминаниях современников / Под ред.Н. Балашова. - М.: ТЕРРА, 1994. - 543 с.
10. Хрестоматия по зарубежной литературе. / Под общ. ред. П.А. Аникеева. - М.: Литература, 1991. - 652 с.
Актуализация тематики Первой мировой в контексте внешней политики России структурировалась дискурсом внешнеполитической идентичности с его императивом обозначить роль России в истории Европы. Подобный государствоцентризм больше подходил для двусторонних отношений, а потому неудивительно, что Россия практически не принимала участие в общеевропейских мероприятиях, которые фиксировали представление о войне как об общей трагедии.
К вопросу о теоретическом языке
Неудивительно, что данная проблематика весьма слабо соприкасалась с международным измерением. В рамках науки о международных отношениях ни одна из ключевых школ не уделяла ей достаточного внимания, а специалисты в области исторической памяти ограничивались проведением кросс-культурных сравнений либо выделением специфики отдельных регионов (например, российский историк А. Миллер предложил рассматривать процессы политизации истории в Восточной Европе в 1990-2000-е гг. как особую форму исторической политики) [3].
Собственно, в мире национальных государств с приматом принципа суверенитета проблематика истории и не могла играть первостепенную роль. В условиях нарастающей глобализации, формирования транснациональных связей и ослабления значимости территориального фактора интеграции гуманитарная (в том числе и историческая) проблематика стала выдвигаться вперед. В обращении к событиям прошлого на международной арене можно усмотреть преследование следующих целей:
1. Легитимация конкретных политических действий (например, в конце 1990-х гг. проамериканские СМИ активно сравнивали С. Милошевича с Гитлером, а косоваров — с евреями в целях легитимации бомбардировки Белграда силами НАТО;
Граница между политическим и неполитическим оказывается в реальности плавающей и определяемой всегда контекстуально.
Конечно, выделенные функции являются теоретическим конструктом, который навязывается исследуемой реальности из стремления нащупать более-менее прагматичные основания обращения к истории. При этом он не позволяет решить три принципиальные проблемы. Первая проистекает из многочисленных форм использования прошлого, которым представляется возможным упорядочить через ввод двух понятий: символического жеста и мест памяти. В первом случае подразумеваются различные действия (от выступлений до проведения отдельных мероприятий в виде конференций, торжественных или траурных церемоний), через которых то или иное историческое событие актуализируется и наполняется дополнительным семиотическим значением (включая политическое). Под местами памяти мы подразумеваем различные способы локализации исторических событий с тем, чтобы сделать их устойчивыми и удобными в обращении. Это может быть локализация как пространственная (памятники, здания, кладбища, церкви, воинские поля и пр.), так и временная (например, общие памятные даты). Соответственно, процесс артикуляции истории предстает как набор символических жестов, ограниченных по времени и менее устойчивых, однако наполняющих обращение к прошлому определенными значениями, и мест памяти, более устойчивых по форме, однако их идейное значение постоянно требует воспроизводства и укрепления.
Другая проблема заключается в том, чтобы разделить собственно политическое и неполитическое обращение к прошлому. Мы не считаем, что у исторического прошлого есть имманентное политическое значение, скорее отдельные факты, события, даты, образы наделяются таковым дискурсивно, когда они посредством символических жестов вводятся в политическое пространство и наполняются соответствующим звучанием. В этом плане сама операция внешних интерпретаторов, в попытке увидеть в определенных действиях или высказываниях политический подтекст, не является нейтральной. Естественно, граница между политическим и неполитическим оказывается в реальности плавающей и определяемой всегда контекстуально.
Актуализация исторической памяти на примере юбилея Первой мировой войны
Поскольку в России доминирует государствоцентричный подход к истории, с акцентом на политические события, то при попытке обосновать собственный вклад в мировую историю логичным становится акцент на военных, научно-технических и культурных достижениях.
Существует соблазн рассматривать актуализацию событий Первой мировой войны в контексте российской внешней политики в качестве производной от мероприятий, связанных со 100-летием Первой мировой [5]. Однако в России государственная историческая политика обратилась к этой теме только в 2012 г., в то время как зарубежная активность началась ранее. Речь идет о разрозненных действиях частных лиц, общественных объединений или дипломатических представителей. Так, в 1990-е гг., когда, например, в Польше приводились в порядок некоторые захоронения и памятники Первой мировой войны, участие в этом принимали отечественные историки-архивисты (прежде всего В. Юшко). В 2000-е гг. на уровне отдельных посольств активизировалась работа в странах (в частности, в Литве, Латвии, Чехии, Австрии, Франции), где сохранились захоронения русских солдат. Отдельные действия по обустройству мест памяти, связанных с Россией, не были связаны с продвижением какой-либо идеологии и не получили именно политического звучания. Перед нами отдельные локальные мероприятия, чья прагматика, скорее всего, определялась бюрократической логикой, личными пристрастиями сотрудников диппредставительств или необходимостью поддерживать тесные контакты с местной общественностью (включая соотечественников).
Наиболее активно тематика Первой мировой использовалась в рамках двусторонних отношений с Сербией, Францией и Словенией. В целом это соответствует общему вектору российской внешней политики по отношению к ЕС: выстраивать сети двусторонних отношений с отдельными членами. Выдвижение этих направлений скорее связано с активностью самой внешней политики, нежели детерминировано некоей объективной значимостью событий Первой мировой.
Дискурс внешнеполитической идентичности определил то, как в России воспринималось ее собственное участие в 100-летнем юбилее, сделав логичным постановку акцента на вклад России в победу Антанты.
В последние десятилетия акцент на героической составляющей уступил место общеевропейскому нарративу Первой мировой как трагедии народов объединенной Европы.
Отметим, что также в 2014 г. памятник в память о русских солдатах Первой мировой был открыт на элитном курорте в Каннах, в 2016 г. в Марселе по линии Российского исторического общества появилась памятная плита в память о прибытии в 1916 г. одной из русских бригад. Основная деятельность, тем более получившая политическое звучание, оказалась сосредоточена на формировании памятных мест славы русского оружия, нежели была привязана к сохранившимся захоронениям. Конечно, были и исключения. Например, в ноябре 2016 г. в Реймсе была проведена тематическая научная конференция, посвященная истории РЭК, причем в один из дней участники выезжали на захоронение под Мурмелоном, где в возложении цветов участвовали и местные французские школьники.
Инфраструктура памяти Словении нацелена на формирование общего исторического символического пространства, хотя вряд ли созданные символы можно считать сильными: слишком уж разными являются национальные исторические нарративы обеих стран.
Первая мировая была практически предана забвению и в рамках отношений с Беларусью, несмотря на то, в 1915-1917 гг. здесь велись активные боевые действия.
Также несколько активизировалась работа, связанная с обустройством захоронений. В частности, дипломатические представительства, в некоторых случаях совместно с представительствами министерства обороны РФ по военно-мемориальной работе, ведут мониторинг их состояния. На средства российской стороны были восстановлены памятник и захоронение русских солдат в Оргееве (Молдавия, 2014 г.), перезахоронены обнаруженные во время поисковых экспедиций 218 русских солдат на кладбище в Асоте (Латвия), обустроено кладбище русских военнопленных в Дебренце (Венгрия, 2015 г.). Усилиями, правда, русскоязычных немцев обустроено захоронение во Франкфурте, где погребены русские военнопленные. В 2016 г. посольство в Чехии подключилось к улаживанию скандала, возникшего с отреставрированными надгробными плитами на захоронении двух русских военнопленных в г. Роуднице-над-Лабем: подрядчик ошибочно выбил на них красную звезду. Вместо нее в конечном итоге был выбит православный крест. В начале 2017 г. в венгерском Эстергоме появился памятник над захоронением русских и советских солдат обеих мировых войн.
Таким образом, можно сделать следующие выводы. Актуализация тематики Первой мировой в контексте внешней политики России структурировалась дискурсом внешнеполитической идентичности с его императивом обозначить роль России в истории Европы. Подобный государствоцентризм больше подходил для двусторонних отношений, а потому неудивительно, что Россия практически не принимала участие в общеевропейских мероприятиях, которые фиксировали представление о войне как об общей трагедии. Такой контекст с трудом подходил для подчеркивания собственной роли в победе Антанты. При этом далеко не всегда просчитывалось, а действительно ли с точки зрения формирования имиджа страны подходит предлагаемый акцент на героизме. Стоит отметить, что трагический нарратив имеет смысл, только если ставится задача преодоления сложного прошлого во имя некоего проекта общего будущего. В этом плане России на европейском направлении нет резона отказываться от героической риторики относительно военных событий.
Основное значение уделялось формированию инфраструктуры памяти в виде установки монументов, реже — обустройству захоронений. Другими словами, речь шла о вторжении в символическое пространство других стран. Наиболее удачным оказался сербский вектор, однако важно подчеркнуть, что основные мероприятия здесь реализовывались именно общественными или дипломатическими структурами, что, собственно, привело к тому, что общее прошлое наполнилось именно политическими значениями. Сложнее ситуация обстояла во Франции, поскольку продвижение памяти о Русской экспедиционном корпусе нашло поддержку в среде отдельных соотечественников и правых политиков, однако сама эта тема так и осталась маргинальной для национального исторического нарратива Франции. Пожалуй, наиболее ярко выраженное политическое значение (в эстетической функции) Первая мировая приобрела в рамках российско-словенских отношений, но и то с двумя оговорками: здесь она шла вкупе с памятью о Второй мировой войне на фоне отсутствия других объединяющих исторических сюжетов.
России на европейском направлении нет резона отказываться от героической риторики относительно военных событий.
Первая мировая война стала одним из самых масштабных и кровопролитных военных конфликтов в истории. Ее 100-летний юбилей не только напомнил о значимости данного события в процессе развития мирового сообщества, но и актуализировал вопрос о необходимости более глубокого исследования образов Первой мировой войны в исторической памяти разных стран.
Отечественные историки только открывают для себя проблему образов Первой мировой войны в межвоенный период. В рамках изучения вопроса, следует отметить статьи Е. С. Сенявской, О. С. Нагорной, О. Ю. Никоновой, О. Ю. Стародубовой и др. Между тем, исследование данной проблемы представляется важным как для понимания механизма формирования образов в целом, так и в рамках изучения отечественной исторической традиции памяти Первой мировой войны.
На Западе уже в первые годы после ее завершения пришло осознание факта важности сохранения памяти о ней. Общество испытывало необходимость разобраться в причинах конфликта, найти смысл случившегося и оправдание его жертвам. В результате был создан целый спектр форм коммеморации войны 1914–1918 гг. В Советском Союзе последовавшая за Первой мировой войной Гражданская война и установление советской власти, сделали невозможным траур и строительство мемориалов павшим в войне старого режима [6]. Поэтому память о Первой мировой войне в СССР выражалась в иных коммеморативных формах — преимущественно в юбилейных кампаниях, которые носили агитационно-пропагандистский характер. Они должны были актуализировать события мировой войны исходя из задач текущей обстановки, а также продвигать в массы образ Первой мировой войны как войны империалистической, захватнической и закономерной.
В области исторической науки в середине 1930-х гг. в связи с пересмотром подходов к ее преподаванию, изменением ее проблемно-тематического поля подверглись критике исторические взгляды М. Н. Покровского и его учеников. Самого М. Н. Покровского обвинили в том, что он неверно определил круг виновников войны, оставив без внимания роль Германии в ее развязывании.
Основные термины (генерируются автоматически): мировая война, Краткий курс, Покровское, Великобритания, война, историческая память, Российская империя, межвоенный период, Советский Союз, СССР.
Читайте также: